Текст книги "Волчица-Аквамарин"

Волчица-Аквамарин
Марина Зимнякова

© Марина Зимнякова, 2023

ISBN 978-5-0050-8784-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Волчица и Ветер Времени. Ураган.

Пролог

Время пришло. Ему ли, бродящему в пространстве времён, этого не знать? Но даже сильнейшие существа мира сего могут быть охвачены сомнениями. Мечты, конечно, иногда становятся реальностью… И что же, теперь надеяться только на бедного ребёнка? Ведь именно от обычной девочки зависит наше прошлое, настоящее и будущее.

Аквас, Синий Волк,  прекрасно это понимал. Хотя ему и было известно о Времени абсолютно всё, сейчас великий зверь находился в полном недоумении. Арктические светло-голубые глаза внимательно вглядывались в Зеркало Истины. Почему выбор пал на неё? Ничем не примечательный ребёнок, как и многие другие. Учится, подрабатывает и старается выжить в своих условиях. Но нет. Посмотришь ей в глаза и через некоторое время осознаёшь, что это особенное дитя. В глазах светятся тайна, одиночество, боль. И потом, они так похожи на глаза самого Акваса. Такие же холодные, напоминающие небо Севера. Ничего удивительного, ведь в жилах девочки течёт кровь Синего Волка.

Аквас подошёл ближе к Зеркалу. Чёрный, абсолютно сухой нос недоверчиво сопел. В воздухе явно повеяло переменами. Скоро начнётся. Жизни многих перевернутся с ног на голову. И всё в руках бедного ребёнка. Справится ли она со всем, что в скором времени свалится на вот эти вот хрупкие плечи? Что ж, придётся. Судьба диктует самые жестокие законы на свете. «Сердце кровью обливается. Невозможно представить, как человеческий малыш на всё это отреагирует. То, что ждёт девочку, нормальной жизнью никак не назовёшь. Каждый день будет проходить в предчувствии опасности», – думал Аквас. На перламутровый пол упала холодная слеза. Но только одна. Аквас не любил показывать свою слабость даже самому себе. Нужно в любом случае контролировать ситуацию. У неё такая сильная воля… Девочка не должна потерять себя в схватке. В схватке со злом.

Шерсть синего волка засветилась, переливаясь всеми цветами радуги. Зверь с тихим вздохом прикрыл глаза. Учитывая его величину, а роста Аквас был просто гигантского, превращения, особенно такие серьёзные, давались всё так же тяжело. Через две минуты в комнате уже не было никакого волка. Перед Зеркалом Истины стоял высокий черноволосый человек лет тридцати пяти. Но глаза остались такими же, леденисто-голубыми. Одежда мужчины была самая обыкновенная для нашего времени: тёмно-синяя рубашка, светлые джинсы и чёрные кроссовки.

– Покажи мне её, Зеркало, – попросил Аквас, вглядываясь пристальнее. – Покажи новую Волчицу, связанную с Ветром Времени.

Зеркало покрылось тонкой рябью. Кстати, выглядело оно великолепно. Ни в одном антикварном магазине, да что там, даже в императорском дворце не найти такой прекрасной вещицы. Овальную серебряную раму украшали изумруды, любимцы Истины, вечной и нерушимой. Столько тысяч лет простояло Зеркало в перламутровых покоях и не постарело, ни капли не изменилось, как и сам Аквас. Ни одной трещинки или царапинки не появилось на нём. И всё так же верно в отражении проявлялась правда, как она есть. И в этот раз Зеркало не подвело. Аквас увидел рыжеволосую хрупкую девушку. Она куда-то спешила, бегая по квартире, закидывала нужные тетрадки, пару яблок, пенал с ручками и книжку, которой зачитывалась на этой неделе, в большую клетчатую сумку. Похоже, она опаздывала в институт. Но глаза ребёнка так и сверкают весельем, похоже, ей это не впервой.

«Странная девочка, – улыбнулся Аквас, – ей как будто все трудности нипочём. Возможно, Фортуна не покинет эту безбашенную оптимистку на сложном пути, но всё же и я не оставлю ребёнка. Нужно помочь Лидии принять свой дар».

