Текст книги "Леди в тигровой шкуре"

– Легче, говоришь? Ну-ну…

– Да, – подтвердил прародитель, не услышав горького сарказма в моем замечании. – В общем, сегодня я встречался с Ниночкой, которой тогда так и не сделал предложение. У нас состоялся с ней очень серьезный разговор. Ниночка, Нина Николаевна, все поняла и положительно отреагировала на мою просьбу.

– Даже так, – сказала я, понимая, что мои самые страшные опасения сбываются. – Замечательно!

Дедуля лукаво прищурился и сказал:

– Да. Я забыл тебе сказать, что Нинель, Нина Николаевна, работает главным врачом детской поликлиники, которая обслуживает как раз Первомайскую улицу. Так вот, я попросил Ниночку поднять историю болезни Яны Астрахановой.

Кровь отхлынула от моих щек. Все оказалось совсем не так, как я себе нафантазировала. Дедуля вовсе не собирается жениться, просто он пошел к своей бывшей возлюбленной за информацией для меня. На него нахлынул вал приятных воспоминаний, вот он и ударился в лирику.

– Так, и что же тебе удалось выяснить? – спросила я уже совсем другим тоном.

– Нина Николаевна помнила о смерти трехмесячной девочки, но поверхностно, поэтому она пригласила к себе в кабинет участкового врача. Наталья Сидоровна тем более не могла забыть об этом. На ее участке это был единственный случай, когда мать не выписали домой вместе с ребеночком. Помнила она и бабушку, которая сидела с девочкой, и молодую женщину по имени Диана, статус которой определить затруднилась.

– Но поняла, что это не ее родная мать?

– Да, Лизу она знала в лицо, видела ее еще беременной, когда та посещала курсы молодых матерей, организованные при детской поликлинике. Так вот, когда малышка попала в больницу, оттуда сообщили в регистратуру амбулатории. Наталье Сидоровне пришлось объясняться перед главврачом, почему ребенок был госпитализирован с такой запущенной формой пневмонии и почему не было предпринято никакого лечения на дому.

– Так она знала, что ребенок болен?

– Нет, ее по поводу болезни Яны Астрахановой никто не вызывал, но есть такая штука, как патронаж новорожденных. Всех детей грудничкового возраста педиатры или участковые медсестры периодически посещают на дому без всякого вызова, – пояснил дед. – Случай с Яной был особый, поэтому Наталья Сидоровна патронировала ее чаще, чем других детей. Хотя она в принципе была здоровой, но весила мало. Вероятно, из-за искусственного вскармливания.

– Диана ее кормила через раз, – предположила я, вспомнив рассказ соседки.

– Не исключено, – согласился со мной дед. – Так вот врачиха вспомнила, что за несколько дней до госпитализации Яны произошел такой случай. Наталью Сидоровну вызвали к ребенку из соседнего подъезда, после чего она решила зайти к Яночке. Дверь открыла Диана. Она сказала, что ребенок на прогулке с папой. Докторше показалось это странным. Она знала, что отец работает и в будни днем дома не бывает. Потом она увидела краешком глаза коляску, стоящую в коридоре. В общем, врачихе показалось, что Диана не хочет ее впускать, а потому она выдумывает про то, что малышка на прогулке. Наталья Сидоровна задала через порог несколько вопросов о здоровье ребенка и ушла. Ну не вваливаться же в квартиру нахрапом! Через два дня девочку положили в больницу.

– Ариша, что же ты самое главное напоследок оставил! – в сердцах заметила я. – Выходит, Оборина не пустила детского врача, хотя Яна была дома и, вероятно, уже болела. Это опять-таки доказывает ее вину.

– Выходит, что так. – Дед вздохнул. – Хотя лично мне непонятно, какие именно мотивы двигали Дианой. То ли она и добивалась того, чтобы случилось то, что случилось. То ли ей на здоровье ребенка попросту было наплевать, а о серьезных последствиях она не больно-то и задумывалась.

– Я склонна думать, что она все спланировала. Не стоит забывать о том, что говорила соседка. Диана оставила девочку одну в комнате с открытым окном. Скорее всего раздетой, поэтому девочка замерзла и простудилась. Раз она истошно кричала, значит, ей было очень некомфортно.

