Текст книги "Оправдать любой ценой"

Я снова поднялась к Стасюку. Когда он вновь меня увидел, его глаза так сильно закатились, что, казалось, сделали полный оборот и вернулись на место.

– Извини, пожалуйста, что отвлекаю. Буквально небольшая просьба. Подполковник Кирьянов, конечно, поручил это дело молодняку, но я что‐то сомневаюсь, что они сделают что‐то путное, поэтому вся надежда на тебя. Поможешь?

– Делать нечего. Что у вас, Татьяна Александровна, – немного прельщенный тем, что он «последняя надежда», Стасюк буквально сиял, хотя недавно готов был испепелить меня взглядом, – сделаю, что смогу. Надеюсь, товарищ подполковник узнает, кто вам помог.

– За это не переживай, мое слово – кремень. Нужно найти весь штат работников свалки с фотографиями и личными делами. Сейчас покажу тебе видео, если сможешь, найди, пожалуйста, этого человека и скинь мне на почту.

– И это все? Тю. – Его лицо скривилось недовольной ухмылкой. – Я‐то думал, что‐то серьезное.

– Уж извини, но Пентагон взламывать уже стало слишком просто, поэтому пока так. В общем, жду твоего сообщения. И не переживай, награда обязательно найдет своего героя.

Ну вроде теперь в отделе с делами было покончено. Сейчас завезу Венчика и поеду домой. Уже не терпится лечь в горячую ванну и расслабиться после тяжелого дня. Интересно, куда он попросит его забросить. Хотя главное, чтобы опять не стал просить денег. Мне не жалко, но постоянно потакать ему мне не хотелось. Я благодарна ему за помощь, но за красивые глазки и умные речи ничего давать не собираюсь.

Последние лучи уходящего солнышка ослепили меня, как только я вышла из отдела. Настроение было приподнятое. Казалось, день прошел спокойно. Однако как только я завернула за угол и вошла во двор, где оставила машину, передо мной предстала картина, от которой мои глаза невольно расширились.

Немного виноватый Венчик сидел на бетонном заграждении, подперев подбородок руками, как школьник, склонившийся над сложной задачкой, а рядом лежало тело мужчины.

– Ты чего сделал?

Я взглянула на лицо мужчины и ахнула – это был тот самый вор, который хотел вскрыть мою машину.

– Татьяна Александровна, честно, я тут ни при чем, – начал быстро-быстро тараторить он, пытаясь оправдаться, – я сидел спокойно в машине, как вы мне и сказали, немного задремал от жары. Сами понимаете, погода такая, даже не помню, когда в последний раз такой сон наваливался на меня…

– Давай ближе к делу!

– Ну, в общем, я просыпаюсь, а он дверь ковыряет. Открыл переднюю и что‐то в бардачке ищет. Ну я ему и двинул, а он сразу упал и до сих пор не того, не очухивается. Скажите честно, Татьяна Александровна, меня теперь посадят в тюрьму?

– Хуже.

– Что хуже?

– Выпишут тебе…

– Что выпишут? Билет в Сибирь, лес валить?

– Благодарность, – с еле сдерживаемой улыбкой сказала я, – за поимку преступника. Я пока позову дежурного, а ты посторожи его, чтоб не сбежал.

Когда я в третий раз зашла в участок, дежурный офицер не выдержал:

– Татьяна Александровна, вы либо стали очень рассеянны, либо что‐то выносите из участка в карманах. Чего это вы зачастили к нам?

– Да вот, знаете ли, Василий, вышла я на парковку, а там мой знакомый преступника обезвредил. Вот я и подумала, что неплохо было бы сообщить вам эту информацию.

Старший лейтенант Борисов немного оторопел.

– Как так обезвредил? Какого такого преступника? Это что же, преступники гуляют под самым носом полиции, а мы и не знаем. Непорядок. – Он нажал на кнопку, и секунд через пять из кабинета напротив выскочил молодой парень, сержант Авдеев.

– Товарищ старший лейтенант, сержант Авдеев по вашему приказу прибыл.

– Не ори, я вижу, что ты прибыл. Остаешься за меня – на телефон позвонят, ответишь. И, пожалуйста, не сломай ничего. Молю!

