Текст книги "Счастье по контракту"

Глава 5

Михаил

Шаги затихли в полуметре от меня. Я не отрывался от экрана телефона, но краем глаза я прекрасно видел остановившегося мужчину.

Он едва покашлял. Я продолжал смотреть на свой девайс, не поднимая головы.

– Здравствуйте! – спокойствие вечера было нарушено низким приятным голосом. – Не будет закурить?

Я медленно перевел на него глаза, вперив свой оценивающий взгляд. А потом сделав вид, что только сейчас осознал, что ко мне обращаются, поздоровался.

– К сожалению, не курю, – несколько развел руки, еще больше закрывая стекло своей машины. Потом снова опустил глаза в подсвеченный экран телефона.

Незнакомец немного помялся на одном месте. Боковым зрением мне были замечательно видны его начищенные лакированные ботинки. Пара шажков, и они неохотно начали отдаляться.

Я стоял, вообще не двигаясь. Дождался, пока невысокая коренастая фигура не исчезнет в недрах ресторана, и только потом оторвался от машины. Медленно открыл дверцу.

На самом полу автомобиля, свернувшись в маленький клубочек, сжалась Олеся. Девушка была близка к обмороку.

Я не стал сейчас ничего расспрашивать, а потянулся к бардачку, чтобы достать бутылку воды. Открыл и протянул своей невесте.

Девушка припала к ней так, словно неделю провела в самой засушливой пустыне мира. Я тем временем просто стоял и ждал. Не давил. Не торопил.

Отчего-то сейчас мне стало жаль бедняжку. Я совсем не понимал, что это за странная сценка тут сейчас разыгралась, но намеревался узнать.

Вспомнив о сережке, поднял ее с асфальта и протянул девушке, которая к этому времени закончила поглощать прохладную влагу и вернула мне абсолютно пустую пол-литровую бутылку.

– Пожалуйста, давайте… давай… уедем отсюда, – слезно попросила Олеся, приподнявшись на заднее сидение авто. – Если Вы не хотите, тогда разрешите мне уйти, – она потянула к себе свою сумочку, которую перед ужином оставила в машине и которую же пыталась забрать отсюда, как раз перед появлением этого незнакомца.

Я, не говоря ни слова, закрыл заднюю дверь, обошел автомобиль и уселся на переднее сидение. Вытащил телефон и сообщил друзьям, что, к нашему большому сожалению, нам с Олесей срочно нужно было отлучиться.

Положил телефон на стекло, заводя машину. Глянул в зеркало заднего вида и, убедившись, что загадочного незнакомца в пределах видимости нет, выехал с парковки.

– А теперь рассказывай, – я внимательно посмотрел на девушку в отражении.

Олеся молчала.

Я смотрел через зеркало на свою невесту. Она же с безучастным видом смотрела в окно.

Словно это не она всего несколько минут назад умоляла меня уехать отсюда как можно скорее.

– Олеся, рассказывай мне, что это сейчас было, – тихо произнес я ее отражению. Выражение лица уборщицы не изменилось. Только глаза блеснули и погасли.

– Хорошо, – понимающе кивнул я и резко свернул на обочину.

Тормоза жалобно скрипнули, и авто полностью остановилось. Двигатель враз замолк. Медленно оседали поднятые вокруг машины облачка пыли.

В салоне повисла тяжелая тишина, изредка нарушаемая одинокими проезжающими мимо нас автомобилями.

Я продолжал гипнотизировать девушку через зеркало. Уборщица продолжала делать вид, будто ничего не случилось.

– Или ты мне сейчас объясняешь произошедшее, или я тебя отвожу на то же место, – напряженно, но негромко произнес я, пытаясь словить на ее лице хоть какую-то эмоцию.

И наконец-то мне это удалось. Моя невеста побледнела еще больше, гримаса страха на секунду исказила ее красивые черты лица. Становилось всё более занимательно. Прямо до ужаса любопытно. Настолько, что я сделал вид, что я опять завожу авто.

