Книга: Размышления. В чем наше благо? Готовому перейти Рубикон (сборник) - Марк Аврелий Антонин

Отличная книга, великолепная обложка, а под ней сущий редакторский ад. Обязательная для прочтения книга, но, желательно, от другого издательства.

a. … не обращая внимание на досаждающих людей.

b. … не обращая внимания на досаждающее здоровье и прочие неприятности такого рода.

2. Помнить о смерти.

a. Просто потому что это факт, и каждый умрет и ничего в этом нет такого трагичного , но все происходит в соответствии с природой.

b. Не тщеславиться, ведь все равно итог всему – смерть, то бишь забвение. Как бы человек не раздувался, все равно пройдет небольшое время и он сдуется, то есть умрет.

Это если вкратце. А теперь чуть подробнее поговорим о стоицизме Марка Аврелия.

Дальше...

Марк Аврелий и стоицизм

Ну, я думаю, что каждый человек вынуждаем жизнью быть отчасти стоиком. Стоицизм – попытка примириться с жизнью в ее неизбежной болезненности и бренности. Своего рода тренировка разумного (то есть нечеловечески отстраненного) терпения. Это полезно. И это неизбежно. При этом пределы терпения любого человека все же ограничены, хотя стоицизм как раз этого и не признает. По Марку Аврелию с человеком не может произойти буквально ничего, что бы он не мог спокойно снести . Например, он говорит:

Прожить неприневоленно в совершенном благодушии, хотя бы кричали о тебе, что им вздумается, хотя бы звери раздирали члены вот этого вокруг тебя наросшего месива. Ведь разве что-нибудь мешает мысли сохранять свою тишину, благодаря истинному суждению об окружающем, а также готовности распоряжаться именно тем, что ей выдалось?

Ерунда, конечно. Как начнут звери на части рвать, никто не сохранит благодушия. Я бы сказал, что стоическое терпение на практике подразумевает рамки, в которых человек сталкивается с чем-то, что трудно, но еще можно терпеть. Если говорить о физической боли, то это, скажем, хроническая, отравляющая человеку жизнь болезнь, но не острые приступы этой болезни, которые терпеть невозможно. Сам Марк Аврелий по историческим свидетельствам всю жизнь отличался крайне хрупким здоровьем, так что он имеет полное моральное право рассуждать в таком вот терпеливом духе, хотя и явно перебарщивает. И в этом смысле я бы сказал, что необходимость в философии стоицизма рождается как раз тогда, когда боль уже более терпеть невозможно: человек срывается и в качестве реакции на срыв и рождаются мысли о том, что срываться не из-за чего, а надо относиться к боли (и прочим неприятностям) философски. Отсюда и переборщ. Не было бы нестерпимой боли, не было бы и нужды в философии стоицизма. А вот реально применимыми эти рожденные непереносимой болью мысли становятся лишь когда боль все же еще можно переносить - тогда, вероятно, стоицизм действительно может укреплять человека. Ну и, вероятно, стоицизм может делать переносимой ту боль, которая многим показалась бы непереносимой, и в этом смысле действительно делает непереносимое переносимым. Я говорю вероятно, потому что сам нахожусь в ситуации здоровья идеальной для стоика – то есть болячек у меня уже довольно много и они крайне неприятные, но выносить их пока что еще можно без особых сетований. Но при этом и срываюсь я довольно часто, то есть стоик из меня выходит плохой. И вот что я заметил – сразу после очередного срыва я начинаю рассуждать почти в точности как Марк Аврелий – укоряя себя за срыв. Вроде как:

«Ну и что ты бесишься? Ничего такого уж страшного не происходит, вполне можно не обращать внимания. Если что и болит (шире - мешает), мыслить это не препятствует – а раз я могу мыслить, значит, и проблемы нет. Пока голова в порядке до остального тела мне и дела нет. Всё, впредь такого не повторится, и я буду сохранять спокойствие и спокойно заниматься своим делом» (как вы догадались, это – мои слова, а не Марка Аврелия:)).

