Текст книги "Три места под солнцем"

Глава 6

– Полина, я даже не знаю, что сказать. Ты действительно меня спасла. Я не считаю себя робкой девушкой, но сегодня так растерялась! Раздетая, без сотового, без денег и ключей от машины, кругом или хамы, или равнодушные, бр-р-р!

– Да брось! Я даже удовольствие получила от небольшого скандальчика, который им устроила. Ты бы видела физиономию директора, когда я ворвалась к нему в кабинет! Он, бедный, даже колбасой подавился. «Вы кто?» – бормочет. А я ему: «Грабеж, собаки, милиция!»

Мы рассмеялись. После пережитого стресса смех явился вполне закономерной разрядкой. К тому же он всегда сближает людей. Так, надо сближаться активнее. А то добыча вполне может ускользнуть.

– Такой выброс адреналина! Даже домой идти не хочется. Эх, я бы сейчас оттянулась!

– Я бы тоже не отказалась. Может, посидим где-нибудь? Мой все равно сегодня ночевать не придет, у него деловая встреча в городе, предупредил, что переночует на городской квартире.

Пас был взят. Инициатива шла не от меня, что тоже важно. Оставалось просто согласиться. Что я и не преминула сделать. Мы выбрали уютный ресторанчик с приличной публикой и итальянской кухней, заказали ризотто с морепродуктами и бутылку сухого белого вина. Я налегала на ризотто, Марина – на вино. Потом я заказала фрукты и коньяк, что добавило добрую порцию теплоты и доверия в наши отношения, затем еще коньяк, еще…

Хорошо, что Марина не принадлежала к числу людей, тщательно следящих за количеством выпитого: как собой, так и другими. Так как ела в основном я, она захмелела быстро. Сначала обсуждали сегодняшнее приключение. Потом пошли обычные женские разговоры: любовь, личная жизнь, семья. Естественно, рассказывала Марина. Я лишь подавала реплики, направляла разговор в нужное русло, иногда привирала что-нибудь для поддержания видимости диалога.

Как и следовало ожидать, счастье Марины не было безоблачным. Да, материальное благополучие. Да, освобождение от утомительных домашних обязанностей. Да, относительная свобода и возможность не коротать свой век в какой-нибудь бухгалтерии. Да, возможность поддерживать женскую привлекательность с помощью дорогих салонов и качественных тряпок. И все. Скука, старый, занудливый мужчина, невозможность общаться с тем, с кем общаться действительно интересно, нереализованные возможности.

Как я и думала, Марина не принадлежала к числу совсем уж глупеньких охотниц за достатком. И в ее решении стать супругой пожилого и обеспеченного человека сыграла свою роль не только корысть. Мне трудно было в это поверить, но, по ее словам, Синдяков-старший обладал определенной харизмой. Хотя почему бы нет? Человек столько лет имел почти неограниченную власть над людьми и обстоятельствами, знал, что может реализовать практически все свои желания, и реализовывал их. Он олицетворял собой силу, а сила притягивает и подавляет. Это у меня были причины ненавидеть его, а у Марины – не было. В тот момент, когда она согласилась стать его женой.

– Везунчик ты, Марина, – вздохнула я и ввернула в ее монолог пару штампов: – Поймала удачу за хвост. Живешь в свое удовольствие, сама себе хозяйка. Дети вроде бы есть, но дети уже взрослые, и так как это дети мужа, их проблемы тебя не касаются. А я вот до сих пор не замужем. И родить никак с духом не соберусь. Все стабильности, как у тебя, хочется.

Опять сработало набившее оскомину правило: случайному человеку мы доверяем больше, чем самому близкому. Марину понесло:

– Дети? Придурок Тоник ребенок? Вадим, который старше меня на два года? Дети. Да у меня одних абортов… Я же понимаю, что время уходит, рожать надо, пока молодая и сильная, а этот гад не разрешает. Говорит, у него есть наследники, а писка и пеленок в его возрасте он не переживет. А обо мне кто-нибудь подумает? Я же с тоски скоро сдохну в этой берлоге!

