Текст книги "Детектор ив"

15

Про безымянного тоже кое-что знаю.

Он хороший, покладистый такой.

Молчаливый.

Молчит и кивает.

Кивает и молчит.

А вот как он пришел, я не помню, а может, мне и не довелось увидеть, как он пришел, просто однажды я спускаюсь в большой зал, а он там сидит.

В красном халате, расшитом золотыми драконами.

– Вы к нам пришли?

Это я.

Он кивает.

– Надолго?

Кивок.

– Очень рады вас видеть.

Он кивает, спасибо, спасибо.

– Вы останетесь здесь?

Да.

– Да, если что, мы вам комнату подготовим…

Он смотрит на меня.

Улыбается.

Молчит.

– Ну, хорошо, здесь, так здесь.

Да.

А имя свое он мне так и не сказал.

Может, и нет у него имени.

Вообще когда веками и тысячелетиями один живешь, имя уже и не нужно…

16

Входит Взмах.

Ну, так полагается. Я сижу в малой гостиной у огня, а ко мне по очереди будут приводить подозреваемых, а я буду их допрашивать.

Взмах устраивается в кресле напротив меня, я спрашиваю:

(как вы меня учили)

– Где вы были в момент убийства?

– У себя в комнате.

– Что вы делали?

– Я склеивал лампу.

– Вы…

– Ну, я разбил лампу. И клеил…

Меня передергивает, я сразу же забываю, что я детектор ив, я вспоминаю, что я за гостиницу отвечаю вообще-то.

– Что-то вы сильно много разбивать стали…

– Я оплачу…

– Да нет, я не про то, ну, разбили и разбили, с кем не бывает… просто что-то много бить стали…

– Ну, я когда волнуюсь, вечно все роняю.

Хочу кивнуть – ага, ясно, – спохватываюсь:

– А что это вы волновались?

– Ну а как, по-вашему? Мы у вашего хозяина что просили? А он что?

Киваю. Что-то мне не нравится, что-то настораживает, а, ну да…

Да…

– А почему… почему, когда вы волнуетесь, вы всё роняете?

Взмах начинает сердиться:

– Да не могла она разбиться, не могла! Да я вообще диву даюсь, что за хрень тут творится, что-то земли коснется, – и на куски разлетается!

Откашливаюсь:

– Мы вам про массу звезды говорили? Про притяжение? Про ускорение свободного падения? А?

Взмах смущается:

– Так это же с поправкой на воду надо…

– На какую воду?

Он изумленно смотрит на меня:

– А… разве не…

Не унимаюсь:

– Вы так говорите, будто вы в воде живете, а не…

Осекаюсь.

Спохватываюсь.

В воде…

Спрашиваю, вот так, в лоб:

– Вы в воде жили? В воде?

Взмах настораживается:

– Гхм…

– Дайте посмотреть вашу память.

– Но…

Настаиваю:

– Я это… Я детектор ив. Я имею право посмотреть вашу память.

Смотрю. Не нахожу ничего особенного, траектории движения звезд и планет, галак… да, галактик, галактики-то ему зачем, вот это странно, но не настолько странно, чтобы ставить под подозрение. Дальние миры, далекие странствия, и…

Вот оно.

Города.

Огромные города, величественные города на дне океанов, на мириадах планет. Города, которые когда-то были окружены водой, а теперь навеки закованы в лед, потому что планеты остыли.

Спрашиваю:

– А почему вы строили под водой?

– Что строил?

– Ну вот, посмотрите же… города… ваша работа?

Он вспоминает, спохватывается, вот черт…

– Да. Моя.

– Так почему вы строили их под водой?

Взмах настораживается:

– А что… нельзя?

– Ну почему, нельзя, кто вам запретит… только… почему в воде?

Взмах изумленно смотрит на меня:

– А где еще?

– Ну, вот наша гостиница, например, на суше стоит.

– Так у вас тут и воды нет.

