Текст книги "Художник без картин"

Своей лёгкой, слегка вразвалку походкой, по которой друзья узнавали его издали даже в темноте, хоть он и не понимал чем она необычна, Марк подошёл к двум незнакомкам.

– Вечер добрый, мадемуазель!

– Чё?

– Привет, говорю.

– Привет.

– Не видел тебя раньше… Ты откуда?

– С города к бабушке приехала.

– Впервые, что ли?

– Та нет, изредка бываю.

– Но я точно тебя раньше не видел.

– Почему ты так уверен?

– Та потому, что я бы не смог забыть такое чудо, и написал бы сотни пропитанных любовным томлением стихов дабы воспеть тебя! Твои глаза, твой голос… Ну и щёки конечно: они у тебя клёвые! Такие пышные – я бы на них выспался!

– Красиво врёшь! – девушка ответила сквозь смех.

– Считаешь это ложью? Что же, пусть меня называют лжецом, но я не скажу иначе.

– Я не красавица.

– Та ты что?! Эти твои формы… Ух!

– Как тебя зовут?

– Марк… Можно просто Фридрих… Но лучше Марк…

– Я – Эмма, а это моя подруга – Ангелина. Приятно познакомиться.

– А мне-то как! Ангелина, ты скромница?

– Немного, наверное…

– Никто не идеален. Помогу, поддержу… В тебе кроется потенциал той ещё чертовки!

– Сразу заметил?

– Та нет. Трудно ориентироваться в пространстве, когда мир закрыт необъятным очарованием Эммы («Задом… Необъятным задом!» – крутилось на языке). Но потом я увидел твои прекрасные глаза и всё понял…

– Хватит нас смущать, врунишка! Что ты тут делаешь?

– Это очень трагичная история…

– Расскажи!

– Ровно семнадцать лет назад я впервые родился в этом мире…

– У тебя День рождения? Поздравляем!

– Спасибо. Так вот… В свой четырнадцатый День рождения, будучи ещё совсем глупым мальчишкой, я подрался с одним приезжим, который бесил меня своими бабскими поведением и видом. А ещё эта серёжка золотая в ухе… Как вспомню! Жуть… В общем он обиделся и пошёл к старой колдунье; она что-то там наворожила и дни мои и ночи лишились женского тепла. «Проклятие златоухого гея» – так мы назвали это страшное событие. Не смейтесь – это очень грустно! Я нашёл ту старуху и она сказала, что магия её очень сильная и единственный выход – это истинная любовь, которую я могу встретить лишь в один из своих Дней рождения. С тех пор я и блуждаю в поисках спасения: одинокий, несчастный, необласканный… Сегодня думал дома остаться и заедать горечь одиночества тортом, но им пришлось делиться с семьёй, и его съели ещё днём. И любви так и не нашёл… Ни торта, ни оргазма…

Девчонки от души заливались смехом.

– Веселитесь без меня? – голос принадлежал ещё одной подруге Эммы, которая только что подошла.

Интуиция не подвела… Потрясающий момент: слева двое парней дерутся; справа перебравшая тётя блюёт, опираясь о стену бара; на заднем плане мужик кричит по телефону «Та я же люблю тебя, курица!»; а прямо перед ним – она! Их глаза встречаются и всё вокруг застывает как в замедленной съёмке. Какая же она… Мозг начинает вращаться вокруг своей оси.

Очень удачно, когда история любви Ромео и Джульетты описывается на фоне возвышенной Италии. Я не могу взять такой фон, потому что это будет неправда. Но не всё ли равно?! Любовь – это чудо, которое сияет ярче всего, когда кажется, что мир вокруг погрузился во тьму.

– Да нам вот этот принц зачарованный свою трагедию рассказывает.

– А мне расскажешь?

– Возможно… Как тебя зовут?

– Дженнифер.

– Ну ты и стрёмная!

– Что?!

– Всё как всегда! Стоит познакомиться с красавицами как оказывается, что у них обязательно есть страшная подруга. Никуда не денешься – придётся звать и тебя.

– Куда?

– На празднование моего Дня рождения. Проклятие златоухого гея снимать.

– Зачем же я буду портить веселье своим ужасным видом?

