Текст книги "Убей меня по-братски"

Переволновалась? Ленка своей безудержной болтовней отвлекла? Может быть…

Мельком осмотрев салон, я не обнаружила никакой пропажи. Вздохнула, включила печку и оставила подругу греться, сама же отправилась наблюдать.

В итоге я еще минут двадцать померзла, рассматривая собравшихся. Люди вели себя… как люди. Кто-то плакал, хлюпая в платочек. Кто-то болтал с соседями. Ничего подозрительного…

Татуированного Савелия уже не было, как и незнакомца со стоянки. Людей становилось все меньше. Кто-то уезжал на своих машинах, кто-то грузился в микроавтобус.

Последними остались Вероника и Галина Петровна, Вероника прихватила бабушку под локоток и нежно повела к автобусу, что-то приговаривая. На свежей могиле лежали многочисленные венки и букеты, перевязанные траурными лентами, шуршащими на ветру…

В последний момент обернувшись на могилу, Вероника увидела меня. Шагнула навстречу:

– Татьяна Александровна, вы поедете с нами на поминки?

– Много народа собирается? – уточнила я.

Приобщаться к чужому горю не хотелось от слова «совсем». Но информация…

– Нет, – покачала головой Вероника. – Все свои – мы с бабушкой, наши друзья, ребята – коллеги Гриши…

Я кивнула:

– Мы едем за вами. Мы с подругой, если не возражаете.

– Нет-нет, не возражаю, конечно, – вздохнула девушка и отправилась в маршрутку.

Я пошла к машине, напомнив себе, что неплохо бы выяснить о друге Савелии у Вероники. Кстати, если он будет на поминках, можно еще разок попробовать его разговорить.

Пока мы ехали в город, я озвучила Ленке, что мы с ней едем на поминки. Но в наши планы вмешался Кирьянов, который позвал меня, чтобы поделиться результатами экспертизы витаминов. Причем заявил, что времени у меня – минут тридцать от силы, потом ему в отдаленный район ехать, на какое-то совещание.

Ладно! Я набрала Веронику, уточнила у нее адрес кафе и пообещала, что мы скоро приедем. После чего помчалась на встречу с Кирей.

В кабинете у Кирьянова сидела Жанна. Володя в этот момент изучал какие-то бумаги.

– Заходи, Таня. Присаживайся.

– Так что удалось выяснить?

– Ты была права. Это не витамины.

– Я и не сомневалась, – победоносно ответила я. – Что же тогда?

– То, что, возможно, убило Яшина, – сказала Жанна. – В порошке, который был в капсулах, я обнаружила очень большую дозировку калия. Как я уже говорила, в организме покойного этот химический элемент был превышен в несколько раз.

– Как долго он должен был принимать его, чтобы препарат подействовал?

– Минимум две недели, думаю.

– Этот новый факт позволит стать основанием для возбуждения уголовного дела? – обратилась я к Кирьянову.

– Нужно доказать, что эту банку ему подсунули. Ты ведь взяла ее из дома как частное лицо.

– Вероника может подтвердить, что это Гришины.

– Что она вообще говорит про них?

– Только то, что он сам купил их и пил уже как пару недель.

– Значит, кто-то подменил ему содержимое. И этот кто-то должен был иметь доступ к этой баночке.

– Самые очевидные подозреваемые – невеста и бабушка, правильно? – буркнула я.

В принципе, коварство людей беспредельно. Но… Галина Петровна производила впечатление человека вполне адекватного. А Вероника… если это она, то могла бы банально выбросить витамины. А не пытаться их пить.

– Я тут поузнавал про его невесту. Как оказалось, она работает в фармацевтической компании. И может иметь доступ ко всем этим вещам.

– Не думаю, что это она. Она ведь наняла меня, чтобы выяснить правду.

– Могла специально запутать тебя.

– Вряд ли, Вов. Ну какой у нее может быть мотив? Сам подумай. Они собирались пожениться. К тому же она в положении. Ты ошибаешься… с высокой долей вероятности.

