Текст книги "Нет человека – нет проблем!"

Несмотря на выпитое, он оказался чертовски сообразительным. Если бы по всему городу действительно что-нибудь взрывалось, то в милиции об этом узнали бы первыми. За пять минут новость бы облетела все управление. Может, Никита и догадался, что я не та, за кого себя выдаю, однако он не смог предвидеть, как я буду действовать. Быстрый, словно бросок змеи, тычок в солнечное сплетение, удар по ногам и удушающий захват. Анжела застыла на месте с открытым ртом и выпученными глазами, глядя на то, как брат трепыхается в моих руках. Мне было ее жаль, только просидеть определенное время в обезьяннике мне не хотелось. Неизвестно еще, ограничилось бы дело лишь сидением.

Двери лифта отворились, и на лестничную площадку ворвалась толпа товарищей Никиты. Первый нес в руках чучело головы лося, очевидно, подарок юбиляру. От вида своего начальника в бессознательном состоянии и меня, обхватившую его за грудь, они остолбенели, ничего не понимая. Выпитое во время репетиции юбилея мешало остроте восприятия. Собрав все силы, я рывком затащила тушу Никиты в квартиру, опустила на пол, а затем захлопнула входную металлическую дверь перед самым носом гостей.

– Никита, – жалобно пропищала Анжела.

– С ним будет все в порядке, – пообещала я. – Быстро в ванную!

– Вы хотите нас убить? – пролепетала Анжела, готовая упасть в обморок.

– Нет! – рявкнула я. – В ванную!

Жена Феофанова повиновалась и влетела в ванную. Туда же я затащила Никиту, который уже начал подавать признаки жизни. Я заперла дверь на защелку, а сама бросилась в гостиную. Взгляд скользнул по огромному, празднично накрытому столу.

Выскочив на балкон, я распахнула створку лоджии и взглянула вниз. Голову осаждали мрачные мысли – удастся ли мне бежать? Второй этаж. Не высоко, внизу асфальт, ни кустов, ни штырей. Но что дальше? Через несколько минут район перекроют так, что мышь не проскочит.

Я уже вознамерилась было прыгнуть вниз. Но тут из подъезда выбежали несколько человек, и мне едва удалось убраться с балкона до того, как меня заметили. Выход закрыт. В отчаянии я бросила взгляд в сторону гостиной. Что делать? На глаза попались грязные отпечатки обуви на паркете. Через долю секунды я поняла, что это мои собственные следы. Сняв с ног сапоги, я неслышно прокралась на цыпочках в спальню, смежную с гостиной.

Последняя надежда – спрятаться в квартире. Шансов практически никаких, да и где тут спрячешься? Оглядев спальню, я нырнула под кровать. Если найдут, то придется сдаваться, а там уже попытаюсь бежать по дороге в управление.

С рыком, от которого затряслись стены, из ванной выломился разъяренный Никита. Щелкнул передергиваемый затвор пистолета. Шаги. С грохотом распахнулась дверь в гостиную.

– Никита! – жалобно вскрикнула Анжела.

– Сиди и не высовывайся! – рявкнул на нее брат. Очевидно, Никита открыл входную дверь, потому что в квартиру ворвались его сослуживцы. Дверь в гостиную чуть не снесло с петель.

– Не свали стол! – прорычал кому-то Никита.

Двое вбежали в спальню. Я приготовилась к худшему. Главное, чтобы не пристрелили сразу.

– Она в окно ушла! – заорал кто-то хриплым голосом в гостиной, и все метнулись на балкон.

Суматоха продолжалась еще довольно долго. Никита по телефону передал мое описание диспетчеру. Сквозь всеобщий гвалт прорезался плач Анжелы. Брат стал ее успокаивать. Гости обсуждали дерзкий налет на квартиру шефа. В конце концов Никита громко объявил, что надо сесть за стол и на время забыть, что произошло.

– Я не дам какой-то падали испортить мне день рождения!

Собравшиеся одобрительно загудели. В гостиной началось движение, послышались звуки отодвигаемых стульев.

– А где у вас полотенце? – спросил незнакомый женский голос.

