Текст книги "Империя Бермудской земли. Смена власти"

– Где остальные? – спросила я.

– Тень с ее солдатом нам не удалось спасти, – доложился солдат-человек, летевший на Кошмаре. Потом он повернул голову на бездыханное тело Калена.

Все сразу же заметили и его, и Катастроса. Лица всех моих поданных наполнились скорбью: я увидела это, когда окинула взором уцелевших.

– Вам удалось спасти Грома и Кейта? – солдат поднял на меня опечаленные глаза.

Я отрицательно покивала головой, вспомнив ту душераздирающую сцену.

– Дракон оказался ранен и не смог улететь. Его подстрелили на земле, а Кейта после добили солдаты.

– А как произошло это? – он снова повернулся к Калену.

– По нам вели перекрестный огонь, – мрачно ответил Катастрос, – Они догадались, как мы полетим.

– Надо уходить отсюда и как можно скорее возвращаться в Мармашу, – сказала я, видя, как всех начинает одолевать скорбь и опасение. Враг оказался куда опаснее, чем мы думали: они нашли оружие против моих самых сильных и влиятельных боевых единиц – драконов. Это, несомненно, подорвет любой боевой дух.

Катастрос молча встал и потянулся к груди Калена. Распахнув его жилет и рубашку, он просунул руку в грудь друга (они могли так делать с целью доступа к магическому началу) и изъял оттуда Слезу: ту самую Слезу, которая давала драконью силу лошадям. Я ожидала увидеть, как преображается тело человека, как меняется его облик на лошадиный, но… ничего не произошло. Вокруг Калена появился и тут же погас магический огонь, который говорил о том, что магическое начало покинуло это тело. Перед нами продолжал лежать человек.

Катастрос убрал камень в один из своих карманов и горящей ладонью поджег тело Калена. Пламя вмиг охватило его тело. Катастрос не стал задерживаться над ним – повернулся, принял драконий облик и пригнулся около меня, приглашая сесть. Я была шокирована его действиями – такими точными, последовательными, четкими – будто для него это привычно. Но я недолго простояла в этом ступоре и залезла в седло. Остальные драконы тоже приняли свои обличия, их всадники залезли в седла, и все мы взлетели и взяли курс на столицу.

А за нами все еще горел погребальный костер, озаряя лес желтым теплым светом огня, соперничающим с холодным серебряным светом луны.

Наш скорбный отряд приземлился на площадь Мармашу. Небо начало затягивать снежными тучами. Солнце еще на начало появляться из-за горизонта, но в окружающей атмосфере чувствовалось скорое наступление печального рассвета.

Нас вышел встретить Найт. Он сразу же недосчитался троих драконов, поэтому его морда была хмурой. Я спустилась к нему, а Катастрос не спешил изменять облик, делая вид, что сперва хочет убедиться в благополучии остальных.

– Все оказалось намного серьезней, – начала я говорить Найту вполголоса, чтобы нас никто лишний не услышал, – Они дождались, пока мы начнем бой, чтобы отследить тактику движений драконов. После чего, они начали вести по ним огонь из баллист и катапульт. Мы потеряли троих. Циклопы сперва прижимают их сетями к земле, а потом добивают гарпунами. Я не видела, как погибла Тень, но видела, как ее подстрелили, а потом набросили сети. Кошмар и Катастрос сразу ринулись к ней на помощь, что и спасло их обоих от похожей судьбы. Дейда и Грома сперва спустили на землю. Первому я успела помочь, и он смог уйти. А у второго оказалось подбито крыло – замешательство в несколько секунд стоило ему жизни. Я бы тоже разделила его судьбу, если бы не Катастрос с Каленом. Последний погиб, когда мы отступали: по нам вели перекрестный огонь. В Калена попали сразу же, очень метко – прямо в сердце, а Катастрос уклонился от своего снаряда, спеша подхватить падающего Калена.

– Значит, они были готовы к встрече с драконами? – спросил генерал. Все это время он слушал меня очень внимательно, ни разу не перебивая.