– Есть!

Когда мы вышли, Борисов шумно выдохнул и принялся жаловаться:

– Вот знаете, есть такая поговорка: «Сколько волка ни корми, он все в лес смотрит», – а про моих баранов немного другая: сколько сержантов ни учи, они все равно накосячат. Один, понимаешь, в туалете свои электронные сигареты курил, так у нас сигналка сработала. Нехилый штраф получили от пожарной инспекции за то, что не инструктируем своих подчиненных. Второй на ночном дежурстве от скуки решил кубик Рубика пособирать, интеллектуал, блин, уронил его, полез доставать и случайно отсоединил телефонный провод ногой, так нам дозвониться никто не мог полдня. И это они только стажируются.

– М-да, не завидую вам. Но ничего, скоро научатся всему.

– Может, вы к нам устроитесь на полставки? Мы вам дадим все, что потребуете. У нас и зарплата приличная, даже на полставки, и условия хорошие. Соглашайтесь.

– Ну уж нет, – я замахала руками, – лучше посижу без работы, чем их обучать. Нервные клетки, говорят, не восстанавливаются, а у меня их и так немного осталось.

Как только мы подошли к преступнику, Борисов расплылся в улыбке. Оказывается, что наш товарищ уже несколько раз сидел за взлом машин, в последнее время владельцы авто все чаще подавали заявления об угонах и кражах из машин. Он проходил по этим делам подозреваемым, но где‐то не было видеодоказательств, где‐то он успевал придумать алиби, а где‐то доказательств не хватало по иным причинам. Но теперь сомнений быть не может, и, к сожалению для него, следующие три года, а то и больше, он проведет в тюрьме, где наверняка будет рассказывать, что невиновен и вообще, все менты – козлы.

Пока нашего автовзломщика определяли в камеру, я размышляла. Случайно ли то, что парень меня на свалке «срисовал» и, получается, следил? Каким образом? Никакого автомобиля за спиной я не заметила. Профессионально вел?

Попросила Борисова дать мне возможность переговорить с мужиком. Тот согласился. Только ничего толкового мне выяснить не удалось.

– На свалке тусуюсь, там и тачки нормальные подкатывают, и всякую всячину можно найти, – заявил этот товарищ. – А тут тачку увидел, да и решил обнести.

– И как ты мою машину здесь обнаружил? – не поверила я.

– Как‐как… Вы уехали, а мне все равно в город надо было. Вот и… Увидел все ту же тачку, пустую, и что время терять?

Так ничего и не добившись, я покинула отделение полиции.

– Все‐таки не зря именно сегодня поехали на свалку, – сказал Веня.

– Ага, и в отдел тоже. А я ведь думала тебя там, на свалке, и оставить.

– Это за какие такие заслуги?

– А потому, что наглеешь больно много.

– Побойтесь бога, Татьяна Александровна. Беру исключительно столько, сколько стоит необходимая информация и моя помощь, а с вас так вообще – сущие копейки.

Он ненадолго замолчал. Видимо, обиделся. Мне как‐то даже жалко его стало. Захотелось извиниться, но он меня опередил:

– А мы с вами, кстати, еще не рассчитались. Я же камеру вашу поправил.

Желание извиниться тут же испарилось, как испаряются лужи под жарким солнцем или деньги в первый день после зарплаты. Его все‐таки не исправить и не изменить. Разве что дать ему очень много денег, хотя, мне кажется, и в этом случае он не прекратит разгуливать по городу и наполнять его своими философскими мыслями.

– Да и преступника все‐таки я поймал. Считайте, без меня вы бы еще долго переживали, что он снова захочет украсть вашу машину, да и полиции я работы уменьшил.

– Насчет машины я не переживала, потому что она застрахована от угона и других «случайностей» вроде падения на нее холодильника или подрыва на стоянке.

– А такое раньше было?

– Нет, но пару раз портили систему торможения.

– И что же?

– Ничего, тормозила об столбы и заборы. Как видишь, жива и физически здорова, – я немного подумала и добавила: – А премию за поимку преступника можешь с Борисова трясти. Он по-любому это дело на себя записал, я его знаю. Не удивлюсь, если еще и погоню с вертолетами добавил.

