Текст книги "Титры пишутся на небесах"

– Может, накопим? – говорила свекровь.

Я моталась по вызовам, я принимала людей с больными животными в любое время, но это все равно были не те деньги. И у нас были большие расходы. Сейчас есть все для ухода за лежачими больными. Свекровь вспоминает, как лежала ее мать. Тогда ее отец с другом мотался в какой-то совхоз или колхоз за сеном. Памперсы еще не изобрели. Сеном набивали мешки, которые подкладывали под лежачего больного. Потом сено выбрасывали, мешки стирали. Сено лежало в квартире, от пола до потолка. Свекровь ненавидит запах сена. Еще подкладывали тряпки и стирали, стирали, стирали. Каждый день. Стиральной машины у них тогда еще не было. Тряпки кипятили в тазу, постельное белье в баке. От свекрови я узнала слово «выварка» – так назывался бак (фактически любая емкость), в котором кипятили белье. Пролежни смазывали шампунем с добавлением спирта. А шампунь, кстати, был дефицитным товаром, и его приходилось «ловить», стоять за ним длинную очередь, чтобы получить две бутылочки в руки. Мыть носили в ванну, для этого приглашая кого-то из соседей. Сейчас можно воспользоваться пенкой для мытья тела, специальными влажными салфетками для лежачих больных, сухим шампунем для мытья головы и – слава изобретателю! – памперсами. Но все это стоит дорого.

Еще подрастала Алиса, подрастал Владик, их нужно было кормить и одевать. И еще обоим требовались гаджеты, без которых современные дети не представляют себе жизни. И я не могла отказывать больному ребенку! И я не могла отказывать здоровой Алисе, которую мне просто хотелось баловать. Мне обоих детей хотелось баловать, чтобы почаще видеть в их глазах радость.

Уже после отправки Славы в психушку я узнала от свекрови, что и отец Славы в свое время тронулся головой. Сам Слава отца не упоминал никогда, с его матерью они расписаны не были, хотя ребенка он признал и дал свою фамилию. Я свекра ни разу в жизни не видела.

Славин отец фотографировал голеньких девочек – до начала полового созревания. Он не совершал с ними развратных действий, он перед ними не обнажался. Он предлагал им игру. Они раздевались, он фотографировал. Погорел на собственной внучатой племяннице – внучке родного брата. Она рассказала про то, как они играют с дедушкой Эдиком своему отцу, уже разведенному с ее матерью (племянницей дедушки Эдика, дочерью его брата).

Отец и запустил процесс. У дедушки Эдика нашли массу фотографий. Но его отправили в тюрьму, а не в психушку, где он и умер.

Я считала, что это не «тронулся головой», это по-другому называется. Возможно, это сидело в Эдуарде Леонидовиче с детства, а проявилось в очень зрелом возрасте. Но хоть никого не изнасиловал. Конечно, девочки получили психологическую травму, но не такую уж тяжелую. С ней можно справиться.

Я жила в одном кошмарном сне, я была на грани, я не знала, что мне еще сделать, чтобы найти деньги, но вдруг получила предложение стать суррогатной матерью – родить ребенка нефтяной королеве, которая не могла оставить бизнес без внимания. По-моему, ей не меньше, чем бизнес, хотелось удержать молодого мужа, и она, привыкшая принимать решения, нашла и тут оптимальный выход – суррогатная мать обеспечит ей наследника, рожденного от молодого спутника жизни, который очень хотел ребенка. И из бизнеса не выключится, и фигуру не испортит, и никакого плохого самочувствия, и никаких печальных последствий, с которыми столкнулись некоторые известные женщины, поздно родившие детей. Мне она предложила взамен то, что я хотела больше всего на свете.

Глава 3

Мужчина, пришедший в гости без приглашения, представился Константином, показал мне паспорт с питерской пропиской. Он сказал, что работает программистом и был рад помочь моим детям.

