Текст книги "Маршрут любви. Фантастика"

Он нежно помыл Луру, и, взяв на руки, обмотав в белое махровое полотенце, понес на второй этаж в шикарную спальню.

Их движения откликались в её сознании и в её животе приятными вибрациями, возникала удивительная мелодия в голове, а запах его тела был пряным и пленительным. После быстрых и дерзких движений наступила феерия её чувств. Она на несколько секунд будто отключила сознание, её ощущения невероятного удовольствия вдруг разлились горячим потоком по всему телу. Состояние невесомости. Им было хорошо.

Они укрылись шелковым покрывалом белого цвета, и Лура стала водить тонкими пальчиками по горячему телу Майя. Над кроватью висели золотого цвета шкафчики. Лура с любопытством ребенка вдруг спросила: «А что в них, книги?». Май, прибывая почти в бессознательном состоянии от выброса мужской энергии (и не только), еле шевеля языком, пробурчал: «Можешь заглянуть». Лура, словно кошка, вскочила на колени и принялась открывать заветные створки. «Ну, капец, это зачем твоей милой родственнице такой арсенал инструментов?» – с удивлением спросила Лура.

Май тем временем, приоткрыв левый глаз, с ног до головы окинул взглядом обнаженную красотку. «Ты так восхитительна, я пьян тобою» – притянув к себе девушку, прошептал он. Они поцеловались. Май привстал, чтобы тоже посмотреть в шкафчик. «А, ну, так это её „хлеб“. Слышала, что она сказала перед уходом? Она рекомендовала не стесняться и пользоваться найденным» – с хитрым выражением лица говорил Май.

Лура играючи его оттолкнула: «Дурачок!» Она поставила вместо себя подушку к его груди. А в шкафчике было множество интимных игрушек, костюмчиков и даже целый набор хрустальных членов разных размеров и диаметров.

– Да, уж, хлеб, – хохотала Лура. – Я смотрю, жители нашего города жить не могут без мучного, раз твоя тетушка на счастливую и безбедную жизнь заработала себе этим «хлебом»». Лура достала какую – то коробочку.

– А это у нас что?

– Открой.

Лура открыла красивую коробочку, а из неё вынула алого цвета сеточку – комбинезон. На коробке была изображена блондинка в красном комбинезоне сеткой. Лура скользнула в покрывале в душевую и через минуту выставила свою красивую ножку из – за двери. Сетка была крупной и такой красной, что Май среагировал, как «бык на тряпку», он привстал и, быстро дотянувшись до пульта, включил медленную обворожительную музыку. Лура, закончившая когда – то хореографическую школу, двигалась потрясающе. Она мелкими шажками, играя бедрами и плавно касаясь себя руками, в такт играющей музыки, то приближалась к Майю, то удалялась от него так, что он мог рассмотреть её восхитительное тело во весь рост. Рост, кстати, у неё был небольшой, но тело пропорционально и красиво. Ноги её фигуристые, с красивым икроножным рельефом, а щиколотки тонкие и изящные, ножка маленькая. Грудь её была среднего размера, волосы светло – русые, что великолепно сочеталось с красной сеткой, которая была сшита на одно плечо, второе плечо было обнаженным. Ноги и ступни тоже были полностью покрыты сеточкой. Лура была не толстой, она была «вкусной», хорошо сложенной и пышной девушкой. Она двигалась, словно пантера, пластично и изящно, получая от себя и от мужского внимания невероятное удовольствие. Они тонули в волнах своей близости…

Когда наступила ночь, они пошли на берег. Море было таинственно спокойным. Вода, словно простынь покрывала поверхность темной глубины. Песок, к её удивлению, не был холодным – видимо дневная жара хорошо прогрела землю. Лура надела длинную шифоновую юбку, надеясь на её романтическое колыхание от морского ветерка, но нет, трюк не удался, сегодня был полный штиль. Зато Май незамедлительно снял с неё это одеяние, и, кинув юбку на песок, свалил девушку как в танго, на эту подстилку, положив её голову на свое бедро, он присел рядом.