– А через несколько дней к Яне пришла врачиха, но Диана ее не пустила, соврав, что ребенок на прогулке, – напомнил дед.

– Еще через два или три дня, – продолжила я, – Лиза вернулась домой, сразу определила, что у дочки жар, и вызвала «Скорую помощь». Однако процесс был так запущен, что спасти ребенка не удалось. Нужны ли к этому еще какие-то комментарии?

– Пожалуй, не нужны, – подтвердил дедуля.

– Если бы Астраханов был внимательней к собственной дочке, то ничего подобного не случилось бы. Но факт остается фактом – пока мать была в больнице, Яна заболела воспалением легких. К чему это привело, мы знаем. Да, дедуля, спасибо за то, что ты подсуетился и выяснил дополнительные подробности, которые помогли составить целостную картину. Все Лизины слова подтверждаются, остается только дождаться звонка от Курбатова.

– Полетт, а чем ты сегодня занималась?

Естественно, я рассказала в деталях о том, как следила за Обориной и Астрахановым. Он слушал меня, качая головой и недоумевая, как это жизнь до сих пор не наказала Диану и почему Александр оказался таким слепым.

– Ничего, скоро она получит по заслугам, – сказала я и посмотрела на часы. – Что-то я с тобой заболталась, а у меня еще одна встреча запланирована.

– С кем? – живо поинтересовался дед.

Я поведала Арише о том, что собираюсь встретиться со своей знакомой и расспросить ее о Козлове. Дедуля одобрительно кивнул.

– А я, пожалуй, поеду вечерком в «Крестового короля». Надо же отыгрываться. Ты как думаешь?

– Да, – согласилась я. – Ты извини, что я заначку припрятала. Но сам понимаешь, вчера был не твой день, точнее, не твоя ночь. Сейчас я ее тебе верну.

Ариша удовлетворенно улыбнулся. Я вышла из гостиной и пошла в свою комнату на втором этаже. Открыв футляр с саксофоном, я достала деньги. Мне вдруг стало неловко, оттого что я вела себя как глупая ревнивая девчонка. Аристарх Владиленович вовсе не выживший из ума старик, и он, конечно же, не способен настолько потерять голову, чтобы осчастливить меня «бабушкой».

Выходя из своей комнаты, я услышала, что в дедовой звонит мобильник. Дверь в его комнату была приоткрыта. Я зашла туда, чтобы взять телефон и отнести его Арише. Каково же было мое удивление, когда я увидела на дисплее, кто ему звонит! Это была Алина Нечаева. Я вздрогнула так, будто меня ударило электрическим током. Только не это!

Однажды моя подруга с самым серьезным видом сказала, что Аристарх Владиленович – очень выгодная для нее партия. Правда, потом она обратила все в шутку, и я об этом быстро забыла. А может, это была совсем даже не шутка? Вдруг Нечаева вплотную занялась обольщением моего прародителя? Ну вот с какой стати она сейчас ему звонит? Я даже не знала, что ей известен номер его мобильного телефона. Во всяком случае, я ей его не давала. А дед… Все-таки в последнее время с ним явно что-то происходит. Неужели после стольких лет знакомства с моей подругой он вдруг запал на нее? Почему бы и нет? У Алины такой богатый опыт по части обольщения, что все может быть. Но дед ведь недолюбливал Нечаеву. Это ровным счетом ничего не значит. Астраханов тоже не очень лестно отзывался о Диане при Лизе, тем не менее связал с Обориной свою жизнь.

Алина была настырной. Она звонила и звонила, а я боролась с желанием ответить ей. Мне так хотелось сказать все, что я о ней думаю! Вчера подруга нагло врала мне, что лежит в постели с гриппом, а сегодня вдруг моему деду названивает… Интересно, как она мне это объяснит? Хорошее воспитание все-таки не позволило мне ответить по чужому телефону, но деду аппарат я тоже не понесла. Во мне вновь стала нарастать волна жгучей ревности. Вдруг деньги, которые я несу деду, он понесет не в казино, а потратит на Алину! Неужели ей мало мужчин молодого и среднего возраста? Зачем ей мой дедуля? Неужели дело только в деньгах? Но он не самый богатый жених Горовска.