– Страх обостряет восприятие. Да и если присмотреться, то у тебя милые ушки. Особенно левое!

– Идиот!

– Стрёмная и идиот. Не так ли начинается страсть? Ну так что, девчонки, поехали?

– Забавный и милый чудак… Я согласна. – Эмма в деле.

– Не оставлять же человека в беде! – Ангелина тоже.

– У меня нет выбора. Нужно проследить, чтобы ты не ранил моих подруг своими остротами. – Джекпот!

Они вместе направились к машине.

– Ну что же, а вот и мои друзья: это Чарли, а этот красавчик – Фредди, но не спешите лапать это чудо – у него очень нежная кожа. Ребята, это Эмма, это Ангелина… Ах да, ещё же и Дженнифер… Но не торопитесь её прогонять – она будет диких зверей отпугивать!

Снова покупка алкоголя, закуски; поездка на корыте именуемом автомобилем; и вот они на лугу, возле леса с одной стороны, и озера с другой – то самое место в котором начался этот замечательный день. Парни дружно натаскали веток, развели костёр и вся компания расселась вокруг него. Марк на минуту отстранился от происходящего, наблюдая за танцем пламени, но уже вскоре стал частью весёлой и беззаботной атмосферы царившей рядом. К тому же ему пришлось деликатно перенаправлять интерес, явно обделённой мужским вниманием, Эммы на Фредди. Тот растерялся и лишь смог протянуть ей стаканчик со словом: «Бухнёшь?» Да, этот парень знает как вести себя с женщинами… А после его «Курнёшь?», Марк отметил, что Казанове повезло жить в разное с его другом время. Чарли рассказывал весёлые истории и всё более явно обозначал какое-то волшебное притяжение к коленке, плечам и талии Ангелины… Фредди рассказывал, что его гусь недавно попал под колёса машины, а Эмма, сидевшая рядом с ним, всё конкретней проявляла признаки заражения от Чарли непреодолимой тягой прикасаться к другому человеку.

– Дженни, как думаешь, Фредди, если что, хватит сил вырваться?

– Боишься за друга, Марк?

– Конечно!

– Лучше бойся за себя, если он всё-таки вырвется!

Их глаза улыбались друг другу вспышками пламени: то ли отражёнными от костра, то ли от сердца…

Когда все были достаточно пьяными, чтобы взяться за поиск нового веселья, поступило предложение искупаться в озере. Ангелина ответила: «Ну не знаю, мне страшновато ночью в воду лезть», а Чарли подлил ей ещё и после того как она выпила спросил: «А теперь?»

– Учитывая его метод, тебе лучше согласиться: если замёрзнешь и простудишься – это не беда, а вот алкоголизм – штука страшная…

– Ладно Марк, но ты первый… Слабо?

– Только если Эмма не прыгнет следом бомбочкой.

Он разделся до трусов и с криком влетел в воду. Через минуту к нему присоединились остальные. Задержалась только Дженнифер, с улыбкой наблюдая с берега за происходящим, но Марк приблизился, схватил её на руки и сделал частью общего безумия. Тёмная вода отражала множество звёзд ночного неба… Он, как и все, дурачился, нырял, кого-то обрызгивал, кого-то в шутку топил, но при этом мысленно был парализован от мимолётных прикосновений к мокрому телу Дженни… Когда все доплыли до противоположного берега, началось соревнование: кто быстрее доберётся обратно. Фредди почти достиг цели, а Чарли в этот момент умудрился учинить над ним ещё одну шутку: подплыл сбоку, ловким рывком стащил с него трусы, доплыл до берега, подбежал к лесу и со всей силы бросил их в пропитанные темнотой лесные заросли. Потерпевший прикрылся ладонями и матерясь побежал за ними. «Я помогу искать» – сказала Эмма и поспешила следом.

– За Фредди, не чокаясь. – тут же предложил Марк.

– Ну может не всё так критично… Но на всякий случай надо запомнить его невинным и без седых волос. – Чарли выразил малую надежду.

