Текст книги "Жизнь казалась прекрасной"

Марина Серова
Жизнь казалась прекрасной

Глава 1

Леша расплатился с водителем и захлопнул дверцу темно-синей «копейки».

– Спасибо, шеф! – крикнул он напоследок и махнул на прощанье рукой. Сквозь запотевшее стекло он увидел, как водитель кивнул ему в ответ. Леше нравилось быть вежливым, особенно когда к этому располагало превосходное настроение.

Завтра он снова увидит Ритку, и она, ласково погладив его по голове, еще раз прошепчет свое долгожданное «люблю».

Продолжая пребывать в романтическо-лирическом расположении духа, Леша Ильин, не торопясь, размеренным шагом направлялся в сторону родного дома, все больше отдаляясь от автобусной остановки, вблизи которой его высадил ночной калымщик на «Жигулях».

«Ну и колымага!» – усмехнулся он с некоторым опозданием. По всему было видно, что тачка была старше самого Леши лет на пять-семь.

С тех пор как дела сестры пошли в гору, он отвык ездить на таких машинах. Все больше приходилось кататься на иномарках. Но снобом Лешка так и не стал. Не тот характер.

Риткин день рождения затянулся, и вечеринка перевалила за полночь. Вот и пришлось добираться на частнике, не мог Леша Ильин позволить себе сесть за руль, будучи подшофе. Не укладывалось такое в его «правильное» сознание!

Под ногами шуршали прелые опавшие листья, то и дело прилипавшие к новым ботинкам. В воздухе пахло осенью – дымом костров и чем-то еще, неуловимым, но волнующим. Жизнь казалась настолько прекрасной в его восемнадцать лет, что даже кололо сердце! Он мысленно немного корил себя за сентиментальность, что, впрочем, совсем не мешало ему чувствовать себя самым счастливым человеком на свете.

На темной и пустынной улице Леша оказался в полнейшем одиночестве. Тарасов замер, погрузившись в спокойный сон. Ни единой души вокруг, ни одного автомобиля! Темень непроглядная – хоть глаз выколи! Только у ларька на остановке горел неяркий фонарь, его свет едва достигал арки, которую Леша почти миновал, когда его внимание привлекло отдаленное урчание автомобиля. Он удивился:

«Неужели еще кому-то не спится в такое время?»

Впереди Леша заметил одинокую женскую фигурку в ярко-красном пальто, ее осветили фары стремительно приближающегося «Опеля». Женщина как раз переходила дорогу, когда машина темной молниеносной тенью пронеслась в ее сторону. Леша окаменел, он ни минуты не сомневался, что водитель умышленно старается ее сбить. Леша понимал, что ему немедленно надо убираться отсюда подобру-поздорову, но ноги словно намертво приросли к асфальту, он просто не мог двинуться с места.

Женщина заметалась на проезжей части, но не успела даже вскрикнуть, как ее сбил мчавшийся на сумасшедшей скорости «Опель». Машина резко затормозила, затем отъехала назад и снова устремилась вперед. Леша с ужасом наблюдал, как «Опель» намеренно переехал лежащее на дороге тело. Он застонал и сделал несколько шагов в сторону одинокой миниатюрной березки, примостившейся у самой обочины, пытаясь укрыться в ее редкой золотистой листве, пока еще пощаженной осенним ветром. Действие это было бесполезное, о чем Леша и сам догадывался, но единственное, на которое он в данный момент оказался способен. Ветви царапали ему щеки, чего он, впрочем, даже не замечал, до того был поглощен тем, что происходило на дороге. Чего-чего, а умышленного убийства ему в своей жизни видеть не приходилось, так же как, впрочем, и неумышленного!

А трагические события на проезжей части продолжали развиваться, чему Леша, вопреки своей воле, и оказался свидетелем.

Автомобиль снова затормозил, дверца импортной «тачки» приоткрылась, и драйвер-убийца выбрался на свет божий, отчего Леше Ильину стало жутко. Он любил периодически просматривать видеокассеты с фильмами ужасов, но и представить не мог, что встретится с кошмаром в реальной жизни. Темная фигура водителя на фоне безлюдного пейзажа действительно выглядела зловеще. Что-то в ее очертаниях показалось Леше знакомым. Он закусил губу, чтобы не закричать. Прищуренными глазами, чтобы отчетливее видеть, Леша пристально вглядывался в чудовище, освещенное неярким светом полной луны, но лица пока разглядеть не мог.

