Текст книги "Пусть останется тайна"

Дома их ждал сюрприз. Даша и Слава объявили, что собираются пожениться.

– Присоединяйтесь к нам, – предложил Артуру Слава.

Тот опять отделался шуткой:

– Не-ет, мы хитрые. Сперва поглядим, как у вас получится, а уж потом решим, стоит ли овчинка выделки.

– Светка, ты тоже так думаешь? – спросила Даша.

Та неопределенно пожала плечами:

– Куда торопиться?

– Ну я тебя не узнаю, – они уединились на кухне, и разговор происходил один на один. – Ведь раньше мечтала о свадьбе. Белое платье, машина, помнишь? Теперь такие свадебные лимузины! Мы со Славой смотрели, прямо не знали, какой выбрать. Нет, Светка, советую тебе на него насесть и заставить жениться. А то он с тобой все живет и живет. Потом, глядишь, вообще свадьбу замотает. А лет через пять как-то глупо будет белое платье и фату напяливать.

– Почему через пять? Вот институт окончим…

– Ты сама-то себе веришь? Ну в то, что говоришь? Зачем ему добровольно жениться? Он и так имеет все прелести женатой жизни. Только когда ему этого хочется. А не хочется, ушел к маме – и никакой ответственности. Даже прижучить нельзя. Все законно, он ведь тебе не муж. Нет, Светка, ты его распускаешь. А мужика следует держать в кулаке. Чтобы точно знал свое место.

– Даша, зачем ты так. Нам с Артуром хорошо. А со свадьбой сами как-нибудь разберемся.

– Это ему хорошо, а не тебе. Я же вижу. У тебя даже глаза собачьи делаются, когда ты на него смотришь. Нельзя же так.

– По-моему, ты сама с замужеством не сильно торопилась, – напомнила Света.

– Я – другое дело.

– В каком смысле?

– Во всех, – отрезала подруга.

Света понимала: в чем-то Дашка, несомненно, права, но именно это и раздражало. Света желала выйти замуж, ей хотелось стать женой Артура, однако, стоило Дашке начать свои наставления, она принималась ей возражать. Почему подруга считает себя вправе учить ее и думает, что она станет поступать по ее указке? У нее собственная голова на плечах, она сама уже взрослая и со своей личной жизнью способна справиться без посторонней помощи.

Да и кто бы советовал! Сама Дашка никогда никого не слушала, вечно поступала по-своему. Вот и Свете не хочется ее слушать, пусть она и права.

Тем не менее, стоя в загсе и глядя, как счастливая, с сияющими глазами и раскрасневшимся от волнения лицом Даша обменивается кольцами и целуется со Славкой, Светлана с горечью подумала, что ведь это могла быть ее собственная свадьба, если бы она постаралась и уговорила Артура. И тогда это они бы с Артуром стояли перед свидетелями и гостями и у нее, Светланы, глаза сияли бы от счастья. А платье она себе уж точно выбрала бы получше. Она знала, какое ей хочется, и даже успела уже накопить на него деньги. Но… Она посмотрела на Артура. Он стоял рядом и явно скучал. В отличие от Светланы, происходящее ни в малейшей мере не волновало его.

Дашка стала замужней женщиной. Славкины родители купили молодым квартиру. Теперь они жили отдельно, и Даша изображала из себя великую хозяйку. Вроде бы у обеих подруг все теперь было одинаково. Тем не менее Свету не покидало ощущение, что ее жизнь неполноценна. Угнетал неопределенный статус. Конечно, она говорила, что ей все равно, но на самом деле это было совсем не так. Семьи-то, в отличие от Даши, у нее нет.

Артур то приходил, то уходил. То жил с ней вместе месяц подряд, а то неделями не появлялся. Они могли куда-нибудь собраться, а он в самый последний момент неожиданно сообщал, что у него срочная работа или какие-нибудь дела, и исчезал. А потом как снег на голову сваливался вновь. Иногда с крупной суммой денег.

– Откуда? – каждый раз пыталась выяснить Света.

Артур по обыкновению отшучивался:

– Честно, украл.

И она не приставала с расспросами. Раз не хочет, то все равно не скажет. Ну не банки же он, в самом деле, грабит! Тогда денег было бы гораздо больше. Скорее всего обломилась какая-то разовая подработка. Тогда многие подрабатывали кто чем мог.

