Текст книги "Бывших любовниц не бывает"

– Ну-у, что вы, Танечка! Что ж вы так официа-ально: «Вади-им Вади-имович…» Предлагаю называть друг друга просто по имени и говорить друг другу «ты». А? Как тебе?

Прыткий малый! Вот прямо так с наскока берет быка за рога. Ну-ну…

– Вадим… – Я откашлялась, показывая, что мне вообще-то неудобно называть его просто по имени, что официоз был бы в данном случае более уместен, – вы… ты ведешь дело предпринимателя Говорова…

– Это того, которого сожгли в собственном гараже? – Ложкин рассмеялся.

Я даже растерялась: ничего себе! Что смешного в том, что человека сожгли заживо?! Чему ж тут радоваться?!

– А что, это было так весело? – не удержалась я от сарказма.

– Да мамаша его меня просто задолбала: докажите, говорит, что это сделала моя сноха, и все тут! Вот вынь да положь ей доказательства! Ну, свекрови! Нет, не зря их свекровями называют: столько крови из человека выпить способны, гадюки!..

Интересно, откуда тебе-то это известно, подумала я. Или у тебя самого есть свекровь? А вслух сказала:

– А что, с доказательствами против снохи туго?

– Да она в то время в ночном клубе отрывалась, я все проверил. С ней друзья были – две пары, то есть четыре человека, кроме нее. И еще: они не очень-то тихо себя вели, выпили лишнего, пошумели немного… Короче, официант их тоже запомнил… Да и потом, Тань, давай откровенно: разве могла тридцатидвухлетняя телка подпереть дверь гаража доской, а потом залезть на крышу и налить в вентиляционную трубу бензин? Да, а потом еще и надо было взять какую-нибудь тряпку, намочить ее в том же бензине и бросить – зажженную! – туда же!

Я сделала вид, что слово «телка» меня не покоробило. Но с доводами Ложкина я была готова согласиться. Действительно, проделать все это женщине было бы довольно-таки проблематично, хотя кто знает! В моей практике случалось всякое.

– А другие версии? – спросила я.

– Проверяем… – уклончиво ответил следователь и вновь воззрился на меня.

– Так были у Говорова другие враги? – не унималась я, не обращая внимания на его бесцеремонные взгляды. – Все-таки он – предприниматель… конкуренты и все такое…

– Проверяем, – напомнил мне Ложкин. – Но врагов у пострадавшего, по-моему, не было.

Вот как?! Не было врагов? Странно, подумала я, сейчас такое время, что даже у какой-нибудь болтливой старушки на лавочке есть свои враги: «промыла» она кому-нибудь из соседей косточки – и вот тебе, пожалуйста! А тут – предприниматель! Я с сомнением посмотрела на хозяина кабинета.

– А что ты делаешь сегодня вечером? – неожиданно спросил он, пытаясь обольстить меня своей «бероевской» улыбкой.

Ни фига себе поворот! Я прямо опешила от такой детской непосредственности следователя.

– Вообще-то, сейчас уже вечер, – попробовала отшутиться я, – время-то – седьмой час.

– А что ты будешь делать после того, как уйдешь отсюда? – продолжал пытать меня Ложкин.

Вот прицепился!

– После того как я отсюда уйду, я заявлюсь домой, сварю кофе и «буду думать мои мысли», как говорится в одном анекдоте, – сказала я, и это было чистейшей правдой, мне даже выдумывать ничего не пришлось.

– О! Ты любишь кофе! – обрадовался мой собеседник. – Хочешь, сходим куда-нибудь, попьем кофейку?

Первым моим желанием было отказать этому наглецу, причем в самой категоричной форме. Я даже открыла было рот, но тут меня осенило: если я сейчас скажу ему «нет», позже мне очень трудно будет наладить с ним контакт. Нет, Ложкина «посылать» нельзя: без сведений, которые у него имеются, мне будет весьма сложно вести собственное расследование. А потом ведь можно не просто сходить в кафе: можно пойти в заведение покойного супруга Светланы Говоровой и заодно посмотреть, как она управляется без мужа со своим бизнесом. Как говорится, совместить приятное с полезным.

Я так и сказала Вадиму. Он выслушал меня и улыбнулся шире прежнего:

– А чё? Давай совместим…

Через пять минут мы уже ехали в моей «девяточке» в одно из заведений новоявленной бизнесвумен.