– Да брось ты, – неуверенно промямлила я, – с маленькими тоже не сахар. Сейчас ты хочешь – в бассейн, хочешь – к подругам, хочешь – за границу на отдых. А малыш привяжет к дому.

– О каких подругах ты говоришь? – воскликнула она так громко, что на нас обернулись посетители, сидевшие за другими столиками. – Он первым условием поставил мне то, что я должна порвать все свои прежние связи. Разрешает общаться только с нужными ему людьми. А ты бы видела их спутниц! Или шлюхи без мозгов, или тетки, которых интересует лишь хозяйство и шмотки. Мне выть хочется, когда я вынуждена с ними разговаривать! Они уверены, что Лорка – это не поэт, а кличка собаки, путают Коэльо с паэльей и считают, что люмпен – синтетическая ткань.

– Ого! – я с интересом посмотрела на собеседницу – а ты у нас, оказывается, не из дур?

– Вот и ты тоже, – Марина, кажется, легко простила мне нечаянное хамство, – ты тоже думаешь, что я такая же, как они. А у меня, между прочим, высшее филологическое и незаконченная кандидатская. Просто в определенный момент так достала нищета! Как представила, что буду всю жизнь сидеть на кафедре и покупать с зарплаты вафельный тортик, мерзко стало. Я же большего достойна. Я умница, красавица, такое сочетание встречается редко.

Девушка всхлипнула и скорчила гримаску. Если в ход пошли слезы, значит, ее развезло окончательно. Как говорится, «клиент созрел, несите дичь».

– Да, подруга, засада. Был бы ребенок, можно было бы развестись и жить на алименты. А так останешься у разбитого корыта. Ни один суд не отсудит тебе часть имущества, да еще у бывшего главного прокурора.

– А вот это – дудки! – просветлела лицом Марина. – Он на меня вообще половину всего записал, еще до официального оформления брака. Сказал, что доверяет и хочет, чтобы это было его свадебным подарком. Понимаешь, меня это и подкупило. Такое доверие! Я же могла оказаться стервой, отказаться выходить за него замуж и оставить его нищим!

Мне почему-то вспомнились горящие дома владельцев частного сектора, которые не хотели уступать землю семейству Синдяковых. Ага. Как же. Отпустили бы они тебя. И из дома съехали. С зубными щетками наперевес.

– И зачем тогда ты все это терпишь? – закинула удочку я. – Этих уродов наказать давно пора. Как вообще можно жить в одном доме с тремя омерзительными мужиками?

– Они не все омерзительные, – улыбнулась вдруг Марина.

Конечно, Вадим, а как же иначе! С чего тогда она будет так активно перезваниваться с ним. К тому же под его обаяние попала даже я, что вообще необъяснимо: я должна ненавидеть его не только как сына врага.

– Ты говорила, что его младший сын парнишка веселый и незлой?

Ничего подобного она не говорила. Но не спрашивать же ее напрямую о Вадиме!

– Я говорила? – пьяно изумилась она. – Надо же! Тоник – отстой. А вот Вадим… он добрый. Я его ничуточки не боюсь. Даже когда я только появилась в доме, не дразнил меня, как Тони. Он меня жалеет, выручает, если в историю влипну. Вот если бы ты меня сегодня не спасла, он бы спас. Он всегда меня спасает. Вы с ним в этом похожи. Чип и Дейл. Слушай, а давай я вас познакомлю? Вы примерно одного возраста. Поженитесь, будешь моей дочкой. Ты хорошая, это сразу видно. Хотя нет. Тогда мы врагами станем. Знаешь, я ведь Вадима хочу с того момента, как в первый раз увидела. Думаешь, спать со старым обрюзгшим мужиком приятно? У него изо рта плесенью пахнет, – она сморщилась.