Май так нежно смотрел в её глаза, так нежно гладил пряди русых волос. Потом сказал: «Как же дальше, может, ты переведешься в мой город учиться?»

Май был студентом биологического института. Отец – адвокат был не вполне доволен выбором своего наследника, но не гневался и не пытался насильно перетянуть его в свою сферу, понимая, что важно заниматься делом, к которому есть тяга, иначе и деньги будут не важны. Город, в котором учился Майкл, под названием Мирный находился в трехстах километрах от Готеска, поэтому Май мог часто навещать своих родителей в течение всего учебного года, приезжая к ним на стацикате.

– Давай пока не будем об этом думать, – помолчав, ответила Лура. – Посмотри, какие здесь звезды, в Пирэе таких не видно.

– Да, это точно. Слушай, поговаривают, что набирают тайный отряд для разведки на другие планеты, чтобы понять, откуда Серы, – сказал Май.

– Не слышала, но это интересно, – сказала Лура.

– Ты знала, что Серые бесполые и живут стаями, как волки с одним лидером – вожаком? – спросил Май.

– Нет, а ты откуда знаешь? – удивилась Лура.

– Да, есть достоверный источник, – Май явно не хотел его выдавать.

– А так и не скажешь, вроде парами живут, сама многих видела.

– Это, чтоб нам соответствовать, на самом деле они пришли реализовать какой – то план, чертовски интересно, какой? – рассуждал Май.

– А ты летал на самую большую Звезду, многие из моих друзей уже летали, правда их родители могут им это позволить, точнее родительские кошельки? – спросила Лура.

– Нет, мне больше интересен мир живых бактерий и растений – это наше будущее, этим я активно занимаюсь сейчас.

– Говорят, что это Звезда имеет красивую поверхность, она, конечно, не сияет, но цвет её твердой основы похож на золото с переливами изумрудного цвета. Она имеет заостренные камни и выбоины и совсем без воды, только гористые пространства. О – очень интересно. Было бы здорово увидеть это самой! Давно мечтаю.

Они посмотрели друг на друга с нежностью и прижались щека к щеке, глядя на мерцание загадочных светлячков в темном небе. Море густо пахло рыбой и отпечатывалось привкусом соли на их губах. Тут Май неожиданно подскочил и, схватив Луру на руки, понес её к воде.

– Ты что делаешь? Холодная, наверно, – кричала она.

Май был в одних шортах, а Лура в трусиках и шелковой майке. Май занес её в воду, которая оказалась приятно – теплой. Лура перестала сопротивляться и, обвив шею Майя руками, стала держаться на плаву сама. Тут же их окружили плоские и бархатистые рыбины, довольно больших размеров. Таких морских обитателей Лура увидела впервые. Май спокойно заверил, что они совершенно безобидные, заплыли из более холодного течения из – за сильных дождей пару недель назад. Рыбы крутились вокруг ног, словно домашние кошечки. Цвет их был пепельный, и они были, словно из замши.

– А ты пробовала целоваться под водой? – спросил Май, сверкая своими черными глазами, в которых отражались блики воды.

– Нет, наверное, воздуха не хватит, потому что плавчиха я никудышная. Что прям при свидетелях? – указывая на морские друзей, спросила девушка.

– Набери полную грудь воздуха и ныряй, на счет «три».

Лура набрала воздуха, нырнула под воду, в которой, открыв глаза, к своему удивлению, разглядела лицо Майя. Они сблизились, приоткрыв губы, чтобы впустить его язык, Лура почувствовала, как соленая вода немного проникла в её рот, Май запустил язык и страстно поцеловал её. Они вынырнули и Май с улыбкой спросил: «Ну, как?». Лура честно призналась: «Не очень, вода соленая и не дышать тяжело». Май хохотал: «Так ты герметичней стыкуйся, чтоб вода не набиралась в твой милый ротик!» Они оба хохотали и плескались в этом спокойном, ласковом море.

