Текст книги "Замуж за Черного Властелина, или Мужики везде одинаковы"

Юлия Славачевская, Марина Рыбицкая
Замуж за Черного Властелина, или Мужики везде одинаковы

Женщина – слабое, беззащитное существо, от которого невозможно спастись!

И мужчины и женщины ошибаются относительно друг друга, когда мужчины думают, что все женщины разные, а женщины, что все мужчины одинаковые…

Автор неизвестен

Илона

– Хай! Бонжур! Эй, амиго, ты меня слышишь! – завопил мобильный телефон, отвлекая меня от учебника.

Я глянула на экран и улыбнулась. Звонила Светка – однокурсница и бессменная активистка по организации вечеринок. Трубку брать не хотелось. Знаю я ее, сейчас начнет допытываться, пойду ли завтра к Ирке, у которой намечается тусовка. И если пойду, то будет ли меня сопровождать Денис, по которому половина девчонок сохла, а вторая половина упорно клеилась. И что они только находят в этом двухметровом неулыбчивом парне? Подумаешь, шикарная блондинистая шевелюра и темно-синие глаза. Можно подумать, это его заслуга! Наследственность, и ничего больше. Такой же в точности цвет глаз у нашей мамы.

Забыла сказать, что он мой брат? Извиняюсь. Брат. Старший. В свои двадцать семь лет еще не женат и с девушками встречается постольку-поскольку: все ищет свою единственную и неповторимую любовь с первого взгляда. Психолог по образованию, имеет свой бизнес и не имеет чувства юмора. Совсем. А вообще-то я его очень люблю и уважаю за настойчивость в достижении поставленных целей. Если он что-то решит, то стоять на своем будет до последнего и решения не изменит, даже если небо по маковке тюкнет. Самый спокойный и выдержанный из всей нашей шебутной семейки.

– Хай! Бонжур! Эй, амиго, ты меня слышишь! – снова заверещал телефон, показывая Светкин номер. Очень упорная девушка. Придется с ней пообщаться, а то с нее станется и сюда припереться. Будет потом по дому в мини-сарафанчике шастать и братьям глазки строить. «Королева «Шантеклера», блин!

– Бонжур, амиго! – соизволила я ответить на звонок и услышала в трубке грудной голос Светланы.

Она высказалась с придыханием:

– Илона, когда ты прекратишь разговаривать на своем диком сленге? Имея тако-о-го брата…

Все! Началось! Теперь она битый час станет втирать, какой у меня великолепный и сногсшибательный брат и как ему не повезло с сестрой. Да, я не красавица! Тощая, угловатая, с каштановыми, коротко стриженными волосами. И я ненавижу свои волосы, которые при малейшей влажности сворачиваются кудряшками. Бе-э-э! Овца на пастбище! И где уж моим серым глазам до синих очей Дениса!

– …Так ты пойдешь? – донеслась до меня последняя часть фразы.

– Не-а, – издевательски сообщила я навязчивой Светке и зевнула.

– Почему? Опять Серегу продинамить решила? – не на шутку возмутилась сокурсница. – Острожникова, ну вот чего тебе не хватает? Симпатичный парень. Не жадный. Состоятельные родители. И ты ему нравишься!

– А он мне – нет! – отрезала я. – Видала я твоего Серегу вот где! – Большой палец слева направо демонстративно прочертил горло. – Тошнотик и зануда!

Из трубки послышался вздох, наполненный вселенской печалью и наигранной заботой.

– Ты доиграешься, Острожникова! Ладно, Серега тебе не ко двору… а зачем Валерку заставила с парашютом прыгать? Бедный парень потом два дня в себя прийти не мог!

– Зато узнал, из какого места выделяется адреналин! И вообще, мое от меня не убежит, – высказала я надежду на светлое будущее.

