Текст книги "Лимит. Серая мгла"

Глава 12. Дэниел

Апрель, 2033 г.

Цюрих

По пути домой Дэниел пребывал в прекрасном расположении духа. Встреча с девушкой усыпила чувство тревоги, дав еще один повод позвонить Ашу уже завтра. Вернувшись в отель, дверь которого в этот раз беззвучно распахнулась перед ним до того, как он успел дотронуться до звонка, он хотел попросить Элизабет заказать машину до вокзала на следующее утро, однако не обнаружил ее и оставил записку на ресепшен. В отеле стояла гробовая тишина.

«Где другие постояльцы, персонал?»

После длительной прогулки больная нога разнылась, и подниматься по ступенькам не хотелось, поэтому он решил вызвать лифт. Внутри заметил кнопку, поднимающую кабину на третий этаж. Странно, он точно помнил, что лестница заканчивалась на втором. Из любопытства Дэн нажал кнопку, но ничего не произошло. – Чертов отель Оверлук, – проворчал парень себе под нос и поднялся в свой номер, где провалился в глубокий сон.

Забавно, но, несмотря на жизненный опыт, ему никогда не снились кошмары, в отличие от большинства товарищей по работе. Как бы командиры ни пытались накачивать всех тем, что они лишь исполняют приказ, что они всего лишь винтики, и нельзя винить элемент механизма в том, что кто-то, открутив его, расшатал конструкцию моста, из-за чего поезд, полностью набитый людьми, пошел под откос, большинству было неведомо это спокойствие. Дэн знал, что сны снятся всем, просто не все их запоминают, и он был очень благодарен своему подсознанию за проявление такого милосердия.

Проснувшись и позавтракав в пустой столовой, в девять часов он обнаружил уже ожидающую его машину. Водитель знал, куда ехать, и был неразговорчив, чему подспудно обрадовался пассажир. Поэтому он просто расслабился и стал наблюдать за тем, как утренний город просыпается, сбрасывая с себя ночную вуаль. Горожане прогуливались с собаками, парочки завтракали в кофейнях, обсуждая насущные проблемы, офисные клерки читали свежую прессу. Какой-то парень ехал параллельно с его машиной на велосипеде, явно наслаждаясь музыкой в наушниках.

На вокзале водитель уточнил, что нужный поезд отходит с одиннадцатого перрона, и объяснил, как до него дойти. Дэниел поблагодарил мужчину и отправился в неизвестность.

Искомый перрон был отделен от прочих путей другим терминалом, выполняющим частные рейсы, как решил для себя Дэн. Странности возобновились с новой силой, едва он доковылял до поезда. На перроне стоял короткий, всего в три вагончика длинной, экспресс в форме капсулы, без каких-либо электронных табло или опознавательных знаков. Рядом с единственной открытой дверью в ожидании томился пожилой мужчина в необычной черной униформе с нашитым на ней логотипом, который Даск запомнил ранее на стойке ресепшен в отеле. «Ладно, пора признать, что для розыгрыша они слишком хорошо организованы. И вряд ли меня приглашают давать интервью для документалки».

– Мистер Даск, я полагаю? – обратился к нему контроллер.

У него были аккуратные круглые очки, густые брови и удивительно черные проницательные глаза. На пальце, ожидаемо, сверкало такое же черное кольцо с ровными гранями, какое носила девушка из отеля. Все это начинало напоминать какую-то шпионскую игру. Дэн, конечно, знал, что разведывательные службы во всем мире вербуют в том числе и отставных военных, хоть и очень редко. О случаях вербовки калек ему слышать не доводилось вовсе.

– Могу я увидеть то, что оставил вам мистер Аш?

Дэн протянул визитку. Он в последний раз понадеялся, что это не сработает, и все это лишь продуманная шутка эксцентричного визитера, но проводник, мельком взглянув на кусок бумаги, пригласил его занять любое понравившееся место.

– Подскажите, долго нам добираться до места?

– Около двух часов. В дороге вам предложат пообедать. Очень советую выбрать стейк из рыбы. Лучше в округе его нигде не приготовят.