Утром, Май проснулся от шкварчания готовящейся яичницы. Лура приготовила какао с молоком, нажарила немного блинчиков на льняной муке – жутко полезная вещь, и пыталась лопаткой подцепить готовую яичницу, чтобы выложить на блюдо. «Если подождать пару минут, сковорода остынет, и твоя яичница сама изящно ляжет в тарелку» – заметил Май, надевая белую рубашку и причесывая свой жгучий чуб. «Вот и первая бытовуха» – промелькнуло в голове у Луры, которая разломала лопаткой яичницу на кусочки и вывернула на блюдо, как придется. Они позавтракали, наслаждаясь песней чаек и шумом проснувшейся прибрежной земли. Вода была изумительна, она подпрыгивала, заглядывала высокими волнами в окна и звала играть.

Молодые люди решили пойти прогуляться в тенистую дубовую рощу на берегу. Было ближе к полудню, поэтому в тени было самое блаженное место. Они долго ходили по корявым от старых корневищ дубов склонам, держались за руки, смеялись. Небо было голубое с клубящимися белыми облаками. Им было хорошо вдвоем. Лура вдруг отпустила руку Майя и помчалась от него, Май бежал и смотрел на её загорелые ноги и желтое коротенькое платьице. Она прекрасно бегала, он настиг её только дома, вбежав по крутой лестнице на второй этаж. Они оба запыхались, кровь раскипелась, глаза блестели от выплеска эмоций и энергии… Май свалил ей на кушетку и стал быстро срывать с неё платье. Лура промычала от удовольствия.

Они любили друг друга так страстно и вкусно, что не заметили, как у ворот на въезде лаял хозяйский пес, не пуская незнакомцев. Они закончили свою страстную мелодию любви, Май с торчащим чубом и не только чубом, выскочил на улицу, а Лура пошла в душ.

Май после беседы с мужчиной лет пятидесяти вернулся в дом.

– Ну, вот, кажется, наша идиллия закончилась – хотят взять этот особняк в аренду. Завтра окончательно решат, жалуются на высокую цену.

– Понятно – умиротворенно произнесла девушка.

На следующий день никто не приехал, и Лура со своим принцем провела вместе ещё три недели.

Глава 2. Дела зовут

Море, соленость губ, крепкие чувства, шелк загорелой кожи в сочетании с нежностью атласных простыней их постели – это настоящий отдых души и тела, настоящая гармония мужчины и женщины. Они много смеялись, много откровенничали, много занимались любовью – что еще можно пожелать в этом возрасте!

Так уж бывает, летние каникулы являются такими же мимолетными, как детское настроение: вроде только смех, а вот уже и слезы. Луру к моменту отъезда в Гротеск окутала тоска и тяжелое чувство неизбежности расставания с Майем, причем неизвестно на какой период. Май уговаривал её каждую встречу о переводе в ВУЗ в его городе, чего она даже представить себе не могла. Столько было сил вложено на поступление, на учебу и перевод на льготное обучение – нет, этого она не могла себе позволить. «А с другой стороны любовь – это главнее всего в жизни» – думала она, глядя на колыхающуюся осоку в тени статной груши.

Облака неслись по небу, оставляя огромные пятна теней, словно гигантские куски ваты, а солнце проливалось сквозь них золотыми лучами, как ручейки родника. Лура смотрела и понимала, что природа мудра и прекрасна, выбор у нее прост – смириться c разрушительными действиями человека и продолжать дарить свою красоту. Все остальные проблемы – это всего лишь иллюзия каждого живущего на земле.

Тем временем Серые подготавливали план ускорения захвата планеты Земля, так как их численность на ней перевалила за половину. По всем крупным регионам были расставлены специальные установки, похожие на обычные радиоантенны. Их действие было простым – отключение духовного потенциала человека, лишение сил и переход в состояние безразличия. Запуск данных установок был запланирован на октябрь, потому что в крупных регионах осенью собиралось максимальное количество молодого населения.

