Текст книги "Книга чудес света"

Глава XXXIV. Здесь описывается город Язди [Йезд]

Язди в самой Персии; это красивый город, большой, торговый. Много шелковых тканей тут выделывается; называют их язди; купцы торгуют ими с большой прибылью, по разным странам. Народ молится Мухаммеду. Когда отсюда поедешь вперед, то семь дней дорога по равнине, и только в трех местах поселки, где можно остановиться. Лесов хороших тут много, и дорога по ним хорошая; охоты там много на куропаток и фазанов. Купцы, когда тут проезжают, так много охотятся. Есть здесь еще очень красивые дикие ослы.

Через семь дней пути царство Крерман [Керман].

Глава XXXV. Здесь описывается царство Крерман [Керман]

Крерман – древнее царство в самой Персии, им владели цари по наследству, но с тех пор, как его покорили татары, нет тут наследственных владетелей; татары кого пожелают, того в цари и ставят. В этом царстве водятся камни бирюзы, и много их тут; находятся они в горах, и вырывают их изнутри скал. Есть тут также жилы стали, и онданика вдоволь. Конскую сбрую работают тут отлично: узды, седла, шпоры, мечи, луки и колчаны; всякое их вооружение у них на собственной образец.

Замужние женщины и девки славно вышивают зверей и птиц и всякие другие фигуры по шелковым, разноцветным тканям. Работают для князей и знатных людей занавески так хорошо и искусно, что не надивишься; вышивают также прекрасно перины, подушки, подушечки.

В тамошних горах водятся лучшие соколы, самые быстрые в свете; они меньше сокола пилигрима; по брюшку красны и под шейкой, между ляжками. Летают они, скажу вам, очень быстро, не уйти от них никакой птице.

Из города Крермана первые семь дней едешь все крепостцами, городами, поселками; хорошо и весело тут ехать; дичи много, вдоволь куропаток. Как пройдешь семь дней по равнине, тут гора большая и спуск; под гору едешь два дня; всяких плодов тут повсюду вдоволь. В старину были там поселки, а теперь их нет, и народ, что живет там, скот пасет.

Между Крерманом и этим спуском зимою такой холод, еле спасешься под одеялами и шубами.

Глава XXXVI. Здесь описывается город Камади [Камадин]

После двухдневного спуска, о чем я вам рассказал, – опять большая равнина, а вначале город Каменди; в старину он был большой и славный, а ныне и невелик, да и некрасив. Разоряли его несколько раз татары из других стран. В равнине той, скажу вам, очень жарко. Область, что тут начинается, зовется Реобарл.

Есть там финики, райские яблоки, фисташки и другие плоды; в наших холодных местах таких нет.

В этой равнине есть особенные птицы, зовут их лесными куропатками (франколинами), но на куропаток других стран они не похожи; они пестры, и черны, и белы; ножки и клюв у них красные. Разные тут также звери; расскажу вам прежде всего о быках. Быки очень велики и, как снег, белы. Шерсть у них короткая, гладкая, и это происходит от здешней жары; рога небольшие, толстые и не вострые. Между лопаток круглый горб в две ладони. С виду они самые красивые в свете. Когда навьючивают, они ложатся, как верблюды, а как навьючат, они встанут и вьюки носят отлично, потому что очень сильны. Овцы с осла; хвосты у них толстые, большие; в ином весу фунтов тридцать. Славные, жирные овцы; мясо вкусное.

Городов, крепостей тут много. Города обнесены земляными валами, высокими, толстыми, в защиту от каранов, что бродяжничают по здешним местам и грабят всех. Зовут их так потому, что матери у них индианки, а отцы татары. Когда они задумают напасть на страну и разграбить ее, от их наговоров и дьявольских наваждений среди дня делается мрак, вдали ничего не видно; и темь эту нагоняют на семь дней. Места они знают хорошо; нагнав темноту, едут рядом; бывает их тут до десяти тысяч, иногда больше, иной раз меньше. А как заберут равнину, что задумали разграбить, ничему там не спастись, ни людям, ни скотине; нет той вещи, которой они не забрали бы. Полонив народ, стариков убивают, а молодых уводят с собой и продают в рабство.