Я зашла в гостиную. Дед все еще сидел за столом с совершенно идиотской улыбкой на лице. Похоже, предавался романтическим или даже эротическим грезам. Я молча положила деньги на стол и ушла. Нет, мне, конечно, хотелось устроить ему допрос с пристрастием, но я боялась услышать правду. А дедуля, похоже, боялся мне ее рассказать. Правда, он сегодня завел неожиданный разговор о своем вдовстве, упомянул о том, что однажды чуть не женился, но до сути не дошел. Наверное, решил готовить меня к главному постепенно.

В самых взбудораженных чувствах я вышла из дома и поехала к краеведческому музею. Вот уж не думала, что самые близкие люди могут преподнести мне такой сюрприз. «Какой?» – тихонько спросил внутренний голос, и я стала осознавать, что пока еще ничего не известно наверняка. Были одни догадки. Но лучше бы им никогда не возникать, а тем более – воплотиться в жизнь.

* * *

Сквер, окруженный кованой оградой с кирпичными столбами, располагался позади музея. Раньше все это было усадьбой местного помещика Краснихина. Теперь в двухэтажном здании с колоннами и затейливыми лепными украшениями на портале размещался Музей краеведения, а прилегающий к нему сквер являлся излюбленным местом гуляния молодых мамочек с детьми и влюбленных парочек. Осенью здесь было особенно красиво. Аллею, начинающуюся сразу за центральными воротами, устилала разноцветная листва…

– Полина! – окликнула меня Татьяна, которая сидела на скамейке между двумя молодыми мамочками с колясками.

– Привет! – сказала я, подойдя ближе. – Ну где тут твое сокровище?

Татьяна повернула лицом ко мне своего сынишку в голубом комбинезоне, которого держала на руках.

– Вот, – сказала Турковская, сияя от материнского счастья.

– Похож на тебя. Такой симпатичный!

Татьяна встала, положила Артемку в коляску, и он недовольно запищал. Оглянувшись на своих подружек, Турковская бросила им:

– Ну, ладно, девчонки, присмотрите за моим, а мы тут прогуляемся немного…

Мы пошли по аллее в глубину сквера. Татьяна стала рассказывать мне о том, как познакомилась со своим мужем, потом перекинулась на рассказ о сынишке. Откровенно говоря, в моей душе что-то дрогнуло. Я видела перед собой совершенно ангельское создание, и во мне просыпались нереализованные материнские чувства. Наверное, Ариша был прав. Надо подумать о замужестве, о детях… И я обязательно об этом подумаю, но потом. А пока я давала возможность Турковской высказаться, поделиться со мной своим долгожданным материнским счастьем, которое складывалось из бессонных ночей, смены подгузников и прочих хлопот.

– Слушай, Поля, ты вроде на кирпичном заводе работала? – вдруг спросила Татьяна без всякого перехода. – Я слышала, там какая-то заварушка с генеральным директором была. Он вроде проворовался, его разоблачили, и он на этой почве с ума сошел… Это правда?

– Насколько мне известно, у Кудринцева черепно-мозговая травма. Он с кем-то подрался на личной почве. А насчет «проворовался» ты права. Об этом в газетах писали, – сказала я, скромно умолчав о той роли, которую я играла в разоблачении финансовых махинаций прежнего директора. – Дело в том, что я уволилась. Хочу открыть свою фирму, но не знаю, с чего начать.

– А какую фирму? Юридическую?

– Ну, разумеется.

– С формой собственности ты уже определилась?

– Пожалуй, лучше всего общество с ограниченной ответственностью.

– То есть индивидуальным предпринимателем ты быть не хочешь? Кроме тебя, будут и другие сотрудники?

– Да, – сказала я, потому что и «Персона», и «Персона-плюс» были предприятиями именно с такой формой собственности – ООО.

– А название фирмы уже придумала?

– Пока нет.