– Экстремалка чокнутая! – обозвала меня Светка. Знала бы, какой музыкой для моих ушей это звучало. Не получится из нашего Светика злой стервы. Не умеет бить по больным местам, потому как банально их не видит. Сказала бы: «Ты вся из себя такая гламурная», – вот, ей-богу, на порог бы не пустила!

Позевывая, я спросила нашу студенческую мегаворожею:

– Свет, а собаки к чему снятся?

– Ну-у-у, – напустила на себя важность та, оседлав любимого конька, – вообще-то собака – это друг. Значит, к дружбе. А глаза у нее какие были?

– Какие… – начала припоминать я. – Большие и жуткие.

– Да нет, цвет глаз какой, – пояснила Светка.

Я задумалась. Сон был смутный и незапоминающийся, он снился мне с завидной регулярностью каждую ночь вот уже в течение недели. Как только закрываю глаза, сразу попадаю в эпоху Средневековья и принимаю участие в штурме замка. Даже во сне чувствую дым пожарищ и слышу крики людей. Отчетливо помню лишь громадного черного пса, следующего за мной по пятам и пристально рассматривающего жуткими светящимися глазами. Сказка «Огниво» в современной интерпретации. Мрак! Прожигающий цепкий взгляд преследует ночью и днем. А еще говорят, собаки к дружбе снятся. Врут.

– Кажется, зеленые, – выкопала я из своей памяти. – Но не уверена.

– Если зеленые, то, наверно, тебя преследует колдун. Берегись колдовства, носи крестик не снимая, – с уверенностью в своей правоте произнесла Светка. И вернулась к волнующему ее вопросу:

– Ну так придешь?

– Нет, у меня тренировка. – Я бросила трубку и протерла глаза.

Все же спать хотелось зверски. Совершенно не высыпаюсь в последнее время.

Попытавшись сосредоточиться на учебнике, поняла, что вздремнуть хочется все сильнее, поэтому рассталась с мыслью о зубрежке. Лениво собрала сумку и потопала на тренировку по фехтованию.

Уже подходя к спортивному комплексу, я увидела Сергея. Он сидел в кафе недалеко от входа и дул пиво из высокого запотевшего бокала в компании дружков. Скривившись, я сделала вид, что не заметила его через стекло, и быстрым шагом устремилась в холл, надеясь прошмыгнуть мимо.

Маневр не удался.

– Илона!

Вот почему прилично воспитанные девушки из добропорядочной семьи не могут откровенно послать нецензурными словами молодых людей, не понимающих слова «нет»?

– Привет, – кисло поздоровалась я, но траекторию не изменила. Мой хитроумный замысел, к сожалению, успехом не увенчался, и меня перехватили, зажав в угол.

– Подожди! Нам нужно поговорить. Почему ты меня избегаешь?

У-у-у, всегда одно и то же. Сначала вобьют себе в голову невесть что, а потом права качают. Тоска смертная.

– О чем ты хочешь поговорить? – спросила я, всем своим видом сигнализируя о полном нежелании выяснять личные отношения.

– Я хочу понять, почему ты от меня бегаешь? – выпалил первый красавец курса, выпятив хилые грудные мышцы.

– Хочу и бегаю! Зачем?..

– Что?.. – не понял он.

– Зачем тебе это нужно знать?

– Затем, что я хочу с тобой встречаться, – покровительственно сообщил мне блондинистый мачо.

– Серьезно? – неискренне удивилась я, потихоньку выворачиваясь из его тесных объятий. – Хозяин-барин. – Поинтересовалась: – Условия знаешь?

– Какие условия? – вытаращил он на меня круглые голубые глаза.

Я пожала плечами и вытащила мобилку. Потыкав в кнопки и услышав ответ, радостно завопила:

– Хай, коммандос! Дело есть! Говорить можешь?

– Валяй, – милостиво позволил средний брат. Брата звали Егор, он бывший десантник, а по призванию – дамский угодник. Из-за него в нашем дворе не протолкнуться от девчонок, павших жертвами его обаяния и рефлексов защитника.