В зале было много народу, все столики оказались заняты, и мы подошли к барной стойке. Сидя на высоких никелированных стульях, мы потягивали коктейли: я – безалкогольный, Вадим – какую-то экзотическую тропиканскую смесь с небольшим количеством градусов. Играла приятная музыка в стиле блюз, и я решила воспользоваться моментом и выудить из бармена какую-нибудь полезную информацию.

– А у вас миленькое заведеньице, – сказала я, улыбнувшись молодому человеку в белоснежной рубашке с короткими рукавами. На его груди красовался бейджик с именем «Валерий».

Симпатичный бармен улыбнулся в ответ белозубой улыбкой:

– Мне тоже здесь нравится.

– И коктейли у вас вкусные.

– Спасибо.

– Сразу видно, у вас хороший хозяин, – продолжала я разведку.

– Хозяйка, – уточнил бармен Валерий, протирая стаканы для коктейля безукоризненно чистой салфеткой.

– М-м! И как вам ваша хозяйка? Ладите?

– А что?

– Да так, ничего, – пожала я плечами. – У меня подруга в одном кафе официанткой работает, так она говорила, что, пока у них был хозяин-мужчина, работать было вообще невозможно: к девчонкам он постоянно клеился, а зарплату зажимал. А вот когда он продал кафе и хозяйкой стала женщина, все пошло́ наоборот: и девчонок больше никто не трогал, и зарплата выросла.

– Ну, у нас такого не было, – живо отреагировал Валерий с гордостью в голосе, – у нас порядок всегда был, и при хозяине, и при хозяйке. И Никита хорошо дела вел, и Светлана Юрьевна… тоже молодец.

Я заметила, что после отчества – «Юрьевна» – бармен как-то запнулся.

– Это здорово, когда все хорошо. А почему хозяин-то от дел отошел? – спросила я как можно более небрежно, поигрывая розовой соломинкой в бокале.

– «Отошел»! – невесело усмехнулся молодой человек. – Отошел, да только не от дел. В мир иной он отошел, вот так-то!

– Боже мой! – округлила я глаза, играя «под дурочку». – Это он… помер, что ли?!

– Можно сказать и так…

В этот момент к стойке подошли двое молодых людей, и разговор пришлось прервать. Подошедшие заказали коктейли. Вадим повернулся и осмотрел зал.

– Вон столик освободился, – кивнул он куда-то в угол. – Тань, пойдем, закажем кофе и пирожные. Мы ведь сюда пришли именно попить кофейку.

Вскоре мы сидели за столиком почти в самом углу зала. Официантка приняла наш заказ и исчезла, а я решила возобновить прерванный в кабинете старшего лейтенанта разговор на тему: «Кто мог убить Никиту Говорова?» Я высказала предположение, что в этом деле все ясно как божий день: его смерть выгоднее всего вдовушке. Вадим кивнул, причем как-то так… интересно, почти как дрессированная лошадь в цирке:

– Да-а, да-а, не спорю, ей это выгодно, как никому другому, но доказательств против нее, увы, нет! Не было у нее больших бабок, своих бабок, она ведь не работала, полностью зависела от мужа, так что нанять она никого не могла. А та мелочовка, что муж давал ей на продукты… Но это же несерьезно. И поверь, Танюша, я проверил это о-очень тщательно.

– Но тогда, может, у него все же были другие враги или конкуренты?

– Я тебя умоляю! Ну какие у Говорова враги? Он был спокойным безобидным парнем, наш погибший: мы опросили его соседей и знакомых, и все в один голос твердят…

– А конкуренты? – не унималась я. – Может, здесь рядом есть другие кафешки, которым мешали его заведения? Ты это проверил?

Ложкин лениво зевнул:

– Танечка, ты, скорее всего, не в курсе, но сейчас не те времена, когда конкуренты убирают друг друга. Такие вопросы уже давно решаются цивилизованно.

– Да? Как именно?

– Предприятия-конкуренты просто-напросто вы-ку-па-ют-ся. За деньги! Ферштейн?

Старший лейтенант посмотрел на меня снисходительно: мол, эх ты, деревня! Но я не сдавалась.