Человек склонился над жертвой, очевидно, пытаясь убедиться, что женщина мертва. Он обыскал карманы ее пальто, затем выпрямился, поднял голову и осмотрелся по сторонам. Леша замер, стараясь не привлекать к себе внимания. Убийца отвернулся, Леша вздохнул спокойнее. Темно-вишневый «Опель» – теперь он смог его рассмотреть – тоже показался ему знакомым. Но парализованный страхом мозг пока еще не торопился сложить отдельные фрагменты мозаики в одну осмысленную и четкую картину.

Рядом с женщиной валялась большая кожаная сумка шоколадно-коричневого цвета, какими обычно торгуют на рыночных лотках, но не в дорогих элитных бутиках. Убийца, схватив ее, вытряхнул содержимое на асфальт. Он чертыхнулся и с досады швырнул сумку в машину, видимо, не обнаружив того, ради чего проделал всю эту нелегкую «работу». Затем водитель смертоносного «Опеля» опустился на корточки и судорожно начал собирать то, что по глупости разбросал на земле. Он заметно спешил, и Леша с надеждой подумал, что, возможно, отделается легким испугом. Он совсем протрезвел, в голове не осталось и намека на опьянение. Однако вестибулярный аппарат его все-таки подвел. Леша случайно задел рукой за хрупкую ветку, которая обломилась с предательским хрустом. Он замер, не смея перевести дыхание, а человек, только что хладнокровно отправивший в мир иной женщину в кашемировом пальто с нелепой неженской сумкой, поднялся во весь рост и окинул Алешу холодным зловещим взглядом. Вернее, Ильин мог только догадываться, что взгляд этот был холодным и зловещим, так как убийца все еще находился на приличном от него расстоянии, которое вдруг стало пугающе сокращаться. И Леша ничего не мог с этим поделать, так как чувствовал себя загипнотизированным и остолбеневшим. Убийца подошел вплотную к березе, за которой пытался укрыться растерявшийся Леша. Парень попятился и едва не побежал, но, поскользнувшись, вытянулся на прелой листве, потеряв координацию.

«Не мой день!» – мысленно произнес он с присущей ему иронией, которая и на этот раз не смогла изменить Алеше, как преданная подруга.

Драйвер-убийца схватил парня за воротник, но тот даже не вскрикнул, пытаясь вырваться, и инстинктивно пополз прочь от этого страшного места, закрыв глаза и увлекая водителя вишневого «Опеля» за собой. Осознав, что убийца не отстает, Леша вывернулся, как молоденький уж, и схватил своего преследователя за горло. И тогда они, вцепившись друг в друга, покатились по тронутой морозом земле.

– Уймись, придурок! – прохрипело «чудовище». – Тебе же хуже будет, – грозило оно. И снова Лешке почудилось в этом человеке что-то знакомое и до боли «родное».

– Пусти! – выкрикнул он, подобрав в подмерзшей траве увесистый камень. Но водитель «Опеля» успел перехватить его руку, занесенную над своей головой, и швырнул булыжник как можно дальше.

– Гаденыш! – вырвалось у него. Леша промычал в ответ что-то нечленораздельное, так как пальцы убийцы сомкнулись на его шее. Из накладного кармана куртки что-то выпало и затерялось в опавших листьях. В этот момент Леша снова вспомнил о Ритке, и ему стало очень грустно, потому что он неожиданно осознал, что сопротивляться в общем-то бесполезно. Тогда парень открыл глаза, так как ужас отступил, освобождая место болезненному интересу. Леше Ильину захотелось заглянуть своей смерти прямо в лицо. И то, что он увидел, повергло его в истинный шок. Наконец-то мозаика сложилась, Лешка и не знал, что пазлы бывают такими страшными.

