Текст книги "Замуж за Черного Властелина, или Мужики везде одинаковы"

Внутри протестующе пискнула Иалона:

– Почему он меня за идиотку держит?

Я цыкнула:

– Молчи, дай послушать, вдруг что дельное скажет.

Мужчина спокойно пережидал наши внутренние разборки:

– Вы закончили? Я могу продолжать?

Получив согласный кивок, возобновил свои умозаключения:

– Так вот, поначалу я искал помощников или помощника, но, поразмыслив, этот вариант исключил. Посторонних во дворце не замечали, и даже при наличии потайного хода…

На моей физиономии большими буквами было написано такое изумление, что до меня снизошли и пояснили:

– Я прекрасно осведомлен о потайном ходе. В настоящее время располагаю его планом. Нет лишь паролей доступа. Продолжаю. Даже при наличии потайного хода чужака не спрячешь. К тому же необходимо обладать уровнем знаний и поразительной смекалкой, кои у принцессы практически полностью отсутствуют.

Иалона взвыла сиреной пожарной машины:

– Нет, ну каков наглец! Какими мерзкими словами он поносит мою честь!

Как меня это достало, кто бы только знал. Прервав Кондрада, я извинилась:

– Подожди, пожалуйста, мне необходимо срочно уйти в себя и устроить там драку.

После этого замечания «пожарная сирена» замолкла, надулась и повернулась филейной частью. Бог с ней, никуда не денется. Переключила внимание обратно:

– Я тебя слушаю.

В ответ смешок и продолжение:

– Исключив посторонних, я пришел к выводу, что помощник внутри принцессы. На первый взгляд это выглядело неправдоподобно, но уж слишком разнилось выражение глаз – то из них выглядывала ласковая корова, то рвалась дикая кошка. На основании всего вышеизложенного я спрашиваю: кто ты?

Пожав плечами, я скромно призналась:

– Илона.

В глазах собеседника мелькнуло удовлетворение:

– Следовательно, я не ошибся. Кто ты, Илона? Богиня? Дочь богов? Волшебница?

Эх, милый… имей я такие связи, мы б тут с тобою не сидели.

– Просто девушка.

В ответ хитрый прищур кошачьих глаз:

– Просто девушка Илона с необычными познаниями и необыкновенными возможностями?

Это для вашего времени они необычные и необыкновенные, а для моего самые что ни на есть примитивные.

– Твоя воля, верить или нет.

Кондрад подергал цепи:

– Развяжешь?

Я отрицательно помотала головой.

– Что ты хочешь?

Приняла вид глубокой задумчивости:

– Крестьянам нужна земля, дворянину – почет, солдату – война, купцу – деньги, а мне всего-навсего пропуск из города.

Взлетевшие в изумлении брови.

– Почему ты думаешь, что я тебе его скажу?

Подперев щеку ладошкой, я задала встречный вопрос:

– Тебе нравится валяться в наручниках?

О, настало время самого интересного – торговли.

– Я могу позвать людей.

Хмыкнула:

– И опозориться. Высший кайф – показаться подчиненным в таком виде. А еще милее легенда – я прямо-таки знаю, она останется в веках! – как непобедимый Кондрад проиграл в постели женщине.

Замолчали оба. Он думал, я ждала.

– А если не скажу, как заставлять будешь?

Тьфу ты, какие мы любознательные.

– Тебе как больше по вкусу – интеллектуально или физически?

У Кондрада сегодня ночь открытий.

– Физически? Что ты можешь со мной сделать? Я не боюсь боли.

Нет, какую я себе все же плохую репутацию создала. Потерять ее, что ли? Это вряд ли – ее обязательно найдут, затопчут и вернут вместе с грязью. Поскольку терять уже нечего и моральный облик ниже пола, пошла ва-банк:

– Как ты смотришь на изнасилование?

Он утратил дар речи на пару минут и опять-таки заржал:

– Ты? Меня? Это невозможно!