– Что натворил мой бывший? – устало спросила я. – Хотя, признаться, меня это мало волнует. Я его не видела несколько лет (последний раз – на суде) и желания такого не испытываю. Если вы пришли сюда в надежде его найти, то зря. Он здесь не бывает. Более того, проживание в одной квартире с ребенком, в отношении которого он лишен родительских прав, запрещено. Здесь живет его мать, но она тоже с ним не общается. И, как вы могли убедиться, она не разговаривает, а только одной рукой печатает на планшете. Вы зря его здесь ищете.

– Вы знаете, чем он сейчас занимается? – спросил Константин.

Я ответила, что знаю, чем он занимался раньше.

– Да, кузница там есть, – кивнул гость. – Я ее видел. И работы вашего мужа видел. Впечатляют.

– Где «там»? Раньше он трудился при кладбище. Признаться, я не в курсе, что произошло с его добром, пока он сидел в психушке. Мне было не до этого. И ни на какое его добро я не претендовала и претендовать не собираюсь.

– Ваш муж, то есть бывший муж, имеет кузницу на территории усадьбы своего отца. А вообще там организован экокурорт. И на этом экокурорте исчезла моя жена. Она была на седьмом месяце беременности. Она туда поехала в третий раз. И я знаю немало людей, которые туда ездили. Все в восторге. Там организуют специальные «недели для беременных». То есть там принимают всех, но предлагается и отдельная программа для беременных, очень популярная. Жена после двух предыдущих раз возвращалась счастливая и какая-то просветленная. Там есть акушерка, которая готовит к родам – объясняет, как все проходит, учит правильно дышать. Посмотрите их сайт в интернете и отзывы. Это не заказные отзывы. Там есть отзыв моей жены и наших общих знакомых. Там на самом деле здорово.

– Усадьбы своего отца? Экокурорт? Вы меня ни с кем не перепутали?

Константин покачал головой.

– Подождите, – сказала я и пошла звать на кухню Калерию Юрьевну – мою свекровь. Костю попросила повторить при ней все, что он только что сказал.

Калерия Юрьевна извлекла планшет из кармана и быстро застучала одной рукой: «Эдик умер в тюрьме».

– Правильно, – кивнул наш гость. – Эдуард Леонидович Пивоваров был владельцем и генеральным директором нефтеперерабатывающей компании «Э-Ойл». После его смерти осталась усадьба в экологически чистом – настолько, насколько это возможно – районе Ленинградской области. На территории усадьбы сейчас живут два сына покойного Эдуарда Леонидовича – Вячеслав и Иван. Они вместе со своими женщинами организовали этот экокурорт. То есть организовали Иван с женой, потом подключился Вячеслав с подругой. Жена Ивана – бухгалтер и там занимается своим делом. Но не только. Директор – Иван. Он занимается закупками всего необходимого для функционирования их предприятия. Подруга Вячеслава – акушерка, но там выполняет массу обязанностей. Вячеслав ремонтирует все, что ломается. Вообще они там вчетвером очень активно трудятся. У них нет наемного персонала. Возможно, он им и не требуется. Но двоим там не справиться, а вчетвером вполне реально. Они на самом деле очень много работают.

Константин рассказал, что Эдуард Леонидович Пивоваров в девяностые годы приобрел старую помещичью усадьбу, не сожженную большевиками, а использовавшуюся в годы советской власти в качестве пансионата. Она долгие годы принадлежала одному из крупных ленинградских заводов. Константин назвал этот завод. В советские времена многие предприятия имели свои здравницы.

«Он там работал», – напечатала на планшете свекровь.

– Да, я знаю, – кивнул Константин. – И стал одним из тех, кто завод приватизировал, то есть прихватизировал. Потом кого-то из акционеров убили, кто-то сам умер, и Эдуард Леонидович оказался владельцем контрольного пакета акций, то есть почти всех акций. Кроме него остались только миноритарные акционеры.