– И очень хорошо. Я не видела, где они спрятали орудия, которыми смогли нас сразить. Мы увидели некоторые из них на стенах и их атаковали. Помимо всего, они оказались очень наблюдательными: они смогли прикинуть и рассчитать скорость и направления полета каждого дракона, чтобы очень точно попасть в цель. Калена сразили прямо в сердце. Грому попали точно в шею. Тень, правда, поразили в бедро, но это было в самом начале боя.

– Это очень печальные новости, моя госпожа. Драконы – самое весомое наше оружие. А мы имеем дело с врагом, который смог с ним совладать.

– Я это прекрасно понимаю, – ответила я, оборачиваясь к Катастросу. Он только что принял человеческий облик и пошел к крепости, – Нам срочно нужен Темос: необходимо решить, что делать.

– Надо собирать армию и выдвигаться на врага, – без колебаний ответил Найт, – И сделать это надо как можно скорее.

– Ты прав, – я снова повернулась к нему, – Меня и Катастроса не тревожить до появления Темоса или без должной необходимости. Я хочу хорошо отдохнуть. И тебе рекомендую это сделать. Нам предстоят очень тяжелые дни.

Глава 12: Непосильное бремя

Я зашла в свою комнату и начала раздеваться. Сейчас одежда казалась мне особенно тяжелой. В окне уже мелькал рассвет, и я теперь почувствовала, как устала за все это время. Закончив раздеваться, я рухнула на кровать и провалилась в сон.

Меня разбудил решительный стук в дверь. Я не сразу поняла, что происходит, но потом, вспомнив все предшествующие события, мигом пришла в себя.

– Войдите, – сказала я, прикрывая себя одеялами и шкурами.

В проеме показался Катастрос. Он был мрачнее тучи, но шаг его был тверд, а движения уверенны. Он прикрыл за собой дверь и выпрямился.

– Генерал Темос прибыл в Мармашу, госпожа, – докладывался дракон, – Сейчас он прошел вместе с генералом Найтом в тронный зал. Они будут ожидать Вас там.

– Хорошо, – я начала приходить в себя и постепенно осознавать происходящее.

Я уже начала соображать, что бы сказать Катастросу, чтобы облегчить его бремя, но он сразу же вышел, сопровождаемый удаляющимися и постепенно стихающими шагами по коридорам. Я виновата в смерти его друга. Как и остальных драконов… Это мной был отдан роковой для них приказ.

«Ты еще долго будешь прохлаждаться, или, может, уже спустишься вниз? И так проспала больше целого дня» – проговорил голос Хитча.

Я испугалась и посмотрела в окно. Как раз мелькали лучи восходящего солнца. Почти как те, под которые я уснула.

– Быть того не может, – я сразу же начала вставать и одеваться, – Это сколько же я спала…

«День, – без колебаний и привычной усмешки ответил Хитч, – Могу предположить, что твои драгоценные подопечные уже переволновались»

«Что-то ты сегодня особенно разговорчив» – заметила я, пока одевалась.

«Они посмели вернуться назад, опять заняли мой город, убили всех верных мне людей, – в его голосе слышался гнев, – О, я не собираюсь сидеть в стороне и ждать, пока снова вся Империя окажется в крови. Пусть даже мертвый, а я помогу победить их»

Наше собрание было достаточно шумным и оживленным. Найт предлагал бросить на них все наши силы, а Темос хотел какое-то время за ними понаблюдать, чтобы выявить слабые стороны, а также определить портал, из которого они пришли. Первый все еще настойчиво предлагал «вырвать сорняк, пока он еще не успел расползтись». Но и второй стоял на своем. Я находила оба варианта верными: в первом случае мы не дадим им укрепить позиции и уничтожим в тот момент, пока их не стало слишком много; во втором мы можем выявить, откуда и как они приходят, чтобы предупредить возможное третье их появление.

