Текст книги "Драконяша для отшельника"

Глава 7

– Так, ну перелома нет, уже хорошо, – ветеринар частной клиники, куда удалось экстренно записать мелкого крысняка, прощупывает внимательными пальцами спину вздрагивающего Жорика, – гематома имеется, необходимо накладывать фиксирующую повязку и смазывать специальным кремом. И следить, чтоб не слизывал.

Я с сомнением разглядываю остренькую морду Жорика. Как же, не слизывать… Попробуй запрети мелкому засранцу…

– Но как уследить? – читает мои мысли Драконяша, жалобно сжимая пальчики у груди.

На ней – свободная футболка, тонкая такая. И я уже давно, да что там, блять, сразу! Сразу практически заметил, что белья под футболкой нет.

И теперь прикиньте, о чем я думаю?

Правильно!

Только о том, есть ли на ней трусы.

Под этим джинсовыми шортами.

И если нет, но трется ли шов посередине о ее… Сука! Уровень озабоченности критично высокий! Прямо небоскреб в Пекине!

А ведь трахался только-только!

И хорошо трахался!

Вот что за дела, а?

– Рекомендую специальный ошейник, – отвечает ветеринар, – у нас можно приобрести. Он не даст собаке доставать до раны.

Драконяша переводит взгляд с ветеринара на меня. И с мольбой еще сильнее сжимает пальчики. Да, на груди. Да, лифчика нет… А соски острые такие…

Моргаю.

Плачу. И плачу́.

И за прием, не глядя на конский ценник, и за ошейник, в котором головешка Жорика напоминает ушастую лампочку в абажуре, и за обратное такси.

На автомате, блять, действую. Потому что мысли вообще не там.

Уже в доме Драконяша, сверкнув голыми ляжками, бежит со своей дико дорого мне обходящейся крысой (учитывая растерзанные «Саломоны») в свою комнату.

– И не выпускай эту тварь больше, – хрипло напутствую я ее, желая хоть какое-то финальное слово за собой оставить.

Оборачивается, таращит на меня бессмыленные глазища, которые идеально смотрелись бы снизу, у моего члена (картинка – пидзец горячая, а я – пиздец озабоченный…), кивает и бежит дальше.

– Спасибо тебе, друг Антоха, – бормочу я вслед, разворачиваюсь к кабинету в надежде перехватить там в баре что-то успокоительное. Желательно, с серьезным таким градусом. – Я так благодарна… – передразниваю нежный голосок Драконяши, – так благодарна… Ах… Хочешь, минет тебе сделаю?

Последнюю фразу договариваю уже за дверями кабинета, топая к бару и вздыхая по пути по поводу вероломства современных барышень и их лживой благодарности. Даже гребанного «спасибо» в итоге не дождался…

Открываю дверцы бара, с пару секунд тупо пялюсь на пустые полки, прежде чем вспоминаю о проклятом «детоксе», который мне устроила моя домомучительница и ее, как выясняется внезапно, ручной Карлсон.

После этого с хрустом захлопываю дверцы и долго, со смаком, матерюсь, хоть так отводя душу и выплескивая накопившееся раздражение.

Но даже поматериться всласть не получается, потому что в самый разгар скрипит дверь, и в проеме показывается взлохмаченная голова Драконяши.

– Простите, если помешала… – тут она выразительно круглит и без того круглые глаза, – отдыхать… Но, я подумала, что вы, должно быть, устали после бессонной ночи…

То есть, отследила, пиявка мелкая, что меня не было всю ночь…

– С чего ты взяла, что она бессонная? – хмуро уточняю я, отходя к креслу и с хрустом кидая на сиденье зад.

Полное ощущение, что не тридцатник мне, а полтинник полновесный… Разваливаюсь на части, все трещит… Зря забросил тренировки по боксу, так хоть какой-то напряг снимался, да и пузо не нарастало… Как сейчас, например. Все же, сидячий образ жизни до добра не доводит…

Ловлю себя на том, что машинально пытаюсь втянуть живот и развернуть плечи.