Ой ли. Отсталые вы феодалы. До порнофильмов еще не доросли. Там такие способы демонстрируют – закачаешься. Братишки DVD втихую крутили, думали, сплю, так что пособие я изучила хорошо. С практикой намного хуже… Не выйдет из меня крутой соблазнительницы, но поиграться в нее можно.

– А что, проблемы? Импотенция? Простата?

Во, так и знала – на мужчину слово «импотенция» действует похлеще валерьянки на кота. Сейчас кинется доказывать обратное. Созрел клиент – ноздри раздуваются, глаза горят.

– У меня все в порядке! – сказал, как отчеканил.

– Отрадно слышать, поздравляю. Тогда что? Скрытые недуги? СПИД, сифилис, гонорея? Какими предохраняющими средствами пользуешься? С какой степенью надежности?

В этот момент вылезла принцесса, заинтересовавшись темой:

– А что это? Эти все жутко звучащие названия от семейной жизни?

Эх, темнота…

– Нет, дорогая, от распущенной половой.

– На полу?

– При чем здесь пол?

– Ты же сама сказала – «на сломанном полу».

Так и рождаются слухи и легенды.

– Драгоценная моя, будешь заводить случайные, беспорядочные связи с мужчинами, то кроме детей огребешь весь набор болезней. И мужа тоже блюди, чтоб на сторону не смотрел. Понятно?

Принцесса сообщила, мол, понятно и удалилась обдумывать будущую замужнюю жизнь.

Только я собралась вернуться к наболевшему вопросу о пропуске, как принцесса вынырнула вновь:

– А как определить, есть эти болезни или нет?

Взяв себя в руки, ответила:

– У тебя их нет, успокойся!

Эта липучка не отвязалась:

– А все-таки на будущее?

Что-то как-то мне злобно.

– Я не женский врач, симптомы тебе рассказывать; подцепишь – поймешь!

– Да? Правда?

Уже страшно хотелось рычать и кусаться.

– Да! Правда! Честно! Слово даю! Зуб золотой!

Язык мой – враг мой.

– Какой зуб? Почему золотой?

Ну скажите мне, есть ли способ взять за горло нематериальную субстанцию и потрясти с благородным намерением заткнуть?

– Иалона, если я немедленно не договорюсь с Кондрадом, ты все это прочувствуешь на своей шкурке и гораздо раньше, чем планируешь! Клянусь, век воли не видать!

С разочарованным вздохом принцесса ушла на дно, оттуда буркнув:

– Хорошо, но мы еще обсудим эти вопросы.

– Всенепременно! – пообещала я ей и вернулась к явно веселящемуся мужчине.

– Как успехи? – тут же полюбопытствовал он, увидев мой осмысленный взгляд в его сторону.

– Ты о чем?

– О переговорах со второй половиной, – подмигнул он.

Хохмач нашелся, местный шоумен на мою голову.

– Желаешь меня заменить? – поинтересовалась ехидно.

Кондрад в шутливом ужасе закатил глаза:

– Ни за что! Пусть боги хранят меня!

В ушах заложило от визга сотельницы:

– Хам и быдло!

Крыша ушла в бреющий полет, и я помахала ей вослед белым платочком. Опомнившись, сменила белый на черный с черепом и скрещенными костями и прорычала:

– Всем! Молчать! Слушать! Бояться! Ты, – ткнула пальцем себя в грудь, – накрылась веником и не отсвечиваешь! Ты! – Палец развернулся в сторону кровати. – Еще одно слово, и состав твоих зубов тронется в обратном направлении!

Визг начал удаляться и затих где-то внизу, сменившись бормотанием и всхлипами. Вот она какая, шизофрения… На мужчину мой рык не сильно подействовал, он молчал, но на губах играла крайне зловредная ухмылка. Сейчас забуду, что он мне нравится, и дам в лобешник от души, чтоб от сердца отлегло! Потерев виски и сосредоточившись, возобновила тему:

– Так что насчет пропуска?

Комическое выражение ужаса на красивом лице.