– Но вроде на территории Петербурга нефтеперерабатывающих заводов нет, – заметила я. – И я не уверена, что это вообще разрешено.

– Есть на территории Ленинградской области, – кивнул Константин. – Нефть поступает по трубопроводу из центров распределения. Западносибирская и волго-уральская.

«Сельхозтехника», – напечатала свекровь.

Константин подтвердил, что советское предприятие, на котором трудился Эдуард Леонидович Пивоваров, на самом деле выпускало сельскохозяйственные машины. В настоящее время это производство продолжается, но в гораздо меньших объемах. Фактически производятся только посадочные машины для автоматической посадки саженцев, именуемые в народе «сажалки». Эти сажалки после посадки могут использоваться для борьбы с сорняками в междурядьях, внесения удобрений. На них был и есть спрос, и решение специализироваться на сажалках было правильным. Комбайны производить сложнее, вероятно, и продавать сложнее.

Но большинство цехов отданы под производство смазочных масел. Есть цех, где производится упаковка. В области производится сырье для нефтехимии, дизельное топливо, мазут.

Здравница под Петербургом, как уже говорилось, также оказалась собственностью Эдуарда Леонидовича – вместе с большим участком земли и красивым чистым озером. Эдуард Леонидович там жил, но только в одном крыле. До отправки в места не столь отдаленные ремонт закончить не успел. Он занимался бизнесом, а в плане жилья был неприхотлив.

«Это его не волновало», – напечатала свекровь.

– Насколько я понял, он там жил, потому что ему нравилось место, – продолжал Константин. – На берегу озера, лес рядом. Там очень красивые места, воздух замечательный. Там хорошо в любое время года. Конечно, и городская квартира была. И он там ночевал, когда времени не было в усадьбу ехать. Да и все комнаты этого дома ему не требовались.

У Эдуарда Леонидовича Пивоварова осталось четверо признанных детей – три сына и дочь. У него была одна законная жена, которая родила дочь. Сыновей родили три разные женщины, он всех признал, всем дал свою фамилию. Были еще женщины, но от них детей не осталось.

– Он вам помогал материально? – спросил гость у Калерии Юрьевны.

Она кивнула.

«Интересно, как они познакомились?» – подумала я. Это было в восьмидесятые, по идее, времена уже начали меняться. Горбачев, талоны… С детьми стояли в очередях, чтобы получить что-то и на ребенка. Детство в очередях я помню. Как свекровь решилась рожать одна? Или поняла, что если не родит Славу, то не родит уже никогда? Ей же было… тридцать семь или даже восемь.

Пивоваров оставил завещание, в котором четко прописал, кто и что наследует. Слава и Иван унаследовали усадьбу в равных долях.

Иван до переезда в усадьбу занимался озеленением города. Теперь он этим же самым занимается в усадьбе. Он посадил там много деревьев – в дополнение к тем, которые уже были. Они там плодоносят (яблони, сливы и груши), на территории много грядок, теплиц, там живут куры, индоутки и козы. И гостям усадьбы предлагается своя продукция. Что-то, конечно, закупается (например, они не пекут хлеб, хотя пекут пироги), но многие продукты – свои. Это опять же привлекает людей. Отдых на свежем воздухе, питание экологически чистыми продуктами.

Иван с женой примерно год назад удочерили подброшенную к дверям усадьбы новорожденную девочку. Никаких видеокамер там нет, так что мать найти не удалось. Вероятно, мать знала про усадьбу и надеялась, что девочка попадет в хорошую семью. Иван с супругой сразу же начали процедуру удочерения. У акушерки есть взрослый сын, который живет в городской квартире. Общих детей со Славой нет.

– Вы в полицию заявление подали? – спросила я, возвращаясь к исчезновению Костиной жены.

– Конечно.

– И?

– Моя жена забрала документы и деньги. Возможно, какие-то вещи. Я не знаю. Вроде бы большинство вещей осталось. Камер нет!