– Егор, запиши нас на прыжок, тут время нужно забронировать на летном поле… – начала я. Но была бесцеремонно перебита:

– К тебе опять кто-то привязался?

– Ага.

– Дай ему трубочку. Чего только не сделаешь ради любимой сестренки! – мягко посетовал брат и грозно зарычал, настраиваясь: – Слышь, парень! У моей сестры два условия. Первое – групповой прыжок с парашютом. Второе мы с глазу на глаз по-мужски обсудим после первого. Исполняешь и можешь с ней тусить. Нет – свободен.

Я передала трубку Сергею и приготовилась ждать окончания мужской беседы. Если Егор дословно повторит то, что сказал предыдущему, то я Сергею не завидую. Его ждут красочные описания воздушных ям, экстремальных прыжков и чернушные истории о сапогах и нераскрывшихся парашютах. Наблюдая за несколько побледневшим претендентом, я поняла всю обоснованность своих догадок. Поэтому ни капли не удивилась, когда он передал мой телефон обратно и мгновенно исчез, не прощаясь:

– Мне пора, тороплюсь. Потом как-нибудь увидимся.

Проводив его задумчивым взглядом, я поднесла телефон к уху и услышала:

– Илонка, это уже который по счету? Пятый?

– Восьмой, – покаялась я. – Трое сразу отказались.

– Экстремалка! – заржал брат и отключился.

В который раз за день я пожала плечами и отправилась на тренировку, размышляя о превратностях судьбы. После того как мой второй ухажер пообщался с моим семейством… И очень неудачно пообщался… В общем, Олег надеялся попастись в кармане у Дениса и крайне прозрачно намекнул на мою непривлекательность и его, Олега, крайнюю заинтересованность в некоторой умеренной сумме с тремя нулями. Этот наглец даже надеялся, что будущего зятька мои родственники и от общественного армейского долга по знакомству освободить пособят…

Естественно, моя семья отреагировала на подобный выпад весьма негативно, и горе-жениху досталось от братцев по загривку. Так вот, после этого он пустил мерзкий слушок: мой папа отмажет от армии любого, кто обратит внимание на его неприглядную доченьку. Теперь понятно, почему я стала излишне популярна и почему так жестоко обходилась с претендентами?

Иалона

Я стояла у окна, смотрела на пылающий город и готовилась мужественно принять неизбежное. Все кончено. Пал последний оплот нашей защиты – дворцовая цитадель. Три дня воины стояли насмерть. Три дня лилась кровь и полыхало зарево пожаров.

Мы проиграли.

Дворец опустел. Разбежались испуганные слуги, убиты доблестные защитники замка и мои близкие… При мысле о семье из груди рвалось глухое рыдание. Вопреки лживым предсказаниям и благоприятным прогнозам астрологов, королевская фамилия Лайе перестанет существовать. Вслед за мною вся страна станет на колени перед зловещим Черным Властелином.

Сухой горячий ветер осушал мои жгучие слезы.

Одинокая принцесса, любимица народа, «златокудрая дева Лайе» осталась военной добычей в руках грозного победителя.

«Что теперь со мной будет? Какова моя дальнейшая судьба?». – В безумном страхе я ждала прихода жестокого завоевателя. Хлопнула дверь. Вошел Он. Кондрад, бесчеловечный палач моих близких, мой тюремщик и будущий господин. С чего Черному Властелину церемониться с пленницей, соблюдая этикет? Отбросив со лба вьющиеся черные волосы, Кондрад мрачно сообщил мой приговор:

– Вытереть слезы! Помыться! Привести себя в надлежащий вид и надеть самое лучшее платье! Завтра по своей воле или против нее, ты принесешь мне клятву послушания и верности. Антураж на твое усмотрение – в парче и бриллиантовом гарнитуре или с рабским ошейником на шее. Ты поняла? У тебя нет выбора, принцесса. Я давно решил: в моем наследнике будет течь твоя кровь, а смуты и заговоры мне не нужны. Какое решение ты примешь?