– Стойте! – раздался вдруг испуганный шепот. Хрупкая фигурка подалась вперед, тонкая рука потянулась в просящем жесте. – Я объясню!

Не говоря ни слова, я спокойно убрал руки с руля, сложил их в замок, откинулся на спинку сидения и приготовился слушать ее развернутую пламенную речь.

 Дал время Олесе собраться с мыслями. Видно было, что каждое слово ей давалось нелегко. Она тщательно подбирала и анализировала каждую сказанную фразу.

– Пожалуйста, не надо обратно! – девушка опустила глаза. Тень от длинных густых ресниц затрепетала на ее щеках. Я, как завороженный, смотрел на это кукольное личико. – Это плохой человек. Очень плохой, – выдохнула она, судорожно сглотнув. – Я не могу Вам… тебе… больше рассказать. Просто поверь. Пожалуйста, Михаил, поверь мне! – ее огромные голубые глаза распахнулись и через отражение заглянули прямо в мою душу, заклиная меня довериться ее словам. – Он желает мне зла. Я его боюсь… Большего сказать не могу. Помнишь, мы договорились не расспрашивать друг друга. Пожалуйста! Так будет лучше! – она постепенно затихла.

Я молчал, переваривая полученную информацию. Ничего нового мне девушка не сказала. О том, что она его боится, как огня, можно было и не рассказывать – вся картина разворачивалась на моих глазах.

Сейчас мне предстоял сложный выбор – поддаться на мольбы моей невесты и не пытаться разузнать ничего об этом типе или попытаться выяснить, кто такой этот человек, которого Олеся так остерегается. Дело было в том, что я его совершенно не боялся. Поэтому нанести никакого вреда мне конкретно он не мог.

И вообще, я придерживался такого принципа, что обо всём в этой жизни можно договориться. Не всегда, правда, все участвующие стороны получают желаемое, иногда кому-то приходится отступать. Но именно такой стороной лично я никогда не был.

Если бы существовали курсы по переговорному мастерству (а возможно такие даже где-то и существуют), то я непременно был бы гуру, к которому за советом приходили все нуждающиеся.

Единственным белым пятном в моей биографии, где мне не повезло договориться с полной выгодой для себя, был Антон Николаевич. Победителем в нашей схватке за кресло министра, произошедшей несколько лет назад, я не вышел, но и проигравшим не был. Я выбил для себя множество разных привилегий, а еще зарезервировал для себя первое место в следующем списке кандидатов.

При всех своих ухищрениях я никогда не манипулировал и не играл грязно. Пообещав что-то, я всегда держал данное слово.

Вот и сейчас не стал. Понимая, что девушка мне нужна для достижения моей цели, которая приближалась ко мне с каждым прожитым днем, я решил не отступать от своих жизненных принципов. Тем более, что сейчас я, кажется, зажегся настолько, что для того, чтобы стать министром мне нужна была уже не любая девушка, а именно эта.

Конечно, переписать уже составленный брачный контракт – это совершенно не проблема, пусть даже на меня посмотрят, как на родственника Синей Бороды. Но вот только я этого совершенно не хотел.

– Олеся, – сдержанно начал я, а девушка при моих словах вздрогнула и присобралась, – хочу, чтобы ты знала, что наш с тобой договор остается в силе. Уж мне так точно нужен наш брак, – тут я улыбнулся, чувствуя, что отчего-то не только мне одному. – А еще ты должна понимать, что пока ты со мной, ты можешь никого не бояться. Я тебя в обиду не дам, – это была чистейшая правда. При любой попытке позариться на мое любого противника будет ожидать жесточайший отпор. Как бы замечательно я не умел говорить, также отлично я умел драться и стрелять. В жизни никому не отдавал чего-то своего. И не собираюсь делать этого впредь.

С каждым моим словом девушка постепенно успокаивалась, холод на ее лице начинал оттаивать.

– Спасибо! – она легонько тронула меня за плечо, и тут же мгновенно переместилась на переднее сидение рядом со мной. Еще раз прошептала, – спасибо!