* * *

Заняв свободное место в пустом вагоне, Дэниел погрузился в свои мысли. Он пытался представить, что будет, если предложение Аша его не устроит? Куда он пойдет? Можно попытаться связаться с бывшими сослуживцами. С некоторыми Дэн поддерживал товарищеские отношения, но настоящей дружбы ни с кем так и не завел. Что очевидно отразилось на отсутствии каких-либо посетителей. Все эти клише про братьев по оружию, сражающихся друг за друга и подставляющих плечо в трудную минуту, годятся только для кино или книжек. Это не работало, когда речь шла про операции, подобные тем, в которых Дэн принимал участие. Там был только приказ, регламентирующий жизнь и смерть. На первом месте всегда стояло выполнение миссии, любой ценой. Так что нет, они не были братством, а представляли собой команду профессиональных убийц, где каждый эффективно выполнял поставленную перед ним задачу.

Поезд направлялся к месту назначения по живописному швейцарскому пейзажу. В это время года здешняя природа особенно прекрасна. На пути то и дело попадались небольшие речушки, переходящие в горные потоки с порогами, преодолеть которые было бы не так просто. Несколько раз ему встречались водопады, и однажды Дэн даже заметил издалека оленя, который с недоумением уставился на мерно гудящую капсулу, случайно вторгшуюся на его территорию. На заднем фоне, словно на картине, виднелись заснеженные пики Альп.

На протяжении всего пути молодого человека удивляло отсутствие хоть каких-то признаков цивилизации, кроме рельс и поезда, мчащегося по ним сквозь заповедную и неизведанную территорию. И это впечатление гармонировало с теми чувствами, которые вызывала вся эта история. Его жизнь сейчас также катилась на совершенно новую территорию. И совсем непонятно, чем это окажется по итогу: заповедным местом, способным излечить его тело и, возможно, душу, найдя свое новое место в жизни, или поездкой в один конец.

Через два с небольшим часа они прибыли к самой непримечательной станции, которую Дэн мог вообразить. Станция являла собой одинокую бетонную плиту, лежащую в центре лесной опушки, на которой не было ни электронного табло, ни хотя бы деревянной таблички с названием места прибытия. Аналогичным образом отсутствовали перила с лавочками и какие-либо стрелки, указывающие дорогу к населенным пунктам.

Накинув на спину сумку, Дэн вышел из вагона и вопросительно взглянул на проводника.

– Мистер Даск, благодарим вас за поездку! Чтобы добраться до места назначения, вам необходимо идти туда.

Кондуктор указал рукой на узкую прореху в деревьях, которая была совершенно незаметна постороннему взгляду, если не всматриваться намеренно.

– Спасибо, но я рассчитывал на то, что меня встретят. Я, знаете ли, не в той форме, чтобы бежать косулей через лес. Ну и долго мне идти… туда?

Ситуация становилась все более удручающей.

– Не переживайте. Всего около двадцати минут. Счастливо! – На этих словах человек в форме удалился, и экспресс незамедлительно начал движение в обратную сторону.

Дэн остался один. «Добро пожаловать в дерьмо». Делать нечего, поправив сумку, он двинулся в указанную сторону. Попутно изучая идеально растущие деревья, Дэниел инстинктивно исследовал этот лес на предмет возможных угроз в случае, если он заблудится. «Или если меня подставили».

В свое время он прошел углубленные курсы ориентирования на местности и выживания. Даже беглого взгляда хватило, чтобы понять: тут есть где укрыться от непогоды, нетрудно найти материал для сооружения минимально необходимых орудий труда, а также воду и еду. Главную угрозу могли представлять дикие животные да ядовитые насекомые, которых, по слухам, все чаще можно было встретить даже в несвойственных для них европейских лесах. Ученые объясняли миграцию насекомых глобальными изменениями в климате, ускорившимися за последние десять лет. Однако местная флора и фауна его не сильно заботили. Если с животными лучше просто не вступать в конфликт, то от местной мошкары он был защищен набором военных имплантов, полагающихся любому контрактнику его уровня. Подобные технические новшества защищали от большинства ядов, отравлений, паразитов, помогали лучше переносить тяжелые погодные условия и повышали иммунитет. Импланты не были панацеей, но, как правило, если военный доживал до старости, выглядел и чувствовал он себя гораздо лучше среднестатистического пенсионера.

