Текст книги "Под знаком Близнецов"

На этой стадии коммерсант и нанял меня. У него были старушка-мать, жена и трое несовершеннолетних детей.

Я посоветовала Кошкину отправить семью подальше от Тарасова, лучше всего за границу, и уехать на время самому, предоставив полиции действовать. Коммерсант отказался, заявив, что в состоянии позаботиться о безопасности своих близких.

К сожалению, Кошкин ошибался. Машина, в которой он ехал вместе со старшим сыном и младшей дочкой, подорвалась на подъезде к дому. Сам Кошкин погиб, его мать умерла на следующий день от инсульта, сын остался инвалидом, и только младшая девочка отделалась переломом руки и легким сотрясением.

Я ехала во второй машине вместе с женой Кошкина и средним сыном. Мне удалось задержать двоих киллеров, которые неосмотрительно подошли к автомобилям, для того чтобы прикончить оставшихся в живых.

Киллеры в полиции указали на заказчика.

Вишня был арестован и получил срок сразу за все предыдущие деяния. Сережа Седой – мозг всей этой операции по разводке коммерсанта – вскоре погиб при невыясненных обстоятельствах.

Вдова Кошкина ни в чем меня не винила. Напротив, она была благодарна мне за спасение жизней ее детей, ведь киллеры прикончили бы всех нас. Тихая домохозяйка разительно переменилась с того страшного дня. Она взяла в свои руки бизнес покойного мужа и сделала его процветающим, жестко отжимая конкурентов с рынка гостиничных услуг и не брезгуя довольно некрасивыми методами. Зато теперь мадам Кошкина – одна из самых состоятельных бизнес-леди Тарасова. Дочка ее учится в Англии и собирается остаться там навсегда. Старший сын перенес несколько операций. Он все равно остался глубоким инвалидом, но помогает матери в ведении бизнеса.

Средний мальчик пошел в армию, несмотря на протесты матери, а теперь служит в полиции. Иногда мы перезваниваемся.

Я так и не выяснила, что же на самом деле случилось с Сережей Седым. Честно говоря, не стала выяснять. В те несколько дней, которые я провела с семьей Кошкиных, я сама научила среднего мальчика стрелять…

Каждый год в день, когда произошла трагедия, Кошкины зовут меня в гости. Иногда я прихожу, иногда мне удается отговориться недостатком времени. Семья устраивает поминки, и я каждый раз чувствую себя виноватой. Если бы я смогла уговорить Кошкина прислушаться к моим словам, все было бы по-другому…

Я не допущу, чтобы такое случилось с семьей Гольцовых. Нравятся мне эти люди или нет – совершенно неважно. Пусть они темнят, напрямую лгут мне, скрывают от меня свои тайны – плевать! Я сделаю все, чтобы защитить их от беды. Ну, а пока я кое-что придумала. В детской психологии я не специалист, но зато отлично помню собственное детство…

Степаныч приехал с пятиминутным опозданием. Мне пришлось дважды выглянуть на стоянку. Я с трудом удерживала в помещении девочку, которой не терпелось выскочить на улицу. Наконец подъехала машина.

– Заждались, красавицы? – весело приветствовал нас Степаныч, тяжело выбираясь из салона. – А я за подарком ездил для внучки. Чего, думаю, время терять? Ну, а в торговом центре такая очередь в кассу, народ прямо с ума посходил! Вы уж не сердитесь, красавицы!

И водитель широко улыбнулся.

Я дождалась, пока Аня заберется в машину. Пока девочка возилась с ремнями, я поманила Степаныча пальцем. Водитель склонился ко мне.

– Семен Степанович, вы в курсе, что происходит? – спросила я, не обращая внимания на его улыбку.

– А чего происходит? – не понял шофер.

– Семье Гольцовых угрожает опасность. Катерина Ивановна наняла меня для охраны. Какие-то люди бродят вокруг дома. В саду появляются странные личности. Вам этого мало?

– Так я чего? – напрягся Степаныч. – Я же не охранник. Вот ты и охраняй…

Я сжала зубы.

– От вас тоже многое зависит. Прошу вас больше не уезжать по каким-то делам – это первое. Пожалуйста, не опаздывайте больше. Это второе.

– А на третье – компот? – попытался пошутить шофер.