Да, я давно перестала что-либо категорически отрицать. Вы даже не представляете, какие потаенные криминальные глубины могут скрываться за милым личиком и безобидными повадками. А Вероника… чтобы заподозрить ее, хватит нескольких фактов.

Первое. Фармацевт. Второе. О ее беременности я пока знаю только с ее слов.

И факт против подозрений. Наняла меня. Да, почему-то люди, перечитавшие детективов, обращаются к частным сыщикам с целью избежать подозрений – казалось бы, если ты требуешь расследования, как ты можешь быть виновником преступления? Но здесь картина иная. Дела фактически не было. Смерть наступила по естественным причинам. И ни один нормальный убийца не будет ворошить осиное гнездо.

– Неужели никогда не встречала убийств на почве ревности? Вдруг он ей изменял?

– Гриша? Не думаю. – И я озвучила свои недавние размышления на тему того, почему не стоит подозревать Веронику. – Если все-таки заведете дело, то советую присмотреться к его другу по имени Савелий. Он фигурирует в отчете Головина. Я пыталась с ним поговорить на кладбище, но как только спросила про его ссору с Яшиным, он стал возмущаться и ушел.

– Ты и на похоронах уже побывала?

– Разумеется, это моя работа. Я еще и на поминках намерена побывать… Зато нашла подозреваемого.

– Дела еще нет, а ты уже подозреваемых ищешь, – посмеялся Кирьянов. – Завтра будем решать. Сегодня у меня времени нет. К тому же надо обсудить это с Головиным. Он еще не знает о новых обстоятельствах.

– Ну, ему такой расклад точно не понравится, – заметила я. – И уж тем более – мое участие в этом деле.

– Переживет, – ответил Володя. – Ты же не тот детектив из Покровска.

– Откуда ты знаешь, что мне известно об этом случае?

– Папазян уже разболтал.

Мы посмеялись с Кирьяновым и разошлись по своим делам.

А я в очередной раз убедилась, что чутье меня не подвело. Запрыгнув в машину, включила радио. Ведущий сообщил, что завтра в Тарасове снова будет непогода. На город надвигается снежная буря. Только этого еще не хватало. Похоже, пора доставать зимние вещи.

Мы быстро добрались до простенького кафе, вошли в зал. Подогретый спиртным народ толкал душевные речи на тему того, каким хорошим человеком был Григорий Яшин, каким чудесным спортсменом и т. д. Мы присели за столик поодаль, я пригубила компот, задумчиво рассматривая толпу. Лучшего друга Савелия не увидела. Вероники тоже не было. Набрав ее номер, выяснила, что Галине Петровне опять нехорошо и они, посидев для приличия минут двадцать, уехали домой.

Изрядно проголодавшаяся Ленка с удовольствием уплетала рыбные щи, а я раздумывала, стоит ли здесь оставаться или нет смысла терять время.

Но решение было принято за меня. Мой телефон зазвонил. Номер был мне неизвестен.

– Слушаю, – ответила я.

– Это Татьяна Иванова, частный детектив? – спросил меня мужской голос, показавшийся мне знакомым.

– Да. Вы, может быть, представитесь?

– Меня зовут Сергей. Мы с вами немного знакомы. Конечно, наша первая встреча прошла не в очень дружественном тоне, но я уверен, что это поправимо.

– Да, я вас узнала. – Это был тот самый хам с парковки.

– Мы могли бы с вами встретиться? Не бойтесь, на этот раз обещаю не кричать. Дело касается Григория Яшина. Я слышал сегодня на кладбище ваш разговор с Савелием. У меня есть кое-какие соображения по этому поводу. Думаю, сейчас вам нужна информация о последних неделях жизни Григория. Я бы мог поделиться. Назначайте время и место, когда вам удобно.

– Давайте через час в кафе «Континент» на Ленина.

– Хорошо. Тогда до встречи. И, пожалуйста, приходите одна.

Взглянув на Ленку, которая поняла, что нашим посиделкам не судьба состояться, я только виновато пожала плечами.

– Прости, Лен. Работа. Ты сама все понимаешь. Давай подброшу тебя домой.

– Ладно уж, Иванова, спасай мир. Но в следующий раз мы с тобой едим пиццу и пьем мартини. У меня. Без вариантов.