Тогда мы не пришли к единогласному мнению, хоть и спорили достаточно долго. Я же решила рассказать обо всем древним, а также отправиться следующим днем к Яру за мудрым советом. А до тех пор Найт с драконами должны были занять Коринф, чтобы быть как можно ближе к линии фронта, а Темос – организовать и стянуть всю армию Империи к этой границе.

Но все проблемы надо было решать по порядку. Сперва необходимо обзавестись союзниками. К Гаяру я отправила гонца, а Матиса и Рею позвала в тронный зал.

– К сожалению, мы мало полезны в борьбе с Вашим врагом, хранительница, – говорил Матис, когда я закончила объяснение, – Мы не застали этой войны и не имеем опыта. Однако от своего лица и от лица своего народа я могу Вам обещать свою поддержку.

Я кивнула в знак глубочайшей благодарности, и повернулась к Рее.

– Это не моя Империя и тем более не моя война, – коротко отрезала она, – Я и мой народ в ней участвовать не будем. Сегодня же я уведу их из столицы. Ты дала Яру право жить автономно и независимо от себя – я требую того же для своего народа.

И, не дождавшись моего ответа, она повернулась и вышла. Матис проводил ее взглядом, но не последовал за ней. Сатир опять повернулся ко мне и опустился на колено в знак уважения.

Когда мы остались одни с генералами, я спустилась с трона к Темосу и, наконец, задала давно интересующий меня вопрос.

– Что у тебя было в Коринфе?

Темос повернулся и начал рассказывать. Авксений был шокирован моим распоряжением и пытался возражать. Но потом, осознав всю серьезность своего положения, упал на колени и взмолил о пощаде. Как и было приказано, всех его приближенных отстранили от обязанностей. Никанор был назначен царем Коринфа, из-за чего выражал огромную благодарность предоставленной ему честью. Дальнейшее решение организационных вопросов касательно управления городом, а также судьбы Авксения и его свиты Темос предоставил сатиру.

Мы потом еще долго решали организационные моменты. Но под вечер Найт начал собираться в путь. Он решил отправляться завтра утром, оставив в Мармашу нескольких своих приближенных из числа драконидов для защиты города, а также половину драконьего войска (преимущественно ложных драконов) под начало Катастроса, чтобы они сопровождали меня и потом присоединились к остальным. Темос отправил гонцов по всем городам Империи, чтобы они организовывали и стягивали войска в Коринф.

Только под вечер я смогла, наконец, вкусить свободу. Я решила в этот раз сама спуститься за едой, чтобы слуги помогали собираться войскам крепости, а не отвлекались на мои прихоти. Оказавшись за нужным поворотом, я услышала приглушенный плач. Я замерла на месте и прислушалась. Этот кто-то прятался в другом краю коридора за бочками с вином, которые располагались в самом углу кухни. Я тихо подошла и осторожно выглянула из-за угла. За ними сидела девушка. Та самая девушка, которой Кален нес тогда цветы. Она сидела и содрогалась всем телом, пытаясь приглушить душащие ее эмоции. Все это время она перебирала что-то в руке. Выйдя из-за укрытия чуть больше, я увидела, что это высушенный цветок из того самого подаренного букета.

В этот момент у меня сжалось сердце и к горлу уже начал подступать тот самый ком слез. Они погибли по моей вине. Это мной был отдан приказ. Сейчас, когда ошибка уже допущена, я видела тысячу вариантов, которые позволили бы предотвратить это. Передо мной снова и снова появлялся образ подстреленного дракона и лежащего на траве тела. В ушах звучал тот отрывистый крик, знаменующий окончание жизни для Калена. Потом появлялся образ скорбящего Катастроса и огня, поглощающего бездыханное тело. А теперь будет еще и возникать видение притаившейся за бочками служанки, держащий в руке высушенный цветок из подаренного ей букета и глотающей горькие слезы, чтобы приглушить звуки великой скорби.

Я бы сама отдалась эмоциям, если бы у меня за спиной не возник звук шагов и зовущих ее возгласов. Видимо, ее начали искать кухарки. Если уж я не смогла спасти ее друга, то сейчас могу выиграть время для того, чтобы она привела себя в порядок. Я пошла навстречу разъяренному человеку.