Отчаянный вскрик заставил мужчину вздрогнуть. Оказывается, девочка никак не могла вспомнить, куда же подевались очки. Такая незаменимая вещь для близоруких людей! Не считая, конечно, линзы, но их Лида не носила. Бегая из комнаты в зал и обратно, она бешено вращала тонкими ручками, но всё же не прекращала поиски.

– На подоконнике в комнате, Лидия, – рассмеялся Аквас. – Неужели забыла, что бросила их там вчера?

Девчонка вскинула голову и посмотрела прямо в глаза Синего Волка, по крайней мере, он был им несколько минут назад, и растерянно улыбнулась. И через пять секунд бросилась к подоконнику в своей комнате. Вроде услышала? Может быть, их духовная связь усиливается? Что ж, вполне возможно. Найдя очки, Лидия положила их в чехол, бросила найденную пропажу в сумку и сломя голову вылетела из квартиры. Аквас весело хмыкнул и кивнул Зеркалу:

– Спасибо тебе, старый друг. – Изображение моргнуло несколькоб раз и исчезло.

Мужчина вышел из перламутровых покоев, набрёл на одно из старинных кресел с мягкой обивкой и уселся с усталым вздохом. Как же не хотелось обременять такого ребёнка совершенно непостижимыми проблемами. Но легче от этих мыслей не становилось. Решения Судьбы можно только смиренно принимать и всё тут. Аквас поёжился от холода. В последнее время в его дворце почти не чувствовалось тепла. Как будто вся жизнь угасала, пытаясь убежать от нахлынувших тёмных перемен. Что-то происходило. И великий зверь начинал понимать, что именно. Зло начинало пускать свои корни повсюду. Имя ему во веки веков было Штиль. И с ним предстояло столкнуться лицом к лицу вот этому беззаботному, весёлому ребёнку. Аквас устало потёр виски. Сколько раз он видел никому не нужную преждевременную гибель прежних Вечных и обычных людей, связанных с ними. Штиль не щадил никого, высушивая кровь в жилах, не давая дышать бедной жертве, пока последние капли жизни не покинут ослабевшее тело. Что он может сделать с новой Волчицей, даже представить страшно.

– Нужно узнать о ней больше, – бормотал Синий Волк. – И как бы это ни было неприятно, придётся пока остаться в шкуре человека. По крайней мере, можно будет за ней присматривать. Через неделю всё определится, а пока… Пока…

Аквас протяжно, вполне по-звериному зевнул. После долгих переживаний на протяжении целого месяца ему очень хотелось спать. Бессонные ночи не давались даром даже вечному Хранителю Ветра Времени. Через минуту Аквас уже сладко подрёмывал в мягком кресле.

Синему Волку привиделся очень странный сон. Лидия… Она выбежала из института, но не так, как только что освобождённые от пар студенты несутся домой чуть ли не с весёлой истерикой. В глазах девочки застыл ужас. Он пытался выбежать ей навстречу, успокоить, помочь, но осознал, что может только наблюдать, хоть это и причиняло жуткую боль. Из дверей института выползал серый туман. И даже увидев его издали, Синий Волк чувствовал сухость во рту и невыносимую дрожь в руках. Он закричал, приходя в ярость от собственного бессилия. Лидия обернулась и, не заметив бордюра, упала на землю. Приподнявшись, девочка посмотрела на приближающийся серый туман и завыла от отчаяния. Не как человек, а как самая настоящая Волчица. По лицу Акваса текли злые слёзы.

И вдруг выяснилось, что Лидия не одна. Перед ней выскочил странный мальчишка, тощий и взъерошенный, словно драчливый воробей, загородив девочку собой. В руках у парня был нацеленный на туман серебряный лук, а в наконечнике стрелы виднелся небольшой изумруд. Он явно не собирался отступать перед лицом врага, который ему и в самом страшном кошмаре не мог бы присниться. А что самое странное, где-то Аквас уже видел этого парнишку. И тут всё неожиданно окрасилось в серый, тошнотворный и удушливый цвет. Туман…

Мужчина вздрогнул и проснулся. Уже в следующее мгновение он вскочил с кресла и побежал к своему верному Временному порталу. «Немедленно, сейчас же, – судорожно думал он, – нужно перемещаться к ней». Взяв необходимое снаряжение, Аквас торопливо побросал всё в тёмно-синюю сумку, совсем как Лидия недавно, и рванул к Коридору Лунной Жизни, где и находился портал. Тут Великий зверь притормозил и закрыл глаза. Прежде чем пройти в нужное тебе место и время, нужно было серьёзно настроиться, сосредоточиться, осознать, чего ты хочешь.

