Текст книги "Когда рассеется пепел"

Глава 16
Аликс

Наши дни

Положив голову на подушку, я повернулась лицом к половине кровати, которую обычно занимал Дилан, и стала ждать знакомых звуков. Легкого скрипа открывающейся двери. Шагов по полу. Но ничего этого я не услышала. Если не считать тихого бормотания HGTV, в спальне стояла тишина. Дилан наказывал меня за то, что я пошла на свидание со Смитом. Этого следовало ожидать.

Я покачала головой, злясь на слишком мягкий пух в подушке. Вот бы он был твердым и причинил мне боль, которая затмила бы все прочие чувства! Вечером я вышла из ресторана, сохранив номер телефона Смита и назначив дату в конце недели, когда мы проведем вместе весь день. Вернувшись домой, забралась в постель в надежде, что Дилан появится. Что положит руку мне на поясницу. На то же самое место, которого касался Смит, провожая меня после ужина. Ситуация представлялась в корне неправильной. Я не знала, как ее исправить. И смогу ли вообще. Одно мне было известно наверняка: я по уши влюблена в Дилана Коула, а Смит Рид заставил меня сегодня улыбнуться.

Вцепившись одной рукой в одеяло, а другой в подушку, я открыла рот и дала волю чувствам. На сей раз крик был настоящим. Таким громким, что наверняка услышали все соседи.

Глава 17
Дилан

Три года назад

За месяц, что мы состояли в отношениях, я многое узнал об Аликс Рейн. Время пролетало незаметно, потому что я старался как можно быстрее впитывать происходящее – и запечатлеть его в памяти. Когда речь шла о ней, важно было все. Мельчайшие детали имели первостепенное значение. Как в тот день, когда я принес в пожарную часть картофель фри, купленный с тележки на рынке Куинси. Пятнадцать больших мисок для всех сотрудников, дежуривших в ту смену. Но не для моей малышки. Ей предназначалось иное угощение. Зная, что ей нравится чередовать вкусы, я сдобрил ее порцию уксусом и солью, а сбоку добавил ранч[6]6
  Фермерская салатная заправка – американский соус, приготовленный из пахты, соли, чеснока, лука, горчицы, зелени и специй на основе майонеза. – Примеч. пер.


[Закрыть] и кетчуп.

Она была тронута этим жестом, особенно когда увидела оба соуса. Но я хотел делать больше, чем потакать ее страсти к картошке фри. Хотел, глядя в меню, предугадывать, что бы она заказала. Хотел подбирать к этому блюду вино, которое ей бы понравилось. Хотел знать, какие эмоции вызывают у нее улыбку, какие фильмы заставляют плакать и почему ее кожа всегда пахнет лимонами. Ответы на эти вопросы я получил в течение первых тридцати дней, что мы провели вместе. За это время единственные ночи, которые мы проводили порознь, выпадали на ее суточные смены, случающиеся два раза в неделю. Все время вне работы мы были вместе.

Отношения стали развиваться стремительно, и я не находил причин их тормозить. Аликс хотела засыпать рядом со мной, а я хотел просыпаться рядом с ней. Имелась всего одна небольшая проблема. Аликс ненавидела летать. Пятиместный одномоторный самолет, который я использовал для личных перелетов, вызывал у нее адскую тревогу. Потребовалось несколько недель обсуждений вкупе с демонстрацией самого судна и места, где она будет сидеть, прежде чем она немного расслабилась.

И вот наконец свершилось. Первый полет был коротким, всего двадцать минут, но этого оказалось достаточно, чтобы она освоилась в пространстве, почувствовала перепады ветра и колебания борта, привыкла к виду, сидя рядом со мной в кабине. Для человека, который не любит находиться в воздухе, это значительное достижение. Время следующего полета я увеличил до сорока пяти минут. После взлета мне удалось ее рассмешить. А еще в этот раз при снижении она держалась за мое бедро, а не вцеплялась в сиденье.

Я продолжал работать с Аликс, постепенно наращивая время нахождения в воздухе. Мы приземлялись в разных аэропортах Новой Англии, обедали и возвращались обратно в Бостон. Нашей первой поездкой с ночевкой стало путешествие в Бар-Харбор, штат Мэн. Аликс всегда говорила, что ее сердце принадлежит Бостону, и не кривила душой: она чертовски любит этот город. Но ее связь с Мэном была не менее сильной. В ту вылазку мне представился шанс увидеть это воочию.