Вот я и думаю – может из стоиков тоже были плохие стоики, и они рождали свои стоические положения именно после срывов – именно как реакцию на срыв? Не знаю, настаивать на этой гипотезе не буду…

Тут, правда, во многом еще и вопрос темперамента. Глупо, например, было бы требовать от Фриды Кало, чтобы она была стоиком в постигшем ее несчастье. Не тот у нее темперамент. Но ведь она и была стоиком, то есть жила с этой вечной болью, стоически ее перенося. Но и срываясь конечно. То есть, чтобы проповедовать стоицизм, надо иметь определенный душевный склад (стремление к бесстрастию), а чтобы жить стоиком…- так сама жизнь заставляет. Вообще, чтобы жить (элементарно выживать), надо быть стоиком, а то сразу загнешься. С этого я собственно и начал. В этом смысле стоицизм как философия и вообще любая философия, предписывающая определенный образ жизни (заключающийся в чем-то отличном от непосредственного занятия философией – то есть рассуждений о жизни), кажется мне чрезвычайно ограниченной. Ведь с одной стороны жить стоиком можно и без стоицизма (то есть без точных формулировок стоических положений), а с другой - можно не подпадать под стоицизм просто по своему характеру или темпераменту. Лично мне стоицизм интеллектуально близок, а вот по темпераменту я все же для стоицизма слишком впечатлительный. Но все же я попытаюсь впредь быть лучшим стоиком, чем был до сих пор. Хотя вряд ли получится…

Зато у меня точно получится уличить Марка Аврелия в одном неблаговидном поступке, а именно во враждебном отношении к философии в смысле чистого умозрения. Он радуется, что «не стал писать умозрительных сочинений». Марк Аврелий, как и многие другие, ценит только «применимое в жизни» знание, то есть вторичное с высшей философской точки зрения. Высшее теоретическое знание показывает жизнь как есть, а не предписывает и не направляет. Значение же практики для теории высшего порядка (то есть теории в собственном смысле слова) состоит всегда только в том, что она дает материал, а не в том, чтобы мы, вооружившись теорией, стали лучше практиковать. Что же до практики… но построение теории - это и есть практика рассуждающего человека (может быть практикой) – тот, кто этого не понимает… но это вообще плохо понимают. И философы в том числе. Но философы извечно пытаются изменить окружающий мир (или как-то определить свои действия в этом мире), тогда как дело-то их заключается в том, чтобы объяснить его (заниматься исключительно одним действием - умопостижением). Зрить умом – это ли не дело философа? Именно это.

Что же можно сказать о философии книги? Это стоическая философия со всеми ее достоинствами и недостатками. И проблема в том, что ничего нового по большому счету Марк Аврелий в нее не привнес, просто повторяя, за исключением некоторых моментов, мысли своих греческих и римских предшественников.

Главный недостаток книги – это то, что не смотря на свой малый объем (всего 170 печатных страниц), очень много «воды». Некоторые мысли повторяются не один десяток раз, и уже успевают набить оскомину, вызывать отторжение. Его длинные мысли часто искажаются, и в итоге превращаются в кашу. Книга бы только выиграла, сократи бы её наполовину (а то и треть), выкинув всю трансцендентную лабуду и оставив лишь актуальные для нашего времени мысли императора, которые действительно заставляют задуматься, а не возжелать скорейшей смерти.

С его нравственностью можно соглашаться, можно не соглашаться, ибо что истина, а что нет в таких вопросах понять сложно. Но, ох уж эта античная матафизика! Сейчас она откровенно устарела и порою кажется смешной. Ладно бы, можно было простить, но она едва ли не чаще, чем рассуждения о нравственности…

Однако, даже если брать во внимание подобные недостатки, стоит учесть, что в дневнике Марка Аврелия скрыта стоическая мудрость. Кого интересует эта тема или же личность самого императора – стоит обратить внимание на это произведение. Всем остальным, желающим более житейских рекомендаций – почитайте Сеннеку, его философия тоже стоическая, но более глубокая, я бы с большим желанием перечитал его нравственные письма, чем потратил время на эту книгу.

Всё же стоит учесть, что "К самому себе" является личным дневником Аврелия, он именно что адресован САМОМУ СЕБЕ, выражая волнующие философа проблемы. Не стоит его осуждать за мысли. Думаю, пиши он намеренно для кого-то, он бы смог показать себя с лучшей стороны.

Римская Империя разрослась до небывалых размеров, и соответственно, это привело ко множеству проблем. Одна из них, самая сильная - это религия. Зевс уже не тот. Даже сам Император уже редко о нем упоминает, да и о богах не всегда; есть у него сомнения, либо там боги, либо всемогущая Природа, либо Ничего. Так вот, в одном мифе Зевс хвастал, что может кинуть цепь на землю, и все боги и люди вместе взятые не перетянут его. Но, через несколько столетий всё-таки силы то его иссякли, ибо нечего так много выпендриваться; плюс набирал мощь новый противник, и очень сильный - христианство. К тому же, из-за больших размеров империи, приходилось впускать в себя и варварских богов. Всё это вызывало суматоху в умах людей, и потому даже в центре Империи и среди образованных людей был непорядок. Что уж говорить о границах и низших слоях общества, где постоянно вспыхивали войны и эпидемии чумы. И Марку Аврелию приходилось бессильно наблюдать за всем этим. Когда хороший и мудрый человек встает у власти, и когда он понимает, что он ничего не может изменить, у него остается одно средство - утешения. И именно этим словом хочется назвать труд Марка Аврелия - Утешения.