Я намеренно не перебивала сумбурный монолог Марины. Он, как по заказу, тек в нужном мне направлении, а я складывала в голове структурные части мозаики: симпатия между мачехой и пасынком очевидна. Все имущество семьи поделено между ними. Тони и Синдяков-старший – нищие. Тони не доверяют из-за его пристрастия к наркотикам, отец намеренно стал официально небогатым человеком из-за опасения перед всплытием давних делишек. Марина на грани развода. Пока она молчит и терпит, но время будет работать против их брака. Значит, надо катализировать процесс. Процесс отвращения к законному супругу и симпатии к старшему пасынку. Не только материнской симпатии. А что Вадим? Есть ли у него какой-нибудь интерес по отношению к Марине? Она вполне способна увлечь неглупого мужчину. Красотой, интеллектом, а теперь еще и богатством. В первую очередь богатством. Если бы она решила уйти с капиталом из семьи, вряд ли ей удалось бы добраться хотя бы до выезда из поселка. А если у нее будет помощник? Заинтересованный, сильный, гораздо более сильный, чем стареющий прокурор?

Да, но нужно ли это Вадиму? Пока благополучию семьи ничто не угрожает. Скорее всего, он понимает, что Марина самостоятельно не осмелится присвоить себе их семейное состояние, поэтому поддерживает взаимную симпатию и доверие, не предпринимая попыток перевести отношения в другое русло. А если возникнет угроза? И не с Марининой стороны? Ага. Вот оно. Нащупала.

– Мариночка, а зачем ты спишь с этим старым хреном? – пошла напрямую я. – Спи с Вадимом! И вообще, бросай ты этого урода! Объедините свои состояния, выгоните Тони с папашей в городскую квартиру, будете Лорку при свечах читать и детей делать. Ты, подруга, неразумная какая-то. Все ж так просто, как по нотам!

Я надеялась на то, что Марина настолько набралась, что вряд ли вспомнит не только то, кому принадлежала эта простая в своей гениальности идея, но и вообще все свои сегодняшние откровения. Но мудрая идея насчет объединения с Вадимом отложиться у нее должна. Тем более что и сама она об этом подумывала. Теперь надо сделать так, чтобы одновременно та же самая идея стала симпатичной и для Вадима.

* * *

Проснулась с жуткой головной болью. Хотя вчера я старательно «пропускала», все же вино и коньяк дали о себе знать, засиделись мы с Мариной долго, домой пришлось возвращаться, естественно, на такси, «Мини Купер» я оставила в городе, на работу безбожно опоздала. Ну и ладно. Имею я право прогулять в порядке исключения? Заслужила. Грамотно спланировала операцию, виртуозно ее провела, обошла ловушки и добилась нужного результата.

Кажется, я становлюсь стервой. Когда Марина пела мне дифирамбы, мне не было ни капельки стыдно. Хотя… Да, я действительно подстроила кражу, заставила испытать девушку настоящий стресс. Но если бы подобная ситуация произошла в моем присутствии и не имела бы ко мне никакого отношения, я поступила бы точно так же. Не столь эмоционально и шумно, но потребовала бы от администрации бассейна принять меры и помочь попавшему в беду человеку. Так что не такая уж я и законченная негодяйка. И все-таки на душе было как-то паршиво. Не то от последствий алкогольного отравления, не то от легких угрызений совести. Все-таки Марина не сделала мне ничего дурного и тоже, по-своему, пострадала от этой семейки. Для разрешения сомнений я поспешила к деду.

Нашла я его в саду. Ариша красиво возлежал в плетеном ротанговом кресле с чашечкой кофе и свежей газетой. Чудесная картина! Хоть садик у нас и небольшой, но места для отдыха вполне хватает. Я принесла себе чашку и плеснула из кофейника ароматной жидкости.

– Тебе, Полетт, больше помог бы качественный китайский зеленый чай, – спустив очки на нос, с укоризной промолвил дед, – литра эдак полтора. Не хочется показаться занудой, но в наше время…

– Ариш, по твоим рассказам, в ваше время все было еще круче. Сегодняшние барышни – монахини по сравнению с барышнями твоей молодости. Одна бабушка чего стоит!

Воспоминание о бабушке разгладило морщины на лице деда. У меня появилась прекрасная возможность избежать нотации.

– Дедуль, расскажи о бабушке. Ты уже сто лет мне о ней не говорил. Помнишь, ты все время обещал, что, когда я вырасту, ты скажешь, почему вы с ней расстались? Я уже выросла. Могу доказать!