Тут надо сказать, что Фредди был весьма своеобразным. Помимо прочего, он очень любил рассказывать о бесчисленных любовных подвигах, да вот только забывал их перед этим совершать. Друзей забавляли его байки и они делали вид, что верят. На самом же деле, сама мысль о близости с девушкой приводила его чуть ли не к панике. Когда он услышал, что где-то сзади его зовёт Эмма, то он, так и не отыскав в темноте трусы, начал потихоньку удаляться в глубь леса. Ободрав ноги, он решил совершить гениальный, по его мнению, манёвр – притаиться в кустах и завыть как волк, чтобы отпугнуть преследовательницу. Ну как не любить этого парня?! Он выл, рычал; будь у него шерсть на спине, то обязательно ощетинился бы; но любви преграды не помеха…

– Иди же ко мне, мой затейник! – она была так близко; и гениальный план, как ни странно, рухнул.

Беги, Фредди, беги!

Нашёлся он лишь на следующий день: весь исцарапанный, но счастливый что убежал. Хорошо ещё что нашёл нужную тропу и легко добрался домой.

Эмма вернулась к компании, в которой никаких подробностей ещё никто не знал, но все слышали неправдоподобные завывания и, увидев её злостное выражение лица, предвкушали захватывающий рассказ.

– Эммочка, дорогая! Прежде чем ты расскажешь нам где Фредди, что у тебя с лицом и что за странные звуки доносились из леса, скажи, пожалуйста, в конце этой истории ты выжила? Мы очень волнуемся… – сил удержаться от хохота ни у кого уже не осталось.

– Да пошёл ты, Марк!

– А где же Фредди?

– Та пошёл он!

– Домой что ли убежал? Живёт недалеко… Беспокойство излишне – я немного знаком с его странностями. А на меня даже не смотри – я понял что ты слишком хороша для меня.

– Задолбал!

– Бухнёшь? – Чарли с улыбкой процитировал сбежавшего героя-любовника и протянул ей стаканчик.

– Козлы! – поблагодарила Эмма и уже секунду спустя смеялась вместе со всеми.

Они посидели ещё немного у костра, в который уже несколько раз подбрасывали ветки, чтобы погреться; обсохнуть; пожарить сосиски, о которых только вспомнили… Песни допеты, алкоголь допит, поздравления высказаны… Все начали собираться домой. Чарли, несмотря на немалую дозу алкоголя в крови, уже ждал девчонок за рулём, чтобы, как и обещал, развести по домам. Марк выразил всем благодарность за прекрасно проведённое время и решил ещё остаться и немного побыть в одиночестве. Этот праздник для него очень важен, и суть его не в праздновании из года в год одного дня рождения, а в возможности подвести итоги и, возможно, родиться заново.

Он подкинул оставшиеся ветки. Искры от костра взлетали к небу, чтобы раствориться во Вселенной в полёте к вечному. Разве не к этому что-то подталкивает его изнутри?!

– Не помешаю? – её голос обвился тонкой красной лентой вокруг его шеи; и пока не растаял, на несколько мгновений остановил его дыхание.

– Дженнифер?! Что ты тут делаешь? Только не говори что Чарли не справился с управлением!

– Я не справилась…

– Он дал тебе порулить?

– … с управлением собой. Мы недалеко отъехали и я попросила высадить меня и не ждать, потому что очень захотелось вернуться к тебе.

– У тебя на меня планы? Впрочем я чувствовал…

– Что я вернусь через десять минут?

– Нет, так точно я не мог предвидеть… Но десять минут или десять жизней – разве это не одно и тоже в сущности?!

– Ого! Я знала, что некоторые люди для постижения философских высот мысли уединяются, но вот чтобы результат был таким быстрым… Впрочем, я тоже чувствовала…

– Что я не такой уж и дурак?

– Дурак, который считает себя умным, умный, который считает себя дураком – разве это не одно и тоже в сущности?

– Возможно… Но как бы там ни было – я действительно дурак, безумец… Но это мой выбор. К чёрту шаблоны и условности, к чёрту правила и здравомыслие, когда они основаны на страхе быть собой и попытке приспособиться к социуму! Живи пока живётся, люби пока любится! Осмысленное безумие – одна из мудрейших вещей на земле. Вот и вся философия.

– Так ты не ответил: можно я останусь?

– Только если пообещаешь не приставать.