Следует сразу сказать, что "Размышления" не готовились для публикации автором, а были его личными дневниками, и в этом и есть вся его прелесть. Потому что этот труд не выделяется новизной, и не даст ничего нового тому, кто уже знаком со стоицизмом, с тем же Сенекой, к примеру. Марк Аврелий повторяет несколько мыслей разными словами и разными образами. Вот они:

1. Человек - ничто. Прошлое уже ушло, будущего может и не быть, а потому у человека есть лишь его настоящее - зыбкое, тягучее, видоизменяющееся, но единственное и мимолетное. Следует жить лишь настоящим, и делать так, словно ты живешь последние мгновения.

2. Вторая мысль вытекает из первой. Марк Аврелий часто упоминает о знаменитых людях - Александре Македонском, Цезаре, Помпее, и задается вопросом - Где же они теперь со всеми своими амбициями и честолюбием? Рассыпались в прах, и стали Ничем. Отбросьте все материальные стремление, обратитесь к Природе, и к своей Душе.

3. Человек - часть Целого, руководимого Природой. Всё вокруг есть замысел Природы и части его. И потому не стоит злиться, порицать людей глупых, греховных, ведь мы все одно, и таков замысел высших сил. Нужно быть доброжелательным, открытым, даже для врагов, ведь они делают зло только самим себе. А если в тебе добро, то ты живешь в согласии с Природой, которая заключена в тебе, и в которой ты заключен. Нужно жить в гармонии!

Вот так. Кому читать этот труд? Тем, кто наконец хочет стать Человеком.

Ценность Размышлений на мой взгляд в том что, это личный дневник, так сказать, практикующего стоицизм человека и не просто человека, а императора Римской Империи в период ее расцвета! Следует сказать, что второй фактор - не столь важен как первый. Марк Аврелий не был фанатиком, в политике был консерватором, во всем знал меру, старался не отдавать территории, но и не совершал завоевательных походов, проявлял по тем временам значительный гуманизм, заботу о неимущих, наказывал и казнил преступников и бунтарей по крайней необходимости. Кстати, сам он был из сенаторского сословия, но его предшественник, император Антонин Пий, хотя имел своих сыновей, усыновил его и выдав за него свою дочь Фаустину, сделал затем и приемником империи. При дворе воспитанием Марка, среди прочих, занимался стоик Квинт Юний Рустик, от которого тот и набрался стоических идей.

Теперь, попробую изложить стоицизм одним абзацем так, как он изложен в Размышлениях. Все временно на Земле, все умирает, распадется на элементы, поглощается природой, целым. Даже память о людях сиюминутна, даже о самых известных - недолговечна. В этой ситуации постоянного потока, вихря времени, нет смысла человеку быть увлеченным страстями и иллюзорными целями в будущем. Нет будущего, нет и прошлого, только настоящее важно ибо только оно и дано человеку. Между тем человек - существо общественное и то что в его силах в этом бесконечном круговороте жизни и смерти - это быть справедливым к другим, правдивым, внимательным, не поддаваться страстям (но не чувствам!), знать меру во всем, то есть, по сути, не желать ненужного. Жить каждый день как последний - это из Марка Аврелия. В общем-то вполне себе приличная этика, только мотивация такой этики - чисто эсхатологическая (направленная к концу) и происходит от страха конечности нашего существования. Хотя и с богами Марк Аврелий решает вопрос остроумно - их надо просить лишить наш желаний ненужного, то есть, укрепить на стоическом пути :).

В издании ЛП имеются экзегетические (значит - теологически объясняющие текст) комментарии Яана Уата и славная статья Гаврилова Марк Аврелий в России. Из нее узнаем, что некоторые высказывания Марка Аврелия (6, 13)

Как представлять себе насчет подливы или другой пищи такого рода, что это рыбий труп, а то — труп птицы или свиньи; а что Фалернское, опять же, виноградная жижа,...

использовали в России для утешения постоянно недоедающие люди. Видимо и Лев Николаевич тОлстый, кушающий рисовые котлетки любил это место, ибо хорошо отзывался о книге Марка Аврелия. Ну, и, конечно Ильф и Петров знатно постебались над всем этим. PS. Все таки, европейский эсхатологизм - стоический, а наш человек - эсхатологичен, как расп..яй, Афоня, которому ничего не интересно и на все наплевать. PS. Подозреваю, чтобы прислуга не обнаружила, писал Марк Аврелий дневник на греческом.