Каждый раз Артур аккуратно делил прибыль: «Это нам с тобой, а это маме». Мамина часть на другой же день отправлялась по назначению, а свою они от души прогуливали, чтобы потом несколько месяцев перебиваться Светиной хоть и стабильной, но скромной зарплатой.

Света привыкла жить сегодняшним днем, ничего не планируя на будущее, так как никогда не знала, что их ждет завтра.

У Дашки, наоборот, все шло по плану. Спустя некоторое время после свадьбы она забеременела. И не случайно, а вполне рассчитанно.

– Госэкзамены с животом легче будет сдавать, – делилась она своими соображениями с ближайшими подругами Светой и Ликой. – А потом меня Славкин отец к себе в фирму на работу оформит, и я сразу уйду в декрет. Сама буду дома сидеть с ребенком, а стаж будет капать. А через годик няню наймем, и, если захочется, пойду поработаю. Дома-то за год наверняка надоест сидеть.

– Практичность на грани фантастики, – с завистью выдохнула Лика.

– На самотек в наше время ничего пускать нельзя, – отозвалась Даша. – Вот я и стараюсь из любой ситуации извлечь максимальную пользу.

– Я вообще-то тоже, но не всегда получается, – посетовала Лика.

– А у меня почти всегда. – Даша перевела взгляд на Свету: – Как там твой Артур, по-прежнему не сдается?

– Он ведь не крепость, чтобы сдаваться, – Света привычно ушла в оборону. – А нам и так хорошо. Нормально живем, что еще надо.

– Да ты половину времени одна проводишь! – воскликнула Даша.

– А я отдыхаю, когда его нет. Привыкла уже. И вообще штамп в паспорте для нас в этом плане мало что изменит. Работа с шести до девяти Артуру не светит. Значит, у нас и дальше так будет.

– Ну, не знаю, – вмешалась Лика. – Я бы так не смогла. Постоянно бы думала, где он и с кем.

– А я тебе его и не предлагаю, – засмеялась Света.

Она говорила легко и весело, но на душе было тяжело. Они с Артуром уже заканчивали институт, приближался рубеж, который он сам обозначил, однако теперь об этом не вспоминал. И так и не удосужился познакомить ее со своей матерью.

Весной Артур опять пропал. Очень надолго. Появился он почерневший, измученный и осунувшийся. Света была в такой ярости, что ей уже не хотелось не только пускать его на порог, но и видеть.

– Проваливай туда, где был.

– Не могу. – Он понурил голову. – Там, где я был, уже никого нету. Мать заболела и умерла. Представляешь, была совершенно здорова и вдруг в три недели сгорела от рака. Мне было ни до чего и ни до кого. Пытался ее спасти, но…

– Бедный. – От Светиной ярости не осталось следа. – А мы так с ней и не познакомились.

– Это я виноват. Какой же я был дурак, – с сожалением произнес он. – Все откладывал. Считал, успеется. Ничего нельзя в жизни откладывать, иначе потом оказывается поздно.

Он сидел на пуфике, Света стояла перед ним. Обняв ее бедра, он прижался головой к ее животу.

– Ты станешь моей женой?

– Разве ты сомневался?

– Не знаю. Ты ведь постоянно на меня обижаешься.

– Обижаюсь – значит, люблю и реагирую. А вот если бы не обижалась…

– Так будешь моей женой или нет?

– Конечно, да.

На следующий же день, даже не дожидаясь, пока они подадут заявление, Света отправилась в магазин и купила заветное платье. Домой она, правда, его не повезла. Есть примета: нехорошо, чтобы жених видел невестин наряд до свадьбы. И Света спрятала платье у Даши, заодно объявив, что Артур сделал ей предложение.

– И когда торжество? – заволновалась подруга. – Мне что, у тебя гулять на сносях придется? Светка, это с твоей стороны нечестно.

– Не беспокойся. Свадьбу мы решили устроить к осени. Летом подзаработаем как следует, чтобы на все хватило. А ты к этому времени родишь.

– А маленького куда дену? – не успокаивалась Даша. – С собой в ресторан тащить, что ли?

Свете стало смешно.