Царь их называется Ногодар. Этот Ногодар [Негудер] отправился с десятитысячною ратью ко двору Жагатая [Чагатая], родного брата великого хана, и жил у него. Жагатай приходился ему дядею и был сильным царем. Живя у дяди, Ногодар замыслил измену и предал его.

Вот так это было: когда Жагатай был в Великой Армении, Ногодар бросил дядю и бежал с десятью тысячами своих лютых злодеев, прошел через Бадасиан, через ту область, что зовется Пашиай, и еще через другую – Шессиемюр; погибло у него много людей и скота; дороги там по теснинам, дурные. Забрал он те земли и перешел в Индию, на границу страны Деливар. Завладел там Деливаром городом [Дели] и поселился там, а царя, славного и богатого султана Асидиу, сместил. Поживал тут Ногодар со своими и никого не боялся; со всеми другими татарами вокруг своего царства он воевал.

Вот и рассказал вам об этой равнине и о людях, что напускают тьму для грабежа. Сам Марко, скажу вам, был полонен ими, да бежал в крепость Каносальми; немало и товарищей его было забрано; иных продали в рабство, а других побили.

Расскажу вам теперь о другом.

Глава XXXVII. Здесь описывается великий спуск

Равнина, что к югу, тянется, нужно знать, на пять дней пути; а потом начинается другой спуск по дурной дороге двадцать миль [около км]; бродят тут злые разбойники, и дорога тут опасная. За этим спуском начинается новая равнина, прекрасная, и называется она Формоз. В длину она два дня пути, славные тут реки; есть финиковые дерева и много птиц; водятся франколины, попугаи и иные, на наших не похожие птицы.

А через два дня езды – море Океан [Персидский залив]; на берегу город Кормоз, тут пристань. Сюда, скажу вам, приходят на своих судах купцы из Индии; привозят они пряности и драгоценные камни, жемчуг, ткани, шелковые и золотые, слоновые зубы и другие товары; все это продают они другим купцам, а те, перепродавая, развозят по всему свету. В городе большая торговля; ему подчинены другие города и замки, а он – главный в царстве. Царь зовется Руемедан-Акомат.

Превеликая тут жара; солнце печет сильно; страна нездоровая. Если умрет здесь иноземный купец, все его имущество царь берет себе. Из фиников вместе с другими пряностями гонят здесь вино, и вино то очень хорошо; людей, непривычных к нему, сильно слабит и очищает, а потом они чувствуют себя хорошо и толстеют. Нашей пищи тут не едят; народ тут от пшеничного хлеба и мяса хворает; чтобы не болеть, едят они финики да соленую рыбу тунец; еще едят они лук. Вот что они едят, чтобы не болеть.

Суда у них плохие, и немало их погибает, потому что сколочены они не железными гвоздями, а сшиты веревками из коры индийских орехов. Кору эту они бьют до тех пор, пока она не сделается тонкою, как конский волос, и тогда вьют из нее веревки и ими сшивают суда; веревки эти прочны и от соленой воды не портятся. У судов одна мачта, один парус и одно весло; они без покрышки [палубы]. Нагрузят суда и сверху товары прикроют кожею, а на это поставят лошадей, которых везут на продажу в Индию. Железа для выделки гвоздей у них нет, болты делают из дерева, суда сшивают веревками; плавать в таких судах опасно; бури в Индийском море часты, и много их гибнет.

Народ здесь черный; молится Мухаммеду. В городах летом не живут; там очень жарко, и от жары много народу помирает; народ уходит в сады, где реки и много воды; и там не спастись бы от жары, если бы не одно средство, и вот какое: летом, нужно знать, несколько раз поднимается ветер со стороны песков, что кругом равнины; этот ветер жаркий, человека убивает; как только люди почуют, что поднимается жара, входят в воду и этим спасаются от жаркого ветра.

