Текст книги "История схоластического метода. Второй том: По печатным и непечатным источникам"

Мы, безусловно, можем и должны рассматривать этот перевод Аристотеля как работу итальянских авторов.

Современный интерес обращен исключительно к арабско-латинской переводной литературе Средневековья, поэтому активная деятельность итальянских литераторов по переводу греческих текстов на латынь, кажется, не получила того изучения и оценки, которых она заслуживает.

В первой половине XII века и далее итальянцы развернули активную деятельность по переводу греческих философов и отцов церкви на латынь.

На самом деле в XII веке было довольно много итальянцев, владевших греческим языком161161
  Ср. G. Tiraboschi, Storia della letteratura itaiiana III 2, Firenze 1806, 334. Gradenigo, Ragionamento istorico-critico intorno la letteratura grecoitaliano, Brescia 1759, c. 8.


[Закрыть]. Этих переводчиков можно разделить на две основные группы, одна из которых непосредственно связана с Византией, а другая – с королевским двором в Палермо.

С первым классом переводчиков мы сталкиваемся в связи со сближением Византии и папства, которое началось в начале XII века. После того как архиепископ Милана Гроссоланус в 1117 году в качестве посланника Пасхария II провел диспут перед императором Алексием Комнином по поводу учения об исхождении Святого Духа от Сына, епископ Ансельм Гавельбергский в 1136 году в интересах унии посетил двор императора Иоанна Комнина162162
  Об этой легации Ансельма Гавельбергского см. J. Dräsek e, Bishop Anselm of Havelberg and his legation trips to Byzantium, in Zeitschrift für Kirchengeschicbte XXI (1900) 160—185, esp. 167 and 173 f.


[Закрыть] в качестве посланника Лотаря II. Здесь у него состоялся диспут с архиепископом Никетой из Никомидии. Как сообщал сам Ансельм папе Евгению III, на этом диспуте присутствовали три итальянца, хорошо знавшие греческий и ученые языки, а именно Яков из Венеции, Бургундио из Пизы и Моисей из Бергапио163163
  «Aderant quoque non pauci Latini, inter quos fuerunt tres viri sapientes in utraque lingua periti et literarum doctissimi, Iacobus nomine, venetieus natione, Burgundio nomine, pisanus natione; tertius inter alios prae. cipuus graecarum et latinarum literarum doctrina apud utramque gentem Moyses nomine, italus natione ex civitate Pergamo: iste ab universis electus est, utrimque fidei interpres esset» (Dialogi 1. 2, c. 1 [M., P. L. CLXXXVIII 1163]).


[Закрыть]. Двое из этих итальянцев известны нам как переводчики греческих произведений на латынь. Иоганн Бургундио из Пизы, как мы увидим в другом месте, сделал важные греческие тексты Отцов доступными для латинского Запада благодаря превосходным переводам и тем самым привнес новые аспекты в схоластическую доктрину и метод.

Якоб Венецианский, однако, описывается как переводчик Аристотеля и поэтому представляет для нас особый интерес. В хронике Роберта де Монте под 1128164164
  M. G. SS. VI 489.


[Закрыть] годом отмечается: «Iacobus clericus de Venetia transtulit de graeco in latinum quosdam libros Aristotelis et commentatus est, seil.

Topica, Analyticos et priores et posteriores et Elenchos, quamvis antiqua translatio super eosdem libros haberetur.» Даже если эта записка не принадлежит руке Роберта де Монте († 1186), она все равно была написана в XII веке и, безусловно, заслуживает доверия по своей сути. Тирабоски165165
  Storia della letteratura italiana IV 1, 160.


[Закрыть] высказывает мысль о том, что Якоб Венецианский получил вдохновение для перевода этих аристотелевских трудов в Византии. Действительно, в XI веке аристотелевские исследования там снова процветали. Как в Πανοπλια δογματιχη της ορθοδυξου πιστεως василианского монаха Энфимия Зигабена166166
  Ср. Ehrhardin Krumbacher’s Geschichte der byzantinischen Literatur, Munich 1897, 82—84.


[Закрыть] († 1118) и в сочинениях епископа Николая Мефонского 167167
  Там же.


