Текст книги "Эффект домино"

Глава 9

Ужин им накрыли в саду, в беседке, увитой с одной стороны плющом. В прохладном воздухе витал дразнящий запах еды.

– Боже, когда я так вкусно ел в последний раз? – воскликнул Арни, хватая нож и вилку и подцепляя кусок еще дымящегося мяса.

Неожиданное появление друга приятно удивило и порадовало Бриара.

– И где же ты, друг мой, пропадал все это время? – начал сыпать вопросами он. – Чем занимаешься? Что тебя сюда привело?

– Э… нет, – с ухмылкой подмигнул Арнольд, – сначала ты расскажи мне, как жил, что творил без меня?

Бриар смутно ощутил, что Арни сознательно тянет время перед каким-то серьезным разговором, и решил его не торопить. После выпитого вина и плотного ужина друзья как-то размякли, и с ленцой вспоминали о славных деньках своей юности.

– А ты, я смотрю, по-прежнему уныло проводишь время? – с улыбкой проговорил Арнольд, окидывая взглядом парк.

– А чего тебе хотелось бы? – в тон ему спросил Бриар.

– Хлеба поели, а зрелища где? – воскликнул он, требовательно стукнув ладонью по столу.

– Танцы тебя устроят?

Арнольд уставился на него, его челюсть медленно поползла вниз. У молодого человека был такой ошарашенный вид, что Бриар, не выдержав, рассмеялся.

– Да, – наконец проговорил Арнольд, – я много упустил, ты и танцы… да… Вдоволь насладившись недоумением, написанным на лице друга, Бриар наконец произнес:

– Полгода назад в порту я спас девушку от контрабандистов. Они, похоже, собирались ее продать или еще что-то, не помню подробностей.

– Ну?

– Она оказалась танцовщицей, да еще какой, – он сделал знак суетящемуся рядом слуге, – пригласи Армин, пусть станцует для нас.

Арнольд озадаченно смотрел на улыбающегося друга, качая головой. Когда же появилась в беседке танцовщица, недоумение Арнольда достигло своего апогея. Его воображение рисовало чувственную милашку, а на площадке перед беседкой появилась невысокая, с тонкими, как змеи, черными косичками девушка. Ее мрачные черные глаза под широкими бровями смотрели исподлобья. В ней чувствовалось первобытное темное начало: дикое, неуправляемое, опасное.

– Ты, как и прежде, не устаешь меня поражать, – проговорил Арнольд, продолжая изучать танцовщицу, – она еще к тому же почти голая… На девушке была надета только полоска ткани на груди и длинная ярко-красная с блестками юбка, удерживаемая узкой золотистой завязкой на бедрах. Сильные мышцы танцовщицы играли под смуглой гладкой кожей. В руке она держала небольшой бубен, усеянный медными колокольчиками.

Девушка вышла на площадку перед беседкой, высоко подняла вверх бубен, и под ритмичный перезвон медленно начала вращать бедрами. Темп ускорялся. Ритмичные и пластичные движения танцовщицы завораживали. Арнольд начал постукивать пальцами по столу. А Армин выделывала замысловатые движения, пламенея жарким румянцем. Арнольд принялся хлопать в ладоши, ловя задаваемый бубном ритм. Они неожиданно для себя оказались вовлечены в дикий, причудливый танец. Девушка неистово извивалась всем телом, а бой бубна превратился в сплошную протяжную ноту. Неожиданно она остановилась, высоко подняв руки, удары бубна смолкли, и звенящая тишина навалилась на них ощущаемая почти физически.

– Я много чего в жизни видал, – наконец произнес Арнольд, выдохнув, – но такое… Бриар усмехнулся, сверкнув глазами.

– Я, кажется, выполнил все пожелания друга? И хлеба вволю, и зрелища.

Арнольд только развел руками:

– Нет слов!

– Что ж, теперь твоя очередь меня развлекать рассказами. А потом, повернувшись к девушке, сказал:

– Армин, свари-ка нам кофе.

Девушка поклонилась и пошла исполнять просьбу господина.

– Итак…

Арнольд, вздохнув, начал рассказ:

– Когда Орнелла вышла замуж не за меня, я вдруг понял, что оставаться здесь и ловить сочувствующие взгляды близких и родных просто не в состоянии.

Настала очередь вздохнуть Бриару. Он, опустив голову, прошептал:

– Да, любовь страшная штука.