Пшеницу, ячмень и всякий другой хлеб сеют они, скажу вам еще, в ноябре; а в марте уборка; тогда же и другие плоды собирают, и они поспевают в марте; на земле не остается ни былинки, только одни финики держатся до мая. Сильная жара сушит все.

Об их судах скажу еще, что они не осмолены, а смазаны рыбьим жиром.

Помрет мужчина или женщина, родные, скажу вам, очень убиваются. Жены плачут по мужьям четыре года. По смерти мужа, по крайности раз в день, собирают родных и соседей и много плачут; громко вскрикивают, жалеючи покойника.

Оставим этот город. Об Индии теперь не стану говорить; расскажу вам о ней потом, в другой книге, когда придет время и место. Вернемся когда к ней с севера – тогда и расскажем.

А теперь пойдем иною дорогою к городу Крерман [Керман], о котором уже вам говорил. Только через город Крерман можно попасть в те страны, о которых хочу вам порассказать. И царь Маимоди Акомат, от которого мы теперь уезжаем, скажу вам, под царем Крермана.

От Кремоза [Ормуза] по дороге до Крермана много прекрасных равнин, и всякой еды вдоволь. Теплых ключей тут много; много куропаток; большие тут рынки, где плодов и фиников вдоволь. Пшеничный хлеб здесь горек, без привычки его есть нельзя, и это оттого, что вода тут горькая. Ключи, о которых я сейчас говорил, горячие, от многих болезней и от чесотки они очень полезны.

Теперь о странах к северу; назову их в моей книге вот в каком порядке.

Глава XXXVIII. Как по дикой стране путешествуют

Из Крермана [Кермана] семь дней едешь по скучной дороге, и вот как: три дня то совсем нет воды или ее совсем мало, да и та, что попадается, горька и зелена, как трава на лугу; никто не может ее пить, до того она горька. Кто выпьет глоток той воды, того прослабит более десяти раз; есть в той воде соль, и кто съест хотя бы маленький кусочек той соли, того также сильно прослабит. Всякий, кто идет сюда, берет с собою воду для питья. Скотина, и та пьет эту воду нехотя, и только от великой жажды; и скот, скажу вам, от воды сильно слабит. Жилья нет во все три дня; все пустошь да сушь. Зверей тут нет, нечего им там есть.

Через три дня начинается другая страна, и тянется она на четыре дня пути; она также пустынна и бесплодна; вода тоже горькая; нет тут ни деревьев, ни скота; водятся одни ослы. Через четыре дня пути кончается царство Крерман, и стоит город Кобинан [Кухбенан].

Глава XXXIX. Здесь описывается большой город Кабана [Кухбенан]

Кобинан большой город; народ молится Мухаммеду. Есть тут железо, сталь, онданик. Выделываются здесь из стали большие и очень хорошие зеркала. Изготовляют здесь туцию, очень полезную для глаз. Делают тут сподию, и вот как: выкладут ту землю в печь, где разведен огонь, а поверх печи железная решетка. Дым и пар, что поднимается от земли, осаживается на решетке, и это туция, а что остается от земли в огне, то сподия.

Оставим этот город и пойдем вперед.

Глава ХL. Как странствуют по пустыне

Из Кобиана [Кухбенана] восемь дней едешь пустынею; сушь тут великая; нет ни плодов, ни дерев, а вода горькая и скверная; еду и питье можно с собой везти; только скотина пьет охотно здешнюю воду. Через восемь дней приезжаешь в область Тонокаин.

Городов, замков тут много; здесь же северная граница Персии. Большая тут равнина, и стоит на ней древо сол; христиане прозвали его сухим деревом. Расскажу вам, что это за дерево. Оно и велико, и очень толсто; листья у него с одной стороны зеленые, а с другой белые. На нем орехи, словно каштаны, но внутри пусты. Дерево твердо и желто, как букс. На сто миль кругом нет других дерев.

