Текст книги "Моя. Я так решил"

Глава 8

– Она уехала еще пару часов назад, амиго, – пожимает плечами Родриго, и я едва сдерживаюсь, чтоб не двинуть ему по сладкой усатой роже.

– Ничего не сказала? Как она вообще?.. А деньги?

– Нет, она грустная такая была… Эй, амиго, вы поругались? Я предлагал остаться, позавтракать, но она торопилась. Я ей вызвал такси со своей карты до Байреса прямо.

– Адрес есть?

– Да, – он протягивает мне телефон с картой.

Смотрю, скриплю зубами бессильно.

Карман жжет глупая записулька, которую нашел утром на кровати.

«Спасибо за помощь, прощай».

Очень, сука, информативно. А еще на редкость душевно.

Самое оно после первой ночи безудержного секса. Хотелось бы сказать «любви», но после такого выверта как-то… язык не поворачивается.

Ощущение, что меня поимели.

Черт, вот теперь-то я начинаю понимать баб, которые жалуются на исчезающих утром бесследно мужиков. Да что там говорить, я и сам такой… Бывало.

Нет, если что-то не понравилось ночью, можно же было сказать? Я бы исправился! Принял, сука, во внимание!

Что за дебильная бабская привычка вечно молчать и думать, что мужик должен сам догадаться? Залезть в голову и все-все понять?

Хотя… Что ей могло не понравиться? Мало кончила? Много секса? Что? Что, блять?

И, опять же, вспоминаю свои эмоции в похожей ситуации. Хотелось мне объяснять бабе, с которой провел ночь, что с ней не так? Нет, мне хотелось тупо побыстрее свалить…

Но в любом случае, здесь ситуация слегка другая!

Мы вместе и жопы выбрались!

И я, между прочим, ее задницу спас!

Наверно, заслужил хотя бы объяснений…

Осознав, что погружаюсь опять в самокопание вместо того, чтоб оперативно решать проблему, я злобно скалюсь, напрягая этим Родриго.

– Эй, амиго, не расстраивайся так, помиритесь. Пошли лучше мате попьем, как раз приготовили…

Но мне сейчас не до местного травяного напитка, который принято пить при температуре плавящегося металла и никак иначе. У меня как волосы дыбом встали с самого пробуждения, так и стоят до сих пор.

И в башке полный раздрай.

Так всегда бывает, когда резкая смена температур.

Еще секунду назад ты – в диком кайфе и расслабоне, а через мгновение – в таком же диком стрессе, словно в прорубь прыгнул зимой. И это, скажу я вам, нифига не бодрит! Наоборот, башку выключает.

Потому что ничем иным я не могу объяснить то, что уже пятнадцать минут бездействую, слушая пространные рассуждения Родриго о коварстве женщин, вместо того, чтоб мчаться по направлению Байреса, искать свою блудную Эвиту.

Ох, и накажу я ее, когда найду!

Найти бы вот только…

– Амиго, ты не волнуйся, она еще не доехала, а я сейчас перекушу и отвезу тебя, – спокойно предлагает Родриго.

– Зачем тебе это?

Вопрос этот не то, чтоб меня тревожит, меня вообще сейчас мало что тревожит, кроме внезапно взбрыкнувшей непонятно из-за чего Эвиты, но привычка вычленять основное и сразу прояснять моменты – никуда не девается.

– Пойдем, амиго, – Родриго усмехается, приглашает меня в дом, – у меня машина – зверь, за три часа домчим, пока она на своем такси будет тащиться. Возможно, даже раньше нее к месту приедем. Но мне нужно мате. Я вчера перебрал чуть-чуть. Проклятый Луис… Вечно в проблемы влезает…

– Зачем?

– Просто… Не могу объяснить, амиго, это м-м-м… не могу по-английски… Считай это чутьем. Просто желанием помочь, перемешанным с чутьем. Мы тут привыкли доверять своим внутренним ощущениям. Я увидел вас на дороге и заинтересовался. Потом поговорил и захотел помочь. Я верю в то, что добрые дела возвращаются. И мне тоже все вернется. И добро, и зло.