Внешне ничего не происходило. Жители продолжали наслаждаться последними августовскими деньками. Праздновали свадьбы, забирали из роддома мам с двойняшками, собирали плоды урожая на своих участках (которые были бесплатны в каждой семье Готеска, потому как почва была изобильна и плодородна, нужды в овощах и фруктах в этом месте не было). Всё внешне оставалось иллюзорной картинкой обыденных «шевелений» людей. Однако, всё чаще люди отмечали своё подавленное настроение и странное чувство безразличия. Всё больше людей болело странной болезнью, диагноза которой не моли поставить врачи, поэтому придумали абстрактные формулировки, вроде «синдрома усталости» или «социального давления». А ведь все признаки воздействия Серых на людей, говорили о том, что пора «разуть глаза», людям необходимо включить свои безграничные возможности, свои сердца и духовные «сенсоры».

Тем временем, Лура заметила, что около недели Рин, её сосед, перестал мелькать во дворе. Да и симпатичный мужчина на солидном мобиле – тоже. Вечером, выходя прогуляться за упаковкой своего любимого чая, она встретила родителей Рина и поинтересовалась, где её одноклассник. Родители со вздохом сказали, что в связи с переводом за границу, его вызвали раньше. Луре все это было интересно и непонятно одовремено. Хотя, почему её это беспокоило?.. Да, наверное, уже от скуки.

Приближался день отъезда. Май не переставал уговаривать Луру перебраться в его город, рассказывал, как им будет хорошо вместе, но она чувствовала, что пока не может принять решение, а значит, стоит оставить все, как есть, дабы не наломать дров.

Лёжа вечером перед панорамным окном своей квартиры, Лура почувствовала, что не может оставить свою учебу и заниматься тем, что просто любить Майя. В ней бурлило желание изучать ту удивительную и нужную людям науку, которую она выбрала. Она явно ощутила правильность своего решения. Тут поток её мыслей был прерван голосами проходящей мимо её окна пары девушек. Одна сказала другой фразу, которая стала подтверждением верного пути Луры: «Прежде, чем сближаться с другим человеком, надо разобраться с самим собой». Вердикт был вынесен – возвращаться в Пирей.

В вечер отъезда Май приехал с траурным выражением лица. Лура действительно очень переживала, грустила по поводу их расставания, а Май делал и говорил, так, будто Лура его предавала. И, конечно, с его стороны это было не совсем правильно и разумно.

– Мы все свободны и можем просто поддерживать друг друга в любом случае, без навязывания своих мыслей, – говорила Лура, больше успокаивая этими словами себя.

В космопорту Май ходил молча до самого объявления посадки на корабль. Кстати, Лура впервые летела на четырехуровневом общественном аппарате. Это высокотехнологичный летный корабль, представляющий собой узкий и длинный, словно остро заточенный карандаш, летающий аппарат, в котором было четыре уровня пассажиров. Май оплатил ей самый высокий уровень обслуживания. На первом уровне летел груз, на втором и третьем уровнях летели люди, работающие в важных областях науки и творчества, которые могли в специальных кабинах уединиться и поработать, а четвертый уровень предполагал возможность превратить своё кресло в кушетку и расслабиться, комфорт и обслуживание этого уровня был самым высоким.

– А ты позвонишь? А можно я буду прилетать к тебе? – будто вырвалось из горла Майя.

– Да, конечно, все будет отлично, люблю, – нежно, по-матерински ответила девушка.

Войдя в просторы корабля, Лура испытала невероятный восторг.