– А третье – не оставляйте машину без присмотра. Вот вы были в торговом центре, а машина стояла где?

– На стоянке, где же еще! – захлопал глазами Степаныч.

– Правильно, и любой мог подойти к ней и что угодно сделать.

Степаныч изменился в лице.

– Да кому это надо-то? – потрясенно проговорил шофер.

– Пока не знаю. Но обязательно выясню, – заверила я его. – Ну что, поехали? Антон ждет.

Степаныч уселся за руль, хорошенько поерзал, устраиваясь поудобнее, и обиженно пробурчал себе под нос:

– Что же, я подарок внучке купить не могу, что ли?

– Можете. Но в свободное от работы время, – безжалостно ответила я. Аня переводила взгляд умненьких глаз с шофера на меня. Я заметила, что девочка оживляется всякий раз, когда между взрослыми начинается ссора. Любим сильные эмоции? Что ж, запомним.

Антон, в нарушение нашей договоренности, приплясывал на крыльце бассейна.

– Ну где вас носит? Я есть хочу. Поехали скорее домой! – возмутился мальчик, запрыгивая в салон.

Я дождалась, пока Антон пристегнется. Так, самое время для инструктажа. Машина петляла по городу, надолго замирая в пробках. В стеклах отражались гирлянды и светящиеся буквы уличной рекламы.

– Эй, ребята! – позвала я. Аня и Антон уставились на меня абсолютно одинаковыми глазищами. Нет, все-таки «Проклятие деревни Миддвич» – всего лишь кино, не стоит об этом забывать…

– Ваши родители наняли меня для того, чтобы я вас охраняла, – начала я.

– Мама, – сказала Аня.

– Что? – переспросила я.

– Не родители. Только мама, – пояснил Антон.

– Ну хорошо, ваша мама, если вам так больше нравится, наняла меня для охраны. Для того чтобы я могла как следует вас защищать, вы должны мне немного помочь. Есть несколько простых правил, сейчас я расскажу вам о них. Если вы обещаете их соблюдать, все будет просто отлично. Понятно?

Близнецы переглянулись. На их мордашках появилось одинаково скучающее выражение. Правила какие-то… Я решила немного оживить их интерес и сказала, понизив голос:

– Это секретные правила, ясно? Никто чужой о них знать не должен. Поклянитесь, что никому не расскажете о них.

– Даже папе? – Глаза Антона загорелись, как фонарики.

– Даже директору школы? – поинтересовалась Аня, явно прокручивая в голове какие-то хитрые комбинации.

– Никому! – мрачным тоном проговорила я. Близнецы обменялись взглядами, полными жгучего интереса, потом оба подались вперед в своих креслах.

– Правило первое. Вы должны внимательно слушать все, что я вам говорю. Если я вдруг скомандую вам лежать, вы должны падать, не обращая внимания на то, что у вас под ногами. Грязь так грязь, снег так снег. Если я скажу бежать, бегите не раздумывая. Если велю прятаться, слушайтесь сразу.

Обычно я так не разговариваю с детьми. Да и взрослых клиентов стараюсь не запугивать. Незачем нагнетать нервное напряжение, если у человека и так в жизни проблемы, иначе телохранитель бы ему не потребовался. Тот текст, что я проговорила близнецам, обычно я использую только в случае, если мой клиент – мужчина с серьезными неприятностями. Но я прикинула, что близнецам немного строгости не повредит. Да и детская психика гораздо крепче, чем кажется. Дети не воспринимают всерьез смерть, она для них просто не существует. Да и степень опасности они оценить не способны – иначе не лазали бы по деревьям, не взрывали петарды и не прыгали с «тарзанок».

– Нас что, хотят убить? – восхищенно присвистнув, спросил Антон.

Ну вот, пожалуйста! Для детей все происходящее – еще одна игра, необычная и увлекательная. Вот и сделаем так, чтобы они играли по правилам.

– Не знаю, – честно ответила я. – Но я не позволю никому причинить вам вред, ясно? Для этого меня и наняли. Только вы должны мне помочь. Соблюдайте правила, и все будет хорошо.

Наш автомобиль наконец-то выбрался из города и понесся по шоссе, набирая скорость. Нет, все-таки Степаныч – настоящий ас! Недаром он хвастался, что возил Ивана Константиновича с восемьдесят шестого года…

– А еще какие правила? – спросила Аня. Девочка казалась испуганной не больше, чем ее брат.