– Мне замуж теперь не выходить, пока твой ребенок не вырастет? Сама ведь меня торопила.

Даша вздохнула:

– Ладно. Что-нибудь придумаю. Но пообещай мне: свадьба состоится только после того, как я рожу. Желательно месяц спустя, не раньше. Чтоб я в форму вошла.

И Света пообещала.

Заявление в загс они подать так и не успели. Однажды Артур явился домой, сияя от радости.

– Светик! Можешь меня поздравить! Я получил роль, и меня приглашают в Америку!

Ничего не понимая, она немо взирала на него, а он продолжал:

– Да понимаешь, полгода назад проводили кастинг на какой-то сериал про наших в Америке. Я на всякий случай решил поучаствовать. Думаю, чем черт не шутит.

– То есть тебя отобрали, а ты от меня скрыл? – Она не знала, что и подумать.

– Да нет, не так. Они вообще, не сказав ни слова, исчезли. Ну, я и решил, что рассосалось. А сегодня вдруг получаю приглашение. Надо срочно оформляться.

– Что значит срочно?

– Да вот прямо в течение ближайших дней должен сдать все документы в посольство.

– О чем ты? У нас с тобой даже заграничных паспортов нету.

– У меня есть. Я тогда же на всякий случай и сделал. А тебе не надо.

– Как не надо?

Он заметно смутился.

– Меня одного приглашают.

– А это надолго?

– Минимум на несколько месяцев.

У нее пересохло во рту, и она враз севшим голосом спросила:

– А наша свадьба?

– Придется перенести… – Посмотрев на нее, Артур зачастил: – Ну, Светик, подумаешь, несколько месяцев. Зато я заработаю кучу денег, вернусь, и такую свадьбу закатим! Все обзавидуются. Пойми ты: не могу я упустить такой шанс. Вдруг там зацепиться удастся. Тогда поженимся и в следующий раз вместе поедем. Здесь-то на настоящую работу у меня надежды нет. Три с половиной фильма в год снимают, да и в тех в основном своих человечков используют.

– Можно подумать, в Америке чужих ищут.

– Во-первых, иногда ищут. Меня-то нашли. А потом – там индустрия!

Артур весь был уже там, в его ушах гремели медные трубы, а в глазах мерцал блеск «Оскара». Он верил в свой успех, рвался к нему, и Свете стало совершенно ясно: он скорее навсегда откажется от нее, чем от каким-то чудом выпавшего ему шанса.

Глава III

Светлана до последнего дня надеялась вопреки всякой логике, что Артур останется. Но нет. Он оформился и собрал чемоданы. Делал он это уже не у нее, а у себя дома. Ее просьбы не уезжать все сильнее выводили его из себя. Наконец Светлана не выдержала:

– Я тебя никогда ни о чем не просила. Все терпела. Но теперь ты должен решить. Или остаешься со мной, или уезжаешь, но тогда между нами все кончено.

– Ты это серьезно? – Он явно не ожидал такого поворота.

– Совершенно, – твердо произнесла она.

Света устала от компромиссов, ей в кои-то веки хотелось добиться определенности.

– Вот ты уедешь, – продолжала она, – и кем, по-твоему, я тут останусь? Даже не жена…

– Фактически жена, – возразил он. – А расписаться мы пока не можем. По условиям контракта я должен быть неженатым.

– Какая им, интересно, разница, если я здесь останусь? – недоумевала она.

– Не знаю. Наверное, какие-то экономические соображения. Полагаю, у них существует правило, по которому, если я женат, они обязаны за свой счет обеспечивать проезд жены, ну или еще что-нибудь в том же роде. Да и какая разница. Мне предоставили шанс, и отказываться от него я не намерен.

– А на меня, значит, наплевать, – у Светы задрожал подбородок.

– Я как раз именно потому и еду, что не наплевать, – возразил он. – Хочу, чтобы мы хорошо жили.

– А мне без разницы, как мы будем жить! – закричала она. – Главное, чтобы вместе! Сейчас! Сегодня! Не желаю я ждать неизвестно чего и неизвестно сколько. Жизнь идет, а я жду и жду. А ты постоянно находишь новые причины, почему мне следует ждать еще дольше. Не могу больше так! Выбирай, что тебе важнее: я или твоя карьера!