– Подожди, Вадим. Сам посуди: купить кафе – это не то же самое, что купить гараж там или даже машину. Это каких денег стоит! Вот эта кафешка, например, как я думаю, стоит порядка десяти миллионов.

– Сколько? – Ложкин лениво хмыкнул. – Что-то ты загнула. Десять «лимонов»!

– А сколько, по-твоему?

– Ну, может… пять? – неуверенно предположил он, подумав с минуту. – И то – вопрос.

Тут уж хмыкнула я. Правда, про себя. Как-то не очень давно я листала одну газетенку с объявлениями о продаже объектов бизнеса. Что-то не попалось мне там ни одно заведение общепита за пять миллионов! Но спорить я не собиралась, в конце концов, может, я действительно просто не видела такого объявления, а оно вполне могло иметь место. Не в том суть.

– Ладно, – согласилась я, – может, оно и пять «лимонов» всего стоит, это кафе. Но скажи мне, Вадим, кто может вот так запросто вынуть такую сумму – прийти сюда и выложить ее на стол? На, мол, хозяин, забери, только уступи твою забегаловку, нам она приглянулась.

– В мире бизнеса, Танюша, и не такое случается. Люди и десять, и двадцать «лимонов» кидают шутя, да и гораздо больше! Это мы с тобой – люди, далекие от подобных вещей…

– Подожди, Вадим, – перебила я его в нетерпении, – речь не о том! Я хочу сказать, что, может, и были такие люди, имеющие возможность купить бизнес Говорова, но вот соглашался ли он продать его? Может, ему очень нравилось, что у него такие милые кафешки, приносящие неплохой доход, а? Смотри, сколько здесь людей! И все что-то жуют, и что-то пьют, и – платят, платят… А в Никитины карманы текли доходы. Зачем же ему продавать курицу, несущую золотые яйца?

В этот момент официантка принесла наш заказ и, пожелав приятного аппетита, удалилась.

– У погибшего, как ни странно, не было проблем с конкурентами, – выдал Вадим, пригубив чашечку кофе.

– Но тогда кто же убил его? – чуть не закричала я.

– Скорее всего, хулиганы…

Хулиганы?! Я посмотрела на старшего лейтенанта с недоумением. Он что, шутит? Вообще-то, нет, на Петросяна он мало похож.

– Ты хочешь сказать, что в тот день, вернее, уже ночью, мимо гаражей просто шли какие-то подростки, которым совершенно нечем было заняться, и они – именно от нечего делать, из хулиганских, так сказать, побуждений – взяли да и подожгли гараж?

– Да, именно это я и хочу сказать.

Я смотрела в спокойные, ясные, чистые глаза старшего лейтенанта – и не верила своим ушам.

– Что, удивляешься? – усмехнулся он. – А вот у нас недавно был почти такой же случай…

Он начал что-то рассказывать мне о каких-то хулиганах-наркоманах, убивших прохожего ни за что ни про что. Просто они от полноты чувств пнули ногой щенка, а нехороший дяденька взял да и сделал им замечание. Как же можно было стерпеть такое?! Чувство благородного негодования захлестнуло умы подростков, и что бы вы думали? Они забили дядечку ногами. До смерти. Самому старшему из них было всего шестнадцать лет… Жуть, согласилась я. Вот так и подумаешь в другой раз, делать ли замечания распоясавшимся хулиганам? Но у нас-то несколько иной случай все же. Говоров не делал никому никаких замечаний, он вообще не вступал ни с кем в конфликт, а просто так взять да и поджечь гараж, да нет, не просто гараж – человека в гараже… Нет, что-то не верится мне, что это сделали обыкновенные хулиганы. Но мой собеседник был неумолим, он с упорством продолжал доказывать мне случайность этого преступления.

– Хорошо, – я сделала вид, что согласилась с его доводами, – допустим, это сделали простые хулиганы. Ты ищешь их?

– А ты как думала?! Ищем, разумеется…

Тут мне в голову пришла светлая мысль:

– Ну, отпечатки-то на двери гаража, надеюсь, обнаружили?

Следователь посмотрел на меня долгим изучающим взглядом.

– Не наде-е-ейся, – ответил наконец мой оппонент, до крайности растянув слово «надейся», отчего меня даже покоробило. – Никаких отпечатков! Замок, дверь – все чистое.