Перейдя небольшую речку по импровизированному мосту, сложенному из нескольких бревен с натянутыми по бокам канатами, Даск вышел на укрытую со всех сторон деревьями поляну, на которой располагалось похожее на старый амбар здание. Выглядело оно так, будто в нем уже лет двадцать никто не вел никакого хозяйства, но был момент, за который его взгляд зацепился сразу же, едва увидев постройку. Над деревянными воротами для заезда техники было написано «Лимит». Вывеска заржавела и явно не должна была привлечь ничье внимание, но не осталась бы незамеченной для человека, который уже встречал это название. Дверь не была закрыта, и, зайдя в здание, Дэн увидел раскиданные повсюду мешки со строительным мусором, солому, старые ящики и прочий подобный хлам. Вместе с тем его не покидало впечатление, что все было разбросано слишком складно и гармонично. Кто-то сильно постарался, чтобы превратить это место в такую развалину. И именно эти усердия и выдавали их.

– Быстро же вы приняли решение, – окликнул его знакомый голос. – Надеюсь, не утомились в дороге?

Из-за угла показался Аш, одетый с иголочки, как и при их первой встрече, только в этот раз костюм был приятного бежевого цвета.

– Все было прекрасно. И спасибо отдельно за прогулку по лесу, что особенно полезно с моей ногой, – не удержался от сарказма Дэн. Он старался сдерживаться и не показывать, как его раздражает вся эта необычная ситуация. – Вы неплохо удалились от населенных пунктов, но эта ферма и аккуратно разложенный мусор вас выдали.

– Рад, что это не укрылось от вас. Значит, вы в форме! Простите, что пришлось так сделать, – Аш поднял две руки в примирительном жесте. – Но мы все здесь немного параноики. Разумеется, повсюду есть камеры, и мы следили за вами, как только вы сели в поезд, но дополнительная осторожность никогда не помешает, – он подошел к стенке, отодвинул одну из досок, за которой скрывалось нечто, похожее на сенсорный замок, и ввел комбинацию цифр. – Не будем терять времени, пройдемте в более подходящее для беседы место. Познакомлю вас с коллегой.

«Я и вправду попал в третьесортный шпионский триллер», – успел подумать про себя Дэн, наблюдая, как в соседней стене отъезжала фальш-панель, открывающая кабину лифта.

– А дальше мы, вероятно, спустимся в секретный подземный бункер глубиной метров сто, да?

– Что вы, всего лишь тысяча пятьсот, – буднично произнес мужчина. – Прошу за мной.

Интерлюдия III. Стрелок

Румыния, 70 километров к западу от Брашова

Март, 2033 г.

За 45 часов до

Впереди на скале отчетливо выступал силуэт древней крепости, гордо возвышающейся над раскинутым у ее подножья городом на высоте сотни с небольшим метров. Построенная более семисот лет назад, она сохранила свой величественный, первозданный облик до сих пор, смело бросая вызов времени. Стрелок видел ее поздним вечером, но монументальная цитадель, деликатно подсвеченная сотнями ламп и прожекторов, прекрасно просматривалась издалека. Небольшой город, должно быть, населяла всего пара тысяч людей, если не меньше. В стародавние времена такие поселения были обслугой хозяину замка и неизменным атрибутом любой крепости или другого фортификационного сооружения, взамен получая покровительство и защиту лорда от набегов бандитов или войск соседних княжеств. Естественный социальный симбиоз.

Оценив свое откровенно плачевное положение и принимая в расчет, что все ближайшие дороги и подъезды к крупным городам были перекрыты блокпостами, пришлось довольствоваться остановкой здесь. Городишко сам по себе не был оплотом туризма, хотя ему нельзя было отказать в типичном для восточной Европы шарме средневековья. Подъезд к населенному пункту пролегал через низину, и любое движение транспорта хорошо просматривалось с местных высот за сотни метров. А они уже знали марку и цвет его машины. Не доехав пары километров, Адонис оставил машину за кажущейся густой аллеей кустарников и двинулся в сторону городка. «Как они так быстро определили машину? Неужели попался на камеры? – ругал он себя, – но я тщательно просмотрел местность около фермы и на пути к ней. Камер не было. А столько полиции уже мобилизовано…» Вероятно, преследователи получили доступ ко всем средствам слежения за дорогами не только в городах (их он изначально сторонился), но и портативным камерам на фонарных столбах и дорожных знаках на шоссейных магистралях и проселочных участках, и смогли проследить по тайм-коду все машины, находившиеся в то время в конкретной местности. И это учитывая то, что он сменил транспорт и сделал все, чтобы процедура не попала на камеры. От этой мысли в душе похолодело. Значит, у них здесь весьма тесные контакты с правоохранительными органами и службой безопасности, или они получили такие широкие полномочия напрямую от властей. «Мы недооценили масштаб события, свидетелем коего я стал», – грустно констатировал он, пока шел по земляной проселочной тропке.