– Ты?! – изумленно воскликнул он, перед тем как потерять сознание. Человек, которого Лешка узнал, оглушил его чем-то тяжелым и поволок в сторону машины. Он-то в темноте видел отлично, и как только мальчишка в байкерской куртке привлек его внимание, сразу догадался, кого видит перед собой. Надо же было именно ему оказаться в такой час именно в этом месте! Что и говорить, Фортуне в чувстве юмора не откажешь, она над ним смеялась неоднократно!

Водитель «Опеля» допускал, что Лешка мог его не узнать, не разглядеть в темноте, но рисковать он не мог, потому что привык действовать наверняка, а в последнее время это у него не особенно получалось.

* * *

На меня смотрели, ни больше ни меньше, умные и понимающие глаза античного мыслителя.

«Профессор, – усмехнулась я. – Только очков не хватает!» Грета, немецкая овчарка моей старой подруги Ирки, одобряюще вильнула хвостом. Собака, уткнувшись огромной мордой в мои колени, жалобно заскулила, упрекнув меня в бессердечии. Уже целых полчаса она требовала вывести ее на прогулку. Вообще-то собак я люблю, но в эту минуту мне особенно не хотелось отрываться от покера в компьютерном казино.

«Эгоистка!» – резонно заметил внутренний голос, на что у меня не нашлось возражений. Девушка на дисплее подмигнула мне рисованным глазом, а я потрепала Грету по холке. Собака снова взвизгнула, на этот раз еще более настойчиво.

«Делать нечего, – вздохнула я и развела руками. – Придется собираться на улицу. Вот не было печали!»

Мороку с Гретой Иринка подкинула мне с утра пораньше. Взяла меня, так сказать, тепленькой и не вполне проснувшейся, заявив с порога, что у нее путевка «горит», а меньшого брата, то есть… сестру, оставить не с кем. Я не успела возмутиться, как она, что-то прощебетав о настоящей дружбе, торжественно вручила мне поводок, а заодно и ключи от своей квартиры, чтобы я иной раз сумела туда наведаться: цветы полить или пыль смахнуть. Ну мало ли что…

«Всего-то на недельку», – умоляла она. Я от такой наглости просто онемела, хотя за долгие годы нашего знакомства привыкла к ее манерам, и они меня перестали удивлять.

«Я знала, что ты мне не откажешь!» – радостно воскликнула Ира, прежде чем я успела рот открыть, и закрыла дверь прямо у меня перед носом. Такое нахальство я могла вытерпеть только от нее! Впрочем, она тоже меня выручала неоднократно, так что… Долг, как известно, платежом красен.

К тому же я совсем недавно закончила свое очередное расследование и немного заскучала, а собака, по моим представлениям, могла бы скрасить серые будни без риска, преследований и «китайских» головоломок. Я даже стала подумывать, что в Тарасове нормализовалась криминальная обстановка, а кривая преступности пошла на убыль, так как мой не умолкающий доныне телефонный аппарат угрюмо молчал несколько суток подряд.

Так я и оказалась в обществе Греты, которая недоумевала, почему частный детектив Татьяна Иванова не любит вечерних прогулок. Впрочем, вряд ли она догадывалась о роде моих занятий, пожалуй, я немного преувеличивала ее сообразительность.

«А если бы ты знала, как я ненавижу вставать чуть свет?!» – обратилась я к ней, но Грета прервала мой монолог пронзительным лаем, очевидно, подозревая, что под «чуть свет» я подразумеваю прогулки утренние.

«Допрыгалась? – возмущался внутренний голос. – Прекращай издеваться над животным!»

Я мысленно возразила ему, что, скорее, – досиделась! На экране у меня как раз выпал флеш, но совесть моя все-таки заговорила, и я отключила питание компьютера от сети. Грета дождалась своего звездного часа!

В парке было безлюдно, если не считать нескольких таких же продрогших, как я, собачников. Я усмехнулась, заметив, что отождествляю себя с хозяевами выгуливаемых бульдогов, болонок и пуделей, будто и не собираюсь расстаться с Гретой через неделю.

Овчарка, почуяв свободу, радостно носилась по огненно-рыжему ковру из опавших листьев. Ее кожаный поводок я держала в руках вместе с красивым выставочным ошейником. Спасибо Ирке, ее собака была послушной девочкой и не бросалась на прохожих.