– Боюсь, что могу соврать если пообещаю.

– Прекрасный ответ. Оставайся конечно! Буду очень рад.

Она села рядом и задумчиво посмотрела на огонь.

– Мне кажется, что под твоим дурачеством скрывается мечтатель.

– Как и каждый человек. Просто у всех по разному это выражается. У меня, например, язык не поворачивается назвать мечтой покупку нового телефона и тому подобные чисто потребительские желания. Мечты… Многие из них даже не должны сбываться: они – путь, а не цель. Ни имя человека, ни его место жительства, ни профессия, ни возраст, никакие подобные сухие факты не расскажут о нём больше, чем его то, о чем он мечтает. Если бы о моей жизни кто-то писал книгу, то я бы попросил опустить множество моментов… Какая разница как меня зовут, как я выгляжу и как называется населённый пункт вокруг меня? Зачем лишние подробные описания людей, улиц, домов и всего в этом роде? Зачем?! Я хочу чтобы запомнили меня, а не чёрствую информацию, которая с течением времени накапливается у каждого человека.

– О чём же ты мечтаешь?

– О многом. Но если выделить что-то… Я смотрю на людей вокруг, на их псевдожизни, и то, что я вижу, рождает во мне мечту не разучиться мечтать… Глупо, наверное, но всё же…

– Совсем не глупо.

– А ты о чём?

– С некоторых пор я боюсь этим заниматься. Мне кажется, что я слишком слаба, чтобы осуществить самое желанное; или хотя бы попытаться…

Марк взглянул вверх. Казалось, что он где-то высоко над собой. Продолжая смотреть, он произнёс: «Быть может, весь наш мир – это чья-то мечта… Которая сбылась… Либо же не сбылась…» Потом он взглянул ей в глаза и продолжил: «Подумай об этом! Тебе станет намного легче от осознания ничтожности своего риска!»

Глаза в глаза…

Мгновенье – вечность…

– Марк, я тебе нравлюсь?

– С первого взгляда…

– Чем?

– Я прочитал в твоих глазах, что с тобой звёзды становятся ближе.

Его слова были искренними. Он в первую очередь оценивал людей по их глазам и со временем выработал неплохое умение определять таким образом скрытые детали.

У Дженнифер была умопомрачительная внешняя красота: в небе явно витало вдохновение когда её рисовали; но даже она меркнет в сравнении с её внутренней магией. Марк хотел её душу и тело. Смешаться, раствориться…

Он молча встал и сходил к ближайшему дереву, нашёл большую палку и, вернувшись, несколько раз ударил по тлеющим углям как гольфист по мячу: остатки огня были погашены и красные раскалённые точки рассыпались на несколько метров вокруг. Они смотрели на них в темноте и казалось, что у них под ногами россыпь звёзд. Их губы слились…

Поцелуй – это молитва…

– Чего ты хочешь сейчас больше всего?

– Тебя…

Вокруг неё кружилось много парней. После нескольких разочарований она стала более осторожной и лишилась иллюзии о могуществе красоты. Какое уж тут могущество, когда тебя воспринимают как красивую вещь?! Её утомляли лесть и комплименты одних, наглость и позёрство других… Она видела за этими стандартными подходами такие же стандартные базовые инстинкты и не более. Ей сразу понравился парень с добродушной улыбкой назвавший её стрёмной. Когда он врал, то делал это так, чтобы было понятно, что это обман, а когда говорил правду, то ни во что другое верить не хотелось. У него был свой подход к определению правды, а его маски лишь украшали лицо, а не прятали – повторяли его черты, просто придавая особый оттенок. С ним было хорошо… А было ли что-то на самом деле из того, что было не с ним? Её окончательно разоружило его признание, что он её хочет. Всегда есть тонкости, которые не каждый поймёт – их надо чувствовать. Сложно объяснить как, но по голосу, выражению лица, глазам, дыханию и ещё массе почти неуловимых признаков, можно понять, что двое людей сказавших одни и тоже слова, говорят о совсем разном. Ей говорили «Я тебя хочу», но как-то не так: либо с противными самоуверенностью и себялюбием, либо с приторным нетерпеливым вожделением. И всегда «Я» было важнее, чем «Тебя». Марк же одним словом дал ей почувствовать себя по-настоящему желанной, ощутить силу притяжения двоих людей: их душ; их тел, которые так схожи с небесными, когда вместе…