– Прошу запомнить: я этого не хотел, – жестко произнес он в ответ. – Ты заставила меня выбирать. Понимаешь, ты. Ты сама, а не я! Ты не желаешь ждать, хочешь свободы? Изволь. Ты ее получишь.

Свете стало страшно. Кажется, она переборщила. Ей хотелось сказать, что он неправильно ее понял, ей без него не нужна никакая свобода, однако гордость принуждала ее к молчанию. Слишком уж далеко все зашло.

Уже на выходе из квартиры Артур обернулся:

– Знаешь, может, ты права. Все даже к лучшему. Кто знает, когда я вернусь. Зачем тебе зря тратить время на ожидание? Жизнь-то действительно идет. А что у меня получится, еще неизвестно. Вдруг я окажусь у разбитого корыта? Не думай больше обо мне и выходи замуж. Ты заслужила более счастливую жизнь, чем я могу тебе дать.

Он ушел, а Света, к собственному удивлению, вдруг успокоилась. Она почему-то не сомневалась, что, пожив немного в одиночестве, Артур как следует обо всем поразмыслит, передумает и вернется. Они ведь любят друг друга, их столько связывает. Не бывает, чтобы люди вот так, внезапно, из-за какой-то ерунды расставались. Зря он, что ли, сделал ей предложение. И ведь не с бухты-барахты, только что познакомившись, а после того, как они столько времени пробыли вместе. Нет, конечно, он захочет с ней помириться.

И она спокойно ждала. Он просто ушел, как уже не раз и не два случалось, ушел, чтобы как ни в чем не бывало вернуться. Размер катастрофы дошел до Светланы позже. Когда в день отъезда он позвонил ей:

– Решил еще раз сказать. Спасибо тебе, и прости за все. И прощай.

Тут-то Светлана и поняла: Артур не вернется. Никогда!

У нее случилась истерика. Она звонила попеременно то Лике, то Даше, боясь хоть на секунду остаться наедине со своим отчаянием. Ей хотелось лишь одного: наглотаться каких-нибудь таблеток, заснуть и больше никогда не проснуться. Потому что жизнь кончена и жить не для чего и не для кого.

Поняв ее состояние, подружки бросились к ней. Даша, которая была уже на сносях, украдкой шепнула Лике:

– Славка еле меня отпустил. Полчаса орал: «Куда тебя несет? Еще по дороге родишь». Дурак, как все мужики. Не понимает, что ее нельзя сейчас оставлять. В окошко ведь прыгнет. А этот Артур-то, сволочугой какой оказался! Прямо чувствовала, что этим кончится. Ведь говорила Светланке: надо заставить его жениться. А она терпела, терпела, когда надо было на мужика давить, а потом выбрала время условия ставить! Он, не будь дурак, и воспользовался. Освободился перед поездкой ото всех моральных обязательств. И Светка сама, своими руками, все сделала. Теперь этот гад со своей смазливой мордой найдет там себе какую-нибудь престарелую звезду с большими связями, она его в люди выведет, а Светка будет локти кусать.

– Каждый устраивается, как может, – сказала Лика. – И как умеет.

– Только вот Светка у нас совершенно устраиваться не умеет. Ой, у нее опять истерика! Где там эти успокоительные капли?

То ли истерика – вещь заразная и передается окружающим, то ли Дашка и впрямь переволновалась за подругу, то ли время подошло, но у нее начались схватки. Сперва она решила, что ложные. У нее уже несколько раз так было. Однако потом вдруг отошли воды, и схватки стали частыми и сильными. У Светы от ужаса даже истерика прекратилась. Теперь вместо нее на кровати лежала и стонала Дашка, а Света и Лика в панике вызывали «Скорую» и Славку.

К тому времени, когда все съехались, везти роженицу куда-либо было уже поздно. Родила Дашка на Светкиной кровати. Потом она даже радовалась. Роды прошли легко, быстро и в хорошей компании. В роддом ее потом все-таки забрали.

– Чтобы чего не вышло, – объяснил врач.

Вернувшись домой, Даша сказала навещавшей ее Светлане:

– Ну, подруга, просто мистика. Все кровавые события происходят со мной в твоей квартире. И первые месячные, когда у тебя сидела в гостях, начались, и девственность в твоей ванной потеряла, и даже сына на твоей кровати родила. Заколдованное жилище! Интересно, что еще меня там ждет?