Я подобрала с земли довольно большую палку и бросила ее с криком: «Апорт». Грета помчалась за ней, мгновенно среагировав на команду. В этот момент из-за скамейки вынырнула другая собака, кажется, эрдель. Правда, до конца в этом не уверена, так как не особенно разбираюсь в кинологии. Следом за ней устремилась ее хозяйка, крикнув вдогонку громкое «Фу!». Но терьер ее окрик проигнорировал. Я закурила, с интересом наблюдая, как она пытается настигнуть своего взлохмаченного питомца.

– Злата, фу! Прекрати сейчас же! Ко мне! – раздавалось снова и снова, но все так же безрезультатно.

Злата, настигнув мою овчарку, вцепилась зубами в палку с другого конца. Тогда я решила, что пора вмешаться. Избавившись от окурка, я велела Грете бросить ее трофей. Она с неохотой, но все-таки послушалась. Тогда и у эрделя пропал интерес к добыче. Ему, то есть ей, захотелось пообщаться со мной. Таким образом, я никак не могла избежать знакомства с хозяйкой Златы, которая размеренным шагом направилась в мою сторону. Издалека она показалась мне совсем молоденькой девушкой, но при ближайшем рассмотрении я поняла, что ошибалась на этот счет.

– Добрый вечер, – поздоровалась со мной высокая элегантная женщина лет тридцати – тридцати пяти. В черной расклешенной юбке почти до щиколоток она казалась стройнее, чем, как я полагала, была на самом деле. Ей удивительно шел изумрудно-зеленый мохеровый свитер, в котором она, правда, успела продрогнуть. Я подозревала, что последние минут десять хозяйка Златы мечтает исключительно о плаще или куртке.

Я кивнула в ответ.

– Вы отлично справляетесь с вашей собакой, – заключила она, съежившись от холода, и добавила: – Ночью обещали заморозки на почве, а я вот выскочила так, налегке, – женщина досадливо махнула рукой. Она заметно нервничала, и я предложила ей сигареты.

– Благодарю вас, – улыбнулась она и полезла в сумку за зажигалкой.

– Не стоит благодарности.

– А почему я раньше никогда вас здесь не видела? – поинтересовалась женщина, сделав пару затяжек. – Постойте-ка, а это разве не Грета? – удивилась она, предвосхитив мой ответ.

– Грета, – невозмутимо сообщила я, надевая ошейник на овчарку, которая так и норовила порезвиться со Златой, а затем пристегнула к нему карабин с поводком.

– Не понимаю, – растерялась женщина. Она то и дело убирала свои темно-русые волосы со лба.

– Мне ее подруга оставила, – объяснила я. – Так сказать, во временное пользование.

– Ирина? – хозяйка Златы нахмурилась.

– Ага.

– А, кажется, я припоминаю. – Она наморщила лоб, отчего стала выглядеть значительно старше. – Она что-то такое говорила… Так вы Татьяна?! – внезапно обрадовалась женщина. – Мне сам бог вас послал! – выдохнула она.

Теперь пришел мой черед удивляться.

– Я очень нуждаюсь в помощи частного детектива, – сказала женщина, посерьезнев, и представилась: – Инна Ильина.

Я всегда знала, что Ирка болтлива, но не подозревала, что до такой степени! Какая уж тут конспирация?!

– А Ирина просветила вас относительно того, что я не работаю бесплатно? – сухо осведомилась я. Мне совсем не нравились такие вот случайные встречи. Мало ли что? Да и с Ириной я не могла связаться, чтобы навести справки, потому что недавно она где-то посеяла свой мобильник, а новый пока не успела приобрести.

– Конечно, – заволновалась она. – Я бы никогда не стала беспокоить по пустякам. К тому же я не нуждаюсь в благотворительности. И вполне могу позволить себе оплатить ваши услуги. Пожалуй, я бы так и не решилась к вам обратиться, если бы не столкнулась с вами по воле случая. А я верю в судьбу! И, по-моему, это ее перст!