Синий Волк глубоко вздохнул и прыгнул в Коридор. Как только он это сделал, сильный Ветер подхватил хрупкое человеческое тело и, швыряя его из стороны в сторону, понёс к пункту назначения, в небольшой город под названием Киров. Именно там сейчас находилась Новая Волчица – Лидия. Аквас чувствовал сильные потоки то холодного, то горячего воздуха. В скором времени он привык к этим ощущениям, но дышать всё же было очень трудно, поэтому Хранитель Ветра Времени на время затаил дыхание и, зажмурившись, повторял про себя: «Всё будет в порядке. Скоро, совсем скоро всё прояснится. Вот увидишь, Лидия, мы победим».

Глава 1

Ну вот, снова я опаздываю. Так всегда случается, когда Лидии Волковой, то есть мне, надо поднять свою ленивую задницу к первой паре. Быстренько умывшись и хлебнув тёплого кофе, я стала бросать в свою любимую клетчатую сумку нужные тетрадки. До этого две минуты стояла посреди зала и судорожно вспоминала, какие сегодня пары по расписанию. Потом, весело хмыкая, отыскала ярко-красный пенал довольно крупного размера, ну, вроде маленького магазина канцтоваров. И тут меня пронзила ужасающая мысль. Выхватила чехол для очков. Так и есть. Пустой. Потерев лоб, снова бешено заметалась по квартире в поисках.

– Ну и где же вы, проклятые? – в отчаянии крикнула я. На кровати нет, на столе и под ним тоже, на кухне отсутствуют, и в туалете аналогично. И тут со мной заговорил внутренний голос. «На подоконнике в комнате, Лидия, – усмехнулись где-то в моём сознании, – неужели забыла, что бросила их там вчера?» Как же я люблю, когда мне так своевременно помогают. Резко вскинула голову и, глупо ухмыльнувшись, скоренько метнулась к подоконнику в моей спальне. Точно, здесь очки лежат, как миленькие. Вчера зачиталась и забыла их там. Кинув чехол с нашедшейся пропажей, я бросилась одеваться. Наскоро натянула чёрный короткий пуховик, фиолетовую шапку и фиолетовые же зимние ботинки. Закрыв на ключ дверь с недавнего времени ставшей моей квартиры, выбежала из подъезда и рванула резвой рысью к остановке.

В общем, вот это вот бешеное, можно даже сказать, безбашенное создание, то есть я, зовётся Лидией Волковой. Но на факультете никто из ребят не зовёт меня по имени. Волчонком кличут буквально с первого курса. А я не обижаюсь. Потому как кличка понравилась. И потом, не так уж много друзей у меня на данный момент, хотя учусь уже второй семестр. Точнее, ни одного. Ну и не страшно. Добрых знакомых всё же хватает. Ну а развлекаться я и одна привыкла. В кино хожу сама, по магазинам таскаюсь сама, да и в кафе тоже. Книги читать – мне и подавно помощники не нужны. Живу отдельно от родителей, потому что два месяца назад погибла моя любимая бабушка и оставила свою квартиру мне. В её смерти так никто и не нашёл ничего странного. Подумали, что у неё случился сердечный приступ, на том и порешили. Я их не стала переубеждать, потому что за неделю до случившегося меня предупредила обо всём бабушка. Начало, полагаю, уже необычное.

– Лидия, – сказала она тогда. – я чувствую, что скоро должна буду уйти навсегда…

– Бабуль, – улыбнулась я неуверенно, – меня такое предчувствие смерти перед каждым экзаменом посещает.

– Не смейся, Волчонок, – погрозила бабушка пальцем, – вот умру, ни менты, ни врачи наши не зашевелятся. Скажут, что умерла от сердечного приступа, и плевать всем будет, что у меня здоровье было, как у быка.