Она прижалась к нему, заключая в нежный плен ласковых рук. Он держал её талию, а её ноги оторвались от земли и сплелись у него за спиной. Они целовались и прятались от мира сомкнув веки. Она специально прикусила его губу. По венам потекла лава. Его футболка, её майка и лифчик полетели на землю… Молодость так легко освобождается от одежды. Марк положил Дженнифер на покрывало, на котором они до этого сидели, снял с неё штаны, трусики… Его пальцы читали на её коже тайные желания, а поцелуи рисовали невидимые узоры. Он постигал её аромат, вкус… Целовал ноги, живот, грудь, шею… Она нетерпеливо избавила его от оставшейся одежды и он медленно вошёл в неё… Мысли расплавились… Медленными ритмичными движениями он проникал всё глубже, иногда делая резкий рывок, от которого она слегка вздрагивала и издавала стон, и снова замедляясь… Она шёпотом просила заставить её кричать… Марк ускорил темп. Он, она, стоны, капли пота – всё слилось в сосуд, с которого они жадно пили, лишаясь последних оков. Меняя позы, они уже не помнили ни о чём в этом мире кроме притяжения друг к другу; притяжения столь сильного, что отдавшись ему, они разобьются друг о друга на множество сверкающих частиц, с которых можно будет собрать карту ночного неба. Совсем рядом черта, переступая которую, постигаешь бесконечность. Он лежал на исцарапанной спине, а она двигалась вверх-вниз, сидя на нём. Одной ладонью он чувствовал твёрдость соска на её груди, а второй – упругость ягодиц… Смотрел на её растрёпанные волосы, раскалённый взгляд, подпрыгивающие груди… Они закрыли глаза и их одновременно подбросило взрывной волной куда-то высоко над деревьями, а когда открыли, то увидели как рядом танцуют звёзды…

Какое-то время они лежали и просто смотрели… Затем начали не спеша собирать вещи и одеваться.

– Мне так хорошо, что даже не верится.

– Мне тоже. Ты позовёшь меня на свой День рождения?

– Ты этого хочешь?

– Да… Чтобы сказать тебе всего один тост: «Здорово, что ты родилась!»

Он шли взявшись за руки, любуясь на то, как восход начинает поджигать линию горизонта. Небо было залито красками любви… Это их восход, их краски.

Их подобрал и подвёз знакомый из соседней деревни, который возвращался на машине с ночной рыбалки. Влюблённые прощались малозначительными словами и наполненным теплотой сердец молчанием.

Домой Марк шагал несколько километров… И это после бессонной, хмельной, насыщенной ночи; но усталости не было. Напротив – удивительно невесомое вдохновение. Дома он лёг в кровать, чтобы поспать хоть пару-тройку часов, ещё чувствуя привкус её губ на своих. Ему семнадцать лет, но иногда кажется что приходится нести на плечах минимум полвека, ещё и скрывать это от всех, но всё же… Пора подводить черту и новые итоги. Дженнифер… Разве не стоит проснуться снова, чтобы видеть такие сны наяву?!

***

Спустя несколько часов Марк лениво выбрался из кровати, оделся, умылся и вышел во двор.

– Вот тебе кефирчик, гуляка!

– Спасибо, ма…

Кефирчик был именно тем, что нужно: как целебный эликсир он вливался в истерзанный накануне алкоголем организм.

– Сходи за земляникой – бабушка обещала вареники приготовить.

В лесу было здорово. С утра прошёл дождь, но свежесть от него уже испарилась под палящим солнцем. А вот здесь, под ветвями многочисленных деревьев, ещё хранилась желанная прохлада. Здесь можно скрыться от невыносимой жары и насладиться насыщенным кислородом воздухом. Можно поразмышлять о том, сколько лет этим деревьям, сколько всего они повидали на своём веку и, тем не менее, по-прежнему тянутся к солнцу. Лес часто настраивал Марка на философский лад. Он подошёл к молодой сосне, провёл ладонью по ещё влажным после дождя иголкам на нижней ветке, что была у него над головой, а потом резко дёрнул, подставляя лицо падающим каплям… Почувствовав освежение и прилив сил, он отправился к тому месту, где росло много земляники. Понемногу набралась целая банка. Аромат этих ягод удивительно приятный.