– Сложно, наверно, при такой должности с такими понятиями?

– Не сложнее, чем прочим. А должность у меня… не самая высокая. Может, именно поэтому.

Я усилием воли заставляю себя выдохнуть и зайти вместе с Родриго в дом.

Луиса за столом нет, Родриго про него вообще больше не говорит, судя по всему, племяш вчера приезжал за какой-то помощью. Получил ее и свалил. И Родриго этому не рад.

Мы пьем обжигающий мате, верней, это хозяин дома пьет. А я, один раз хлебнув через металлическую трубочку, намертво обжигаю себе язык и небо и после этого только сижу, терпеливо ожидая, пока Родриго поест и приведет себя в чувство.

Сейчас у меня крайне зависимое положение. Один я до Байреса доберусь, конечно, но это будет долго. Эвита к тому времени может опять попасть в беду. Что она вообще собралась делать, одна, в огромном и не особенно безопасном городе, без денег и документов, вообще не представляю.

Закрадывается, конечно, мыслишка, уже даже не мыслишка, а прямо мысль, что те звоночки, которые звенели все время, пока мы с ней были вместе… Что они неспроста. И Эва – вообще не та, за кого себя выдает… Но я их старательно глушу. Не потому, что люблю голову в песок, нет. Просто…

В первом случае есть шанс, что я ее найду. И этот шанс – не маленький.

Пусть она просто взбрыкнет из-за того, что что-то не понравилось, что-то пошло не так… Тогда мне нужно будет всего лишь ее переубедить. А это – не особо сложно. Решаемо.

А вот если второй случай… То тут я выгляжу однозначным лохом, и даже это не самое тупое.

Самое тупое – что вообще непонятно, как искать. С какой стороны подходить к вопросу. Мотивов-то не знаю.

– Поехали, амиго, – командует Родриго, и я понимаю, что опять погрузился в просчитывание ситуации, немного отключаясь от реальности. Теряю хватку, да. – Мы встретим твою белецца прямо у конечного адреса.

Поднимаюсь, топаю за ним.

Встретим, обязательно.

И вопросы мои… Вот тогда их и задам.

В другое время я бы, наверно, даже наслаждался видами пригорода Байреса, слишком уж все сочно и зелено. Мы мчим по очень ровной, идеальной настолько, что зависть берет, а еще хочется нашим коммунальщикам и дорожникам здоровенного пенделя выписать, дороге, с очень приличной скоростью.

Она не ощущается в машине, просто дома и деревья мелькают слишком уж часто.

Родриго, не иначе, подключившийся с помощью своего зверского напитка к астралу, рулит небрежно, спокойно так. И рассказывает мне про окружающие места, про настоящие гасиенды, наследие предков, которые сохранились до сих пор, про новые архитектурные тренды, оказывается, прославившие Аргентину на мировом пространстве. Он этим увлекается, похоже, очень уж живой рассказ, прям с подробностями, деталями. Которые, впрочем, от меня ускользают.

Я слушаю вполуха, скалясь понимающе, когда ощущаю, что от меня этого ждут.

И нетерпеливо поглядываю на движущуюся по экрану точку. Современные технологии… Слава им!

Моя Эвита едет еще. И да, вполне возможно, мы ее встретим у конечной точки маршрута.

Практически, девяносто пять процентов. Если пробок не будет.

– Без пробок доберемся, амиго, – читает мои мысли Родриго, – уже время прошло. Все должно рассосаться.

– Спасибо тебе еще раз, – не могу опять не поблагодарить я, понимая, что Родриго сегодня не собирался в город и теперь едет только из-за меня. – Я возмещу все затраты. И за такси Эвы – тоже.