– А что же с камерами?

– А за то, что ты вместо меня пошел и поправил камеру, большое тебе человеческое спасибо. Думаю, на сегодня наши с тобой пути разойдутся.

– Злая вы, Татьяна Александровна, – по-детски насупился Венчик, – я к вам с чистым сердцем…

– И с протянутой рукой.

– Эх, я ж для вас себя не жалею.

– Благодарю тебя и в знак благодарности расскажу о тебе всему отделу. Пусть все узнают, что есть такой сильный и зоркий шпион в нашем городе. Знаешь, сколько у тебя клиентов появится? У-у-у, заработаешь себе на особняк.

– И на том спасибо.

Он вышел из машины и исчез в темной арке, ведущей во дворы.

– Фух, теперь точно домой. А завтра к Тимуру. Заодно встречусь с Виталием и поделюсь информацией о продвижении дела. В последнее время он слишком часто стал звонить. Но сначала в душ. И пусть весь мир подождет.

Проговорив все вслух, я нажала на газ и поехала по дороге, обрамленной рядами уже включенных фонарей. Кажется, сейчас должно быть около десяти вечера. Неужели я больше двенадцати часов ничего не ела?! Ужас.

Пришлось заехать в магазин. Одни расходы. На бензин отдай, на еду отдай. Почему кофе не настолько питательный, как, допустим, жареная картошка или котлеты? От этих мыслей еще больше захотелось есть.

Поднявшись на этаж, я заметила небольшие царапины на двери возле замка. Кто‐то пытался вскрыть его или из-за усталости и голода это мне кажется?

Я повернула ключ и быстрым движением распахнула дверь, приготовившись к нападению. Везде было тихо. Вещи лежали на местах. Даже ложечка для обуви, которую я впопыхах положила криво, осталась в таком же положении.

Показалось? Или, может, преступникам не удалось открыть дверь и они придут завтра? Или ночью?

От этих мыслей скрутило живот и по спине пробежал холодок. А что, если они спрятались наверху и сейчас уже сзади меня.

Выдохнув, я максимально бесшумно достала из сумки пистолет. После чего осторожно прошла в глубь квартиры.

Еще раз осмотрев свое жилище на предмет непрошеных гостей и «жучков», я успокоилась и заварила кофе. После одной кружки стало намного легче.

Выдохнув, набрала Кирьянова. Наверное, еще немного – и он от меня на стенку полезет.

– Ну что, Тань? Вроде только виделись, – недовольно буркнул друг.

– Володь, пришли криминалистов, а? Для моего спокойствия, – попросила я.

– Во что вляпалась? – перепугался Киря.

– Да ни во что. Царапинки на замке подозрительные, опасаюсь, как бы кто у меня не побывал.

– Жди, скоро будут.

И впрямь буквально через полчаса знакомый мне криминалист из отдела, Терентьев, приехал со своим чемоданчиком. Въедливо осмотрел замок, засыпал квартиру порошком для снятия «пальчиков», отфотографировал все мало-мальски подозрительное и отчитался:

– Дверь пытались вскрыть профессионально. Не успели, спугнули ребят, по всей видимости. Замок не тронут. В квартире ничего лишнего нет. Ничего же не пропало?

– Да нет на первый взгляд, – покачала я головой.

Терентьев покивал и посоветовал:

– Дверь бы тебе, Таня Александровна, сменить. Личинка замка – ни к черту. Профи минут за пять вскроет.

– Пожалуй, неплохо бы, – согласилась я. – Спасибо, Юрий Василич, и извини, что от работы оторвала.

– Да куда ж я денусь? – польщенно заулыбался Терентьев, и наконец я осталась в квартире одна.

Прибралась, сварила себе кофе. После второй кружки даже пропала усталость и захотелось немного поработать.

В это время на ноутбуке пришло уведомление. Это Борисов прислал информацию о горе-угонщике.