– Не надо доказывать, – купился Ариша, – я и так верю. А как же работа? Тебе же на работу надо!

– На работу я опоздала, машину оставила в городе, так что доберусь не скоро. Навру, что приболела, влепят небольшой нагоняй и забудут. Без меня все равно конвейер не остановится. А если и остановится, то мир не рухнет от недостатка десятка кирпичей. Расскажи!

Это утро стало для меня маленькой наградой за вчерашнюю работу. Потому что бабушка была легендой нашей семьи и я ее никогда не видела, а узнать хотела многое. Молодость у Ариши была бурной. Да и сейчас он совершенно не умел вести спокойный и размеренный образ жизни.

Дед его, а потом и отец были крупными партийными шишками, не лишенными к тому же духа стяжательства. Поэтому их потомки всегда жили в достатке. Итак, уважаемые родители, достаток, возможность поступления в любой вуз и выбора любого жизненного пути – все это было у деда до появления в его жизни бабушки Инессы. Кто она, откуда взялась, он не знает до сих пор. Воспитывалась в детдоме, но по внешности, манерам, гордой посадке головы было ясно, что родилась она не в простой семье. По национальности была записана как русская, но даже к двадцати годам так и не избавилась от легкого акцента, выдававшего в ней не то польскую, не то чешскую кровь. Познакомились они в студенческом лагере, роман развивался молниеносно, очарованию этой девушки не смогло противостоять несколько пуританское, холодное воспитание деда. Расписались без ведома родителей.

Все, наверное, было бы хорошо, если бы Инесса согласилась вести жизнь большинства ее ровесниц: дети, хозяйство, работа. Но эта рутина была не для нее. Достаток? Благополучие? Нет уж! Стройки века, перевоспитание малолетних преступников, покорение горных вершин – вот ее стихия. Сначала она таскала Аристарха с собой, потом, после рождения сына, отца Полины, оставляла его с сыном. Пока не пропала в одной из экспедиций в горах. До сих пор ее исчезновение осталось загадкой для всех, включая участников экспедиции. Просто однажды утром ее не оказалось в палатке. Поиски ни к чему не привели, Аристарх остался один. Вернее, не один, а с сыном.

– Сначала я мучился, потом – злился, после понял, что, если бы я был с ней рядом, этого бы не произошло. Не произошло, что бы ни случилось. Даже если она исчезла по своей воле, в этом все равно виноват я. Она ничего не боялась. Старалась испытать и испробовать на себе весь экстрим, какой только существовал в нашей жизни, лезла во все заварушки, задерживала каких-то шпионов, однажды добровольно участвовала в операции по ликвидации банды. Такой женщине надо было соответствовать, а я предпочел бурной жизни с ней благополучие и сытость домашнего обывателя. Вот когда я понял это, полностью поменял свою жизнь. Горным спасателем не стал, это не мое, но из «норы» вылез. И стал таким, каким ты видишь меня сейчас, – закончил дед.

– Ты думаешь, она тебя бросила?

– Все может быть. Но я не виню ее в этом. Со мной тогда было невыносимо скучно.

– А это случилось с тобой случайно не в двадцать восемь лет?

– Откуда ты знаешь? – Ариша внимательно посмотрел на меня. – Да, забавно. Наверное, это семейное. Ну, хватит про меня. Я чувствую, что тебе тоже есть о чем рассказать. Начинай, хвастай.

Я во всех подробностях описала деду вчерашний вечер. Не забыла и поделиться своими мыслями по поводу дальнейших своих действий.

– То есть ты у меня чуть не начала карьеру мелкой воришки? – попытался уколоть меня Ариша. – Ведь если бы уборщица оказалась порядочным человеком, если бы администрация бассейна решила пойти на принцип и вызвала бы милицию, если бы в милиции оказались толковые парни, то вычислить тебя бы не стоило особого труда. Узнали бы на рынке, кто покупал сумку, видно же, что она новая, сняли бы отпечатки пальцев, не может быть, чтобы ты где-нибудь их не оставила, обыскали бы, в конце концов, всех и нашли у тебя отмычки! Хе-хе. Завидная была бы у меня старость. Закончить жизнь в очереди с тюремной передачкой. Учти, Полетт, свои ошибки!