Идиот, чего уж там…

– Ну… – Драконяша мнется, гарцует длинными ногами, – вы просто выглядите, как человек… Проведший бессонную ночь… Вы простите, если я не в свое дело…

– Ну, давай шустрее, чего хотела? – перебиваю я ее, не в силах уже ждать, пока она разродится хоть каким-то подобием мысли.

– Я могла бы помочь вам… Расслабиться… – выдыхает Драконяша, и я ощущаю временную глухоту. Потому что явно ослышался сейчас. Она не может мне такое говорить… Предлагать не может. Это же то, о чем я думаю, да? Молча смотрю на краснеющую Драконяшу, жду продолжения и испытываю острое желание либо долбануться головой об стол, чтоб прекратить уже, наконец, этот трешовый балаган, либо поковырять в ухе пальцем. Вдруг, там все заросло? И потому звук с искажениями доходит? – Вы мне так помогаете… – как ни в чем не бывало продолжает Драконяша, – и с Жориком… И вообще… Я бы хотела… В благодарность…

Та-а-ак…

Похоже, не галюцинации у меня сегодня, а гребанные исполнения мечт!

Глава 8

Учитывая, что язык у меня отнимается полностью, реагирую жестами.

То есть, киваю.

В горле ощущаю дикую сухость, во всем теле… Так, ладно, про тело – не будем. Тут стоит лишь на мгновение задуматься – и все, как говорил один мой татарский приятель – «кирдык». Если переводить на русский – финал, точка. Если на русский матерный, который куда более точнен и емок в таких вопросах – пиздец. Полный и окончательный.

Встать я не успеваю, Драконяша скользит в комнату и становится передо мной. Осматривает, озабоченно закусив губу, потом неуверенно говорит:

– Рубашку… Лучше снять…

Ебать! Да не вопрос!

Не желая тратить время на расстегивание пуговиц, сдираю с себя одежду через ворот.

Отшвыриваю прочь, ловлю на своей груди задумчивый взгляд девчонки. Тянет усмехнуться довольно, потому что прекрасно знаю, как выгляжу, занятия боксом и ежедневная, когда не в запое, конечно, часовая разминка даром не проходят. Но я настолько напряжен сейчас и настолько опасаюсь, что она передумает, что даже сил на лишнюю мимику не трачу.

– Вы… – она понимает, что поймана на разглядывании, чуть красеет и выдыхает смущенно, – красивый очень…

От комплимента становится кайфово во всех местах сразу.

Тяну к ней руку, желая подтащить поближе и наконец-то показать, что я красивый не только там, где она видит, но и там, где еще нет… Пока нет.

Но Драконяша в то же мгновение легко шагает в сторону и… Становится на моей спиной!

Не успеваю среагировать, как ее прохладные пальцы ложатся на плечи, надавливают…

И все сразу все становится понятно. Про всех.

Настолько понятно, что хоть книги пиши.

Про одного, внезапно поверившего в чудеса дебила – отдельная, жутко печальная повесть… Напишу как-нибудь, но под псевдонимом, обязательно бабским, потому что мужики таких соплей не пишут… И там даже слов особо подбирать не нужно, просто описывай ситуацию, и все. Все дамочки-читательницы сто процентов обрыдаются и пожалеют придурка.

Про наивную или, наоборот, чересчур расчетливую Драконяшу… Про нее тоже напишу. Но там будет порно.

Люблю свою профессию… Верти в голове и потом в файле все, как хочешь. Кому хочешь – мсти, кого хочешь – трахай…

Хоть в чем-то мне повезло.

Потому что то, что сейчас происходит, рядом с везением и не лежало.

Это пытка. Сладкая, чувственная, жутко приятная, но пытка.

Дракошины прохладные ладони, скользящие по моим плечам – обжигают. Ощущение ее за спиной заставляет все органы чувств насторожиться, до предела накалиться.

