Текст книги "Достучаться до седьмого неба"

– А вы собираетесь?

– Ты меня что, идиотом считаешь?

– А тогда чего вы хотите? – не понял Вася.

– Во-первых, из-за какого-то вшивого миллиона, даже долларов, не стоило бы и дергаться. Во-вторых, ты себе представляешь миллион наличными? А миллиард? Куда я их дену? В-третьих, я не собираюсь никому сообщать о местонахождении самолета.

«Он мне мозги пудрит», – подумал Вася.

– Но это же можно определить! – воскликнул Вася вслух. – Сейчас такая техника, что…

– Все телефончики по прилете тут же уничтожим, кстати, прямо сейчас их соберем. Это ты мне правильно напомнил. А в самолете все разобьем. Но и аппаратура у нас есть специальная – в месте приземления. Она подавит любые сигналы всех диапазонов. Но лучше перестраховаться.

Главарь так и не сказал Васе, что намерен требовать. Вася не стал нарываться и спрашивать еще раз. Вместо этого он с поднятыми руками отправился назад на свое место. Следующим для беседы был приглашен немец.

Глава 8
Клеопатра

На берегу, на некотором удалении от выхода на пляж, мы увидели трех человек. То есть вначале мы их услышали. Двое размахивали руками и орали, третий, старец в такой же рубахе, как и на дяде Вите, и с посохом из какого-то неровного крючковатого ствола, стоял молча. Или отвечал так тихо, что мы не слышали. Старец был седым как лунь, с длинными волосами, бородой и бровями. Когда мы подошли, я отметила яркие, блестящие глаза, которые никак не ожидала увидеть на старческом лице. Обычно у стариков глаза блекнут, становятся водянистыми, иногда слезятся, но чтобы такой пронзительный, острый взгляд… Странно.

– Так, народу прибыло, – заметив нас, сказал старший из деловых мужчин. Он поздоровался с Колей за руку и обратился ко мне: – Меня зовут Тимур. Ты, если не ошибаюсь, Клеопатра.

– Лучше Катя.

– А крестили тебя как, деточка? – проскрипел Евлампий – это, естественно, оказался он. Голос мне тоже показался странным.

Я пожала плечами. Надо будет спросить у бабушки. Если я ее еще когда-нибудь увижу…

Второй мужчина представился Григорием. Он тоже был из тройки деловых. Они все приземлились в этом месте в одних костюмах, без багажа. Тимур с Григорием уже успели раздеться до трусов (маек не было ни у того, ни у другого), так как находиться на пляже в костюме было невозможно. На шеях у обоих висели золотые цепочки, но без крестов. Как я уже говорила, Тимур точно был восточным мужчиной. В венах Григория, по-моему, текла еврейская кровь. У Коли и у меня крестики были.

– Вам объяснили, где вы находитесь? – Тимур посмотрел вначале на Колю, потом на меня.

Мы кивнули. Коля повторил услышанное от дяди Вити.

– Ну, нам примерно то же самое сказали, – кивнул Тимур. – Но получается нестыковочка. Я – татарин и мусульманин, а Гриша – наполовину еврей, наполовину хохол, то есть по отцу иудей, по матери католик, а сам атеист. Мы здесь что делаем?

– А чем вы недовольны? Вы лично? – спокойно спросил Евлампий и, подобно дяде Вите, стал рекламировать жизнь в этом божественном месте.

– Почему я не помолодел?! – заорал Тимур.

– Почему вы должны были помолодеть? – удивился Евлампий.

– Потому что я мусульманин!

– А у вас в раю, значит…

– Да! Тридцать лет мне должно быть! Всем тридцать лет становится, пусть даже умер в сто!

– И вроде гурии должны быть? – задумчиво произнес Григорий. – Катенька – прелестная девушка, но нам бы женщин желательно побольше.

– А у меня месяц назад сын родился! – заорал Коля. – Разве нормально отрывать человека от молодой жены и новорожденного ребенка?

«Так, на Колю больше не смотрим», – сказала я себе. Я вообще не связываюсь с женатыми мужчинами. А уж против детей точно играть не буду. Но я очень хочу любви… Большой, взаимной… Но не сумасшедшей. Сумасшедшей не надо. Я против безумств – по любой причине.

– Неужели в раю нет баб? – продолжал Гриша. – Тогда для меня это не рай. И для любого нормального мужика не рай. Одна Катя на всех – это, знаете ли…

– Вон женщины, – Евлампий указал посохом вдаль.

