Текст книги "Преступные мелочи жизни"

– Ой-ой, какие мы гордые! – кривляясь, проговорил парень, и я заметила, что он уже сильно пьян. – Что, Викуля, со старыми друзьями уже и поздороваться западло?

– Я с тобой поздоровалась, – сухо ответила Вика.

Я пока сидела совершенно спокойно, не выражая своего отношения к происходящему, но готовая вмешаться в любую секунду.

– А пообщаться? – продолжал приставать парень, придвигаясь ближе и обдавая Вику запахом перегара.

Девушка отпрянула и поморщилась.

– Фу, Серый, не дыши на меня, а? – попросила она, хватая со стола салфетку и обмахиваясь ею.

Тот хотел что-то ответить, но вместо этого громко икнул.

– П-пардон, – с глупой ухмылкой проговорил он, почему-то обращаясь ко мне.

Вика с отвращением посмотрела на парня, но тот, быстро забыв о своем конфузе, продолжил свои претензии на общение.

– А ты чего это не участвуешь? – спросил он Вику, мотнув головой в сторону сцены.

– Не хочу, – просто ответила Вика. Парня, кажется, не удовлетворил такой ответ.

– Что это ты? – спросил он снова. – А я на тебя поставить хотел!

– Поставь на Рагозину, – посоветовала Вика равнодушно.

– Ха-а! – гоготнул парень, не отказывая себе в удовольствии повернуть шею и снова оглядеть полуобнаженную Рагозину. – Между прочим, у нее неплохие шансы! Я тебе точно говорю. Ее многие поддержат, если не большинство.

– Может быть, – не стала спорить Вика.

– А ты, я слышал, в Москву намылилась? – продолжал Серый.

– Слухами земля полнится, – нашлась девушка.

– А как же я? – спросил он.

Вика в полном недоумении развела руками, словно давая понять, что подобные вопросы считает совершенно нелепыми и неуместными.

– Совсем ты меня забыла, Викуля, – качая головой, нетвердо произнес он. – Обидно, понимаешь?

– Какие могут быть обиды? – пожала плечами Вика.

– Не хочешь со мной общаться!

– Мы с тобой виделись на прошлой неделе, общались.

– Обща-ались! – многозначительно протянул парень. – Ты считаешь это общением? Ты ко мне не подошла даже, с подружками своими стояла и хихикала!

– А почему я должна подходить? – удивилась Вика.

– Вот я и говорю, забываешь старых друзей, – кивнув, повторил Серый. – А мне обидно!

– Слушай, ну хватит! – не выдержала Вика. – С тобой говорить невозможно, ты иди протрезвись сначала!

– Ты что, хочешь сказать, я пьяный, что ли? Ничего не соображаю? – В голосе Серого появились нотки агрессии.

– Я хочу сказать, чтобы ты оставил меня в покое! – резко сказала Вика и бросила взгляд в мою сторону.

– А я не хочу! – с вызовом произнес Серый.

– Слушай, парень, – не меняя позы, негромко произнесла я. – Иди-ка ты по своим делам. Девушка тебе ясно сказала, что не настроена на общение.

Серый, кажется, даже не понял вначале, что это адресовано ему. И уж тем более он удивился, что слова эти исходили от меня. Он медленно повернулся в мою сторону и, окинув мутным взглядом, спросил:

– А ты тут кто вообще?

– А ты? – спокойно спросила я.

– Я-то? – уточнил Серый.

– Ты-то, – усмехнувшись, пояснила я. На этот простой вопрос он не нашелся что ответить. Только продолжал смотреть на меня, словно пытался загипнотизировать своим мутным взглядом. Я невозмутимо наблюдала за его попытками сохранить значимость и придать лицу достойное выражение. Когда же парень понял, что его гипнотические способности не действуют, он попытался подняться, но потерял равновесие и ухватился рукой за стул. Вика посмотрела на него уже с нескрываемым презрением.

– Ладно, – проговорил парень с угрожающими интонациями. – Я сейчас отойду. Но я вернусь!

– Лучше не надо, – по-хорошему попросила я, но Серый проигнорировал мою последнюю фразу.