Арни усмехнулся, в его глазах опять зажглись смешинки:

– Поверь мне, лучше любить и потерять, чем вообще не узнать, что такое любовь.

Бриар пожал плечами:

– Может, ты и прав.

– Я много путешествовал и навидался таких вещей, – он сделал паузу, повертев в руке бокал, – существование которых мне даже в голову не приходило, пока я жил здесь.

Он мотнул головой в сторону белокаменного особняка.

Атмосфера разом похолодела, и лица друзей утратили веселость. Арнольд протянул Бриару бокал.

– Я ехал мимо виселиц, на которых висели трупы мужчин, женщин. Их истребляют целыми семьями, – прошептал он. – А сколько мне попалось нищих и калек, у которых даже не было сил просить милостыню. О разбойниках и говорить нечего – мне порой приходилось убивать, чтобы выжить самому. В этом я преуспел.

Арнольд горько усмехнулся и опрокинул в себя очередной бокал янтарной жидкости, качнув им в сторону друга. Бриар молчал.

– Я понял тогда, что если хочу спасти и защитить хотя бы немного людей, – зашептал он, – для этого нужно стать членом одного могущественного ордена. Орден Креста. Я, пройдя обучение, поступил на службу в этот орден, и за восемь лет неплохо там продвинулся.

– И тебе удалось кого-то спасти?

– По-всякому бывало, – отозвался Арнольд, – когда я заранее предупреждал семьи, против которых готовилось покушение, когда вызволял из тюрьмы, да когда как. Знаешь, я понял одну вещь: сейчас прикрываясь фразой «Истребить Химер!», просто уничтожаются неугодные. Под удар может попасть абсолютно любой, главное вовремя написать донос.

Бриар молчал. Все то, о чем говорил его друг, действительно имело место быть. Зависть, злость, ненависть порой толкали людей на мерзкие, низкие поступки. Сколько таких доносов он уничтожил сам за свою службу.

– Я рад, что провидение так повернуло мою жизнь, – с горькой усмешкой произнес Арнольд, – я понял насколько бесполезной была моя жизнь и насколько глупыми были мои мечты, пока не увидел мир таким, какой он есть.

– Ты так и не нашел спутницу жизни? – после некоторого молчания спросил Бриар.

– Увы, – хмыкнул молодой человек, – но сейчас я не могу, не имею права подвергать опасности близкого человека. Семья – это огромная ответственность. А моя теперешняя жизнь, – он махнул рукой, – яйца выеденного не стоит. Но, я вижу, и ты один?

Бриар усмехнулся:

– Похоже, дружище, нам с тобой бобылями помирать!

Они позубоскалили по этому поводу и основательно подчистили тарелки с великолепным ужином. Когда Армин принесла кофе, Бриар спросил:

– Каким ветром тебя сюда занесло?

– А ведь я приехал к тебе за помощью.

Бриар поднял брови в немом вопросе. Арнольд какое-то время молчал, взвешивая за и против. Бриар его не торопил. Они молча пили кофе, задумчиво смотря каждый в свою чашку.

– Мне кажется, Орнелла в опасности, – наконец, произнес Арни.

Бриар чуть поднял бровь, только взгляд его выдал не удивление, а тревогу.

– Не шути так, – произнес он.

Арнольд твердо уставился на друга.

– Я не приехал бы сюда, в такую даль, из-за пары пустяков.

– Рассказывай! – сухо сказал Бриар.

– Я ведь служу в том же городе, где живет Орнелла.

Уловив удивленный взгляд друга и, усмехнувшись, он продолжил:

– Не нарочно, поверь мне. Просто там находится штаб Ордена Креста.

Во взгляде Бриара росла тревога, и молодой человек ее отчетливо видел, но решил продолжить, не торопясь, попутно сам, постигая то, в чем сомневался.

– Супруг Орнеллы занимает такое же положение в том городе, как здесь господин Моро, и советник у него есть.

– Ну, что Жорж – глава Сент-Юнис, я вообще-то знаю… Арнольд отхлебнул коньяк, предусмотрительно налитый Бриаром, и продолжил, не отреагировав на комментарий друга.

– В наш молельный дом частенько заглядывают богатые дамы, для того чтобы помедитировать, соединившись в медитации со Вселенной, – он усмехнулся, – или просто посплетничать с подругами.

Молодые люди не заметили за разговорами, как стемнело. К беседке подошла Марго, неся светильники.