– О, не стоит труда, амиго, – смеется Родриго, – мне достаточно будет, если ты напишешь потом, помирились ли вы с твоей белецца, все же хотелось бы знать, что все это – не впустую. Но вообще, амиго, скажу тебе не в обиду… Женщины просто так после ночи горячей не убегают. Ищи причины, амиго. Если не в тебе, то, значит, что-то ее вело прочь… И это что-то надо устранить. Если, конечно, хочешь себе эту женщину оставить.

– Хочу, – спокойно киваю я, даже уже не поражаясь своему внутреннему спокойствию. И пойманному в отношении Эвы дзену.

Никогда такого не было, все время считал сказками бабскими такое вот… Внезапное чувство собственничества.

У меня и с Масей было не так. Вообще не так. Молодые были, веселые. Пробовали – не получилось. Поржали и остались друзьями… Я на нее смотреть-то по-другому стал, лишь когда она с этим уродом начала встречаться, с женишком ее. Просто словил себя на стремном ощущении, что не хочу, чтоб он ее касался, целовал, разговаривал даже с ней!

Но тогда я это все списал на свои внутренние ощущения не от Маси даже, а от ее утырка белобрысого. Подумал, что он мне просто активно не понравился, чуйка сработала на говно. И начал переубеждать Масю, что ей такой подарочек нахрен не упал.

Но моя подруга оказалась на редкость упертой козой. И не слушала меня вообще. Рассказывала про своего уродца, и так мило все у них было, до блевоты.

Я кривился, но черт… Что мог сделать? Ничего.

Не силой же ее запирать от него?

Тогда я еще думал, что Масю, как брат, люблю. Ну, не совсем, как брат, поиметь-то ее я бы не отказался, если б предложила… Но сам шагов не делал к этому никаких. Все казалось, успею.

Не успел.

Приятели мои, Кот и Егерь, одни из самых успешных и перспективных хоккеистов на тот момент, плейбои, блядские красавцы, от которых все бабы на расстоянии ста метров текли, короче, те еще везучики долбанные… вмешались. Да так резко вмешались, что я только и успел, что ушами пару раз хлопнуть.

И все.

Больше ничего.

Взяли мою Масю в оборот и утащили ее лапами загребущими…

И теперь Мася живет в Канаде и рожает им, скотам, мальчишек.

А могла бы – мне рожать…

Понимаю, что вот эта упущенная возможность и глодала все эти два года. Разрушала изнутри. Только теперь приходит осознание, что, наверно, к Масе – это тоже не любовь.

Что вообще такое любовь?

Хрен ее знает…

Я думал, что знаю.

Я ошибался, блять.

* * *

– Амиго, у нас проблемы, – неожиданно выдаёт Родриго, как раз в тот момент, когда я решаю немного отвлечься от мыслей тяжких и увлечённо рассматриваю очень стильное поместье, попавшееся на пути.

Правда, само поместье видно не то, чтоб хорошо, потому что укрывает его нехилый такой заборчик высотой в мой рост, весь увитый зеленью. И нормально разглядеть его можно только с возвышения. Как раз дорога делает петлю, поднимаясь на небольшую горку.

– Это гасиенда моего знакомого, – перед тем как возвестить о проблемах, рассказывает Родриго, – мы можем потом…

А затем замолкает и, пока я изучаю зелёный газон, ровные ряды «пьяных деревьев» и строгие линии здоровенного бассейна, смотрит на экран смартфона.

И…

– Амиго, у нас проблемы…

Разворачиваюсь, моментально потеряв интерес к чужим красотам, смотрю на водителя.

– Твоя белецца только что завершила поездку.

– Где?

Голос у меня хрипит, хотя, если честно, чего-то подобного ждал. Ну не могло все быть так просто! Ну не с моим блядским везением!

– На площади Мая.

Блять… Ну что тут скажешь? Ничего. Вообще ничего.

Площадь Мая – центральная площадь Байреса, она здоровенная и всегда полна туристов. Затеряться там – нефиг делать.

Места для того, чтоб сбить со следа, лучше не придумаешь.

Зачем тебе надо сбивать меня со следа, Эвита? Нахера ты так поступаешь?