Я усмехнулась:

– И ты еще будешь меня уверять, что это «обыкновенные хулиганы»?

Вадим удивленно вскинул брови.

– Если действительно это сделали хулиганы, – объяснила я, – то, согласись, взбесились они спонтанно и никаких перчаток с собой на дело не должны были брать. Тогда у вас должны быть отпечатки их пальчиков, а таковых нет!

– А они их стерли! – заверил меня следователь.

– Ты это своими глазами видел? Что написано в заключении эксперта? Есть на ручке двери ворсинки ткани?

Вадим задумчиво пожевал губами:

– Ка-ажется, не-ет…

– Значит, никто ничего не стирал. Преступник был в резиновых перчатках.

– Ты это сама видела? – съехидничал мой оппонент.

– Считай, что так и было. А вообще, если хочешь, могу поспорить.

– На что?

– Если окажется, что на двери нет ворсинок ткани, ты даешь мне почитать материалы дела. Ну, как?

Ложкин снова пожевал губами, откусил кусочек пирожного.

– Надо подумать, – ответил он несколько недовольным тоном.

Глава 2

И тут я увидела, как в зале появилась Светлана. Я узнала ее сразу, она была очень похожа на свои фотографии, которые показывала мне ее свекровь, Вероника Станиславовна. Парочку снимков я прихватила с собой домой.

Света вошла в зал походкой деловой женщины. Она была одета в строгий голубой костюм из легкой летней ткани, в руках держала белую сумку в цвет белым туфлям на высоком каблуке. Прическа мадам Говоровой просто кричала о том, что ее только что сотворил мастер-кутюрье в дорогом салоне, украшения – серьги и бусы из камня синего цвета – как нельзя лучше гармонировали с голубой тканью костюма. Окинув зал быстрым цепким взглядом, Света прищурилась, небрежно кивнула бармену и, развернувшись, скрылась в небольшом холле, отделявшем обеденный зал от входа.

– Видала? – спросил меня Вадим. – Новая хозяйка!

– Да, новая метла… Хорошо бы поговорить с ней.

– Поговори, поговори, – усмехнулся следователь.

– А что, и поговорю! Компанию мне составить не хочешь?

Вадим посмотрел на меня с недоумением:

– Ты думаешь, я не говорил? Ну, то есть не допрашивал ее?

В этот момент к нам подошла официантка, поинтересовалась, не желаем ли мы что-нибудь еще, и, приняв заказ на ягодный десерт, незаметно испарилась.

– Ну, если ты уже беседовал с нашей подозреваемой, – сказала я, – можешь пока наслаждаться пирожными, а я, пожалуй, прогуляюсь.

Я вытерла рот салфеткой, встала из-за стола и вышла в холл. В нем было несколько дверей. Я взялась за ручку той, на которой было написано «Служебное помещение», и дернула ее. За дверью оказался небольшой тамбур, там располагались еще три двери. «Директор» – красовалась на одной из них табличка с золотыми буквами. Ага, это то, что мне нужно.

Светлана подняла голову и посмотрела на меня изучающим взглядом. Кабинет ее был не особенно большим, но шикарным: супермодный стол с компьютером и крутящимся красным кожаным креслом возле него, два больших глубоких кресла – черные – напротив стола, тумба с телевизором и стопкой разноцветных папок. Окно было закрыто голубыми – в тон ее костюма – жалюзи, над ними белел кондиционер. Откуда-то доносилась приятная музыка.

– Вам чего? – холодно и не особенно дружелюбно осведомилась мадам Говорова, взглянув на меня исподлобья.

А она не очень-то вежлива! Или смерть мужа на нее так подействовала? Однако пора нам познакомиться, а заодно и преподать урок хороших манер этой фифе.

– Здравствуйте, – для начала сказала я.

Она посмотрела на меня удивленно, словно впервые услышала это слово, но тем не менее не удосужилась ответить на мое приветствие. Да, похоже, у дамочки проблемы с общением.

– Я тут решила перекусить в вашем кафе…

– Вас что, плохо обслужили? Или обсчитали? – перебила меня хозяйка кабинета.

Да, хорошим манерам в детстве ее, похоже, не учили.

– Насчет последнего ничего утверждать не могу, я еще не платила за свой заказ, – как можно более вежливо ответила я, – а обслуживание у вас – просто высший класс! Здесь претензий у меня нет.