Передо мной возникла упитанная и недовольная женщина. Я встретила ее с уверенным и серьезным лицом.

– Ох, Императрица, – хмурые черты женщины сразу же покинули ее лицо и сменились удивлением, – Простите, я не признала Вас сразу. Я искала свою помощницу и думала, что найду ее здесь.

Женщина склонилась в поклоне. А я же еще более усердно пыталась удержать на себе маску величия, скрывающей за собой разрывающееся сердце.

– Ничего страшного, – мой голос был плавный и ровный, – Я пришла сюда за едой, дабы не обременять слуг, собирающих завтра отбывающих солдат.

– Да, конечно, Ваше Величество! Сейчас я все подам! – она подскочила и с неожиданной для меня легкостью движений побежала выполнять поручение.

Я повернулась к бочкам. Девушка успела утереть слезы с глаз, но они все еще были опухшие и красные. Сама же она была напугана.

– Иди и умойся. Можешь оправдать свое отсутствие моим поручением, – сказала я девушке.

Она поклонилась, всеми своими движениями напоминая испуганного олененка, и собиралась уже уходить.

– Подожди, – она повернулась ко мне, а мне стоило больших усилий сохранить твердость голоса, – Мне очень жаль.

Она кивнула, снова поклонилась и убежала.

Поднявшись в свои покои, я поставила свою ношу на стол и принялась раздеваться. Я мимолетно окинула взглядом привычную для меня обстановку, но потом мое внимание задержалось на кровати. Там лежала кроваво-красная роза с небольшим аккуратно сложенным вдвое клочком бумаги. Я догадывалась, от кого мог быть этот подарок, и очень сильно удивилась тому, что он зимой смог где-то найти розу. Я подняла цветок и вдохнула нежный и ни с чем несравнимый аромат. Потом все же решила раскрыть послание. На бумаге неуверенным и корявым шрифтом было написано следующее:

Я всегда буду с тобой, что бы ни случилось.

Эти строки тронули меня. Я снова вспомнила ту девушку и представила себя на ее месте, если бы замыкающим полетел не Кален, а Катастрос. Внезапно мое сердце сильно сжалось и я потеряла контроль над собой. Вся та тяжесть прошедших дней внезапно обрушилась на меня. Я упала на колени, обронив бумагу и цветок, и закрыла лицо руками.

Я свернулась клубком, в надежде спрятаться от всего мира, в попытке скрыть от всех, то, что сейчас происходит со мной. Горькие рыдания поглощали меня. Этот эмоциональный поток был похож на безудержный водопад, который прорвался сквозь несокрушимую многовековую платину. В моей голове пронеслись все те горести и страдания, которые пришлось пережить мне и окружающим за эти дни. Я чувствовала, что из меня выпили все силы. Я разрушала саму себя.

Это продолжалось недолго. В какой-то момент силы оставили меня, слезы закончились, и я просто опустила руки, собираясь с силами.

Я выпрямилась и запрокинула голову вверх, ощущая свалившуюся с плеч гору. Но прилива сил не последовало. Скорее наступило полное изнеможение, за которым следовало безразличие к происходящему.

В дверь постучали. Я какое-то время не понимала, что происходит. Да и мне было все равно. А потом со вторым стуком я резко опомнилась, подскочила, попутно собирая то, что уронила на пол.

– Войдите, – я поспешно вытерла лицо рукавом рубашки.

– Я не разбудил Вас, госпожа? – в дверном проеме показался Катастрос. Он вошел аккуратно, видно, ожидая того, что я окажусь в постели. Но потом посмотрел на меня и мое лицо и все понял.

Он закрыл дверь и молча подошел ко мне. Я долго не решалась посмотреть на него, но потом все же отважилась на это. На его лице была все та же скорбь, но еще и с оттенками сочувствия и нежности. Не сказав больше ни слова, он притянул меня к себе и обнял, обвив руками мои плечи. Я попыталась сопротивляться его порыву, но потом меня окутала волна приятного тепла, любви и понимания, которой я не смогла противиться. И тогда я позволила ему прижать себя крепче, а сама уткнулась лицом в него, едва не отдавшись второй волне еще не иссякшей боли и тяжести.