Когда его отправляли на задание, руководство было уверено, что взаимодействие вокруг этой секретной разработки осуществлялось исключительно между руководством сторонней лаборатории и доктором Вонг. Лаборанты и охрана не в счет, они знают лишь то, что им говорят, и никто в здравом уме не доверил бы даже крупицы подобной информации младшему персоналу. Но молниеносная мобилизация всей системы безопасности, камер и столь быстрая идентификация его личности свидетельствовали о том, что информация была направлена на самый верх мгновенно, и в отношении его санкционировали полномасштабный план-перехват, словно он террорист номер один. Начавшаяся было как разведывательная, миссия теперь превратилась в смертельный марафон, где главным призом выступала его жизнь, с одной стороны, и возможность предотвратить страшную катастрофу – с другой. Сразу после того, как ему удалось изучить содержимое захваченных документов, Адонис понял, что за ним будет объявлена охота.

«Что ж, в некотором роде я сейчас угроза номер один для них, – хищно ухмыльнулся он. – Когда я передам сведения о том, что тут творится без согласия международного комитета по безопасности и европейской уголовной полиции, поднявшаяся волна дерьма захлестнет покрывающих это чиновников, а с ними и пару-тройку правительств в полном составе, не говоря уже про сам проект. Репрессии времен Цепеша, которые творились на этой земле несколько сотен лет назад, покажутся им доброй сказкой».

Проблема была лишь в том, что он не знал, где и когда сможет передать сведения. Имея в своем распоряжении камеры слежения, преследователи могли точечно блокировать сигнал в месте, где он должен был находиться по их мнению, даже если ему на какое-то время удавалось скрыться из поля зрения. Еще будучи в автомобиле, агент предпринял попытку переслать свои координаты и хотя бы часть сведений. Бесполезно, сигнал пропал через считанные минуты после того, как он отъехал от фермы и сбросил погоню. Буквально под куполом. И неизвестно, какой радиус они покрывают. Теперь он боялся, что в тот самый момент ненароком выдал свое местоположение, поэтому с тех пор не предпринимал попыток выйти в сеть.

Мужчина подходил к городу со стороны строения, похожего на склад. Ему нужно было переодеться, дабы не бросаться в глаза, а после попросить кого-то из местных помочь прорваться через кордоны полиции к границе. Магазины и забегаловки были закрыты, проникновение в чужое жилище грозило поднять ненужный сейчас шум. Так что он действовал аккуратно, стараясь найти малолюдный дом, стоящий в отдалении от соседей, где к тому же могла быть машина.

Напряжение росло по мере приближения к жилым постройкам. Пустынные узкие улочки, задвинутые наглухо ставни. Словно местные жители так и остались в средневековых временах, и недавно им сообщили, что в городе завелась ведьма. «Как же тихо. Прямо как в ужастиках про вампиров». Имея боевой опыт в специальных операциях в джунглях Амазонии и мегаполисах Латинской Америки, он был привычен к шуму, производимому сонмами людей или животных. Поэтому нынешняя мертвая тишина непрерывно давила на нервы. Тихо, по-кошачьи, он крался мимо домов, заглядывая в приоткрытые окна, осторожно прислушиваясь, чтобы определить, было ли здание жилым, или же хозяева были в отъезде. Во многих окнах горел свет, была слышна речь или шаги, где-то громыхала посуда или играла музыка, слышался смех жильцов, звуки телевизора, в котором ведущий на непонятном языке проповедовал что-то заинтересованной публике.

Пройдя метров пятьсот по очередной улочке, он углубился в каменную арку и попал в ухоженный маленький дворик, плотно окруженный другими постройками. Между домами на холмик вела дорожка из мелкого гравия. На бугре, чуть поодаль от других зданий, возвышался типичный двухэтажный белокаменный домик с крышей из красной глиняной черепицы. Свет нигде не горел. Рядом припаркован видавший виды Пежо. «Такой не привлечет внимания, да и дом, вроде, пустой».