Дашкины роды и вся связанная с ними суета, без преувеличения, спасли Светлану. Боль в душе, конечно, осталась, подобные раны быстро не заживают. Однако тупую боль, пришедшую на смену отчаянию, можно было терпеть и даже жить с ней дальше.

Света поменяла работу. Нашла себе место в фирме, торгующей лесом. Ее взяли на должность личного помощника генерального. По сути – та же секретарша.

Правда, обязанностей побольше, зато и зарплата повыше. А вечера и выходные, избегая своей пустой квартиры, она проводила у Дашки.

Та была только рада, потому что, несмотря на помощь няни, справлялась с трудом. Да и скучно ей одной было. Славка, работающий в фирме отца, часто ездил в командировки. Зарабатывал он все лучше, а вот дома бывал все меньше.

– Знаешь, нехорошо, наверное, так говорить, но теперь я тебя понимаю, – делилась Даша со Светой. – Когда мой уезжает, я отдыхаю. Хоть не приходится разрываться на две части. Славка ведь привык, что все внимание на него, и злится теперь, когда я в первую очередь маленьким занимаюсь. Не понимает, что ребенок не может ждать, если его кормить пора или памперс поменять. И вообще, Светка, прихожу к выводу, что мужики в больших дозах существа утомительные. Я к вечеру с ног валюсь, а он придет и тут же ко мне лезет. А мне уже ничего не хочется. Все. Отдыхаю. Только б заснуть. А он обижается. Мол, он целый день на благо семьи вкалывает и ему меня хочется. А я дома сижу, и у меня почему-то сил нету.

– Ему бы с ребенком посидеть, – смеялась Света.

– Зря смеешься. Проблема-то серьезная. Сил нет, а я думаю: один раз откажу, второй, а на третий он и просить перестанет, замену найдет.

– Не нагнетай, – успокаивала Светлана. – Славка и тебя любит, и Юрочку…

– Это да, – подтверждала Даша. – Однако устала я, сил моих нету.

А Свете, наоборот, возиться с маленьким Юрочкой было в радость. Даша со Славой, когда крестили сына, попросили ее быть крестной матерью. Она согласилась и после, играя с Юрочкой, пока подруга отсыпалась, представляла себя не крестной, а настоящей матерью. Матерью сына, которого она успела родить от Артура. Это было и горько и сладко одновременно.

Время шло. От Артура по-прежнему не было ни слуху ни духу. Видимо, он как-то там зацепился, возвращаться не собирался, и Света изо всех сил пыталась его забыть. Когда Юра немного подрос и его родители вновь начали принимать дома гостей, Даша развила бурную деятельность по устройству личного счастья подруги, то и дело объявляя:

– Светик, в субботу ты непременно у нас. И не с Юркой сидеть, а при полном параде. У нас в гостях мужик один будет… Ну очень перспективный. Если бы не Славка, сама бы оторвала. Обрати, пожалуйста, внимание.

– Слушай, ты мне уже штук пять перспективных подсовывала, один другого хуже. Уймись.

– Не уймусь. Мне, разумеется, очень удобно, что ты с нашим Юриком возишься, но я не хочу, чтобы ты превращалась в нашу тетушку – старую деву. Ну что тебе стоит? Познакомишься, сходишь потом с ним куда-нибудь. Посмотришь. Хоть развлечешься немного. А то ты все на работе, у меня и изредка дома. Так ведь с ума можно сойти. Я вот дома сижу вроде всего ничего, а уже крыша едет. Дичаю. Прямо страшно. Но мне-то ладно. Пристроена, слава богу, а ты чего ждешь? Светка, молодость-то уходит. Кому ты потом будешь нужна?

– Ты мне напоминаешь мою маму. Только ломитесь вы, друзья, в открытую дверь. Я разве против? С радостью бы замуж вышла, найдись за кого.

– Вот и я говорю. Даже платье есть обалденное. Все готово. И ты у нас девушка хоть куда. Почему от моих кандидатов отбрыкиваешься?

– Потому что смотрю на них, и мне сразу становится ясно: не то. Никогда у меня с ними ничего не получится.