– Госпожа разрешает мне слово молвить?

Остряк-самоучка! Подыграла:

– Дозволяю! Но по делу. Я жду ответа.

Он разглядывал меня с видом патологоанатома. Вспомните любой зарубежный детектив, как эти маньяки от профессии вожделенно смотрят на объект, зажав в зубах скальпель и уцепившись за пилу для лоботомии. В данный момент под его взглядом я ощущала себя именно таким препарируемым объектом. Налюбовавшись, мужчина выдал вердикт:

– Сказать могу, только зачем? Ты до внешних ворот даже не доберешься. По всему периметру стены стоят патрули, охрана караулит около каждого внешнего выхода из потайного хода. Как ты бежать собираешься?

– По внешнему периметру или внутреннему? – маленькое жизненно важное уточнение.

В его взгляде скальпель сменился лазером.

– Зачем тебе знать?

Блин, у меня только пара часов в запасе перед рассветом, а мы все на одном месте топчемся.

– Для общей эрудиции. Впрочем, я тебе и сама скажу: по внутреннему. За ворота из-за жуткой вони никто не сунется. Ведь так? Я права?

– Допустим, так. Каков твой план побега?

Ага, прям я тебе все и доложила.

– За меня не переживай – я найду, чем удивить. Ты попросту изреки требуемое, и попрощаемся. Или тебе все-таки неймется испытать незабываемые ощущения сексуального домогательства? Уверяю тебя, фантазия у меня буйная и далеко продвинутая, как ты уже мог догадаться, так что дело твое…

– Дорсет, – Кондрад прервал мой пламенный монолог.

– Ну и чудненько. – Я слезла с «насеста» и уже направилась к окну.

Но меня остановили следующей фразой:

– Тебе это ничего не даст, без бумаги с моей подписью слово не сработает.

Вот же гад, информацию в час по чайной ложке выдает:

– Спасибо за предупреждение. Что хочешь за подпись?

Ну сколько можно на меня пялиться? Терпение – это такая штука, которая всегда в дефиците, и я к этому кризисному моменту все ближе и ближе.

В комнате повисла затянувшаяся тишина, во время которой мы втроем усиленно мучили мозги, по разным поводам, разумеется. Я искала возможность добиться вожделенной бумажки, Иалона сопела в две дырки, изыскивая способы отмщения, а Кондрад, очевидно, просчитывал варианты – у него в голове статистический калькулятор щелкал и в глазах мелькали циферки. Время неумолимо пинало меня в пятую точку, и, грозно сдвинув брови, я осведомилась:

– Твое решение?

Снизу зашлась в хохоте принцесса; она сообщила мне, икая:

– Сейчас он выберет кандалы и рабский ошейник, благо половина экипировки уже на нем.

Я тоже хихикнула, слишком уж мой вопрос напоминал брачные притязания нашего Властелина железных колец. В зеленых глазах неоном замигал знак вопроса, и, с трудом приняв солидный вид, поделилась:

– Внутренняя конфронтация. Подпись будет?

На полном серьезе он взялся учить меня жизни:

– Ты совершаешь большую ошибку…

– На ошибках учатся…

– А после ошибок лечатся! – закончил за меня герой не моего романа.

– Я пропиталась народной мудростью до самого низа, вернемся к глупостям. Ты дашь бумажку, или будем по-плохому… – Если б он только знал, сколько всего можно совершенно случайно и совсем не желая того найти в недрах Всемирной паутины, он бы меня уже два часа боялся.

– Думаю, ровно через час после побега ты вернешься сюда в мое полное распоряжение, поэтому не вижу препятствий сделать даме услугу за маленькое, но приятное вознаграждение.

Надеяться никому не вредно. Поверь, мой сладкий, я вывернусь наизнанку, но тебе постараюсь не попасться. Впрочем, свое мнение придержу-ка я покуда при себе.

– И какое это «маленькое» условие? – подозрительно сощурившись, полюбопытствовала.