– Правило второе касается незнакомых людей. С этого момента вы должны общаться только с теми, кого хорошо знаете. Учителя, тренер, охрана школы. Больше ни с кем. Если кто-то скажет вам, что его послали ваши родители для того, чтобы отвезти вас к ним, – не верьте. Если кто-то захочет увести вас с собой – зовите на помощь как можно громче. Не садитесь в машины ни к кому, кроме Семена Степановича.

– А почему мы должны садиться к кому-то в машину? – насторожился Антон. – Разве вас не будет с нами?

– Телохранитель – тоже человек, – пожала я плечами. – Меня могут вывести из строя, и вы должны уметь сами о себе позаботиться.

– Вы думаете, если вдруг что-то случится, мы сможем справиться? – Аня пристально смотрела на меня.

– Конечно. Вы умные, сильные. Почти взрослые. И к тому же у вас огромное преимущество перед остальными людьми.

– Какое? – подались вперед брат и сестра.

– Вас двое, – ответила я.

Близнецы обменялись довольными улыбками.

Наш автомобиль свернул с шоссе и теперь ехал по дороге, ведущей к усадьбе.

– Правило третье касается поведения в машине. Никто не выходит из автомобиля без разрешения. Запрещается отстегивать ремни безопасности без команды. Слушаться меня и Семена Степановича! Он в машине, как капитан на корабле, – полный хозяин.

Я заметила, что шофер довольно улыбнулся.

– Ну что, все ясно?

Близнецы синхронно кивнули.

– Это все правила или есть еще? – спросила дотошная Аня.

– Есть еще. Но эти – самые главные. Остальные я вам расскажу в следующий раз.

Близнецы зачарованно смотрели на меня. Степаныч одобрительно крякнул.

Вот тут все и случилось. Машина неожиданно вильнула в сторону. Я поймала удивленный взгляд шофера. И тут автомобиль вильнул еще раз, только сильнее.

– В чем дело? – насторожилась я.

– Не пойму чего-то, – нахмурился Степаныч.

– Следите за дорогой, мы почти приехали, – сказала я.

– Да я слежу…

За стеклами было так темно, что невозможно понять, где мы едем. Фонарей на дороге не было, только фары нашей машины разгоняли мрак. Судя по моим подсчетам, нам оставалось до дома минут десять езды.

– Сбавьте скорость, – на всякий случай посоветовала я.

Степаныч послушно нажал на тормоз, но автомобиль продолжал нестись все так же быстро.

– Мамочки… – сказал Степаныч.

Я повернулась к близнецам:

– Все пристегнуты? Отлично. Сейчас поиграем в гонки «Формулы-1»! Семен Степанович будет пилот болида. Готовы?

Близнецы радостно закивали.

– Держитесь, ребятки, – сдавленным голосом прохрипел Степаныч. И «Туарег» понесся сквозь темноту, как комета.

– Знаешь, где можно свернуть? – тихонько спросила я шофера.

– Не первый день замужем, – почему-то ответил Степаныч.

Он крутанул руль, и машина съехала с дороги и запрыгала по снежной целине. Близнецы пронзительно завопили, но не от страха, а от восторга.

Степаныч заглушил мотор. Теперь мы летели в тишине. Машина пошла юзом, потом ее развернуло, пару раз приложило обо что-то, а затем наступила темнота.

– Никола Угодник, спасибо тебе! – с чувством произнес в темноте Степаныч.

– Женя, а где это мы? – тоненьким голосом спросил кто-то из близнецов – я даже не поняла, Антон или Аня.

– Сейчас посмотрим, – заверила я.

Свет в салоне зажегся снова. Машина замерла неподвижно. Все были живы и невредимы.

– Ну, Степаныч, ты просто ас! – восхитилась я.

Мужик молча пошлепал губами. Очевидно, то, что он хотел сказать, не предназначалось для детских ушей.

Я приоткрыла дверцу. Наш автомобиль стоял посреди ровного заснеженного поля. Удивительно ровная поверхность! Ни бугорка, ни кочки. Я ступила на землю и услышала под ногой подозрительный треск.