– Господин Конте, вам записка, – сказала она, протянув Бриару маленькую скрученную бумажку, обвязанную яркой лентой.

Арнольд, увидев это послание, иронично хмыкнул:

– Похоже, господин Конте, умирать бобылем придется только мне!

– Смейся, смейся, – буркнул Бриар, раскрывая записку. Текст гласил: «Господин Конте, вы мне кое-что обещали…», а внизу стояла подпись: «Аврора».

Лицо у Арнольда вытянулось:

– И это все? – с искренним удивлением протянул он.

– Не хорошо читать чужие записки, – покачал головой Бриар, усмехнувшись.

– Ну да, а раньше ты не жаловался, – в тон ему ответил молодой человек.

– Ладно! Лучше рассказывай дальше.

– Я как-то, проходя мимо одной из беседок, стал невольным свидетелем одного разговора, – проговорил Арни, принявшись насколько можно подробно, описывать другу услышанное.

«Почему я должна его бояться?» – возмутился женский голос. «Это ничтожество вылезло из самой грязи и сейчас живет и процветает благодаря моему супругу. Он мне упорно предлагает свое покровительство и дружбу, в которой я не нуждаюсь! Какое он имеет право лезть в мою жизнь!».

«Вы ранили его в самое сердце», – сказал другой голос. «Но вы, кажется, одержали победу над этим проходимцем. Он смотрит на вас, как раненый пес. И подумайте, ведь он может быть полезен…».

Орнелла, а это была именно она, взвилась в гневе: «Я скорее умру, чем пригрею эту змею на своей груди. Этот человек не способен на какие-то чувства. Я не раз говорила о нем Жоржу, но он не хочет меня слушать, считая, что у меня разыгралось воображение».

«Да, – вздохнула ее собеседница, – у него какая-то странная власть над вашим мужем, да и другие ему как-то уж очень благоволят».

Орнелла ее раздраженно прервала, она казалось, не слушала то, что говорила подруга: «Этот человек не способен на чувства, он только ловко манипулирует моим мужем».

В это время в беседку вошла другая женщина, и разговор мгновенно стих. Вошедшая, поняв, что нарушила их уединение, вскоре ушла.

«Терпеть не могу эту женщину, – произнесла, наконец, Орнелла, – мне кажется, что она шпионит и все докладывает этому псу».

«Мне тоже так кажется, – ответила подруга, а потом добавила более уверенно, – очень даже вероятно».

– Я с трудом дождался конца их разговора, а потом под каким-то глупым предлогом попросил Орнеллу отойти. Я сказал, что все слышал, и предложил свою помощь. Но она удивленно на меня посмотрела своими прекрасными глазками и сказала: «Милый мой друг, тебе послышалось, я не жаловалась вовсе. Да и кто может мне причинить беспокойство?».

Арнольд вздохнул:

– Она скорей всего, зная мою горячность, не захотела меня впутывать в это странное, надо сказать, дело.

Бриар задумчиво коснулся рукой подбородка, а потом сказал:

– Может ты действительно ошибся? Если бы дело было серьезным, то она непременно попросила бы о помощи.

– Если это было бы все, я не стал растрясать свои внутренности, мчась к тебе сюда.

Бриар напряженно смотрел на старого друга. Хаос мыслей в голове Арнольда не поддавался анализу. Бриар столкнулся с подобным первый раз в своей жизни и был несколько озадачен.

Друзья опять выпили, и разговор потек дальше.

– Я ведь часто присутствую на светских вечеринках и многое вижу. И в обществе часто стал появляться некто Алан Грейс. Я был удивлен, узнав, что он советник господина Роше. Яркая молния на мгновение зигзагом прорезала небо, и издалека донеслись раскаты грома.

На соборе часы пробили два часа ночи.

Арнольд подавил судорожную зевоту, и Бриар, наконец, заметив его утомленное лицо, произнес:

– Тебе бы не помешало отдохнуть.

– Я и сам хотел предложить, – отозвался тот. – Не волнуйся, я обо всем скоро расскажу. Просто некоторые догадки до сих пор не укладываются в голове.

Они обнялись, и Бриар, заложив руки за спину, смотрел, как друг побежал в сторону ворот. Звякнули решетки, в свете тусклых фонарей появились очертания большого экипажа. Кучер щелкнул кнутом, и сильные лошади помчали Арнольда в родной дом. Раздался еще один удар грома, а вместе с ним по крыше беседки забили первые капли дождя.