– Ох, как же этот Артур тебе жизнь исковеркал! Думаешь, если у вас с ним любовь с первого взгляда случилась, то и со следующим так же будет? Глупости все это! Я вот со Славкой год была знакома, прежде чем мы влюбились и встречаться начали. А ты на мужика один раз глянешь, и сразу отставку даешь. Ты сперва познакомься, поговори. Сходите куда-нибудь. Может, он первый раз вообще был не в форме. Стеснялся, или живот у него болел, или еще что-нибудь. Вот и не показался тебе. Он ведь тоже человек. А вдруг он и есть твоя судьба?

– Когда судьба, это сразу чувствуется.

– Ну ты упрямая! Неужели трудно просто куда-нибудь с человеком сходить? Ни к чему не обязывает. Тебе же не надо с ним сразу подавать заявление. Случается ведь и так: сам он тебе не нравится, но с приятелем познакомит, тот тебе как раз и придется по вкусу. А если дома будешь сидеть, уж точно ни с кем не встретишься.

– Ладно. Уговорила. Попробую.

Однако ничего путного из подобных встреч не выходило. Со всеми кандидатами от Даши Света отчаянно скучала, с нетерпением ожидая конца свидания. Ей самой было странно. Вроде и люди неплохие, и даже внешне более-менее ничего, и в жизни вполне устроенные. Тем не менее все в них вызывало у нее глухое раздражение.

Один без конца теребил кончик носа, второй заставлял отряхивать специальным веничком обувь, прежде чем садиться в его машину, третий настолько настойчиво и навязчиво не употреблял спиртное, что Свете, в общем, не очень любящей выпить, хотелось надраться в дым и учинить в ресторане пьяный дебош. У каждого находилось что-нибудь крайне ее раздражающее. Светлана, конечно, понимала: дело не в них, а в ней самой. Их беда была только в одном: никто из них не был Артуром, и она не испытывала по отношению к ним никакого влечения. И в ее жизни ничего не менялось.

Зато нашла свое счастье Лика, на которую скучавшая дома Даша тоже распространила свою бурную сводническую деятельность. Дашкина схема была проста. Право, так сказать, первого свидания безраздельно принадлежало Светке. Однако едва она отвергала очередного соискателя, подруга моментально подсовывала его Лике.

– Не пропадать же добру, – объясняла она Славе. – Может, хоть кого-то пристрою.

И чудо произошло. Лика влюбилась по уши в обладателя «Мерседеса» и веничка для отряхивания обуви. Того самого, которого отвергла Света.

– Такой мужик! Такой мужик! – взахлеб делилась Лика с обеими подругами. – Все при нем. И красавец, и ласковый, а в постели… – Она мечтательно закатила глаза. – И главное, девочки, он свои трусы и носки не разбрасывает. Вообразите, один к одному складывает и на стульчик кладет. Аккура-атный! – Она опять закатила глаза. – Я даже не подозревала, что такие мужчины бывают! Полотенце никогда на пол не кинет. Ванну за собой споласкивает, ни волоска после него в ней не остается. Прямо как сама с собой живу.

Даша потом говорила Свете:

– Здорово, конечно, что Лика счастлива, но я бы с таким с ума сошла. Как представлю своего Славку складывающим один к одному носочки, у меня все желание пропадает. По-моему, продуктивнее онанизмом заниматься.

– Так Лика ведь говорит, что она с ним как с самой собой живет, – усмехнулась Света.

– А ты представляешь, – продолжала Даша, – мы со Славкой к нему в гости ходили, я руки в ванной вымыла, полотенцем вытерла, оно у него на такой перекладине ровненько висело, а после того, как я попользовалась, оно чуть скособочилось. Так он тут же следом за мной зашел и поправил. Чтобы посередине было.

– Извращенец, – даже передернуло Светлану. – И ты меня хотела за него сосватать!

– Видишь, и на этот товар купец нашелся. Лика сама жуткая аккуратистка.

– Точно, – подтвердила Света. – Я в институте ее конспекты без страха видеть не могла, такие подробные, и почерк – как в прописях. Правда, пользоваться было удобно.

– Люди нашли друг друга, – подытожила Даша. – Выходит, не зря стараюсь. Глядишь, и тебе правильный вариант подыщу.