«Она могла уйти сама?» – напечатала Калерия Юрьевна.

– Мне именно это и говорят. Но куда она могла пойти?! Ей рожать скоро. И даже точно неизвестно, в какой день она пропала. Там же не тюрьма и не больница, а дом отдыха за весьма высокую плату. Там никого не удерживают насильно – там очередь из желающих. Любой человек может в любой момент уйти или уехать. Правда, заплатив немалые деньги, никто не уходит и не уезжает. И не из-за денег, а потому что там хорошо!

– Как она туда прибыла?

– Я привез на машине. Она сама захотела поехать еще раз. Не на специальную неделю для беременных, а просто так. На специальной неделе она уже была и потом еще один раз просто так ездила. Ей там хорошо было! А у нас рядом с домом даже парка нормального нет. Тещина дача – без удобств. Я обнаружил, что Ани нет, когда приехал за ней. То есть два дня я не мог с ней связаться – два дня до окончания путевки. Я в первый вечер не забеспокоился. Мы вечером созванивались. Я – ночной человек, работаю вечером и ночью, сплю до часа дня. А она в последнее время рано ложилась. Она не позвонила, а я вспомнил, что не позвонила, уже часов в одиннадцать. Решил не беспокоить. Позвонил на следующий день – телефон выключен. Тогда я позвонил жене Ивана. Она сказала, что в предыдущий день у них какое-то время не было электричества. То есть не только у них, а и в соседнем поселке тоже. Авария какая-то. Я решил, что у Ани телефон разрядился, а она забыла его на зарядку поставить. Все равно мне надо было ее на следующий день забирать. Я приехал – ее нет. Телефон на самом деле был разряжен, лежал в комнате. Но не было документов и наличных. Теща сказала, что нет сумочки.

– Территорию, как я предполагаю, всю осмотрели?

Константин кивнул и добавил, что осмотрели и близлежащий лесок. И даже водолазов вызывали, они прочесали озеро.

– Что вы хотите от меня? – спросила я. – Я даже незнакома с Иваном. Вячеслава я не видела несколько лет. Я незнакома с их женщинами. Я никогда не была в этой усадьбе, даже не знала про ее существование. Но даже услышав то, что я услышала, я считаю, что владельцам совсем не нужны лишние проблемы и любое пятно на их бизнесе, на репутации. Они помогали вам искать вашу жену?

Константин кивнул.

– Слава сделал нашего с ним сына инвалидом, но тогда была другая ситуация. Ребенок его раздражал. Чем ему могла досадить ваша жена? С какой стати ему причинять зло вашей жене? Насколько я поняла, вы уверены, что с вашей женой произошло что-то нехорошее, правильно? Я не вспоминаю своего мужа добрым словом, но в данном случае думаю, что дело в вашей жене, в ваших с ней отношениях.

– Мне это все говорят, – печально произнес Константин.

– Вы уверены, что имел место злой умысел?

– Я уже не знаю, что думать, – Константин устало потер лицо руками. – Я хватаюсь за любую соломинку. Я вытянул из Сети всю информацию, какую только смог. Я просмотрел их социальные сети, переписку. Никто из них раньше не был знаком с моей женой. Но я решил, что вы хорошо знаете эту семью. Я про вас прочитал все, что смог. И вы знаете Варвару Ланскую, которая о вас делала передачи и, как я понимаю, много вам помогала.

– Это моя лучшая подруга, – кивнула я. – Я сведу вас с ней. Возможно, она займется расследованием.

«Вася знает всю их семью?» – напечатала свекровь, которая внимательно слушала весь разговор.

Я посмотрела на Калерию Юрьевну, потом перевела взгляд на Костю. А ведь в самом деле! Я не знала семью Славы, только его мать, которая теперь проживает со мной и сейчас сидит с нами на кухне.

– Вы знаете сестру Вячеслава Пивоварова. Законную дочь Эдуарда Леонидовича Пивоварова. Главную наследницу.