Пока Бриар с Арнольдом предавались воспоминаниям, в сторону городского кладбища, двумя часами ранее, что есть силы бежал Микроб. К этому кладбищу, спрятанному разросшимся кустарником, прилегали со всех сторон городские трущобы. Отдельно стоящая избенка, спрятанная кустарником, зачастую являлась местом сбора банды Патрона. Вечером окна были плотно занавешены, и иногда только тоненький дымок из трубы мог бы подсказать наличие в избенке хозяев. Сейчас же там было только два обитателя: Патрон да Жужу. Девка, сидя на неприбранной кровати, привычно посасывала настойку и подвывала какую-то заунывную песню.

– Да не мычи ты, – зло шикнул в ее сторону Патрон, – тоску гонишь.

– А тебе все тоска, – в тон ему ответила девка и демонстративно развернулась к нему спиной. Взгляд Патрона задержался на ее сочной задней части. Словно не замечая на себе его пристального взгляда, как можно беспечнее Жужу продолжила:

– Хоть бы развлек девушку, а то тоска замучила.

Патрон, вытирая о штаны, внезапно взмокшие руки, пробурчал, направляясь к ней:

– Сейчас развлеку.

Но развлечения не получилось. В избенку влетел взмыленный Микроб, он довольно долго пытался отдышаться, согнувшись пополам.

– Ну, чего тебе? – зыркнул в сторону мальчишки Патрон.

– Там, там… они…

С трудом издавая звуки, Микроб активно помогал себе жестами, показывая куда-то в сторону, в надежде, что Патрон сам догадается. Жужу, скривив мордочку, презрительно смотрела на мальчишку.

– Вот так всегда, на самом интересном месте, – пробурчала она себе под нос.

Наконец Микроб, отдышавшись, смог вразумительно произнести:

– Конте сейчас пьянствует в саду, – одним махом выпалил он, – в доме, кроме охранника и двух служанок, никого.

– Так он пьянствует один? – искренне удивился Патрон.

– Да нет же, к нему приехал друг. Они посидят, и Конте останется один. Сейчас самый подходящий момент!

– Похоже, ты прав, – пробурчал Патрон, скребя свой неожиданно зачесавшийся подбородок.

– Так что, наших надо собирать? – с готовностью спросил Микроб.

Судя по его загоревшемуся взгляду, это было его первое настоящее дело.

– Давай так, через час у собора.

Патрон дал указание юноше и для важности положил руку на его плечо.

– А ты молодец, – похвалил он, – я в тебе не ошибся.

Микроб, окрыленный похвалой шефа, просиял и с удвоенной энергией выскочил исполнять его приказание. Патрон меж тем, облизнув пересохшие губы, опять задумчиво уставился на замершую Жужу.

К калитке особняка Конте по зеленой дорожке подельники подошли в полной темноте. Лица их скрывали темные капюшоны.

– Кто вы, что вам нужно? – требовательно произнес привратник.

– Не стоит волноваться, мы ненадолго, – сказал Патрон, доставая из сапога узкий стилет. Увидев сверкнувшую в свете тусклого фонаря сталь, привратник попытался вырваться и закричать, но его крепко держали с двух сторон, зажав рот.

– Не шуми, ты даже не почувствуешь, – заботливо прошипел Патрон, продемонстрировав ему тонкое лезвие.

Онемевший привратник с вытаращенными от испуга глазами, не мигая, смотрел на приближающийся клинок.

– Раз и все, – произнес Патрон, точным движением вонзив стилет прямо между ребер.

Привратник, издав сдавленный звук, повалился на клумбу, орошая землю хлынувшей кровью.

Патрон, склонившись над умирающим, пробормотал:

– Кажись, промазал. Ладно, нет времени, пойдем.

В этот момент Бриар почувствовал гостей и вздохнул: сюрпризов в этот вечер становилось слишком много. В руке у него возник длинный узкий клинок, казавшийся почти черным в тусклом свете фонарей.

Двое подельников с ржавыми мечами одновременно кинулись на Бриара. Но их клинки отскакивали от его меча, как от завороженного. Раздавался только свист, рассекающего воздух меча, и звон металла. Бриар легко увертывался от нападавших. Неожиданная разминка доставляла ему истинное наслаждение. Он с удовольствием сражался бы, не прибегая к магической силе, чувствуя свое полное превосходство пусть над многочисленным противником. Бриар нанес сильный удар, выбив клинки почти одновременно у обоих нападавших. Но он вдруг ясно уловил мысли агонизирующего: «Кто-нибудь!».