Когда Марк выходил из леса, то снова пошёл кратковременный ливень: из тех, что «как из ведра», но ненадолго. Он кинулся бежать, но недалеко от дома поскользнулся и упал. Крышку он не брал и ягоды высыпались с банки, которая, к счастью, не разбилась. Принялся их собирать. В какой-то момент поднял голову и увидел потрясающую картину: дождевые тучи стремительно отступали и теперь земли достигали лишь мелкие капли, пронизанные лучами, снова открывшегося взору солнца… Он улыбался этой перемене и с удивлением осознал: «Это уже было!» Ощущение дежавю всегда таинственно.

Пока бабушка трудилась на кухне, а мама – на огороде, он покормил и напоил всех животных в хозяйстве. Затем с удовольствием принялся за тёплые мягкие вареники с земляникой, приготовленные на пару, запивая свежим домашним молоком. Пришёл отец и сказал, что он ест их еду и не заслуживает этого, потому что недостаточно помогает.

Да, Марк не имел так называемых «золотых рук» и не любил перетруждаться при выполнении домашних обязанностей, но он помогал, просто Генри этого как будто бы не видел, потому что считал себя трудягой, а остальных лентяями. Лишь и знал, что раздавать указания и кричать если что-то не так сделали; а по его мнению всегда всё было не так. Его сын хотел многому научиться, но ещё с малых лет, когда он принимался помогать отцу, тот, особо не объясняя как правильно, сразу же требовал результата и за малейшие ошибки ругал во всю силу голоса. Сколько раз приходилось в слезах убегать из дома… Как тут многому научишься? Труд в этом доме был сопряжён с такими нервами и ссорами, что это выработало привычку особо к нему не рваться.

Он достал удочку, накопал червей, взял себя в руки, чтобы скрыть испорченное настроение, и поехал на велике к речке, где его ждали друзья. Велик, как и у всех в деревне, был обычным, и для того чтобы быстрее ехать, нужно было не переключать скорость, а быстрее нажимать на педали. Цепь несколько раз спадала, но вскоре он уже был в условленном месте.

– Привет, парни!

– Привет!

– Здорова!

– Готовы к невиданным доселе уловам? Как я обычно говорю когда мы идём на дискотеку?

– Все девчонки будут наши!

– Ну вот… А среди рыб, я полагаю, тоже есть девчонки и им тоже от нас не отвертеться!

– Конечно! Место тут рыбное и ещё мало кто о нём знает… Два часа по водорослях пробивался, чтобы лодку сюда пригнать!

– Молодчага, Чарли! Фредди, надеюсь ты сегодня не убежишь.

– Та там такая история…

– Проплывём немного – по пути расскажешь.

Лодка была деревянной. Её давным-давно сделали местные умельцы. Каждый год, весной, щели надо было заливать горячей растопленной смолой, чтобы не протекала.

Соблюдать необходимую на рыбалке тишину было крайне сложно: Марк и Чарли покатывались со смеху при рассказе Фредди, что он убежал потому что на него, якобы, реальный волк напал. Но Чарли уже выведал у Ангелины, рассказанные Эммой подробности, и успел поделиться ими с Марком по телефону. Местные постигали прелести сотовой связи, которая совсем недавно у них появилась. Так вот, очень философская ситуация получилась: человека напугал зверь, который в нём же и живёт. Смущался он бесподобно и его друзья, вдоволь насмеявшись, по традиции, не стали рушить легенду товарища неуместной правдой. Они добрались до понравившегося места, наживили червей на крючки и стали ловить кайф от покоя, который дарит рыбалка. Клевало действительно неплохо и, время от времени, очередная рыбка оказавшаяся на крючке, попадала к ним в лодку, перед этим эффектно сверкая в полёте отражающей солнечные лучи чешуёй.