В ее глазах было столько благодарности, будто я уже выиграл для нее гладиаторские бои. Это было чертовски приятно.

Настолько, что при случае я действительно выиграю.

Я усмехнулся, заводя автомобиль.

Совсем скоро мы приедем в мой дом.

Глава 6

Олеся

– Проходи, пожалуйста, – Михаил распахнул двери своего трехэтажного дома в гостеприимном жесте. – Теперь мой дом – это твой дом, – сказал просто.

Так, словно каждый день приглашал к себе едва знакомых девушек.

Но об этом я постараюсь не думать. Мне же во благо. По большому счету, он – замечательный мужчина, который волен жить своей прежней жизнью. И до меня ему никакого дела нет.

Не знаю, зачем ему вдруг понадобился этот брак. И не могу, сказать, что была сильно рада такому предложению (хотя и предложения-то никакого, по сути, не было), но в этом для меня есть свои преимущества. Особенно теперь…

– У меня много гостевых комнат, ты можешь выбрать любую, – мужчина прошел по красивому белому мрамору, не оставив за собой никаких следов.

– Михаил, скажите… скажи, – исправилась я. Было довольно сложно привыкнуть обращаться к этому человеку на «ты». И это не из-за занимаемой им должности, а из-за возраста, разделяющего нас. – У меня есть просьба, – он смотрел на меня внимательно. Даже чересчур. – Мы могли бы… – под этим пристальным взглядом я немного стушевалась, – жить отдельно? Хотя бы до свадьбы, – добавила быстро.

– Нет, – отрезал мужчина. И это короткое слово вызвало немой бунт где-то глубоко в моей душе. – У нас мало времени, чтобы узнать друг друга. Как ты уже знаешь, меньше месяца, – Михаил напомнил мне то, что мы вскользь обсуждали перед подписанием контракта.

Я отвернулась к темному окну, закусив губу. Изо всех сил старалась успокоиться и сдержать непрошенные слезы. Но меня ведь действительно замуж никто насильно не тянул. Окончательное решение было за мной. Согласие. Оно было моим.

– Олеся, – уже мягче сказал Михаил, – я совершенно не хотел тебя обидеть. Просто я думаю, что нам это нужно.

– Зачем, Михаил, скажите мне зачем? – похоже, я отреагировала несколько эмоционально, чуть не переходя на крик. – Зачем нам знать друг друга, если это самый настоящий фиктивный брак?

– Кажется, нам пора кое-что прояснить, – мужчина прошел прямо в столовую. Положил на длинный стол свои документы и телефон и повернулся ко мне. – Присаживайся, – показал рукой на ряд стульев. И дожидался меня, отодвинув один из них.

Я демонстративно обошла заместителя министра и направилась к другому концу стола. Присела в торце, положив руки на стол, и приготовилась ждать.

Мужчина и бровью не повел. Может, привык за время работы к разным собеседникам?

Сам присел на стул, который готовил для меня. Теперь нас разделяла длинная дубовая поверхность. И целых пятнадцать лет жизни.

– Не буду от тебя скрывать, мне крайне выгоден наш союз. Без него я не смогу получить место министра, – Михаил открыл мне свои карты, а горько усмехнулась. Неужели он не мог сообщить этого раньше? До подписания брачного контракта, например?

А хотя, что бы это изменило?

– Теперь эта должность у меня уже практически в руках, – продолжил мужчина. – Единственное, что от нас сейчас требуется, это устроить званый ужин. И провести его идеально, – он замолчал.

– Когда мы должны его устроить? И кто на нем будет присутствовать? Алекс и Ярослава? – полюбопытствовала я. С каждым словом Михаила я всё больше понимала, что ввязалась в какую-то авантюру, о которой не имела никакого понятия ранее.