Пытаюсь возразить, что будь тут хоть моря-океаны воды, всё равно бы гостиницу на суше построили. Взмах соглашается, да, пожалуйста, да стройте свою гостиницу, где хотите, кто ж вам не дает-то…

Понимаю, что ничего не понимаю. Проверяю историю человечества, палеолит, бронзовый век, это одно и то же, или нет, не одно, и не то же, шалаши у костра, охотники гонят мамонта в яму, где он найдет свою смерть, люди тащат камни, складывают зиккураты, первые парусники неловко лавируют на ветру, кто-то прилаживает круглый обрубок дерева к палке, присобачивает сверху плетеную корзину, остальные с завистью смотрят на первую повозку…

И нигде ничего не сказано про воду, нигде-нигде…

Мне не по себе, воображение услужливо рисует жуткие картины подводного мира, веками живущего бок о бок с людьми.

Откашливаюсь:

– Скажите… а вы слышали про народ… который живет на суше?

– М-м-м-м…

– Не помните?

– Ну, было дело, читал какую-то сказку, там путешественник по разным странам ездил, то в город на суше, то в город в небе…

Взмах перебрасывает мне ссылку на сказку, смотрю на яркие картинки, понимаю, что автор в жизни не видел людей.

– Там в конце даже примечания есть, почему это всё невозможно…

– Что невозможно?

– Ну… жизнь на суше, в воздухе…

– Да как жизнь на суше невозможна, что говорите-то, вон, гостиница наша…

– Так вы и не живые тут все…

Понимаю, что возразить нечего. И что допрос зашел в тупик, тупиковее некуда.

Говорю:

– Вы свободны.

Он оживляется:

– Я оправдан?

– Гхм… ну… ну, да.

17

Вы это видели все, да?

Что скажете?

Да, я к вам обращаюсь.

К вам.

Вы смотрите на страницу. Это вы мне насоветовали по вашему жанру, по вашему детектору ив, вызвать всех по очереди и найти убийцу по всяким там зацепкам, ну типа повар признается, что в момент убийства готовил завтрак, а дело было вечером. Кстати, объясните, что такое завтрак. И вечер. И повара у нас нет, так что не повар хозяина убил, ну разве что забежал в дом какой-нибудь приблудный повар и хозяина убил, только вы сказали, это будет уже не по законам жанра.

Или вот, вы еще сказали проверить, кому хозяин наследство оставил, только хозяин никакого наследства не оставил и завещания тоже.

А вот скажите, что делать, если подозреваемый признается, что жил под водой – он убийца или нет?

Не знаете?

Вот и я не знаю.

Что?

Почему в самом начале гроб с мертвецом летал? Ну а что ему еще делать, на колесах гроб пускали, так он на холмах падает, лучше вот так, на силовом поле.

Почему мертвец?

Ну, потому что не ожил еще, вот и мертвец. Звезда ему передаст себя, он оживет.

Ну да. Так полагается. Падает с неба звезда, дом её зовёт в гости, выносит ей тело, звезда входит в тело, тело оживает, а дальше звезда в теле в дом идет. А у вас не так, что ли? А как? Слушайте, я всё равно не поверю, что звезда сама в гостиницу пойдет со всеми своими реактивными двигателями… звезда в космосе летает, ну, в крайнем случае, на орбите кружится, но уж никак не в доме.

А у вас звезды в доме? Нет? Тоже на орбите? Ну, тогда чего же спрашиваете…

Да вот, еще что, у нас на кухне поварешка есть, вот повара нет, а поварешка есть – она не могла хозяина убить? Нет? Вот я тоже думаю, что нет, это просто кусок металла, на одном конце крючок, на другом конце чаша, как она хозяина убьет…

18

– Здравствуйте.

Это Мускус. Заходит в комнату, садится в кресло.

Киваю:

– Добрый вечер.

(часы бьют полночь)

Спрашиваю:

– Где вы были в момент убийства?

Он настораживается:

– Вы мне объясните, из-за чего вообще сыр-бор поднялся?

Откашливаюсь:

– Ну как вы не понимаете… убили хозяина…

– Да как его убили, он же неживой.

Меня передергивает.

– Как понять, неживой?

– Ну, он же на месте сидит, никуда не странствует… неживой значит.

– В смысле?

– Он же Стой.

– Кто?

– Стой.

Не понимаю, кому адресовано это – стой.

– В смысле?

– Ну что в смысле, он Стой, а я Брод.

– Вас же зовут Мускус.

Он смеется. Так смеются, когда кто-то не понимает очевидных вещей.

– Спрашиваю:

– А что… можно одновременно быть Мускусом и Бродом?

– Вы это серьезно или шутите?