Вот, что верно, то верно. Бабушка у меня активистка была, всегда радела за здоровый и спортивный образ жизни. Врачи, когда она проходила диспансеризацию, просто душой отдыхали. Но следующие слова моей любимой бабули повергли бы в шок даже самого устойчивого флегматика:

– И ты, внучка, переубеждать их не станешь. Обещай мне. Но сама знай, что убили твою бабусю, и в скором времени начнут охоту и на тебя.

– Ну что ты такое говоришь, – испугалась тогда я. – ты ещё меня переживёшь, спортсменка моя любимая.

– Без пафоса и фанатизма, дорогая, – усмехнулась бабуся. И где только таких слов нахваталась? – Внучка, я тебя очень люблю и прекрасно понимаю, что ты сейчас не воспримешь мои слова всерьёз. Небось, думаешь, что твоя бабуся с настоем валерьянки перебрала. Но прошу, запомни хотя бы одно. Ты особенная, Лидия. Грядут перемены. Твоя жизнь уже никогда не будет прежней.

– Хватит, перестань, – разозлилась я, – чувствую себя, как на сеансе у гадалки. Давай лучше обед готовить.

Всю следующую неделю я никак не могла дозвониться до бабушки. Всё думала, может быть, она обиделась на меня и не хочет разговаривать. Надо было к ней зайти, но в институте столько задавали, что после подработки я сразу приходила домой и отключалась. Наконец, в понедельник пришла домой пораньше и сразу стала собираться к бабуле. Но тут из кухни вышла мама с телефоном. Бледная, с заплаканным лицом. Помню, я тогда не могла и слова сказать. Мать никогда не рыдала из-за пустяков. Значит, на этот раз случилось что-то серьёзное.

– Мама… – тихо произнесла я. Она вздрогнула и посмотрела на меня. Невыносимо долго длилось молчание. Из моих глаз тоже потекли слёзы.

– Бабушка? – прошептала я. Мама кивнула и тут же бросилась ко мне, потому что я уселась прямо на пол, уткнувшись в колени и давясь всхлипываниями.

Вот так. Потом этот кошмар с похоронами, документами, завещанием. И тут я осознаю, что уже живу в бабушкиной квартире, причём родители не только были за, но и на пару уговаривали меня пожить самой. Мол, если я буду крутиться как белка в огненном колесе, то есть как разумный взрослый человек, то на горе и скорбь у меня просто не останется времени. Ну что ж, может быть, когда-нибудь так и будет.

Сидя в автобусе, перебирала эти события в голове снова и снова. Но всё равно ничего, ну ничего совершенно не складывалось. Жаль, что у меня нет способностей Шерлока Холмса. Нет, правда, иногда жутко обидно, что являешься никчёмной бездарностью. И это при том, что хорошо учишься. Доехав до нужной остановки, я рванула к своему институту. Гуманитарий, блин. Интересно, все переводчики настолько склонны к опозданиям? Хорошо, хоть аудитория на втором этаже, сильно напрягаться не надо. Подбежав к нужной двери, я удивлённо прислушалась. Так, наши орут во всё горло. Значит, препода ещё нет. Отлично.

– Нехорошо опаздывать на учёбу в первый день семестра, – произнёс кто-то над ухом. Какой красивый и знакомый голос! И очень похож на мой внутренний. Это очень странно, конечно, что моя так называемая совесть болтает в последнее время как раз вот таким мужским баритоном. Я резко обернулась и выпалила:

– Это случайно вышло. Вечные проблемы с транспортом.

Ого, какой интересный тип. Довольно молодой брюнет с заразительной улыбкой и удивительно похожими на мои, волчьими, арктически голубыми глазами. Если это новый препод, все девицы нашего факультета скоро совсем спятят от взрыва гормонов.

– С транспортом… или с поиском нужных вещей? – подмигнул мне, предположительно, препод. Надо же, какие мы проницательные! И откуда такой взялся? – Ну заходи, чего стоишь. У нас с тобой пара в одной аудитории.

Неуверенно улыбнувшись, я быстренько проскользнула к своим и, убедившись, что наши даже и не все пришли, села за один из дальних столов, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Вроде бы сегодня по расписанию должна быть лекция. Но так как грамматические основы любого языка давались мне довольно легко, переживать из-за опоздания не хотелось. Наши девчонки нервно перешёптывались и поправляли модные причёски время от времени.