– Нет. Не они, – ответил замминистра. –  Присутствовать на ужине будет мой коллега со своей женой. Оба люди в возрасте. Может, у них есть какие-то свои пожелания. Не спрашивал. И не буду. Мы их встретим по международному протоколу. И еще одно – при них мы должны показать себя, как любящая пара.

– Это еще зачем? – удивилась я.

– Одно из условий нашего брака, – развел руками мужчина.

– Неправда, – парировала я. – В контракте нет такого пункта.

– Верно, – кивнул Михаил. На лице мужчины в эту минуту отразилось что-то вроде восхищения. – Но у меня к тебе будет огромная просьба. Человеческая просьба, – уточнил он. – Денег или еще чего-то я тебе предлагать не буду, – задумчиво произнес Михаил, прекрасно понимая, что меня этим не купишь. Это он увидел при обсуждении нашего договора. – Я просто хочу попросить тебя мне помочь. Мне необходимо стать министром. Без тебя я этого не сделаю, – мой будущий супруг замолчал, проникновенно глядя мне в глаза.

Я смутилась и моргнула, разорвав нашу зрительную связь. Опустила глаза, обдумывая только что услышанные мною слова.

– Взамен ты можешь попросить меня, о чем только захочешь, – его тихий голос достиг моих ушей, заставляя сердце на секунду пропустить удар. – Желание, указанное в контракте, я не считаю. Я сделаю для тебя всё, чего ты только захочешь. Я имею в виду – вообще всё.

Я в неверии подняла на мужчину глаза. Но взгляд напротив горел таким огнем, что не оставалось никакого сомнения – Михаил не лгал. Он и вправду сделает для меня всё, что я только пожелаю.

Для этого мне всего лишь нужно одно. Быть покорной и послушной.

В моей душе невольно снова назревал протест.

– Я могу подумать? – спросила я, вставая из-за стола. На самом деле время мне нужно было совсем не для раздумий. Мне нужно было время успокоить мои мысли.

– Конечно, – мужчина тоже встал. – Пойдем, я покажу тебе спальню.

Крепко задумавшись, Михаил отправился прямо по коридору, дальше – на второй этаж. Кажется, он совершенно забыл о том, что давал мне возможность самой выбрать место, где я буду ночевать. Сейчас он твердым шагом ступал передо мной, видимо, даже не осознавая, что мне приходится несколько ускоряться, чтобы не отставать.

Мужчина остановился у одной из дверей и открыл ее, приглашая меня войти. Я быстро скользнула во внутрь. Но Михаил не вошел за мной, а закрыв дверь, куда-то удалился.

Я не держала на него зла за то, что он даже не пожелал мне спокойной ночи. Мужчина в первый раз в жизни столкнулся с тем, что не всё в этом мире происходит так, как он желает.

И пусть, возможно, у меня есть только призрачная власть над этим симпатичным заместителем министра и мое слово на самом деле ничего не решает, но даже от одного осознания этого мое сердце сейчас ликовало.

Закрыв двери на замок, я быстро разделась и юркнула в уже приготовленную постель. Долго лежала, раздумывая, как же мне следует поступить.

Сердце в груди стучало в ускоренном ритме всё время, пока я запрещала себе думать об этом привлекательном мужчине, который в скором времени по закону станет моим. Пусть даже на бумаге. Но всё же!

Внезапно я услышала приближающиеся по коридору шаги. Которые замерли прямо у моей двери.

Мое дыхание замерло, сердце почти перестало биться.

Я ждала того, что предпримет этот чужой для меня мужчина, в доме которого я сегодня ночевала.

Отчего-то у меня не было страха перед Михаилом. В министерстве о нем ходили разные слухи. Но несмотря на то, что мои коллеги считали заместителя министра выскочкой, его никогда не называли негодяем (а такие в нашем здании, к сожалению, иногда встречались).

Лично я вообще вывела свой собственный критерий человечности. Поэтому на меня мало действовало мнение посторонних людей. Когда ты работаешь уборщицей, другими словами – занимаешь самую низшую должность, то легко увидеть того или иного человека настоящим.