Меня наградили невинным взглядом белого агнца. А я, овца, так и поверила… волку в овечьей шкуре.

– Всего-навсего твой поцелуй.

Уговорил, шалун. Я согласная! Только вот кроме меня тут обретается еще одна личность со слабым желудком.

– Принцесса сообщает, что ее может стошнить, – перевела рвотные позывы Иалоны на понятный язык.

– При чем здесь принцесса? Я говорю о твоем поцелуе, Илона, – нахально заявил невозможный, невоспитанный, но такой очаровательный тип.

Выпятив нижнюю губу в задумчивости и набивая себе цену, я выдвинула встречное условие:

– После того, как подпишешь пропуск.

– Согласен, – довольный волчий оскал.

– У, змей-искуситель.

– Иалона, мигом вылезла и рванула строчить этот чертов пропуск.

Слава богу, дело сдвинулось с мертвой точки, авось успею к часу Х. По своим личным наблюдениям и рассказам папы-военного я знала, что за пару часов до рассвета внимание караульных сильно падает, к тому же полумрак и неожиданность. Существовала и дополнительная причина – мне не улыбалось болтаться по городу дольше, чем необходимо, но без одежды и транспортного средства снаружи делать было нечего.

Сотельница усердно скрипела пером по бумаге, выводя местные иероглифы, а я, изнывая в ожидании, старалась выбросить из мыслей красавчика. Пути Господни неисповедимы, но искренне уповала не свидеться больше. Ну и зачем врать? Хочу я увидеться. Правда. Но и домой хочу тоже. Взвесив два хотения, убеждаюсь, что дом с отрывом победил: два – один. Вот и славно.

– Иалона, ты что, доклад сочиняешь?

– Да нет, стараюсь предусмотреть все сюрпризы.

– Умница, хоть какая-то польза от монаршего образования отыскалась.

Дождавшись, когда принцесса поставит последнюю точку, я потеснила ее высочество, схватила лист, помахав им для быстрой сушки чернил, и пошла к пленнику, прихватив допотопное приспособление для письма, именуемое гусиным пером. На подступах меня проинформировали:

– Прежде чем поставлю подпись, я хочу знать, что именно подписываю. Подержи лист, пока я не прочитаю.

Делать нечего, пришлось поработать пюпитром. Да в курсе я, что это подставка для нот, но слово уж больно звучное и красивое. По мере прочтения выражение лица Кондрада менялось от спокойного до крайне удивленного. Наконец, подняв на меня глаза, он спросил:

– Скажи, а пункт одиннадцать «вспомоществование в изъятии крупного домашнего скота» ты серьезно предполагаешь использовать?

Удружила ты мне, принцесса, нечего сказать. Я состроила невозмутимую физиономию:

– А то! Я, может, себе нормальной житухи не мыслю, пока всех окрестных козлов и баранов не экспроприирую. И не надо предлагать мне помощь психиатра, всяк по-своему с ума сходит. У тебя свой экстрим, у меня свой. Подписывай, я выполню условие и разбежимся. Харэ ржать! Возьми себя в руки!

– Я не могу, они у меня прикованы, – выдавил Кондрад на полувсхлипе. – Ты все так замечательно объяснила, что я даже не буду интересоваться, на кой ляд тебе нужны «средства передвижения о четырех ногах или колесах, шелковое постельное белье и золотые столовые приборы».

Заставь дурака Богу молиться, весь лоб расшибет.

– А чтоб было! Для пущей важности!

– В этом случае я попросту обязан удовлетворить просьбу дамы. Давай перо.

Я вложила в его пальцы требуемый предмет и поддержала бумагу, пока он ставил росчерк.