– Всем оставаться в машине. Ремни отстегнуть, – негромко скомандовала я. Близнецы поспешно завозились.

Я присела и размела снег перчаткой. Под тонким слоем снежка обнаружилась черная гладкая поверхность, напоминающая стекло. Что за фигня?!

Я сняла перчатку и прикоснулась к обжигающей поверхности льда.

Машина стояла посреди озера. Лед под ее тяжестью начинал потрескивать, и я заметила несколько извилистых трещин, быстро бегущих от шипованных колес.

– Помните наши секретные правила? – не оборачиваясь, обратилась я к близнецам. – Сейчас проверим, насколько хорошо вы их усвоили. Кто выполнит мои команды лучше, получит приз!

– Женька!.. – жалобно позвал Степаныч.

– Потом, все потом. Сидите и не двигайтесь, – попросила я шофера. Он шмыгнул носом и затих.

– Видите там, вдалеке, огоньки? – спросила я. – Сейчас вы медленно выйдете из машины. Медленно! Начали.

Близнецы очень хотели заслужить мое расположение и особенно приз. Они смерили друг дружку ревнивыми взглядами и одновременно выбрались из машины. Я рассчитала верно – их маленький вес не был помехой для неверного льда.

– Сейчас вы выполните следующую команду. Ложись!

Антон плюхнулся на живот, не раздумывая, Аня замешкалась на мгновение, пробурчав что-то про новое платье, но все же последовала примеру брата.

– Отлично! А теперь ползите к тем огонькам. Только не вставать! Тот, кто сжульничает, проиграет! Не разлучаться и ждать меня там, ясно? На старт, внимание, марш!

Фары автомобиля освещали поверхность льда метров на пять, не больше. Близнецы проворно заработали локтями и скрылись в темноте.

Конечно, не следовало отпускать детей одних. Я должна была доставить их на берег, в безопасное место, и только потом вернуться… Вот только к тому моменту Степаныч покоился бы на дне озера.

Лед под колесами трещал все сильнее.

– Степаныч, ты отстегнулся? Открой дверцу. Только медленно. Я сейчас подойду и возьму тебя за руки. Готов?

Водитель сглотнул и кивнул. Я взяла его за запястье. Так, часы с него лучше снять, они могут за что-нибудь зацепиться.

– Сейчас я дерну тебя из машины, а ты мне поможешь – попытаешься выпрыгнуть. На все у нас будет секунд десять, так что придется шевелиться.

По-хорошему, вначале нужно было снять с шофера ботинки и тяжелую куртку, а уже потом начинать спасательную операцию. Но вес Степаныча раскачивал машину при каждом его движении, и лед начинал скрипеть совсем уж угрожающе.

– Готов? – спросила я.

Степаныч отрицательно помотал головой, я ободряюще улыбнулась и скомандовала:

– На счет «три». Раз… два… три!

Я изо всех сил дернула Степаныча на себя. Мужик очень хотел жить и оттолкнулся как следует. Стокилограммовый водитель вылетел из салона, как пробка из бутылки шампанского, и повалился прямо на меня. Барахтаясь и пытаясь освободиться от его тяжести, я услышала звук, заставивший меня похолодеть. Это был треск ломающегося льда.

То усилие, что вытолкнуло Степаныча из машины, доконало тонкую корку, и лед начал трескаться, быстро, как в мультфильме. «Туарег» вздрогнул и осел в воду по диски.

Я наконец-то выбралась на волю. Степаныч лежал на спине, как черепаха. Перевернуться самостоятельно он явно не мог.

От его трепыханий по льду расходились трещины.

– Степаныч, миленький, замри! – попросила я. Но было уже поздно.

Раздался оглушительный треск. Автомобиль провалился под лед. Поверхность озера вздыбилась ломающимися льдинами, и мы со Степанычем мгновенно оказались в ледяной воде. В первое мгновение я ничего не почувствовала – адреналин, что выбросило в мою кровь, защитил меня от шока. Я даже ухитрилась извернуться и снять куртку. Сразу стало значительно легче. Конечно, хорошо бы еще расшнуровать и сбросить ботинки, но в наших условиях это уже непозволительная роскошь.

Я вынырнула на поверхность глотнуть воздуха. Несколько частых вдохов насытили мою кровь кислородом, и тогда я нырнула за Степанычем.