«Ого, до чего цивилизация дошла», – подумала она. Сиденья были кожаные, но с вариантами обивки, которую можно выбрать по желанию: шелк, кожа, хлопок. А разнообразие массажа на этих спинках кресел было таково, что и за год не перепробовать. Сами сиденья расставлены полукругом, всего в два ряда, что обеспечивало полный комфорт нижним конечностям. Лура, взглянув напоследок в овальное окно летающего корабля, растеклась в удобном кресле. Суета людей и волнительное ожидание отлета перебило мысли и тоску о Майе на некоторое время. Корабль в секунду с места, словно ракета поднялся вверх, отчего все внутренности будто прибило книзу, а затем возникло полное ощущение зависания в пространстве. Прилетев в Пирэй и сойдя на землю, увидев знакомые здания и втянув тяжелый воздух мегаполиса, Лура почувствовала глубочайшее одиночество. Она добралась до корпуса, в котором жила с девчонкой другого потока. В комнате оказалось довольно чисто, к её удивлению. Сожительница, как оказалось, прилетела раньше и переклеила прежние обои, подкупила пару стульев. В общем, могло бы быть и хуже. Неделю Лура каждый день созванивалась с Майем и из-за отсутствия событий просто молчала, молчала и не могла выключить сенсограф. Занятно, что когда она только прилетела, на сенсографе была уйма пропущенных неопознанных номеров. Май во время их общения по телефону тоже просто молчал или рассказывал обо всякой ерунде. Так продолжалось пару недель, пока на одном из занятий в дверь не вошел главный мэтр их учебного курса. Он строгим голосом произнес знакомую фамилию Софикс. Сонная Лура подскачила. Метр спросил, знает ли кто из присутствующих этого парня. Из аудитории отозвалось лишь неуверенное эхо. «Какого черта», – подумала девушка, это ведь Рин, он должен быть в другом месте, по обмену студентами. Соседка по парте, увидев волнение Луры, прошептала, что парень, видимо, здорово напортачил. В конце лекции эта же студентка проговорила Луре, о том, что на стене холла висит список учащихся, не отработавших летнюю практику, и там была фамилия Луры.

После звонка, девушка выскочила из помещения и припала к зловещему стенду. Так и оказалось: её фамилия значилась в коротком списке должников с пометкой на номер помещения, в которое обращаться со всеми вопросами. Возмущенная Лура тут же пошла по лабиринтам здания. В кабинете сидела молодая девушка. Лура назвала свою фамилию и объяснила ситуацию. Девушка лениво сказала, что данную практику прошли все местные, так как о ней был издан указ уже в начале каникул и, скорее всего, Лура уже просто улетела домой. «Класс!» – протянула она. А у Луры канал сенсографа с тарифом Готеска всё лето оставался выключенным. Вот почему было много пропущенных вызовов с не знакомым номером! «И как теперь быть?» – спросила она. Девушка с глубоким выдохом сказала, что Луре придется хотя бы недельку отработать на заводе по производству иммуномоделирующих лекарств. «А как это связано с моим факультетом?» – напряглась студентка. Девушка попыталась успокоить и сказала, что, скорее всего, надо понаблюдать за мышами и написать об их нейронных изменениях при приеме новых лекарств. «Отлично, а учебный процесс кто остановит для меня?» – продолжала Лура. Девушка посмотрела в сторону кипящего чайника и лежащей рядом с ним не развернутой плитки шоколада с бобами. «Это ваши проблемы, перепишите конспекты, все же так делают» – торопливо бормотала девушка, плененная перспективой скушать сладенькое.

Вечером, в своей комнате, Лура уныло сидела в компании учебника по азродинамике в доземном пространстве, а сероватые обои с бурыми подпалинами, выбранные соседкой по комнате, дополняли её настроение. Так хотелось какой – то перспективы, хотя бы для глаз, но окна комнаты Луры транслировали лишь мокрые от дождя крыши жилых домов и макушки статичных антенн. Небо и то висело над землей, словно большая грязная лужа.

На утро вся общага Луры гудела, словно улей. И не только от утренних сборов энергичных студентов, но и от ошеломляющей новости: главный мэтр их Института был уволен и арестован. За что и по какой причине – никто не знал. В обсуждениях выдвигались лишь гипотезы и версии. Лура, собираясь утром на свою бредовую практику, решила включить маленький сенсорный экран телетранслятора, принадлежащий соседке по комнате, которая уже давно убежала на пары. И интуиция не подвела её: через несколько мгновений новости озвучили громкое событие будничного утра. Причиной увольнения метра оказалась вскрытая правда о его махинациях, которые были раскрыты, благодаря молодому агенту, идеально справившемуся с заданием. Лура, услышав, эти слова, на секунду замерла и присела на край кровати, не замечая дальнейшей болтовни сенсорной «говорилки», она погрузилась в свои мысли. «Это наверняка дело Рина. Вот, почему метр вчера так волновался и нервничал, разыскивая его. Тогда какой же Рин „идеальный“ агент, если его вычислили», – думала она.