– Все претензии – менеджеру, официанты его для вас пригласят, – отрезала дамочка, похоже, среагировав только на слово «претензии».

Кажется, мне пора представиться. Но едва я открыла рот, как вдруг в кабинет вбежала, нет, просто ворвалась женщина – не очень молодая, лет сорока трех – сорока пяти, в бежевом брючном костюме, с растрепавшимися волосами. Она была чем-то сильно возбуждена, на ее щеках пятнами рдел румянец.

– Светлана! Э-э… Светлана Юрьевна! Вы что, меня увольняете?!

Мне показалось, что женщина была на грани истерики. Мадам Говорова недовольно поморщилась и покосилась на меня, видно было, что ей очень не хочется устраивать корпоративные разборки в присутствии постороннего человека.

– Лариса, зайди попозже, – тихо, но твердо сказала она.

– Попозже?! Так я уволена или нет? Бухгалтерша сейчас выдала мне такое!..

– Я же сказала, зайди позже! – практически рявкнула хозяйка на эту даму.

Та, как мне показалось, всхлипнув, выскочила за дверь.

– Так я не поняла, что вы хотели? – вновь воззрившись на меня, спросила Светлана, всем своим видом давая понять, что я отнимаю у нее драгоценное время и вообще я тут лишняя.

– Я – частный детектив Татьяна Иванова, – представилась я наконец, протянув хозяйке кабинета удостоверение.

Та взяла его, изобразив на лице явное удивление, бегло прочитала и вернула мне.

– И что с того? Скидок частным сыщикам мы не делаем…

– Меня наняла ваша свекровь, Вероника Станиславовна…

– Ах, вот оно что! – усмехнулась Света, сощурив глаза, и откинулась на спинку кресла.

– Может быть, вы все-таки предложите мне присесть?

– Вы что, хотите меня допросить?

– Допрашивают в полиции, а я могу только предложить вам побеседовать со мной, – уточнила я.

– Но, насколько мне известно, я могу и отказаться от этой беседы, – она с нажимом выделила слово «беседа», а я все еще оставалась стоять.

Интересно, ей что, нравится, когда перед ней торчат, вытянувшись в струнку, как перед большим начальником? При этом она сидит в своем кресле, как какой-нибудь министр, поигрывая дорогой красивой ручкой.

– Да, вы можете отказаться, – подтвердила я, – но я не советую вам делать этого.

Последнюю фразу я произнесла таким тоном, чтобы эта заносчивая фифа наконец поняла: ей все-таки лучше поговорить со мной. Иначе…

– Вы что, угрожаете мне? – вскинула она красивые, аккуратно подведенные брови.

– Боже сохрани! Просто всегда лучше поговорить с частным сыщиком, чем, например, давать показания следователю.

– Что ж, садитесь, – едва заметно усмехнувшись, Света кивнула на одно из кресел, стоявших напротив ее стола, – хотя дать показания следователю мне уже посчастливилось.

Я опустилась на мягкое сиденье.

– Я даже знаю, о чем пойдет разговор, – улыбнулась она. – О моем покойном муже, не так ли?

Я кивнула.

– Она сказала вам, что это я убила его, что я – такая-сякая тварь, недостойная ее мальчика… Ну, в общем, понятно.

– Вероника Станиславовна действительно наняла меня расследовать убийство ее сына. И вы правы, она считает, что это сделали вы…

Света перебила меня:

– Да кто бы сомневался! Я убила! Нет, мне это нравится! А то, что я, такая молодая, осталась без мужа, без сильного плеча, без кормильца, без поддержки…

– Но ведь вы с ним, насколько мне известно, ругались…

Она вновь перебила меня:

– Ругались?! Вот наглая баба! Нет, так врать, так подло оболгать меня!.. Мерзавка! Старая маразматичка! Я восемь лет прожила с ее сыном, а она… Неблагодарная тварь! Я ему стирала, готовила, гладила рубашки, вылизывала все в доме, наводила чистоту… Вы не представляете, как он любил чистоту!.. «Ругались»! Это ложь, слышите! Все, что наговорила вам эта старая идиотка, – ложь! Мы с Никитой любили друг друга, иначе, сами понимаете, не прожили бы столько лет вместе. Как вы думаете, что ему стоило развестись, если бы его что-то не устраивало? Сейчас, вон, некоторые богатенькие чуть ли не каждый год меняют жен – даже чаще, чем перчатки. А мы с Никитой жили нормально. И не ругались, а так, спорили иногда, но это в каждой семье бывает. Вы знаете такие семьи, где все идет гладко, где муж и жена не спорят о всяческих житейских мелочах?