– Уже учла. Надеюсь, сейфы мне вскрывать пока не придется. А вот как натолкнуть Вадима на мысль объединения своего капитала с капиталом Марины? Пока не знаю. Соблазнить, напоить и вызвать на откровенность? Примитивно.

– Мне кажется, Вадим человек неглупый. Не обольщайся своей легкой победой над Мариной. Марина – женщина, живет, как вы все, эмоциями, к тому же пока нет результата твоего спектакля. С Вадимом надо по-другому, – никак не отреагировал дед на мое «соблазнить».

Кажется, он видит во мне уже не только внучку, которую он воспитывал в полном одиночестве четырнадцать лет, но самостоятельную личность и равного себе собеседника. Мне это польстило.

– Дедуль, а почему ты больше не женился? – ободренная доверием Ариши, рискнула я задать ему давно волнующий меня вопрос. – Мужчине трудно воспитывать сына одному, к тому же ты у меня всегда был завидным женихом, соседки до сих пор в калитку ломятся под разными предлогами.

– После твоей бабушки? – Ариша посмотрел на меня, как на душевнобольную. – После нее все женщины для меня черно-белые. Романы у меня, конечно, были, но назвать хотя бы одну из них своей женой – это значит оскорбить себя и ее.

Утро действительно было прекрасным – незапланированный выходной, первая маленькая победа, прохлада и свежесть сада, великолепно сваренный кофе, откровения единственного близкого мне человека… Пожалуй, сегодня стоит встретиться с Тони. Сделать человека счастливым и подтолкнуть его к пропасти. Или я не внучка своих прародителей.

Глава 7

Итак, до вечера я была свободна. Домработницы у нас нет, поэтому весь быт нашего весьма обширного гнезда лежал на мне. Не то чтобы у нас не хватало денег на платную хозяйку, просто мы с дедом крайне ревниво относились к появлению чужаков в нашем доме. Гостей принимали, а вот чтобы чужой человек хозяйничал в моей спальне или убирался на столе Ариши… Исключение делалось для мытья окон и чистки ковров, то есть наведения «большого шухера», как неэлегантно обзывал сие действо Ариша. Поэтому я загрузила стиральную машинку и занялась уборкой. Надо бы выкроить время и повозиться в саду, а кроме того, вызвать человека для стрижки газонов.

К обеду трудовой энтузиазм начал медленно, но безнадежно гаснуть. Все-таки не зря дедушка поддразнивает меня. Человек я ленивый, а физический труд для меня – сущая пытка. Спасло меня треньканье мобильного телефона. Номер незнакомый. Интересно, кому это я понадобилась? Может, с работы? Я, конечно, предупредила, что болею, но все же… Я сняла трубку и простонала: «Алло».

– Это Полина? – не совсем уверенно ответили мне. – Я Марина, мы вчера познакомились в бассейне.

Странно, но, вопреки здравому смыслу, я обрадовалась звонку. Только откуда она узнала мой номер? Словно в ответ на мой вопрос девушка произнесла:

– Ты звонила на мой телефон, когда искали мои вещи, помнишь? Вызов сохранился, я решила позвонить.

Точно, как я не догадалась! Значит, Марина решила продолжить знакомство. Или вспомнила, что наговорила, и хочет прощупать меня. Или… впрочем, сейчас узнаем.

– Привет, Марина! Конечно, помню. Как самочувствие? Вчера мы здорово перебрали. Но было все равно классно, давно так не оттягивалась, – произнесла я нейтральный текст.

– Самочувствие уже в норме, – вздохнула с облегчением она. Видимо, ее беспокоило, как ответит ей нечаянная вчерашняя подруга, – только есть проблема. Поможешь?

– Чип спешит на помощь, – машинально ответила я, вспомнив сравнение меня и Вадима с мультяшными героями.

– Что? – не поняла Марина.