– Серьезно…

– Вот молодежь пошла… правильно, образование отменили, кому оно на хрен нужно…

Капитулирующе поднимаю руки:

– Честное слово, не знаю… не знаю я всего этого… Объясните пожалуйста…

– Так это же…

Он открывает рот, чтобы объяснить. Тут же закрывает, тут же умолкает, фыркает, думает, вижу – сам не понимает, что такое Стой и Брод.

– Это… ну это такие Стой и Брод.

Киваю:

– Понятно.

– Ну, вот видите, вам всё понятно. А то вы меня напугали прямо, много лет живете, а ничего не знаете.

Откашливаюсь:

– А память вашу… можно посмотреть?

– А что вам даст моя память?

– Ну… я вычислю, кто убийца…

– И что вы вычислите, что вы вычислите? Вы хоть понимаете, что убийца давным-давно из своей памяти стер, как он убивал? Что вы искать будете? У кого провалы в памяти?

– Ну… хотя бы.

– Ну, смотрите, смотрите, у меня все чисто, провалов нет.

Смотрю, смотрю. Все чисто, провалов нет, Мускус весь вечер искал в доме…

…а вот что он искал, этого я вам не скажу, у нас тут свои секреты.

Это, конечно, тоже форменное безобразие, что он там искал, но главное, что не убивал, это главное, да.

Смотрю воспоминания. Мало ли. Там, может, не на поверхности нужно смотреть, а в глубину, мало ли, правильно вы мне подсказали про застарелые обиды, может, Мускус уже встречался с хозяином, может, прибыль какую не поделили или еще что.

Нет. Ничего такого. Картины, фотографии, фильмы какие-то, ничего особенного, только…

Только…

Черт.

Только сейчас понимаю, что-то не так.

Что-то…

Что-то…

А.

Ну да.

– А почему у вас одни деревья?

Это я спрашиваю.

Мускус настораживается:

– А что еще должно быть?

– Ну… люди, например.

– Зачем?

Хочу объяснить, понимаю – сам не знаю, зачем.

19

Что-то было.

Здесь.

На лестнице.

Только что.

Ну как, что-то, не знаю – что, темный силуэт…

…нет, вру, не было никакого силуэта.

Вздох…

…и никакого вздоха тоже не было.

Ничего и никого не было.

Показалось.

И все-таки прохожу по лестнице, оборачиваюсь, смотрю – точно ли никого нет…

20

А вот вы мне скажите, а если на фотографиях одни деревья, и больше ничего – это значит, он виновен или нет?

Вы тоже не знаете?

И я не знаю.

Да, и вот еще что, вы постойте-постойте, книгу не закрывайте, я еще вот что хочу спросить, вы мне сказали отпечатки пальцев снять в кабинете, – вот они. И орудие убийства нашлось, вон, палица на стене.

Что?

Сравнить отпечатки пальцев?

С чем сравнить?

Так они все одинаковые, что вы от меня хотите-то?

Конечно, одинаковые. Трупы-то для гостей сделаны по одному шаблону, вы как хотели…

А вот я у вас еще в мыслях вижу, детектор ив на скрипке играть должен… Скрипка – это что? Вот у нас дверь скрипит, она за скрипку сгодится?

Вспоминаю.

Ну, конечно же, была скрипка, была-была-была, висела в музыкальной комнате, это же такая маленькая, изогнутая, вот, вижу в ваших мыслях, детектор ив её на плечо кладет и палочкой водит… Хорошо, сейчас скрипку принесу, буду водить палочкой, преступление и раскроется.

Вхожу в музыкальную комнату, оглядываюсь, вот она, скрипка, на столе лежит, перед ней сидит Взмах, почему Взмах, как Взмах, это детектор ив должен на скрипке играть, а не Взмах. Или… или Взмах уже детектором ив себя возомнить успел? По спине пробегает холодок, только сейчас спохватываюсь – а почему я считаю себя детектором ив, кто назначил меня детектором ив? Нас же тут вон сколько, и каждый может быть детектором ив, а я, может, вообще не детектор ив, а друг. Есть такой персонаж, друг детектора ив, который ничего не знает, а детектор ив ему потом рассказывает.

Делаю вид, что ничего не произошло.

Осторожно окликаю Взмаха:

– Разрешите, я возьму скрипку.

Взмах не отвечает, ну еще бы, кто он, и кто я, он детектор ив, а я так…

Повторяю:

– Разрешите…

Тишина.

– Вам нужна скрипка?

Трогаю Взмаха за плечо.

Взмах падает на ковер.

Вздрагиваю. Еще пытаюсь послать ему какие-то сигналы, уже знаю – не примет, потому что его нет, и уже можно не смотреть жесткий диск, жесткий диск пуст…

Я уже знаю, что это такое.

Остов какого-то животного в черной материи, непонятное лезвие в руках.

Называется – смерть.

21

– Взмаха убили.

Это я говорю.

Он кивает.

Он.

Красный халат, расшитый золотыми драконами.

– Вы знаете, кто это сделал?

Он молчит.

Не знает.

– Жуть такая…

Это я.

Он кивает, еще бы не жуть, вообще ужас какой-то творится…

22

– Входите.

Входит Три Света, устраивается в кресле. Не нравится мне Три Света, не знаю, почему, но – не нравится.

Спрашиваю, как учили:

– Где вы были в момент убийства?

– Убийства кого?

– Э-э-э…

(А вот вы мне скажите, да, да, к вам обращаюсь, а если два убийства случилось, я про какое должен спрашивать, про первое или про второе? А, про оба… понятно…)

– …в момент убийства хозяина.

– Где всегда. У себя. А вы где были?

– На лестнице… Возле кабинета хозяйского.

– А не вы его убили?

Вздрагиваю:

– Простите, что?

Три Света повторяет:

– Не вы его убили?

– С чего… с чего вы взяли?

– А кто его видел последним? Вы.

Хватаюсь за соломинку:

– А со мной еще Ацфир был. Он подтвердит.

– А второе убийство?

– Э-э-э…

Понимаю, что у меня нет этого, как его там… а, вот. Алиби. Алиби у меня нет.

– Так вы его и убили.

Сглатываю. Хватаюсь за соломинку:

– А вот… у меня мотива нет. Ну, вы сами подумайте, вот приехал постоялец в нашу гостиницу, я его встречаю, с чего мне его убивать?

– Ну как с чего, у него скрипка, а у вас нет, он же детектор ив, а вы нет, вот вы и завидовали… а если убить детектора ив, вы сами станете детектором ив.

– Но я…

– …под подозрением. Что там полагается делать с теми, кто под подозрением? Под арест? А что такое арест, мы его подо что посадить должны?

Вот зачем вы ему подсказали, да, да, к вам обращаюсь, что вы так на страницу смотрите, зачем подсказали, вот теперь меня под арест посадят, а я не убийца, я тут не при чем, точно вам говорю, я-то тут не при чем… Ну что? Довольны? Довольны? Что вы натворили? Зачем вы ему про арест сказали, вот теперь из-за вас невиновного посадили… вы подсказали, конечно, Три Света меня заподозрил, вы сразу про арест подумали, Три Света тоже мысли ваши видит, что вы там думаете, пока про нас читаете… Чего-о? Хотите сказать, это я убийца, только не признаюсь, рассказываю тут в книжке, что встретились они мне уже мертвыми, а на самом деле это я их… Ну, знаете, это уже слишком, вы меня оклеветали, да я вас…

– Дайте мне вашу память…

Это Три Света.

Меня передергивает.

– А?

– Дайте. Мне. Вашу. Память.

– На… на каком основании?

– Вы подозреваемый.

Делать нечего, отдаю свою память, понимаю, что крепко попался.

– А это что?

Три Света роется в моих файлах, вздрагивает.

– А вы мне скажите… это что у вас в небе висит?

– Луна, что.

– Это что, фонарь такой?

– Да нет же, луна, – спохватываюсь, – спутник… спутник…

– Искусственный?

– Нет… настоящий…

– Какой настоящий, вы что, не на земле жили?

Меня снова передергивает:

– А вы что, не знаете, что на земле спутник был?

– Первый раз слышу.

– Ну, так вы историю свою посмотрите, долго ли…

Он смотрит историю. Настороженно смотрит. Вздрагивает:

– Что вы чушь мелете, не было у нас никакой луны.

– Да как не было…

…озарение приходит само собой.

Начинаю понимать.

Думаю, сколько нас, и откуда мы. Думаю о планетах, полностью покрытых водой, да с чего мне в голову пришло, что они покрыты водой, может, там воды всего-ничего, у нас вот тоже так было, воды много, а суши мало, а мы вот жили на суше…

Три Света не унимается:

– Откуда вы? С вами что-то не так, честное слово… почему у вас луна? Откуда вы её взяли?

Пытаюсь объяснить. Три Света не верит, Три Света не понимает, возмущается, что вы следствие вводите в заблуждение (это он у вас таким словам научился, да?), хлопает дверью.

Остаюсь наедине с собой…

…и с вами.

Вот это вы всё устроили, вы, вы, оклеветали меня, насоветовали им всем чёрт знает что, а теперь из-за вас со мной что-нибудь плохое сделают, или казнят, или еще что. Вот зачем это надо было делать, а? Вот зачем?

Вы мне вот что скажите, вы в каком веке живете? Это по какому исчислению? Ничего не понятно, ну да ладно… А я в каком времени живу? Вы тоже не поймете, но позже я живу, много позже… А вот вы мне скажите, а если это вы в будущем свое сознание оцифровали и на мой диск перенесли? А если вы – это я? Вот вы сейчас себя подставили…

А?

Что значит – на вас не похоже, вы так по-дурацки себя вести не можете? Ну а вы вспомните себя в детстве… Что вы делали? Как вы думали? Вот. А потом что вы делали, как думали? Через пять лет? Через десять? А сейчас себя в детстве вспоминаете, за голову хватаетесь, да неужели мне такие глупости в голову приходили, или в будущее на себя смотрите, в старость, и тоже за голову хватаетесь, да неужели вы так будете себя вести… Так что не надо тут мне говорить, что вы как я, никогда не будете… мало ли…

– Привет.

Это Ацфир.

Осторожно пробрался ко мне, как это у него вообще получилось, а ведь получилось, пробрался же.

Спрашиваю:

– Можешь помочь?

– Без проблем. Чем.

– Можешь скинуть файлы о прошлом… у кого какие найдешь?

Ацфир не спрашивает, зачем. Ацфир идет искать файлы. Слушайте, я сейчас вот что думаю, может, из него сделаем друга для детектора ив? Сойдет же такой на роль друга?

Отлично.

23

Файл первый

Эта история о маленьком семечке, которое отправилось путешествовать – познавать мир, такой большой и удивительный. Маленькое семечко выросло на зеленом дереве, большом-пребольшом, и вместе с другими семечками качалось на его ветвях. Но однажды Маленькое Семечко решило покинуть родное дерево и отправиться в мир, полный невероятных приключений…

Итак, Маленькое Семечко спрыгнуло с ветки и пошло по дороге…

…когда мне сказали – семечко, я представил себе семя подсолнуха с руками и ногами, а моя фантазия пририсовала к нему забавную рожицу. Но когда включился экран, я увидел нечто на трех ногах с длинной шеей. Как я узнал позже, то, что я принял за шею, оказалось отростком, на котором располагались глаза…

ЖИЗНЕННЫЙ ЦИКЛ

Отслоение от дерева (начало жизни)

Переселение

Начинает отличать себя от остального мира

Начинает охотиться

Строит примитивное убежище

Делает примитивные приспособления для охоты

При наличии источника огня (молния ударила в дерево) осваивает огонь

Отдельные особи враждуют друг с другом до уничтожения (Разбития оболочки)

Особь с разбитой оболочкой падает в землю, переходит в следующий этап цикла

Пробивается росток

Однажды Маленькое Семечко нашел удивительную вещь – это был камень, на котором была нарисована слева направо прямая линия, а над ней – круг.

– Что бы это могло значить? – спросил Маленькое Семечко.

И тут его осенило.

– Да это же небо и солнце!

Маленькое Семечко обрадовался, но тут же задумался – кто и зачем оставил ему это послание…

Я пишу эти строки, не надеясь, что кто-нибудь когда-нибудь их прочтет. И дело даже не в том, что никто, кроме меня, не умеет читать и писать, и вряд ли сможет расшифровать символы – я боюсь, что никому кроме меня это не нужно, никто, кроме меня, не посмотрит на далекие звезды.

И все-таки я надеюсь, что кто-нибудь расшифрует то, что я хочу донести до следующих…

– А это что? – спросил Маленькое Семечко.