Фары автомобиля продолжали гореть, и от этого подводный мир выглядел призрачно-прекрасным. На дне колыхались какие-то водоросли, и там, внизу, я заметила бессильно болтающиеся руки шофера. Я нырнула глубже. Голова мужика была запрокинута, глаза закрыты. Он был без сознания.

Как все-таки здорово, что мы живем в средней полосе России! Здесь не бывает бездонных озер, как в горах. Глубина этого была всего-то метра четыре. Я ухватила Степаныча за руки и потянула вверх. Тело было настолько тяжелым, что даже не шелохнулось.

Я вынырнула на поверхность. Еще несколько вздохов, теперь обратно. Пришлось стянуть с шофера ставшую неподъемной куртку. Это заняло довольно много времени, так что я выбралась подышать. Теперь снова вниз…

Опустилась на дно. Ноги по колено утонули в вязком иле, но под ними была твердая поверхность. Я ухватила Степаныча под мышки и изо всех сил оттолкнулась. Вязкий ил чавкнул и отпустил нас. Я вынырнула и с наслаждением вдохнула ледяной воздух, режущий легкие, как бритва. Степаныч безвольной куклой болтался у меня в руках. Перехватив его поудобнее, я поплыла к краю полыньи. Теперь предстояло вытащить тушу Степаныча на лед. Обжигающий холод подбирался к сердцу, но я знала, что справлюсь. На берегу приплясывали две крохотные фигурки.

Глава 3

На наше счастье, от озера до дома Гольцовых было совсем недалеко. Огни, которые светились вдалеке, оказались фонарями хозяйственных построек усадьбы. Я уложила Степаныча на берегу и присела на минуту отдышаться.

– Он умер, да? – с жадным интересом спросила Аня.

– Ничего подобного, – стуча зубами, отрезала я. – Сейчас я буду его оживлять. Смотрите и учитесь!

Я перевернула неподъемное тело на бок, потом подсунула колено Степанычу под живот и приподняла тело. Голова оказалась внизу, и из раскрытого рта немедленно хлынула вода. Ее было так много, словно шофер проглотил половину озера. Близнецы таращились на Степаныча. У девочки стучали зубы, а вот мальчик выглядел на удивление спокойным.

– Антон, у тебя телефон в кармане? Набери номер мамы и дай мне трубку. Но сам ничего не говори.

Мой мобильный остался в куртке, а куртка покоилась на дне озера. С этой потерей мне еще предстояло смириться.

Пока мальчик возился с телефоном, я начала делать Степанычу искусственное дыхание и массаж сердца. Прошло не меньше пяти минут, прежде чем шофер задышал самостоятельно. Все, теперь его нужно как можно скорее доставить в больницу.

Я не глядя протянула руку, и мальчик вложил в нее телефон.

– Алло, алло! Антоша? Где ты? – доносился до меня взволнованный голос Катерины.

– Катя? Это Охотникова. Дети со мной, с ними все в порядке. Мы на берегу озера за вашим домом.

– Где?! – изумилась Гольцова.

– Степаныч пострадал. Немедленно вызывайте «Скорую»!

«Скорая» ехала из Тарасова, так что ждать ее пришлось довольно долго. За это время я успела отправить близнецов домой – умница Катерина прибежала за ними и прислала на подмогу учителя Васю. Толку от Васи было немного – он таращился на неподвижного и мертвенно-бледного Степаныча и тихонько икал. Зато я велела ему принести одеяла, кое-как стянула с шофера мокрую одежду и завернула его словно в кокон. Поднять стокилограммовое тело Степаныча мы все равно не смогли бы, зато я уложила водителя на деревянный щит, который обнаружился в сарае, и принялась по очереди растирать его конечности. Учитель в ступоре сидел рядом.

– Давай, Вася, помогай! – велела я, и Василий включился в процесс. Вскоре Степаныч застонал и приоткрыл глаза. Его руки и ноги слегка потеплели, так что смерть от переохлаждения ему теперь не грозила. Вася старательно растирал руки водителя.

– У тебя отлично получается! – похвалила я, и щеки учителя порозовели.

Тут подъехала «Скорая». Дюжие санитары подняли Степаныча на носилки и ловко задвинули в теплое нутро машины. Я перевела дыхание. Все, теперь жизнь шофера вне опасности.