Он отошел от столика и встал, прислонившись к стене.

– Кто это? – успела я спросить у Вики.

– Да придурок один! – отмахнулась та. На всякий случай я проследила взглядом за Серым. Постояв немного у стены и поозиравшись по сторонам, он двинулся в соседний зал. Происходящее на сцене его уже совершенно не волновало. А там тем временем развернулось горяченькое действо. Объявили танцевальный конкурс, и каждая из участниц под музыку должна была продемонстрировать несколько движений. Совсем разошедшаяся Рагозина, видимо, спутала конкурс со стриптизом, потому что, качнувшись из стороны в сторону, вдруг сдернула с себя верхнюю часть купальника и, замахав ею над головой, пошла по краю сцены, виляя толстыми бедрами. Толпа взревела.

– Рагозина, сюда бросай! – заорал один из парней, совсем сопливый, но очень активный.

Рагозина кокетливо прижала лиф к груди и показала парню язык.

– Бросай! Пятьсот рублей плачу! – закричал парень, выхватывая из кармана смятую купюру.

– Семьсот! – заорал другой, тоже засовывая руку в карман.

Начался гвалт, подвыпившая и потерявшая контроль публика принялась повышать ставки. Когда цена дошла до полутора тысяч, Рагозина не выдержала и с размаху метнула в зал свое скудное одеяние. Послышался свист, хохот, началась суета. Все топтались, пытаясь поймать брошенную линялую тряпку. Наконец ее подняли с пола уже помятую и со следами отпечатков ног.

– Хочу предупредить, что участницам придется оплатить пятидесятипроцентную стоимость костюмов, предоставленных нашим спонсором, которая составляет две тысячи рублей! – громогласно поспешил объявить ведущий, молниеносно выхватывая из рук парня три пятисотки и отправляя их в коробку, которая служила для сбора денег. – Благодарим почтенную публику и напоминаем, что все собранные сегодня средства пойдут в фонд клуба на расширение его возможностей и улучшение качества обслуживания.

Парень, лишившийся своих полутора тысяч, с унылым лицом посмотрел на коробку. Кажется, его мало впечатляли перспективы развития клуба.

«Фирма «Волжская волна» не лыком шита! – усмехнулась я про себя. – Этим купальникам, будь они выставлены на продажу, не то что грош цена, а еще бы и приплатить не мешало покупателям!»

Свист тем временем усилился, девчонки, стоявшие на сцене, запротестовали против оплаты непотребных купальников, публика улюлюкала невпопад, поднялся такой галдеж, что невозможно было расслышать голос рядом стоящего человека. Ведущий с трудом пытался сохранить подобие порядка на сцене. Некоторые девушки, видя бешеный успех Рагозиной, пытались повторить ее трюк и стягивали купальники. Более же целомудренная часть, к тому же отрезвленная репликой ведущего по поводу оплаты купальника, принялась спускаться со сцены, цокая каблуками и выражая свое возмущение. Анжела в сильном колебании огляделась по сторонам, мучительно принимая решение, но все же не покинула пока сцену, однако и обнажаться не стала. Вика склонилась к моему уху.

– Знаете что, Женя, давайте уйдем отсюда, – проговорила она.

– Ты же, наоборот, хотела задержаться подольше, – напомнила я.

– Больше не хочу! – решительно заявила Вика. – Вечер получился не таким, как я ожидала. Анжелка совсем разум потеряла, и вообще… Не нравится мне здесь. Пойдемте домой.

– Хорошо, сейчас поедем, – пообещала я, доставая сумочку.

– Я только предупрежу Оксану, – сказала Вика и, получив мое согласие, пошла к своей подружке, стоявшей у сцены.

Подкрасив губы, я собралась подняться и пойти навстречу Вике, но в этот момент перед столиком выросли три парня. Одним из них был тот самый Серый, который теперь смотрел на меня с победным видом.

– Ну что? – с вызовом спросил он. – Будешь и дальше указывать, что мне делать?

Я оглядела его насмешливо и вытянула ноги.