[Закрыть]византийское богословие снова дало образцы лучших усилий и способностей, так и философские исследования в эпоху Комнинов нашли выдающихся представителей в лице Михаила Пселлоса и Иоанна Италоса. Хотя Пселлос, которого Крумбахер168168
  A. a. 0. 433 и далее. Крюинбахер обсуждает выживание Аристотеля на с. 430 и далее.


[Закрыть] называет первым человеком своего времени и сравнивает с Альбертом Магнусом и Роджером Бэконом по богатству литературной деятельности, был ярко выраженным платоником, с его именем также связано выживание и возрождение Аристотеля в Византии.

Он также написал комментарии к «Категориям» и «Перигерменению».

Книга Συνοψις εις την Αριστοτελους λογιχην επιστημην, которая выходит под его именем, соответствует на латыни почти ad verbum «Summulae logicales» Петруса Хиспануса, не может служить основанием для ссылки на аристотелевские начинания византийского υπατος των φιλοσοφων, поскольку это сочинение не принадлежит Пселлосу, а, скорее всего, является не чем иным, как греческим переводом вышеупомянутого, широко распространенного логического сборника Петра Хиспана169169
  Ср. об этом Richard Stapper, Festschrift zum 1100jährigen Jubiläum des Campo Santo in Rom 1897, 130—138 (ср. об этом Krumbacher в derByzant. Zeitschrift VI [1897] 443 ff). R. S tapp er, Pope John XXL, Münster 1898.


[Закрыть].

Михаил Эфесский, ученик Пселлоса, и митрополит Евстратий Никейский († около 1120 г.) были активными комментаторами Аристотеля170170
  Ср. Commentaria in Arist. Graeca XX и XXII.


[Закрыть]. Преемником Михаила Пселла в сане υπατος των φιλοσοφων стал Иоганн Италос, резкий и яростный диалектик, написавший, в частности, комментарий к «Перигерменению» и 2-4-й книгам «Топики».

Его труды в основном не редактировались, как и другая современная философская литература.

Иоганн Италос, пользовавшийся большим уважением при византийском дворе, а также использовавшийся в качестве посланника, был, как следует из его имени, итальянцем по происхождению171171
  Об Иоганне Итале см. Tiraboschi, Storia della letteratura italiana III 2, 372—376; Krumbacher, Geschichte der byzantinischen Literatur2 445 f; Wallies, Die griechischen Ausleger der aristotelischen Topik, Berlin 1891, 24—27. О рукописях Иоганна Италоса сообщают: Montfaucon, Bibliotheca bibliothecarum manuscriptorum nova II, Paris. 1715, 1323; Lambecius, Commentariorum de bibliotheca Caesarea Vindob. libri VII 148.


[Закрыть]. Из этого очерка аристотелевских исследований в Константинополе в XI – XII веках, в качестве представителя которых мы также сталкиваемся с итальянцем по происхождению, должно показаться правдоподобным и понятным, как Якоб Венецианский мог вдохновиться на аристотелевские исследования и на перевод аристотелевских сочинений на латынь во время своего, безусловно, длительного пребывания в Византии.

Вторая группа переводчиков, к которой принадлежат Вл. Роуз172172
  Die Lücke in Diogenes Laertius und der alte Übersetzer, in Hermes I (1866) 366 ff.


[Закрыть] и позднее 0. Хартвиг 173173
  Die Übersetzungsliteratur Unteritaliens in der normannisch staufischen Epoche, in Zentralblatt für Bibliothekwesen III (1886) 161—190.


[Закрыть]обратили на нее более подробное внимание, была основана в Нижней Италии и Сицилии. В течение долгого времени Нижняя Италия была местом встречи греческой и латинской культуры и литературы. В X веке, в благоприятную для науки эпоху императора Константина Багрянородного (912—959), мы встречаем архипресвитера Льва в качестве переводчика174174
  Ibid. 164 f.


[Закрыть].

В следующем веке архиепископ Альфанус из Салерно (ум. в 1085 г.) был не только автором гимнов, но и переводчиком греческих текстов175175
  Ср. W. Giesebrecht, De litterarum studiis apud Italos primis medii aevi saeculis 37; Schiapa, Alfano I, arcivescovo di Salerno, in Studio storicoletterario, Salerno 1880. Ср. также Vorlesungen und Abhandlungen von L. Traube, Bd II: Einleitung in die lateinische Philologie des Mittelalters 85 f.