Я кивнула, давая понять, что согласна с ее доводами.

– А вот говорят, что вы сами хотели бизнесом заниматься?

– Это, разумеется, вам тоже сказала моя свекровушка? Ну, хотела, и что?

– А ваш муж как к этому относился?

– Да никак! Ну, хотела, ну, побеседовала с ним пару раз на эту тему. Он отмахнулся: сейчас, мол, некогда, кафе раскручивать надо, сами понимаете, новое заведение, это много сил и времени требует. А вот когда, говорил, раскручу его, налажу там все, свободного времени будет, мол, у меня побольше, тогда научу тебя, будешь там управляющей.

– Вот как? Он хотел сделать вас управляющей?

– А вы что думали? Знаете, как трудно одному за всем уследить? Я это по себе поняла. Сейчас лично во все вникаю – господи, просто голова идет кругом! Как он, бедненький, мог один со всем этим справиться?!

– А нанять опытного управляющего, или помощника, или зама он не хотел?

– Управляющего? Да вы что? Скажете тоже… Чтобы он все здесь разворовал? Нет, Никита говорил, что он никому не доверяет, что надо все делать самому… Ну, то есть самим… Да, он обязательно приобщил бы меня к бизнесу, сколько раз жаловался, что трудно ему одному, замотался он совсем. У него ведь были наполеоновские планы: он хотел еще и склад открыть. Говорил, очень это прибыльное дело! А еще – мойку завести хотел… Я имею в виду – мойку для машин… Разве он один все это потянул бы? А у меня как-никак высшее техническое образование… Да и потом, жена у мужа воровать не будет, семейный бизнес тем и хорош, что денежки в один карман текут, дело-то общее.

Я кивнула:

– А пока что он на курсы вас посылал.

– Курсы? Какие курсы?

– Кулинарные и кройки-шитья.

– Это вам тоже моя свекровушка напела? Такое ощущение, что она жила в нашем доме! Или у замочной скважины день и ночь торчала, подслушивала. Нет, она правда маразматичка. Я давно поняла: по ней психушка плачет. Вы ее больше слушайте, она вам еще и не такое напоет!

– То есть на курсы муж вас не посылал?

– Он не посылал, я сама записалась, слышите: сама! Чтобы уметь хорошо готовить и шить. Мало ли, в хозяйстве всякое умение пригодится. Я даже однажды блузку себе сшила. Сама!

В голосе Светы прозвучала такая неподдельная гордость!

– Блузка – это хорошо, – согласилась я. – И вообще, отлично это, когда в доме есть хорошая хозяйка, когда там царит чистота, порядок и уют, а она и сготовит, и…

– Это вы к чему? – насторожилась дамочка. Брови ее поползли к переносице.

– Да так… Я вот, к примеру, терпеть не могу готовить и шить. Просто ненавижу! У меня, верите, даже иголки в доме нет, а если что-то порвется, я сразу к портнихе бегу. А готовлю только полуфабрикаты.

Света посмотрела на меня с каким-то сочувствием, как бы говоря: я тебя так понимаю! Но вслух ничего не сказала.

– Извините, а почему у вас детей не было? – осмелилась я задать новый вопрос.

– Детей? – искренне удивилась она. – А при чем тут дети?

– Ни при чем, абсолютно ни при чем. Просто я подумала: вы восемь лет были женаты, срок-то немаленький, а вот детишками не обзавелись. Одна моя подруга ровно через пять месяцев после свадьбы родила, а теперь второго ждет, а ведь всего два года, как они поженились.

– А мы с детьми не торопились. Да. Мы к этому вопросу серьезно подходили, решили сначала друг к другу присмотреться, а то, вон, некоторые поженятся, детей настругают целую кучу, а потом по судам бегают, этих детей и имущество делят, спектакли перед судьями устраивают. Нет, мы хотели все как следует обдумать, просчитать… Да и потом, как бы я и детей, и дом тянула? Муж целыми днями в делах, а мне одной этот воз тянуть – извините! Я – женщина, а не ломовая лошадь.