– Было в ванной, наверное, на пол сбросил, – отозвался Никита. – Анжела, повесь новое…

Дальше все было, как при обычном застолье, – звон бокалов, тосты.

Поначалу это происходило принужденно, однако со временем гости разошлись. После пятого тоста Никита поклялся при всех, что достанет меня в трехдневный срок.

– Эта сучка пожалеет, что на свет родилась! – добавил он зловеще. – Ее голова будет висеть здесь на стенке, рядом с головой лося.

Все оценили шутку. Вслед за Никитой еще несколько гостей пообещали отвернуть мне голову.

Тут зазвонил сотовый. Ответил Никита и, выслушав собеседника, сообщил гостям, что задержали уже троих похожих на меня.

– Поедем опознавать, – предложил густой бас.

– Еще выпьем и опознаем, – ответил Никита. – Ох, она у меня поплачет! – Про то, что куда-то собирались ехать, благополучно забыли через пять минут, когда начались пляски. Из музыкального центра задорно голосила Верка Сердючка, какие уж тут опознания.

Закончилось все в два ночи. Гости разошлись. Изрядно набравшийся Никита вошел в спальню и рухнул на кровать, под которой я пряталась. Анжела гремела некоторое время посудой, потом угомонилась. Погасла узкая полоска света под дверью, и в квартире наступила тишина. Я решила спокойно обдумать сложившуюся ситуацию. С одной стороны, я разворошила осиное гнездо, и вся милиция города будет теперь искать очкастую работницу горгаза, Никита же осерчает на Феофанова пуще прежнего. С другой стороны, я узнала, что клиент был со мной не совсем откровенен, назвав причиной развода алчность Анжелы и ее брата. Кроме того, к Анжеле наведывались лжесотрудники милиции, что дало толчок к развитию новой версии – столкновение Никиты с членами криминального сообщества по роду своей профессиональной деятельности.

Вопрос о том, как выбраться из квартиры, оставался открытым. Сейчас, ночью, лучше ничего не предпринимать. Улицы еще, наверное, шерстят патрули, а вот утром, когда Никита уйдет на работу, можно попробовать…

Глава 4

В окно пробивался утренний свет. Судя по всему, было уже около восьми часов. Тело затекло от неудобных поз, а глаза резало от запаха перегара, накопившегося за ночь в комнате. Спать мне не пришлось. Все время я, позабыв о физиологических потребностях организма, как и подобает профессиональному сыщику, предавалась медитациям, а в перерывах разрабатывала план дальнейших действий. Никита почему-то не собирался идти на работу, бессовестно храпел, и я уже начала опасаться, что он решил отоспаться, наплевав на службу. Начальство поймет, как-никак юбилей, да еще такая петрушка с нападением на квартиру.

«Еще два часа – и выхожу, – решила я твердо. – Будь что будет. Вырублю Никиту, запихаю обоих в ванную и свалю».

Словно почувствовав мое настроение, Никита заворочался на постели. Храп оборвался. Повисла тишина. Затем резко, так что у меня подпрыгнуло сердце, он сел, сунул ноги в тапки, которые я загодя выдвинула ему из-под кровати, встал и, шаркая, вышел из спальни. Через пять минут проснулась Анжела. У них с братом случилась небольшая перепалка на кухне. Никита ругал ее, что пускает кого попало в дом, а Анжела оправдывалась моим безобидным видом.

– Сейчас съездим в управление, опознаешь свою вчерашнюю подружку. Потом поедешь к Ленке, нечего тебе дома быть одной. Собирай вещи, – говорил Никита ворчливым тоном. – Наверное, эта стерва за ночь в камере поумнела и сдаст нам всю банду во главе с твоим муженьком.

– Почему ты думаешь, что это он? – перебила Никиту Анжела. – Может, это ты на работе отнял у кого-нибудь наркотики, ну, я имею в виду мафиози, а они на нас наехали.

– Не говори глупостей, – буркнул Никита, – у нас в городе нет смертников, которые бы на меня наехали из-за наркотиков. Чую, Витька твой иногородних на это дело подрядил.

– Как знаешь, – вздохнула Анжела, – только мне все равно кажется, что Виктор не виноват. У меня предчувствие.