Она разбудила меня в четвертом часу утра и потащила на гору Кадиллак. Это одно из тех мест, где в определенные месяцы можно наблюдать красивейшие рассветы. Аликс хотела разделить это чудесное зрелище со мной. Добравшись до вершины, мы сели на каменную плиту в нескольких футах от одного из уступов. Мы пришли загодя, поэтому стали свидетелями того, как забрезжил рассвет, прогоняющий с неба ночную тьму. Мы находились в окружении гор, у подножия которых лежали темные воды залива Френчмен-Бэй, усеянного маленькими островками.

Это было великолепное зрелище, особенно с неспешным появлением красного шара, расцветившего небо жгуче-оранжевыми и кроваво-розовыми красками. Я посмотрел налево, туда, где сидела Аликс. Ее глаза были устремлены на солнце, лицо сияло теплой улыбкой. В тот момент я понял, зачем я здесь. Чтобы увидеть это выражение. Оно появлялось, когда она смотрела на то, что любила.

– Как красиво, – прошептала она, созерцая небо.

– Да.

Мой ответ не имел никакого отношения к небу. Черт, я почти не осознавал, что нахожусь на вершине горы. Обуреваемый чувствами, я глядел на Аликс и думал о будущем, о котором раньше и помыслить не мог.

Чем Аликс Рейн отличалась от прочих женщин, с которыми я встречался раньше? Многим. Самым главным было то, что́ я чувствовал, стоя у ее столика в вечер нашего знакомства, и каждое мгновение, проведенное с ней после этого. Счастье. Которое наполняло меня до краев. То, как она смотрела на меня, говорила со мной, слушала меня и как реагировала на мои прикосновения – все делало меня счастливым.

– Дилан?

Я тряхнул головой, проводя рукой по щеке, заросшей утренней щетиной. Мой взгляд переместился с ее губ на глаза, и я увидел, что они неотрывно смотрят на меня.

– Что?

– Однажды я захочу провести здесь лето. Вырваться из городской духоты, арендовать небольшой домик где-нибудь поблизости и каждое утро подниматься на гору встречать рассвет.

Я притянул ее к себе, так что она уселась между моих ног, прислонившись спиной к моей груди.

– Ушам не верю! Выходит, мне придется каждое утро вскакивать ни свет ни заря и тащить сюда свою задницу…

Она рассмеялась. Черт возьми, как же красив этот звук!

– Мы не будем каждый раз тащиться сюда пешком. – Она снова захихикала. – Время от времени я позволю тебе подвозить нас на вершину.

Я обнял ее, положив руки на живот, и мы стали наблюдать, как солнце поднимается все выше. С тех пор как я смотрел на него в последний раз, оно изменило окраску. Теперь облака сделались светло-розовыми и темно-синими. Залив спокоен – ни малейшей ряби. Вокруг тишина. Я прижался губами к макушке Аликс, вдыхая аромат ее волос.

– Я все устрою.

– Что именно?

– Ты сможешь проводить здесь лето. – Она обернулась на меня, и я добавил: – Обещаю.

Нам по силам осуществить эту затею уже сейчас. Я могу себе такое позволить и даже несколько месяцев работать удаленно. Но вот Аликс работу не бросит, и я не стал бы просить ее об этом. Она удивленно подняла брови, пытаясь угадать ход моих мыслей.

– Ты бы переехал в Мэн ради меня?

– Переехал бы.

Выражение ее лица изменилось. Потеплело. В этот момент вернулся взгляд, с каким она любовалась восходом солнца.

– Поцелуй меня, – сказал я ей.

Поднявшись выше по моей груди, она медленно потянулась к губам. Приложив ладонь к моей щеке, Аликс прильнула ко мне – страстно и крепко. Ее глаза говорили, что она любит меня. И ее поцелуй тоже.

Глава 18
Аликс

Наши дни

Вбежав в полицейское управление, я поспешила в колл-центр.

– Привет, Аликс! – услышала я, проходя мимо кабинета Марлы к своему рабочему месту.

Я обернулась и, чуть отступив, остановилась в дверном проеме.

– Вы меня искали?