Света презрительно скривила губки, погладила крупные бусины, украшавшие ее шею.

– Но ведь можно было бы няню нанять или домработницу. Вам в помощь. В конце концов, у вас есть свекровь – профессиональный воспитатель, которая, думаю, просто спала и видела внуков…

– Да, мы об этом, представьте, думали. Но уж так получилось: не успели… Если бы мужа не убили, со временем, я думаю, даже очень скоро, мы обязательно завели бы ребенка.

Она грустно вздохнула, всем своим видом давая мне понять: она очень сожалеет о том, что нет у нее детей. Однако что-то говорило мне, что это ложь. Вздох вздохом, а в глазах ее не было печали.

– То есть вы все-таки планировали иметь детей?

– Ну, разумеется! Как же без детей?.. У вас еще есть вопросы? – неожиданно холодным тоном спросила Света. – А то у меня дел невпроворот, мне еще кучу звонков надо сделать.

– Вопросы? Да, я вот что еще хотела спросить: как вы думаете, кто убил вашего мужа?

Она посмотрела на меня как на ненормальную:

– А я откуда знаю?! Нет, мне это нравится: я должна знать убийцу! Да если бы знала, этот подонок, эта мразь давно сидела бы в СИЗО, или как там теперь это называется.

– Ну а все-таки? Никого не подозреваете? Ведь вы были его самым близким человеком.

– Нет, никого я не подозреваю. Но думаю, что это сделал какой-то сумасшедший, – вновь нахмурила бровки Света.

– Почему сумасшедший? – искренне удивилась я такому неожиданному предположению.

– Ну как почему? Вот так взять – и ни с того ни с сего сжечь человека! Идиотизм.

– Ни с того ни с сего? А если у кого-то был мотив? – продолжала настаивать я.

– Господи! Да что вы от меня-то хотите?! Ну, может, и был у кого-то мотив, я-то откуда об этом знаю?! Одно могу сказать: характер у моего мужа был ангельским, он, насколько мне известно, никогда ни с кем не ссорился. За что его убивать?

– А конкуренты?

– Конкуренты? Ну-у… Я не знаю, может, у него и были стычки с конкурентами, но мне об этом ничего не известно. Но уверяю вас: если бы было что-то серьезное, он обязательно поделился бы со мной.

И мне даже хочется в это верить, подумала я. А вслух сказала:

– Ну, что ж, пожалуй, у меня вопросов больше нет.

Я встала.

– Вот и хорошо, – почти радостно выдохнула она, – а то мне еще кучу звонков надо сделать… Бизнес – такое дело: он безделья не терпит.

Я направилась к двери.

– Скажите, – я вдруг резко повернулась к Свете, – а в тот день, вернее, ночь, когда ваш муж… ну, когда случилось несчастье, где вы были?

Казалось, мой вопрос вывел ее из себя.

– Господи! Где я была?! Полиция меня об этом все спрашивала-спрашивала, теперь вы о том же! – сорвалась на крик Света. – В клубе я была, ясно вам? В ночном клубе! И у меня, к вашему сведению, свидетели имеются. Меня друзья в клуб пригласили, две пары моих друзей. Только я одна и была, потому что мой муж в тот день допоздна работал. Ясно?

– Ясно, чего ж тут неясного. А телефончики друзей можно? – тихо и спокойно спросила я и достала мобильник.

– Какие телефончики? – опешила Света.

– Номера телефонов этих ваших друзей, с которыми вы в клубе были.

– А вам-то зачем? Я в полиции уже все сведения дала.

– Так то – полиция. Мне бы тоже с этими людьми поговорить…

Света взорвалась:

– Что? И вы будете их доставать?! Они, между прочим, серьезные деловые люди, они не в бирюльки играют, у них тоже бизнес! Все, ваше время вышло, всего доброго!

Я так поняла, что этими словами Света выставляет меня из своего кабинета. Я попрощалась с ней и закрыла за собой дверь.

«Так-так, – думала я, шагая в обеденный зал, где меня ждал Вадим. – А дамочке-то явно не понравились мои вопросы! Надо будет дома все это хорошенько обдумать».