В его же руках я находила ту необходимую мне твердость и уверенность. Сейчас в его объятиях я ощущала себя слабой, но защищенной от всего на свете. Он, видимо тоже ощущал эту мою необходимость, поэтому не разжимал, а даже, напротив, еще крепче прижимал меня к себе, но делал это нежно, не доставляя неудобства.

– Мне очень жаль твоего друга, – наконец, решилась говорить я, – И я сильно сожалею о том, что не смогла его спасти.

– Мы все солдаты, – тихо и уверенно сказал Катастрос, – И все мы знаем, какой конец нас ожидает. Каждый, вступающий в наши ряды, должен иметь представление о том, на что идет. Иначе ему среди нас не место.

– Я все равно буду винить себя в случившемся, – я замолчала, подавив слезы, а потом продолжила, – Сейчас, когда ошибка совершена, я вижу столько возможных вариантов, которые помогли бы избежать случившегося.

– Никто, даже всесильный хранитель, не может изменить прошлого, – его голос сегодня был особенно мелодичен, – Но каждый, пока жив, может повлиять на настоящее и будущее.

Наконец, он выпустил меня из объятий и посмотрел в мое лицо. Его глаза были полны нежности и любви. Я почувствовала это настроение, которое в последующем перекинулось и на меня. Теперь на смену горю в мое внутреннее существо проникла привязанность.

– Кален хоть и был страстным любителем алкоголя, а все же в жизни он много разбирался. И однажды подсказал мне не бояться изменить что-то вокруг себя. Ведь, кроме тебя, это никто не сделает. И велел бороться за свое счастье. Я тогда ему слабо поверил.

– А он ведь все же добился того, чего хотел, – я опустила глаза, – Девушка из числа кухарок.

– Он был бы рад знать, что его смерть оплакивают не только друзья, но еще и предмет обожания, – с грустной радостью заметил Катастрос.

– А я все представила себя на ее месте, – я начала описывать терзающие меня мысли, – Если бы ты замыкал нашу процессию.

Я не договорила и снова поддалась горьким слезам. Катастрос снова прижал меня к себе и поцеловал в голову.

– Больше всего на свете я хотел верить в то, что ты любишь меня так же сильно, как и я тебя, – тихо говорил он, – Еще тогда, в Сохаге, я готов был бы свернуть горы, броситься в жерло вулкана, если бы знал, что это поможет мне уверовать. А теперь, видя цену этому и зная, что за этой привязанностью следует, я больше всего хотел бы оставаться в неведении.

– Кто-то однажды сказал, что любовь – это освобождение, – пытаясь успокоиться, сказала я, освобождаясь от его объятий и вытирая слезы.

– Свобода – это миф, – пожал плечами Катастрос, – А если выбирать из форм всевозможного плена, то я предпочту этот.

– Я очень сожалею из-за того, что произошло тогда в Сохаге, – проговорила я.

– Я тоже, – тихо сказал он, смотря на меня влюбленными глазами, – Но это послужило для меня хорошим уроком. А теперь отдыхайте, повелительница моего сердца.

Он еще раз поцеловал меня в губы и, пожелав спокойной ночи, удалился. Когда закрылась дверь, я почувствовала резко нахлынувшее на меня утомление и сразу же провалилась в сон.

Глава 13: Спасительный снегопад

Уже пять дней минуло с того момента, как Найт увел войска в Коринф. Темос должен был отправляться сегодня вечером из Мармашу. Он двинется с оставшимся войском (разумеется, мы оставили часть для защиты столицы) по Королевскому пути. По ходу его передвижения к нему будут присоединяться остальные.

Мы с генералом и Катастросом спускались по коридорам крепости. Темос и его подопечные были готовы к отправке, а мы с Катастросом шли их провожать.