Она указала на букет у себя на столе:

– Сегодня утром это прислали для тебя.

Я уставилась на букет, пытаясь сообразить, кто бы мог это сделать, но ни одна из догадок мне не понравилась.

– Вы уверены, что цветы для меня?

Марлу, судя по всему, вопрос удивил. Улыбнувшись, она ответила:

– На конверте твое имя, так что, полагаю, ошибка исключена.

Поблагодарив начальницу, я взяла вазу и поставила ее рядом со своим компьютером. Спрятала сумочку в нижний ящик, надела гарнитуру. Конверт я так и не открыла – не была пока готова. Вместо этого я сделала глубокий вдох и, положив руки на клавиатуру, принялась постукивать большим пальцем по клавише «пробел», но не настолько сильно, чтобы нажать ее. Напрягшись всем телом, я поджала пальцы ног.

Пора. Нажала на клавишу приема входящего звонка и произнесла:

– Девять-один-один, что у вас случилось?

– Я попал в аварию. Нахожусь на углу Хантингтон-авеню и Камберленд-стрит. Никто не пострадал, но обе машины изрядно помяты.

Спазм в груди отпустил. Я медленно выдохнула через рот. Прекратила постукивать по кнопкам. Но все повторится, стоит мне начать отвечать на следующий звонок.

* * *

В конце смены я вышла из системы, взяла сумочку и цветы и отправилась в дамскую комнату. Закрыла за собой дверь, поскольку мне требовались уединение и тишина. Я должна покончить с этим делом до того, как уйду с работы. Мне не хотелось, чтобы кто-то из коллег увидел мою реакцию на конверт. Сунув пальцы в конверт, медленно извлекла плотный квадратик картона, на котором было написано:

Спасибо, что поужинала со мной вчера вечером. С нетерпением жду следующего свидания и хочу снова влюбиться в Бостон. Смит

Я перечитал записку во второй раз. И в третий. В голове крутилась одна и та же мысль. Смит? Не ожидала, что отправителем окажется он. Но и разочарована не была. Наоборот, чувствовала себя польщенной. Он приложил усилия, чтобы найти адрес колл-центра и прислать мне такую красоту!

Держа записку на ладони, я подняла глаза, чтобы посмотреть на свое отражение в зеркале. На лице сияла широкая улыбка. Коснувшись щеки, я убедилась, что кожа разрумянилась и потеплела. Это все не оставило меня равнодушной. Хоть я и не ожидала, что так будет.

Сунув записку в сумочку, я спустилась вместе с букетом вниз и устроила его на заднем сиденье такси, которое вызвала заранее. Пока водитель полз в плотном потоке транспорта, чтобы доставить меня на другой конец города, я достала телефон и, кликнув по имени Смита, напечатала ему сообщение.

Я: Цветы великолепны. Спасибо. Так мило с твоей стороны.

Смит: Рад, что они тебе нравятся.

Я: Сначала ужин, теперь букет. Надеюсь, ты понимаешь, что мог бы не утруждаться, но очень ценю твой жест.

Смит: Ты спасла жизнь моему лучшему другу, Аликс.

Я: Всего-то позвонила в 911. А жизнь ему спасли парамедики и персонал больницы. Пожалуйста, не думай, что из-за этого ты что-то мне должен или что я жду благодарности. Все, чего я хочу, – чтобы Джо скорее поправился, и, похоже, так оно и будет.

Смит: Цветы я послал, чтобы ты улыбнулась. Мне было приятно смотреть на твою улыбку. Наше следующее свидание состоится потому, что я хочу увидеть тебя снова. Как только ты появилась в ресторане, я понял: речь уже не о Джо, а обо мне самом.

Продолжая глядеть на экран, я почувствовала, что краска опять бросилась мне в лицо, а кожа потеплела. Напечатала несколько предложений и тут же удалила их. Начала заново. У меня ничего не получалось. Я не знала, как ответить, хоть и понимала, что должна что-то сказать. Будучи уверенной, что Смит просмотрел фотографии на моей странице, я отправила ему эмодзи, который стоял под каждой из них. Солнце.

– Приехали, – объявил водитель, остановившись перед домом Роуз.

Поблагодарив его, я подошла к домофону у входа и нажала на кнопку рядом с именем подруги. Раздалось жужжание – и я поднялась в квартиру.