– А что случилось? – спросила я сидящую передо мной Лизу Захарову, вездесущую сплетницу, которая знает буквально всё и обо всех на нашем факультете. – Почему наши такие взвинченные?

– Эх, Волчонок, – усмехнулась Лизка. – Никогда ты ничего не знаешь. У нас препод новый. Говорят, молодой и даже красавец. Вот наши девочки и расстарались.

– Понятно. – кивнула я, доставая тетрадку и свой канцелярский мини-склад. Новый препод. Уж не с ним ли столкнулась в дверях? Тогда почему же он не заходит? Одно из двух: или он настолько тактичен, что не хочет смущать меня ещё больше и заходить сразу после меня (субъективно-романтическая версия), или его задержало что-нибудь более важное, например, звонок по телефону (объективно-реалистическая версия). Как он там сказал? «У нас с тобой пара в одной аудитории…» Никаких сомнений не осталось: я встретилась с новым дарованием нашего факультета, возможно, полиглотом и просто красавцем. С новым преподом, короче.

Лизка тем временем с противненькой ухмылочкой вглядывалась в моё лицо. Может, ожидала, что я тоже начну дёргаться, нервно поправлять волосы и полезу за косметичкой? Ничего этакого не обнаружив, Захарова хмыкнула и отвернулась. Ну и пожалуйста. Тихонько фыркнув, достала «Лавку древностей» Диккенса (естественно, в оригинале) и принялась читать. Ну как же мне нравится Квилп, честное волчье! Все люди, любящие здоровое чувство сарказма, думаю, поддержат меня. Иногда защититься от превратностей судьбы можно лишь с помощью насмешки. Поглощённая диалогами персонажей я вздрогнула, когда в аудитории прозвучал сильный и уверенный голос:

– Доброго утра вам, дорогие студенты! Позвольте представиться. Кирилл Григорьевич Ветров, доцент кафедры иностранных языков. Прибыл из славного города Санкт-Петербурга в не менее славный город Киров, свою историческую родину. В родных местах, думаю, преподавать будет довольно занимательно и спокойно…

– Можно покороче, господин доцент? – выпалил наш местный сорвиголова и заводила Степан Радеев.

Ветров повернул голову, посмотрев на нарушителя спокойствия, и так усмехнулся, что у нашего местного клоуна, верно, заныли все части тела, причём одновременно. М-да, похоже, нутро у нового преподавателя звериное. С таким лучше не спорить. И уж точно не прерывать на полуслове.

– Конечно, можно и покороче, Стёпа Радеев. – вполне душевно продолжил вещать доцент. У бедного парня, думаю, после этих слов вообще произошёл взрыв мозга. Остальные тоже напряглись. Только сегодня начал преподавать, а уже знает имена? Или ему кто-то успел доложить о местном клоуне Стёпе и предупредил держать ухо востро? В любом случае, опасность явно почувствовалась. И тут произошло что-то совсем невероятное. Радеев поднялся и, склонив бедовую голову, отчаянно краснея, пробормотал:

– Простите меня, пожалуйста.

Все головы мгновенно, как по команде, повернулись в его сторону. Даже жутковато стало. Поверьте, было чему шокироваться. Стёпка – чокнутый весельчак, он настолько часто выкидывал подобные номера, что наши преподаватели давно уже перестали на него орать. Просто невесело ухмылялись, изредка делали едкие замечания и продолжали занятия. И тут вдруг такой неожиданный поворот с визгом тормозов.