– Спасибо, премного благодарна! – раскланялась вежливая беглянка, запихивая вожделенный пропуск в надежный «тайник». Благо места там хватало. Подоспело время выполнения моей стороны договора. Все бы ничего, неудобство заключалось в его позе. Вариантов было два: или усесться на мужчину верхом, что меня не устраивало в силу двусмысленности положения, или устроиться рядом. Из двух зол выбирают меньшее. Я залезла на кровать, зажала между ладошками его лицо и наклонилась к губам. Планируемый мной легкий поцелуй перерос в затяжной и глубокий. Раньше доводилось слышать про «сладкий поцелуй», но мне тогда было смешно до колик. Это же не конфета или пирожное; приятно, не более того.

Моя ошибка. Сейчас я чувствовала сладость и, только собрав силу воли в кулак, смогла принудить себя оторваться от его губ. Почему все, что есть хорошего в жизни, либо незаконно, либо аморально, либо ведет к ожирению? Сфокусировавшись и проморгавшись, я увидела самодовольную усмешку, от которой меня словно ледяным душем окатило. Суперотрезвляющее средство!

Не говоря ни слова, я спрыгнула с постели и принялась закреплять скрученную из простыней веревку к одному из четырех столбов по углам ложа, предназначенных для поддержки балдахина. Зафиксировав ее специальным узлом «булинь» и укрепив «контролькой», я подергала и повисела, проверяя на прочность. Результат меня удовлетворил, можно отправляться в путь. Все это время Кондрад с любопытством наблюдал за моими манипуляциями, и только когда я направилась к окну, захватив с собой собранную сумку, до него дошло, как именно я намереваюсь слинять. Он рванулся и заорал:

– Ненормальная, ты что творишь? Убиться надумала? Не дури!

Ах да, чуть не забыла! Я вернулась обратно и уставилась на мужчину, соображая, как половчее провернуть задуманное. Бог с ними, с китайскими церемониями:

– Извини, дорогой, придется завязать тебе рот. Мне необходима фора.

– Я все равно тебя найду и сдержу свое слово! – выпалил обманутый в своих расчетах Властелин, грозно сверкая глазами.

Это вряд ли, драгоценный. По крайней мере, я приложу все силы, чтобы никогда не пересечься с тобою. Не обращая ни малейшего внимания на его вопли, я все же умудрилась соорудить кляп и под бешеное мычание, прорывавшееся сквозь ткань, таки добралась до окна. Открыв створки, я чуть не задохнулась от запаха, пришлось соорудить из шали подобие арабского головного убора «шемаг», способного хотя бы на время защитить нос от вони.

– Иалона, вызывай зверюшек.

Принцесса просвистела призыв, и над крепостной стеной возникла голова змея. Животное заприметило обожаемую хозяйку, ринулось к ней и зависло внизу. Все. Пора. Скинув вниз «веревку», бросила взгляд на беснующегося Кондрада и начала спуск. Сложностей никаких – высота не бог весть какая, да и я страховалась кинжалом, втыкая его между камнями, так что вскоре мы достигли зверюшки. Уцепившись за толстую шею, пропустила вперед Иалону, способную управлять змеем. Здесь в последний раз мысленно простилась с человеком, вызвавшим во мне бурю чувств. Было немного грустно.

Через несколько минут мы очутились на противоположной стороне крепостного рва. Путь на свободу был открыт и, попрощавшись с помощником, мы шагнули в неизвестность.

А-а-а! Если вам когда-нибудь предложат сопровождать особу королевских кровей, то никогда, ни за что не соглашайтесь. Себе дороже!

Начальная стадия нашего побега удалась. Мы удалялись от дворцовой цитадели на приличной скорости. В запасе имелось не так уж много времени, а надлежало сделать великое множество дел. Кондрада найдут самое позднее к полудню, и к данному часу нам необходимо оказаться за пределами городских стен.

Найдя закоулок потемнее, я распотрошила вещевой мешок, извлекая оттуда коричневое простое платье, обнаруженное в гардеробной принцессы и принадлежавшее ее беглой служанке. Под горестные стенания Иалоны о недопустимости подобного туалета на ее царственной особе я переоделась, с грехом пополам запихав бюст в уготовленное ему место, и натянула чепчик, вызвав еще более бурные протесты.