– Откуда?!

Свекровь тоже смотрела удивленно.

Костя пораженно уставился на меня, потом на Калерию Юрьевну.

– Вы же родили ей двоих детей, – сказал Константин.

Глава 4

Нина Эдуардовна Иванова, к которой меня пригласили в суперэлитный жилой комплекс вроде бы к суперэлитной персидской кошке, на самом деле никаких кошек не держала. В квартире, экскурсию по которой мне, естественно, не проводили, она проживала с молодым мужем Родионом, которого я в прошлом видела на рекламных плакатах. Он на самом деле снимался в рекламе и продолжал это делать в браке. Но к моменту нашей встречи супруга купила ему модный магазин, где он до сих пор помогает женщинам разного возраста подбирать себе гардероб, менять имидж и просто становиться красивыми. Обычно богатые мужья покупают женам салоны красоты или цветочные магазины, в этой семье все было наоборот. Но почему бы и нет, если брак и роли в этом браке устраивают обе стороны? Не зря говорят, что гендерные роли в наши дни меняются, женщины становятся все больше похожими на мужчин, а мужчины на женщин, происходит маскулинизация женщин и феминизация мужчин. А тут еще – мужчина-модель.

Нина Эдуардовна не говорила, откуда узнала обо мне и сломанной ножке моего ребенка. Могла увидеть по телевизору – я снималась во всех программах, в которые приглашали. Вначале, конечно, в Варвариных, она же всячески мне помогала. Но никакого договора на эксклюзивное освещение нашего дела на Варином канале у меня не было, поэтому я пошла и на другие, только бы заработать денег. Пришлось «бодаться» с мужчинами, которые придерживались такой же точки зрения, как и мой бывший. Но у меня была твердая позиция – и я могла ответить любому. Ребенок ни в чем не виноват! Разведись с матерью, в конце концов, скандаль с матерью, но ребенка не тронь. В общем, Нина Эдуардовна вполне могла узнать обо мне из СМИ, а потом подключить или свою службу безопасности, или нанять частного детектива. Она однозначно кого-то подключала, потому что знала гораздо больше, чем вылезало в СМИ. Даже сумму, которая мне требовалась, и название клиники в Германии, в которую я обращалась.

Ее отношение к фондам и благотворительности полностью совпадало с моим – нужно помогать конкретным людям и без посредников. Но Нина Эдуардовна была прожженной бизнес-леди, которая в первую очередь думала о своих интересах, а благотворительность… Ну, может, когда-нибудь там зачтется.

Ей был нужен ребенок. И ее муж Родион очень хотел ребенка. Если бы Родион мог родить сам, то давно бы это сделал, и даже не претендуя на миллион долларов США, обещанные первому мужчине, который сможет выносить и родить ребенка. Известный комик прошлого Чарли Чаплин вставил соответствующий пункт в свое завещание. Может, это и шутка, но к воле покойного, зафиксированной с соблюдением всех требований законодательства, во всем мире относятся с уважением. Миллион долларов ждет. В ХХ веке подобное казалось немыслимым, но наука идет вперед, появляются новые технологии. Все больше людей по всему миру меняют пол. У женщин начинает расти щетина, пропадает грудь, но при этом могут остаться репродуктивные органы. Их совершенно необязательно удалять, чтобы выглядеть как мужчина. То есть внешних женских признаков нет, а родить еще может.

Первым родил американец Томас Бити – и прославился как первый «беременный мужчина», его фотографии с животом до сих пор висят в интернете. Но изначально он был женщиной, сделал операцию по перемене пола без удаления репродуктивных органов. Потом он женился, его жена оказалась бесплодной, они воспользовались банком донорской спермы – и Бити произвел на свет троих детей. Сам выносил и сам родил, правда, после рождения третьего пошел еще на одну операцию – по удалению репродуктивных органов. С женой развелся, получил опеку над тремя рожденными им детьми, но миллион Чарли Чаплина ему не дали. Сейчас женат снова.