– Вы… Так напряжены… – журчит ее мягкий голосок. Издева-а-а-ется, мелкая дрянь… – Что-то серьезное случилось?

– Да куда уж серьезнее… – бормочу я, невольно подставляясь, чтоб сладкая пытка ее пальчиков охватила как можно больше площади. Хер с ним, пусть потом помру от напряга и спермотоксикоза… Но сейчас я не в силах это прекратить…

– Массаж помогает, – отвечает она, чуть наклоняется, и длинная прядь волос падает на мое плечо. А ощущение, будто плеткой стегнула. Остро! Болезненно! Офигенно! – Я часто Лине, сестре, делаю… Она говорит, у меня талант…

– Угу…

Талант у тебя один, основной – бесить меня до безумия. Это прям отточенный уже талантище…

– Вам нравится?

– Угу…

Нравится… Да я горю, блять! Мне настолько плохо, что хорошо уже! Запредельно! Вот бы тебя еще на колени… Перед собой… И с раскрытым ротиком… Сука! Не закрывать глаза! А то моргну – и все, гребанный кирдык… Рассказывай потом Коню, что не хотел трахать его свояченницу в рот… Оно само, чисто случайно…

– Хорошо… Сейчас будет чуть-чуть больно…

А-а-а-а! Сука! Да мне уже больно! Мне так больно, что все на свете на эту боль променяю! Только чтоб не останавливалась!

– Ну вот… – уже горячие ладошки в последний раз проходятся по моим плечам, опадают, и я сам не понимаю, как удерживаюсь, чтоб не развернуться и не продолжить массаж. Уже так, как мне хочется. – Теперь должно быть легче…

Ну, это ты погорячилась… Нихрена не легче. Тяжелее. Причем, во всех местах сразу.

– Спасибо… – голос получается на редкость мерзким, хриплым, прямо таки с сипом удавленника.

– Пожалуйста… – она обходит меня, становится прямо, смотрит задумчиво.

И я смотрю в ее глаза. По-прежнему бессмысленные, кукольные какие-то. Большие и синие, как камни аквамарины. Все эти дебильные сравнения проносятся в мозгу фоном. Потому что, несмотря на понимание ситуации, на то, что она – откровенно придурочная девка, а я таких даже трахать не люблю… не любил, вернее… Так вот, несмотря на все это – взгляда оторвать я от нее не в состоянии. Вот такая херота… Надо бы что-то сказать, срочно надо. Но слова в голове не рождаются. Это прикольно, кстати, потому что в башке всегда миллион всего, обрывки мыслей, идеи, воспоминания, ассоциативные ряды…

А вот сейчас, когда смотрю в пустые кукольные глаза, и в голове такая же пустота образовывается… Странное и немного напрягающее ощущение.

– Знаете… – наконец, задумчиво говорит Драконяша, видно, устав ждать от неблагодарного меня еще слов, – простите за откровенность, но я вообще по-другому как-то представляла… Людей вашей ориентации. Понимаете, – тут же начинает частить она, судя по всему, уловив изменения в моей физиономии, – я не то чтоб часто встречала, но все же… Это же Москва… И в универе… Так вот я бы не подумала никогда, если бы на улице встретила, например… Вы – такой мужественный… Нет-нет, я понимаю, что это не показатель, но я удивлена, вот честно… Простите меня, я несу все, что в голову приходит… Меня и Лина все время ругает… Простите…

Она срывается с места и, прежде, чем я успеваю хоть слово вякнуть, убегает прочь.

А я остаюсь сидеть.

И тупо смотреть на то место, где совсем недавно стояла дурная девчонка.

В голове по-прежнему пусто, а плечи, кажется, все еще ощущают горячие прикосновения прохладных ладоней…

Глава 9

Два года назад Демон очень даже нехило помог семье Марта решить одну серьезную проблему с соседней семьей. Там глава – здоровенный молчаливый дегенерат со смешным именем Гошик, сильно хотел себе удобный и такой безопасный бункер Марта.