– Помогу, конечно! Когда и где встречаемся?

Вчера я не обмолвилась о том, что живу почти рядом с ней. Пусть пока она знает обо мне как можно меньше. Марине было удобно встретиться возле супермаркета, в котором и я покупала продукты. Это было рядом с коттеджным поселком. Зачем же я ей понадобилась? Не явится ли она с Вадимом? Машины мы оставили в городе, домой разъезжались на такси, так что обе остались без «колес». Судя по отношению Вадима к мачехе, он не откажется любезно подбросить бедную женщину до магазина. С тех пор как я встретилась с ним у сырного прилавка, я ходила по магазину с оглядкой. Он же обещал найти меня! А где искать, как не там, где встретил в первый раз? Продолжение знакомства с ним не просто не входило в мои планы, а пугало: неизвестно, как поведет себя мое женское «я», что-то оно в последнее время не совсем меня слушается. По крайней мере, этот тип снится мне почти каждую ночь. Что там старый извращенец Фрейд говорит по этому поводу?

К моей радости, Марина была одна. Выглядела она роскошно, будто и не было нашего вчерашнего загула в ресторане. Или это великая сила дорогой косметики? Она издалека помахала мне рукой и пошла навстречу.

– Полина, у меня проблема. И только ты можешь мне помочь, – простонала она, – муж убьет меня, если узнает!

Ого! Это во что же меня хотят посвятить? И насколько серьезно это «убьет»?

– Машина. Я не помню, где вчера оставила машину. Утром Вадим отвез меня к бассейну, ее там нет. У ресторана – тоже. Вадим пообещал вечером поездить по городу, сейчас ему надо работать, а вдруг до вечера муж спохватится?

– Спокойно, сейчас найдем твою машину, – остановила я поток ее красноречия, – только доберемся до моей.

Мой умненький «Мини Купер» послушно ждал у ресторана. Конечно, я помнила, где машина Марины! Вчера, когда мы решили отправиться по домам, я никак не могла отговорить ее не садиться за руль. Пришлось устроиться рядом – все-таки я была в состоянии контролировать ситуацию. После того как моя новая подруга чуть не заехала на тротуар, я выхватила у нее руль и припарковала машину в незнакомом дворе. Мне удалось уговорить ее выйти из машины и взять такси. Двор я запомнила, нашла его быстро, при виде своего авто Марина просияла.

– Опять ты меня выручила! Угощаю лучшим кофе с тирамису, – пообещала она.

Кто же откажется от хорошего кофе с тирамису? Мы молчали, расправляясь с пирожным. Я ждала, когда Марина первой начнет разговор. Не просто же так пригласила она меня в кафе. Люди обеспеченные часто воспринимают подобные услуги как нечто само собой разумеющееся либо расплачиваются наличными. Но это с людьми, которые явно ниже их по положению. Во мне же все выдавало весьма обеспеченную даму: автомобиль, обувь. К тому же вчера, в ресторане, я позволила себе явное расточительство, вряд ли у девицы со средним достатком в сумочке может случайно оказаться крупная сумма. Марина не сочла нужным начать с малозначительных вещей, а сразу приступила к делу: мне это понравилось. Значит, она не мямля, значит, способна на решительный поступок.

– Только не думай, что я привыкла откровенничать с первым встречным. Просто за последнее время мне в первый раз встречается человек, которому хочется верить.

– А твои старые знакомые? Неужели у тебя не осталось какой-нибудь школьной или университетской подруги? Даже если между вами была размолвка, отношения всегда можно наладить.

– Можно. Но не хочется. Я пыталась наладить связь с ними хотя бы через Интернет и по телефону, раз общаться напрямую муж не разрешает. Но быстро поняла, что мне с ними уже неинтересно. Более того, некоторые сначала просто жаловались на бытовые и материальные проблемы, потом вполне откровенно стали просить денег. Когда же я отказала, смертельно обиделись и даже устроили целый диспут на тему: «Деньги портят человека». А с какой стати я должна всех спонсировать? К тому же муж и правда почти не дает мне наличных. Просто оплачивает счета и тщательно проверяет все расходы с кредитки. Просить же у него денег для подруг – провоцировать скандал.