Май в эту осень был сам не свой. Учебой занимался без старания, много гулял вечерами и заменил свой вечерний факультатив по биологии тренировками в спортзале, за углом его двухкомнатного дома, купленного отцом. Он мечтал только о своей Луре, думая о том, что ничего ему в жизни не надо.

Май представлял, в какой ярости будет отец, если он переведется в другой интситут Пирея, ради девушки. Но эти мысли всё ж не оставляли Майкла. Каждый вечер они с Лурой созванивались и долго говорили ни о чём. Но в один вечер, вместо звонка от Луры в это же время раздался звонок от мамы.

– Привет, дорогой. Мы тут с отцом подумали, что у тебя сейчас нелегкий период и решили предложить слетать тебе на соседний континент к тётушке – она в тяжёлом состоянии, и её нужна помощь и чуточку внимания. И потом на обратном пути ты можешь на денек прилететь к своей подружке.

Мама говорила как – то странно и обеспокоенно, поэтому Май сразу же спросил, все ли у них с папой в порядке.

– Да, конечно, что у нас может произойти. Ну, как думаешь?

– Я подумаю, – сказал Май.

– Просто нужно принимать сейчас решение.

– Мам, ты странная. А как же учеба?

– Не волнуйся, папа уже курирующему мэтру позвонил и мы знаем, что оценки у тебя сейчас низкие, значит, пора сделать паузу.

– Ого, вы там точно чего – то съели, что так себя ведете.

Мама смеялась, но продолжала мягко уговаривать Майя на эту поездку.

Майя заинтересовала только последняя часть его путешествия – встреча с Лурой.

– Отлично! – сказала мама. Как только зарегистрируем билет – скинем копию по сенсографу!

В этот день в Пирэе был страшный дождь, с авариями и пробками даже на воздушных трассах. Лура, в сумбурных мыслях о связи Рина и увольнения мэтра, оделась и собралась ехать на завод по производству новых лекарственных препаратов. Выйдя из общаги на крыльцо, она поняла, что забыла свой силиконовый дождевик: «Значит, это знак, что лучше сегодня никуда не ехать» – тут же пришло в её голову. Она дошла до торгового павильона, взяла необходимых продуктов и собиралась уже выходить, как в магазин зашла соседка по комнате. «В Институте бардак, занятия наполовину отменили, поэтому я поеду к родственникам на пару дней» – сказала соседка. Лура снова вернулась в свой корпус. Ближайшие дни рисовали перспективу одиночества. Девушка налила в горячий чай молока и, хлебнув, выплюнула его – скисло. «Ну, да, если новости невеселые, так кисло должно быть не только на душе, но и во рту» – сказала она вслух. Тут раздался звонок сенсографа.

– Как дела, королева? – воодушевленно спросил Май.

– О, твой звонок сегодня – пока единственное хорошее событие.

– Тогда лови еще новость! Мы скоро встретимся!

На сенсоре изображение Майя мерцало, но его черные глаза так сверкали, что эти лучи Лура не могла не заметить.

– Ты прилетишь? А кто тебя с учебы отпустит?

– Родители придумали какой – то полет к престарелой тетушке, а на обратном пути разрешили к тебе заехать. Отец, якобы, договорился с мэтром вашего факультета, который не главный, а ваш куратор.

– Чудеса!!! М – м, я уже мечтаю о нашей ночи и нашем дне, и твоих руках…

Лура обрадовалась неимоверно!

– Ну, ладно, ладно, я же не железный. Целую, мне пора бежать, до связи, – сказал радостный Май.