[Закрыть], а его друг, монах Константин Африканский, стал источником физиологических знаний благодаря своим переводам греческих и арабских медицинских трудов (Гален, Гиппократ, Исаак Израильский) и собственным работам, особенно для Аделарда из Бата и Вильгельма из Конча 1. В XII веке сицилийско-норманнские короли Роджер I и его сын Вильгельм I Злой были щедрыми покровителями научных начинаний. При их дворе в Палермо, в частности, развивалась активная деятельность переводчиков.

Первый министр Вильгельма, гросс-адмирал Маджо из Бари, сам научно образованный и грамотный человек, вместе с архиепископом Гуго из Палермо поощряли архидиакона Генриха Аристиппа из Катании, уроженца Северины в Калабрии (ок. 1162 г.), переводить греческие философские и патристические труды. Из-под его пера, несомненно, вышли переводы платоновских диалогов «Менон» и «Федон», а также четвертой книги «Метеорологии» Аристотеля. В прологе к своему переводу «Федота» он предоставляет своему другу Роборату Фортуне каталог классических авторов, доступных сицилийским ученым, и в то же время обращает внимание на другого превосходного знатока греческой литературы, Теодора из Бриндизи.

Генрих Аристипп также планировал перевести труды Григория Назианзского и книги Диогена Лаэрция «De vita philosophorum» по просьбе гросс-адмирала Майо и архиепископа Гуго Палермского. Осуществил ли он эти планы или ему помешало назначение во главе дела, сказать с уверенностью невозможно.

В. Роуз176176
  См. Heinze, Grundriß der Gesch. der Philosophie II 273.


[Закрыть] высказывает предположение, что Генрих Аристипп также переводил логические труды Аристотеля177177
  Die Lücke in Diogenes Laertius und der alte Übersetzer, in Hermes I (1866) 383.


[Закрыть]. На это предположение наталкивает фраза из «Металогики» Иоанна Солсберийского: «Gaudeant, inquit Aristoteles, species; monstra enim sunt, vel secundum novam translationem cicadationes». 178178
  Металл. 1. 2, c. 20 (M., P. L. CXCIX 885). Это отрывок Anal. post. 1, 22: Τα γαρ ειδη χαιρετω τερετισματα τε γαρ εστι, ει εστιν, ουδεν προς τον λογον εστιν (83 a 33).


[Закрыть]Здесь Иоанн Солсберийский воспроизводит цитату из «Аналитики постериорной» Аристотеля в двух чтениях, которые указывают на два перевода. Этот «новый перевод», в котором аристотелевское τερετισματα переводится как cicadationes, не является тем, который был передан среди работ Боэция и о котором мы узнали выше как о работе Якова Венецианского.

Ибо в этом переводе мы находим перевод аристотелевского τερετισματα с monstra, впервые упомянутого Иоанном Солсберийским. Таким образом, этот «новый перевод» отличается от перевода Иакова Венецианского. Кто же написал этот «nova translatio»? Как уже упоминалось, В. Роуз предполагает, что этот «nova translatio» – работа вышеупомянутого Генриха Аристиппа из Катании, уроженца Северины в Калабрии, и основывает эту идентификацию на отрывках из Иоанна Солсберийского, где он говорит о «Graecus interpres», о «interpres» в целом179179
  Вот эти отрывки: Металлия. 1. 1, c. 15; 1. 8, c. 5; 1 4, c, 2; Ep. 211 ad Ricardum Constantiensem archidiaconum (M., P. L. CXCIX 235 843 902 917).


[Закрыть]. Этот «Graecus interpres», с которым Иоанн Солсберийский лично встречался в Апулии, по его свидетельству, хорошо знал латинский язык и natione Severitanus. Генрих Аристипп, однако, родом из Северины в Калабрии. Однако текстов Иоанна Солсберийского недостаточно для того, чтобы с уверенностью доказать, что Генрих Аристипп был автором «нового перевода». Ведь даже если «Graecus interpres* идентичен Генриху Аристиппу, это не доказывает, что именно этот Генрих Аристипп создал «nova translatio». В том месте, где Иоанн Солсберийский говорит о «interpres» в письме к своему бывшему учителю Ричардусу, архидиакону Констанции, неясно, имеет ли он в виду «Graecus interpres».