По пляжу понуро брели «Вишенки» в сопровождении продюсера, который, судя по его виду, должен был быть одного вероисповедания с Тимуром. Или с папой Григория. Теперь я сомневалась. Но оказался атеистом, правда, одновременно обрезанным и крещеным, что ему обеспечили дедушка и бабушка с разных сторон.

– Простите, а вы себя к какой национальности причисляете? – спросила я.

– Русский и прошу называть меня Володей, – ответил Виссарион Рубенович Мильц.

– А разве Мильц мог быть Рубеном? – задумчиво произнес Григорий.

– Фамилия от матери. Я – незаконнорожденный.

«Вишенки» оказались со своими дамскими сумочками, из которых исчезли телефоны, и очень печалились из-за исчезновения багажа, где было много дорогих их сердцу вещей.

– Так, вопрос с бабами решен, – объявил Григорий. – Что с едой?

На эту тему выступили мы с Колей и указали путь к месту, где накрывают. Голодный народ рванул питаться. Мы с Колей и старец Евлампий остались.

– Так это остров или нет? – спросил Коля.

– Не могу сказать, – пожал плечами Евлампий.

– Кто здесь еще из нашего самолета? – подала голос уже я.

– Из чего? Что такое самолет?

Казалось, он искренне не понял вопроса. Коля попытался объяснить, что мы все вместе летели из Ниццы в Петербург, но Евлампий не знал ни Ниццы, ни Петербурга или хорошо играл роль.

– Я понимаю, дети мои, что вам трудно поверить в происходящее. Но нужно смириться. Вы здесь надолго.

– Ну, в это я готов поверить, – сказал Коля. – Хотя бы примерно можете назвать срок?

– Вечность.

– Что мы будем здесь делать? – спросила теперь уже я.

– Думайте о вечном, медитируйте. Можете помочь просушить книги. Почитаете их. В них собрана мудрость веков. Не исключено, там что-то и про вас всех есть. Там написано обо всем…

Старец показал посохом на скалу, которой заканчивался пляж, пояснил, что ее нужно обойти, и мы увидим тропинку, ведущую вверх. Когда будем подниматься, перед нами предстанет вход в пещеру. Там хранятся книги, и там же мы сможем найти и его самого. Он живет в пещере.

После этого он нам кивнул и отправился по пляжу по направлению к скале. Мы переглянулись, я скинула футболку, и мы с Колей долго плескались в теплом море. Потом немного обсохли и тронулись в обратный путь. Опять хотелось пить.

По пути Коля сообщил, что Тимур является личным адвокатом финансиста Дмитрия, а они с Григорием – личными помощниками. Хотя финансовая группа, возглавляемая Дмитрием, ворочает миллионами, работает в ней не так уж и много народа. Правда, все являются специалистами в своей сфере, работают очень много и соответственно хорошо получают. У них также много подконтрольных структур. Однако Коля не стал уточнять, в чем заключается контроль.

– У Дмитрия есть враги?

– А у кого их нет? – философски заметил Коля. – С его-то состоянием?

– Я имела в виду…

– Я прекрасно понял, что ты имела в виду. Но я не понял, почему мы все здесь! Если бы самолет на самом деле взорвали…

– То есть рай ты исключаешь по определению?

Коля расхохотался.

– Ты плохо знаешь Тимура, Григория, да и меня, грешного. Речь дяди Вити была рассчитана на идиотов. Если бы какие-нибудь бизнесмены из твоего родного провинциального городка попали сюда, они бы еще могли купиться. Но только не мы!

– Коля, насколько я понимаю, были потрачены немалые деньги. Кем? С какой целью? Я, конечно, очень рада, что осталась жива, но подумай сам: убить было бы проще. В частности, меня.

Коля пожал плечами.

Вскоре мы оказались на площадке у домика. За столом на этот раз мы застали еще и Дмитрия с блондинкой. Нас встретили радостными возгласами и предложили присоединиться. Пока стояла жара, вполне можно было обойтись овощами, фруктами и водой, но народ обсуждал, что вечером неплохо было бы выпить винца и вкусить мясца. Дядя Витя куда-то исчез.

– Катя, ты его точно знаешь? – спросил у меня Дмитрий.

Я рассказала все как есть.

– А если вспомнить какие-то детали? – предложил продюсер Володя, он же Виссарион Рубенович.

– Какие детали? Он был взрослый мужчина, даже ближе к деду, а я – фактически ребенок. Я давно уехала из родного города.