Перед тобой он не обязан лебезить и пресмыкаться, от тебя ему, как правило, ничего не надо, поэтому многие сотрудники показывают свою истинную сущность, совершенно не скрываясь.

В отличии от своих коллег Михаил всегда со всеми здоровался, всегда придерживал двери или удерживал лифт. Так он вел себя вообще со всеми, включая уборщиц, которых многие из министерства либо совсем не замечают, либо которым только указывают на грязь.

Поначалу меня это удивляло. Я думала, зачем этому видному мужчине, занимающему такую высокую должность, так мелочиться. А потом я поняла, что Михаил не играет роль порядочного человека, он таковым и является. Воспитание, образование и среда сделали из заместителя министра того, кем он был на самом деле.

Он-то меня наверняка не помнит, да и кто обычно приглядывается к маленьким людишкам, которые вечно уткнут свои глаза в подметаемый ими же пол?! Но я за Михаилом Олеговичем наблюдала давно. Ну, как давно?! Все три с половиной месяца моей работы здесь.

Выводы свои о нем сделала далеко не сию секунду, а уже некоторое время назад.

И вот сейчас эти выводы разбивались о пульсирующий звук в моих ушах – это было единственное, что я слышала, пока тщательно напрягала свои барабанные перепонки в надежде услышать, что же последует за шагами за дверью.

Интересно, что сейчас сделает Михаил. Войдет? Но у меня ведь закрыто. Постучит? Но зачем? Как объяснит свое присутствие? Доброй ночи забыл пожелать?…

Пока я тихо лежала, терзаемая догадками, шаги возобновились. Их звук понемногу начал затихать.

А ручка двери так и не пошевелилась…

Я подпрыгнула от негромкого стука в двери. Открыв глаза, сперва даже не поняла, где я вообще нахожусь. А когда осознала – сразу же подбежала к зеркалу. Как любая женщина, я хотела выглядеть идеально. Хотя бы настолько идеально, насколько это было возможно в моей ситуации.

В отражении огромного зеркала я заметила белый халат, на который не обратила внимания вечером. Посчитав, что эта совершенно новая вещь ожидает определенно меня, я оделась и босиком отправилась открывать двери.

Как раз вовремя. Поскольку стук повторился.

Сердце снова начало предательски частить. Интересно, Михаил уже одел костюм или также будет в халате?

Представив это, я невольно улыбнулась, распахнула деревянную преграду и… тут же осеклась.

– Здравствуйте! – за дверью стояла маленькая горничная в аккуратной форме с белоснежным фартуком. – Я хотела бы Вам сообщить, что завтрак уже готов. Пожалуйста, спускайтесь. Столовая находится на первом этаже.

Я кивнула и, сделав шаг назад, захлопнула дверь. На секунду прислонилась к стене, неожиданно почувствовав легкую досаду.

А потом провела рукой по лицу, словно стирая из сердца глупые чувства, отправилась в ванную. Быстро приняла душ и оделась. Косметики у меня с собой не было. Вчера я абсолютно забыла об этой маленькой нужной помощнице женщин, поэтому сегодня предстану перед ясны очи хозяина дома в естественном виде.

Времени долго думать об этом у меня не было, поэтому я отправилась на поиски столовой. Я приблизительно помнила, где она находится, а прямые коридоры в жилище заместителя министра, к счастью, не представляли собой Лабиринт Минотавра, поэтому довольно скоро я очутилась на первом этаже у дверей в это большое светлое помещение.

Решив войти без стука, я взялась за ручку и замерла на пороге. За длинным столом, за которым мы с заместителем министра вчера обсуждали наше совместное будущее, сидел он сам. Полностью одетый. В строгом костюме и белой рубашке. Такой, каким я привыкла его видеть в коридорах министерства.

– Доброе утро, – произнес Михаил, отрываясь от газеты, которую читал за чашкой кофе. Видимо, мужчина уже успел покушать. – Присаживайся. Сейчас Людмила принесет твой завтрак. Подумай пока, что ты будешь пить – сок, чай или кофе.