В одну только сторону, в десяти милях, есть дерева. Рассказывают здешние люди, что было тут сражение между Александром и Дарием. Много всякого добра в городах и в замках, и нет тут ни большой жары, ни большого холода; все в меру. Народ молится Мухаммеду. Мужчины очень красивы, но в особенности – женщины.

Оставим эту страну: расскажем о другой, Мулект [Мульид], где горный старец обитает.

Глава XLI. Здесь описывается горный старец и его асасины

В стране Мулект в старину жил горный старец. «Мулект» [Мульид] значит «жилище арамов». Все, что Марко рассказывал, то и вам передам; а слышал он об этом от многих людей. Старец по-ихнему назывался Ала-один. Развел он большой, отличный сад в долине, между двух гор; такого и не видано было. Были там самые лучшие в свете плоды. Настроил он там самых лучших домов, самых красивых дворцов, таких и не видано было прежде; они были золоченые и самыми лучшими в свете вещами раскрашены. Провел он там каналы; в одних было вино, в других молоко, в третьих мед, а в иных вода. Самые красивые в свете жены и девы были тут; умели они играть на всех инструментах, петь и плясать лучше других жен.

Сад этот, толковал старец своим людям, – есть рай. Развел его таким точно, как Мухаммед описывал сарацинам рай: кто в рай попадет, у того будет столько красивых жен, сколько пожелает, и найдет он там реки вина и молока, меду и воды. Поэтому-то старец развел сад точно так, как Мухаммед описывал рай сарацинам; и тамошние сарацины верили, что этот сад – рай. Входил в него только тот, кто пожелал сделаться асасином. При входе в сад стояла неприступная крепость; никто в свете не мог овладеть ею; а другого входа туда не было.

Содержал старец при своем дворе всех тамошних юношей от двенадцати до двадцати лет. Были они как бы стражею и знали понаслышке, что Мухаммед, их пророк, описывал рай точно так, как я вам рассказывал. И что еще вам сказать? Приказывал старец вводить в этот рай юношей, смотря по своему желанию, по четыре, по десяти, по двадцати, и вот как: сперва их напоят, сонными брали и вводили в сад; там их будили.

Глава ХLII. Как горный старец воспитывает и делает послушными своих асасинов

Проснется юноша, и как увидит все то, что я вам описывал, поистине уверует, что находится в раю, а жены и девы во весь день с ним: играют, поют, забавляют его, всякое его желание исполняют; все, что захочет, у него есть; и не вышел бы оттуда по своей воле. Двор свой горный старец держит отлично, богато, живет прекрасно; простых горцев уверяет, что он пророк; и они этому, поистине, верят.

Захочет старец послать куда-либо кого из своих убить кого-нибудь, приказывает он напоить столько юношей, сколько пожелает, когда же они заснут, приказывает перенести их в свой дворец. Проснутся юноши во дворце, изумляются, но не радуются, оттого что из рая по своей воле они никогда не вышли бы. Идут они к старцу и, почитая его за пророка, смиренно ему кланяются; а старец их спрашивает, откуда они пришли.

Из рая, отвечают юноши и описывают все, что там, словно как в раю, о котором их предкам говорил Мухаммед; а те, кто не был там, слышат все это, и им в рай хочется; готовы они и на смерть, лишь бы только попасть в рай; не дождутся дня, чтобы идти туда. Захочет старец убить кого-либо из важных, прикажет испытать и выбрать самых лучших из своих асасинов; посылает он многих из них в недалекие страны с приказом убивать людей; они идут и приказ его исполняют; кто останется цел, тот возвращается ко двору; случается, что после смертоубийства они попадаются в плен и сами убиваются.