Оформив на следующее утро какие – то анкеты, к обеду Лура добралась до своей «работы». Дождя уже не было, а небо улыбалось теплыми струйками солнечных потоков. Самое прекрасное, что во всех больших городах из любого института по отдельной воздушной линии на арендованном стацикате можно быстро доехать до центра, а лаборатория, куда направили девушку, была именно там. Стацикат работал автоматически, без водителя. Усевшись в удобном кресле, Лора хотела достать жвачку из кармана, но нащупала брусничный леденец, которым угощал Май. Развернув обертку и рассасывая конфету, Лура погрузилась в теплые воспоминания этого лета. Она грустила по Майю, душа её испытывала нежность и любовь к этому парню. Добравшись до центра, Лура без труда нашла нужное здание с помощью навигатора. Это было совершенно неприметное построение белого цвета, с маленьким количеством окон. Войдя внутрь, она поняла, что это очень серьезная организация, скорее всего закрытая. Тогда зачем её отправили на чисто формальную отработку практики? Эти мысли оправдались, когда лифт повез ее не вверх, а вниз этажей так на девять, притом, что кнопок было всего три.

Двери распахнулись, и она увидела огромные кабинеты, разграниченные стеклянными перегородками. Повсюду носились люди с колбочками, одетые в белые джинсовые комбинезоны и оранжевые боты, а на лицах был большие круглые очки. На ресепшене парень спросил, чем может помочь. Лура быстро предъявила свои документы на сенсографе. Парень всё заполнил и назвал номер сектора, в который должна пройти Лура – тринадцать. «Ух, число– то какое, симпатичное», – подумала она. Пройдя по длинном коридору, девушка представила себе седовласого, вредного старикашку, который сейчас замучает её своей химией и биологией. И кого же она встретила на входе в кабинет? Рина!

– Ты что тут делаешь? – вместо приветствия крикнули они оба в один голос.

– Я практику не прошла, – ответила Лура.

– А я подрабатываю охранником, как видишь, – сказал Рин, явно с чувством радости от их встречи. Одежда у него, действительно, отличалась, на белом комбинезоне были нашиты карманы со всякими обезвреживающими врага приспособами, а на груди была пришита яркая эмблема щита – знак охраны.

– Проходи, сейчас позову главного, – сказал парень.

– Слушай, это не ты часом замешан в отчислении нашего метра?

Рин рассмеялся, но как – то неестественно.

– Потом поговорим, проходи.

Лура прошла в кабинет. Вдоль белых стен стояли стеллажи с аквариумами, но в них были не мыши, а какие – то странные существа, похожие на обитателей пустыни и гористых ландшафтов. Рин включил рацию, и через пол минуты в кабинет вошла женщина, молодая и симпатичная. Глаза у неё были серьезные и явно обеспокоенные. Тут вокруг все забегали, началась суета. Рин уже куда – то исчез. Люди бегали, включали рычаги закрытия дверей и говорили, что время настало. Лура ничего не понимала, но страха не испытывала. Луре сказали присесть пока в комнате отдыха и ничего не делать.

Через пару часов, женщина пригласила всех присутствующих людей по громкой связи в огромный зал. Женщину звали Иллиана, она была главной в секретной лаборатории по спасению группы людей во время войны с Серыми. «Так это начало войны?» – подумала Лура. «А как же мама, Май?» – от этих мыслей кольнуло в груди. Иллиана тут же озвучила, что не известен пока масштаб поражения, но волновые устройства только что начали свою работу, команда Иллианы догадывалась о них, поэтому вычислила примерную дату их активации, приведя «особых» людей в этот бункер. «Все собравшиеся – утверждала возбужденная женщина, – пока не поддались прежним влияниям Серых, но это лишь пока.»

– Мы не знаем причину вашей непохожести на других, но были представлены в общественных местах нашей организацией спецустановки по сканированию вашего духовного потока, и выяснилось, что у присутствующих он более или менее светлый, все остальные, к сожалению, уже не люди. Мы всех под разным прикрытием привели в нашу лабораторию.

– А что стало с нашими близкими?

– Я не знаю, но, чтобы выяснить это, нам нельзя подниматься на поверхность, мы можем сейчас лишь покинуть эту планету, – подняв голову вверх, сказал Иллиана.