Я подбросила подругу до дома и помчалась в «Континент».

Глава 3

Город Тарасов постепенно утопал в снегу. Белые хлопья безмолвно опускались на дома, землю, машины, деревья. Я вышла из своего автомобиля и задрала голову в небо. И тут же почувствовала на своем лице приятное невесомое прикосновение снежинок. Так бы и стояла, если бы меня не окликнул мужской голос.

– Татьяна?

– Да, – опустила я голову и повернулась к нему.

Это был Сергей. Не знаю, сколько он наблюдал за мной, но я уловила на его лице умилительную улыбку.

– Я тоже любил так делать в детстве. И еще ловить снежинки ртом.

– Думаю, что это было любимое занятие каждого ребенка. – В моей памяти живо предстали воспоминания из тех времен, когда самой главной проблемой было дождаться очереди на качели и успеть ухватить последний пирожок в школьной столовой. – Только не говорите, что любили есть сосульки и слизывать языком иней с железок.

– Грешен, признаюсь, это была моя слабость. И не пугали даже угрозы родителей заболеть ангиной.

Он стоял примерно в трех шагах от меня. От того грубияна, с которым мы пару дней назад сцепились на парковке, мало что осталось. Я обратила внимание, что у него очень красивые голубые глаза, а небритость с проблесками седины придавала ему более мужественный вид. Сергей, как школьник у доски, виновато переминался с ноги на ногу и не знал, что сказать.

– Может, зайдем внутрь? – взяла я инициативу в свои руки. – Пока мы не превратились в снеговиков.

– Да, конечно. Кстати, у вас прекрасный вкус. Это кафе одно из моих любимых в городе. А его хозяин – мой друг. Поэтому самое тихое место для разговора нам обеспечено.

Как и пообещал Сергей, его друг Вадим провел нас в специальную кабинку для ВИП-гостей, где мы смогли без посторонних глаз и ушей поговорить о деле.

– Может, по бокалу вина? – предложил Сергей.

– Не сейчас. Я на работе. Сначала разговор. Так что вы хотели мне рассказать?

– Для начала я хотел бы извиниться за свое поведение на парковке. Вы, наверное, считаете, что я болван неотесанный. Это ваше право. И моему поведению нет оправдания. Поэтому просто извините.

– Я давно уже забыла об этом, Сергей. Не будем ворошить прошлое. Лучше поговорим о будущем. Так вам что-то известно?

– Может быть, перейдем на ты? – предложил Сергей.

– Хорошо. Я только за, – ответила я.

– Тогда позволь угостить тебя кофе или чаем. Здесь готовят изумительную пиццу. Попрошу, чтобы для нас приготовили самую вкусную.

– Может, лучше все-таки сначала поговорим о деле? Не терпится услышать, что у тебя за информация.

– Тогда слушай. Когда я стал невольным свидетелем вашего разговора с Савелием и услышал, что ты частный детектив, то понял, что парнишка может быть причастен к смерти Григория.

– Савелий?

– Да. Осмелюсь тебя заверить, что этот парень тот еще мерзавец. Выдает себя за лучшего друга, а сам строил козни за его спиной.

– Откуда ты знаешь?

– Поверь мне, знаю. В свое время он подставил Гришу, и очень серьезно. Думаешь, парень прекратил свою спортивную карьеру из-за травмы?

– По крайней мере, он нам так рассказывал.

– Так вот, он придумал эту легенду. Казалось, что Гриша даже сам в нее поверил. Но мы-то все знали, что причина кроется совсем в другом.

– Все – это кто? – уточнила я.

– Все – ребята-горнолыжники. Я тоже занимаюсь горнолыжным спортом, сейчас только для отдыха, в отпуске, а раньше – всерьез.

– И в чем причина Гришиного ухода из спорта?

– Пару лет назад, когда Гриша восстановился после падения и врачи допустили его к тренировкам, он поехал с нами на сборы. Его поселили с Савелием в одну комнату. Но спустя неделю кто-то настучал, что Гриша принимает запрещенные препараты. Комнату обыскали и нашли таблетки у него под матрасом. Был серьезный разговор, и Гришу исключили из сборной. Потом, не выдержав такого позора, он навсегда ушел из спорта.