Естественно! Лучше, чтоб на нас каждая собака пальцем показывала? Типа вон по той дорожке принцесса пошла, бегите за ними, бегите, еще догоните! Какого рожна мы тогда сбегали? В догонялки поиграть для пущего нагула аппетита перед сексом? «Я, дорогой, прогуляюсь ненадолго, а если ты меня не найдешь, то буду…» – И указать точное направление. Класс!

Нет уж, в обыденно-затрапезном виде у нас гораздо меньше шансов оказаться узнанными. Я смешалась с толпой горожан, спешащих в одном направлении, рассчитывая, что все они утречком следуют на рынок, потому как моя «прынцесса» понятия не имела «что, где и почем».

Кошмар! Управленка без понятия о торговле и элементарных знаний о собственной державе сядет на трон – бедная, несчастная страна! Слава богу, я не ошиблась и в итоге прибыла на торговую площадь. Так-с, приступаем к обмундированию и обеспечению провизией. В лавке, продающей готовую одежду, я с огромным трудом подобрала подходящие по размеру штаны, рубашку, шапку и теплую куртку, не обращая ни малейшего внимания на бесконечное зудение сотельницы. Дай ей волю, она бы улепетывала в кринолине и на каблучищах. Прикиньте, кросс по пересеченной местности в затянутом корсете, в пышных юбках, задранных выше некуда, и на ходулях, ошибочно названных модными туфлями. И как далеко, интересно, она бы в таком виде убежала? Потрясающая беспечность и безалаберность. В этой же торговой точке я купила тонкое теплое одеяло и плащ на меху, выдержав настоящее сражение.

– Зачем нам потребны эти убогие тряпки?

Я хмыкнула, скрывая усмешку, чтоб не приняли за городскую сумасшедшую, разговаривающую с самой собой:

– Ночевать ты как намереваешься? На голой земле или стоя? Меня, например, ни то ни другое не устраивает.

После заданного вопроса я в который раз убедилась в низких способностях к мыслительной деятельности у некоторых отдельно взятых блондинок голубых кровей. Для себя пришла к печальному выводу: они отнюдь не гарантируют наличия разума в наследнице.

– Зачем? Есть же трактиры!

Пришлось терпеливо объяснять:

– Ага, а мужчина у нас настолько тупой и безмозглый, что никак не сообразит, в каком направлении мы отчалили, и не вышлет вперед людей для оккупации гостиниц, куда магнитом тянет одну небезызвестную даму. Разреши не тыкать в тебя пальцем. Если ты полагаешь, что Кондрад после всех нанесенных оскорблений помашет тебе ручкой на дорожку, пожелает счастливого пути, благословит и оставит в покое, то ты еще наивнее, чем я думала. Ты хоть понимаешь, в каком виде его найдут и как он будет нам «благодарен» и «счастлив»?

Принцесса удалилась обдумывать услышанное, чтобы я могла заняться насущными делами. Я быстро переоделась, оплатила покупки и, поинтересовавшись у владельца лавки, седого подслеповатого старичка, в какой стороне расположены продуктовые ряды, отправилась за продовольствием. Пробежавшись между прилавками бодрой рысцой, затарилась крупой, полосками вяленого мяса, солью, огнивом, котелком, ножом, ложкой и кружкой. Иалоне и здесь потребовалось вставить свои «пять копеек»:

– Фи, для чего ты набрала всю эту гадость? Я это должна есть? Я не желаю!

До самых костей мозга проела, зараза!

– Можешь и не есть. Блюди фигуру, аристократам вроде положено. А я молодой растущий организм, мне необходимо питание, причем не мешало бы регулярное и трехразовое. Напоминаю для склеротиков: мы будем обходить населенные пункты за версту и пробираться тайком на твой север по безлюдной местности. Там круассаны на деревьях не растут. Андерстанд?

– Че-его?

– Доперло, спрашиваю?

О, мы вновь впали в печаль, прикрывшись обидой и закутавшись в оскорбленное достоинство. Славненько, хоть подумать в тишине смогу.