– А где Макар? – поинтересовалась я у Васи. – Почему не пришел нам помогать?

– А его дома нету, как обычно! – язвительно сообщил учитель. – На теннис уехал.

– На теннис?!

Его семье угрожает опасность, а он на тренировку отправился? Странно это…

– А Глеб где?

– Так у него сегодня выходной.

– Вась, – по-свойски попросила я учителя, – помоги мне до дома добраться. Окоченела вся…

Василий тут же подставил мне свое тощее плечо и помог подняться. Опираясь на учителя, я доковыляла до дома. Катерина встретила меня в холле и тут же принялась распоряжаться:

– Маша, приготовь ванну! Вася, помоги Евгении дойти!

Я велела горничной сделать едва теплую воду и заставила себя влезть в ванну. Горячую воду я добавляла постепенно – ни к чему мне проблемы со здоровьем. Минут через тридцать я лежала в горячей воде и медленно приходила в себя.

Мы все не погибли только чудом. Если бы не водительское мастерство Степаныча, неизвестно, как бы закончилась наша поездка…

Наконец я поняла, что согрелась, да и Катерина явно хотела услышать, что с нами произошло. Так что я с сожалением выбралась из ванной и закуталась в махровый халат, приготовленный предусмотрительной Машей. Доковыляв до своей комнаты, я переоделась в джинсы, свитер и шерстяные носки, быстро высушила феном короткие волосы, положила в карман один предмет и вернулась в гостиную.

Катерина ждала меня за столом. Кроме чая, я заметила там бутылку коньяка.

– Как дети? – спросила я, прихлебывая чай, куда влила порядочную дозу «лекарства».

– Нормально, – несколько удивленно проговорила Катерина. – Они в полном порядке. Говорят, что им очень понравилось сегодняшнее приключение… Женя, скажите, что произошло?

Ну вот, пожалуйста! Вот вам особенности детского восприятия! Все случившееся – а это было явное покушение на жизнь близнецов – осталось в памяти детей захватывающим приключением!

– Они не пострадали?

– Нет, даже не замерзли! Только одежда вся в снегу. Говорят, что ползли до берега, что вы им велели… Зачем?!

– Чтобы не провалиться под лед. Сегодня Семен Степанович оставил машину на стоянке возле торгового центра. Очевидно, кто-то повредил тормоза.

– Что?! – Катерина привстала, лицо ее покраснело от гнева. – Вы хотите сказать, кто-то пытался убить Антона и Аню?!

– Очень похоже, что все так и было. Но стопроцентной уверенности у меня нет. Тормоза могли выйти из строя без участия человека…

– Это невозможно! Семен Степанович каждый раз тщательно проверяет машину перед тем, как выехать. Его еще папа так приучил! – воскликнула Гольцова.

– Ну, тогда это кто-то сделал намеренно.

– Я уволю Сепаныча! Больше он здесь не работает! – выкрикнула Катерина.

– Ваш водитель оставлял машину без присмотра довольно часто. Это вошло у него в привычку. Кто-то проследил за ним и дождался подходящего момента. Кстати, именно мастерство Семена Степановича спасло жизнь вашим детям! Он отличный шофер.

Катерина сжала виски руками.

– Скорее бы все закончилось, – глухим голосом проговорила женщина.

– Что именно?

– Все. Скорее бы мы уехали из этой страны. Нам тут не будет покоя.

– Катерина, скажите мне, о чем речь. Вы явно утаиваете от меня важную информацию. Обещаю, она останется конфиденциальной. Я не смогу нормально выполнять свою работу, раз вы мне не доверяете. Что здесь происходит?

Но Гольцова уже пожалела о своей вспышке. Катерина поджала губы, дрожащими руками привела в порядок растрепавшуюся прическу и взяла себя в руки.

– Все нормально, Женя. Все в порядке! – улыбнулась мне хозяйка дома. – Спасибо вам! Я так вам благодарна! Какое счастье, что мне посоветовали нанять именно вас!

– Спасибо, конечно, но я бы предпочла услышать правдивый рассказ. – Я встала.

– Вам нужно отдохнуть, Женя, – улыбнулась мне Катерина. – Спокойной ночи.

– Вы не хотите сообщить о случившемся в полицию? – поинтересовалась я, не двигаясь с места.