Лика с аккуратистом вскоре поженились, устроив крайне аккуратную и упорядоченную свадьбу, тамадой на которой выступал его ближайший друг – тот самый отвергнутый Светой ярый противник алкоголя.

– Тебе нужно что-то кардинально менять в себе, – настойчиво убеждала Светлану Дашка.

– Что именно? – спрашивала та. – Бюст силиконовый сделать?

– Бюст пока твой собственный сойдет. А тебе нужно меняться внутренне. А то ты как будто заморозилась.

Но чтобы измениться внутренне, требуется какой-то толчок. Поэтому начнем с внешних изменений. Надо тебя постричь и перекрасить. Ходишь со своим вечным хвостиком, будто тебе пятнадцать лет. Да сейчас даже пятнадцатилетние так не ходят. И цвет волос. Как он у тебя называется? Серая мышка?

– По-моему, у меня русые волосы, – смутилась Света.

– Нет, чтобы тебя всколыхнуть, нужен яркий колер.

– В блондинку перекраситься?

Даша задумалась.

– Блондинка, пожалуй, слишком банально и пошло. К твоим глазам пойдет чистая медь.

– То есть рыжая?

– Примитивно мыслишь. Мы тебе устроим огонь на голове и будем надеяться, что он перейдет в огонь в душе. Все. Хватит рассуждать. Едем к моей парикмахерше.

Не успела Светлана опомниться, как уже сидела в кресле, и ее сперва долго стригли, а потом красили.

Результат оказался ошеломляющий. Стрижка и цвет действительно ей шли и совершенно изменили ее внешность. Света глядела на себя в зеркало и пугалась, не узнавая. Короткая стрижка с рваной челкой. На голове и впрямь словно полыхали языки пламени. Даже глаза изменили цвет, превратившись из серо-голубых в фиалковые. И кожа стала словно фарфоровой.

– Блеск, – резюмировала Дашка. – Сама-то чувствуешь в себе изменения?

– Не знаю, – честно ответила Света, – но себя не узнаю.

– Того и добивались. Придется твоему внутреннему миру теперь подстраиваться под новую прическу.

Подстраиваться пришлось не только самой Светлане, но и окружающим. Даже начальник поначалу испуганно шарахнулся. А когда наконец признал, ошарашенно произнес:

– Эко ты резко. Я уж подумал, меня не в свой кабинет занесло. Кстати, я что хотел тебе сказать-то. В одиннадцать должен молодой человек подойти, это наш новый юрист. Сразу его ко мне проведи.

Начальник удалился в свой кабинет, и Светлана почувствовала себя совсем несчастной. Что ее дернуло поддаться на Дашкины уговоры! Были волосы как волосы, а теперь она пылает словно факел. С такой головой ее точно на эту работу никто бы не взял. Наверное, придется перекраситься во что-нибудь более спокойное, чтобы не раздражать окружающих. Шефа явно перекосило. Ему наверняка не понравилось. Он вообще такой консервативный.

Ровно в одиннадцать в приемной действительно возник незнакомый молодой человек. Лет тридцати. Среднего роста. Худенький. В темном костюмчике. Едва взглянув на Светлану, он замер на месте.

«Замечательно. И его напугала, – окончательно расстроилась она. – Стоит и язык проглотил. Хорош юрист! Наверняка чей-то сынок, по блату устроили». И Света с неприязнью произнесла:

– Здравствуйте, вы к кому?

– Я? Э-э? – Молодой человек потоптался на месте. – Да мне к Леониду Петровичу Санько. Я туда пришел?

– Туда, – кивнула Света и решила еще немного повредничать: – Вам назначено?

– Конечно. Я Григорий Валентинович Тишаков. Мне назначено на одиннадцать.

– Да-да. Сейчас я вас провожу.

– А как вас зовут? – неожиданно спросил юрист.

Видимо, в ответ Света слишком неприязненно на него посмотрела, потому что он быстро и со смущением добавил:

– Ну, вы ведь помощник Леонида Петровича. Значит, нам с вами теперь часто придется встречаться. Вот я и…

– Светлана Евгеньевна, – подчеркнуто сурово бросила она.

– Очень приятно, – пробормотал он. А она уже распахивала дверь кабинета шефа. Новому юристу ничего не оставалось, как войти туда.