Но Родион родился мальчиком и стал настоящим мужчиной. Познакомились они с Ниной Эдуардовной очень интересным образом, о чем она мне поведала во время одной из следующих встреч.

Нина Эдуардовна с кем-то поспорила – она не сообщила мне ни с кем, ни из-за чего. Сказала только, что дело было связано с бизнесом. Но ей предстояло поработать уборщицей в мужском и женском туалетах одного весьма посредственного ночного клуба. На элитный она бы не согласилась – чтобы не узнали. Но все равно загримировалась, состарившись лет на десять, если не больше, надела парик с седыми волосами. К ее одежде была прикреплена камера, транслировавшая происходившее в туалетах, – как доказательство ее работы. Дело происходило вечером в пятницу, когда в клубе развлекался офисный планктон, мелкие чиновники и начинающие модели, в частности Родион. И один начинающий чиновник, сынок гораздо более высокопоставленного чиновника, уже перебравшегося в Москву со второй семьей, но пристроившего на теплое место дитятку из первой семьи, решил показать немолодой уборщице, какой он крутой. Или из него просто дерьмо лезло, а уборщица в мужском туалете, по его мнению, прекрасно подходила для того, чтобы на нее это дерьмо вылить. Конечно, он был пьян, но, как говорится, что у трезвого на уме – у пьяного на языке. Чиновничий сынок высказался насчет быдла, а потом специально помочился не в писсуар, а на пол и на ногу Нине Эдуардовне. Во время последней части представления в туалет вошел Родион, приехавший в Петербург делать карьеру из маленького городка в средней полосе России, где работы почти нет, но учат с уважением относиться к старшим. И к простым людям, занятым физическим трудом, Родион всегда относился с уважением. В общем, он своим внушительным кулаком провел воспитательную работу с чиновничьей мордой.

За драки в кабаках у нас можно, наверное, посадить половину мужского населения страны, а то и три четверти. Но как показала история двух известных футболистов, реальный срок светит, только если поддали чиновнику. И никакие извинения не помогают. Возможно, дело двух футболистов было задумано как очередной сигнал о неприкосновенности чиновничьей касты, что любви к этой касте точно не добавило. Но добавило сочувствия кумирам из простых семей, которые, с точки зрения обывателя, не сделали ничего особенного – ну, выпили, ну, подрались. Кого этим в России удивишь? У нас даже поговорка есть, что настоящая дружба начинается с хорошей драки. У нас после драки вместе пьют. Но практика показала, что, если среди тех, кому прилетело, есть чиновник, вместе не пьют, извинений не принимают, а отправляются на нары, и вся карьера, сделанная собственным талантом и здоровьем, может вполне закончиться.

Но в случае с Ниной Эдуардовной именно мелкий чиновник вел себя по-скотски. И у самой Нины Эдуардовны, как она мне сказала, были свои счеты с его папашей (она, правда, в туалете еще не знала, чей это сынок). Но ее больше всего впечатлило поведение незнакомого молодого парня, который, как показала дальнейшая экспертиза, был трезв (и вообще не пьет) и вступился за незнакомую ему пожилую женщину.

В результате все оказались в полиции. Нина Эдуардовна мгновенно высвистала своего адвоката, быстро подъехали те, кто наблюдал за происходившим в туалете по удаленной видеосвязи, и представили запись. Нина Эдуардовна сказала адвокату, чтобы вытаскивал ее молодого защитника любой ценой – и привозил к ней.

Нина Эдуардовна получила от чиновника-папы маленький асфальтовый заводик в Н-ской области, где, как она мне сказала, у нее были и другие интересы. О нынешнем местонахождении чиновника-сынка она не имеет понятия, но дело заводить не стали. Наверное, так и сидит на каком-то тепленьком местечке. Может, случившееся оказало на него благотворное влияние – в большей степени, чем все родительское воспитание, вместе взятое. А может, и не оказало. Но ее этот молодой чиновник совершенно не интересовал.