– Ты принесла мне цветы? – удивилась она, открыв дверь.

– Нет, кое-кто купил их для меня.

Я узнала выражение ее лица. Оно было таким же, как у меня самой, когда Марла сказала, что цветы предназначены мне.

– Не волнуйся, их отправил не тот, о ком ты сейчас подумала, – успокаивающе заверила я.

Я отнесла букет на кухню и поставила на стол. Роуз последовала за мной и, уткнувшись носом в лепестки, вдохнула аромат.

– Здесь нет карточки.

Достав из сумочки открытку на плотной бумаге, я протянула ее подруге и отошла к дальнему концу стола, чтобы взять миску с чипсами.

– Ух, ты права. Это совсем не то, о чем я подумала, – подняв на меня глаза, усмехнулась Роуз. – Но мне нравится, как все складывается. Чуде-е-е-есно, что в планах значится второе свидание.

– Он пригласил меня, не дожидаясь окончания ужина. – Я пожала плечами. – Это показалось мне правильным.

– Разумеется, пригласил, потому что ты потрясающая. В толк не возьму, почему ты сейчас защищаешься.

Я и не подозревала, что так делаю! А ведь правда защищаюсь. Больше для себя, чем для нее. Мне казалось, что стоит прояснить, почему я встречаюсь со Смитом, когда Дилан все еще играет важную роль в моей жизни. Не зная, что сказать, я взяла миску с чипсами и вышла из кухни. По пути в гостиную миновала столик, на котором стояли фотографии в рамках. Одна привлекла мое внимание. Та самая, которую я видела всякий раз, когда приходила к Роуз в гости. Я никогда ее не комментировала и не придавала особого значения. Так было до свидания со Смитом. Теперь же меня буквально снедало чувство вины.

Остановившись рядом со мной, Роуз сказала:

– Наверно, пришло время заменить некоторые из этих снимков.

– Но на этом мы так хорошо получились!

Слева стояли мы с Диланом на вершине горы Кадиллак. Оба демонстративно напрягали бицепсы, изображая из себя силачей. Перед походом мы с ним условились обязательно забраться на гору, потому что к нам присоединились Роуз и Терри и мы не хотели ударить в грязь лицом. И не ударили. Опередили их на несколько минут.

Справа на фотографии были Роуз и Терри с грустными, раздосадованными, потными лицами.

– Та поездка была потрясающей, – добавила она.

Я замолчала, вспоминая наш совместный уик-энд – невероятную еду и вино, о которых позаботился Дилан, и вечера, что мы проводили за разговорами, пока не наступало время вставать для утреннего восхождения на гору. Тогда постоянно звучал смех.

– Да, просто идеальной, – согласилась я, заталкивая в рот горсть чипсов и принимаясь жевать. – Боже, какой же он красивый!

– Самые прекрасные глаза, что я только видела.

– Ты права, – поддакнула я, мельком взглянув на нее.

– Помню, как он посмотрел на меня в ресторане в тот вечер, когда мы впервые встретились. Я тогда строила из себя крутышку, старалась не подпустить его к тебе. Протягивая мне свой бумажник, он одарил меня тем самым взглядом, и я подумала про себя: «Аликс ни за что-о-о не устоит перед этим мужчиной».

– Похоже, я слишком быстро сдалась?

Роуз рассмеялась:

– Что верно, то верно.

Я с улыбкой покачала головой, а она положила подбородок мне на плечо и, помолчав несколько секунд, сказала:

– Тяжело бывает, когда заканчивается очередная глава в жизни

«Ничего она не закончилась», – мысленно запротестовала я, но не сумела произнести это вслух. Поэтому просто прижала свой лоб к ее лбу и, постояв так немного, отошла в сторону и отдала ей чипсы.

– На-ка, забери, пока я все не слопала.

– Тебе лучше не наедаться. У меня припасены наши любимые блюда.

Она имела в виду пирог с грибами и пеперони из итальянского ресторанчика в соседнем квартале и два кусочка шоколадного торта из пекарни Ноны.

– Ты же знаешь, поесть я всегда не прочь, – сказала я ей и солгала.

Потому что сегодня почти не чувствовала голода.