– Мне прислали ответ все города, кроме Сохага и Абнуба, – говорил Темос, – У меня есть основания подозревать их в мятеже.

– Когда дойдете до Коринфа, пришли мне грифона и сообщи о том, явились ли эти два города с войсками или нет, – отвечала я, – Тогда уже я буду решать, что делать с ними.

– Лучше сами в ближайшее время отправляйтесь к нам. Вместе будем решать, – Темос уже знал, что произошло с Ахомом.

– Да, неверное, так будет лучше, – ответила я.

Мы подошли к Филиппу и группе всадников. Один из них держал лошадь генерала. Мы с Катастросом остановились недалеко группы, а Темос легким движением оказался в седле и взял вожжи.

– До встречи, генерал! – сказала я.

Темос кивнул мне в ответ и повел войско из города. Вереница лучников, копьеносцев, мечников, конница и немногочисленные возы с оружием и продовольствием тронулись и дружным маршем стали уходить, сопровождаемые любопытными и немного завидующими взглядами детей и плачем оставшихся одних жен. А мы с Катастросом пошли в крепость и вышли на балкон одной из башен, с которого было видно все вокруг на многие километры. Перед нашим взором отрылся живописный вид. Золото песка Королевского пути перемешивалось с серебром снега. Участок Вечнозеленого леса, сообщающийся со столицей, тоже был покрыт снегом, но по мере отдаления от Мармашу, голая и покрытая снегом кора ветвей деревьев постепенно обрастала зеленью. И на фоне этой картины двигалось великое войско, которое должно было увеличиться едва ли не в пять раз по мере своего передвижения.

– Когда ты планирует присоединиться к генералам? – мы с ним были здесь одни, поэтому могли позволить себе такое общение.

Я облокотилась на камень и опустила глаза на руки. Катастрос, знающий этот жест, говорящий о том, что меня одолевает сомнение, подошел ближе, положил руку мне на плечи, обняв меня, и посмотрел в лицо.

– Скоро, – я снова посмотрела на удаляющееся войско, – Сначала я хочу удостовериться в том, что все правители ответили на мой призыв, в частности Хэйт и Садики.

– Думаешь, что они могут восстать? – спросил Катастрос.

– Я нанесла Хэйту большое оскорбление, прилюдно назвав его отца предателем и казнив на глазах у всего двора и семьи. А Садики слишком зависим от правителей Сохага, поскольку живет за их счет – не в его интересах им противиться.

– Тогда он заслуживает участи Ахома, – мрачно сказал Катастрос. Теперь я посмотрела на него.

– Если он открыто восстанет против Хэйта и его дома, то его ждет смерть от рук защитников Сохага или голода. Восстав против меня, его ждет смерть от огня моих драконов. Он в любом случае умрет, – я снова перевела взор на пустыню, – Если только не придумает что-либо еще.

– Почему ты ему веришь? Ведь он был соучастником плана Ахома.

– Садики другой, – ответила я, – Он – пленник своих же нужд. Он раб своего города и правящего Сохагом дома.

Когда войско уже исчезло за горизонтом, мы с Катастросом вернулись в тронный зал. Офицеры, которых мне оставил Найт вместо себя, принесли мне для ознакомления бумаги, на которых были изложены затраты для ведения этой войны. Когда я начала изучать сведения, в помещение вбежал человек в летной форме наездника грифона и сразу же упал передо мной на колени. Вид у него был очень встревоженный и напуганный. Я отложила бумаги, не понимая, что происходит.

– Госпожа! – он пытался говорить внятно, но я явно видела, как сильно мешает ему одышка, – Госпожа, простите меня за такое появление! Но я только что с донесением из драконьего замка. Корабли! Вражеские корабли движутся вдоль берега к столице! Паруса с красным трезубцем!

– Сколько их? – я отдала бумаги дракониду, который мне их принес.

– Семь, Ваше Высочество. Семь трехмачтовых, на которых установлены катапульты и баллисты.

– Катастрос, – он было голов уже бежать, поэтому, когда я повернулась, оказался рядом, – Собирай самых быстрых лететь с нами, остальных оставляй для охраны города. С количеством определяйся сам.