– А у тебя вчера предчувствия не было, когда мошеннице дверь открывала? – уел ее брат.

– Да я не могла подумать! – возмутилась Анжела.

Они позавтракали, собрались и покинули квартиру. Я выждала минут пятнадцать, потом вылезла из своего укрытия. Уходя, хозяева поставили квартиру на сигнализацию, не отличавшуюся сложной системой. Для меня она была не опаснее таблички «Осторожно! Злая собака». Так как скорых визитов я не ждала, то не торопясь привела себя в порядок. Сняла грим, умылась, даже вымыла волосы. Парик решила снова не надевать – в нем не было никакой надобности.

Холодильник, забитый до отказа едой от вчерашнего застолья, натолкнул на мысль, что неплохо бы перекусить, что я и сделала. Потом пошла в комнату, где спала Анжела, открыла шкаф, посмотрела, насколько ее гардероб соответствует моим дальнейшим задумкам. Гардероб соответствовал на все сто. Выбрав дорогой черный костюм с красной отделкой, широкополую шляпу к нему, платок, черный плащ с шелковой подкладкой, туфли на шпильках, я переоделась. В красную сумочку из лакированной кожи сложила парик, очки, средства защиты, а свою одежду упаковала в пакет, решив по дороге выбросить. День выдался солнечный, поэтому я взяла со столика в спальне солнцезащитные очки в пол-лица и посмотрелась на себя в зеркало – очень даже ничего! Я вышла на лестничную клетку, постояла, дожидаясь, когда лифт пойдет вниз, нажала кнопку. В общем-то, со второго этажа можно было спуститься по лестнице, труд не велик, но я решила все-таки ехать на лифте. В кабине оказался какой-то мужчина с мопсом на руках.

– Здравствуйте, – тепло улыбнулась я, проскальзывая в лифт, – отличный денек для небольшой прогулки.

Мужчина кивнул утвердительно и пригляделся ко мне. В глазах промелькнуло узнавание. Возможно, он видел костюм на Анжеле и из-за этого ему показалось, что он видел меня.

«Бернард» – прочитала я имя мопса на ошейнике. Симпатичное имечко для собаки.

– Привет, Бернард, – сделала я ручкой псу. – У, какие у нас глазки. Гулять хочешь, да? Хочешь.

– Мы знакомы? – не выдержал мужчина. – Я точно вас видел, но не могу вспомнить. Извините, пожалуйста. Голова проблемами забита.

– Я Ирина, двоюродная сестра Анжелы из седьмой, – представилась я. – Приехала на юбилей, а тут такое произошло, в голове не укладывается.

– Меня зовут Святославом, – сказал мужчина и заинтересованно спросил: – А что произошло, если не секрет?

Двери открылись, мы вышли, и я, шествуя рядом со Святославом мимо сменившегося на посту охранника, пересказала историю вторжения головореза на юбилей полковника милиции. Надо ли говорить, что от услышанного у собеседника отвисла челюсть. Камеры наблюдения, установленные в подъезде, бесстрастно фиксировали все происходящее. Заслоняясь попутчиком, я старалась дать камерам как можно меньше информации.

– Это в нашем доме такое происходит? – сказал Святослав с недоверием.

– Здравствуйте, Святослав Иванович, – поздоровался с мужчиной охранник.

На улице новый знакомый попрощался со мной и пошел прогуливать драгоценного мопса, а я, встав на край тротуара, принялась ловить такси. В салоне я разыграла из себя великосветскую даму, в конце поездки дала щедрые чаевые.

Выйдя из такси, я не спеша прошла к спортивному магазину.

– Что бы вы желали? – поинтересовалась продавщица, воззрившись на меня, как на редкий вид цветка на помойке. – У нас богатый ассортимент спортивной одежды, аксессуаров, снаряжения.

– Сама вижу, – ответила я, – мне, пожалуйста, вон тот спортивный костюм, куртку, – мой палец двигался над прилавком, указывая на товары. – Еще белые кроссовки, бейсболку, ту спортивную сумку и вот эти очки.