Я остолбенела: «Мне ли, гордой дочери королей, носить рабское ярмо? Но и покориться убийце отца и матери, дорогих моему сердцу людей, тому, кто поставил мою родину на колени, невозможно. Что я могу? Ничего. Только рыдать и от горького бессилия в отчаянии биться головой о стекло. Кого может попросить о спасении хрупкая, слабая девушка? Только богов. Но услышат ли они мой слабый голос?» С этими тоскливыми мыслями я присела в реверансе, обращаясь с просьбой:

– Перед тем как я приму решение, будет ли мне дозволено провести ночь в молитвах?

Я наблюдала за Кондрадом из-под опущенных ресниц. Он бросил на меня надменный взгляд, подумал и кивнул:

– Ничего не имею против. Благочестие украшает девицу знатного рода. Но утром жду окончательный ответ, принцесса.

После ухода Властелина пришли стражи и сопроводили меня в дворцовую церковь. Оставшись одна, я зажгла свечи, встала на колени перед статуей Форсета, бога Справедливости и Защиты, и взмолилась:

– Молю тебя, бог мой, тысячелетний покровитель семьи королей Лайе, смилуйся! Помоги мне и даруй защиту твою! Молю, подскажи, как мне быть? Черный Властелин требует от меня, смиренной рабы твоей, невозможного. Хочет омрачить мою свадьбу кровью родителей. Подскажи, милостивый, как избегнуть столь ужасной участи? Прошу, дай спасение или даруй милосердную смерть. Будет ли воля твоя ответить мне?

И бог-покровитель отозвался:

– Дочь моя, я не в силах пойти против воли других богов, поддерживающих Кондрада, Черного Властелина, но попробую помочь. Не пугайся, в твоем теле поселится на некоторое время еще одна душа. Она окажет тебе помощь и содействие в нашем деле. Ты согласна?

Я не того хотела, не о том молила. Мне казалось: велика сила и власть богов. Способны они одним мановением руки создать город и разрушить мир. Но не дано мне, ничтожной, спорить с богом. Потому смиренно ответила:

– Я приму любую помощь и буду благодарна за твою милость, бог мой.

– Да будет так!

У меня закружилась голова, и я лишилась чувств.

Илона

Я возвращалась с тренировки, когда ко мне подвалил этот маньяк. «И что только его во мне привлекло?» – заинтересовалась я. Моя внешность в глаза не бросается. Ничем особо выдающимся и запоминающимся меня родители не одарили, если не считать характера, выработанного и закаленного семейными обстоятельствами, к коим можно причислить моих трех старших братиков. И маньяка я не испугалась именно по этой причине. Трудновато кого-то бояться, имея братьев, с детства проверяющих меня на выживаемость, таская за собой. К тому же, занимаясь различными видами спорта, они горели энтузиазмом… опробовать результаты на мне. Естественно, я активно сопротивлялась, в итоге записавшись во все эти же секции и научившись давать отпор. Кстати, я до сих пор туда хожу, хотя мои старшенькие давно забросили.

«А что? Мне по приколу. Где еще найдешь восемнадцатилетнюю девушку, владеющую приемами рукопашного боя, сражающуюся на шпагах и лазающую по горам? Ну и танцы, но это уже для души». – Я оторвалась от своих рассуждений и вернулась к действительности.