«Посмотрим, что тут у нас. «Колунов Петр Андреевич, семидесятого года рождения». Учился там‐то, работал там и там. «Первый срок получил в двадцать два за кражу со взломом. Он обчистил четыре машины. Получил полтора года, но вышел через десять месяцев по УДО. Через год снова сел по аналогичной статье». – На кухне закипел чайник, и я отправилась делать еще одну чашку кофе. – Надо немного подумать. Может, бросить гадальные кости? В последний раз они сказали, что придется потратиться. Я думала, деньги сожрет техника, но большинство расходов пошли на оплату услуг Венчика. Что же будет в следующий раз?

Деревянные кости застучали по столу. Один за одним они остановились, и я открыла свою книгу с обозначением комбинаций.

– Так, посмотрим, тринадцать – три – двадцать пять: «Вы понапрасну растрачиваете свое время и средства». Ну, со средствами все верно, я действительно трачу их зря. Если бы мы действовали по плану, я бы не заплатила и трети от того, что пришлось ему отдать. А сколько еще ожидается потратить. Но с этим все понятно, деньги часто уходят в никуда, а вот потраченного времени мне совсем не жаль. Да, можно было не устраивать марафоны по полицейскому участку, но так уж сложились обстоятельства. Думаю, и в дальнейшем четко следовать плану вряд ли получится, ибо жизнь имеет специфичное чувство юмора.

Хотя… Возможно, я просто не в ту сторону копаю? Кости меня еще не подводили. Просто, как и со всевозможными предсказаниями, порой, только когда все уже свершилось, понимаешь, что они предвещали.

Если пройтись по немногим имеющимся у меня фактам, что получается?

Восточная башня – место слета востоковцев, ну или бывших востоковцев. Что они там обсуждают, я совсем скоро узнаю, не зря же камеры устанавливала.

Странный взломщик машин – ну, в целом он вполне может быть связан с Балуевым. Вдруг у того помимо легального бизнеса с авторемонтом есть и нелегальный? А это вполне вероятно. Этот вопрос я проясню.

Кто‐то, решивший вскрыть мою квартиру, – еще один факт в копилку. Зачем? Случайность или все это – в том числе и попытка ограбления машины – связано с моим расследованием? Где я могла проколоться и кто мог слить, допустим, тому же Балуеву информацию?

Да в принципе кто угодно. Могли увидеть нас с Виталием Шиловым. Моя репутация известна едва ли не всему Тарасову.

Чайник опустел, а по моему телу вновь разлились тепло и кофеин. Пора прекращать разговаривать с собой и вернуться к ноутбуку. Все‐таки Борисов работал не для того, чтобы я тут о жизни рассуждала.

Тут‐то я и поймала себя на мысли, что зря трачу время.

Ехидная улыбка: «Трать время, конечно, нам же восемнадцать и у нас вся жизнь впереди».

Выдохнув и отмахнувшись от самоиронии, я продолжила размышлять. Если Колунов работал по машинам, то не хотел или не умел грабить квартиры. Это из очевидного. Далее: во время своих первых преступлений он был менее осторожным и попадался почти сразу, а в последнее время из-за отсутствия явных доказательств его не могли посадить около полугода. Следовательно, существует вероятность, что он стал работать не один, а в паре или даже в целой банде.

Надо будет с утра отправить Кире эсэмэску с просьбой проверить, не участились ли случаи взлома квартир. На это и намекали коллеги Колунова, с которыми он якобы работал в автомастерской. Они в голос утверждали, что в примерное время ограбления он был на работе, никуда не отлучался и постоянно был в их поле зрения. Весьма подозрительно и то, что все они тоже были ранее судимы. Веселая компания, конечно.

Звучит как плохой анекдот: «Собрались как‐то пара воров, контрабандист и бывший владелец казино… и стали машины чинить». Но, может быть, я просто придираюсь и человек действительно начал новую жизнь. Нужно читать дальше.

«Выйдя на свободу после четвертого срока, устроился на работу в автомастерскую, принадлежащую Балуеву Алексею Дмитриевичу», – на этом моменте понемногу пазл стал складываться. А вот и то, о чем я только что рассуждала.