Из магазина я вышла с объемным пакетом. Место, где можно было бы переодеться, я искала довольно долго. Чердак старого обветшалого пятиэтажного здания подошел отлично. На нем богато одетая дама превратилась в молодого парня в бейсболке и спортивном костюме, в очках и с плеером, болтающимся на шее. Набив рот жвачкой, я отправилась на почту. Я решила переслать вещи Анжелы ей обратно посылкой.

Почтальоншу несколько удивил адрес получателя.

– Это же в соседнем районе, взял бы да отнес! – Я промолчала. – Дело хозяйское, – проворчала она, перетягивая посылку шпагатом.

Покончив с этим, я села на «четверку» и доехала до канала, оттуда на маршрутке до Карасева.

«Как там архитектор, все глаза, должно быть, проглядел, дожидаясь», – подумала я, подходя к дому.

В следующее мгновение я вся напряглась, увидев, что из дверей конспиративной квартиры выходит молодая женщина. Я даже подняла очки, чтобы проверить, что она мне не мерещится. Скрипнула открывающаяся калитка.

– Что пялишься! – рявкнула девица на меня и спокойно пошла вдоль по улице. Опомнившись, я бросилась в дом. Феофанов ползал по залу, выискивая что-то на ковре. На звук моих шагов он поднял голову и вскрикнул от неожиданности.

– Спокойно, это я – ваша телохранительница, – сказала я, – что-то потеряли?

Феофанов облегченно рассмеялся:

– Ой, доведете вы меня до кондрашки, Евгения Максимовна.

Мой взгляд отметил, что архитектор снял накладной нос. На щеке был заметен смазанный след от розовой губной помады.

– Контактная линза упала на пол, найти никак не могу, – с глупым видом начал объяснять Феофанов, виновато пряча глаза.

– Ясно, – бросила я, проходя по комнате. Внимание привлекла расческа на трюмо, которой вчера в обед я причесывалась.

– Эти контактные линзы… – говорил Феофанов. – Где же вы были такое долгое время?

– А мне вот интересно, что у вас с носом, Виктор Арсентьевич? – ядовито спросила я.

– Случайно задел, он и отвалился, – пожал плечами Феофанов, поглядывая на ковер.

– Плохой признак, – констатировала я. – Носы обычно отваливаются от нехороших болезней, а нехорошие болезни бывают от беспорядочных любовных связей.

– На что это вы намекаете? – спросил Феофанов, вскинув на меня глаза.

– А на то, – процедила я. – Что за женщина сейчас от вас вышла?

– Это дочка хозяйки, Вероника, – с невинным видом ответил Феофанов. – Зашла посмотреть, кто поселился в их доме, познакомиться.

– Давайте я продолжу, – сказала я, демонстрируя расческу. – Затем Вероника попросила расческу причесаться, так как свою потеряла, и на прощание из дружеских побуждений чмокнула вас в щеку.

– Да вы просто экстрасенс! – с восхищением воскликнул Феофанов.

– А знаете ли вы, Виктор Арсентьевич, как можно использовать расческу в ближнем бою? – произнесла я с расстановкой, неторопливо приближаясь к нему. – Хотите, покажу?

– Эй, вы это чего? – вскрикнул Феофанов, пятясь.

– Главное – удачно зацепить человека за нос, – зловеще произнесла я, поводя у него перед лицом расческой.

– Прекратите! Что это на вас нашло? – потребовал Феофанов. Пятиться ему было уже некуда, и он уперся спиной в стену.

– Что на меня нашло? – переспросила я и с досадой отшвырнула расческу на диван. – Еще спрашивает! Велела же сидеть тихо, а он развел тут бордель!

– Да что такое? С чего вы взяли, – запинаясь, прокричал Феофанов, приходя в себя после испуга.

– Если будешь отпираться, что спал с ней, то оттащу в спальню и буду возить мордой по постели, пока не признаешься! – заорала я, сознательно выходя из себя. С такими, как Феофанов, по-нормальному не договоришься.

– Ну спал, спал! – закричал в ответ Феофанов. – Вы бросили меня одного, я не знал, что мне делать. Началась депрессия, и тут пришла Вероника… Понимаете, я боялся, что вы погибли.

– Хватит чушь нести! – рявкнула я и спросила: – Что вы ей сказали, когда у вас отвалился нос?