Я подумала, что тоже не чужда фатализма, но ведь не кричу об этом на каждом углу! Инна словно угадала мои мысли, и это отразилось на ее красивом лице. Мне даже стало не по себе.

«Черствеешь, подружка», – внутренний голос был ко мне, как всегда, беспощаден.

– Я до сих пор сомневаюсь, правильно ли поступаю, вовлекая вас в это дело, – продолжала Инна, справившись со смущением.

– А нельзя ли конкретнее? – перебила я ее, натянув поводок, так как Грету озарила идея погоняться за голубем. Нерешительность меня всегда раздражала.

– Ах да, конечно, – согласилась она. – Два дня назад пропал мой брат, – Инна снова закурила и с трудом удержалась, чтобы не всхлипнуть. – Я так переживаю, – добавила она. – Уехал на вечеринку и не вернулся, – ее светлые серо-зеленые глаза предательски заблестели. – А ему всего-то девятнадцать.

– Вы с ним не ссорились? – для себя я уже решила, что берусь за расследование, потому что Инне нельзя было не сочувствовать. – Ведь знаете, как это бывает с подростками, – изрекла я глубокомысленно, словно ежедневно сталкивалась с подобной проблемой.

– К сожалению, он уже не подросток, – печально произнесла Инна и последовала моему примеру, пристегнув зеленый брезентовый поводок к Златиному ошейнику. – Когда Леша был младше, мы с ним отлично ладили.

– А сейчас что-то изменилось? – насторожилась я. В конце концов младший брат просто мог проявить характер и заночевать у подружки.

– Изменилось, – ответила Инна. – Но на этот раз мы не ссорились. Повод, конечно, был, – замялась она, – но, к счастью, обошлось без скандала.

– Что за повод?

– Его девушка, – ответила Инна и внезапно спросила, словно опомнившись: – Так вы беретесь?

– Пожалуй, – обрадовала я ее. – Она вам не нравится?

– Абсолютно! – призналась Инна. – У нее какие-то странные увлечения, она и Лешку втравливает туда же, – ее как будто прорвало. – Рок, мотоциклы, одежда какая-то идиотская, ночные концерты. Это все совсем не его стихия. Леша – тихий, интеллигентный мальчик. Был, по крайней мере, до встречи с ней! Я едва его отговорила от покупки «Ямахи». Пришлось ему «Рено» презентовать, все-таки не так опасно, – ее монолог прервал сигнал мобильника. Инна извлекла аппарат из сумочки и выдвинула короткую антенну.

– Да, – произнесла она в трубку. – Нет, Игорь, больше ничего не случилось. Нет, не появлялся. Я потом тебе все расскажу, у меня совершенно нет времени разговаривать, – холодно отчеканила Инна, нажала на кнопку отбоя и спрятала телефон.

«Серьезная леди», – констатировала я мысленно.

Инна продолжила:

– Так он теперь заделался в роллеры и осваивает фитнес. Знаете, эти скоростные пробежки на роликах по велосипедным дорожкам? Собирается в будущем заниматься акробатикой. У меня просто сердце разрывается, так мне за него страшно. То и дело мерещится, что он шею себе сломал. Лешка ведь мне как сын, – объяснила она свою тревогу. – Мы с ним десять лет назад без родителей остались, вот я с ним и маюсь. А мальчик-то ведь умненький, в компьютерах разбирается. Не захотел он учиться ни на юриста, ни на экономиста, я и в этом у него на поводу пошла. Позволила ему в Политех поступить, на свою голову. Там он с этой своей Ритой и познакомился. Хорошо еще, что учебу не забросил, – Инна перевела дух, на этом поток ее красноречия иссяк.

– А что за вечеринка?

– Ритин день рождения, – ответила Инна. – Была бы моя воля…

«Кто бы сомневался!» – подумала я, но оставила свой комментарий при себе.

– Вы не могли бы сообщить мне ее координаты?

– Я не знаю, где она живет, – занервничала Инна. – Лешка, зная о моем отношении к этой девице, стал скрытным. В последнее время из него и слова не вытянешь, особенно о ней. Признаю, что это – отчасти моя вина, но ничего не могу поделать.