Так вот, подваливший ко мне плюгавенький, лысенький извращенец начал петь песню о моем божественном предназначении. Я сразу поняла: он из тех ненормальных, что за тобой с брошюрками гоняются и о конце света завывают. Незамедлительно сообщив шизанутому фанатику о своем атеизме, я попробовала держаться на почтительном расстоянии. Так ведь нет, прилип, как банный лист ко вторым девяносто, и хоть убейся! Достал, слов нет! Прыгал вокруг, слюной брызгал, инфекция ходячая, а в лоб дать неловко, все ж божий человек, и терпение мне ручкой сделало, типа покеда, потом встретимся. Во время подбора мной оптимального варианта этот отщепенец рода людского что-то прошепелявил себе под нос, и я провалилась в темноту. И вот тут начались чудеса…

Оказавшись непонятно где, я огляделась вокруг. Жуть! Все такое чистенькое, беленькое, как палата в частной клинике. Облачка кругом плавают. Мозги начал сильно мучить один вопрос: «Откуда у меня глюки?» Я наркоту и грибочки всегда краем обходила. Кто ж мне из братишек такое счастье подсуропил? Денька точно отпадает. У него с чувством юмора совсем никак. Он даже КВН как новости смотрит и, что поразительно, всему верит. Егор? Этот балбес может, но не будет: ленивый до жути. Методом исключения остается Тарас… Ох, и получит он от меня! Он в нашей семье самый смешливый и языкастый. Хочешь услышать весь набор известных и неизвестных шуточек? Милости просим к нему. До такой степени привыкаешь к его манере речи, что сама начинаешь повторять, не задумываясь. Впрочем, это у нас семейное. Например, у наших родителей своеобразное чувство юмора. Про акростихи слышали? Что-то типа этого:

Д – Денис;

Е – Егор;

Т – Тарас;

И – Илона.

ДЕТИ – это мы. Главное, удобно. Одно слово рявкнул, и все четверо прибежали…

Илона и Форсет

Погрузившись в себя, я чуть не проворонила явление престарелого вредителя, восседающего на стульчике с резной спинкой. «Ага, иностранец с табуреткой. Картина маслом: вы нас не ждали, а мы приперлись», – проснулась ехидная сторона натуры. В общем, я стою, он сидит, и мы друг друга рассматриваем. И уж совсем было собралась психануть на тему: «На каком основании по моим глюкам шастают лысые, толстые, бородатые дядечки неопределенного возраста, мелкого роста, поросячьей наружности и с мерзопакостным характером?» Но тут меня «осчастливили» сообщением:

– Дочь моя, ты избрана, чтоб оградить страну Лайе от Черного Властелина. Это твое предназначение и великая честь…

У меня возникли вопросы уже с первых слов высокопарной речи пенсионера. Все происходящее выглядело настолько нереально, что, отодвинув в сторону вежливость, я влезла с вопросами:

– Дедуль, объясни мне: каким местом ты к моему отцовству примазываешься? Какую еще страну Лайе? Что за жук этот Властелин, и какого рожна он черный? Надеюсь, это не из-за цвета кожи? И почему ты решил, что я, покорно кивнув головой, галопом поскачу исполнять «мое предназначение» во имя обретения «великой чести»? У меня на лице вывеска с надписью: «Дебилка. Исполняю любые идиотские просьбы»?

Дедок сердито засопел, надулся и выдал:

– Я – Форсет, бог Справедливости и Защиты, являюсь покровителем принцессы страны Лайе Иалоны, обратившейся ко мне за помощью. И для столь почетной миссии выбрал тебя…

– Стоп! Что значит – выбрал? Выиграл в лотерею? Каким образом? Я анкет на конкурс экстремального отдыха не заполняла, на совершения подвигов заявок тоже не подавала.

«Глюк» почесал нос и доверительно добил:

– По параметрам всем подходишь… Все одно, больше никого нету.

Я слегка умилилась от его обширного лексикона: вон какое умное слово знает – «параметры». Но кое-что настораживало:

– Да ты что? Выходит, я избранная. Клево! А самому – слабо? Ну, ты же бог…

О-о-о, как боги, оказывается, умеют раздуваться от важности. По мне, так жутко напоминает воздушный шарик. Что он там пытается донести в массы?