– Не унывай, амиго, – спокойно комментирует херовую ситуацию Родриго, – ещё не все потеряно. Такая длинноногая чикита не потеряется в толпе. Найдём.

– Ага, блять… В борделе, – я говорю это по-русски, но Родриго понимает.

– У меня знакомый в жандармерии… Вышлем ему её фото.

– У меня нет её фото.

– У меня есть, амиго.

И, в ответ на мой изумленный взгляд, кивает на малозаметную камеру видеорегистратора…

– Сейчас доедем, я данные сразу перекину приятелю. У нас все же цивилизованная страна, практически весь город оборудован видеонаблюдением…

– Родриго… Черт…

Я, наверно, впервые не знаю, что сказать, настолько помощь незнакомого человека трогает, задевает за живое. Причём, бескорыстная помощь. Нет, я подобное встречал, конечно, но не в таких объёмах и все же больше от простых людей, от бедных даже. А тут мужик, который явно относится к сильным мира сего, учитывая его гасиенду и машину, да и хлебную должность… Первый раз такое.

– Не благодари, амиго, – говорит Родриго, – у меня, на самом деле, есть свой интерес. Твоя подруга… Ты уж извини… Очень странная. И, учитывая, что ты уже рассказал, есть вероятность с её помощью раскрыть нелегальные связи некоторых чиновников, не только Адуаны. Понимаешь? А это – слава, деньги, повышение в должности… Я уже примерно представляю, кто в этом замешан… И если мы найдём твою белецца… Это будет дополнительный свидетель… Может получиться неплохой скандальчик… Своя кухня, ты понимаешь?

Киваю.

В это как раз легче поверить.

– Потому я думаю, – продолжает спокойно Родриго, заруливая к центру Байреса, – что на не надо сейчас на площадь. Если твоя белецца не дура, а она, как я успел заметить, далеко не дура, то мы её там не найдём… Лучше давай сразу отвезу тебя к месту встречи с твоим канадским амиго. И там уже решим с планом действий.

Опять киваю. Есть у меня идиотское ощущение, что совсем ничего сейчас от меня не зависит, что я тупо не успеваю за событиями, все происходит и происходит, а я только реагирую… Фиговое чувство, если честно. Но хер с ним. Потом разберёмся.

Смотрю на сообщение от Егеря. Он уже прибыл в «Шератон» и сейчас ждёт меня на первом этаже, в лаундже.

Настучав ему, чтоб ждал на улице, я смотрю, как Родриго вбивает в навигатор адрес.

За окнами мелькают высотные здания, улицы утопающие в зелени.

Красивый город.

И где-то тут моя Эвита.

Правда, она пока не в курсе, что она – моя.

Но это дело времени.

Я уже все решил.

Глава 9

– Конь… Ты такой конь… – Егерь смачно ржет, и мне дико хочется ему вмазать по небритой роже кулаком. Или с ноги. Потому что кулак гребанного «Железного человека», как его прозвали еще на родине и это прозвище в Канаде только закрепилось, не пробьет. А вот подошва берца…

Но это все мечты, конечно. Несбыточные.

Я о том, чтоб ему вмазать, уже два года мечтаю, но смысла нет. И сейчас – тоже нет.

Потому что прав он, как это ни тупо.

– А кто такой «Кон»? – живо интересуется Родриго, на удивление неплохо умеющий вычленять ключевые слова из незнакомого языка.

– Конь – это Борис, – отвечает ему Егерь, специально делая ударение в моем имени на О.

– О-о-о… Кон… – задумчиво повторяет Родриго, кивая головой, – отлично… Кон…

Я только выдыхаю, сквозь зубы. Со свистом. Похер. Все потом. Сейчас главное – Эвита.

Егерь, хоть и ржет, но зла точно не желает. Поможет. Хотя бы с бабками, потому что я сейчас, после потери телефона, вообще без всего. Все карты были в телефоне, а небольшой налик, который я успел пособирать с тел павших врагов в Вижье – явно не те бабки, на которые можно ориентироваться и жить в этой стране.