Мне захотелось посоветовать ей переключить свой нереализованный материнский инстинкт на кого-нибудь другого, но я снова промолчала.

«Кстати, а с чего это ты решила, что он нереализованный?» – задалась я вопросом, который так и остался без ответа.

– Ну, хотя бы какая-нибудь зацепка имеется?

– Дима Кошелев должен знать ее адрес, он учится вместе с Лешкой. Его приятель, из нормальных, – пояснила Инна.

Тогда я спросила:

– А разве Рита не учится вместе с ними? Я поняла так, что…

Инна не дала мне договорить, не скрывая своего торжества:

– Она уже бросила институт.

Потом обеспокоенная родственница сказала мне, как разыскать Лешкиного приятеля. С этим, конечно, я и сама бы справилась. Только вот время, как известно, – деньги. А может быть, даже – чья-то жизнь. Поэтому экономить его вошло у меня в привычку, и я вовсе не собиралась от нее отказываться.

– Вы не обращались в милицию?

– Но прошло всего двое суток, – Инна изумлялась моей наивности.

– По больницам не звонили?

– Мне кажется, что это плохая примета. – В ее глазах беспокойство сменилось страхом.

Злата сцепилась с Гретой, на этот раз они снова что-то не поделили между собой, так что нам с Инной пришлось их еще и разнимать.

– А почему вы сразу ко мне не обратились?

– У Лешки в последнее время появилась привычка иногда пропадать, и он запретил мне его разыскивать, – тихо сказала она.

– Возможно, это как раз тот случай? – предположила я.

– Возможно, – покорно согласилась Инна. – Только у меня душа не на месте, – произнесла она с такой болью в голосе, что мне стало стыдно за свой вопрос. К тому же моя работа в любом случае оплачивалась, даже если ее непутевый брат просто-напросто загулял.

– Мне показалось, что вы – женщина состоятельная, – высказала я вслух свое предположение. – Чем вы занимаетесь?

– Я повторяю, что ваши услуги будут оплачены. Я даже в курсе ваших расценок, – немного раздраженно проговорила она. – Двести долларов в сутки, если не ошибаюсь?

– Не ошибаетесь, но дело не в этом.

– А в чем же?

– Я должна проверить все возможные версии, – произнесла я устало. Инна начинала меня утомлять. – Вы не допускаете возможности похищения с целью выкупа? – такое предположение мне и самой показалось сомнительным, но я обязана была поинтересоваться на всякий случай.

Инна возмутилась:

– Полный абсурд!

По-моему, она скорее допускала, что Лешка куда-нибудь уехал со своей Риткой. В мою задачу входили поиск и возвращение блудного брата. Как оказалось, я была недалека от истины.

– Вероятнее, что эта Рита увезла его подальше от института и от меня, для того чтобы сломать ему жизнь, – негодовала Инна.

– Все может быть, – я не стала возражать. Грета рвалась домой, стосковавшись по ужину, в связи с чем я решила, что пора заканчивать нашу содержательную беседу.

– А враги у вас есть?

– Врагов не бывает только у дураков, – безапелляционно заявила Инна. – Но, по-моему, это не тот случай. Чтобы так мстить?! Это… – она даже не нашлась, что сказать.

– Так где вы работаете? – повторила я вопрос, который Инна до этого проигнорировала.

– В салоне «Меха», – наконец-то ответила она. – Занимаю должность коммерческого директора. А если говорить совсем откровенно, то я – его хозяйка. – Инна достала из сумки визитную карточку с номерами телефонов, своим домашним адресом и координатами фирмы, а затем протянула ее мне. – Вот, – следом она вытащила из кошелька небольшую цветную фотографию. – Это – Алешка. – О чем я, в общем-то, и так догадалась. – Я завтра же вручу вам аванс. Вас не затруднит подъехать в салон?

Я, разумеется, ответила, что не затруднит. На этом мы с Инной и расстались, как только она занесла в свою записную книжку номер моего телефона.

Дома, за чашкой крепкого неизменно черного кофе, я поблагодарила Грету за новую работу. В конце концов, именно ей я была обязана тем, что ближайшие несколько суток мне снова не придется скучать. Об Ирке я почему-то и не вспомнила.