И разработал целую стратегию его добычи, проявив несвойственную ему смекалку и сообразительность.

Все началось, насколько Демон был в курсе, с «типа дружбы».

Несмотря на то, что сам Март – на редкость говнястый засранец с активно развивающейся уже тогда паранойей и манией преследования, но даже он понимал, что с соседями желательно дружить.

Опыт прежней, погибшей уже, цивилизации, когда каждая страна тянула одеяло на себя, считая всех вокруг – дебилами, а себя – невьебенно крутой нацией, оказался довольно травмирующим. И очень показательным.

От самой цивилизации остались рожки да ножки, и сейчас те из «рожек», что еще могли соображать, пытались наладить хоть какие-то отношения с «ножками».

Жить-то как-то надо было дальше.

А человек – такая скотина, что привыкает ко всему.

Гошик со своей семьей жил неподалеку от бункера Марта, в здании старой автобазы. Они удачно ее укрепили по периметру, натащили из ближайшего города, который уже не мог считаться населенным пунктом из-за отсутствия там населения, всякого хлама, и довольно сносно жили. Но здание автобазы – это не бункер.

Бункер же однозначно круче.

А семья Марта на тот момент состояла всего из пяти взрослых мужиков, десятка парней, только-только вошедших в возраст, и нескольких баб с девчонками. Последние, само собой, тоже ценный ресурс, а не вояки.

В бункере у Марта была своя теплица, а еще вода, генератор, свет, тепло, толстые стены, оружие и много-много всего хорошего и дико ценного.

Ну как не взять такой лакомый кусок?

Гошик сначала все разведал, не такой уж дурак полный был. Потом пришел в гости, предложил дружить семьями. Может, даже породниться, там… У нас, как говорится, купец, у вас – товар…

Март не велся, присматривался… Примерно год. Но соседи вели себя довольно дружелюбно, никого не били, ничего не крали, баб за жопы не хватали… Наоборот, поделились ценным ресурсом – соляркой.

И Март немного расслабил булки.

Чуть-чуть.

За что едва не поплатился.

Гошик улучил момент, собрал своих мужиков, которых было на тот момент без мало двадцать человек, да все с оружием, и одной темной ночкой тихонько потопал по безопасной, нахоженной лесной тропинке в сторону бункера. Накануне он поделился еще одним ценным ресурсом с семьей Марта, самогоном собственной прогонки, с одним интересным ингредиентом… И теперь взять практически пустой бункер было делом времени.

Но ребятам Гошика не повезло.

В гостях у Марта в то время обитал Демон, притащивший очередной ништячок из мест, настолько отдаленных, что и думать о том, как сюда добрался, было страшно.

Демон мог ходить и не безопасными тропами.

И пошел как раз погулять…

И увидел «татей», крадущихся в полной мгле.

Надо сказать, что «тати» дико ссали, пока шли к бункеру.

А все потому, что лес-то ночной – это вам не игрушки детям… Зазеваешься – и все. На корм деревьям пойдешь.

Демон посчитал разбойников, просек ситуацию, подумал немного, надо ли ему это все вообще… Он же – вольный стрелок, в разборки между семьями не вмешивающийся…

Но потом прикинул, с кем ему придется иметь дело, если сейчас всю семью Марта порешат…

И короткой дорогой двинулся обратно к бункеру.

И успел предупредить тех, кто еще стоял на ногах после «подарочка» Гошика, о надвигающейся опасности.