Выбравшись из продуктового сектора, я бодро потопала к лошадкам. Это была самая сложная часть плана. О конях я знала только то, что шкура обязана блестеть, копыта должны быть подкованными, а зубы несъеденными. Тут запас моих знаний заканчивался, и ничего более путного из памяти я не выудила, как ни старалась. Оглядев предлагаемых к продаже животных и приуныв, вызвала ее высочество:

– Иалона, ну хотя бы в лошадях ты разбираешься?

– А как же! – Самодовольная сотельница выползла на свет божий и пригляделась к товару. Как вы полагаете, куда потянулись ее загребущие ручки? Правильно, к чистопородным рысакам. И на кой черт мне конь стоимостью в годовой бюджет государства с тонкими ножками? Мы парад принимать собираемся или безопасно удирать по пересеченной местности? Аристократы ни фига в жизни не смыслят. По ее представлениям, она обязана пускаться в побег приодетая, намакияженная и наманикюренная, чтобы впечатление произвести, если поймают. Эти ненормальные аристократы бегут со штатом прислуги, включающим в себя повара, и в карете, запряженной шестеркой тонконогих рысаков. Наплевать, что захватят враги, зато по этикету. Ей-богу, слово «этикет» порождает у меня зубовный скрежет. Вернусь домой, прибью любого, кто только дерзнет при мне «этикет» вякнуть. Успокоилась! Вдох – выдох, жизнь прекрасна, рефлексы условны, истина относительна, вдох – выдох…

Вперед, нас ждут великие дела, а позади разъяренный Властелин. Это так, между прочим, для стимула. И, возвращаясь в реальность, опять-таки о себе любимой:

 
В Лайе есть девчонка крутая,
 
 
В принцессином теле живет,
 
 
Коня на скаку остановит,
 
 
И по лбу без спроса дает!
 

Пошли уж, стиховычитатель, кого выберем, на том и поедем.

Я прогулялась вдоль ограждения с лошадьми и положила глаз на крепенькую коняшку мышиной масти, обладательницу мощных ног, спокойно стоявшую в сторонке. Отыскав хозяина и выспросив о характере, привычках и поведении объекта, заплатила требуемую цену и стала счастливой обладательницей кобылки с кличкой Улетная. Кто ж так обласкал бедное животное? Внимательно проследив и запомнив, в каком порядке седлали лошадку, я начала пробираться к выходу, ведя приобретение в поводу и нагрузив на нее поклажу.

– Зачем ты купила эту замухрышку? На ней только селян возить.

Смотри-ка, обиженная наша очухалась.

– Чем тебе не по вкусу милое животное? Лишь попробуй разродиться тирадой об этикете и престиже, я сей же миг сдамся Кондраду!

А в ответ тишина… Красота! Уже на выходе с рынка послышался характерный металлический лязг. Там звенело взаправдашнее оружие, и я не смогла удержаться от соблазна.

В маленькой лавке было представлено холодное оружие всех видов: от метательных кругов-чакр и кинжалов до двуручников с кольчугами, но меня притянул кончар. Длинный, узкий четырехгранный меч удобно лег в мою руку, прикрыв гардой почти всю кисть. На свете существует множество предметов, от обладания которыми я смогла бы отказаться, но только не этот стальной красавец. Он стал моим, как только я взяла его в руку, напоминая о привычной земной шпаге. Мне пришлось еще немного промешкать для подбора ножен и перевязи. Теперь я была полностью готова, следовало убираться из города.

Дойдя до тихой безлюдной улочки и взгромоздившись верхом на кобылку, мы втроем бодро потрусили к городским воротам, месторасположение коих я выспросила, пока торговалась. На удивление, стражи весьма спокойно реагировали на пароль и подорожную бумагу, так что все прошло довольно гладко. Примерно через полчаса, отстояв в городских воротах длинную очередь среди возов и телег, наша колоритная троица рысила прочь от городских стен.