Понятное дело, что восстановить доступ – не проблема, и я уже это делаю, но все не так просто. И тем, кто сталкивался с родными банками за границей, ничего объяснять не надо. Печальная и безнадежная история…

– Ты нахера вообще туда поперся? – в который раз спрашивает Егерь, но я не собираюсь больше отвечать. Смысла нет.

Родриго многозначительно дует какой-то безалкогольный напиток с жутким многослойным названием, Егерь – минералку, потому что у него режим. Ну а я пивом разминаюсь.

И бешусь, естественно. Потому что делать ничего не могу. Все, что необходимо, уже сделано.

Родриго напряг своих знакомых из жандармерии, скинул им фото Эвиты. Егерь – кинул налика, чтоб я мог хотя бы за себя платить и потряс посольство на предмет активного шевеления задницами. И все. Остается только ждать.

Это бездействие бесит больше всего прочего, кстати.

Потому что откровенный пиздец: знать, что она – где-то там, ходит, или, возможно, попала опять в беду… А я нихрена не могу сделать. Вообще нихрена.

Потому и не реагирую на подначки Егеря. Мимо меня они сейчас, совершенно.

Родриго беседует с Егерем про хоккей, в котором вообще не рубит и даже не смотрел никогда. Не особо у них, в стране футболистов, любят холодные виды спорта. Егерь показывает запись последнего матча, и Родриго уважительно матерится, когда видит момент, где Егерь кого-то там о борт башкой прикладывает.

Нашли они, короче, друг друга.

А я на месте сидеть не могу.

Уже три раза к бару сгонял и на улицу пару раз выполз. Доставал-прятал сигарету. Открывал-закрывал галерею в новом телефоне, куда Родриго скинул фотки Эвиты.

Доступ к моим банкам до сих пор заблокирован, тут, слава яйцам, родные банкиры сработали оперативно, в номер попал без проблем, а паспорт я с собой не таскаю в других странах, обычно только карту аккредитации со всеми данными.

Ее восстанавливать не в пример легче, чем загранник.

Родриго прерывает душевный разговор с Егерем о разнообразных способах мочилова на льду, смотрит на экран смартфона, хмурится.

– Амиго… По твоей чиките вопросы. Я же правильно понимаю, что вы познакомились только вчера?

Я киваю.

Да, рассказал еще по дороге все Родриго про особенности нашего знакомства с Эвой. Ну а куда деваться, особенно после его намека, что информацию по нам получил неоднозначную, да и самого скотского поведения Эвиты?

Не надо было меня кидать. Как-то я должен же ее искать? Все варианты требуется использовать.

А потому да, я честно признался, что наврал про нашу связь в самом начале знакомства, что мы, типа, парочка. И уточнил, что теперь мы – реально парочка, чтоб без всяких недомолвок. Рассказал, при каких обстоятельствах оказался в Вижье, и что Эвиту вытащил из лап торговцев живым товаром. При этом логично упустил момент прекрасного владения оружием блонди и свои мысли по поводу ее возраста и жизненного опыта.

И вот теперь Родриго явно готовит меня к очередной жопе. Так и жду сакраментального: «Амиго, у нас проблемы».

– Дело в том, что по ней информация… Она не достоверная. Она приехала по поддельному паспорту. Как это проморгали на таможне, еще будем разбираться… Похоже, имел место плотный канал переправки нелегальных мигрантов… И не только мигрантов… Я сейчас вынужден уехать, амиго, потому что… Э-э-э… Есть вещи, которые надо запустить лично… Мой номер у тебя есть, звони. И сам ничего не делай, договорились? Мне не хотелось бы тебя из жандармерии вытаскивать… Но, если туда попадешь, назови имя Родриго Данте. Русский медведь, приятно познакомиться! – Егерь подает руку, пожимает, – еще увидимся! Хочу тебя познакомить с приятелями, они уважают спорт!