Если бы не эта мольба, Бриар с удовольствием продолжил бы драку.

– Хорошая разминка, – пробормотал он.

Но в его сторону уже летел выпущенный проворной рукой стилет. Еще немного и он вонзился бы в сердце Бриара.

– Ладно, нет времени, с вами возиться.

Вокруг него возникло слабое свечение, ударившись о которое, стилет упал к ногам Бриара.

– Стоп, – проговорил он, вытягивая перед собой руки ладонями к нападавшим.

Меч, находившийся в его руке, исчез. Воздух сделался густым, словно кисель. Бандиты, схватившись за горло, попадали на колени, жадно ловя ртом воздух, ставший непригодным для дыхания. Глаза выпучились, грозя вылезти из орбит, лица покраснели от напряжения.

– Замрите, – грозно проговорил Бриар.

Нападавшие застыли.

Бриар поспешил к привратнику. Земля не успевала впитывать падающую влагу, и в тусклом свете сверкала лужа алой крови. Пострадавший тяжело дышал, зажимая рану на груди. Сердце его бешено колотилось, веки дергались, глаза были подернуты мутной пленкой, а изо рта вытекала струйка крови. Непроизвольный кашель причинял адскую боль.

Бриар, став рядом на одно колено и убрав руки агонизирующего с груди, зажал ладонями его рану. Снова возникло голубое свечение.

– Все в порядке, – пробормотал Бриар, глубоко дыша и погружаясь в транс.

Капельки пота, выступавшие на его лице, смывал дождь. – Удар через грудную клетку… в легкое… сердце не задето… будет жить… Края раны начали затягиваться, кровотечение остановилось, напряженное тело привратника расслабилось, а глаза подернулись дымкой сна.

– Вот и хорошо, – прошептал Бриар, укладывая его безвольное тело на землю, – ты родился в рубашке.

А потом глубоко вздохнул и повернулся к главарю, предварительно проведя по воздуху рукой, «размораживая» банду.

– Кто приказал меня убить? – спросил он сурово, хотя и сам знал ответ.

Патрон на мгновение смешался, а потом, виновато посмотрев на Бриара, пробормотал:

– Господин Берсе. Нам обещали хорошо заплатить. Он виновато переступал с ноги на ногу.

– Простите, господин Конте, мы не хотели этого делать, – главарь упал на колени, склонив в мольбе голову.

– Неужели, – проговорил Бриар, презрительно смотря на склоненную макушку.

От напряжения у Патрона катились слезы. Так он не плакал, наверное, с детства. Стоящий рядом с ним господин почти задавил его, не прикасаясь. В теле Патрона, в его мыслях поселился животный страх.

– Я прощаю на этот раз. Благодарите Бога, что Ник остался жив, а то бы…

Кулаки Бриара с силой сжались, вся банда ощутила это движение каждой клеткой своего тела. Дружный стон огласил всю прилегающую округу.

– Что здесь было – забудете. А господина Берсе проучить не помешало бы, только слегка, чтобы больше не возникало желание направлять к друзьям бандитов. Да, и к Финику тоже загляните.

Глава 10

Бриар замер. Внешне все было по-прежнему, разве что лунный свет стал ярче, словно прорвал тучи и прекратил в одно мгновение поток слез, заливавших землю. Из земли возникли мигающие синими и зелеными огнями вертикальные столбы света, пронзившие собой небо.

– Госпожа, уже не ходит одна? – иронично протянул Бриар, скосив глаза на выходящих из столбов света Химер.

Появившиеся ночные гости, сложив за спиной руки, презрительно наблюдали за происходящим.

Патрон и его банда замерли, словно их опять заморозили. Лисса, а это была она, смотрела на замершие монументы пристально, почти с омерзением. Рот скривился в нарастающей усмешке.

– Браво, Бриар, воспитатель из тебя получится прямо… – она, закатив глаза, цокнула языком.

Подойдя к Патрону, Лисса, схватив его за чуб, со страшной силой откинула голову назад.

– Химера! – презрительно взглянула она на Бриара. – Ты позоришь весь наш род! Ты позоришь своих соплеменников!

– Да ты что? – спокойно бросил он. – Чем же я успел опозорить наш род?

Девушка брезгливо отпустила чуб, и голова бандита безвольно повисла над левым плечом.