Не принадлежал ли наш Колунов к востоковцам? Скорее всего, принадлежал, и сейчас Балу пристраивает старых товарищей к себе поближе. Этим же объясняется и то, с каким рвением и охотой они давали алиби своему товарищу.

Я тут же записала это в блокнот. Нужно обязательно проверить остальных.

Может, самой съездить в этот сервис? Киря бы не одобрил, но, если не будет знать, то и не будет против.

Остальной доклад представлял собой небольшой сборник похождений Колунова в тюрьме (по всей видимости, по УДО он больше не выходил, кроме первого раза, и уже не выйдет), не самая лучшая характеристика из тех тюрем, где он отбывал свои сроки, и немного о его семье.

Это я тоже кратко записала в блокнот и выключила ноутбук. Часы пропикали три часа ночи. Эффект бодрости от кофе уже прошел, так что можно было ложиться спать.

– Чудовищная работа, – заключила я и, отвернувшись к стенке, стала засыпать.

Глава 3

– Здравствуйте, да, это снова я, – на той стороне трубки послышался сонный голос адвоката, – хотел бы уточнить, как идут дела с обжалованием приговора?

Адвокат промямлил что‐то бессвязное про сложность дела и отсутствие железных доказательств невиновности.

– Вы мне об этом рассказывали в прошлый раз. Я не спрашиваю вашего мнения о деле, пожалуйста, скажите мне, что вы сделали, чтобы вытащить моего брата из тюрьмы?

Опять что‐то непонятное про поданные заявления о пересмотре дела, упорную отработку версий, опрос свидетелей, но, как всегда, ничего конкретного.

– Я вас услышал. Хотел бы еще уточнить по поводу дополнительного свидания для оказания юридической помощи. Как это можно организовать?

В ответ лишь короткое «Читайте законы».

Послышались гудки. Озадаченный Виталий убрал телефон и решил, что от этого адвоката нужно избавляться. Толку ноль, хамит, а продвижения в деле как не было, так и нет. Но пока избавляться от него нет резона: парень достаточно крут, на подобных делах, можно сказать, собаку съел. А в контры с Балу далеко не каждый тарасовский адвокат готов включиться. Этого‐то найти удалось с трудом.

Сегодня после свидания с братом он должен встретиться с частным детективом Татьяной. Уж она‐то точно что‐нибудь полезное разузнала.

Виталий закинул пакеты, собранные для брата, в машину и поехал к тюрьме. Процедура досмотра стала для него обыденной и более не смущала его.

Войдя в изолятор, он весьма удивился. Вместо привычного телефона и брата за стеклом он увидел, что посередине комнаты стоит стол, за которым сидят Татьяна и Тимур. Это было небольшой благодарностью от Кирьянова за пойманного Колунова.

– Здравствуйте, – Виталий кивнул Татьяне и пожал руку брату, – ну, как ты? И как так получилось?

– Да у меня все как обычно. Знаешь ли, тут мало разнообразия, – Тимур пытался шутить.

– Это я решила, что так будет лучше. Зачем нам тратить время и встречаться после, если можно поговорить втроем? – улыбнулась Татьяна.

Оба одобрительно кивнули, и Татьяна начала рассказывать:

– Недавно задержали Колунова Петра Андреевича. Вам знаком этот человек?

– Нет, такого не знаем.

– Он обворовывал машины и, возможно, раньше состоял в «Востоке».

– Попробую узнать, благо теперь у меня есть такая возможность, – согласился Тимур.

– Было бы очень неплохо. Это только догадки, но есть вероятность, что Балу собирает всех востоковцев.

– Зачем ему это нужно?

– Наверняка хочет восстановить группировку за счет старых друзей.

– Если это так, то у него ничего не получится. Все члены «Востока» отзываются о нем как о скоте, который легко может подставить и предать. От него в любой момент нужно ждать удара в спину. Они не пойдут за ним, по крайней мере, из тех, кто считался авторитетным и имел уважение в банде. Максимум несколько шестерок, но не более.

– Интересная информация, но знает ли об этом Балу? – Татьяна старательно записывала все в блокнот.