– Доброе утро, – тихо сказала я, усаживаясь от хозяина дома как можно дальше. – Приятного аппетита.

Тут же вошла та самая женщина, которая меня сегодня разбудила.

На столе передо мной очутились несколько блюд – овсянка с лежащими отдельно на блюдечке ягодами, омлет, несколько видов сыра и хлеба. Через пару минут Людмила принесла мне зеленый чай, о котором я ее попросила.

– И тебе приятного аппетита, Олеся, – Михаил вернулся к газете, а я глянула мельком на висящие на стене часы. Они показывали начало седьмого.

Я задумалась, пытаясь рассчитать время. Успеем ли мы заехать перед работой ко мне домой или мне придется потратить на это обеденный перерыв. Мне нужно было быть в министерстве ровно в семь утра. Возможно, заместителю министра приезжать так рано было не нужно. В таком случае нужно сообразить, как мне добраться отсюда до метро. Домой я, конечно, уже не успею. Значит, заеду потом.

– Олеся, – прервал Михаил мои мысли. Я подняла на него глаза. Мужчина смотрел прямо на меня, отложив свою прессу в сторону. Выглядел вполне расслабленным, но уже следующей фразой он меня огорошил. – Я хочу, чтобы ты ушла с работы.

Глава 7

Михаил

– Я хочу, чтобы ты ушла с работы, – сказал я и добавил. – Я буду полностью обеспечивать тебя, как свою будущую жену.

Девушка молчала и только хлопала своими длиннющими ресницами. Надо заметить, что сегодня она выглядела немного по-другому. Я сначала даже не понял, в чем речь. А потом немного пригляделся и осознал, что сегодня девушка была без косметики.

Я невероятно обрадовался данному факту. Иной раз девушка выглядит просто идеалом – со своим нарисованным личиком. А когда просыпающийся взгляд наталкивается на ее умытую мордашку, порой бывай трудно сдержать разочарованно-испуганный стон.

К счастью, Олеся в этом плане оказалась совершенно не такая. На нее было приятно посмотреть даже сейчас. Это несомненно плюс. Который мне совсем ни к чему.

Я ведь не собирался просыпаться со своей будущей женой в одной постели.

Хотя (теперь понимаю) был бы совсем не против.

Девушка всё еще молчала, пока я терпеливо ожидал реакции на свои слова.

Да любая бы на месте Олеси была рада такому предложению! Еще бы – богатый и красивый, к тому же занимающий совсем не последнюю должность в нашем государстве, мужчина предлагает (ладно по-честному – требует) бросить работу и заниматься только собой.

Но затянувшее молчание подсказывало мне, что эта девушка – совсем не «любая».

– Ты против? – я попытался увидеть в огромных глазах ответ на свой вопрос, но пока еще уборщица упрямо сжала губы. – Подожди, – кажется, я ступал по минному полю, – я совершенно не хотел сказать, что твоя работа, должность или обязанности не достойны похвалы. Еще как достойны. Даже больше, чем мои. Но, видишь, ли, – тут мне пришлось пойти на хитрости, – если ты продолжишь работать уборщицей, о тебе пойдет много сплетен. Мол, что ты получила свою должность только из-за того, что знакома со мной. И всё такое прочее, – я продолжал нагнетать, а, увидев в глазах Олеси растерянность, понял, что, похоже, случайно выбрал правильное направление и попал в цель. Вот только с дальнейшим я прогадал. – И, кроме того, тебе не нужно будет марать свои красивые ручки. Я о тебе позабочусь.

Последняя фраза была явно мимо, поскольку на красивом личике уборщицы появилось раздражение, она закусила губу и отвернулась. Всё также не произнесла не слова.

Я лихорадочно соображал, что можно ей взамен предложить. Возвращение ее в министерство в качестве уборщицы мне было абсолютно не на руку. Это обо мне, а не о ней будут сплетничать больше всего. Недоброжелатели раздуют новости о моем скором браке, выставив их показной благотворительностью. И пока вокруг меня будет сохраняться шумиха, Антон Николаевич сможет мне дипломатично отказать.