– И что, препараты действительно запрещенные?

– Да, – серьезно кивнул Сергей.

– И Гриша их принимал?

– Он пытался объяснить, что ничего не принимал, но ему не поверили. Экспертиза доказала, что там действительно что-то из запрещенки, я, к сожалению, не помню, что именно.

– А он не принимал?

– Да кто же знает! – в сердцах махнул рукой мой собеседник. – Может, и принимал… но вряд ли. Гришка вообще какой-то весь старомодный парень был, честный, порядочный, неконфликтный. Знаешь, как в детских книжках – про дядю Степу-великана или советских спортсменов там… Воспитание бабушки сказывается, наверное. Мне кажется, это подстава…

– Известно, кто мог его подставить? – уточнила я.

– Слухи потом поползли, что Савелий. И он якобы подложил Грише таблетки, потому что не хотел конкуренции. Ведь после травмы Гриши Савелий стал первым номером в команде. А с его возвращением Савелий снова ушел на второй план. Гришка-то – он даже после травмы… талантище… был. У парня отличный потенциал, восстановился он быстро – и двух лет не прошло. В работу возвращался стремительно. А Савке понравилось быть первым… Амбиции были не только у него, но и у отца, который вложил кучу денег в сына. И кстати, спустя несколько месяцев Савелий сам попался с таблетками. Но богатый папенька его отмазал. Спорт, конечно, он бросил, но пошел работать тренером, как и Гриша.

– Слушай, одного не понимаю, – перебила я. – Ладно, подставил он Гришу с этими таблетками, добился своего – первый в команде. Но самому-то зачем подставляться?

– Чего не знаю – того не знаю. Может, дурной, может, на вседозволенности помешался.

– А кто-то мог и его подставить? – озадачилась я.

– Да могли, наверное… Только… знаешь, слухи и впрямь ходили, что у Савки доступ к запрещенке. И он за хорошие деньги «помогает» ближним… Так что… не знаю.

– Известно, где он брал таблетки?

– Видимо, знал места. У богатеньких свои причуды.

– Какие у них были отношения с Гришей в последнее время?

– Насколько я знаю, холодные. Они всегда соперничали. Даже иногда открыто конфликтовали. Особенно в последние недели. Но Гриша никогда никому не жаловался. Поэтому сейчас только Савелию известно, в чем там у них было дело. А он вряд ли станет об этом разговаривать.

Информация от Сергея действительно была ценной. Если Савелий имел дело с запрещенными в спорте препаратами, а отношения у них, пусть и конфликтные, но оставались относительно приятельскими, то он вполне мог подменить и витамины Гриши. Тем более что и мотив у него вроде как есть. Возможно, Гриша пытался доказать, что Савелий в свое время его подставил. Поэтому и были разборки накануне его смерти. Но это будет нелегко доказать.

– Кто был тренером ребят в те годы? Хотелось бы с ним поговорить. Может, что-то ему известно.

– Я был их тренером. Вернее, нас было двое. Второй – Аркадий Ковурский. Он до сих пор тренирует, а я отошел от этих дел после рождения младшей дочери. Сейчас открыл бизнес по продаже спорттоваров.

Неожиданный поворот.

– А с чего, собственно, ты решил мне помочь?

– Тань, тренер – он как… ну, старший брат, что ли. Мы хорошо относимся к своим ребятам, натаскиваем их, учим, радуемся успехам, переживаем неудачи. Я ночевал в той гребаной больнице, в которой Гришка поломанный валялся! И ведь не он был виноват в травме – просто не повезло. Дело было на любительской горнолыжной базе, готовились к соревнованиям. Ну и, видать, кто-то из неумех по трассе неудачно прокатился, а тут – мороз, наледь, кочки. Гришка не чухнул вовремя, вот и…

– Постой, а могла эта авария быть подстроенной?

– Это как? – заледенел Сергей.