– Сказал, что актер из Москвы, хожу в гриме, чтобы привыкнуть к образу, – чистосердечно признался Феофанов. – Наврал ей про новый грандиозный проект, призванный сделать меня суперзвездой с миллионными гонорарами.

– Она что, поверила? – недоверчиво спросила я.

– Да, деревенская дурочка, – расплылся в улыбке Феофанов, но, перехватив мой взгляд, сразу стал серьезным, – не волнуйтесь, я умею врать правдоподобно.

Я задумалась. Все-таки архитектор не Бен Ладен, и его портреты не расклеены по городу с пометкой «разыскивается», может быть, пронесет, а вслух сказала:

– Рисковать нельзя. Придется менять место жительства из-за вас.

– И куда мы на этот раз? – пессимистично спросил Феофанов.

– Надо подумать. – Присев на диван, я посмотрела на него: – Может, проще сдать вас Никите? Он спятит от радости и забудет, как я ему насолила.

– Что?! – вскричал Феофанов, бледнея. – Вы же мой телохранитель!

– Да ничего. Я рискую из-за вас своей жизнью, а как вы отплачиваете мне, только мешаете и подставляете, – ответила я холодно. – Вчера сунулась в вашу квартиру и еле вырвалась живой. Спасло лишь то, что мой план был до гениальности идиотским – спряталась под кроватью в квартире, полной нетрезвых милиционеров, считающих меня киллершей. Да мне до конца жизни будет сниться это в кошмарных снах.

– Я клянусь чем хотите, что больше не подведу вас, – Феофанов бухнулся передо мной на колени. – Бес попутал! Вот увидите, буду выполнять, что ни прикажете.

Я велела ему убираться к чертовой матери со своими клятвами. Однако мольбы и стенания продолжались. Когда я убедилась, что клиент действительно раскаивается, то великодушно согласилась понаблюдать еще пару дней за его поведением, а потом решить, достоин ли он моей защиты или нет.

Поднявшись с коленей, Феофанов с торжествующим видом спросил:

– Так, значит, когда вы пришли ко мне на квартиру, Никита пытался убить вас со своими подручными? Я же говорил, что он настоящий монстр!

– Не совсем монстр. Он лишь защищает свою сестру от вас – истинного чудовища, – ответила я, развалившись на диване. – Он считает, что вы подослали к ним домой двух громил, чтобы попугать Анжелу. – Я пересказала всю историю сначала.

– Какие наглые инсинуации! – возмутился архитектор, как только я закончила рассказывать. – Никита все нарочно придумал, чтобы ввести Анжелу в заблуждение. Она же верит ему, как ребенок.

– Вы будете отрицать, что изменяли жене? – сурово спросила я. – Мне что, тратить свое время и проверять детективное агентство, в которое обращалась она?

– Ладно, признаюсь. Грешен, – сдался Феофанов. – Это было временное помешательство. Та женщина ничего для меня не значила. Я люблю только жену.

– Так, значит, бес попутал? Один раз с одной женщиной чисто случайно? – спросила я, протягивая руку к расческе.

– Ну нет, не с одной. – Феофанов с тревогой следил за моими движениями. – Они также для меня ничего не значили. Но я никогда не нанимал громил, чтобы запугивать жену.

– Насчет этого спорить не стану, – расслабилась я. – Еда какая-нибудь осталась? Есть хочется.

Феофанов виновато опустил глаза.

– Нет, все кончилось. Я уже хотел в местный ресторан наведаться.

– Запрещаю и думать! – Я резко села на диване. – В таком маленьком городе чужаки, появившиеся в ресторане, окажутся в центре внимания и станут главной темой сплетен.

– И что же вы предлагаете? – с кислой миной поинтересовался Феофанов. – Нанять кухарку?

– Обойдетесь, – отрезала я. – Несколько дней можно питаться сухомяткой, от этого не умирают.

– У меня слабый желудок, – сразу предупредил ловелас.

– Жаль, что вы не служили в «Сигме». Там бы вам желудок вылечили, – сказала я. – Короче, я сейчас – в магазин, а вы остаетесь здесь и смотрите криминальные новости. Может, про меня что-нибудь передадут. Все ясно? Возражений нет?