– Да уж. Дружить лучше безвозмездно. А с чего ты взяла, что я не из таких?

– Я не слепая. И умею отличить человека с достатком от бедной учительницы. Судя по легкости, с которой ты соглашаешься на предложения о встрече, ты человек независимый и самостоятельный. А если учесть почти профессионализм, с которым ты вчера «построила» всю эту шайку из бассейна… Мне кажется, что ныть по поводу невозможности заплатить за квартиру и взахлеб обсуждать преимущества нового пылесоса перед старым ты не будешь. Я не ошиблась?

Я только улыбнулась. В чем, в чем, а в этом Марина не ошиблась точно.

– Ты не преувеличиваешь деспотизм своего мужа? Ну, вчера, как ты сказала, он не ночевал дома, поэтому и ты могла себе позволить немного расслабиться, а сегодня? Как же он отпустил тебя сегодня?

– Спасибо Вадиму. Он придумал, что машину я оставила в автосервисе, он же сказал, что повезет меня за покупками. С Вадимом муж меня отпускает. В принципе, если бы я знала, что моя машина спокойно стоит во дворе, можно было бы не пороть горячку, а спокойно искать ее еще несколько дней. Но я совершенно не помнила, что с ней. Может, я ее разбила, может, подарила, может, в залог оставила. Это надо же было так напиться! Спасибо тебе, что в такси посадила и расплатилась. Хорошо, что ни мужа, ни Тони дома не было.

– Похоже, этот Вадим очень милый. Не женат?

– И не думай, – шутливо погрозила она пальцем, – такой сволочной свекрови, как я, свет еще не видывал.

– Все с тобой ясно, – усмехнулась я, – а как же он? Обычно пасынки ненавидят молодых жен своих отцов, может, все его хорошее отношение – только попытка вывести тебя на чистую воду? Соблазнит, а потом заявит отцу: твоя женушка – дрянь, ищи мне другую мамку.

– Такое можно ожидать от Тони. Кажется, эти мысли даже посещали его мутную головенку. Но я быстро поставила паршивца на место. Вадим же относится ко мне по-дружески и уважительно. Ни разу не позволил себе вольности.

– А тебе бы хотелось, чтобы он позволил?

Марина промолчала. Вчера, под действием коньяка, она уже проболталась о том, что испытывает не только материнскую симпатию к Вадиму. Сегодня же она была более осмотрительна, а я решила не давить на нее. Слишком активное любопытство может оттолкнуть, надо вести нить разговора так, чтобы Марина сама делала выводы и приходила к нужному мне решению.

– Да, тебе бы такого мужа. Спокойного, делового, молодого, активного. Уж он бы точно не запрещал тебе жить собственной жизнью. Объединили бы капитал, избавились от балласта. Жаль, что это невозможно. А опиши мне его! Если он еще и является высоким голубоглазым блондином, я тебе просто не поверю.

Марина начала описывать Вадима, попутно убеждая меня, что высокий рост и голубенькие глазки – не главное достоинство мужчины. Я для затравки немного поспорила с ней, чем перевела разговор в другое русло, не стоило долго задерживаться на последней мысли, а то у Марины может отложиться, что авторство ее целиком принадлежит мне. В результате мы все-таки пришли к консенсусу и дружно постановили, что идеальный мужчина должен быть ухожен, иметь увесистый бумажник, считать, что содержимое этого бумажника в равной мере принадлежит его подруге, не быть занудой и не контролировать жену. А рост, уровень волосатости, национальность – вторичны.

– Жаль, что ты не свободна, – уколола я ее на прощание, – можно было бы вместе слетать куда-нибудь отдохнуть. И вообще, иногда встречаться. Если выкроишь полчасика, звони. Я всегда свободна.