Старик, по причине застарелой язвы не принимающий участия в празднике жизни, вовремя закрыл ворота и потом довольно долго прикидывался страдающим Альцгеймером старым идиотом, напрочь забывшим, как открывается замок. И потому ну никак не получалось у него пустить ребят Гошика, решивших нанести визит вежливости, внутрь бункера…

Он ходил за Мартом, потом забывал ключи, потом кряхтел, что болят ноги, руки и жопа, а потому никак не удается открыть…

А Демон в это время спешно реанимировал самого Марта, по законцу старшинства удачно снявшего пробу с самогоночки, и его ближайших помощников, ненамного отставших от своего главы…

В итоге, после лицедейства Старика, дверь все-таки отперли…

И положили большинство жителей автобазы прямо у ворот бункера. Без разговоров и предупредительных зеленых свистков.

А потом вышли и, под руководством Демона, нихрена не боящегося ночного прожорливого леса, вышли к автобазе и провели там зачистку.

Оставили только детей, женщин, и то, лишь тех, кто сам захотел сдаться…

С автобазы забрали все нужные и интересные вещи и свалили обратно к себе под землю.

Демон, получивший свой законный кусок пирога от общего куша, остался в семье Марта еще на пару недель…

И не то, чтобы было у него желание остепениться… Просто среди тех женщин, что решили сдаться и присоединиться к семье Марта, попалась ему на глаза одна беленькая крошка с пухлыми губками…

Хорошенькая и напуганная.

Звали ее Белянка. И была она дочерью уже мертвого главы семьи с автобазы Гошика…

Скулеж, все больше и больше усиливающийся, отвлекает от экрана.

Поворачиваюсь за звук, досадливо морщусь.

Бляха, забыл совсем про мелкого крыснюка, увлекся…

Наблюдаю пару минут не без удовольствия, надо сказать, хликую голую жопку, строго вертикально торчащую над землей, тонкие лапки, мельтешащие в воздухе.

Головы чудовища не видать, потому что он в очередной раз показал полное отсутствие мозга и с разбегу встал прямо на свой защитный ошейник, конусом обхвативший шейку.

И теперь башка у него внизу, под конусом, а все остальное – болтается сверху.

Охренительно уморительное зрелище.

Когда этот придурастый крыс сделал такое в первый раз, я ржал так, что даже живот заболел.

И потом, признаюсь, сам несколько раз ловил его и так ставил. И опять ржал.

Понимаю, ребячество, но хоть какое-то развлечение в моей беспросветной жизни…

В этот раз, кстати, я вообще никакого отношения не имею к уже привычной позе Драконяшиного придурка.

Это он сам все.

Помогать ему я, естественно, не собираюсь, зачем лишать себя удовольствия?

Псина пищит, вихляется, голый зад в пипкой хвоста забавно дергается. Я улыбаюсь.

Идиллия.

– Ну вот вы опять! – раздается сбоку возмущенный голос Вальки, – ну зачем вы его мучаете?

Бля… Кайфоломщица мелкая…

Глава 10

– Я вообще не при делах, – тут же открещиваюсь от преступления, – он сам.

– Опять сам? – Драконяша хмурится, ее темные брови вразлет собираются трогательным домиком, губки раскрываются… Кукла, ебать. Ебать и ебать… – как и в прошлый раз? И в позапрошлый?

Она наклоняется, бережно поднимая своего крыса, который, услышав, что пришла хозяйка, начинает издавать совсем уж душераздирающие звуки, похожие на скрежет пенопластом по стеклу и мяв прищемившей хвост кошки одновременно.

Я морщусь, но взгляд от круглой жопки, обтянутой очередными трусами-шортами, не отрываю.

На такое я просто неспособен в последнее время.

Драконяша поднимается, я тут же торопливо отворачиваюсь, бормоча:

– Ну я же говорю, у крысы памяти, как у рыбки, и мозгов столько же… Нихера не запоминает свои проебы…

– Жорик умный! – предсказуемо обижается Валька, – у него просто лапки тонкие! И шейка! Удержать ошейник не может… И еще он любопытный! Наверно, что-то инетересное увидел, вот и…

– Ага, бля, мои очередные тапки, – язвлю я, – говорил тебе, убирай подальше своего ссыкуна, наступлю и не замечу!