Ветров наконец снизошёл до короткого кивка и продолжил лекцию. Но на секунду мне показалось, что в его глазах заплясали весёлые чёртики. Похоже, он собой доволен и совершенно не удивлён произведённым эффектом. Я принюхалась. Да, знаете, это у меня такая странная привычка поводить носом, вроде бы как волк определяет, какими грядущими событиями запахло в воздухе. И то, чем повеяло сейчас, заставило сморщиться и чуть ли не зажать нос. Вся аудитория благоухала духами совершенно разного сорта. Убийственно просто. Нет, ну конечно, я с утра тоже слегка брызнула на запястья своими любимыми «Moschino Funny», но всё же… Да уж, бедный Кирилл Григорьевич. На него объявлена охота почище, чем на злосчастного Актеона (парень умудрился разозлить саму Артемиду, что уж говорить, не повезло). Блин, голова уже начинает болеть. Похоже, и нашего препода пробрало. Руки непроизвольно тянутся к вискам, по телу чуть ли не конвульсии бегают. Бедолага. Но ничего, пока держится. Храбро продолжает вести занятие. Самое забавное, что ни одна из наших девушек не записывает ничего в тетрадь, кроме несчастного и полузадохнувшегося Волчонка, разумеется. Я тихонько вздохнула и взглянула на Ветрова. И с ужасом поняла, что мы встретились взглядами. А преподаватель сочувственно усмехнулся (ну так мне показалось) и вдруг весело произнёс:

– Думаю, сегодня нашу лекцию можно закончить пораньше. Мне не нужно, чтобы ваш коллектив на первом же занятии задохнулся… от переизбытка информации.

Вся мужская часть группы и я с благодарностью и облегчением поддержали Ветрова радостным смехом.

Глава 2

На сегодня пары закончились. Вскинув на плечо любимую клетчатую сумку, я с почти счастливой улыбкой на лице тронулась к Мак-Дональдсу или, как ласково называют его все студенты, к Мак-Даку. Вообще, обычно после учёбы мчусь, как угорелая, на подработку. Дело у меня не пыльное, добываю деньги интересным трудом помощника библиотекаря. Но сегодня позвонили и напомнили о внеплановой дезинфекции, что меня несказанно обрадовало. Не придётся обедать на ходу. Поэтому сейчас спокойненько топаю в сторону любимого кафе. Есть хотелось очень сильно, о чём вредный желудок постоянно напоминал. Нет, правда, с этой взрослой жизнью даже поесть нормально не успеваешь. Вот и приходится расплачиваться, слушая постоянные и мучительные серенады пищеварительной системы.

– Что, совсем оголодала? – послышался где-то над ухом весёлый и уже вполне знакомый голос. Я удивлённо хмыкнула и обернулась.

– Кирилл Григорьевич? У вас тоже внеплановая амнистия?

_ Вроде того, – ухмыльнулся неожиданный собеседник. – Ты случаем, не в Мак-Дак путь держишь?

– Ну да, к нему, к родимому топаю, – неуверенно улыбнулась я. – А что?

– Так я туда же направляюсь. – радостно произнёс Ветров. – Ты, Лидия, не подумай, что чуть знакомый тебе преподаватель оказался с маниакальными наклонностями. Не бойся. Просто знакомых у меня на новой работе пока нет, а ты первая мне встретилась, и единственная не надушилась в моём присутствии, чему я бесконечно благодарен. Честно говоря, не хотелось бы задохнуться на своей первой лекции в этом городе.

Легко ему говорить. Не бойся, Лидия. Он и твоё имя уже узнал, а утверждает, что не маньяк. Что-то мне уже не по себе.

– Ну, вы же сами отпустили нас, и спасли половину группы от удушья, – удивилась я. – При чём же здесь я?

– Уж извини, но я сразу почувствовал в тебе что-то родное. Не похожа ты на других, как Волчонок, ей-богу! И потом, ты так смешно морщила нос, видимо, так же мучаясь, как и я.

– Вы точно не маньяк? – ошарашенно захлопала я глазами. – Клянусь, если что, никому не скажу, даже маме.

– Да нет же! – рассмеялся Ветров. – Если ты про имена, то я всё разузнал у вашего куратора. У меня привычка такая, разведывать обстановку боем. Чтобы не было непредвиденных ситуаций, как, например, сегодня.

Ну что ж, это уже похоже на правду. И всё же почему он решил познакомиться поближе именно со мной? Ладно, потом узнаю.

– Меня, кстати все так и зовут Волчонком, даже родители. – Не знаю, зачем я это выпалила? Короче, мы точно родственные души. Оба чудики.

– Правда? – улыбнулся доцент. – А тебя это не расстраивает, верно?

– Ни капельки, – усмехнулась я. – И потом, если такая природа и её не скрыть, чего ж расстраиваться? Такая родилась.

– Ну так, ты не против моей компании на сегодня?