Вадим сидел за столом в гордом одиночестве и скучал. Перед ним стояли пустые чашки и тарелочка с крошками от пирожных и десерта: он съел и выпил все, и свой заказ, и мой. Бедненький, это он наверняка от тоски по мне.

– Ну, что, как тебе беседа с подозреваемой? – ехидно спросил Ложкин, едва я опустилась на свой стул.

Я многозначительно посмотрела на пустые чашки, давая понять, что вообще-то тоже была бы не прочь выпить кофе, но старший лейтенант не заметил моего горестного взгляда. Или сделал вид, что не заметил.

– Подозрительная дамочка, и мотив у нее – ого-го!

– Мотив у нее есть, не спорю, но возможность… Не могла она мужа заказать, не могла, – вновь стоял на своем Вадим. – Я же говорил: своих денег у нее не было, а нанять киллера за «десятку» (допускаю, что такая сумма на руках у нее могла быть), извини, это нереально.

– Иногда и за две тысячи убивают, не то что за десять, – возразила я, – могу привести пример из собственной практики. Один конченый алкаш…

Но мой собеседник беспардонно перебил меня:

– Приме-ер? Ой, я тебя умоля-яю! Я тебе тоже столько примеров могу привести! У меня такой опыт разыскной работы!.. В смысле розыска убийц и раскрытия особо опасных преступлений! А эта Светлана… нет, конечно, ей, как никому другому, выгодно, здесь я согласен, но возможности… Танечка, возможности нельзя сбрасывать со счета.

– Вадим, а ты заметил, что бармен назвал Никиту просто по имени, а хозяйку – по имени-отчеству?

– Заметил.

– И когда он говорил про Светлану, как-то запнулся…

– Заметил.

– А почему, как ты думаешь?

– Откуда я знаю? Делать мне больше нечего, как эти ребусы разгадывать! Не о том ты думаешь, Танечка. Поверь мне, опытному следователю: фигня все это. Я в смысле того, как бармен хозяйку называет.

– Да? А что – не фигня?

– Уби-ийцу искать надо, вот что главное! – назидательно выдал старший лейтенант.

– Да ты что?! – «изумилась» я. – А я-то, недотепа, думала, чем бы мне заняться в ближайшую неделю! Спасибо, что подсказал.

– Во-от, – протянул Вадим, подняв указательный палец к потолку. Сарказма в моем голосе он, естественно, не уловил. – Хорошего наставника тебе не хватает. Опытного… Кстати, по-моему, нам надо расплатиться и двигать отсюда. Кофе мы уже выпили… Я пока в туалет загляну… Короче, встретимся на крыльце.

С этими словами Вадим быстро поднялся и направился к выходу. Мне ничего иного не оставалось, как расплатиться с официанткой и освободить столик. Мой кавалер ждал меня на крыльце.

– Танечка! Как насчет того, чтобы я проводил тебя до дома?

– Спасибо, я и сама дорогу знаю, – не особенно любезно ответила я, все еще злясь на Ложкина.

– Но со мной-то дорога веселее будет, а?.. Кстати, ты, надеюсь, живешь одна?

– Зря надеешься. С мужем.

– С му-у-ужем?! Н-да… Ты меня разочаровала, с мужем, это, конечно, не очень… Что ж меня Мельников не предупредил?.. И что, сейчас он дома, твой муж? Не в командировке, не на работе?

– Дома, – отрезала я, направляясь к своей машине, ожидавшей меня на стоянке рядом с кафе.

Ложкин бросился догонять меня.

– Печально, – вздохнул он на ходу, но тут же встрепенулся, – а может, скажешь ему, что у тебя срочное задание? Что тебе надо последить за преступником и ночевать ты не придешь?

– Да? И где же я, по-твоему, буду ночевать?

– А тут недалеко есть маленькая, но очень уютная гостиница… Недорогие номера…

– Терпеть не могу гостиниц! – фыркнула я. – Тем более дешевых.

Я сняла машину с сигнализации и взялась за ручку дверцы.

– Не провожай меня, Вадик: у меня муж ревнивый, к тому же он мастер спорта по дзюдо. И спасибо за кофе, – с издевкой добавила я, садясь за руль.

– Да пожалуйста, – пробормотал растерянно старший лейтенант, отходя от машины.