Нет! Мне нельзя было допустить возвращения Олеси к швабре и тряпке.

– Слушай, если тебе не хочется быть мне обузой, – а именно это я прочитал на лице напротив, – я могу поговорить с Ярославой, например. Вроде бы им нужны были люди со знанием английского языка, – я надеялся, что Яся согласится на эту авантюру. – Или можешь к Алексу пойти. У него свой футбольный клуб, там тоже иностранный пригодится, – завершил я свою речь, не отрываясь от Олеси.

– Михаил, – выдохнула девушка, и уже по ее интонации я понял, что угадал. Уборщица не хотела становиться содержанкой, – спасибо Вам большое! За то, что переживаете обо мне! – моя совесть неприятно кольнула, ведь заботился я в первую очередь о себе, а не о ней. – Наверное, это было бы хорошо, чтобы о нас не сплетничали в министерстве, – теперь Олеся внимательно разглядывала что-то в своей тарелке. – Я не очень люблю сплетни. А еще не хочу оказаться в центре скандала, – к концу фразы ее голос был уже едва различим.

– Пожалуйста, Олеся! Для тебя – всё, что угодно! – с пафосом произнес я. А про себя добавил – «по крайней мере, пока ты со мной и это выгодно для меня самого».

– Тогда я поеду, – выскользнула из-за стола уборщица.

– Куда? – удивился я, дернул чашку, едва не расплескав остатки кофе.

– В министерство. Мне ведь уволиться надо. Правда, еще две недели отрабатывать придется. Но всё это время мы с Вами… с тобой, Михаил, можем не афишировать наши отношения. Ненастоящие отношения, я хотела сказать, – поправилась она.

– Подожди секунду, – попросил я девушку и взял телефон со стола. – Коля, привет, – мой помощник ответил мне еще немного заспанным голосом. Ничего, уже пора вставать. – К тебе срочное поручение. Нужно сегодняшним днем уволить одного человека. Да. У нас работает в министерстве. Свяжись с отделом кадров, пусть сделают всё сегодня до обеда. Запиши себе – Стрельцова Олеся. По соглашению сторон с полугодовым окладом. Нет, тебе не послышалось. Позже поясню, – я готов был заплатить эту сумму из собственного кармана, лишь бы моя невеста больше не работала уборщицей. – Хорошо. Трудовую мне к двенадцати занесешь. Американцы ответ прислали? – услышав отрицательный ответ, я едва не выругался. – Поторопи их. Прямо сейчас. Через час жду по ним положительную информацию. Заодно и остальное обсудим.

Я встал из-за стола. Девушка всё это время жадно ловила каждое мое слово.

Я подошел к ней поближе. Теперь между нами оставалось меньше метра.

– Олеся, мне нужно уезжать на работу. Останешься здесь? – я непроизвольно залюбовался пшеничным цветом длинных волос, в которых сейчас запутался утренний солнечный зайчик.

Моя невеста подняла голову, всё же я был выше нее, и твердо ответила:

– Я домой поеду, Михаил. Я бы хотела кое-что там взять. Да, и в целом побыть там, пока Вы… ты будешь на работе. Если ты не против, конечно, – добавила она тихо, взгляд скользнул куда-то на пол.

– Я не против, – сделал еще шаг, вдохнув запах будущей жены. – Поехали.

Знал бы я куда приеду…

– Ты уверена, что нам сюда? – спросил я, оглядываясь по сторонам.

Разбитая тротуарная плитка кое-где практически раскрошилась подчистую. Темно-зеленая краска на дверях в некоторых местах существенно потрескалась и порой даже слезла. Везде, насколько хватало глаз, валялись окурки и какие-то смятые бумажки. На каменистой серой земле делали тщетные попытки занять свое место под солнцем тонкие росточки сорной травы.