– Я убираю! И вообще! Он один раз только…

Я даже рот раскрываю от такого вопиющего нахальства. И, главное, верит ведь в то, что говорит!

Смотрит так серьезно, не играет!

Реально, будь я на работе и опрашивай ее, сто процентов бы поверил…

– Мешаешь мне, – бурчу, отводя, наконец, от нее взгляд.

Пусть валит уже, со своими глазами, ногами, жопой и ссыкливой псиной.

А я вернусь к Демону, который сейчас резко нагнет свою Белянку.

За всех баб, успешно ебущих нам, нормальным мужикам, мозги.

– Простите… – она делает шаг назад, но потом тормозит, кусает губку в задумчивости. И я сам не понимаю, как липну опять взглядом к ее рту. Сочному такому, пухлому. Бля, создал же Бог заразу… Даже я, безбожник, поверил… И чего стоит? Чего душу вынимает мне? – Лина говорила, что вам… Вам может понадобиться помощь корректора… Я могу… Попробовать…

Нахер мне такая помощь!

Я после наших совместных трудов руку в кровь сотру о член! И так чего-то правая отнимается уже! Не к добру!

– Мне не корректор нужен, – бурчу, чтоб отвязалась поскорее, – мне бета нужна.

Уверен, что девка и не в курсе, что это такое, и сейчас свалит, но Драконяша неожиданно уверенно кивает и даже шагает обратно ко мне, поудобнее устроив уже утихомирившуюся крысу у себя на локте.

– Я могу, – и, пока я раскрываю рот, силясь придумать, как бы ее еще отвадить, продолжает, – я на одном сайте, где фанфики выкладывают, много бетила. Я знаю, как это. И хорошо получалось, все говорили! Ко мне даже очередь была…

– Фанфики… – хмыкаю я презрительно, – ну заебись теперь… Это вообще не тот уровень… Сравнила…

– А вы попробуйте, – она коварно улыбается, – или боитесь, что я у вас там жуткие ляпы найду? Логические дыры?

– Чего??? – не, ну она реально нарывается на по жопе ремнем! Бля, не представлять! Не представлять! – Какие еще дыры? Охерела? Да у меня книг напечатанных больше, чем тебе лет!

– Ну, это не показатель… – пожимает она плечами.

Сучка. Точно надо наказать. На святое замахнулась.

– Хорошо, – неожиданно для самого себя, соглашаюсь я, – давай попробуем. Если мне не зайдет, то ты… Ты…

Тут торможу, не в силах придумать адекватное наказание.

Кроме очевидного, конечно.

И Драконяша неожиданно подхыватывает:

– Если вам не понравится, тогда вы меня убьете!

Глава 11

– Не понял…

Наверно, вид у меня сейчас на редкость идиотский, потому что Драконяша перетаптывается, хлопает ресницами непонимающе, а затем, видимо догнав, что что-то не то ляпнула, размахивает лапками и торопливо пищит:

– Нет! Ой! Я не то… Ой…

Так… Ну, от сердца отлегает. Все же, она не двинулась наконец-то крышей, чего я давно уже опасался… Верней, не то, чтоб опасался. Трудно двинуть то, что давно уже безнадежно съехало.

Но все же, несмотря на серьезную неадекватность, я полагал Драконяшу мыслящим иногда существом.

После ее последнего замечания, сомнения взяли серьезные.

А что, если ее дурости есть самое простое объяснение, а?

Девка просто реально больная на голову. Вот и все.

Бывает же такое? Бывает. Ситуация печальная, конечно, потому что, несмотря на подозрения в активно текущей крыше, стоять-то на девку не перестает…

А это – уже признак моей текущей крыши…

Мысли – офигеть, какие напряженные от этого.

И вот теперь она их развеивает.