Друзья вели разговоры о самом важном… Политика? Экономика? Глобальное потепление? Нет конечно! Им по семнадцать лет, а значит речь шла о противоположном поле. Если бы они увидели сейчас на берегу симпатичную девушку, а у неё за спиной, к примеру, падал бы огромный метеорит, то прозвучало бы примерно следующее: «Парни, смотрите! Это ли не чудо?! Как думаете, какой у неё размер?» А если бы кто-то и обратил внимание на падение метеорита, то остальные усомнились бы в его адекватности.

– Ну как у вас с Дженнифер вчера? Было?

– …есть и будет!

– Ну я серьёзно! Было?

– Было здорово!

– Ненавижу тебя! Вот как у тебя это получается?!

– Чарли, всё просто: я даже не думаю что что-то может не получиться. И это помогает не только с девушками.

– А у меня проблема. Слов прям не хватает… Отвезли мы Эмму. Остались с Ангелиной вдвоём в машине. Целовались и обнимались так, что аж сердце из груди выскакивало. С ног до головы облапал. И под юбку забирался, и лифчик расстегнул, а она в последний момент: «Подожди! Что мы делаем? Я так не могу! Я не такая! Извини…» Ну вот как это объяснить?

– Надо было предложить ей ещё бухнуть.

– Фредди, я тебя сейчас ударю! Просто такая ситуация, честно говоря, у меня не в первый раз и я не могу понять этого. Марк, ты же эксперт – поделись опытом.

– Ситуация типичная. И знаешь, как подтверждает практика, «Я не такая!» говорят чаще всего именно «такие», потому что приличные практически не доводят до ситуации, где это заявление уместно. Вообще забавно наблюдать как на публике самые разгульные больше остальных пытаются защитить свою честь.

– Ты хочешь сказать, что Ангелина «такая»?

– Не думаю… Это просто было лирическое отступление. Мне кажется, что она действительно «не такая». Она скромница и тихоня, выросшая под присмотром строгих родителей, и как только ей выпадает возможность свободно вздохнуть, то она дышит полной грудью… Понимаешь? Но внутри неё постоянно идёт борьба навязанной морали со сладостным желанием о ней забыть и вкусить запретного. Я так думаю о ней.

– Так что же делать?

– Нужно научиться понимать определённые моменты. Если она действительно не хочет физической близости, то не стоит на неё давить, а то никакого удовольствия не получите; да ещё потом и тебе будет на душе паршиво и ей. Если же она хочет, но скована страхом, то помоги ей от него избавиться.

– Но как? Она же будет постоянно говорить, что не готова! А что это значит? Что изменит время? Она что, на курсы подготовительные пойдёт? Бред…

– Когда в следующий раз вы дойдёте до решающего момента и она снова засомневается, то продолжай её добиваться. Не силой конечно! Если только она сама этого не попросит, но этого пока не жди. Продолжай её ласкать, спровоцируй головокружительные химические реакции и она в итоге будет тебе ещё и благодарна. Только в момент последнего шага к желанному не вздумай вступать с ней в переговоры – иначе этой болтовнёй всё и закончится! Но будь деликатен и не перегибай, потому что секс без настоящих чувств не принесёт и доли того блаженства на которое способны сердца, что бьются в унисон… По крайней мере все девчонки в это верят.

– А если она девственница?

– Тогда надо быть максимально деликатным, потому что, как правило, первые разы для девушек проходят довольно-таки больно и некомфортно.

– Я вот тут вспомнил историю…

– Фредди, мы само внимание. Повествуй!

– Познакомился я как-то с девушкой. Она мне понравилась и я решил ей романтический вечер устроить. Купил пивка нефильтрованного, рыбки вяленой, свечи…

– Интригующее начало. Свечи? Ароматизированные?

– Та нет, обычные, которые в магазе покупаем когда света нет. Так вот… Там вот, возле речки беседка, где мы недавно были… Я её туда привёл… Свечи зажёг… Взял дома магнитофон на батарейках… Включил музыку, пьём пиво, рыбку ей чищу, болтаем. А она такая милая, нежная, чистая… Как… Как… Как пена от шампуня! Ангел!

– Как же красиво!

– Да… Но понимаете… Меня пиво придавило и так отлить приспичило. Долго я терпел… Потом стих ей начал рассказывать…

– Поразительно! Где ты стих взял, Ромео?