– Тебя, советник, только что должны были прирезать, как свинью. – она презрительно сжала губы. – Это ж додуматься надо, бандитам проповеди читать!

– Я так понимаю, что где-то опять просыпал, – с усмешкой ответил Бриар, высокомерно поднимая голову и заложив руки за спину.

Лисса подошла к нему вплотную и, сверля его злым взглядом, сказала, проговаривая каждое слово:

– Ты их уничтожишь, Химера. Или это сделают твои собратья, – она указала подбородком на застывшие поодаль фигуры.

Странное поведение Лиссы Бриара озадачило. Чтобы сама Великая Химера явилась вершить суд над покусившимися на жизнь ее подданного? Что-то здесь нечисто.

– У тебя появились новые обязанности, радость моя? – иронично спросил Бриар, опять усмехнувшись.

– Похоже, у меня появилась новая традиция вести с тобой разъяснительные беседы на тему: «Что такое хорошо, и что такое плохо». Ты, господин советник, прежде всего мой подданный, – с достоинством произнесла она, скрестив руки на груди, – и интересы своего народа должны быть для тебя на первом месте. Но ты начал отдавать предпочтение ничтожным людишкам, пренебрегая своими собратьями.

Бриар глубоко вздохнул, стараясь стряхнуть навалившуюся тяжесть, изумление его было вполне понятным. Лисса давила своей мощью требовала подчинения и навязывала правила игры. Такого напора с ее стороны раньше не было, и все разногласия между ними удавалось решать с глазу на глаз. Не то чтобы ему было жалко банду Патрона, одним бандитом больше, одним меньше, но такое настойчивое и безапелляционное требование начинало раздражать. Химера, уловив его раздражение, усмехнулась и, пронизывающий холод мучительно сжал каждую клетку его тела. Вокруг нее возник светящийся ореол. Она жестом пригласила подойти ближе вышедших из луча Химер.

– Ты узнаешь их? – сухо спросила она, качнув подбородком в сторону подошедших.

Узнал ли он их…

Тошнотворные ароматы, наполняющие темницу, перемешивались с гнилостным запахом разлагающейся плоти. Запах смерти витал повсюду. Не спасали ни открытые чердачные окна, ни вентиляционные решетки, загаженные крысами и облепленные расплодившимися комарами и мухами. По мере того, как Бриар спускался в подземелье, где со всеми предосторожностями держали до казни Химер, запах становился удушливей, а воздух сырее, да и темнота становилась все непроницаемее. Где-то далеко перекрикивалась охрана, сыпав сальными шутками и гогоча во все горло. Для них он был невидим, да и мало кому придет в голову спускаться в подземелье к Химерам. Их безумно боялись, а если камеры, где содержались Химеры пустели, то это однозначно приписывалось их сверхъестественным способностям. Пойманных Химер, как правило, казнили сразу, очень редко удавалось оттянуть этот трагичный исход.

Бриар ориентировался в этом мрачном, заполненном тьмой подземелье только благодаря способности видеть в темноте. Каменная кладка стен была совершенно гладкая, склизкая и холодная, а узкие крутые ступени, что вели вниз, в черную дыру подземелья, шатались и осыпались под ногами. Медленно, но верно он двигался к камере, в которой томились его собратья. Добравшись до места и удостоверившись, что по близости нет охраны, его силуэт начал подсвечиваться голубым светом, достаточным, чтобы рассмотреть фигуры узников. Двое собратьев были прикованы за ноги и за руки цепями к кольцу на стене. На шею были надеты тяжелые металлические ошейники, в которых они едва могли стоять. В темницу их привели совсем недавно, часа три назад. Они еще не успели до конца осознать, что произошло. Подойдя к двери камеры, Бриар приложил руку к замку, спустя несколько секунд он со скрежетом открылся.

Собратья были, как все Химеры, неопределенного возраста, высокие и сильные. Освободив их от цепей и ошейников, он тихо спросил:

– Объединив усилия, мы сможем наложить морок?

Старший пожал плечами.

– Ненадолго.

– Нам надо только выйти из крепости, а там ждет закрытый экипаж.

– Можно попробовать.

В это время полусгнившее сено у стены зашевелилось, и из него показалось лицо бесполого существа. Определить был ли он женщиной или мужчиной, стариком или старухой не брался даже Бриар. Судя по ужасному состоянию, в темнице он находился давно.