– Как придумаешь, надо будет проверить у нас по реестру, не зарегистрировал ли кто-то до тебя такое же. В крайнем случае добавишь к названию какую-нибудь буковку или плюсик. Затем надо будет разработать логотип, написать устав и учредительный договор, – говорила Татьяна, то и дело бросая взгляды в сторону коляски с малышом. – Открыть счет в банке, положить на него сумму уставного капитала, определиться с юридическим адресом, с тем, кто будет директором, а кто – главным бухгалтером. Это может быть один и тот же человек. И вот со всем этим пакетом документов надо идти в налоговую.

– И все? – уточнила я.

– Почти все, – сказала Татьяна, немого замедлив шаг. – Полина, ты, как говорится, свой человек, поэтому я могу сказать тебе прямо… Если хочешь, чтобы никаких проволочек не было, надо сразу идти с деньгами в комнату триста восемь. Заплатишь там за дополнительные услуги, и никаких проблем. Для ООО, если я не ошибаюсь, это – десятка…. Но можно уточнить, вдруг за то время, что я в декрете, тарифы поднялись.

– Подожди, я не поняла, десять тысяч – это официальный платеж, – я прикинулась наивной дурочкой, – или добровольно-принудительный?

– Ну как тебе сказать, – замялась Танька, – конечно, нет такого нормативного акта, но если минуя триста восьмую комнату, то процесс регистрации затянется…

– То есть это попросту – замаскированная взятка?

– Нет, там вообще не наш сотрудник сидит, а представитель одной фирмы. Он проверяет пакет документов, – не слишком уверенно сказала Турковская, – дает консультации…

– Ясно, все-таки узаконенная взятка.

– Полька, ты прямо как с луны свалилась! Ну разве десять тысяч рублей – это такие уж большие деньги? Ах, ну да, ты всегда у нас была самая принципиальная. Зря я тебе об этом сказала. Вот промурыжили бы тебя несколько месяцев, тогда бы ты совсем по-другому на это реагировала!

– Что значит «промурыжили бы»? Есть ведь строго определенные сроки постановки на учет. Разве они не выполняются? – Я простодушно захлопала глазами.

– Срок-то есть, но весь вопрос в том, от какой даты его отсчитывать, – загадочно пробормотала Турковская, напустив еще больше тумана на деятельность серьезной организации.

Мы приблизились к коляске.

– Спи, Тема, спи, сыночек! – Она наклонилась над своим сокровищем.

Артем спать не хотел, он внимательно наблюдал за нами и время от времени попискивал, будто хотел мне сказать: «Тетя, ну какая ты непонятливая! Неси бабки и не задавай лишних вопросов!»

– Значит, без посредника – никуда, – подытожила я. – Как хорошо, что ты меня предупредила. Для меня это так неожиданно. А без триста восьмой комнаты точно ничего не получится?

– Ну есть, конечно, варианты, – нехотя сказала Турковская. – Если за тебя сверху похлопочут, например, из мэрии. Думаю, что одного звонка Козлову будет достаточно.

– Так это Козлов устроил в триста восьмой комнате этот «санпропускник»? Или такие порядки и до него были?

– Ну, Валерий Алексеевич только год с небольшим руководит инспекцией. При нем хоть какой-то порядок установился, – уклончиво ответила Татьяна.

– По-твоему, такие поборы – это порядок? – вырвалось у меня. – Турковская, ты же юрист! Ты не хуже меня знаешь, что это скрытая коррупция.

– Нет, коррупция – это совсем другое. Вот скажи, ты гаишникам взятки даешь или по квитанциям штрафы оплачиваешь?

– Знаешь, я правил не нарушаю, поэтому гаишники меня практически не останавливают.

– Ну-ну, – усмехнулась Татьяна. – Значит, ты какая-то особенная, а меня вот раньше постоянно тормозили, и я взятки давала. Правда, я уже давно за рулем не сидела, почти год…

– Таня, ну при чем здесь открытие своего дела и гаишники?

– Просто ты назвала Козлова коррупционером, это не так. Тот, кто сидит в триста восьмой, на самом деле оказывает платные услуги, проверяет у будущих предпринимателей пакет документов…

– Это работа вашего отдела регистрации. Разве нет? – не унималась я.

– Да. Но там очереди… Знаешь, у нас граждане в основной своей массе такие бестолковые. Случается, на одного человека полдня надо потратить.

– Эх, Таня, Таня! А ваш Козлов – неглупый человек! На взятке его действительно не возьмешь.