Естественно, это была ложь, я была еще менее свободна, чем Марина, и моим цербером был не старый муж, а восьмичасовой рабочий день. И что только я делаю на этом заводе? Мизерная зарплата, которую мне там платят, не играет роли в нашем семейном бюджете, для увлекательного времяпрепровождения можно найти занятие повеселее. Единственное оправдание – возможность юридической практики. Теорию получила в институте. Надо бы подумать о смене места работы. Найти что-нибудь со свободным графиком и жутко интересное. А то расправлюсь с Синдяковым, и опять в кресло. Так и проведу там остаток своих дней. При этой мысли мне стало жутко. События последних дней не просто разбудили меня, но и увлекли настолько, что я не могла представить себя прежней. Отныне лишь книжных приключений было мне мало. И эмоции я хотела переживать свои, а не выдуманных героев.

* * *

Теперь следовало заставить Марину почувствовать, что ее жизнь с Синдяковым невыносима. Она боится перемен и нестабильности? Значит, надо показать ей, что нестабильность ей угрожает именно с нынешним мужем. А перемены могут быть только к лучшему.

Машинально я достала саксофон. Сегодня хотелось импровизировать, и я взяла тему «Лунного света» Клода Дебюсси. Звуки свободно лились через открытое окно моей спальни в сад, пальцы привычно, как будто без моего участия выбирали клавиши, а я думала. Что удручает Марину больше всего? Первое – зависимость. Не молоденькая девушка, неглупая, а вынуждена за каждый шаг отчитываться перед стареющим мужем. Если бы он позволил, она явно не отказалась бы продолжить работу над кандидатской диссертацией, материально она обеспечена, так чего ж не заняться любимым делом в качестве хобби? Сейчас даже среди жен богатых мужей непрестижно быть домохозяйкой, умные мужья покупают своим подругам небольшое дело, чтобы те не сходили с ума от скуки. Если бы Синдяков-старший предложил Марине начальный капитал и связи для открытия кофейни или модного бутика, она была бы ему благодарна.

Второе – ребенок. Ей ближе к тридцати, и она грезит малышом. Хочешь, чтобы жена сидела дома, позволь ей хотя бы завести ребенка! Третье – состояние. Да, коттедж и половина дела оформлены на Марину. Так надо показать ей, что, оставаясь женой Владимира Синдякова, она наверняка останется ни с чем. По крайней мере, необходимо создать иллюзию этого. Я отложила саксофон в сторону и протянула руку за сотовым.

– Витя, это Полина, помнишь, ты мне «жучки» с аппаратурой продал? Слушай, как сделать так, чтобы мой номер при связи не определялся?

– Легко, – ответил Шило, – только лучше подъезжай ко мне и возьми новый мобильник с карточкой. Карточка зарегистрирована на подставное лицо, мобила серая. Номер будет высвечиваться, а хозяина найти будет проблематично. Если хочешь, чтобы тебя стопроцентно не вычислили, включай только за пределами дома и для звонка.

Что мне нравилось в Вите Шило, так это его способность не задавать вопросов и интуитивное понимание того, что именно необходимо клиенту. Через полчаса я уже звонила Марине. Слегка изменив голос и заранее отрепетировав текст, я протараторила в трубку:

– Здрасти, это Элла, мы с вашим мужем любим друг друга. Я чего хочу сказать: вы ничего не сможете сделать. Он давно любит только меня, у нас через пять месяцев родится маленький, и Володечка узаконит наши отношения, он мне обещал. Он уже и имя ему придумал, и квартиру нам покупает. А вообще, жить мы будем в коттедже, там воздух свежее, но от квартиры я тоже не собираюсь отказываться, ее сдавать можно за хорошие деньги. Так что собирай чемоданы, дорогуша!

Я нажала кнопку отбоя. За все время Марина не проронила ни слова. Теперь звонить ей я буду часто. Звонить и рассказывать, как любит меня и будущего малыша Володечка, какие у нас совместные планы, сколько детей мы хотим иметь. Имя Элла я тоже взяла не случайно. У бывшего прокурора явно есть планы на недалекую журналистку Эллу Усенко, так что если Марина вздумает устроить ему сцену, он не сумеет вполне натурально признать, что совсем не знает эту барышню. Может быть, придется встретиться со слизняком еще раз. Одних анонимных звонков было мало. Нужны доказательства измены мужа. Пока только измены.