Он выходит, а я набиваю в поисковике имя Родриго Данте… И выпадаю в осадок.

– А ты умеешь заводить друзей… – задумчиво разглядывает Егерь открытую страницу… сайта генерального таможенного управления. И там, прямо в одной из вкладок, где указаны начальники, заведующие подуправлениями, мы находим знакомую усатую физиономию. Начальник генерального подуправления таможенного контроля, Родриго Мария Данте. Но это, в принципе, не самое интересное.

Интересное – это то, что глава генерального таможенного управления – тоже человек с фамилией Данте. И фамильные черты – на лице, так сказать…

И даже это не самое интересное!

Куда интересней статья в Википедии про семейство Данте. Очень известное семейство, оказывается, с корнями из старой испанской аристократии, за двадцатый век умудрившееся без особых потерь пережить все потрясения в этой стране: войну, диктатуру, хунту и, что, наверно, гораздо сложнее, нынешнюю демократию, да еще и практически всегда занимать хорошие позиции в правительстве. Среди семьи Данте водились люди искусства, владельцы торговых корпораций, чиновники всех мастей… И о самом Родриго Мария Данте упоминалось, как о наиболее вероятном следующем главе генерального таможенного управления…

Все это мы с Егерем прочитали с пятого на десятое, пользуясь гугл-переводчиком, и, наверно, много чего упустили… Но суть была ясна: я – охеренно везучий сукин кот, умудрившийся на пустой дороге словить удачу за хвост.

Теперь становился понятен интерес Родриго к моей истории. А еще было ясно, что вряд ли он занимается этим делом из желания скрыть его, навредить, помешать найти мою Эвиту. Не тот уровень, чтоб копаться в такой грязи, как продажа живого товара. Тут, скорее, наоборот, намерение вычистить гниль…

– Главное, чтоб помог, – бормочу я, стараясь не питать ненужных иллюзий. Мотивы-то, конечно, могут быть и ясными, но вот чем это обернется? А если вскроется труп в Вижье? А если это все-таки какой-то важный мудак был, любитель сладких блондинистых кисок?

Захочет ли Родриго ковыряться в этой грязище?

И, самое главное, сколько ждать?

Бессилие – вот что самое поганое в моей ситуации!

Умом понимаю, что сделать ничего не смогу, что бессмысленно обследовать город на своих двоих… Понятно, что это все тупо. Но тело требует действий, несмотря на кожу, сплошь покрытую синяками и ссадинами (добрая, дружелюбная страна, да, везет мне на них), осознание глупости таких порывов… Но вот ничего не могу поделать с судорожно сжатыми кулаками. Белыми от напряга костяшками. И мыслями.

Мысли – это хуже всего.

– Слушай, ты реально не в себе, Конь, – примирительно говорит Егерь, оказывается, прекрасно замечая мой безумный вид, – я, честно говоря, в шоке… Такая сладкая? Не, чисто внешне – зачет, конечно…

– Завали, – зыркаю на него злобно и пытаюсь придавить в себе всполох ревности. Ишь, шкура медвежья. И когда успел рассмотреть-то? Глаз наметанный на чужое у скота!

– Ну ладно, не кипишуй… – Егерь не лезет в бутылку, спокойно разговаривает, – я все понимаю, поверь… И, знаешь, какой бы ни был расклад… Но я рад за тебя. Твоя белая от напряга харя внушает, знаешь ли… Теперь и ты почувствовал это, да?

– Чего еще?

Не люблю соплей, не собираюсь вообще хоть как-то обозначать свое отношение к происходящему. Хватит того, что и так – со всех сторон в дерьме. Не хватало еще вечных подколок от Егеря. А потом – и от Кота.

За ними же не заржавеет, ублюдками…

А это – только мое. Мое! Личное. Нехер грязными лапами и понимающими зенками…

– Ну… Вот это… – Егерь не особо умеет складывать слова в предложения, а потому пыхтит от натуги пару секунд. Я прям вижу, как у него в мозгу вертятся, сталкиваясь острыми краями, мысли. – Когда за яйца – и в кулак.