Все стали кричать, что не оставят свою семью, что лучше умереть, чем жить без близких.

– Успокойтесь, я прошу вас, я все понимаю, у меня также, все родные на верху, но мы может разобраться, только покинув сейчас Землю. Может, мы способны всех спасти, может мы здесь именно для этого. Прошу, давайте объединимся сейчас, поверьте, другого выхода пока нет. Я думаю, что мы – избранные и нет у нас права на капризы и прихоти. Так надо, – сказала твердо и без колебаний эта хрупкая женщина, от которой струилась невероятная сила и тепло.

Все замолчали. Лора достала из кармана сенсограф, он совершенно не звонил, была полная тишина при наборе номера. Женщина, стоявшая рядом, сказала, что связь полностью пропала.

– Ладно, я попрошу команду обученных людей срочно занять места и завести двигатели нашего корабля, а всех, кто принял правильное решение пройти на борт. Я уже в пути расскажу подробнее. Ребята, человек семь, двинулись к выходу в тоннель.

Люди стали возмущаться и просить немедленного объяснения, что за корабль и что за нападение Серых.

– Хорошо, но времени мало, нас засекут и тогда погибнут все. Могу сказать, что на поверхности сейчас Серые буквально сжирают души тех, кто стал их жертвой. Они, наверное, питаются энергией людей. Главная цель эта, но так же им нужна наша планета. Черная раса погибнет полностью, останутся только белые, возможно еще в каких – то странах есть подобные выжившие люди, но точно это не известно.

– Почему мы должны вам верить? – вырвалось из толпы.

– Мне были видения и сны пару лет назад, когда я почувствовала огромную опасность от проходивших мимо людей – оборотней. Я стала заниматься помимо своей работы в лаборатории исследованием влияния на нас этих инопланетных существ. Потом случайно я заметила, что во время цветения полыни этих гадов гораздо меньше. Сделав из травы клубки, мы стали подкидывать тем, кого мы точно вычислили и поняли, что это Серые. Они вечерами превращались в волков, чесались и нервничали, а многие из них на утро просто исчезали. Поэтому, Серые поселились в основном в крупных городах и подальше от лесопарков. Но сейчас октябрь и, как вы заметили, довольно холодный. Вчера первый снежок посыпал. Именно поэтому Серые расхрабрились. Но мы заготовили специальный раствор из обыкновенной полыни, которым наполнили пуливиризаторы при угрозе их нападения, а также есть средства для индивидуальной защиты.

Мы давно вели разведку. Этот раствор из полыни, который надо просто наносить на губы, голову и веки глаз, чтобы тело не поддавалась выкачки энергии. А также у нас есть космическое судно, которое вмещает до 100 человек и способное взлететь из подземного отсека, двери которого находятся в парке Луиза, что в одном километре отсюда.

Народ стоял растерянный. Но кто – то, наконец, выкрикнул: «Скорее, надо добраться до корабля!» Иллиана, с глубоким облегчением, попросила людей объединиться в пары и пройти в секретный тоннель. Люди, на удивление, быстро сгруппировались и двинулись в указанное место. Тут по громкой связи мужской хриплый голос объявил о готовности ко взлету. Лура осталась без пары, толкаясь к выходу одна. Тоннель был сырой и с огромными водопроводными трубами, но тусклый свет там все – таки был. Тут впереди люди заохали и заволновались, Лура присмотревшись, увидела, что туча мышей и крыс с ведущей вверх трубы неслась на людей. Крысы врассыпную разбежались по всему тоннелю. Люди, переглянувшись, продолжили идти. Лура терпеть не могла крыс, но понимала, что это умнейшие животные, и Иллиана была права насчет произошедшей катастрофы на Земле. Когда они вышли в большущий гараж, где стояло судно, как его назвала Иллиана, девушка увидела Рина, который помогал людям забраться на корабль. Лура, протиснулась сквозь толпу и подбежала к нему. Рин взял её за руку и посадил в отсек для «обученной» команды, рядом со своим местом.