– Напрямую ему об этом вряд ли кто‐то осмелился бы сказать, разве что Лесничий, но тот сначала сидел в тюрьме, а после освобождения главой «Востока» уже стал Балу. Думаю, между ними до сих пор есть вражда, – сказал Тимур, за пару недель в тюрьме он очень много общался с сокамерниками и не только с ними, поэтому у него было много интересного для Татьяны.

– Поэтому Балу и собирает востоковцев. Ему нужны шестерки, которые будут выполнять его приказы, а он – покрывать их темные дела, – кивнула Татьяна.

Теперь весь пазл сложился. Осталось самое сложное – найти доказательства причастности работников автомастерских к «Востоку» и притянуть Балу, как это написано в законе, к статье о «реабилитации организованной преступной группировки».

– Мы установили камеры на месте их сбора, так что будем знать об их планах. Сегодня поеду в автосервис, где работал Колунов. По возможности постараюсь установить камеры и там. Если вам будет чем поделиться со мной, передайте это через охрану. Найдешь Андреева или Шихова. Оба два метра ростом, светловолосые и молодые. Знакомые ребята. Если что нужно будет, не стесняйся обращаться к ним, – сказала Татьяна.

– Держись, брат. Уже недолго осталось. Скоро мы вытащим тебя и будем жить как раньше, – кивнул Виталий.

– Да ничего, я здесь уже как дома, – грустно улыбнулся Тимур.

С последней встречи Тимур довольно сильно изменился. Если сначала ему приходилось выдавливать из себя хоть какую‐то улыбку, чтобы успокоить брата, то сейчас он, казалось, искренне шутил и выглядел более спокойным и уверенным. Хотя и внешне он тоже изменился. Появилась некоторая сгорбленность из-за ежедневных нагрузок и мешки под глазами от недосыпа. Но он все равно не унывал. Это вдохновляло Татьяну и Виталия работать больше и усерднее, чтобы справедливость восторжествовала и виновный получил по заслугам.

Свидание окончилось, и все разошлись по своим делам. Татьяна побежала в участок, чтобы поговорить со Стасюком, который накопал информацию о некоторых работниках автосервисов Балу.

А у Виталия была запланирована еще одна встреча. Недавно в почтовом ящике он обнаружил небольшой клочок бумаги с датой и временем. Каждый раз, когда нужно было встретиться, его «партнер» намекал на это довольно оригинально. Например, он мог написать об этом на стене подъезда или, как в прошлый раз, разбить стекло камнем с запиской. Все это походило на детские шалости и игры, но приходилось мириться, ведь они были в одной лодке.

Пока Виталий набирал в навигаторе адрес кафе, его брат вернулся в камеру. Как только он, шурша тремя пакетами, вошел, все помещение наполнилось радостным гулом. Казалось, на всем этаже слышали улюлюканье и смех.

Охранник постучал по двери и прикрикнул на заключенных. Немного притихшие сокамерники тут же обступили Тимура.

– А ну-ка разошлись, – рявкнул Сельвестр, не слезая с верхней койки, – налетели, гиены. Эти черти понятно, но вы‐то куда?

Он укоризненно посмотрел на Якута и Психа. Север, который мгновением раннее вскочил с постели, медленно опустился обратно.

Сильвестр подошел и сел напротив Тимура.

– Какие вести с воли?

– Да так, по мелочи поговорили, – Тимур протянул пачку «Парламента» и жестом пригласил к столу остальных, – слух пошел, что Балу бывших востоковцев в свои мастерские собирает.

– Брешут, – коротко выпалил Псих, пересчитав всех четверых, – мы и есть «Восток». Как видишь, нам еще долго сидеть.

– А Лесничий?

– Балу и Лесничий – это две крайности одной сущности. Проще говоря, они как разные полюса у магнита – никогда не соприкоснутся и вместе работать не будут.

– Ага, у них друг на друга зуб еще с девяностых. От души, брат, – Якут открыл пачку сигарет и затянулся, – три дня не курил. Думал, еще день, и умру.

– Но кого же тогда собирает Балу?

– Шушеру всякую.

– Кстати, знаете, кто такой Колунов Петр Андреевич?