Адонис подобрался к нему и замер в полуприседе около крыльца. Он услышал тихое пение, как будто кто-то бубнил себе под нос известную только ему мелодию. Мужской голос. Человек обошел веранду слева и осторожно заглянул через край. Одинокий пенсионер лет за шестьдесят сидел на кресле-качалке, покуривая сигарету и тихо напевая себе под нос. Надо проверить, один ли он.

Стрелок взял камушек и бросил на ступеньку. Мужчина перестал качаться и прислушался. Тогда беглец бросил второй камешек. Со вздохом, сопровождающимся скрипом кресла, человек поднялся и подошел проверить, думая, что это крыса или кошка.

– Тихо, не шевелитесь, – агент поднес палец к губам, направив пистолет в лицо пожилому. – Прошу, помогите. Мне нужна ваша машина.

Человек часто заморгал и приподнял руки.

– Говорите по-английски?

Мужчина, сглотнув, утвердительно кивнул. Адонис показал на машину.

– Вы живете один? – снова кивок. – Отлично. Мне надо добраться до Орадя, это к западу отсюда. Нужно, чтобы вы вели машину. Около города я выйду, и больше вы меня никогда не увидите, – чуть подумав, добавил, – я заплачу, доллары, евро, что скажете?

Несколько секунд они смотрели друг на друга в немой паузе. Возможно, не рассмотрев в глазах чужака сиюминутной угрозы для жизни, румын постепенно опустил руки. Догорающая сигарета торчала у него изо рта. Он аккуратно ее достал и бросил на землю.

– У меня супруга и сын в Бухаресте. Не убивайте меня, пожалуйста.

– Я не причиню вреда ни вам, ни им. Мне срочно нужно в Орадя. Там я выйду и больше никогда не появлюсь здесь, – повторил агент. Пенсионер, казалось, чуть приободрился, быстро смерил его оценивающим взглядом.

– Я… да, конечно. Только прошу, не наставляйте на меня эту штуку, – процедил он.

Мужчина опустил пистолет, тем не менее не поставив его на предохранитель.

– Еще мне нужна чистая одежда. Любая. И быстро, пожалуйста. Времени нет.

– Хорошо. Пройдемте в дом. Дам вам вещи моего сына. Он примерно вашего роста. Потом поедем. До города километров четыреста.

Поднявшись на террасу, вооруженный незнакомец оглянулся на двор, чтобы удостовериться в отсутствии хвоста. Адонис уже хотел было вновь поторопить местного жителя, как внезапно в нескольких метрах от них с протяжным скрипом отворилось окно, и мужчина средних лет высунулся по пояс, держа сигарету в пальцах. В комнате позади него слышался звук диктора. Похоже, вечерний выпуск новостей. Он сразу заприметил их на веранде. Проклятье! От страха пополам с напряжением у агента непроизвольно дернулась рука, сжимавшая рукоятку глока. Он мгновенным движением переложил его в противоположную от смотрящего руку.

– Григор, доброго вечера, а кто это с тобой? – местный недобро покосился на Адониса.

– Привет, Михэй, это мой старый друг, Драган, заскочил меня проведать.

Человек по имени Михэй продолжал пристально изучать чужака. Тот прекрасно понимал, что сильно привлекает к себе внимание неопрятным видом и мятой одеждой.

– Я не мог видеть вас раньше? – спросил он Адониса. – Лицо будто бы знакомо…

Внезапно его собственное лицо вытянулось, глаза округлились. «Он все понял, – определил агент, – только что, из новостей. Надо прекращать обмен любезностями».

Адонис хотел пожелать доброй ночи и затолкать Григора в дом, но в этот момент голова старика разорвалась словно наполненный гелием шар, а тело отлетело в дверной проем. Агент почувствовал на лице брызги теплой крови. «Сволочи!» Он прыгнул за телом Григора в дом, ногой захлопывая дверь. В ту же секунду размеренный быт города был уничтожен громыхнувшими автоматными очередями, от которых двор содрогнулся. Шум стоял как от пулемета. Дверные щепки и осколки стен летели во все стороны. Пули пробивали окна, нещадно решетили стену в кухне и прихожей. Вещи, кухонную утварь, книги – все разметало по первому этажу, словно прямо в центре комнаты бушевал торнадо. Адонис прополз на локтях глубже в коридор, свернул в гостиную. Прислонился к дальней стене, проверил глок. «Твою мать, я даже не знаю, сколько их». Тут же ощутил сильную боль в левой руке выше локтя. Сдернул плащ. Кровавое пятно стремительно расползалось по рубашке. Он уже не думал про наблюдательного Михэя, который, вероятно, так и остался навсегда висеть наполовину высунувшимся из окна.