– Ты что же, маленький, жаловаться побежал? Злая тетка тебя обидела, да? Ну, пожалуйся, пожалуйся, а я послушаю.

И я приняла удобную позу, не без удовольствия наблюдая за физиономией Серого, налившейся красным цветом.

– Ты это… – не очень уверенно встрял другой парень – пониже, но покрепче Серого, с большими оттопыренными ушами. – Чего наезжаешь?

– Я? – изумилась я. – Помилуйте, на кого же я наезжаю? Я сижу себе спокойно за столиком, никого не трогаю… Заметьте, в компанию к себе тоже никого не приглашала.

– Короче, давай поговорим, – предложил лопоухий.

– Давай, только, может, выйдем? – с улыбкой сказала я, скосив глаза на Вику, которая уже приближалась к столику, но, увидев меня в окружении недружелюбно настроенных парней, на секунду остановилась в нерешительности, а потом поспешила к столику. – Зачем нам лишние свидетели разговора? Парни переглянулись.

– Выйдем! – согласился Серый.

– Женя! – Вика подскочила к столу.

– Пойдем, пойдем, дорогая! – Я ободряюще похлопала ее по плечу и сделала глазами знак ничего не бояться.

Подхватив Вику под руку, я двинулась к выходу. Парни нестройной ордой потянулись за нами.

– Не сюда! – дернул меня за рукав Серый, когда я направилась к центральному входу. – Туда пошли!

Он потянул меня в сторону запасного выхода. Я знала это место: там располагался двор, образованный тремя ветхими домами старой застройки. Совершенно обычное дело: с фасада здание, в котором находилась «Троя», выглядело довольно респектабельно. Стоило же завернуть в подворотню, как обнаруживались древние трущобы, которые неизвестно когда будут реконструированы или пойдут на слом.

Вика послушно шла за мной, но я чувствовала, что она сильно напугана и механически переставляет одеревеневшие ноги.

– Ничего не бойся, стань в стороне и не встревай! – негромко приказала я ей по дороге.

– А что делать? – спросила Вика.

– Ничего. Прикинься шлангом и стой. Не вздумай вмешиваться. Стой в безопасном месте, – четко проговорила я.

– Может, позвонить папе? – шепотом предложила Виктория.

– Даже не вздумай, сами разберемся, – ответила я.

Шедший первым парень толкнул дверь и прошел на улицу. Серый обернулся, видимо, чтобы убедиться, что мы не пытаемся сбежать, и улыбнулся мерзкой улыбкой. Я ответила ему тем же, думая о том, что через несколько минут у него надолго пропадет желание смеяться.

Серый придержал дверь, пропуская нас с Викой вперед.

– Я оценила твою галантность, – бросила я на ходу, быстро оглядывая двор.

Слева находились какие-то хозпостройки, пройдя мимо которых можно было выйти к арке, ведущей на улицу, к ним я и подтолкнула легонько Вику. Сама же остановилась, сунув руки в карманы и выжидающе глядя на окруживших меня бравых ребят. Они явно чувствовали, что я совершенно их не боюсь, и пребывали в растерянности, которую старательно и безуспешно пытались скрыть. Молча топчась вокруг меня, они обменивались взглядами, каждый словно желал, чтобы физические разборки начал кто-то другой. Я насмешливо посматривала на них, ожидая, чем кончится эта возня.

Наконец Серый, которому очень хотелось выглядеть крутым, решил поднять свой начавший стремительно падать авторитет, сделал движение вперед, рассчитывая, видимо, таким образом надавить на меня психологически, и с угрозой в голосе произнес:

– Ну и что ты тут о себе возомнила, коза?

– Слушай, ты подраться хочешь? – спокойно спросила я. – Ну так давай сразу к делу и перейдем, а то только время на бестолковые базары тратим. Идет?