– В команде, наверное, в курсе, кто какую трассу предпочитает для разминки, там, для тренировки, правда? И наверное, ребята делились своими планами на следующий день. Погоду подгадать можно – сейчас у всех интернет, прогноз погоды, МЧС сообщения шлет. И если…

Сергей с размаху двинул кулаком по столу:

– Я даже не думал о таком. Несчастный случай, мне так казалось. А если и правда… Да, подстроить такое можно. С высокой долей вероятности несчастного случая. Подпортить трассу… Достаточно крупной ледышки в сложном месте – и все, полетишь со склона кубарем. Под снегом ее не видно. А если лыжня еще и обледенела, пусть чуть-чуть, скорость будет больше… Не расшибиться при сотне километров в час, наехав на кочку, – нереально…

– Кто был тогда на этой базе?

– Да всей командой вроде и были. Вот Савки, по-моему, не было, он позже подтянулся. А может… Тань, не помню точно.

– Ладно, давай рассуждать дальше, – вздохнула я.

И поняла, что с этой информацией тоже что-то придется делать. Если катастрофа была подстроена, значит, охота на Григория велась уже года два как. Как минимум надо будет выяснить, что такого необычного произошло два года назад.

– С кем-то из спортсменов у Гриши еще были конфликты?

– Я знаю только про Савелия. И коль уж мне довелось стать свидетелем вашего разговора, то решил поделиться соображениями. Но сразу хочу предупредить, что его отец большая шишка в городской администрации. Поэтому даже если его сыночка захотите вызвать на допрос, то должны быть весомые улики. Он сам юрист. И козыряет этим в любых ситуациях.

– Если бы найти тех, кто сбывал ему таблетки, то можно было бы и связать Савелия с Гришей.

– Есть один человек, – Сергей перешел на шепот. – В свое время он отбывал срок за распространение наркотиков. Но уже давно не при делах. Я один раз видел Савелия в том районе, где живет Роман. Может быть, он подскажет, к кому тот мог приходить. Если хочешь, дам его контакты. Скажешь, что от меня. Он поможет.

– А откуда ты его знаешь?

– Росли в одном дворе. В дворовый футбол играли в одной команде. Он младше меня лет на пять.

Сергей записал на салфетке адрес и имя своего знакомого.

– Вот, пожалуй, все, что я знаю, – подытожил он. – Надеюсь, что был хоть чем-то полезен.

– Еще как, – кивнула я. – Сергей, контакты второго тренера мне дай, пожалуйста. И если что-то вспомнишь – и о том случае, когда Гриша пострадал, и о том, с запрещенными препаратами, – позвони, ладно?

– Обязательно. Ты, главное, найди того, кто парнишку убил. У него было одно хорошее качество, которое сделало бы из него олимпийского чемпиона. В этом я абсолютно уверен.

– И какое же?

– Он всегда шел до конца. Не любил незавершенные дела.

Но воспоминания Сергея прервал телефонный звонок.

– Прости, Татьяна, мне нужно срочно ехать. Звонили из дома. Жаль, что мы так и не успели отведать их пиццу. Может, в другой раз.

– В другой раз обязательно, – улыбнулась я.

Я взглянула на часы. Время уже подходило к полуночи. Я очень удивилась, потому что совсем не заметила, как пролетели три часа в компании Сергея. Он оказался вполне приятным собеседником.

Домой я приехала уже за полночь. Несмотря на столь позднее время, спать абсолютно не хотелось. Поэтому я наполнила свою кружку сваренным кофе и поудобнее расположилась за ноутбуком, укутавшись в плюшевый плед.

В наши дни, если хочешь что-то узнать о человеке, с кем он дружит, чем интересуется, то зайди на его странички в социальных сетях. Повезло, что Гриша был активным пользователем одной из них. Более сотни фотографий и почти тысяча друзей. Занятие на ночь мне было обеспечено. Хотелось узнать побольше о жизни Гриши.

На многих из снимков фигурировали Вероника и его бабушка. О спортивной жизни Гриши было не так много информации. Похоже, он действительно пытался забыть то, что произошло в недалеком прошлом. Только одна фотография команды, где было около двадцати ребят в спортивной одежде и с лыжами в руках. На ней мальчикам лет по пятнадцать, не больше, и два тренера: Сергей и, по всей видимости, Аркадий Ковурский.