– Та дома нашёл какую-то книгу и в туалет взял почитать. Что-то у меня живот тогда весь день крутило, вот я и успел выучить. Рассказываю ей стих, пытаюсь чувства передать, а сам напрягся – ещё чуть-чуть и не вытерплю, но держу её за руку и стараюсь не сбиться.

– А стих грустный?

– Да.

– Уверен, что у тебя получилось передать всю глубину душевных треволнений.

– Да не то слово! Я с трудом договорил, а она: «Спасибо, красивый стих… Пойду пописаю».

– Сказка растаяла вместе со свечами.

– Вот именно! Я значит стесняюсь, пытаюсь вести себя как джентльмен, что бы всё романтично, а она вот так?! Меня аж переклинило. Я плюнул на всё и прямо возле беседки решил облегчиться, пока она в кустах. Стою, ссу, аж глаза закрыл от удовольствия, а когда открыл, то вижу, что она уже в беседке сидит, смотрит на меня и улыбается. Ну так я даже штаны не застегнул: сразу к ней и мы прям на столе… Вот так вот. Так что, Чарли, будь повнимательней, а то некоторые девушки приличными лишь кажутся.

Поучительная история, не так ли? И почти правдивая… Но в маленьких населённых пунктах сплетни распространяются очень быстро, а часто – даже быстрее правды… В этом случае все давно знали эту историю и её настоящую концовку, но не говорили об этом Фредди, который в тот вечер, возможно в первый и пока что единственный раз, повёл себя так отчаянно и смело. Он кинулся к той девушке, взял её на руки и, сделав пару шагов к столу, запутался в спустившихся до колен штанах и упал вместе с ней. Больно ударившись и облившись пивом из перевёрнутой бутылки, она его послала и ушла. А он остался смотреть, как догорают свечи во тьме бессонной ночи… Ну и пивко надо было допить…

Меж тем, Фредди достал спиннинг.

– Сейчас щуку поймаю.

– Братишка, может не надо? У тебя странная манера его забрасывать.

– Та всё будет чики – замах – пуки – бросок.

– Твою мать! – с этим возгласом Чарли вывалился с лодки, пытаясь увернуться от летящей в лицо блесны.

– Придурок! Я же говорил!

Чарли подплыл, дотянулся до ноги Фредди и скинул и его в воду. Марк был в восторге.

– Весело тебе, да? Ну держись!

Горе-рыбаки навалились на один край борт своего судна так, что в него начала набираться вода, и он тоже выпрыгнул к ним. Улов уплыл… Лодку дотащили до берега и вычерпали воду обрезанной пластиковой бутылкой. Одежду развесили на ближайшем дереве, чтобы высохла, а сами взялись в шутку бороться.

Потом Фредди вспомнил, что где-то недалеко в дупле одного из деревьев он недавно спрятал пачку сигарет на «чёрный день»: их сигареты промокли и, чтобы хоть как-то искупить вину, он пошёл её искать. В это время его товарищи смотрели на летающих над водой стрекоз, на прыгающих по её поверхности жучков и обсуждали планы на вечер.

– Меня Дженнифер домой пригласила.

– А я Ангелину позову гулять.

– А Фредди?

– А он говорил, что с одноклассниками пиво в баре будет пить.

– Ааааааааааа…. Мать твоюююю! Парни… Бегите! – Фредди мчался и как сумасшедший и размахивал руками – его преследовал рой диких пчёл.

Не успели ребята осознать что происходит, как их принялись жалить разъярённые насекомые и они с разбегу влетели в воду, отплыли подальше и выбрались на противоположном берегу.

– Вот это да! Не в то дупло, блин, залез… Ещё и вещи там остались… Чёрт с ними – там ничего особо ценного! Потом заберём.

– Это в голове у тебя ничего ценного!

– Марк, та ладно тебе! – вмешался Чарли.

– Та сколько можно? Ты постоянно попадаешь в какие-то нелепые ситуации! Из-за тебя и рыба уплыла, и пчёлы нас жалили… Вроде фигня – иногда такое весело, но когда это постоянно… Ну как же так, а? Головой когда будешь думать?