– Это не моя прерогатива спасать всех ко мне обратившихся…

Сочувственно покивав головой, дескать, достали бедное божество мелкие людишки своими просьбами, резюмировала:

– Ни фига ты не можешь, как только спихнуть со своей больной головы на мою здоровую задницу, да еще и безвозмездно. Ответь мне, «небесный очковтиратель»… А что мне будет за оказанное содействие?!

Форсет напыжился и возвестил:

– Слава и почет…

Питая отвращение к любому пафосу, я немедленно дополнила фразу:

– …Посмертно! Сильно, знаете ли, напоминает Твардовского. Что-то типа…

 
Нет, ребята, я не гордый.
 
 
Не загадывая вдаль,
 
 
Так скажу: зачем мне орден?
 
 
Я согласен на медаль, —
 

торжественно продекламировала я. И следом продолжила свою мысль: – Не-э… «благочестивый пенкосниматель»! Так дело не пойдет! На кой ляд мне почет и слава? В материальном эквиваленте это как выражается?

«Ух ты! Анимэшно как его пришибло – глазенки девять на двенадцать! Как бы этот метод запатентовать? Глядишь, новое направление в косметической хирургии – безоперационное увеличение разреза глаз». – Обдумывание коммерческих планов прервалось возмущенным воплем пенсионера:

– Да как ты смеешь с богом торговаться!

– А вот орать на меня не надо. Криков с детства не выношу, звереть начинаю. Ты на халяву решил в рай въехать? Ага! Как же, прекрасно помню: «Халява! Сколько в слове этом для сердца русского слилось!» Фиг тебе! – незамедлительно парировала я и сунула богу под нос упомянутую фигу.

Оглядев фигуру из трех пальцев, дедуля решил пойти на попятный:

– Да пойми же ты, все равно придется помогать, иначе домой не попадешь. Таково условие перемещения.

– Второе, что я не перевариваю после крика, – это шантаж. В ответ сообщаю: да и ладно, здесь потусуюсь, светло, тепло, мух не видно.

В голове зародилась идея, и я поинтересовалась:

– Слышь, Форсет, ты песни любишь? – Не дождавшись ответа, уселась на пол и, по-турецки скрестив ноги, затянула песню.

Слух у меня в наличии, а с голосом проблема. Мне когда у родни что-то получить необходимо, я запеваю, и через пять минут на все соглашаются, лишь бы замолкла.

Я специально выбрала самую нудную из наработанного репертуара и, завывая от души, ждала реакции:

 
Ой-е-ей, я несчастная девчоночка,
 
 
Ой-е-ей, замуж вышла без любви,
 
 
Ой-е-ей, завела себе миленочка,
 
 
Ой-е-ей, честный муж, ты не гневись[1]1
  Песня «Несчастная девчоночка». Автор стихов А. Дулов.


[Закрыть].
 

Божок не выдержал и двух минут, сломался на жалобном пассаже «хошь режь меня» и с мукой в голосе завопил:

– Замолчи! Что ты хочешь?

Достигнув желаемого, я заткнулась и мысленно довольно потерла ладошки. Выдержав паузу, как бы нехотя снизошла:

– Ну, другой разговор, можно договариваться. А что есть?

И тут случился апофеоз всему… Мне продемонстрировали разведенные в стороны ручонки и виновато вылупились:

– Ничего.

Хоть я и понимала нереальность происходящего, но обиделась до жути. Я бы еще подумала, если б Родину там спасать или кого из своих – это святое, не обсуждается. Но какую-то тетку, да за просто так, типа «спасибо тебе, родная, покойся с миром!». Угу. «Летят самолеты – привет Мальчишу! Идут пионеры – салют Мальчишу! Идут наркоманы – ништяк Мальчишу…» Кстати, а кто у нас противник? Посверлив старика взглядом, я проявила заинтересованность:

– Эй, халявщик, поведай мне о Черном Властелине. Должна же я знать, за что страдаю.