– Уверена, – кивнула Олеся и тут же нырнула в прохладную тень пахнущего сыростью подъезда.

Я вздохнул, но полез за ней.

Приехать сюда перед работой было явно не лучшей идеей. Мало того, что добирались в эту сторону мы так долго, как к черту на Кулички, так еще и вид этого маргинального района вселял во мне, привыкшем к чистоте центральной части города, явно не благоговейный трепет.

Лифта в этой древней пятиэтажке отродясь не бывало. Путь на самый последний этаж представлял собой квест под названием «Найди чистое место, куда можно ступить».

Мои черные кожаные туфли нелепо смотрелись в окружающей серости. Буйство запахов сплеталось вместе, вылетая из-за закрытых дверей. Огромные щели в рассохшемся дереве не могли удержать за собой амбре из сигаретного дыма, приготовления какой-то похлебки, белизны и дешевого алкоголя.

Нескрываемая брезгливость висела на моем лице на всем этом длинном пути.

Девушка вытянула ключи и, прижимаясь тонким телом к жалкой синей двери, ловко отперла ее.

Не говоря ни слова, Олеся сделала шаг через порог, приглашая меня за собою. Ведомый скорее любопытством, чем здравым смыслом я послушно прошел дальше.

Тихое поскрипывание половиц сопровождало нас на всем пути по этому бесконечно долгому коридору. Тусклый свет болтающихся под потолком лампочек не давал толком осмотреться. Слева и справа шло бесчисленное количество дверей, на четвертой я сбился.

Вдруг одна из них с грохотом распахнулась. Мы с Олесей невольно оглянулись, чтобы узреть то, что осталось позади нас.

Через мгновение к коридорной стене, подбирая длинную бесформенную юбку, прижалась женщина. Глазами полными ужаса бедняжка смотрела на подступающего к ней мужика, от которого на километр разило перегаром. Внешность этого не лучшего представителя человечества была несколько подпорчена оплывшим красным лицом, которое то и дело издавало обсценную лексику, слушать которую леди не пристало.

Едва я только двинулся к влюбленной парочке с намерением утихомирить мужчину, грозящегося убить свою подругу, как Олеся, цепляясь за руки, жарким шепотом попыталась меня остановить:

– Михаил, не надо! Я Вас прошу – не вмешивайтесь! Это уже сто раз было! Не надо! Пойдемте со мной!

Умом я понимал, что делать этого не стоит, но пройти мимо несправедливости не мог. Но в пока я возвращался назад, мужчина значительно приблизился к своей даме и занес кулак. Та тут же громко завизжала и бросилась по коридору в противоположную от нас сторону. Мужчина, кряхтя, но довольно резво отправился за ней следом.

Через несколько секунд щелкнул дверной замок, и оба исчезли за дверью подъезда.

Наступившая тишина была настолько оглушительной, что выедала уши.

Еще один щелчок едва не заставил меня подпрыгнуть.

Это Олеся открыла ключами свою собственную дверь и жестом пригласила меня во внутрь.

– Я же говорила не надо. Тем более, что это бесполезно. Всякого, кто попытается их разнять, Валя обругает, защищая своего мужа, и выставит всё так, словно он защищал ее от настоящего защитника. Полицию звать бесполезно. Она пока сюда доедет, так они уже сто раз успеют помириться. Только ложный вызов засчитают, – спокойным голосом произнесла девушка, закрывая за мной на замок двери в свое жилище.

– Собирайся, – тихо сказал я. – Ты здесь больше не останешься не секунды, – мой тяжелый взгляд прожигал мою будущую жену.

И это здесь она собиралась ждать меня, пока я буду находиться в украшенном позолотой министерстве?

Девушка покраснела и обиженно надула губки.

– Нет, Михаил. Так говорить со мной не надо, – возмущенно воскликнула Олеся. – Никуда я с Вами не пойду! Нет и всё! Не пойду!

«Ну, это мы еще посмотрим,» – подумал я.

В то же время, не мигая, я медленно подходил к своей невесте.