Глава 19
Аликс

Наши дни

Скрип открывающейся двери спальни пробудил меня от глубокого сна. Сердце бешено заколотилось в груди. Не разлепляя век, я стиснула пальцами одеяло и подушку, что было сил сжала в ладонях.

– Ты пришел, – ахнула я. – Я тебя не ждала. Думала… – К горлу подкатил ком, так что стало больно глотать и дышать. Я произнесла одними губами: – Думала, ты больше не вернешься домой, потому что я сказала, что ужинаю с другим мужчиной…

Я ожидала заявлений, что нам нужно какое-то время побыть врозь, что он пришел ко мне в последний раз. Медленно текли секунды. По моим ощущениям, их миновала не одна тысяча, когда я вдруг услышала:

– Я люблю тебя.

Я зажала рот рукой, чтобы не издать ни звука.

– Я так сильно люблю тебя, Аликс.

Боже! На глаза навернулись слезы, закапали мне на руку, на одеяло. Раздувая ноздри, я втягивала носом воздух и быстро выпускала его. У меня дрожали поджилки.

Я свернулась в клубок.

– Дилан… – всхлипнула я, не в силах сдерживаться. – Мне так ж-жа-а-аль. Я…

Я – что? Все испортила? Должна была остаться дома? Сглупила, поставив подаренные Смитом цветы на кухонный стол? Сама не знаю, что хотела сказать. Я ужасно сожалела, что мы попали в такую ситуацию. Что по моим щекам продолжали струиться слезы. Что не находила подходящих слов для него, а он – для меня.

– Дилан, я н-не знаю, ч-что д-делать. – Я потянулась за подушкой с его стороны кровати и прижала ее к груди. – Я с-стараюсь изо всех с-сил.

Мне была ненавистна собственная боль, сердце грозило вот-вот разорваться.

– Аликс… – Я услышала шлепанье ног по полу, и он подошел ближе. – Хочешь, чтобы я остался на ночь?

– Да! – воскликнула я не задумываясь. Ответ на этот вопрос всегда одинаков.

На кровати позади меня послышалось движение, а через секунду Дилан обнял меня со спины. Ком в горле начал рассасываться. Руки перестали сжимать одеяло. Слезы высохли. Через несколько минут я погрузилась в сон.

Глава 20
Дилан

Два года и одиннадцать месяцев назад

Три месяца. Вот сколько времени мне понадобилась, чтобы признаться Аликс в любви. Дело не в том, что я не испытывал этого чувства. Наоборот, оно поселилось во мне почти с первых мгновений знакомства. Я понимал, что, как только произнесу эти слова вслух, потребуется принять множество решений. Начиная с проживания.

В те ночи, когда Аликс не работала, она оставалась у меня. Свои вещи она по-прежнему держала в квартире, которую делила с тремя пожарными, и приносила с собой лишь то, что ей было нужно. Я же хотел, чтобы она переехала ко мне насовсем. Мой дизайнер интерьера начала работу над макетом гардеробной, где половина пространства будет отдана под нужды Аликс. Также разрабатывался проект хозяйской ванной комнаты. Аликс любила понежиться в воде, поэтому ей требовалась ванна большего размера, чем моя нынешняя, а также место, где она могла бы делать прическу и наносить макияж.

Я ни словом не обмолвился с ней о ремонте. Как не вдавался и в детали своего бизнеса. Или в финансовые тонкости. Аликс не знала ни о моем чистом капитале, ни о размере инвестиционного портфеля, ни о том, что это один из трех моих домов. Подобные вопросы не имели для нее никакого значения, поэтому я никогда их не поднимал. Ей плевать на дизайнерскую одежду, пятизвездочные рестораны и на то, что браслет, который я подарил ей несколько недель назад, сопоставим по стоимости с ее годовой арендной платой. Ее нравится помогать другим. Спасать жизни. Оказываться там, где в ней кто-то нуждается. Раз она станет моей женой, то должна знать все. Я решил подойти к разговору по-другому. Мы полетели на моем самолете на озеро Тахо на длинные выходные. Приземлившись, погрузили вещи во внедорожник и примерно через пятнадцать минут оказались у моего дома.

Когда мы въехали на подъездную дорожку, окруженную лесом, Аликс усмехнулась и, повернувшись ко мне лицом, спросила:

– Что это за место?

– Дом.