Возражений у Феофанова не нашлось. Я переоделась и отправилась в продуктовый. Ничего подозрительного в окрестностях нашего убежища не наблюдалось. Обычные люди шли по своим обычным делам. Клонившееся к закату солнце скупо освещало улицы Карасева. Холодало. Возможно, этой ночью случатся первые за эту дождливую и теплую осень заморозки.

Больше, чем о еде, я думала, как наладить доступ к информации. Отсутствие компьютера с Интернетом тормозило расследование.

На здании почты я увидела объявление: «Игровой салон. Электронная почта. Интернет».

«Что ж, проблема решилась сама собой», – подумала я, поднимаясь по ступенькам ко входу.

На мой вопрос «Где тут игровой салон?» работница почты посоветовала обойти здание и заглянуть в пристройку. Так я и сделала.

В маленькой комнате, тускло освещенной двумя лампочками в пыльных светильниках, были установлены три компьютера. Два из них – рухлядь, а один вполне приемлемый. Все места за компьютерами занимали подростки до четырнадцати лет. На экранах мониторов мелькали монстры разных калибров, реками лилась кровь, динамики надрывались от нечеловеческого рева и воплей.

– Вы что-то хотели? – поинтересовался администратор этой обители зла и прибежища тварей. Он появился передо мной так внезапно, что я еле переборола искушение вырубить его.

– Мне бы арендовать вон тот компьютер на несколько часов, – сказала я, указывая на приглянувшуюся машину.

– К сожалению, все места заняты клиентами. – Администратор криво улыбнулся. – Подождите сорок минут.

Без разговоров я вытащила пятисотенную купюру из бумажника и протянула администратору.

– Это поможет сократить ожидание?

При виде денег глаза администратора блеснули алчным огнем. Он выхватил деньги, словно боялся, что я передумаю. Компьютер чудесным образом сразу же освободился. Я заняла место и велела администратору не маячить за спиной. Тот послушно отошел, а я, немного повозившись, нырнула в лабиринты Сети. Мысль об оголодавшем клиенте была отогнана, как назойливая муха. Пусть блюдет фигуру.

Первым делом я испробовала отработанный путь в центральный компьютер архива УВД Тарасова. Этому меня научил Юзер. Получилось с первого раза. Просмотрев последние дела, которыми занимался отдел по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, я не нашла практически ничего интересного. Одна мелочь, мелкие дилеры, парочка курьеров с незначительным количеством героина, шофер «КамАЗа», везший из Казахстана мешок анаши.

«Такие типы не станут наезжать на полковника милиции», – с разочарованием подумала я.

В одном деле мелькала известная фамилия бандита из Тарасова, Мусы. Однако, когда я видела его в последний раз, он совершенно спился и утратил авторитет, а с моей помощью отправился в тюрьму. Лишившись главаря, его люди вряд ли способны на столь решительные действия.

Подумав, я пришла к выводу, что, возможно, Никита сам занимался темными делами и с кем-то не поделился. У него имелась масса возможностей для этого. Как говорится, что охраняем, то и имеем.

Скажем, Никита с сообщником из отдела изымал у наркоторговцев наркотики и перепродавал их. Идея дикая, но чего не случается на белом свете. Чтобы проверить эту версию, следовало ознакомиться с банковскими счетами Никиты. Узнать, какое имущество записано на него, какое на его родственников. Не исключено, что он являлся учредителем какой-нибудь шарашки, через которую отмывал грязные деньги. В одиночку проверить такой объем информации мне было не по силам. Ничего не поделаешь. Я отправила электронное сообщение своему знакомому специалисту по сбору информации. С первого раза Юзер не откликнулся. Тогда я позвонила знакомой операторше на станцию сотовой связи, попросила помочь с распечатками телефонных разговоров Никиты. Она согласилась сразу, так как практиковали это мы довольно часто. Я платила ей небольшие суммы в зависимости от качества информации. Про то, что он полковник милиции, я, естественно, умолчала, иначе появились бы трудности. Она могла испугаться. Пусть узнает это по ходу дела, потом, может, удастся уговорить ее продолжать. Отключив сотовый, я послала новое сообщение хакеру. Юзер ответил.