Катастрос выбежал немедленно, выполнять поручение. А я повернулась к стоящему около меня дракониду.

– Организовать оборону города немедленно и найти мне Матиса.

Сразу же раздались приказы, от чего вокруг стоящая стража пришла в движение.

– А ты скорее лети в драконий замок, – я повернулась к солдату, который уже вставал с колен, – Я пролечу над ним и пойду в сторону врага. Я хочу, чтобы часть воинов обороняли его, а часть – присоединилась ко мне.

Он мигом встал и заплетающимися ногами вышел. Я только собралась выходить, чтобы проконтролировать выполнение приказов, как мне навстречу вошел Матис.

– Вы меня звали? – спросил он, явно озабоченный такой спешкой и беспокойством вокруг.

Я осмотрелась – в тронном зале теперь остались мы вдвоем: все разбежались выполнять приказы и готовить оборону. Тогда я поманила его за собой и повела в тайную комнату, вход в которой располагался за троном и где мы с генералами и Катастросом иногда проводили свои тайные собрания.

– Вдоль берега на нас движутся захватчики, – начала говорить я, когда мы вошли, – Я вылечу дать им бой немедленно, но Темоса и Найта здесь уже нет. Поэтому я прошу тебя, как мудрое создание, которое уже когда-то защитило свой народ от гибели, уберечь Мармашу.

Я смотрела на него полными мольбы глазами, а его выражение лица было серьезным и твердым.

– Я защищу Ваш город ценою жизни, – проговорил он, – Как всегда защищал слабых.

Я сразу же кинулась к столу и взяла бумагу и перо. Написав там несколько строк и поставив некоторые печати, я отдала его Матису.

– Эта грамота даст тебе право распоряжаться городом, пока не вернусь я или кто-то из генералов.

– Угроза настолько серьезна? – спросил сатир, переводя взгляд с бумаги на меня.

– В прошлый раз погиб хранитель, и миры остались беззащитны, а Империя оказалась на грани гибели. Я не хочу оставлять ее на растерзание этим созданиям, – потом я достала из-за пазухи ключ от своей тайной комнаты и передала его Матису, – Там можно найти то, что может оказаться спасением или погибелью для всех нас. Отправишься туда, когда увидишь на горизонте врага.

Матис кивнул и забрал ключ.

– Я надеюсь на тебя, – проговорила я, – И верю тебе так же, как однажды поверила Яру, ибо знаю, что ты – его брат.

– Я защищу твой народ или умру, – ответил Сатир.

Катастрос очень быстро собрал немногочисленный отряд преимущественно из ложных, так как остальные улетели с Найтом. Я не посылала за подмогой ни к Найту, ни к Темосу: оба находились уже достаточно далеко и не могли бы прийти на помощь. Велела отправлять только в том случае, если враг приблизится к городу и придется уводить горожан – их надо будет встретить и увести в безопасное место. Ну а если я пропущу врага в город, то только ценой своей жизни. В гавани Мармашу я велела готовить легкие боевые корабли, а также морских чудовищ – сцил, огромных черепах, кракенов и других – для обороны города.

Все драконы успели надеть обмундирование. Всадники тоже были при каждом. Только на этот раз в их числе были не только люди и дракониды, но еще и сатиры, поскольку последние очень хорошо владели копьями.

Мы летели на драконий замок и, не затормаживаясь, пролетали прямо над ним. В это время к нам присоединились еще драконы и грифоны. Наше войско выросло в разы. Чешуя драконов, а также наконечники оружия и щиты блестели в лучах солнца. Весь этот вид придал мне уверенность в моих силах и в войсках. Меня охватил пыл предстоящего боя и уверенность в победе над врагом. Я решила воспользоваться этим порывом, пока мы пролетали над степью и приближались к морю, поэтому достала меч, подняла и подняла его над головой. В ответ на мой жест по рядам прошел боевой клич солдат, свирепый рев драконов и победный крик грифонов. Под эти звуки, заставляющие вскипать кровь в жилах, мы и перемахнули через обрыв и сплошным потоком смерти кинулись к морю.