Бля.

Смотрю на приятеля и охереваю.

Думал-думал – и выдал. Мыслитель, прям.

– И ты понимаешь, что все. Пиздец. Больше никуда. Только туда, куда она поведет…

– Егерь, остановись, – решительно хриплю я, крепко зажмуриваясь, – меня теперь этот образ преследовать будет.

– Не, ну это ведь так, – раздуплившийся Егерь, похоже, сам от образности своего мышления в шоке, потому что не тормозит, торопясь выдать за раз весь запас метафор, – смотришь на нее – и все. И никуда. И так, знаешь, по кайфу почему-то… Да?

– Егерь… – решительно допиваю пива и машу официанту, чтоб еще принес. А лучше – чего покрепче, – ты меня убил, бля. Как это теперь развидеть? Как с этим жить?

– Вот ты напрасно ерничаешь, – обиженно бубнит Егерь, наваливаясь своей слоновьей массой на хлипкий столик. Я слышу подозрительный треск и торопливо отсаживаюсь подальше, а то мало ли… Сломает, да еще и меня зацепит обломками… – Я с тобой серьезно… У меня такое впервые вообще было… Настюша, она…

– Так, стоп! – я больше не могу этот слюнявый бред слушать. И уж тем более его к себе применять. И не важно, что очень сильно подходит! Я в таком даже себе не признаюсь ни за что! И уж тем более этому троллю. И, кстати, не факт, что он меня сейчас конкретно не троллит! Егерь не настолько тупой, как может показаться… Уж кому, как не мне, это знать! – Пошли прогуляемся.

Егерь кивает, тяжело поднимается и первым топает к выходу.

Я – следом, прикидывая по навигатору, куда нам поблизости упасть с комфортом. В лаунж-зоне «Шератона», откуда мы вышли, все вообще не особо приятное. Мелковатое какое-то. И народу мало. Вон, Егеря на херню потянуло. Чуть из меня всякие слюни розовые не вышиб!

Нет, нам надо туда, где есть народ.

И мне отвлечься хоть чуть-чуть тоже надо. Пока Родриго не позвонит.

А то на стену полезу ведь. И никакой Егерь меня не удержит.

Поблизости имеется заведение с непритязательным названием «У Диего».

Оглядываю его, кривлюсь.

Сказывается близость Вижьи. Хоть сам райончик обнесен забором, но по этой стороне, в пределах видимости, ходят его жители. И заведение – хоть и не настолько криминальное, как то, где я кулаки чесал и неприятности на свой зад нашел, но отпечаток имеет.

Понятное дело, что двое крепких белых парней – это совсем не то, что один крепкий белый парень. А Егерь запросто сойдет за троих крепких белых парней.

Он щурится на вывеску, машинально поводит широченными плечами, оборачивается на меня, предупредительно гудит:

– У меня режим.

– У меня с позавчерашнего дня – тоже, – киваю я, – пошли, там, может, мясо есть. Жрать хочу.

На самом деле, я жрать не особо хочу, кусок в горло не лезет, но заткнуть Егеря с его откровениями надо. Хорошо бы его вообще обратно отправить, к Масе под твердую ручку, которой она держит их с Котом яйца (сука, интересно, перестанет меня этот образ преследовать, или нет?), но ведь не уедет!

Он, похоже, искренне уверен, что мне тут нужна нянька.

Не спорю, я много чего сделал для этой его уверенности. И теперь расхлебываю.

В принципе, Егерь может быть полезен в розыске, все же, он – единственная родная душа тут. С ним как-то спокойнее, проще… Когда молчит, естественно.

Ну вот сейчас поест, а там и Родриго уже может позвонит…

Надеюсь.

Захожу первым, даже не предполагая, что буквально через пятнадцать минут мое умение заводить нужные контакты и оказываться в нужном месте в нужное время сработает на все двести процентов.