Север немного поморщился и, выпустив серое кольцо дыма, сказал:

– Колун? Знаем, но не то чтобы авторитетным был. На него можно было положиться, добротно все делал и вопросов лишних не задавал.

– Да только ручки‐то у него ловкие, а как убить, так задрожали.

Сильвестр вновь забрался на верхнюю койку и оттуда стал рассказывать о недавно пойманном преступнике.

– Я его нашел, когда Череп еще живой был. Мы у машин колеса пробивали да тормозуху сливали, а он неподалеку, на другом конце двора, обчищал «кареты». Ну и, видимо, задел что‐то, одна как завизжит на всю улицу. Люди в окна выглянули, а тут мы с ломиками стоим под фонарем, да, Псих? – оба засмеялись.

– Было дело. У нас еще райончик был, мягко говоря, небезопасный, так там у каждого в квартире или пугач, или ружьишко припрятано. Ну и в нас полетело со всех пяти этажей. Еле-еле тогда ноги унесли.

– Потом нашли этого «сигнальщика». Начали спрашивать, кто такой, сколько поимел со своих золотых ручек. Ну и оказалось, что приличную сумму наворовал, а нам такие умельцы нужны были. Хотя, конечно, жалко, что по итогу трусом оказался.

– А еще такие были в «Востоке»?

– Конечно, Якут, например, – съязвил Псих, за что тут же получил точным «выстрелом» ложки в лоб.

Камера сотряслась от еще одного приступа смеха. Потирая красный лоб, шутник поспешил объясниться:

– Да я имел в виду, что так же хорошо руками работает.

– То‐то же, – Якут закурил уже третью сигарету, – а вообще, у нас таких, как Колун, много было, это правда. Из них можно было целое стадо собрать, да только без нас они так и остались бы стадом. Таких направлять нужно, иначе ничего не получится у них.

– Ага, помнишь, одного выкинули из «Востока», так он арбузы на рынке стал воровать. Ну и попался на этом через неделю. Балбес.

– То есть Балу может собирать таких и с их помощью творить все, что захочет? – Тимур наконец задал вопрос, к которому подводил весь разговор.

– Думаю, на то и расчет, но есть большой риск.

– Какой же?

– Если Лесничий предложит им больше, то они всю информацию будут сливать ему, а уж он воспользуется ей и при первой удобной возможности вонзит ему нож в спину.

– По самую рукоять, – Якут бросил бычок в урну, – я бы так и сделал.

– Ему не привыкать чужими руками свои дела делать. Так было, когда он стал старшим «Востока», да и сейчас будет так же. Если все, что ты говоришь, правда, то выхода всего два. Первый – Балу будет пользоваться ими, пока не посадят последнего из его людей. Второй – Лесничий купил его людей. В таком случае не дай бог ему потерять бдительность или где‐то ошибиться. Сразу, – Сильвестр провел пальцем по горлу, – три гвоздя в крышку гроба, два метра под землю, одна свечка в церковь.

Тимуру понравилась эта поговорка, хотя, конечно, становилось не по себе, когда думаешь, в какие времена и при каких обстоятельствах ее придумали. В любом случае у Тимура была информация, которую нужно как‐то передать Татьяне. Она говорила, что это можно сделать через охрану.

На одном из ужинов Тимур увидел светловолосого здоровяка. Он неспешно прогуливался между рядами столов и, казалось, задумался о своем. Когда он подошел ближе, Тимур смог прочитать фамилию на форме.

– Гражданин начальник, – за время в тюрьме Тимур научился обращаться к охране.

Однако он сказал это так тихо, что Шихов не сразу услышал его. После повторного обращения он перестал витать в облаках и повернулся к источнику шума.

– Чего тебе?

– Нужно кое-что передать.

– Я тебе почтовый голубь, что ли?

– Передать Татьяне Ивановой. Она сказала, что я могу обратиться к вам.

– А, так бы сразу и сказал. Татьяна Александровна предупреждала о тебе, – он протянул руку и, убедившись, что никто не видит, забрал свернутый в четыре раза листок, – передам, будь уверен. В следующий раз лучше выбирай менее людные места.