– А о городе? – выступил с предложением Тимур. – Что там у вас есть такого, что знают только местные жители? Может, какое-то специфическое название какой-то улицы? Какая-то известная на весь город бабка? Городской сумасшедший? Катя, думай. Его нужно проверить.

Пока мне ничего в голову не приходило. Но этот мужик был потрясающе похож на дядю Витю! Я верила, что это он!

А если он не умер? Мог он сбежать от своей сварливой жены? В принципе, мог. А потом кто-то, похожий на него, умер… Он же вроде по пьяному делу под грузовик попал, и его еще протащило за машиной. Точно я не помнила, и маме было не позвонить. Но хоронили в закрытом гробу, фотографию на него ставили ту же самую, которую в мой последний приезд домой выставляли на годовщину. Так он или не он?

– Послушайте, а ведь в раю должны быть души, – вдруг объявил Володя-Виссарион.

– Ну, предположим, – посмотрел на него Дмитрий.

– Не предположим, а точно.

– Володя, у тебя еще остались какие-то сомнения? Ты все-таки допускаешь, что мы в раю? – спросил Коля.

– Наоборот! Я нашел еще одно доказательство вранья этих пророков – или кто они там. Души не могут оставлять следы на песке. Их оставляют только люди из плоти и крови.

– И не могут оставлять продукты жизнедеятельности организма, – добавила я.

Народ захохотал.

– Молодец, Катя! – улыбнулся мне продюсер.

Я съела два бананчика, попила воды. Внезапно ко мне обратился Дмитрий.

– Что вы вчера делали с Сергеем Семеновичем, Катя? – спросил он.

Я удивленно вскинула глаза.

– Ничего не делали.

– Она с ним знакома? – удивленно спросил Тимур у своего босса, будто меня здесь и не было.

Дмитрий рассказал о нашем вчерашнем (или более раннем?) знакомстве. Я не дала больше задать себе вопросов и поведала про скорое появление Маргариты, которая увела Сергея Семеновича. Мужчины переглянулись.

– Это все объясняет, – объявил Григорий.

– Не все, а кое-что, – поправил Тимур. – Мне только интересно, эта долбаная шахидка здесь или нет? Дима, я тебе давно говорил…

– Я прекрасно помню, что ты мне говорил! – заорал Дмитрий. – Но кто мог подумать, что она такое выкинет!

– Давайте разберемся, что она все-таки выкинула, – спокойно предложил Коля.

Все собравшиеся стали анализировать случившееся в самолете, свое пробуждение и пришли к выводу, что для начала нужно обследовать место, в котором мы оказались. Остров это или не остров? Кто тут есть, кроме нас? Что тут есть?

– Пошли прямо сейчас, – сказал Дмитрий. – Мы же не знаем, когда здесь темнеет.

– Простите, а почему Сергея Семеновича не было в самолете? – встряла я. – Насколько я поняла, это ваш начальник службы безопасности.

– У него сильнейшее отравление, – сообщил Тимур. – Его среди ночи отвезли в больницу. Но мы не могли дожидаться его выздоровления и полетели домой в Петербург. Планировалось, что после выздоровления Сергей Семенович доберется сам. Виза у него годовая, так что проблем никаких не было.

– А угроза жизни? – спросила я.

– Не было. Врачи сказали, что он съел что-то не то. Теперь у меня в этом большие сомнения. Раз его увела Маргарита…

– Значит, она вполне могла ему что-то подсыпать, – закончил фразу Григорий.

– Они всегда были в прекрасных отношениях, – напомнил Дмитрий.

– Вот она его и не убила, а только временно вывела из строя, – высказал свое мнение Коля. – Отравление Сергея Семеновича как раз вписывается в схему случившегося.

– А он случайно не был в деле? – вкрадчивым голосом произнес Тимур.

– Почему нас не убили? – спросила я теперь уже у всех сидевших за столом. – Убить было бы проще. И здесь не все, кто летел в самолете.