И, не дожидаясь ответа, я совсем несильно, но не без удовольствия двинула Серому кулаком под дых. Скажу честно – я рассчитывала сразу отрезвить его и прекратить конфликт в зародыше. Драться с этими сопляками у меня не было ни малейшего желания. Однако Серого такой вариант, кажется, не устраивал. Он явно настроился воинственно и так просто отступать не хотел. Подавив вздох, я поняла, что придется все-таки слегка поучить его уму-разуму, раз больше это сделать некому. Любящие мама и папа, видимо, переборщили и укрепили в мальчике мысль, что ему дозволено все, даже хамство.

От удара Серый выпучил глаза и несколько раз беззвучно раскрыл и закрыл рот, пытаясь глотнуть воздух. Его друзья сразу засуетились, и один из них – тот самый, с оттопыренными ушами, – решился на то, чтобы поставить мне подножку и повалить на землю. От подножки я сразу же ушла, бросив на землю самого парня. Он, правда, постарался сразу же вскочить, но получил хороший тычок под ребра, нейтрализовавший его на время. Третий товарищ понял, что со мной не так-то просто справиться, и бросился в сторону сараев, возле которых жалась испуганная Вика. При приближении парня она невольно вскрикнула и выставила вперед свою сумочку в качестве защиты. Парень же проигнорировал девушку и, схватив валявшийся возле одной из деревянных дверей металлический прут, теперь надвигался на меня, грозно держа в руке свое оружие. Но я была готова к маневру.

Быстро уклонившись чуть влево, я правой рукой перехватила сжимавшую прут ладонь и с силой сдавила ее пальцами. Парень не удержался и вскрикнул. Коленом я ударила его по руке, выбив прут. Железка упала на землю рядом с Серым, который с неожиданным для его состояния проворством поднял ее. Пара ударов по почкам – и парень, уронивший прут, не смог устоять на ногах.

Серый кидал на меня злые взгляды. Однако набрасываться сразу поостерегся и отбежал на всякий случай в сторону, встав там и размахивая прутом из стороны в сторону. Я наплевала на него и перевела взгляд на лопоухого, который уже поднялся на ноги и теперь, сыпля ругательствами в мой адрес, а еще больше – в адрес Серого, решил все-таки завершить драку с честью для себя. Он стал надвигаться на меня, выбрасывая вперед кулаки и стараясь дотянуться до моего лица. Все эти попытки я ловко парировала, ставя блоки и ища удобный момент, чтобы отправить ушастого противника в нокаут. Тем временем я заметила, что Серый с прутом в руках крадучись обходит меня, чтобы, зайдя за спину, нанести мне удар.

Сделав вид, что не замечаю его, я пока что продолжала вяло отмахиваться от нападок лопоухого. Когда же Серый уже посчитал, что сейчас он отомстит мне за все унижения, которым, к слову сказать, подверг себя сам, я быстро крутанулась на одной ноге, подняв вторую перпендикулярно телу, и впечатала ее прямо в лицо Серому. Тот хрюкнул и схватился за нос, выронив прут. С металлическим грохотом тот прокатился по асфальту мне под ноги.

Я моментально подняла его и резко опустила Серому на плечо. Тот взвизгнул и завертелся на месте, а я быстро ударила прутом по второму плечу Серого, после чего он уже рухнул на землю, скуля от боли. Оставался лопоухий, который теперь сильно поумерил свой пыл, видя, как я расправилась с его приятелями. Он уже не пылал страстью сойтись со мной в поединке, а опасливо оглядывался, ища глазами, куда бы дать деру. Он был явно умнее Серого и не хотел разделить его незавидную участь.

Пожалев парня и оценив его благоразумие, я лишь резко шагнула на него, что сразу привело того в бегство. Рванув вперед, он прошмыгнул мимо Вики и скрылся за дверями ночного клуба.

Я оглянулась. Серый, заливая двор кровью, сочившейся из носа, раскачивался из стороны в сторону и скулил. Обеими руками он пытался обхватить себя за плечи, но каждый раз вздрагивал от боли. Второй же его приятель ворочался чуть поодаль, но я за него не волновалась: через некоторое время он оклемается, а сегодняшний вечер, надеюсь, научит его с почтением относиться к незнакомым девушкам, не сделавшим им ничего плохого.