– Валерий Алексеевич ничего от этого не имеет, – уверенно заявила Турковская. – Он скорее о нас заботится. У нас при нем все старые мониторы на жидкокристаллические поменяли, кондиционеры везде поставили… Корпоративы на все праздники проводятся.

– И ты всерьез думаешь, что это за счет дополнительного «налогообложения»?

– Полька, ты можешь, конечно, мне не верить, но вот Колычев, предыдущий начальник, только под себя греб.

– И куда же он уплыл?

– На пенсию. Хотел еще поработать, но ему не дали, отправили с почестями на заслуженный отдых.

«Похоже, забыл правило – греби, но не загребай. Или никогда его и не знал», – подумала я.

– А Козлов…

– А что Козлов, – перебила меня Танька, – Валерий Алексеевич наверх с низов пробился, поэтому он все наши проблемы знает, заботится о нашем здоровье и психологическом климате.

– Щедрый какой, – усмехнулась я. – Ну чистый альтруист!

– Да, он такой! У Валерия Алексеевича, знаешь ли, жена – бизнесвумен. Все знают, что именно она вносит основной вклад в семейный бюджет. Вот на юбилей Лидия Вадимовна ему новую машину подарила – «Ниссан Мурано».

– А ты откуда знаешь, что именно жена сделала вашему боссу такой подарок?

– Начальница нашего отдела была на банкете и рассказывала, что супруга Козлова торжественно вручила ему ключи от нового джипа.

– «Ниссан Мурано», говоришь? Дорогая модель, – сказала я, удивляясь тому, что «Персона-плюс» кормит сразу две семьи, причем вкусно.

– А почему нет? Детей-то у Козловых нет, поэтому живут они исключительно для себя…

– Ясно, – сказала я, сделав уже определенные выводы. – Наверное, ты права, десять тысяч рублей не такие уж большие деньги по сравнению с будущими прибылями. Лучше уж заплатить и ни о чем больше не думать. Скажи, а чтобы частным предпринимателем стать, сколько надо заплатить посреднику?

– Вдвое меньше – пятерку. А вот у акционерных обществ тарифы повыше будут… Поля, надеюсь, ты понимаешь, что эта информация не для широкой публики, – запоздало озаботилась Турковская. – Поля, ты что молчишь?

– Тебя слушаю. Очень хорошо, что ты мне все рассказала, а то я принесла бы документы без «приправы» и хлопала бы глазами…

– Да, могла бы время даром потерять… Артемчик, ну что ты плачешь, успокойся, родной мой. – Таня нагнулась к коляске и засунула в рот малышу пустышку. – Не пойму, что он так капризничает. Может, снова перемена погоды намечается? Мальчики к этому очень чувствительны.

Мы дошли до дальних ворот сквера, и я сказала:

– Знаешь, Таня, я, пожалуй, пойду. Наверное, Артемка ревнует ко мне, вот и капризничает, отвлекает твое внимание на себя. Настоящий мужик!

– Ты думаешь? – Мамаша пожала плечами. – Может быть, это действительно ревность. Полина, в общем, успеха тебе. Звони, если будут еще какие-то вопросы.

– Хорошо. Пока, – сказала я и помахала малышу рукой. Он сразу замолчал. Понятливый.

Когда я вернулась домой, деда там не было. Наверное, он уже уехал в казино. Будет теперь пропадать в «Крестовом короле» до утра. Впрочем, это нормальный для него образ жизни.

Я вынула из футляра саксофон, протерла мундштук и приложила его к губам. Едва я извлекла первые звуки, как мои мысли пустились в свободное плавание. Постепенно в голове стала выстраиваться логическая цепочка из тех фактов, которые мне открылись за два последних дня…

Когда Елизавета Леонова решила открыть свое дело, то натолкнулась на проволочки в налоговой инспекции. С некоторых пор именно эта организация осуществляла не только фискальную функцию, но и регистрировала вновь открываемые предприятия всех форм собственности. Стоило Лизе дать клерку мзду, как «Персона» была поставлена на налоговый учет. Такова была и есть наша российская реальность – без взятки и в детский сад не попадешь, не то что в бизнес.