Перекраску волос Свете пришлось отложить до выходных. Сама она это делать не решилась, а в салон после работы не успевала. Вот и продолжала ходить с гордо поднятой пылающей головой.

Первый комплимент два дня спустя она получила от того же шефа. Внимательно ее оглядев, Леонид Петрович сказал:

– А знаешь, Света, пожалуй, очень даже ничего. Тебе идет, и очень эффектно. Гораздо лучше, чем раньше.

– Спасибо, – растерянно пролепетала она. Прежде шеф не удостаивал ее комплиментами.

Следующим утром ее ждало новое потрясение. На столе стояла маленькая вазочка с букетиком незабудок. Светлана впала в панику. Неужели Леонид Петрович? Этого еще не хватало. Клеится. Кто бы мог бы подумать! И он туда же! Срочно надо перекраситься. Зловредный цвет оказался! Мужик летит, как мотылек на огонь. Только вот почему-то совсем не тот. А ей здесь так нравилось. И сама работа. И заработок. И шеф приличный. Старой закалки человек, никаких фамильярностей себе не позволяет. И вот, нате вам! Всколыхнула на свою голову. Или на него жара так действует? Хотя нет, похоже, цвет волос. Вероятно, его возбуждают рыженькие.

Света тяжело вздохнула. Вот беда так беда. Как бы ему деликатненько намекнуть, чтобы он не рассчитывал на взаимность? Хотя странно, продолжала размышлять она, Леонид Петрович обычно гораздо позже в офис приходит. Что это его сегодня так рано принесло? Любовь спать не дает? Тихо пройдя к двери кабинета, она приоткрыла ее и заглянула в щелочку.

Пусто. Она вошла внутрь. Следов пребывания шефа не наблюдалось. Ее новая прическа явно всколыхнула кого-то другого. Но кого? Что за напасть!

«Нет, срочно нужно перекрашиваться, – снова подумала она. – Сколько времени здесь уже работаю, а раньше цветов не дарили. Ни тайком, ни явно. Разве что на день рождения или на Восьмое марта, но это официально, потому не считается».

Вернувшись на место, она села за компьютер. Работа не шла. Глаз постоянно останавливался на незабудках. Чьи они? От кого?

В приемную влетел новый юрист.

– Леонид Петрович у себя?

– Зайдите позже! – рявкнула Света. – Он никогда так рано не приходит.

Григорий Валентинович продолжал топтаться у двери.

– Вам что-то еще? – вскинула на него глаза Светлана.

– Да, в общем, нет. Но только вот… вам незабудки понравились?

– Вы знаете, кто их принес? – Она нахмурилась.

– Да. Конечно. Я. – Он жалобно смотрел на нее. – А вам не понравились? Вы их не любите?

Поняв, что цветы не от шефа, Света испытала огромное облегчение, и ей стало весело.

– Что вы. Замечательные незабудки! Только я не знала, откуда они.

Уловив смену гнева на милость, Григорий Валентинович расплылся в улыбке.

– Вы понимаете, я иду, вдруг вижу: продают. И решил купить…

– Всем? – спросила она.

Он побледнел.

– Почему же всем? Только вам.

– И за что мне такая честь? – Света внутренне напряглась: наверняка хочет попросить о каком-нибудь одолжении.

– Мне показалось, они вам понравятся. Вы вчера в столовой сидели такая грустная, и я захотел поднять вам настроение. Но если вам неприятно…

Он так по-щенячьи жалобно смотрел на нее, что ей стало его жалко:

– Ну что вы. Спасибо. Мне очень приятно.

– Правда? – Он просиял. – А что вы сегодня вечером делаете?

– Сижу с ребенком, – ответила она чистую правду.

Лицо его вытянулось.

– У вас есть ребенок? Никто мне не говорил.

– Ребенок не мой, а подруги. Правда, он мой крестник, – объяснила Света. – В общем, в некотором роде родственник.

– Замечательно! – воскликнул он.

«Так-так, – думала в это время Света. – Без году неделя тут, а на меня уже досье успел составить. Интересно, что бы это значило? Я сама ему понравилась или мой пламень на голове так магически действует?» И, с трудом сдерживая душивший ее смех, она напрямую спросила:

– Что, Григорий Валентинович, рыженьких любите?