– Пока нет, – ухмыльнулась я и мы вдвоём резво потопали к Мак-Даку. Чего только в жизни не бывает! Самый странный ребёнок в институте шагает бок о бок с новым преподавателем. В общем, сегодня чем не дальше, тем всё чудесатей становится. Ну да, здесь неплохо будет заметить, что «Алиса в Стране Чудес» – одна из моих любимых книг. И, если честно, я самый настоящий книжный маньяк.

– О чём думаешь, Волчонок? – спросили рядом. – Извини, ты ведь не против, если я буду тебя так называть?

Я изумлённо посмотрела на него. А вроде бы и от первого шока ещё не отошла. У Судьбы могут быть такие крутые повороты, что ли? С рождения ведь ни с чем подобным не сталкивалась, вот и удивляюсь.

– Прости, я, наверно, не должен был, – вдруг неожиданно смутился Ветров. – Первый день в Кирове, и уже так лопухнулся.

– Да ничего, – испуганно замотала я головой. – Всё нормально. Называйте, как хотите. По мне, хоть горшком зовите, только в печку не ставьте.

– Ты читала сказки Бажова? – радостно улыбнулся Кирилл Григорьевич. Да ещё как улыбнулся! Как утопающий, который рядом с собой по меньшей мере бревно увидел или даже целый плот.

– Да чего я только не читала… – С таким-то человеком только и остаётся, что весело скалить зубы.

– Ну а сейчас что читаешь?

– «Лавку древностей» Диккенса.

– Осваиваешь старую добрую английскую литературу? – задумчиво произнёс Ветров. – Неужто в оригинале читаешь?

– А то как же? – усмехнулась я. – Всё по правилам изучаю.

– Дай угадаю, кто у тебя любимый персонаж. Нет-нет, не подсказывай. – остановил меня новоиспечённый препод, увидев, что я собралась что-то сказать. Всё так и было, кстати. Хотела брякнуть имя уже, честное слово. – Хмм… Ну, скорее всего, Дэниел Квилп. Непохоже, чтобы тебе могла понравиться вечно покорная Судьбе Нел.

– Ну почему же, – решилась всё-таки возразить я, – мне показалось очень трогательным то, что она, несмотря на тяжёлые обстоятельства, сохранила чистоту души.

Кажется, Ветрову стало невыносимо смешно. Слушая мои более чем странные для студентки нынешнего поколения речи, он весело пофыркивал. Я снова усмехнулась и сказала:

– Ну ладно-ладно. Раскусили. Вредный Квилп с его обаятельным чувством сарказма понравился мне намного больше.

Препод удовлетворённо кивнул и посмотрел вперёд. Я тоже повернула голову и наконец-то увидела такое необходимое для голодного человека здание Мак-Дака. Солнце, совсем не греющее заснеженные дороги, светило во всю свою хилую мощь, делая белизну зимы чертовски болезненной для усталых человеческих глаз. Но разве для Лидии Волковой это такая уж проблема? В любом случае обожаю холодное время года. И ничего не собираюсь менять в своём восприятии жизни. Вот так-то. И пусть я сто раз Волчонок, который, по идее, даже себя долгое время вынести не может и должен каждую секунду на всех огрызаться и выть.

– А где ты обычно берёшь книги? В библиотеки набеги устраиваешь? – произнесли где-то над ухом.

– Да нет, в основном, в книжные магазины бегаю, – сказала я и неопределённо пожала плечами. – Мне нравится, когда книга полностью моя. Я жуткий собственник в этом плане. Но, пожалуй, только в этом. В остальных случаях часто чувствую себя совершенной разгильдяйкой.

– В этом мы с тобой похожи. Я, например, часто бросаю куда-то вещи, а потом чувствую себя полным идиотом, бегая по всей квартире в поисках…

Что-то слишком много совпадений. Может, спросить родителей, а то вдруг у них сын где-то пропал? Возможно, у меня есть брат, и вот сейчас как раз-таки он самый и подходит к дверям Мак-Дака? Я весело ухмыльнулась своим нелепым и бестолковым мыслям и решительно вошла в любимое кафе. Ну вот, теперь всё внимание уделяем вкусной и вредной еде. Куда ж мы без неё, простые смертные? А вообще-то, я не так часто хожу сюда, чтобы сейчас отказать себе, скажем, в парочке чизбургеров и большой порции картофеля фри. Хотелось бы напомнить, что после учёбы аппетит у меня просыпается просто волчий. А впрочем, он всегда такой.