Божество вздохнуло, поерзало и начало:

– Кондрад, Черный Властелин. Любимец богов. Непобедим. Характер скверный. Не женат. И не был.

Похлопав ресницами в ответ на столь исчерпывающую характеристику, я заржала:

– «Остров сокровищ». «Джимми Гокинс – очень, очень хороший мальчик. Вежлив, правдив, скромен, добр. Слушает маму. На ночь пьет молоко. Каждое утро делает зарядку. Характер очень мягкий…»[2]2
  Цитата из мультфильма «Остров сокровищ».


[Закрыть] – С трудом остановившись, я все же смогла задать вопрос:

– И в чем проблема?

– Как раз в том, что он хочет жениться на принцессе Иалоне, а она стремится избежать этого брака.

– Понятно, по всей вероятности, трухлявого старикашку потянуло на молоденькую. В силу женской солидарности помочь как бы надо… А как, если там армия, а я одна? – Пристально уставившись на любителя улаживать дела чужими руками, начала выяснять и конкретизировать обстановку: – Допустим, я согласилась. Как ты себе это представляешь? Как мне сражаться с целой армией? С криком «кия!» швырять всех направо и налево? И они полягут в корчах от смеха?

Небожитель задумался ненадолго над моими словами, почесывая затылок, и успокоил:

– Не, с армией не надо воевать. Принцессу необходимо спасти от Кондрада… и все.

– Хорошенькое – «и все»!.. Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что… Логика хромает на обе левые. Ты отмороженный? Мне ее от мужика грудью закрывать? Или лично под него лечь?

– Ась? Нет… Ты в ее тело переселишься и советовать будешь.

– Час от часу не легче. Я там насоветую… Стоп! Дед, а дамочка совсем беспомощная? Она хоть что-то умеет?

Бог недоуменно выпялился на меня, усиленно соображая, а потом выдал информацию:

– Все, что положено уметь воспитанной принцессе: петь, вышивать, танцевать, украшать своим присутствием балы и приемы, соблюдая этикет…

– Трындец! Приличных слов нет, осталась лишь исключительно ненормативная лексика, – проинформировала я собеседника и живо нарисовала себе картину, как я пою, приплясывая и вышивая крестиком, соблюдая при всем при этом этикет, и украшаю присутствием… – У Кондрада точняк инфаркт будет от такого зрелища. Тоже выход… уконтрапупить старичка-сластолюбца на месте. Надо бы уточнить: смерть противника как вариант рассматривается?

Что такого я спросила, если мой «наниматель» чуть сам не окочурился:

– Нет! Ни в коем случае! Мне войны с богами для полного счастья не хватало!

Как же тебе мало для счастья нужно. Может, посодействовать? «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью!» М-дя, возвращаясь к проблеме и отметая такой заманчивый вариант, пришлось указать на грядущие ошибки:

– Ты совсем с катушек съехал? Как я с таким набором помочь смогу?

Затянувшаяся пауза, прерываемая пыхтением, сопением и похрюкиванием… Очнулся:

– А если я тебе твои умения оставлю и силы подкину? Возьмешься?

С паршивого козла хоть что-то…

– А магию дашь?

И че мы так подозрительно скукожились?

– Там магии нет!

Чувствую, врет. Как есть врет и не краснеет.

– Что, абсолютно?

Ага, стыдно стало…

– Есть, но не у всех, исключительно редко встречаются люди, владеющие малой толикой волшебства. И у принцессы магии нет.

Какой-то мне мир неправильный подсовывают. Где чудеса, прекрасные эльфы? Война и разврат – бери, что нам негоже, и не вякай. Не на ту нарвался:

– Так то у принцессы, а я для себя, на крайний, так сказать, случай прошу.

Опять в раздумья ударился, тишина прерывалась лишь скрипом мозгов…

– Ладно, на крайний случай дам. Но только на крайний! Согласна?

Я пожала плечами. Все одно глюки, что ж не согласиться.

– Согласна.

Снова темнота…