– Телохранителей как раз могли убить, – заметил Григорий. – Они в данном случае – балласт. Экипаж…

– Стюардессу, – высказал свое мнение Дмитрий. – А классные летчики всегда нужны. У меня же работали пилоты экстра-класса. Но…

Он посмотрел на «Вишенок». Если бы это были звезды мировой величины, то их спасение выглядело бы вполне естественным. Но это была одна из многочисленных девчоночьих групп. Их у нас сотни, а уж исполнительниц… Причем эти исполнительницы регулярно меняются после того, как их предшественницы устраивают личную жизнь. Еще были я и блондинка. Я, конечно, себя очень люблю, но – надеюсь – реально оцениваю. У меня на сегодняшний день нет покровителя, который бы бросился на мои поиски. Владимир Станиславович в прошлом. Да, сотрудники журнала ему, наверное, позвонят. Но только после того, как сами забеспокоятся из-за того, что я не вернулась вовремя. И мое невозвращение вовремя они тоже себе объяснят. Не будут они дергаться первые несколько дней! Работа поставлена, а я полетела на Лазурный Берег Франции. Мало ли кого я встретила на этом самом Лазурном Берегу, да еще в особняке у одного из богатейших людей России. В журнале будут гадать, с кем я, может, даже делать ставки. И неотвечающий мобильник их тоже не заставит беспокоиться!

Кстати, а я ведь позвонила своей заместительнице с сообщением, что опоздала на самолет. Но что сажусь в самолет Дмитрия, сообщить не успела. Я сказала, что буду выяснять ситуацию с билетами на ближайшие рейсы. Мои сотрудницы могут решить, что я кого-то встретила в аэропорту… Или поехала назад в гостиницу… А мобильный вообще могла потерять.

Мама и бабушка – в родном городе. Созваниваемся мы не очень часто. Мой последний возлюбленный из спецслужб, с которым я познакомилась на горнолыжном курорте, месте моей первой командировки? Так я понятия не имею, где он сейчас! Он то появляется в моей жизни, то исчезает, и я научилась относиться к этому философски. Есть – хорошо, нет – еще лучше, быстрее закончу подготовку очередного номера журнала. Я отучила себя страдать и переживать. Я, наоборот, научила себя принимать с благодарностью то, что дает жизнь. И этот последний возлюбленный тоже не забеспокоится…

Как грустно, что обо мне некому беспокоиться… Как грустно быть одной…

«Так, хватит раскисать!» – тут же сказала я себе. Я сделала то, что удается единицам из брошенных богатыми мужчинами женщин. Я сама зарабатываю на жизнь, и не только на жизнь, но и на маленькие радости. Меня больше никто не воспринимает как содержанку, даже эти мужчины, сидящие со мной за столом. Я – молодая красивая женщина модельного типа. Да, я старше блондинки, висящей на Дмитрии, и «Вишенок», но совсем на чуть-чуть! Я из их поколения, но я – главный редактор журнала, продающегося огромными тиражами! И они все знают, что я сама работаю, а не открываю рот под фонограмму!

Но сейчас речь шла не об этом. Речь шла о том, что меня никто не будет искать. Долго не будет искать. Я – одна. Я живу одна и по жизни одна. Так почему меня оставили в живых? В благородство тех, кто провернул какую-то странную и пока непонятную операцию, я не верила. Значит, я кому-то зачем-то нужна.

Самолет захватили не из-за меня. Нет, его не захватили. Я даже не знала, что с ним сделали! Я не верила в то, что Маргарита с «поясом шахидки» его взорвала. Хотя какую-то вспышку я видела.

А если все-таки кому-то понадобился самолет? Сколько он стоит?

Я задала этот вопрос вслух.

– Мой? – уточнил Дмитрий.

– Ну а чей же еще?

– Катя, ты считаешь, что все это происходит из-за того, что кому-то потребовался самолет? – Володя-Виссарион явно понимал, что мы тут оказались не из-за его «ягодок».

– Глупо было бы затевать операцию из-за самолета, – сказал Тимур.

– А что затевалось-то? – закричал Володя-Виссарион. – Объясните мне! У меня контракты горят! У меня выступления девок на три месяца вперед расписаны! Мы сейчас чес должны были уже начать по городам и весям! Летний же сезон! Меня с девками сюда зачем притащили? Вас увеселять? Не верю. Ни про какие ваши дела я не знаю, они тем более.

– Самолет сколько стоит? – повторила я свой вопрос, обращаясь прямо к Дмитрию. – Хотя бы примерно.

– «Боинг-737» – это общее название более десяти моделей самолетов, – пояснил финансист Дмитрий. – Цена варьируется от примерно пятидесяти миллионов долларов до восьмидесяти пяти миллионов долларов. Я говорю про новые самолеты. Ну а дальше следует учитывать износ, количество ремонтов…

– А также внутреннюю обшивку и навороты, модные у определенной категории наших граждан, – добавил Григорий. – Старый можно купить за шестнадцать-двадцать миллионов долларов.