Ее заинтересовал Родион, который, несмотря на отсутствие образования (только одиннадцать классов средней школы и не столичной), оказался личностью. Он отслужил в армии, и хотя ему предлагали остаться контрактником, делать этого не стал. В родной город возвращаться тоже не стал, потому что никаких перспектив там не было – только спиться или отправиться в места не столь отдаленные (хотя оттуда они как раз были недалеко, и народ не понимал, почему зэков государство кормит бесплатно, а их нет), или и то и другое. Мать и сестра вкалывали на огороде и обирали окрестные леса, а потом выходили на трассу торговать дарами леса. Из постоянных денег была только пенсия матери, заработанная на закрывшемся градообразующем предприятии.

Родион решил ехать в Петербург и устраиваться стриптизером в ночной клуб. В той части, где служил Родион, народ был впечатлен карьерой стриптизера Тарзана, и пойти по его стопам собирались несколько человек. Весь тернистый путь Тарзана никому повторять не хотелось. В Военно-космическую академию, которую тот окончил, никто не собирался поступать, менять множество мест работы, чтобы выжить, тоже не хотелось. Хотелось сразу на сцену и жену – известную певицу. Или балерину, или какую угодно, только с деньгами. Родион не знал, как сложилась судьба однополчан, за исключением одного, который в результате стал охранником в супермаркете и женился на кассирше. Оказалось, что они из соседних городов, но познакомились в Петербурге. Теперь у них двое детей, ипотека на двадцать пять лет, работа по двенадцать часов и никаких шансов на резкое изменение жизни. Только бы хуже не стало!

В стриптизеры Родиона не взяли, но предложили попробовать силы в модельном агентстве. Как раз когда он туда пришел на кастинг, требовался человек, умеющий ездить на лошади и не боящийся лошадей – потому что нужно было удержаться на коне, встающем на дыбы.

И таким образом Родион получил свою первую работу в модельном бизнесе. Поскольку планировалась целая «конная серия», он получил и другие заказы, успел сняться в кино. Оказалось, что камера его любит, мужчин-моделей не так много, как девушек, стремящихся в эту профессию, а значит, есть шанс зацепиться в Питере.

Он отправлял деньги матери и сестре, снял комнату у бабульки, не желая проживать ни с одной молодой женщиной. Да и коллеги женского пола искали спонсора, а не коллегу-модель. Коллеги-мужчины искали или состоятельных дам, или состоятельных мужчин – в зависимости от природных склонностей, но в случае поступления заманчивого предложения были готовы сменить сексуальную ориентацию.

Родион просто хотел хорошо зарабатывать, а в перспективе купить квартиру.

Но ему улыбнулась удача в виде встречи с Ниной Эдуардовной.

Он никак не ожидал, что пожилая уборщица, за которую он заступился, считая это совершенно нормальным и естественным, окажется холеной нефтяной королевой. В общем, он оказался в постели Нины Эдуардовны. Через некоторое время ему было сделано предложение стать законным мужем. Родион устраивал Нину Эдуардовну по всем пунктам и в первую очередь – своими человеческими качествами.

Он не собирался отказываться от работы, с благодарностью принял модный магазин в качестве подарка к свадьбе, но сказал, что очень хочет детей, которыми готов заниматься. Нина Эдуардовна понимала, что и ей нужен свой ребенок, но сама рожать не решилась, хотя врачи говорили, что она здорова, как может быть здорова женщина сорока трех лет. Бизнес оставить было не на кого, даже на месяц. И ведь в результате беременности и родов возможны осложнения, которых она боялась. Она не знала, как организм отреагирует на беременность. И сможет ли она сама выносить и родить здорового ребенка? В общем, Нина Эдуардовна не захотела участвовать в этой лотерее.