Миссию свою я считала выполненной, но теперь нужно было спешить отсюда. Из-за этой шелупони мне совсем не хотелось конфликтов с хозяевами «Трои» и разборок с полицией.

Я метнулась к Вике и схватила ее за руку.

– И что теперь? – с расширившимися глазами спросила та прерывистым голосом.

– А теперь валим отсюда, да побыстрее, – потянув ее за собой, скомандовала я, быстро направляясь к выходу со двора.

Мы выскочили через арку на улицу, добежали до припаркованной «Ауди» и сразу же буквально впрыгнули в нее. Водитель Степанов, с меланхоличным видом разгадывавший кроссворд в какой-то газетенке, сладко попивавший чаек из термоса и никак не ожидавший нашего столь раннего появления, да еще в весьма возбужденном состоянии, выронил карандаш и раскрыл рот.

– Быстро отсюда! – сквозь зубы приказала я, и Степанов с пониманием отнесся к ситуации, молча выполнил мою команду, не став ничего уточнять. – Можете показать чудеса вашего вождения, – добавила я, когда машина отъехала на несколько метров.

Степанов едва заметно усмехнулся и прибавил скорость. Однако намеренно лихачить и привлекать внимание он не стал, просто поехал быстро.

– Как вы думаете, они не бросятся за нами? – с беспокойством спросила Вика, оглядываясь назад.

– Это вряд ли, – постаралась успокоить ее я. – Во-первых, они не в том состоянии, во-вторых, пьяны и управлять машиной им сложно, в-третьих, не сумели бы сориентироваться – мы довольно быстро ускользнули. И хорошо, что удалось без особого шума – зачем нам выяснения отношений с администрацией клуба?

– Это точно, – кивнула Вика. – Особенно если выяснится, что произошла драка по вине дочери Аркадия Ясенева… Папа хоть и плюет на общественное мнение, но все же подобная реклама ему ни к чему.

– Вот и славно, а теперь успокойся и расскажи мне, пожалуйста, кто это был, – твердо попросила я.

– Остальных я не знаю, – прижала руки к груди Вика. – А зачинщик всего этого Серега Костерин. Мы с ним когда-то на одном курсе учились в институте. Ну, общались, дружили даже…

– Близко? – уточнила я. – Мне это нужно знать, чтобы понять, что у него в голове может быть в отношении тебя.

– Ну, может, и близко, – уклончиво ответила Вика, – но ничего серьезного не было. Во всяком случае, с моей стороны. Полагаю, что и с его тоже. И вообще, все это длилось совсем недолго. Потом он сессию завалил, и его отчислили из института с четвертого курса. Он год дурака валял, затем родители подсуетились, заплатили, восстановили его, только он все равно учиться не хотел, академический отпуск взял зачем-то… А я институт закончила и совсем перестала интересоваться этой темой.

– Значит, вы встречались какое-то время, а потом расстались, – постаралась я разложить ситуацию логически и хронологически.

– Да, верно, – кивнула Вика.

– Когда это было?

– Два года уже прошло.

– А сейчас у тебя есть постоянный парень?

– Нет, – тут же ответила Вика. – Мне как-то никто не интересен. Да и потом, я же уезжаю скоро. Зачем заводить отношения, если они все равно прервутся?

Что ж, я лишь еще раз отметила, что Вика была склонна к здоровому прагматизму.

– Расстались вы с Серым мирно? – продолжала выпытывать я.

– Да у нас и не было расставания как такового! – пожала плечами Вика. – Ну, встречались, потом он мне начал надоедать, я стала избегать встреч…

– Почему? – заинтересовалась я.

– Ну, понимаете, Серый – довольно пустой парень, – принялась объяснять Вика. – Нет, поначалу он мне показался очень даже ничего. Семья у него хорошая, обеспеченная. Но это-то как раз и плохо. Он очень избалованный мальчик, привык, что мама с папой все за него сделают, от всего отмажут, обо всем позаботятся… Зачем самому напрягаться? И в конце концов я поняла, что мне с ним совершенно неинтересно. Он не только не развивается, а наоборот, деградирует. Сами посудите: учебу бросил, не работал, только пил-гулял на родительские денежки. Зачем мне такой?

