Текст книги "Москва. Рассказ"

Москва
Рассказ
Мария Хаустова

© Мария Хаустова, 2022

ISBN 978-5-4496-8314-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Он жил на широкую ногу, хоть и был далеко невысокого роста. В своё время носил брюки-клёш и завихрастые кудряшки на лбу. Каждый день одевался в новую рубаху, сшитую по последней моде и, самое интересное, имел хороший парфюм. Девчонки висли на его худенькой шее, и, казалось, так будет всегда.

Студент училища культуры инструментального отделения не думал о завтрашнем дне. Да и зачем, когда об этом заботилась его мама.

Шестиструнная гитара разрывалась над гладью Сиверского озера, а яркий звук уносился под купола Кирилло-Белозерского монастыря. Под кроной большого тополя гуляла компания!

«Люба-ань, – прижимал к себе худенький жилистый молодой человек хрупкую девчонку. – Твои ножки сводят меня с ума…»

Он осыпал её поцелуями, и она с радостью и восторгом принимала их. Причём делала это в первый и последний раз.

***

– Сколько?! – смотрел протрезвевший Николай на плачущую Любку. – Сколько ты сказала? Шестнадцать?! Ты чем раньше думала?!

– А ты?! – всхлипывала девчонка, растирая по щекам недавно наплёванную тушь.

«Да меня же посадить могут!» – пронеслось в голове у Николая.

– Люба, тебе уезжать отсюда надо. Поняла? – сказал он ей вслух.

– Но ты же говорил, что у нас любовь!

– Любовь..! А ты подумала, что будет с моей мамой?! Она вмиг прекратит меня обеспечивать!..

***

Красно-белый автобус уезжал из Кириллова далеко-далеко, в место, где теперь должна была поселиться Любовь… со своей новой жизнью. Какой будет эта жизнь, Кольке было плевать с самой высокой колокольни, тем более, что он на ней никогда не бывал.

***

«Москвин! Твоя очередь! – выглянула очкастая женщина из-за дверей 17-й аудитории. – Хоть всё выучил?» «Да выучил… выучил…» – плёлся он вслед за ней.

Экзамен Колька провалил. На душе было отчего-то тягостно, и собраться с мыслями совсем не получалось. Так прошли ещё несколько аттестационных процедур, и в итоге загулявшейся Москве дали пинок под маленький зад.

С обиды потекли ручейки. Ручейки горючего и горящего, кислого и сладкого, белого и красного, горького и резкого, а в конец и вовсе – огуречного.

Спился.

***

У дверей трёхкомнтаной квартиры Москвы стояла красная крышка от гроба – мать не выдержала. Колькины кудри подёргивались над её телом – он плакал по ней в первый раз. По дому ходили соседские тётки, которые не подбадривали бывшего студента, а с упрёком спрашивали: «Ну и как ты теперь будешь? Куда теперь?»

Маму кирилловского москвича похоронили на её же деньги – скопила заранее, знала, что надеяться не на кого. Поминки тоже были пышными. Гуляло всё училище культуры!

Дым стоял столбом в каждой из комнат, и даже настежь открытые форточки не могли его проветрить. Первыми стопками не чокались. Вторыми тоже. Потом кто-то притащил баян, гитару, бубен. И инструментальное отделение со всеми почестями простилось с недавно умершей матерью Москвы.

– Ты как за квартиру платить будешь? – спросила зашедшая под шумок соседка. – У меня к тебе дело есть. Могу помочь.

– Чем? – еле стоял на ногах Колька.

– Предлагаю обмен. Ты мне квартиру здесь, а я тебе в деревянном доме. С доплатой.

Москва услышал только последнее слово. Оно так чётко отпечаталось в его сознании и эхом повторялось всё с большей и большей силой. К тому же он обнаружил, что спиртное подходило к концу, а гулянка ещё только набирала свои обороты.

– А давай! – махнул рукой пьяный юнец. – Только деньги сразу! Сейчас!

– Сейчас? – удивилась соседка такому скорому согласию…

– Неси! Пока не передумал!

***

Двухэтажное покосившееся коричневое здание в городе давно прослыло «весёлым» домом. Здесь жили «москвичи».

В квартире с номером один ручки не было. Каждый желающий мог дёрнуть за петлю от навесного замка и зайти в Колькину халупу. Обесточенная квартира давно не сияла чистотой. Здесь не снимали обувь, харкали на пол и ели из грязных тарелок.

Разрушавшиеся с каждым годом печки-столбянки пыхали дымом и выедали глаза. Москва почти ничего не видел. Наощупь он брал алюминиевую миску, клал в неё непромытую картошку и пихал в топку. «Сейчас-сейчас!.. Будет нам закуска! Вот погоди!» – говорил он бродяге, зашедшему в открытую дверь. «А у меня и выпить нечо… Вот… Только пару рублей в кармане», – слышал он в ответ. «Да не торопись, ща у Иваныча посмотрю», – пошуршал Москва в соседнюю квартиру.

«Шура, – сиплым голосом кричал Коля в раскрытую дверь. – Шу-ра! Тридцаха есть? На „Портвейн“ не хватает!»

«Да здесь я! – донеслось из-под Колькиных ног. – Лежу. Плохо мне».

Колька наклонился, пошарил в мокрых штанах друга и извлёк из его карманов несколько монет. «Во! – обрадовался он. – Ща облегчу твоё здоровьице! Я мигом!»

***

– Анжел, какая ты красивая… – говорил он пухленькой и смешной продавщице, щурясь изо всех сил.

– Иди уже, – ставя на прилавок тёмную бутылку с тремя семёрками, она отпускала его первым. – Воняешь на весь

...

конец ознакомительного фрагмента