Тимур понимающе кивнул и продолжил ужинать. Свою задачу он выполнил, и теперь оставалось лишь ждать и верить, что частный детектив воспользуется этой информацией сполна и освободит его.

Почти сразу после окончания свидания на телефон пришла эсэмэска от Стасюка. Писал, что есть кое‐какая информация по работникам автосервиса Балу. Как раз вовремя. Перед визитом стоило бы изучить «работничков» получше.

– Привет, – из-за быстрого подъема по лестнице дыхание немного сбилось, – что у тебя тут? – запыхавшись, спросила я.

– Добрый день. Да вот, полюбуйтесь, покопался немного в нашей базе данных, заглянул в налоговую, порылся в запросах службы занятости и насобирал немного информации. Во-первых, трое из пятерых работников были задержаны примерно в одно и то же время, отсидели по году и освободились с разницей плюс-минус неделя. Далее, видимо, праздновали и через пару дней попали опять к нам, только на этот раз на пятнадцать суток за мелкое хулиганство. Вышли и подали заявления на поиск работы. Все три вакансии отклонили и через два месяца устроились в автосервис, который принадлежит Балуеву.

– Получается, эти трое с большой вероятностью бывшие востоковцы.

– Я бы даже сказал, со стопроцентной вероятностью.

– В нашем деле стопроцентной информации не бывает, – поправила его я.

– Хорошо, девяносто девять и девять десятых в периоде, что они были в «Востоке». Это подтверждают их ранние судимости и места работы. В девяностых также работали в мастерских, а также стабильно раз в три-четыре года попадали к нам. Кто‐то садился надолго, а кто‐то по мелочи, но статьи примерно одинаковые – грабежи, разбои, хищение имущества и угон машин.

– Для того времени самое то.

– Ага, они еще и выглядят одинаково. Я, когда впервые увидел их фото в личных делах, думал, что они близнецы.

– Опять же, мода того времени.

– Вы все будете оправдывать временем?

– Саш, тебе сколько лет?

– Двадцать два.

– Мой тебе совет, как более опытного человека, если хочешь продвигаться в работе и лучше понимать специфику, почитай про девяностые. Даже айтишнику не повредит.

Он согласился, но по лицу было видно, что ему не нравилось, когда его учат, особенно я, человек, не работающий полноценно в полиции.

– Хорошо, с этими разобрались, что с остальными двумя?

– С ними все немного сложнее. Остались две девушки – кассир и администратор. По нашей базе они ни разу не проходили, да и возраст у них неподходящий, двадцать три и двадцать пять, соответственно.

– Хорошая работа. Я все запомнила, но на всякий случай скинь мне их фото и адреса. Думаю, пора навестить их лично. Если повезет, смогу что‐нибудь узнать о внутренней кухне, а если все звезды сойдутся как надо, то и пару камер или «жучков» туда поставлю.

– И давно вы на звезды ориентируетесь в работе?

– После того, как программисты начали с бубном танцевать, когда у них компьютеры не включаются.

Я еще раз напомнила ему о фото и адресах и вышла из кабинета.

– Я надеюсь, вы не забудете того, кто вам помог.

Как бы Стасюк ни натирал свои две звездочки на погонах, но третья не вырастет. С самого своего появления он всем своим видом и делами показывает, что хочет не только приставку «старший» к уже имеющемуся званию прапорщик, но и не отказался бы от двух полосочек на погонах и зачисления в офицеры. Увы, при раскрытии преступлений айти-отдел часто обходят стороной, и в официальном протоколе они не фигурируют, а значит, максимум, на что могут рассчитывать, – это крепкое пожатие руки и грамота. Он бы мог получить высшее военное образование и после окончания сразу выйти лейтенантом, но прекрасно понимал, что не вытянет ни физически, ни морально пять лет жизни по-армейски. Вот и оставалось пахать на работе за весь отдел.

– Посмотрим, что скажут звезды.

– Вот ведь стерва, – Стасюк выругался, хоть и вслух, но все же шепотом, чтобы никто не услышал.

Когда пробегала мимо стола дежурного, меня остановил Борисов. Он показался мне сильно запыхавшимся, как будто только что с марафона.