Глава XLIII. Как асасины научаются злодействовать

Вернутся к своему повелителю те, что спаслись, и рассказывают в точности, как дело сделали; а старец устраивает пир да веселье великое; смельчаков он хорошо знает; за каждым из посланных он отряжает особых людей, и они ему доносят, кто смел и ловок в душегубстве. Захочет старец убить кого-либо из важных или вообще кого-нибудь, выберет он из своих асасинов и, куда пожелает, туда и шлет его. А ему говорит, что хочет послать его в рай, и шел бы он поэтому туда-то и убил бы таких-то, а как сам будет убит, то тотчас же попадает в рай. Кому старец так прикажет, охотно делал все, что мог; шел и исполнял все, что старец ему приказывал. Кого горный старец порешил убить, тому не спастись. Скажу вам по правде, много царей и баронов из страха платили старцу дань и были с ним в дружбе.

Рассказал вам о делах горного старца и его асасинов, а теперь опишу, как и кем он был уничтожен.

Но вот что я позабыл и теперь доскажу: у старца таких, что повиновались ему и по его обычаю жили, было во всей стране, от Дамаска в одну сторону до Курдистана в другую.

Довольно об этом, расскажем об его погибели.

Это было в 1262 году, Алау [Хулагу], царь восточных татар, узнал обо всех злых делах, что творил старец, и решил уничтожить его. Набрал он из своих князей и послал их с большою ратью к той крепости; три года осаждали они ее и не могли взять; будь там продовольствие, никогда бы не взять ее, но через три года нечего было там есть. Так-то был взят и убит старец Ала-один вместе со всеми своими; с тех пор и поныне нет более ни старца, ни асасинов. Кончились и владычество старца, и злые дела, что творил он в старину. Теперь оставим это и пойдем далее.

Глава ХLIV. Здесь описывается Сапурган [Шибарган]

От той крепости едешь по прекрасным равнинам и долинам, по странам, где и травы, и пастбища славные, где плодов много и всего вдоволь. Останавливаются тут войска охотно; всего здесь вдоволь. Страна эта тянется на шесть дней пути; есть тут и города, и крепости, а народ молится Мухаммеду. Кое-где еще пустыни, миль в пятьдесят-шестьдесят; нет там воды, и нужно с собою ее брать; а скотина остается без пойла, пока не выйдет из той пустыни и не придет в такое место, где есть вода.

Через шесть дней приезжаешь, как я сказал, к городу Сапурган; там всего вдоволь. Лучшие в свете, скажу вам, тут дыни, и много их. Сушат их вот как: нарежут тонкими ломтиками дыни, выложат на солнце и сушат; и делаются они слаще меду. Ими торгуют, развозят во все окрестные страны. Много тут также всякой дичи, и зверей, и птиц.

Оставим этот город и расскажем о Балке [Балхе].

Глава XLV. Здесь описывается большой и знатный город Балк [Балх]

Балк – большой, знатный город, а прежде он был еще больше и еще лучше. Татары и другие народы грабили его и разрушали; в старину, скажу вам, тут было много красивых дворцов, много прекрасных мраморных домов; все они разорены, разрушены. В этом городе Александр женился на дочери Дария. Рассказывали мне в этом городе, что здешний народ молится Мухаммеду. До самого этого города земли царя восточных татар, и тут же пределы Персии на восток и северо-восток.

Оставим этот город и поговорим о стране Догана. От Балка двенадцать дней едешь на северо-восток и восток, и нет тут жилья, потому что народ со страху, от злых людей, и войск, и всяких собраний, бежал в горные крепости. Воды, скажу вам, тут довольно, есть и дичь, и львы; а еды во все двенадцать дней тут нет, и кто сюда едет, берет с собою продовольствие и для слуг, и для коней.

Глава XLVI. Здесь описывается соляная гора

Проедешь двенадцать дней – тут замок Тайкан; большой там хлебный рынок. Славная страна; к югу высокие горы, и во всех есть соль; отовсюду, за тридцать миль вокруг, приходят за этою самою лучшею в свете солью. Соль твердая, ломают ее большими железными заступами; и так ее много, что хватит на весь свет, до скончания мира.