– Что пропал? – спросила я.

– В сортире сидел, или думаешь, я киборг какой, – написал в ответ Юзер.

Я подробно изложила суть своей проблемы.

– Какая все-таки хлопотная работа у тебя, Охотник, – ответил на это Юзер. – Не волнуйся, сделаем.

Мы перекинулись еще парой шуточек, и я попрощалась с ним. Вернувшись к открытой папке с делом, где фигурировал Мирон, я подозвала администратора и указала на принтер:

– Можно документ распечатать?

– Два рубля лист, – радостно кивнул он.

Я распечатала листов двадцать пять, расплатилась и, выключив компьютер, пошла в магазин. После зашла в аптеку за кое-какими реактивами, а потом – в магазин «Ваш сад». С тяжелыми пакетами я вернулась на съемную квартиру. Разувшись, прошла в кухню и застала там Феофанова, с аппетитом уписывающего сосиски с картофельным пюре. Рядом в тарелке горкой лежали оладьи, стояла небольшая баночка варенья.

– Еда! А кто говорил, что ничего не осталось? – воскликнула я.

– Это мое, – с набитым ртом промычал архитектор, закрывая пищевые запасы рукой.

– Что значит «мое»? – рассвирепела я. – Повторяю вопрос: откуда продукты, в частности оладьи? В магазине такие не продаются. Сам напек, что ли?

Перед тем как ответить, Феофанов продолжительное время думал. Его челюсти ходили, перемалывая сосиски. Наконец, прожевав, он сказал:

– Приходила Галина Владимировна, у которой мы сняли дом. Она же обещала вчера зайти и проверить, как мы тут. Эта добрейшей души женщина заметила, что я нахожусь на грани голодной смерти, и, сходив в магазин, приготовила для меня обед.

– Да ну? Чего это она так раздобрилась? – подозрительно спросила я. В голову лезли чудовищные мысли. Неужели Феофанов и ее охмурил?

– Я заплатил ей, вот и все, – пожал плечами он. – А вам должно быть стыдно за свое поведение, Евгения Максимовна. Бросили меня здесь умирать, а сами, поди, в ресторане рябчиков трескали.

– Аж обтрескалась, как трескала, – язвительно сказала я. – Про фильм, в котором вы будете сниматься, хозяйка не спрашивала?

– Нет. – Феофанов собрал остатки пюре с тарелки и отправил себе в рот. На плите закипел чайник. Дотянувшись, архитектор выключил конфорку, снял с плиты чайник, налил кипятка в бокал с пакетиком одноразового чая.

– Значит, Вероника пока держится, хранит вашу страшную тайну, – усмехнулась я. От вида оладьей рот наполнился слюной. – Возьму, пожалуй, парочку.

Архитектор не успел среагировать, как я выхватила с тарелки стопку оладий, положила их на блюдце и, пока Феофанов прикрывал оставшиеся, стянула со стола варенье.

– Ловко! – покачал он головой, опуская руку, которой собирался защитить тарелку.

– Годы тренировок, – бросила я.

– Не знал, что телохранителей тренируют отбирать еду у охраняемых, – вздохнул Феофанов, ожидая, когда ему вернут варенье.

– Только вредную. Между прочим, в оладьях сплошные канцерогены. Считайте, что я забочусь о вашем здоровье, – ответила я.

Наложив на блюдце варенья, я вернула банку архитектору.

– Телевизор смотрели, как я велела?

– Да, смотрел «Криминальные новости», «Криминал», «Криминальный Тарасов», «Патруль ДПС», – стал сердито перечислять Феофанов. – Думал, ужасы отвлекут меня от чувства голода, но голод оказался сильнее.

– Что показывали? – спросила я, наливая себе чаю.

– Ищут вас за вооруженное нападение и попытку убийства начальника отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, – проворчал Феофанов. – Тех двух козлов, что на меня напали, тоже объявили в розыск. Показывали их фотороботы, вообще не похожи.

– А что про меня показывали? – заинтересовалась я, оставив оладьи.

– Сказали «неизвестная женщина», продемонстрировали фоторобот какой-то мымры, напоминающей олигофреничку средней степени дебильности, – сказал Феофанов и с отвращением добавил: – И как они такие рожи составляют, ума не приложу. Пикассо изобразил бы намного натуральнее, чем они.