– Ну и как ты думаешь, что здесь можно заказать вкусного?

Да он что, смеётся? Да всё здесь вкусное, всё! Ну кроме, может, меню для вегетарианцев, вроде морковных палочек и яблочных долек. Хотя они тоже неплохи под настроение. Травоядное настроение.

– В общем-то, я хотела заказать два чизбургера и картошку фри. И какой-нибудь сок, может, яблочный.

– Отлично! – невесть чему обрадовался доцент. – Тогда и я возьму то же самое.

– А Вы разве раньше никогда не бывали в таких местах? – удивилась я. Хотя чему, собственно, удивляюсь? Такие, как Ветров, ходят в приличные, но недорогие кафе или даже рестораны. Но уж никак не в студенческие забегаловки.

Вроде бы Кирилл Григорьевич снова смутился. Такое ощущение, что он всё время боится сказать что-нибудь не так. Очень странно. Знаток иностранного языка и литературы в карман за словом никогда не полезет. Или, может, я ничего не понимаю? В любом случае, с вопросами к новому преподу приставать не следует.

– Можете не отвечать, – улыбнулась я, – потому что иногда задаю просто очень глупые вопросы. И смартфона даже не имеется, чтобы сгладить неловкость ситуации.

Вытащив свой старый добрый и такой потрёпанный слайдер «Nokia», я неопределённо пожала плечами и посмотрела на Ветрова. А он виновато улыбнулся.

– Здравствуйте. Что вы хотели бы заказать? – Я уже хотела озвучить своё меню на сегодня, но меня опередили. Доцент решительно отстранил помеху, то есть Волчонка от кассы, и сказал:

– Четыре чизбургера, две больших порции картошки фри и два яблочных сока, пожалуйста.

Потом посмотрел на меня и подмигнул. Заплатив и взяв чек с номером заказа, он отошёл в сторону и объяснил:

– Раз уж навязал я тебе своё общество, то просто обязан угостить свою студентку. Ты же не против?

– Какой студент откажется от халявного обеда? – неуверенно улыбнулась я. Если честно, меня всё это уже начинало пугать. Доверять незнакомым, но практически навязчиво добрым людям меня не учили точно. Но с другой стороны… Ну нет, обед – вещь слишком интимная, чтобы позволять каким-то доцентам влезать сюда со своими деньгами, даже если халява замаячила на горизонте. Вот, блин, дилемма! Скажем вместе, скажем хором, я ведь влипла. С рифмой не попала и даже не старалась. Но от этого страх никуда не делся.

– У тебя лицо так резко изменилось. Да не бойся ты! Я не привлекался никогда ни по какой статье. Похищением малолетних не занимаюсь. Ты можешь верить мне. Я тебе не причиню никакого вреда. К тому же такому старому волку, как мне, уже поздно творить глупости.

– Да ладно! – усмехнулась я. – А вы неплохо сохранились для старого волка. На вас даже студентки ещё заглядываются…

– И не напоминай! – ухмыльнулся Ветров. – Похоже, наш заказ готов.

Я посмотрела на экран. Ну да, как раз высветился наш номер. И тут я услышала негромкое урчание. Тише, тише животик, сейчас тебя покормят. Покосилась на доцента. Вроде бы не заметил. Но почему-то он вдруг тоже погладил живот и смущённо взглянул на меня. Схватив поднос, мы рванули к ближайшему столику и, не сговариваясь, накинулись на чизбургеры. Работа челюстями, кстати, всегда освежала мои мысли. И потом, не так уж часто получается сюда заглядывать, поэтому надо пользоваться моментом. Ведь когда ешь вкусную еду, жизнь кажется невероятно прекрасной.

– Как же это вкусно! – пробурчал доцент, прямо-таки вгрызаясь в бедный чизбургер. Одобряю людей с таким волчьим аппетитом. Потому что сама всегда ем, как в последний раз в своей жизни. Увидев, как я ухмыляюсь, Ветров сказал: