Текст книги "Исчезаяц"

Возвращение старинного городка

…этой осенью старинный городок вернулся в самого себя – он приехал на…

…на чем же он приехал?

Нет, не на поезде, ни один, даже самый маленький городок не поместится в поезде.

И не на самолете.

И уж тем более не в автомобиле.

На чем приехал городок, останется его тайной. Поэтому…

…этой осенью старинный городок вернулся в самого себя, отряхнул желтые листья с узких улочек, поправил черепичные крыши, прикрыл окна, чтобы не просачивался сквозняк, затопил камины, потянул дымком из труб. Ему не терпелось узнать, что происходило в нем самом, пока его не было столько лет…

– …постойте-постойте, если городка здесь не было, то что в нем могло вообще происходить? Ничего и не происходило, потому что городка не было… кстати, а куда вы уезжали? И почему вернулись?

– Простите, а вы… вы кто?

– Я тайна… и я пытаюсь разгадать вас.

– Что-то здесь не сходится, – задумался городок, – обычно это кто-то разгадывает тайны, а тут вы, тайна, пытаетесь что-то разгадать…

– Ну, кто-то же должен разгадывать, потому что больше некому!

– А вы… что вы за тайна?

– В том-то и дело, что я не знаю… не знаю! Я пытаюсь разгадать саму себя… и не могу!

– М-м-м… даже не знаю, чем вам помочь…

На улицах быстро темнело, прохладный день сменился холодным вечером. Старинный городок смотрел, как чай за столиком в кафе пьет чай, как в свете самого себя фонарь читает книгу, которая не может прочитать сама себя, потому что у неё нет глаз. Усталые дома спешили домой, шторы прятались за шторами, окна смотрели в окна. Городок уже хотел задернуть шторы, когда послышался слабый стук в дверь.

– Кто там?

– Это я… холод… пустите меня…

Городок распахнул дверь, даже не спрашивая себя, что за холод, почему холод, – холод ворвался в дом, окутал все собой, городок даже отшатнулся.

– Что… что вы себе позволяете? Убирайтесь!

– Я… не прогоняйте меня… пожалуйста… мне… мне холодно… я совсем замерз…

Городок спохватился, бросился наполнять горячую ванну для замерзшего гостя и заваривать горячий шоколад. Скоро холод уже лежал в клубах пены, сжимая чашку все еще дрожащими руками, его щеки порозовели.

– Вы… вы спасли мне жизнь, – наконец, сказал холод.

– Э… не стоит благодарности, – ответил старинный городок.

Городок, тайна и холод устроились пить чай, ну и чай, конечно же, тоже устроился пить чай, как же без этого. Тайна отчаянно пыталась разгадать саму себя, холод все еще пытался согреться от самого себя, а городок просто был счастлив, что вернулся сам в себя после стольких лет…

Челогод

– …что вы с ними сделали?

– С кем… с ними?

– С ними, со всеми?

– Да с кем же?

– Отчаянно пытаюсь нащупать хоть что-нибудь, похожее на оружие, понимаю, что ничего нет.

– Ну хотя бы с челоднем!

– С че… чем?

– Не притворяйтесь, что не понимаете!

– Простите… но я правда не понимаю…

– Челодень… зачем вы его уничтожили?

– Кто… кто это?

– Нет, вы посмотрите на него, он еще имеет наглость сделать вид, что вообще не понимает, о чем идет речь!

– Простите, но…

– …а челомесяц? А челонеделя? А челогод?

– Но…

– …ну а челосекунда-то вам чем помешала?

– Но я…

– …ну а как вы объясните, что на земле остался один-единственный человек?

– Я не один, нас восемь ми…

– И все они – человеки! Хоть бы один челомесяц остался или челодень, так нет же! Зачем вы их истребили?

– А-а, вот вы о чем… так их никогда и не существовало…

– Вот так! А теперь у вас хватает наглости говорить, что их не существовало! Ну нет, это вам так даром не пройдет…

– …и что вы мне сделаете?

– …вселенским судом вы приговариваетесь к смертной казни!

– Но…

…даже не успеваю ничего возразить, человечество исчезает, и последнее, что я замечаю – кто со мной говорил, надо же, челомиллениум, в жизни не думал, что такие бывают…

Человещий

 
Над озерами возник,
Отражается в воде
Человек и челодень,
Челочас и челомиг,
Что-то прячут от невзгод.
Челомиг и челогод,
Посреди густых словес
Что-то ловит человец,
И поет среди ветвей
Голосистый человей.
Над лесною рябью нервной,
Зябко щурясь из-под век,
Человещий, человерный
Человеет человек.
 

Я унесу себя…

Я унесу себя в своей руке

В секретный мир – он мой и только мой,

Там, где река купается в реке,

А одинокий дом спешит домой.

В своей руке себя я унесу

Где в тишине оглохла тишина,

Где заблудился лес в густом лесу,

И хрипло воет на луну луна.

Где высота упала с высоты,

Себя пытался разгадать секрет,

Где темнота боится темноты,

И от себя зажмуривался свет,

Я унесу себя в своей руке,

В своей ладони спрячу от невзгод

Туда, где плещется река в реке,

И на годах гадает новый год.

То ли…

 
То ли сердце защемило,
То ли ум сошел с ума,
То ли осень осенила,
То ли замела зима,
 
 
То ли с ладом, то ли с летом
В спящих путается снах
Прилетающее лето,
Невесомая весна,
 
 
От синиц хрустально-синий
Вечер все о вечном просит,
То ли сенью, то ли синью
Осенила душу осень.
 
 
То ли ров, а то ли рев
То ли в высях, то ли в весях,
То ли рыси, то ли рельсы
Гонятся за сентябрем.
 

Исчезаяц

 
На погоду огрызаясь,
Карты спутывают карты,
Исчезает исчезаяц
То ли в марсе, то ли в марте,
Умываются слезами
Дождевые сетнябряшки,
Исчезает исчезаяц
То ли в чаще, то ли в чашке,
В чашке чудного дизайна,
То ли полой, то ли полной,
Исчезает исчезаяц
То ли в поле, то ли в полночь,
Ноябрями замерзая,
В гольф играется с фортуной,
Исчезает исчезаяц
То ли в лунках, то ли в лунах,
То ли в лунах, то ли в лонах
Засыпающего лета,
Что листвою до рассвета
Клюнут кланы старых кленов,
Клюнут клины, улетая,
Небо серое пронзая,
То ли в ставнях, то ли в стаях
Исчезает исчезаяц.
 

Плоские пирамиды играют в прятки

– …кофе?

Вежливо киваю:

– Не откажусь.

Дом в три этажа, видавший и лучшие времена.

– Когда она пропала?

– Позавчера… или нет, два дня назад.

Что ты за мамаша такая, которая не помнит, когда…

– …какие-то конфликты до этого были?

– Да вроде нет…

Говорит так, будто не помнит, ничего себе…

– …из-за уроков там, из-за школы? Учится она как?

– Ну, ей еще рано в школу, но она у меня все-все знает, она у меня уже уравнения с дискриминантами решает!

Тихонько киваю про себя, как я девочку понимаю, тоже бы сбежал, сверкая пятками…

– А ей это… нравилось? Или она решала, ну чтобы вас не расстраивать?

– Ну, вы и вопросы задаете…

Фыркаю, и правда, как я посмел, приперся тут расследовать, еще и вопросы задаю, совсем обнаглел…

– Можно узнать, чем вы занимаетесь?

– Да, алгебраической теорией чисел…

– Это… простите… что?

– Изучение свойств целых элементов числовых полей.

Ничего не понимаю, представляю себе поле, засеянное числами, наверное, уже колосятся, пора убирать…

– И вы…

– …и вот последнее время я работала над пятью треугольными пирамидальными числами…

Подбираю с пола челюсть, первый раз слышу, чтобы числа были треугольными, ну разве что четверка подходит, а уж пирамидальные и вовсе черт пойми что такое… они же плоские…

– …ну, вот если выразить через биноминальые коэффициенты…

Снова подбираю челюсть, уже не с пола, а откуда-то из низших слоев земли, где уже начинается ядро.

– Так… как она пропала все-таки?

– …так вы понимаете, если рассмотреть треугольник Паскаля…

Сжимаю зубы:

– …я про вашу дочь.

– А, так совсем ничего не понятно, вы понимаете, она в комнате была, я в соседней, я смотрю, её нет…

– Может, она мимо прошла, а вы не…

– …да невозможно было не заметить, вы понимаете?

Говорю напрямую:

– Ну а если вы с какими-нибудь числами треугольными возились…

– …да нет, вы понимаете, я на эту задачу наткнулась, когда уже Дана пропала… Я поэтому к вам и не обратилась сразу, ну вы понимаете, такая задача, тут треугольник Паскаля, и в нижнем ярусе…

– …окно…

– …зарешечено. Некуда ей было деться, понимаете? Как растворилась, честное слово…

– Разрешите осмотреть дом?

– Да, конечно…

Говорит, как будто уже меня не видит и не слышит, погруженная в свои треугольные числа. Оглядываю комнату, хоть бы игрушки какие были, а вот игрушки, стоят рядком, жутью какой-то веет от этого порядка, не живут так дети… нет, не то, чтобы я любил, когда все раскидано, просто… м-м-м… не по себе от всего этого…

– …а поиграй со мной!

Вздрагиваю от этого голоса, вроде бы детского, а вроде бы и нечеловеческого как будто.

– Ты… где…

– …а вот… а на кровати…

Смотрю на записи на кровати, я даже знаков таких не знаю, это зет или не зет, а это что за здоровенная Пэ…

– А поиграй!

– И… как?

– А давай в прятки, ты меня искать будешь?

– Догадываюсь:

– Искать… число?

– Ага… а я прятаться буду…

Спохватываюсь:

– Дана?

– А нет…

– Стоп, как нет… стой, ты раньше Даной была?

– Ага…

– А почему ты…

– …а чтобы мама…

Хочу спросить что, – чтобы мама, догадываюсь…

…замолкаю. Жду.

Она молчит.

Не выдерживаю:

– Ну, вы бы хоть спросили, как её обратно вернуть?

– Ах да, да… – говорит так, будто сомневается, а надо ли, – и…?

– …буду искать варианты…

– …давненько тебя не было…

– А я с теми…

– С кем, с теми? С другими этими… задачами, что ли?

– Ага-а-а… а там тетя Анна… и Флер…

– Киваю, тут же спохватываюсь:

– …стой, хочешь сказать, там… они тоже…

– А да… у тети Анны муж весь в математике… а у Флер…

– И… и много там таких?

– А много… а ты найдешь меня? А то я прячусь, а ты не нахо-одишь…

– …и как вы это объясните? – потрясает чистыми листами.

– Я даже не знаю…

– А кто должен знать? Я?

Еле сдерживаюсь, чтобы не ляпнуть, что ты математик, не я, тебе и знать. Хотя…

– …Дана как-то говорила, что если я с ней не играю, они сами друг с другом играть будут… похоже, им с нами неинтересно уже…

– Это что… и как я теперь пирамидальные числа искать должна?

Набрасывается на меня с упреками, развожу руками, показываю, а я-то что могу сделать – она поспешно остывает, так же поспешно спохватывается:

– …кофе?

Непростые числа

– …здесь только простые числа?

– Да, это те, которые…

…ага, знаю, делятся только на себя. А других нет?

– Других нет. Вот, смотрите, если вы берете что-то, то должны взять это в количестве простого числа… одно, три, пять, семнадцать… Хлеб в магазине, или сосиски, или яиц ни в коем случае не десяток, а одиннадцать…

– …а если две штуки чего-нибудь возьму?

– …не возьмете. У вас в руках растает.

– И это мне придется магазину неустойку платить за испор… укра… э-э-э… м-м-м… исчезнувший товар?

– Слушайте, мы о таком не думали даже… никогда такого не было…

– …а если, например, в магазине нет четырех шоколадных тортов, я куплю один, добавлю к этим несуществующим четырем, их станет пять?

– Э… слушайте, об этом еще никто не задумывался…

– …а если я куплю комнату и добавлю её к восьми несуществующим комнатам, у меня будет девятикомнатная квартира?

– Но… так нельзя…

– …почему?

– Ну… мы никогда не задумывались…

– А мне кажется, еще как задумывались, когда за один дом брали цену четырех домов и за один хлеб цену восьми хлебов…

– Стоп… держите его! Да где он?

.

– …можно вас на минутку?

– Вы что, с ума сошли, нас так двое будет, исчезнуть хотите?

– Да нет, мы не исчезнем, мы…

– …пустите… ай! Этот еще откуда?

– И правда, сработало, добавили одного человека к двум несуществующим, получилось трое… Мы его спасли…

– Кого?

– Да мятежника же… давайте еще что-нибудь попробуем…

– …давайте… вот один камень, добавим к нему две тысячи несуществующих, сложим дом…

Необходимые предупреждения

…готовы?

Стойте, стойте, ничего вы не готовы, вы даже не знаете, что вам придется делать, опять глазами хлопать будете… Ну, извините, просто надоели уже такие, которые в рассказ лезут, ничего не знают, не готовы, вот вы с Коперником встретитесь или с Да Винчи, вы с ними как разговаривать будете? Вы язык той страны и той эпохи знаете? Или вы надеетесь какими-нибудь формулами с ними переписываться? Так вы и формул не знаете, так что подучите…

Стоп, это еще не все, куда вы, куда? Это еще не все, это еще даже не начало. Про инопланетные зоопарки почитайте. Где-где, в фантастических романах, конечно, где же еще? Вот почитайте, как людей похищают, подготовьтесь, так сказать. И решите, что вы будете делать, хотя мы и без того знаем, что вы будете делать, вы заранее подумайте, список составьте, что вы хотите в своем вольере. Вам налево. Все, все, разговор окончен, что вам еще? Всего хорошего.

А вы что? Сопротивляться, значит, решили, ну-ну… Подумайте, как вы будете это делать. Ну что вы как дети, перелопатьте все фантастические книги, поднимите труды по ксенобиологии, что значит, нет, а чем вы вообще шесть тысяч лет занимались, а? вот теперь сами виноваты, что не готовы, а время-то поджимает. Ну да ничего, время еще есть, готовьтесь. А вы как хотели, многонько же вам изучить придется, многонько сделать, чтобы противостоять…

…готовы?

Уверены?

Точно?

Или вам еще пару подсказок?

Подсказка №3 (пропущено)

Подсказка №4 (пропущено)

Три, два, один… старт!

…а чего вы ждете?

Какого нашествия?

Какого еще похищения? Никто вас похищать не будет, успокойтесь. И никого похищать не будут, с чего вы взяли, что вообще кого-то куда-то похитят? Какое еще нашествие? Кого, куда? Вы о чем вообще? Не понимаем…

…нет, вам здесь никто не ответит. Нет, никто не знает. Вы сами должны догадаться. Ну сами виноваты, надо было подсказки читать… Ладно, откройте третью подсказку… или вы её потеряли уже? Ну, молодцы, о чем с вами говорить вообще тогда… Тогдла сами разбирайтесь, оглянитесь вокруг, посмотрите на эти города, на дома, на улицы, на леса, на небо, на солнце…

…догадались?

Ну, наконец-то…

Что?

…э, нет, это вы сами думайте, как, или вы ждете, что вам сейчас вынесут ключи от выхода?

…вы уже догадались насчет Да Винчи и Коперника? Да, вас обманывали, нет никакой смерти. Да, можете попытаться найти другие зоопарки, если вам повезет… Это уж вы сами думайте, как. Хотите собрать команду умнейших умов? Неплохая затея…

…№4: не ищите землю.

…вы же прочитатли подсказку, так чего ради пустились во все тяжкие, что вы бросились искать мир, из которого вас когда-то забрали? Вы никогда не жили в этом мире, вы даже не знаете, как он устроен, вы даже не знаете, сколько всего изменилось с тех пор, как кто-то забрал оттуда вас… да даже не вас, а кого-то из ваших предков…

…вас предупреждали.

Дом на уздечке

…говорю себе – пора, хотя еще ничего не случилось, а – пора. Говорю городам, городкам, деревенькам – пора. Набрасываю уздечки на строптивые дома, седлаю мосты, укрываю попонами величественные храмы. Веду города – караванами, они вышагивают за мной по пустоте, в которой ничего нет, это важно – ничего нет, и главное, нет того, что грядет оттуда, с темной стороны, где небо уже прорезают сияющие линии. Приостанавливаемся, чтобы подождать захромавшую деревеньку, идем дальше.

Люди спят в домах, это хорошо, что все случилось ночью, что люди спят, никто не суетится, не паникует, не атакует вокзалы и аэропорты, не зовет в толпе своих близких, не теряет на перроне клетки с кошками и птицами. Все мирно спят в своих кроватях, пока города уходят туда, где нет ничего, и главное, нет того, что надвигается с темной стороны.

– …постойте! возьмите! – он бросается ко мне, размахивает руками, будто пытается взлететь.

– Вы…

– …да вы поймите, у меня жена, дети…

– Вы…

…он запрыгивает в седло изогнутого моста, который тут же заливисто ржет, хочет встать на дыбы.

– Вот, спасибо, это по-нашему, люди должны помогать друг другу, верно?

Смотрю на длинную вереницу его записей, которая шлейфом тянется за его спиной, вздрагиваю, когда выхватываю слова – «если темная сторона так огорчает ваши изнеженные вкусы, и вы забываете, что без тьмы не бывает света…» – начинаю понимать.

– Так вы…

…города недовольно ворчат, зачем его взяли, я сам на себя недовольно ворчу, зачем его взяли, а кто я такой, чтобы решать, кому оставаться, кому уходить…

Тьма, прошитая огнями, остается далеко позади, как и кроваво-красные реки, струящиеся в бесконечность. Увожу города, как уводил их века и века, только первый раз мне приходится уводить их все… С ближайшего дома срывается фонарь, падает, разбивается, разливается светом по мостовой, черная кошка подбирается поближе, лакает разлитое сияние, светится, убегает, озаряя улицы отблесками.

Дома недовольно ворчат, что там у них случилось, опять что-то потеряли, вчерашний день или сон перед рассветом, или ненаписанное стихотворение, подхваченное ветром со стола… Или нет, там что-то серьезное, что за черт, неужели в город пробирается то темное, от чего мы бежали, неужели…

…нет, не пробирается, тут другое, смотрю на этого, за которым тянется шлейф оброненных слов, которые темнеют все больше, и уже не разобрать, где он, где слова, где темнота, – черный сгусток, который разбегается во все стороны по улицам, дома шарахаются в ужасе, сияющая кошка бросается наперерез тьме, кидаюсь, чтобы подхватить кошку, понимаю, что не успею…

…темнота проваливается в саму себя, слышу что-то вроде крика по-мо-ги – а может, мне это только послышалось, черный провал схлопывается трещинами…

Дергаю за уздечку идущий впереди дом, поторапливаю, – еще ничего не случилось, но надо спешить, уйти до того, как случится…

Сбежавшая судьба

– …извините, мне некогда… мне тут ловить надо…

– …что значит, вам некогда, я вас читать пришел, а вы убегаете, хоть бы сказали, что тут да как! Встретили читателя, называется…

– …нет, ну правда, судьба убежала!

– Ну ничего себе… у вас судьбы бегают?

– Ну да, с привязи сорвалась, и нате вам…

– Да зачем вам, у вас этих судеб немерено, вон сколько! Ничего себе… а правда, сколько их?

– Да кто ж их сосчитает, их там миллионы, миллиарды! Варианты событий… Вот это я в банке работаю, это я смотритель маяка… Ну извините, мне судьбу ловить надо… тц-тц-тц, на-на-на…

– …не поймали?

– Ускакала, тварь такая… черт…

– Хорошая судьба была?

– Да не скажите, если это хорошая судьба, то я уже не знаю, какая плохая…

– Ну-ка, дайте-ка взглянуть… а что плохого, отправляетесь в дальние земли, сражаетесь с темными силами, возвращаетесь, нагруженный караванами драгоценностей… Слушайте, а можно мне эту судьбу?

– Много вы понимаете… ладно, если поймаю, посмотрите…

– …не поймали?

– …не… съели её там…

– К-кто съел?

– Ой… вам лучше и не знать…

– …еще одна?

– Ну что я могу сделать, не уследить за всеми, убегают…

– …а хорошая судьба была, вы там властителем каким-то были…

– Что поделать, за всеми не уследить…

– …осторожнее, нельзя туда!

– А что такое?

– Там же эти…

– Какие эти?

– Ну, которые судьбы едят!

– Это кто это вам такую чушь сказал?

– Да этот… у которого судьбы убегают…

– Еще одна чушь, куда они с привязи убегут, это он их отвязывает, чучело гороховое! Выдумал тоже…

– Да как же, я там две загрызенные судьбы видел, так…

– …ничего себе, так он их еще и… ну, он у меня получит…

…это все случится, когда…

…слушай, слушай, это не сон, это тебе не снится, это я тебе говорю, а ты слушай, запоминай. Прежде всего, не ходи в центры, их два, когда увидишь, сам поймешь, почему не ходить. Лучше сразу иди к вратам, опять же, долго объяснять, что такое, увидишь, поймешь. К самим вратам не иди, там делать нечего, ты лучше останавливайся чуть в стороне от врат, вот там что только ни найдешь, все твое будет. Там продолговатые такие, похожие на кабачки – это автомобили, они открытые, люди их просто так бросали, так что подойди и руку на него положи, он откроется. Дальше смотри, где лежат блестящие черные шарики, которые поместятся в ладонь – их тоже бери, только пальцами в них сильно не тыкай, там надо на ладони шарик подержать, он сам над ладонью поднимется, какие-то картинки в нем замелькают… Это у них что-то вроде телевизора, как телевизор сможешь продать. Еще ищи кресла, не обычные, а такие… ну, увидишь, поймешь, что за кресла, их тоже бери, там надо за ручки держаться, и тогда кресло вверх поднимется. Их тоже собирай. А вот увидишь такие продолговатые, шестигранные – их не бери. Нет, не плохие, просто до сих пор не понимаю, что с ними делать, и похоже, никогда не пойму.

А ты слушай, слушай, это не сон, это я тебе все наяву говорю, это тебе так жить придется, когда твой мир навернется ко всем чертям, останется только вот этот, чужой мир, черт пойми какой, в нем и будешь побираться… а что, я вещи своими именами называю, побираться будешь. К вратам не ходи, я уже что только с этими вратами не делал, и сим-сим, откройся, и пальцы свои прикладывал, и глаза, черта с два, не работает. Ну если совсем делать нечего, попробуй с вратами поковыряться, может, наковыряешь чего.

Да, и насчет – в центр не ходить… По поверхности в центр даже не суйся, сгоришь ко всем чертям, даже не сгоришь, а вообще черт пойми, что с тобой будет. А вот там, где кончаются брошенные машины, там поворот есть, развилка – ты по нему пройди, там ведь в туннель будет, туда спустись, там пролом в стене, а за ним еще один туннель. Ты туда иди, не бойся, только фонариком подсвечивай. Дойдешь до двери, там код – три тройки, две буквы, А и С. Заходи, только лицо платком прикрывай, а то воняет сильно. Посмотришь в кресло у стола, поймешь, что воняет. А тебе придется туда идти, там у него на руке, ну на том, что осталось от руки, браслет, вот ты этот браслет снимаешь, только не расстегивай, расстегнуть не получится, просто руку отломи, там косточки крошатся, только тронь. С этим браслетом аккуратнее, он что-то со временем делает, с пространством, ты лучше вообще в это дело не лезь, просто сними. А потом неси все это в мир за сто пятьдесят лет до этого. Сильно не торгуйся, того, что тебе дадут, на жизнь с лихвой хватит.

И вот еще что, по туннелям пройдись, осторожно только, стены попростукивай, может, еще где какой туннель найдешь – потому что должен быть еще один туннель, и еще одна дверь с кодом или не знаю, с чем, и туда тоже придется заходить, и прикрывать нос платком, чтоб не стошнило, и тоже аккуратно отламывать косточку руки, которая развалится в прах. Потому что за браслеты хорошие деньжищи дают, правда, что-то мне подсказывает, что на этих браслетах они и погорели, ладно, не мое дело, и не твое, а ты слушай, слушай, запоминай, это не сон, это все случится, когда…