– Ты кто? – спросил он, подходя к бесполому существу и присаживаясь рядом на корточки.

– Человек, – проскрипело существо.

– И давно ты, человек, находишься здесь?

– Что ты с ним возишься, – зло прошипел один из Химер, – они нас истребляют, а ты сюсюкаешься с этой, с этим…

Бриар, расправив плечи, спокойно прервал разглагольствования собрата.

– Ты, Химера, считаешь себя венцом творения, а попался в руки этих, как глупое дитя.

– Брось его и пошли, – злобно уставился на него собрат.

– Он идет с нами, – твердо ответил Бриар, протягивая руку человеку и помогая ему выбраться из сена.

– Я не стану тратить силы и энергию, на этого.

– Прекрасно, значит, ты останешься здесь.

Во время этой перепалки второй собрат стоял молча, напряженно переводя взгляд от одного к другому, но после этих слов воскликнул:

– Вы сдурели совсем! Ссориться из-за этого ничтожества. Бриар, очнись! Пока вы будете пререкаться, нас засекут.

– Андрэ, Люк, вы совсем потеряли сострадание…

Бриар не успел договорить, как на него уже летел разъяренный Люк. Бриар нанес ему такой удар в грудь, что он отлетел на несколько шагов, ударившись головой о стену. Он обмяк, но оставался в сознании.

– Братья, братья! – воскликнул Андрэ, вставая между ними

– В общем, так, Химеры, – нахмурившись, проговорил Бриар, вскидывая гордую голову. Его свечение стало ярче, и они поняли, что в случае неповиновения последует ментальный удар. – Решайте, либо вы берете его с двух сторон, и идете за мной, либо остаетесь. А с человеком я справлюсь сам.

– Оставьте меня, – проскрипело существо в сене, – я давно уже мертвец.

Химеры, понурив голову, молча протянули к нему руки помогая подняться.

– Прекрасно, братья! Идите за мной.

– Во-от, – протянула Лисса, смотря в глаза Бриару, – ты не умеешь лгать. Но ты нарушил главную заповедь своего народа: «Никогда не ставь выше Химер – человека!»

– Я их спас, – в тон ей ответил он.

– Ты поставил их перед выбором, а камнем раздора стало жалкое существо, которое и человеком то не назовешь.

Лисса сделала знак Люку. Он подошел к Патрону, все еще пребывающему в трансе, рывком поднял с земли и поволок к ним поближе. Бриар понял, зачем. Казнь, бестолковая, бессмысленная, только чтобы проучить его.

– Зачем тебе это? – спросил Бриар. Он привычно склонился над Лиссой и, подняв ее голову, заставил посмотреть себе в глаза. – Ты никогда не была до такой степени жестока, что с тобой?

Тонкая дымка окутала пространство вокруг них, скрыв их от посторонних глаз. В мгновении ока они остались наедине.

– Мне иногда хочется уничтожить тебя, – прошептала она, опуская глаза, не выдержав его горящего взгляда. – Я думаю о тебе, ты мне нужен, Бриар, но…

– Что изменится в твоей жизни, если меня не станет?

– Я буду знать, что тебя нет! – она пожала плечами.

Дымка рассеялась, горла Патрона коснулось тонкая холодная сталь. В эту же секунду Люк задрожал от боли, но исполнил задуманное. Храпящее и истекающее кровью тело Патрона упало на траву, рядом, корчась от боли, упал Люк. Бриар в бешенстве сильнее сжал руки, из носа Люка вытекла тонкая струйка крови.

Лисса, не обращая внимание на Люка, вытянула руку и пафосно произнесла:

– На колени Химера.

Мозг Бриара взорвался тысячей жгучих осколков, боль впилась в каждую его клетку. Он рухнул на колени и опустил голову. Казалось, что из глаз, из носа и рта хлещет кровь.

– Я предупреждаю тебя последний раз!

Опять туманная дымка начала скрывать их тела. Лисса стала на колени рядом с Бриаром, в ее глазах было странное смешение мольбы, ужаса и раскаяния.

– Прости, прости меня. Ты меня измучил, я не знала, что такое ревность! Подумай, мы должны быть вместе.

– Шахматные ходы Великой госпожи, непредсказуемы, – качая головой, тихо проговорил он.

– Подумай, я жду ответ в ближайшее время, – взяв себя в руки, нарочито сухо произнесла она.

– Не жди, я не приду.

– Ты можешь тешить себя этой мыслью.