– Нет, не хочу, – ответила госпожа Гольцова. – Вы ведь сами сказали – еще неизвестно, покушение это или просто неисправность автомобиля.

Я кивнула. Что ж, дело хозяйское.

– Я должна пожелать детям спокойной ночи, – сказал я.

– Конечно, они еще не ложились, – улыбнулась Катерина.

Я прошла в комнаты близнецов. Сначала я заглянула к девочке. Анина комната оказалась пуста. Брат и сестра сидели у Антона. Они устроились на кровати, укрывшись одним одеялом. В комнате горели все лампы.

– Привет! К вам можно?

Дождавшись разрешения, я присела на край кровати.

– Как дела?

Близнецы переглянулись.

– Все в порядке, – ответил за двоих Антон.

– А где Степаныч? Он правда жив? – спросила Аня, высовывая нос из-под одеяла.

– Он в больнице. С ним все будет нормально. А кто выиграл?

Близнецы недоуменно поморгали.

– Ну, вы же наперегонки ползли к берегу. Так кто выиграл?

Аня высунула из-под одеяла довольную мордашку:

– Я! Так быстро ползла, что протерла колготки на коленках. Зато победила!

– Молодец! Держи приз.

Я вынула из кармана фонарик, маленький, но с очень мощной лампой.

– Это тебе! С такой штукой никогда не заблудишься в темноте. А еще им можно подавать сигналы. Знаешь сигнал SOS? Смотри!

И я объяснила детям азы морзянки. Они немедленно заинтересовались и собрались лезть в Интернет, чтобы освоить азбуку Морзе. Но я посоветовала оставить это дело до утра, а пока хорошенько отдохнуть. Дети послушались. Аня зевнула и сказала, что идет спать к себе. Это был хороший признак – девочке удалось найти психологическую опору. Все-таки детям довелось пережить сильный стресс. Я видела многих взрослых, которые после подобного надолго попадали в клиники. Но тут, похоже, все обойдется…

Пожелав близнецам спокойной ночи, я погасила свет. Аня немного помигала мне фонариком из темноты. Я сказала, что у нее настоящий талант, и довольная девочка закрыла глаза, прижав фонарик к груди.

Я отправилась к себе. Где же все-таки отец детей? Где его носит?!

Макар появился глубоко за полночь. Я слышала, как к дому подъехала машина, в замке заскрежетал ключ, протопали по лестнице тяжелые мужские шаги.

– Сволочь ты, Макар, – послышался тихий голос Катерины.

– Ну, Катька, ну не сердись!

– Знаешь, что сегодня случилось? – Голос Гольцовой был ледяным, как вода в озере. – Наши дети чуть не погибли! Если бы не эта охранница…

Дальнейшего разговора я не слышала – супруги удалились в свою спальню.

Всю ночь мне снился черный лед, бегущие по нему трещины и ледяная вода, заполняющая легкие. Проснулась я рано, мышцы нещадно болели после вчерашнего.

Я сделала упражнения на растяжку, но этого явно было недостаточно. Кажется, в доме есть тренажерный зал… Я взглянула на часы. Так, четверть седьмого. Вряд ли я кого-нибудь встречу.

Натянув спортивный костюм, я отправилась заниматься. На лестнице сидели два бульдога. Я уже немного начинала их различать. Эти двое были старыми и толстыми. Кажется, Черчилль и Мао… А что, очень похожи на тех, в чью честь их назвали! Глазки у Мао узенькие, морда самодовольная. А Черчиллю только сигары не хватает для полного сходства. Я подмигнула собакам. Те проводили меня умными глазами. Казалось, они не просто так сидят на лестнице, а встретились здесь для того, чтобы провести переговоры. Вон какие важные…

Потянув на себя тяжелую дверь, я оказалась в просторном помещении, заполненном рядами тренажеров. Чего здесь только не было! Неужели покойный Гольцов тут занимался?! Ну, вряд ли я встречу здесь его призрак…

В углу шевельнулась человеческая фигура, и я почувствовала, как сердце пропустило один удар.

Но это был не призрак. Это был молодой мужчина, совершенно обнаженный. Пшеничные волосы, черные глаза… Передо мной стоял хозяин дома Макар Светозарович.

– Извините, – я попятилась.