– Ну и хорошо. Пусть ищут, – обрадовалась я. От рассказа Феофанова стало легче на душе, вернулся аппетит. – Тогда со сменой квартиры подождем пару дней. Скакать с одного места на другое тоже опасно.

Феофанов не ответил. Он методично поглощал оладьи, намазывая их вареньем и запивая чаем. Я последовала его примеру. После чая я предложила Феофанову снять швы, пока они совсем не заросли. Идея была воспринята им с опаской. Его сильно волновала степень болезненности процедуры.

В то время, как я снимала швы, он молчал со сжатыми зубами, корча уморительные рожи, когда же я закончила, пришел черед разбирать сумки.

– А это что? Зачем нам удобрения? – не понял Феофанов, разглядывая на дне пакета оставшиеся покупки. – Хлористый кальций, темная бутылочка с какой-то хренью, провода.

– Это чтобы подготовиться к приходу гостей, – ответила я, оттесняя его от пакета. – Ничего не трогай без моего разрешения.

– Понял, – кивнул Феофанов.

Полазив по дому, я нашла шесть больших жестяных банок из-под кофе – оболочки будущих дымовых шашек. Процесс изготовления шашек проходил на веранде при открытых окнах. Слишком чувствительный Феофанов не вытерпел удушливых запахов от готовящейся смеси и, несмотря на огромное желание мне помогать, улизнул в дом, имитировав приступ астмы. Где-то в районе десяти я вставила электровоспламенитель в последний заряд. Организм требовал отдыха. Спрятав заряды под старое кресло, я вернулась в дом, вскипятила чайник, наделала бутербродов и пригласила Феофанова присоединиться к ужину.

– Это ужин? – переспросил Феофанов, глянув на бутерброды.

– Угу, – подтвердила я, сверля клиента взглядом. Пусть только попробует высказаться о моих кулинарных способностях, получит в ухо.

– Что ж, ужин так ужин, – произнес Феофанов, садясь за стол. Вид у него был такой, будто ему предложили яду. Однако, покончив с первым бутербродом, он потянулся за вторым – с ветчиной.

– Виктор Арсентьевич, а как вы думаете, кто, кроме Никиты, может желать с вами разобраться? – спросила я. – У вас есть еще враги? Вы никому не должны крупной суммы?

– Да нет у меня врагов, – буркнул он. – И никому я не должен.

– А если это рассерженный муж одной из ваших пассий? – предположила я. – Вон у Неделькиной какой муженек был, настоящий маньяк. О, кстати, вы случайно с Неделькиной не того…

Я имела в виду ребенка.

– Нет! – почти закричал Феофанов. – С ней не того, мы просто общались.

Интуиция подсказала мне, что на этот раз он говорит правду. Однако мужей-ревнивцев неплохо бы проверить.

– Вы не продиктуете мне список дам, с которыми ваши отношения выходили за рамки дружеских? – попросила я Феофанова.

– Нет! – резко ответил архитектор.

– Как знаете, – пожала я плечами. – От этого зависит ваша жизнь. Вам решать, скрывать ли от меня факты, подставляя нас обоих.

– Ладно, пишите, – мгновенно передумал он.

Список состоял из пяти фамилий.

– Это точно все? – переспросила я.

– Тех, с кем я встречался по одному разу, я не считаю, – ответил Феофанов, – я и имен-то многих уже не помню.

– Плохо, очень плохо, – покачала я головой. – Вот так муж одной из женщин, имя которой вы забыли, подойдет и всадит вам пулю, а вы даже не поймете, за что.

Феофанов страшно загрустил от моих слов. Его широкие плечи поникли, на лбу прорезались морщины.

– Ну что, я виноват, если природа у меня такая?

– Пить надо успокоительное, если природа такая, – посоветовала я. Стараниями архитектора работы у меня прибавилось во сто крат. – И когда этим заниматься? – ломала я голову. – Подозреваемых пруд пруди, а времени совсем нет. Ладно, скажите, а вы знаете кто мужья вот у этих дам в списке? – решила я начать с малого.