– Наш на пятьдесят миллионов точно потянет, – сказал Тимур.

«Вишенки» весело рассмеялись.

– Катя, ты в самом деле думаешь, что самолет так просто угнать и кому-нибудь продать? – посмотрел на меня Коля. – Это не картина, не ваза, не колье. Спрятать его довольно сложно, хотя и возможно. Но нужен большой ангар. И дело даже не в этом. Понимаешь…

– А если в Африку каким-нибудь повстанцам? – спросила я.

Мужчины замерли на своих местах, потом очень внимательно посмотрели на меня.

– Катенька, напомни, пожалуйста, кем ты работаешь? – попросил Тимур.

Я сказала. Дмитрий добавил, что он это знал от Владимира Станиславовича, который всячески меня рекламировал в нужных кругах.

– Да, некоторым провинциальным девочкам без образования удается сделать головокружительную карьеру не в модельном бизнесе, – объявил Коля и мне улыбнулся.

– Одной на десять тысяч из приезжающих в Москву и Петербург, – сказал Тимур. – Правда, гораздо больший процент находит богатых мужчин.

– И рискует оказаться на улице в сорок лет. Или в тридцать. Когда они уже не могут начать новую жизнь, а привыкли к определенному образу этой самой жизни, – невозмутимо заметила я. – Мне повезло, что мы с Владимиром Станиславовичем расстались, когда мне было двадцать четыре.

«И я не пошла в проститутки или просто по рукам», – добавила я про себя. И Владимир Станиславович оказался порядочным человеком! Мне очень повезло тогда. Но повезло ли сейчас?

– Катя, ты хочешь замуж? – спросил Володя-Виссарион. По-моему, ему было просто интересно и любопытно.

– Я хочу любви.

«Вишенки» опять весело рассмеялись.

– Я сказала что-то смешное?

– Все ищут мужа или по крайней мере спонсора! – заявила одна из девчонок.

– Но я не могу быть с мужчиной, которого не люблю. Для того чтобы лечь в постель, я должна хотеть мужчину. Хотеть ему отдаться, хотеть чувствовать его в себе. А если я не хочу мужчину, не испытываю к нему никаких чувств, то я не могу с ним быть. Ни временно, ни постоянно.

– Вы – дура, – сказала блондинка, впервые высказавшись в этом райском месте.

– Закрой пасть, – одновременно рявкнули продюсер и Коля.

Потом Коля извинился перед Дмитрием. Продюсер не стал. Я ему улыбнулась. И Коле улыбнулась. Передо мной извинился Дмитрий, но не потребовал этого от своей последней пассии. Видимо, понимал, что бессмысленно.

Блондинка, виснувшая на Дмитрии, открыла рот в удивлении. «Вишенки» опять захихикали, правда, не высказывались.

– Катя, продолжай, пожалуйста, – предложил Дмитрий. – Насчет Африки мне мысль понравилась.

– Могли к арабам, – высказал свое мнение Володя-Виссарион. – Тоже недалеко. То есть могли в Африку к арабам или в Африку к неграм. Я не знаю. Но топлива-то явно хватило бы на большое расстояние.

– В таком случае опять встает вопрос, почему нас всех оставили в живых, – заметил Григорий. – Экипаж работает дальше по своей специальности. От телохранителей избавились, Маргариту и стюардессу вполне можно продать в бордель, но…

Его взгляд упал на «Вишенок», потом он перевел его на блондинку и, наконец, на меня.

– Ты хотел сказать, что среди присутствующих есть и другие кандидатки в бордель, – заговорила я. – Я не обижаюсь. Это на самом деле так. Скорее всего, что дело в вас, Дмитрий. Самолет ваш. Тимур, Григорий и Коля – ваши ближайшие помощники, если я все правильно поняла.

Мужчины кивнули.

– Я сама оказалась в самолете случайно.

– Мы тоже в последний момент, – добавил продюсер. – У нас еще одно выступление планировалось, но его отменили, и Дмитрий любезно согласился нас прихватить.

– Но здесь дядя Витя, которого помнит Катя, – напомнил Коля. – Заранее спланировать Катино появление здесь не мог никто. Никто не знал, что Катя полетит с нами.

– Мы вообще могли с вами не познакомиться, – посмотрела я на Дмитрия. – На дне рождения было много народу. И я вообще-то договаривалась об интервью с женщинами. Простите, но вы не входили в круг моих интересов.