Самым последним, что Гриша выставил в соцсети, было видео на пятьдесят шесть секунд в день его смерти. Он снял ролик в том самом номере, в котором мы нашли его мертвым. И судя по темноте в комнате, он записал его незадолго до своей смерти.

На первый взгляд это было безобидное видео в стиле лайф. Гриша рассказывал, что сегодня вечером будет болеть за свою любимую футбольную команду. Он был бледный, и глаза у него были странные. Я вспомнила, как описала его супружеская пара из соседнего номера. Заплетающийся язык, стеклянные глаза. Он признался в любви своей невесте и поблагодарил за все свою бабушку. Говорил так, словно чувствовал, что умрет.

Я поставила на паузу и стала внимательно разглядывать, что у него было на заднем плане. Баночка тех самых витаминов, ключи, по всей видимости, от номера и бутылочка с водой. Все это осталось на столе в таком же составе, когда мы нашли Гришу мертвым.

А ведь полицейские преспокойно вернули эти самые витамины вместе со всеми остальными вещами родственникам Гриши. Даже не попытались проверить, что там, в баночке. Я, конечно, понимаю – они решили, что все просто, человек умер от сердечного приступа. Но проверить лекарственный препарат можно же было? А если бы он мне в руки не попался?

Ладно, это я еще выскажу капитану Головину. Если наберу улик, с которыми приду к нему сдавать убийцу.

На последних секундах было слышно, как в номер к нему кто-то настойчиво постучал и мужской голос сказал: «Открывай».

На этом видео оборвалось. Гриша собрался отворить дверь и отключил запись.

Я обратила внимание, что это видео было единственным на его страничке. Поэтому для меня лично это осталось загадкой: почему он решил его выставить. Словно что-то чувствовал или хотел этим что-то сказать. Мне стало интересно, видела ли это видео Вероника. И я едва не позвонила ей, но заметила, что время не самое удобное для звонков. Было уже почти три часа ночи.

Закрыв ноутбук, я решила, что пора бы и поспать. Но тут увидела на телефоне непрочитанное сообщение. Странно, что я его не услышала раньше. Кто-то с неизвестного номера прислал сообщение час назад с просьбой встретиться и поговорить. Незнакомец назначил встречу в центральном парке завтра в двенадцать часов на скамейке у каруселей. В конце он приписал, что «дело касается Г.Я.».

Что ж, все становится интереснее. Я так и знала, что это не просто сердечный приступ. С этими мыслями я заснула.

Утром меня разбудил телефонный звонок. Я понятия не имела, сколько времени, но похоже, выспаться я успела.

– Тань, включи телевизор, наши местные новости на втором канале, – протараторила Ленка.

– Я вообще-то еще сплю. А что там?

– Там про Гришу показывают. Говорят, что его, возможно, убили. Это что, правда?

Я подскочила с кровати и бросилась к телевизору. Пока я его включила, сюжет уже почти закончился. Единственное, что я увидела, так это как корреспондент говорит о том, что следствие решает вопрос о возбуждении уголовного дела.

– Лен, я тебе перезвоню. Возможно, произошла какая-то утечка информации.

Я сбросила подругу и тут же набрала Кирьянова.

– Слушаю. Кирьянов, – ответил Володя, сняв трубку.

– Вов, ты смотрел наши местные новости?

– Сегодня пока было не до этого. А что там?

– Кто-то слил прессе информацию о Грише.

– Какую именно?

– Я не видела весь сюжет, но, со слов Ленки, журналист говорил об убийстве. Это информация от вас?

– Конечно, нет! – возмутился он.

– Тогда откуда они узнали?

– Понятия не имею. Пусть в этом разбирается наша пресс-служба.

– И что вы решили с делом?

– Я разговаривал сегодня утром с Головиным.

– И что он ответил?

– Он считает, что ты всячески пытаешься перейти ему дорогу.

– Но ты же знаешь, что я не преследую такой цели? Правда ведь?

– Не думаю, что тебе это надо. Я знаю тебя, Иванова, не один год. Но также знаю, что ты в лепешку расшибешься, но добьешься своего.