– Раньше надо было стучаться, – сквозь зубы процедил мужчина. Прищуренные глаза изучали меня с непонятным выражением. Никаких неудобств Макар, похоже, не испытывал. Ни малейшего смущения, даже прикрыться он не пытался.

– Я лучше пойду. Не хотела вам мешать.

Я сделала шаг назад.

– Погодите! Что это за бодяга случилась вчера? Ну, с машиной? И, кстати, где наш «Туарег»?

Я почувствовала холодное бешенство.

– Полагаю, там, где мы его оставили, – на дне озера. Можете вызвать кран и достать. Вы легко его найдете – если аккумулятор не сел за ночь, фары еще горят. А та бодяга… Это было покушение на жизнь ваших детей. А что?

Макар отвел взгляд. Поднял со скамейки тренировочные штаны и неторопливо надел.

– Можете заниматься. Я уже закончил, – бросил мне через плечо хозяин дома и вышел. Ну и ну!

Следующие полтора часа я провела, гоняя себя до седьмого пота. Только когда противная тянущая слабость в мышцах сменилась ровным теплом, я закончила тренировку. Поднялась к себе, приняла контрастный душ и вошла в столовую как раз к завтраку.

Вся семья уже сидела вокруг стола.

– Женя, садитесь с нами! – радушно пригласила меня Катерина. Я пожала плечами и села между Антоном и Аней. Близнецы немедленно принялись подмигивать мне в ритме морзянки.

– Я решила, что сегодня детям лучше не ходить в школу. В конце концов, до каникул осталось всего два дня, – сообщила мне Гольцова.

– Урр-р-ра! – завопили близнецы.

– А ну, тихо, вы! – прикрикнул на них Макар. Дети немедленно замолкли, втянули головы в плечи и затихли.

Нади не было видно, поэтому я решительно придвинула к себе кастрюльку с овсянкой и наложила полную тарелку.

– Как дела у Степаныча? – поинтересовалась я. – Звонили?

Катерина вздохнула:

– Его отвезли в третью городскую больницу. Я звонила туда и разговаривала с врачом. Мне сказали, что в целом Семен Степанович чувствует себя неплохо… но необходимо обследование. Все-таки Степаныч далеко не мальчик… Надя повезла ему покушать.

Макар поднял голову от своей овсянки и мрачно взглянул на меня:

– А вы, смотрю, в полном порядке, да?

– Да, – улыбнулась я. – В полном. Ну что, чем займемся сегодня?

– Может быть, поможете Альберту Николаевичу с собаками? – нерешительно сказала Катерина. Близнецы надулись. Для них бульдоги были привычны и неинтересны. А вот мне хотелось поближе познакомиться с ними. Вообще-то я люблю собак, но с бульдогами никогда не имела дела.

– Они давно не гуляли как следует, – продолжала Катерина.

– Ну конечно, мы погуляем с ними! Давно мечтаю познакомиться поближе. Аня и Антон мне все о них расскажут. Как вы думаете, их можно использовать в качестве ездовых собак?

Близнецы немного оживились. Они перестали развозить кашу по тарелкам, а принялись быстро глотать ее, почти не жуя, торопясь закончить с завтраком.

Макар и Катерина остались допивать кофе, а я велела близнецам потеплее одеваться и отправилась к себе. У двери моей комнаты топтался Василий.

– Мы идем выгуливать собак. Хотите с нами? – предложила я.

Учитель в ужасе замотал головой:

– Ой, нет! Терпеть не могу этих тварей! Все время о них спотыкаюсь…

Я пожала плечами и закрыла дверь перед носом у Васи. Надела лыжные штаны и куртку. Натянула шерстяную шапочку. Василий все еще ждал под дверью.

– Вы мне хотите что-то сказать или просто в любви признаться? – поинтересовалась я.

Учитель покраснел, как пион.

– Этому дому грозит огромная опасность, – через силу выговорил Вася.

– Да я уже и сама догадалась… Или вы хотите сообщить мне что-то конкретное?

Вася молчал.

– Слушайте, мне так нужна новая информация. Я буду вам очень благодарна, если вы мне подкинете что-нибудь дельное. А то я себя чувствую как человек, который ловит черную кошку в темной комнате. Да вдобавок ко всему ее там нет.