В те годы горовской налоговой службой руководил Колычев, который, по словам моей знакомой, греб только под себя, то есть единолично обогащался за счет будущих бизнесменов. Наверное, обирал и действующих. С другими делиться не хотел, потому-то его и отправили поскорее на пенсию. Его место занял Валерий Алексеевич Козлов. Он продолжил традицию брать «пошлину» за регистрацию фирмы, но замаскировал узаконенные взятки под оплату дополнительных услуг и стал всячески пускать своим сотрудникам пыль в глаза, чтобы никто не заподозрил его в сребролюбии.

Только наивная Танька Турковская могла поверить, что кондиционеры и жидкокристаллические мониторы приобретены за «левые» деньги. Похоже, Козлов, как и его предшественник, тоже неслабо греб под себя, но усердно делал вид, что делится с подчиненными. А это означало, что он очень непростой человек, хитрый и лицемерный. Таких, как минимум, надо лишать власти, а как максимум – изолировать от общества.

Я мысленно вернулась на три с лишним года назад, когда Валерий Алексеевич был только начальником отдела. Астраханова пришла к нему, чтобы проверить правильность начисляемых ее предприятию налогов. Козлов ее выслушал, но ничего проверять не стал и вызвал охранника. Ну, разумеется, он знал, что все так и есть. Уже тогда его супруга и племянница были совладелицами кадрового агентства «Персона-плюс», возникшего на месте Лизиной фирмы.

Ясно, что именно дядюшка Дианы и придумал механизм, как разорить «Персону» Астрахановой, «задвинуть» ее к черту на кулички, а на ее месте открыть собственное детище. И не беда, что служба по подбору персонала – не такой уж прибыльный бизнес. Главное, что фирма, оформленная на жену, является идеальным инструментом для отмывания денег. То есть, открывая «Персону-плюс», Оборина преследовала свои цели, а ее родственники – свои, которые удачно сочетались друг с другом. Не удивлюсь, если теперь в триста восьмой комнате налоговой инспекции работал представитель «Персоны-плюс».

Так, а какие же цели были у Дианы? В тот момент, когда Лиза взяла ее к себе в заместительницы, Оборина пребывала в состоянии моральной опустошенности после разрыва длительных отношений с женатым мужчиной. Сменив сферу деятельности, Диана быстро пришла в себя и почувствовала вкус к жизни. Только со временем работа под началом подруги стала морально тяготить ее. Оборина постепенно стала осознавать, что собственный бизнес предпочтительнее наемного труда. А чужой муж снова показался ей привлекательнее неженатых представителей мужского пола. Сработал инстинкт охотницы. Конечно, Александр был не просто женат, а женат на лучшей подруге и одновременно работодательнице. Возможно, такие сложности только добавляли азарта. Ей жуть как хотелось взять матч-реванш.

Обстоятельства сложились так, что Лиза надолго попала в больницу. Ну как тут не воспользоваться ситуацией и не начать наступление на всех фронтах? Добрый дядюшка подсказал, что делать с «Персоной». А как действовать с Александром, Диана знала сама. Помог предыдущий опыт. Единственным существенным препятствием был ребенок. Совсем крошечный. Душа Обориной оказалась настолько черной, что она подсказала ей, как решить и эту проблему. Яночка умерла. Лиза хоть и вернулась домой, но уже не была ей соперницей. Сломленная морально и физически, она только раздражала мужа. А Диана его окружила заботой и лаской. Наверное, Александр и не понял, что стал трофеем этой коварной интриганки и обольстительницы…

Мысли помимо моей воли плавно перетекли совсем на другие зацепки. Я вспомнила про странное поведение деда и не менее странное поведение Алины. Какие сюрпризы они мне приготовили? Или это будет один сюрприз на двоих? Отложив саксофон в сторону, я потянулась к телефону. Длинные гудки говорили о том, что Нечаевой дома нет. Я позвонила ей на мобильник. Подруга мне не ответила. Конечно, ее молчание ничего не доказывало, но мне стало казаться, что Алина сейчас вместе с моим Аришей. Я даже хотела отправиться в «Крестового короля», чтобы посмотреть, там ли дед и с кем.

В последний момент благоразумие все-таки взяло верх, и я осталась дома.