Она стала искать суррогатную мать. Она могла себе позволить купить и эту услугу. А для чего еще нужны деньги, если не для обеспечения комфортной жизни себе и своим близким? Хотя, как я понимала, Нине Эдуардовне нравился и сам процесс их зарабатывания. Мне тоже нравится моя работа. Мне нравится спасать животных. Я получаю от этого радость и моральное удовлетворение. Я знаю людей, которые плюют на свое здоровье, но если что-то случается с животным, готовы отдать последнюю рубашку и сидят рядом со своим любимцем, пока он лежит под капельницей, и держат за лапу.

Нина Эдуардовна не хотела необразованных украинок или белорусок, она хотела, чтобы ее ребенка вынашивала образованная, порядочная русская женщина, сама родившая здоровых детей. И еще она хотела, чтобы у матери ее будущего ребенка и мысли не возникло оставить ребенка себе.

Потом она узнала мою историю. Хотя мой младший ребенок и был инвалидом, родился он здоровым. Операция, которая ему требовалась, вместе с реабилитацией обходилась гораздо дороже услуг суррогатной мамы, но Нина Эдуардовна сказала, что я могу считать эту плату благотворительной помощью, которую я не стала получать ни через какой фонд. И Нина Эдуардовна прекрасно понимала, что у меня не возникнет мысли посадить себе на шею кого-то еще. Я отдам ей ребенка. Не повторится история одной суррогатной мамаши, выносившей двойню для супругов Ф. в Петербурге. Санкт-Петербургский городской суд лишил ее материнских прав из-за нарушения договора с клиникой репродуктивной медицины, а также постановил изменить записи в графах «мать» и «отец» в книге записи актов гражданского состояния – суррогатная мать записала детей на себя. Ни о каком материнском инстинкте речь не идет. Суррогатная мать хотела за второго ребенка столько же, сколько за первого – после того, как выяснилось, что беременность многоплодная. А потом, еще до рождения близнецов, развелась с мужем, оказалась вместе с ним и уже четырьмя детьми в комнате коммунальной квартиры (двое своих) – и встала в очередь на квартиру. Закон на стороне биологических родителей, причем это касается не только российского законодательства, но и международного права. Ограничение биологических родителей в праве на установление отцовства и материнства противоречит Конвенции о правах ребенка и ряду других норм международного права. Есть еще Конвенция о защите прав человека, в соответствии с которой непризнание биологических родителей законными является серьезным ограничением для идентичности детей, противоречит интересам ребенка и, конечно, нарушает его права. И понятно же, что подобной суррогатной мамаше нужны деньги и квартира, а не дети. Дети – это только орудие или инструмент, которым пользуются и манипулируют.

В общем, Нина Эдуардовна предложила мне сделку: она оплачивает операцию и реабилитацию Владику, вместе с которым в клинику отправляется Калерия Юрьевна или любой другой человек по моему выбору (требовался сопровождающий), а я рожаю ей ребенка. Рожу двух – отлично. Планировалась подсадка двух эмбрионов.

Также Нина Эдуардовна сказала, что все будет происходить в Чехии, где имеются филиалы различных немецких медицинских центров или чешские медицинские учреждения, сотрудники которых обучались в Германии и регулярно проходят там стажировку. Например, немецких пенсионеров некоторые семьи отправляют в дома престарелых в Чехии, где обеспечивается прекрасный уход, персонал говорит по-немецки, но услуги дешевле, чем в Германии. Нина Эдуардовна брала организацию всего процесса на себя. Я предполагала, что этим будет заниматься не она лично, а ее помощники, но меня это не интересовало.

Меня интересовало, смогут ли в Чехии сделать операцию моему ребенку так же, как в Германии. В дело вступила моя подруга Варька, и оказалось, что да.

Также Нина Эдуардовна поставила условие: ее имя не упоминать нигде и никогда. Я могу давать любые интервью о том, что оплачиваю операцию ребенку своим суррогатным материнством, но никогда не говорить, чьего ребенка ношу. Я же могу не знать биологических родителей?