Выждав, когда автоматная очередь чуть притихнет, и стрелки займутся сменой магазинов, он в полуприседе, стараясь не скрипеть половицами, быстро скользнул дальше по темному коридору. Открыл дверь самой дальней комнаты. Спальня, постель приготовлена для сна. «Старик просто выкуривал папиросу перед отдыхом, – пронеслась мысль у него, – вот твари!». Надо вылезать из дома и бежать дальше в лес, машину угнать уже не представлялось возможным. Чтобы задержать преследователей, он развернулся и выстрелил несколько раз в дверь, не имея возможности прицельно бить по кому-то. Уловка сработала. Ответные выстрелы последовали незамедлительно. Беглец вылез из окна и сразу же услышал звук ботинок по гравию. Слева из-за угла показался здоровяк в черной куртке с автоматической винтовкой наперевес. Адонис, не успев выпрямиться, прицелился за долю секунды и послал две пули в лицо противнику. Одна попала в глаз, вторая оторвала нижнюю челюсть. То, что еще пару мгновений назад было лицом, сейчас напоминало мешанину из остатков зубов и мозгов.

Он бросился бежать. Налево, налево, теперь направо. Стрелок несся между домов, жители которых уже подняли панику, до конца не разбирая, что происходит и куда бежать, чтобы спастись от выстрелов. Услышал, как кто-то кричит на параллельной улице. Ужас начинал охватывать город, который еще пять минут назад твердо намеревался отойти ко сну. Этот вечер местные еще долго не забудут. В окнах включался свет, то и дело хлопали ставни и двери. Где-то громко закричал младенец. Надо было выскользнуть из лабиринта улочек. На открытой местности больше рисков быть застреленным, но зато он сразу поймет, где лесной массив.

Он задыхался. В каждом окне мерещился силуэт с оружием. Вдруг глиняный горшок слева взорвался брызгами осколков. Другая пуля чиркнула о стену дома. Адонис кувыркнулся вправо за ящик и сразу прицелился. На улице, по которой он только что бежал, – никого. На несколько секунд все стихло. Он слышал лишь биение собственного сердца, готового стремглав выпрыгнуть из груди, однако руки крепко держали пистолет. Профессиональный навык. Адонис всмотрелся в темноту улицы. И тут справа из окна дома, расположенного к нему по диагонали, донесся слабый стук. Как будто что-то твердое задело стекло. «Ствол», – сгенерировал ответ мозг мгновенно. Он повернул пистолет и три раза выстрелил в ближайшее окно, примерно представляя, где бы мог находиться стрелок. Послышался шум сползающего на пол тела и клацанье оружия.

Перепрыгнув через небольшой забор и пробежав еще некоторое время, он увидел замаячивший выезд из города и даже очертания темных макушек деревьев вдалеке. Квартал заканчивался. Оббежав сбоку последнее строение бежевого цвета, Адонис буквально врезался в еще одного преследователя, который очевидно должен был следить за этим выходом. Оба отлетели в разные стороны. Агент выронил пистолет. Видимо, они пытались закрыть город со всех сторон, отрезая пути к бегству.

Преследователь, явно не ожидавший, что добыча выйдет на него сама, поднялся с земли, рефлекторно потянулся к кобуре одной рукой, а второй схватился за рацию. Адонис, не вставая, ударил его ногой в коленную чашечку. Послышался отвратительный хруст, сустав неестественно вывернулся в другую сторону. Мужчина взвыл от жуткой боли и рухнул на бок. За секунду беглец дотянулся до пистолета и добил противника выстрелом в голову с расстояния в метр. «Теперь они точно знают, где я». Адонис поднялся на ноги. Грудь болела от недавнего столкновения. До леса метров триста. Один черт знает, какая у него фора. Больше не оборачиваясь, мужчина сцепил зубы и побежал в ночь.