Их оказалось действительно семь. Но это были очень большие корабли. Еще с берега я увидела орудия, о которых нас предупреждал разведчик, и которые взяли нас на цель, как только увидели. Они подпустили нас ближе, а потом принялись стрелять.

Катастрос успел увернуться от сетей и гарпунов, но со всех сторон я услышала полные боли крики огромных зверей и предсмертные возгласы их всадников. После первой волны залпа, когда Катастрос выправился в воздухе, я повернулась и увидела, что едва ли не половина моего войска теперь падает в воду и уходит на дно. Я хотела развернуть дракона, чтобы помочь остальным, но вместо этого направила его вперед на ближайший корабль, зная, что этот первый жесть, ведомый благородным стремлением помочь, обернется погибелью для всей Империи.

Катастрос покрыл корабль языком пламени, окутав страшной стихией всю палубу. Сделал он это в полете, пролетая прямо над ней. Но я не услышала, как тогда страшных предсмертных криков, а только твердые и собранные команды. Пока Катастрос заходил на поворот, я посмотрела и увидела, в чем было дело. Огонь не осел на мачтах и парусах, а на палубе сразу же погас под равномерным потоком воды. Видимо, они покрыли корабли какой-то смесью, защищающей их от огня, и оборудовали их насосами, которые позволять тушить пожар на палубе.

Меня это очень сильно раздосадовало и разозлило. Мое самое сильное оружие оказалось бездейственно. Выхода не оставалось: придется пускать в ход грубую силу. Вокруг все доносились выстрелы баллист, свист летящих сетей и гарпунов, да крики подстреленных и падающих драконов.

Я провела Катастроса чуть выше над палубой, а сама спрыгнула с седла вниз. Попутно принимая облик огромного дракона. Я приземлилась на большую палубу, но, видимо, она была не рассчитана на такой вес, поэтому корабль прогнулся и зачерпнул большой объем воды. Меня обожгло холодной водой, соприкоснувшейся с моей огненной чешуей, но это явление меня только подзадорило, и я с удвоенным рвением принялась ломать и крушить мачты. К моему счастью, дерево поддавалось. Я успела сломать только одну среднюю мачту, как на меня набросили крюки и стали прижимать к палубе. Множество сильных рук циклопов справлялись даже с таким огромным и мощным зверем, в которого я превратилась. Они обездвижили меня, так как теперь я только упиралась лапами, пытаясь не упасть. Я увидела, как на меня направили несколько баллист, расположенных на носовой части корабля. Признаться честно, я была готова уже встретить свою смерть.

Но в этот момент на страшные орудия приземлились два дракона – синий и красный – а мимо меня стал пролетать Катастрос, обрывая страшные узы. Почувствовав облегчение, я сбросила с себя остальные узы и принялась заканчивать свое дело.

Покончив еще с одной мачтой, я стала разрушать дерево, на котором стояла. Сперва я копала его, потом вцеплялась мощной пастью и выдергивала конструкции. Сняв верхнюю палубу, я увидела солдат и орудия, которые только и ждали высадки на Мармашу. В этом корабле их были тысячи. А Мармашу остался практически не защищенным! Недолго думая, я извергла густой поток пламени прямо на беззащитных воинов. Теперь-то и послышались звуки боли и страдания, в воздухе повеяло горящим деревом и жжеными телами.

Как я убедилась, внутри корабли не были ничем обработаны, поэтому изнутри стремительно горели. Поток за потоком посылала я внутрь. Эти крики и мольбы о пощаде только подзадоривали меня, от чего я принималась за свое дело еще с большим энтузиазмом. Снаружи меня защищали и прикрывали три дракона, поэтому меня ничто не отвлекало. Наконец, когда крики стихли, а корабль плавно пошел на дно, я прекратила свое занятие, превратилась в летающего кондра и вспорхнула ввысь. За мной последовало мое сопровождение.