Она наклонила голову, чтобы из окна машины увидеть здание целиком.

– Зачем снимать такой большой дом для нас двоих?

Площадь особняка составляла почти десять тысяч квадратных футов – слишком много даже для семьи из десяти человек. Он был встроен в подножие горы, и из его окон открывался прекрасный вид на южную часть озера.

– Потому что я хотел, чтобы ты могла любоваться озером сколько захочешь.

Аликс медленно перевела на меня взгляд:

– Он ведь размером с мою старую школу.

– Он принадлежит мне, Аликс.

– Что-о-о? – Она округлила глаза. – Ты владелец этого дома?

Кивнув в подтверждение, я добавил:

– Также у меня есть квартира в Лос-Анджелесе, где находится мой офис на Западном побережье.

Она перевела взгляд с меня на дом, потом обратно – и так еще несколько раз.

– Здесь обычно кто-то живет?

Неожиданную новость она впитывала постепенно.

– Нет, все дома готовы принять нас в любой момент. – Я потянулся через сиденье и прикоснулся рукой к ее щеке. – А скоро мы с тобой начнем присматривать жилье в Мэне.

– Я понятия не имела, – тихо сказала Аликс и покрутила головой, словно только сейчас сообразила, что мы все еще сидим в машине. – Беру свои слова обратно. Я догадывалась, как ты живешь в Бостоне, но об истинном положении дел даже не догадывалась.

– Тебя это беспокоит?

Как правило, женщины хотели встречаться со мной исключительно из-за денег. Но отношения с Аликс другие.

– Нет, – честно ответила она. – Я совсем не знаю этого мира, но попытаюсь разобраться. – Серьезное выражение лица сменилось смешливым, и она добавила: – Дилан, я делю квартиру с тремя соседями, у нас одна ванная на всех, и в моем понимании это нормально. На прошлой неделе я купила детское мыло, потому что оно было дешевле, чем мыло для взрослых, и теперь пользуюсь им, когда принимаю душ на работе. О том, каково это – быть богатым, мне ровным счетом ничего неизвестно.

Положив руку ей на талию, я привлек Аликс к себе:

– Я много всего на тебя сразу вывалил, но торопиться не обязательно.

Она задумалась над моими словами:

– Буду работать над этим, обещаю, но сначала мы должны прийти к соглашению.

Она излагала условия так, точно речь шла о деловой сделке. Как же это сексуально!

– Весь внимание, – сказал я.

– Если мы обзаведемся жильем в Мэне, я хочу оплатить половину стоимости.

– Договорились.

– А еще я хочу, чтобы оно было маленьким, укромным и уютным – тогда ты всегда будешь рядом. – Она посмотрела на меня из-под полуопущенных ресниц. – Когда мы в Мэне, а не на работе, ты должен всегда находиться поблизости.

Черт возьми, эта девушка и правда особенная.

Внедорожник стоит перед домом стоимостью шесть миллионов долларов – о нем писали в «Аркитерчерал Дайджест», но для нее это ничего не значит. Ей нужна лачуга за сто тысяч в штате Мэн, где из каждой комнаты она могла бы видеть меня. Это мне в ней и нравится.

Обхватив ладонями ее щеки, я притянул ее лицо к своему:

– В эти выходные я расскажу тебе абсолютно все, чтобы между нами не было недосказанности. Ты узнаешь о моем бизнесе, о том, как он развивается, а также об инвестиционных проектах, которыми я занимаюсь на стороне.

– Уверяю, это не изменит моих чувств к тебе.

– Вот и хорошо, потому что в один прекрасный день этот дом станет наполовину твоим.

Ее дыхание участилось. Проведя рукой по ее шее, я убедился, что и пульс бьется сильнее. Я коснулся кончика ее носа своим, и она закрыла глаза. Мы даже из машины не вышли, но это не имело значения.

– Аликс… – Я провел большим пальцем по ее губам. – Не прошло и двух секунд с тех пор, как ты вошла в мою жизнь, как я понял, что люблю тебя.

Она широко распахнула глаза, и на ее лицо вернулось то самое выражение, с каким она любовалась восходом солнца на вершине горы Кадиллак.

– Я тоже теб…

Я накрыл ее губы своими, не дав договорить. Мне не нужно повторять то, что и так знаю. И буду слышать до конца своих дней.