– Так будет дело или еще нужны доказательства?

– Проведем доследственную проверку, а дальше видно будет.

– Кто ее будет проводить? Головин?

– Да, поскольку он прибыл на труп, то и поручили ему. Извини, но я сделал все, что мог. Только ты к Головину пока не суйся, ладно? Если что, информацией постараюсь подсобить.

– Да что ж я, не понимаю, что ли? – досадливо буркнула я.

Я и впрямь понимала, что окажусь крайней в глазах следователя. Кто знакомился с делом? Кто пытался доказать, что это – убийство? Таня Иванова, частный детектив. Кто подставил следователя несколько лет назад? Частный детектив. Хм… Да, к нему в ближайшее время лучше не лезть.

– Хоть на этом спасибо, – положила я трубку.

Единственное, чего мне сейчас хотелось больше всего, так это залезть под душ. И непременно под контрастный. Свежий кофе и сэндвич с ветчиной, сыром и листом салата стали приятным дополнением к утренним водным процедурам.

До встречи с незнакомцем в парке оставалась пара часов. Наверное, кто-то назовет безрассудным поступком идти неизвестно к кому. А вдруг это маньяк, который таким образом заманивает молодых девушек? Или преступник, решивший расправиться со мной как с наиболее опасной фигурой в этом раскладе? В самом деле, полиция дело закрыла. И не откроет, если не появится свежих фактов. Сами они не будут рыскать в поисках доказательств. Устранить меня – и проблема решена.

На всякий случай я положила «макарова», свой пистолет, в сумку. Больше чем уверена, что он мне не пригодится, но с ним будет спокойнее. Да к тому же встреча назначена в многолюдном парке, а не в темном переулке.

Я приехала в Центральный городской парк немного заранее. На удивление, в нем было не очень много людей. В основном мне попадались навстречу молодые мамочки, прогуливающиеся с колясками.

Я села на одну из скамеек, предварительно расчистив ее от снега, я начала присматриваться к окружающим.

На соседней лавочке расположился дедушка. Он читал газету, что в наше время редкость и уже вызывает подозрения. Рядом стояла его трость. Но я, видимо, так на него пялилась, что спустя пару минут, закрыв газету, он аккуратно свернул ее в трубочку и засунул во внутренний карман пальто. Затем поднял воротник, сильнее натянул на уши шапку, взял в руки свою палочку и неспешным шагом пошел в противоположную от меня сторону, не оглядываясь.

«Точно не он», – подумала я.

Сидеть на одном месте было достаточно некомфортно и холодно. Как-никак, а на дворе без пяти минут календарная зима. Поэтому я встала со скамейки и решила походить туда-сюда.

Вдруг в назначенном месте появился молодой парень. Возраста он был примерно такого же, как и Гриша. Он что-то рассматривал в телефоне, и я уж было намерилась подойти к нему. Но тут к парню подбежала девушка, и они слились в поцелуе. И снова обозналась.

– Татьяна? – неожиданно услышала я за спиной грубоватый женский голос.

– Да, – обернулась я. – А вы кто?

– Мы можем поговорить с вами где-нибудь в тихом и теплом месте? А то тут чересчур холодно.

– Я могла бы предложить вам мой офис. Это квартира, где я принимаю клиентов. Буквально в паре кварталов от парка. Могли бы туда проехать. Но только сначала прошу вас все-таки представиться.

– Меня зовут Полина. Я биологическая мать Григория Яшина. – Вот это поворот! А эта-то откуда взялась? – Давайте проедем к вам. После двадцати с лишним лет жизни в Турции я отвыкла от российской зимы. И если есть возможность, то я бы прокатилась на вашей машине. В этом городе у меня своей нет.

Она шла рядом со мной и молча смотрела под ноги. Видно было, что она отвыкла от суровых российских морозов, потому что одета была явно не по погоде. Да и загар сильно отличал ее от местных бледнолицых жительниц.

Квартиру, куда мы ехали, я называю конспиративной. Там я встречаюсь исключительно по работе.