От этого города на северо-восток и восток едешь по славной стране; жилых мест много, а плодов, хлеба, виноградников вдоволь. Народ молится Мухаммеду, – злые разбойники. Засиживаются по кабакам и пьют охотно; вино у них вареное и очень хорошее. Голов ничем не прикрывают; вокруг головы обматывают веревку, ладоней в десять. Славные они охотники и дичи бьют много. Одеваются в кожи битых зверей, и другой одежды у них нет; на этих кожах они спят, из них же делают и одежду, и обувь; кто зверя бьет, тот и кожу умеет выделывать.

Через три дня – город Скасем какого-то князя; а другие его города и городки в горах. Через этот город протекает большая река. Много тут дикобразов; охотники ловят их собаками; а дикобразы соберутся вместе да и пускают в собак иглы, что у них на спине и по бокам, и поранивают их во многих местах. Скасем большая область, и язык тут особенный. Здешний народ скот свой пасет в горах; там у них большие славные жилья; так как горы земляные, то пещеры они роют без всякого труда.

От этого города, о котором сейчас говорил, три дня едешь, где жилья нет; и ни еды, ни питья там нет. Все это странники везут с собою. А через три дня область Баласиан [Бадахшан]; о ней расскажу вам теперь.

Глава XLVII. Здесь описывается большая область Баласиан [Бадахшан]

В Баласиане народ мусульмане; у него особенный язык. Большое царство; цари наследственные, произошли они от царя Александра и дочери царя Дария, великого властителя Персии. Все они из любви к Александру Великому зовутся по-ихнему, по-сарацински, Зюлькарнем, что по-французски значит Александр.

В той области водятся драгоценные камни балаши; красивые и дорогие камни; родятся они в горных скалах. Народ, скажу вам, вырывает большие пещеры и глубоко вниз спускается, так точно, как это делают, когда копают серебряную руду; роют пещеры в горе Шигхинан и добывают там балаши [рубины] по царскому приказу, для самого царя; под страхом смерти никто не смел ходить к той горе и добывать камни для себя, а кто вывезет камни из царства, тот тоже поплатится за это и головою, и добром. Посылает их царь со своими людьми другим царям, князьям и знатным людям, одним как дань, другим по дружбе; продает он их также за золото и серебро, и делает так царь потому, что балаши очень дороги и ценны. Позволь он всем вырывать их и разносить по свету, добывалось бы их много, подешевели бы они и не были бы так ценны, поэтому-то царь и смотрит за тем, чтобы никто их не добывал без позволения.

В этой стране, знайте еще, есть и другие горы, где есть камни, из которых добывается лазурь; лазурь прекрасная, самая лучшая в свете, а камни, из которых она добывается, водятся в копях, так же как и другие камни. Есть здесь горы, где, скажу вам, богатые серебряные копи.

Страна холодная; водятся тут, знайте еще, хорошие кони, борзые; по горам, во всякое время, ходят неподкованные. В горах водятся красивые сероголовые сокола [Fаlсо sacer], летают они быстро; есть тут и балабаны [балобаны, Falco cherrug], и всякой дичи, зверей и птиц много. Пшеницы тут вдоволь; есть у них и отличный ячмень без шелухи. Оливкового масла тут нет, а делают они масло из сезама и орехов, в этом царстве узких проходов, неприступных мест много, и вражеских нападений народ не боится. Города их и крепости на высоких горах, в неприступных местах. Люди здешние – отличные стрелки и охотники; одеваются всего больше в звериные кожи, потому что сукна дороги. Знатные мужчины и женщины носят вот какие штаны: у иной на штаны, что на ногах, уйдет более ста аршин [брасов] бумажной материи, у другой восемьдесят, у третьей шестьдесят, а все это для того, чтобы задница казалась потолще; толстых женщин мужчины очень любят.

Рассказал об этом царстве, оставим его и поговорим о другом, к югу, в десяти днях пути отсюда.