– Камень, – ответил Маленькое Семечко (но другой)

– Просто камень? – спросил Маленькое Семечко.

– Просто… камень.

Маленькое Семечко не мог объяснить Маленькому Семечку, почему для него так важен этот камень с непонятными закорючками.

– …а сейчас мы видим перед собой камень с удивительной судьбой. Мы называем этот камень Тринадцатым камнем, знаете, почему?

– Камень почти рассыпается, – сказал Маленькое Семечко.

– Еще бы, столько веков прошло, – ответил Маленькое Семечко.

(то есть, это мы придумали, что он так ответил, ведь веков тогда еще не было)

– Нужно сделать вот что, – сказал Маленькое Семечко: он нашел похожий камень и стал вырубать на нем закорючки, перерисовывая знаки…

– Спрячьте меня… прошу вас…

– А?

– Спрячьте меня… пожалуйста.

Открываю корабль, пропускаю посетителя.

Тут же захлопываю дверь.

– Вы… за вами кто-то гонится?

– Нет… я за ним гонюсь… и хочу убить.

– Так давайте я вас выпущу!

Шагаю к двери, он бросается мне наперерез:

– Нет-нет, ни в коем случае! Не выпускайте меня.

Ничего не понимаю, но говорю:

– Хорошо… хорошо.

Смотрю на него, три ноги, или это не ноги, или это я не знаю, что, гроздья глаз на узком стебле.

– Разрешите… я вас сфотографирую?

– Да, конечно.

Спохватываюсь, что не объяснил, что значит – фотографировать.

Это значит, я запечатлею ваш образ…

– …я вас понял.

Делаю несколько снимков.

Замираю.

Только сейчас до меня доходит весь абсурд ситуации. Почему-то думаю – как мы можем понимать друг друга, тут же спохватываюсь – мы не произнесли ни звука…

– Он ищет меня… он убьет меня…

– Постойте-постойте, это же вы хотели его убить?

– Я его. И он меня.

Возвращаюсь в корабль:

– У меня для вас хорошая новость. Только что увидел вашего противника, он мертв…

Никто не отвечает.

Хочу позвать его по имени, вспоминаю, что у него не было имени.

Смотрю на то, что еще недавно было моим гостем, понимаю, ему уже не помочь.

Пробивается росток.

…а больше всего в детстве я любил играть в Замедлителя. Я был Замедлителем, а остальные ребята – палачами. Самый старший зачитывал приговор:

– За то, что пошел против природы, приговаривается к сожжению!

Все испуганно ахали.

А я молчал. Я знал, что Замедлитель молчал в последние секунды жизни.

Самый младший из нас изображал Семечко, которое спросило:

– А не проще ли зарыть его в землю? Прорастет…

При этих словах я обычно презрительно усмехался.

– В том-то и дело, что он не прорастет. Он нашел средство…

А я молчал и думал о спрятанных записях. Правда, не знал, как это передать в игре, поэтому просто говорил шепотом:

– Я думаю о спрятанных записях.

И все понимали, что это значит, что я думаю.

А потом меня заворачивали в красный плащ, и это значило, что меня предают огню.

ЖИЗНЕННЫЙ ЦИКЛ

Отслоение от дерева (начало жизни)

Переселение

Начинает отличать себя от остального мира

Начинает охотиться

Строит примитивное убежище

Делает примитивные приспособления для охоты

При наличии источника огня (молния ударила в дерево) осваивает огонь

Изобретение колеса

Одомашнивание животных

Появление парового котла

Изобретение механических часов

…а потом пришла зима.

И Маленькие Семечки умерли и упали в землю.

Это бы день, когда маленькое Семечко научилось летать.

– …и все-таки скажите, как вам пришла в голову идея построить космический корабль?

– Понимаете, это была не моя идея… я позаимствовал эту идею у пришельца, однажды посетившего наш мир. И название корабля я позаимствовал оттуда же…

Это история о Маленьком Семечке. Но не просто о Семечке, а о Маленьком Семечке, которое захотело стать Большим Деревом. Сможет ли Маленькое Семечко осуществить свою мечту? Ведь законы на «Пилигриме» очень строгие, количество Семечек не должно превышать один миллион. Что окажется сильнее – здравый смысл или желание стать Большим Деревом?