Практически всю дорогу мы ехали молча. За нас говорила музыка. Лишь раз Полина обронила что-то про погоду. Я постаралась поддержать разговор как могла, но мои метеорологические познания были достаточно скудны. Впрочем, как и Полины. Поэтому наша беседа завершилась, не успев начаться.

– Кофе или чай? – предложила я женщине, когда мы зашли в квартиру и обстановка стала менее напряженной.

– Все равно. Что вы будете, то и я. Главное – погорячее.

– Тогда кофе. Он держит меня в тонусе.

– Это как раз то, что мне сейчас нужно. – Видно было, что она потеряна и немного нервничает.

Я обратила внимание, что Гриша внешне был очень похож на свою мать. Такие же большие выразительные глаза, длинные ресницы, пухлые губы и курносый нос. А еще взгляд. Такой пронзительный и… добрый. Если бы я не знала историю этой женщины, произошедшую с ней двадцать три года назад, то, наверное, не поверила бы, что она совсем юной родила ребенка и отказалась от него. Но не мне ее осуждать. Мое дело узнать, что она хочет рассказать.

– Не знала, что вы вернулись в Россию.

– Я здесь уже почти месяц.

– Так что вы хотели мне рассказать? Раз вы мне написали, значит, откуда-то знаете, что я занимаюсь делом вашего сына.

– Да, его девушка, Вероника, мне рассказала и дала ваш номер.

– Она знает, что вы в городе?

– Знает. Я навестила ее после похорон. Хотела выразить соболезнование.

– Подождите. Вы сказали, что приехали почти месяц назад. Что вы здесь делали?

– В последнее время у меня сложились непростые отношения с моим турецким мужем Амиром. Мы серьезно поругались, и он выгнал меня из дома. Детей мне не отдал. У нас трое мальчиков. Они несовершеннолетние, поэтому остались с отцом. А мне пришлось вернуться сюда, потому что там у меня ничего нет. Ни квартиры, ни машины, ни денег. За все эти двадцать лет, что я жила за границей, у меня не появилось ни подруг, ни накоплений.

– Где вы тут живете?

– У школьной подруги. Вернее, она пустила меня в свою вторую квартиру. Разрешила жить столько, сколько понадобится.

– Когда в последний раз общались с Гришей?

– Мы созванивались, как только я приехала сюда. Вообще наше с ним общение началось примерно пять лет назад. Он как-то отыскал мой адрес в Бодруме и написал мне. Я ответила ему. Так завязалась наша переписка. Потом, когда я приехала сюда, то позвонила ему. Мы встретились в кафе, долго разговаривали.

– О чем, если не секрет?

– Гриша рассказывал о своей невесте, о работе. Делился планами.

– Он делился с вами только хорошими новостями? Не рассказывал о проблемах? Например, о том, что за ним кто-то следил?

– Несмотря на то что мы стали общаться спустя столько лет, у нас пока были не такие доверительные отношения. Поэтому нет. О своих проблемах он мне не рассказывал. Хотя, может, и надо было.

– Что вы имеете в виду?

– В нашу последнюю с ним встречу в кафе к нам подошел один парень и начал на повышенных тонах разговаривать с Гришей. Это было за два дня до его смерти.

– Вы можете его описать?

– Возраст примерно чуть больше двадцати. С косичкой и татуировкой на шее. Какой-то иероглиф, кажется. Гриша обратился к нему по имени. Оно такое красивое и редкое.

– Может быть, Савелий? Это он? – показала я Полине фото. Разумеется, я его сфотографировала.

– Да, похож.

– И что же он говорил Грише?

– Что-то про месть и подставу. Я не совсем поняла, о чем шла речь. Да и сын попросил не обращать внимания на это. Сказал, что тот не может забыть старые обиды.

– Полина, так что вы хотели мне рассказать, когда написали сообщение?

– Я не детектив и не знаю, будет ли это вам полезно, – она достала из сумки флешку. – Ее Гриша передал мне за неделю до смерти.

Полина протянула ее мне.

– Что на ней? – спросила я.

– Не знаю. Он строго-настрого запретил смотреть, что на ней. Сказал только, что если с ним что-то случится, то я должна передать флешку полиции.