Улыбается, руками дергает и торопливо начинает говорить:

– Я имела в виду, что вы можете меня убить… Ну, в ваших книгах! Взять персонажа, сделать его похожим на меня… И пристрелить, например. Или зарезать… – Она морщит лоб, задумавшись над способом своего убийства, – хотя, нет… Резать – это же больно, да? Лучше пристрелить… Да?

Драконяша вскидывает на меня серьезный взгляд, и я буквально теряюсь, не представляя, что ответить на эти бредовые предложения.

И как вообще реагировать…

Пожалуй, погорячился я все-таки насчет целой крыши…

– А ты думаешь, мне это будет в кайф? – спрашиваю скептически у нее, – может, я вообще не предполагал такого персонажа вводить. У меня, так-то, сюжет весь продуман… И лишние персы – нагрузка серьезная.

– Так давайте я вам лишних вычищу! И себя введу! Хотите? – с радостной улыбкой идиотки предлагает она, и я тут же зверею.

То есть, она мне предлагает залезть в мою книгу, пройтись по ней со своим дебильным скальпелем и вырезать все, что не понравится ее тупой головенке? А не слишком ли много на себя эта овечка дерзкая берет?

Драконяша, видно, что-то понимает по моей изменившейся физиономии, потому что ойкает, пугается и делает шаг назад.

А я, синхронно, к ней.

Она – назад.

Я – к ней.

И так ровно до того момента, пока она острыми лопатками не упирается в стену.

Стена ее серьезно тормозит в плане побега.

А вот меня – в плане ее преследования – вообще нисколько. Только радует.

Подхожу близко, так близко, что вижу, как подрагивают от напряжения тонкие ноздри и расширяются зрачки круглых, глупых, но невозможно залипательных глаз.

– Никогда не смей лезть в мои тексты, поняла? – шиплю ей в лицо, еле сдерживаясь, чтоб не впечатать кулак в стену рядом с бледнеющим от страха лицом, – я сам буду решать, кого и как мне вычищать или вводить!

– Вы… Вы… – она тяжко сглатывает, под моим жадным взглядом, а затем, упрямо подняв подбородок, печатает в лицо, – вы – злой! Грубый! Высокомерный! Заносчивый! Тип! Вы себя ведете так, словно вы – центр Вселенной! Никого не любите! Я… Я думала, что люди вашей ориентации… Другие!

Ебать…

А при чем тут ориентация к моему характеру?

– И какие же? – я двигаюсь еще ближе, уже полностью зажимая сумасшедшую девку у стены.

От нее вкусно пахнет чем-то солнечным и мятным, этот летний аромат кружит голову, хочется наклониться ниже и вдохнуть его полной грудью. Но я себя торможу, понимая, что в таким случае могу и не выдержать…

– Я думала, что геи – добрые! – срывающимся голосом отвечает она, а я в осадок выпадаю от полного отсутствия логики. Вот как так? Вроде, привыкнуть должен, что разумность там и не ночевала, а все равно удивляюсь, – они животных любят! Не издеваются над ними! И вообще… Более терпимые, дружелюбные…

Мелкая сучка.

Ну вот как с такой поступать? Она геев видела, судя по всему, только в ситкомах. Мышление стереотипное до жути.

Как такое существо можно хотеть?

Это же… Ебать и плакать… Плакать и ебать…

Хочется.

Потереться о нее, чтоб ощутила, коза, насколько я гей.

Но надо отвечать. Надо отстоять честь, пусть и не родной, ориентации!

– А я, дура ты малолетняя, не гей, – отвечаю я ей прямо в губы, невольно ловя теплое возволнованное дыхание, оно дурит голову, заставляет говорить глупости, – я – боевой пидарас. Слышала о таких? Раньше в Древней Греции дико популярны были… Так вот, мне похер на животных, толерантность, зеленых, дружелюбие и радужный флаг. Боевые пидарасы, малышка, отличаются от обычных тем, что им глубоко похер, кого ебать. Лишь бы в задницу. Поняла меня? Нет? Сейчас покажу…