Блондинка хмыкнула. «Вишенки» захихикали.

– Так, сходите искупаться, – рявкнул продюсер. – Или просто погуляйте под пальмами.

Три девицы беспрекословно выполнили приказ и вскоре скрылись из виду. Блондинка осталась. Зачем она Дмитрию? Ведь умный же должен быть мужик, если создал и возглавляет свою финансовую группу! И непохоже, чтобы он занимался образованием своей пассии, как Владимир Станиславович занимался моим. Как же мне все-таки повезло с Владимиром Станиславовичем!

– Я согласен, что дело во мне, – сказал Дмитрий. – Может, во мне и ребятах. Но нас оставили в живых. Потратили немалые деньги на операцию – правда, пока непонятно, какую.

– Что из себя представляет Маргарита? – поинтересовалась я.

– Моя бывшая… подружка, – пожал плечами Дмитрий.

– Это я поняла. Кто ее родители? Может, есть какой-нибудь брат, дядя…

Тимур рассмеялся.

– Я спросила что-то смешное?

– Нет, Катенька. Ты убедила меня в том, что нельзя судить о людях по их внешности. Правда, я никогда раньше не видел блондинку с модельной внешностью, которая могла бы задать умный вопрос и думать в том же направлении, что и я. К сожалению, с нами нет Сергея Семеновича. У нас он занимается проверкой всех новых лиц, попадающих в зону интересов финансовой группы, лично Дмитрия Петровича и некоторых высокопоставленных сотрудников. Сергей Семенович смог бы рассказать подробно.

– Насколько я помню, ничего особенного в ее досье не было, – объявил Дмитрий.

– Но кому-то же она продалась! – закричал Григорий. – И в результате мы все сидим в этом раю!

– Я поняла, что Маргарита – брошенная женщина, а брошенная женщина способна на многое, если не на все, – заявила я. – Она хотела вам отомстить, – я посмотрела на Дмитрия. – Но все-таки навряд ли она сама организовала это дело – пока непонятно, какое. Ее явно кто-то использовал, потом избавился от нее. Вопрос: кто?

Дмитрий, Тимур, Григорий и Николай переглянулись и пожали плечами.

– У вас в ближайшее время намечалась какая-то важная сделка? – посмотрела я на Дмитрия.

– У нас все время важные сделки, – ответил вместо него Тимур.

– А что-нибудь особенное? – не отставала я. – Где вы должны были присутствовать обязательно. А ваше отсутствие сорвет, например…

– Мысль очень разумная, Катя, – сказал Григорий. – Но ничего сверхординарного не планировалось. Да, все важное, и присутствие всех нас четверых на работе обязательно. Но…

– Катя, твой журнал без тебя прекратит существование? – спросил продюсер.

– Если буду отсутствовать недолго, нет. Сейчас система уже налажена. Да, мне надо бы вернуться поскорее, но сотрудники справятся. У нас одна команда.

– Ваша финансовая группа развалится? – Володя-Виссарион обвел взглядом других мужчин.

– В ближайшее время нет, – ответил Тимур. – Но мы потеряем деньги. Чем дольше будем отсутствовать, тем больше потеряем.

– То есть вас не вывезли сюда для того, чтобы сорвать какую-то конкретную сделку? – опять уточнила я.

Четверо мужчин покачали головами.

– И наше исчезновение вызовет вопросы и расследование, – сказал Дмитрий. – Надеюсь, что Сергей Семенович в ближайшее время поправится. Хотя его могли вывести из строя надолго… И как раз для того, чтобы не занимался расследованием…

– У нас есть семьи, – напомнил Коля. – Мои-то точно просто так не оставят мое исчезновение.

– И обо мне забеспокоятся, – сказал продюсер. – А я позвонил и в офис, и домой, чтобы сообщить, каким самолетом лечу.

И только о том, что я лечу самолетом Дмитрия, не знал никто… Почему я никому не позвонила?! Хотя Дмитрий же сказал, что меня из аэропорта довезут до дома.

Я могла рассчитывать только на себя. Если я сама себя не спасу, меня не спасет никто. Другие же, по-моему, на кого-то и что-то рассчитывали. Но они не жили в нищете с мамой и бабушкой в провинциальном городке, а потом не были брошены на волю волн богатым сожителем после трех лет совместного проживания. Они не поднимались с нуля. У них что-то было на старте. У меня не было. И я очень хорошо усвоила, что в жизни можно рассчитывать только на себя. Только!