– Действительно, незачем, – согласилась я, невольно порадовавшись, что у некоторых молодых девушек все-таки есть голова на плечах и они ею пользуются.

– Да вдобавок он еще и наркотой увлекся, – понизив голос, продолжила Вика. – И у него начались проблемы с крышей…

– В смысле с головой? – уточнила я.

– Ну да…

– Вот как? Это уже совсем нехорошо, – заметила я.

– Нет, не до такой степени, конечно, чтобы в психушке лежать, – пошла на попятную Вика, – но все-таки адекватность ему порой изменяет. В общем-то, ничего удивительного при его образе жизни. Если постоянно шляться по кабакам, компаниям, клубам и другим сомнительным местам, рано или поздно не удержишься и обязательно попробуешь наркотики. А Серый и не пытался удерживаться.

– И ты стала его избегать?

– Да, тем более что это было несложно: он и сам стал реже звонить, а больше проводить времени со своими новыми дружками. Так само собой все и сошло на нет. Да я и думать о нем забыла!

– А он?

– Мне казалось, что и он тоже. Ну, встретимся, поздороваемся, привет, как дела, вот и все. А с недавних пор он вдруг начал проявлять активность, заводить разговоры о возобновлении отношений… А я этого категорически не хочу, потому что он уже совсем ку-ку. Я ему раз намекнула, что ничего не будет, второй… Он словно не понял. Тогда я его отшила конкретно.

– А он? – снова спросила я.

– Он под наркотой был, начал нести всякий бред, что я еще пожалею и все такое…

– Когда это было? – быстро спросила я.

– Где-то с месяц назад, – наморщив лоб, припомнила Вика. – Но я значения не придала его словам. Проспится – все забудет. У него уже провалы в памяти начались!

– А откуда он знает, что ты собираешься в Москву?

– Понятия не имею, – пожала плечами Вика. – Во всяком случае, я ему об этом не говорила.

– А кому говорила? – поинтересовалась я.

– Ну, девчонкам, конечно. Я вообще-то не делала из этого секрета. Видимо, эти слухи дошли и до Серого.

– А кто такая Рагозина?

– Местная б… – коротко и емко ответила Вика. – Я с ней вообще не общаюсь, лично даже незнакома. Только визуально знаю. Здесь разная публика бывает…

– Я всегда говорил, что эти ваши клубы до добра не доведут! – неожиданно вмешался водитель Степанов. – И парни эти тоже! Золотая молодежь, мать их! – выругался он. – Я своей Аленке однозначно сказал: увижу такого вот красавца возле тебя – с лестницы спущу и ноги выдерну! И ни в какие клубы не пускаю! И Аркадию Николаевичу нужно сказать, чтобы тебя не пускал! Ишь взяли моду – с пятнадцати лет они по клубам шляются, пробуют там всякую дрянь!

– Я никакую дрянь не пробую, дядя Вова, и вовсе не шляюсь, вы же знаете! – с обидой заговорила Вика.

– Знаю! – пробурчал Степанов. – Вот и нечего совсем туда ходить, чтобы соблазнов не было.

И он резко крутанул руль, выезжая на дорогу, ведущую к Белогорскому ущелью. Вика замолчала, Степанов насупился и всю дорогу что-то недовольно бурчал себе под нос, демонстративно лихо подрезая зазевавшиеся автомобили. Я же обдумывала сегодняшний инцидент. И чем больше подробностей рассказывала мне Вика, тем сильнее я убеждалась в необходимости побеседовать на эту тему с Аркадием Ясеневым. И твердо решила, что сделаю это при первой же возможности, чем скорее, тем лучше.

Однако в тот вечер поговорить с Ясеневым мне так и не удалось: когда Степанов доставил нас домой – а было половина двенадцатого, – выяснилось, что Аркадий Николаевич уже спит. Советоваться же с Ларисой по этому поводу я не сочла нужным: от отца в данном случае было бы больше толку. Поэтому я также отправилась в свою комнату спать, решив перенести разговор на завтра.