Даже если в этом «quaestio diffieillima», как называет его Уэбб180180
  Ioannis Saresberiensis Policraticus I XXVI.


[Закрыть], не будет принято окончательного решения, до того как будут найдены новые материалы, восполняющие пробелы в доказательствах, гипотезу Валентина Розы следует считать вероятной.

Кстати, этот «новый перевод», судя по всему, не получил широкого распространения. Перевод аристотелевских «Аналектов», «Топики» и «Эленхики», которым пользовались схоласты, был, как свидетельствует рукописная традиция, переводом Якова Венецианского.

Что касается распространения аристотелевских «Аналектов», «Топики» и «Эленхики» во второй половине XII – начале XIII века, то мы редко встречаем эти сочинения в каталогах монастырских библиотек этого периода.

В каталоге монастырских библиотек этого периода мы редко встречаем эти сочинения. В каталоге бенедиктинского монастыря Энгельберг от 1175 года он отмечен под №49 и 50: Regule de declinatione. Porfirius predicamenta piermenie analitica über sillogismorum181181
  Bekker, Catalogi Bibliothecarura antiqui 223.


[Закрыть]. Части этой новой логики можно увидеть в разделе «analitica* и, возможно, также в разделе «über sillogismorum». В каталоге церкви Святого Петра в Зальцбурге того же времени под №49 упоминается: «Plato metaphysica et topica Aristotelis.182182
  Ibid. 234.


[Закрыть] Самой древней известной рукописью большинства этих аристотелевских сочинений, несомненно, является «Гептатевхон» Тьерри Шартрского. Если новая логика не так быстро завоевала монастырские библиотеки, это не означает, что эти вновь открытые аристотелевские сочинения не нашли распространения в то время и не оказали никакого влияния. В специальном разделе этого тома мы часто сможем распознать следы этого влияния в произведениях «Сентенций». В Париже, где процветали диалектические исследования и откуда пришло вдохновение для большинства «Сентенций» и «Суммаций», эта часть логики Аристотеля, несомненно, была принята как более важная. Конечно, нельзя отрицать, что в рукописных собраниях Сен-Жермен-де-Пре, Сен-Виктор, Сорбонна, Нотр-Дам и т. д., как и в Парижской национальной библиотеке, сохранились только кодексы «Новой логики» XIII века. С XIII века сохранилось значительное количество рукописей «логики новой и ветеринарной*, некоторые из которых прекрасно написаны и украшены содержательными миниатюрами, особенно в Парижской национальной библиотеке183183
  Прекрасным экземпляром является Cod. lat. 16 595 (p. XIII) в Парижской национальной библиотеке. На листе 2 начинается частично глоссированная «Исагога» Порфирия. В «Liber predicamentorum», начинающейся на 11-м листе, вверху помещена симпатичная миниатюра. На ней изображен всадник, несущий в руках звезду. Следующая за листом 26 «Liber periermenias» и трактаты, следующие за этими двумя аристотелевскими книгами: «Liber sex principiorum» Жильбера де ла Порре (лист 35, «Liber divisionum» и «Liber topicorum» Бётлуса (листы 41 и 50), также украшены инициалами. «Liber priorum» (Analytica priora) занимает 76-126-й листы. На миниатюре в начале два ученых стоят лицом к лицу. На миниатюре «Liber posteriorum» («Аналитика после»; лл. 127—157), напротив, эти пары ученых повернуты спиной друг к другу. Изображение в начале «Топики» (лл. 158—216) отличается радикальностью. Здесь изображены четверо ссорящихся мужчин. Двое борются, двое других достают оружие. Это отличный образ интеллектуальной борьбы в диспуте. Рукопись завершается «Liber elenchorum» (л. 218—236). На миниатюре в начале изображен человек, сидящий на стуле. Рядом с ним двое других совершают странные движения пальцами. Другими рукописями «Logica vetus et nova» являются Codd. lat. 16 596 и 16 597 (обе с. XIII) из той же библиотеки. Cod. lat. 16 599 (p. XIII) содержит только два «Аналекта», «Софистические эленки» и «Топик». Cod. lat. 12 956 (см. XIII) снова содержит всю «Логику». В Cod. lat. 12 950 (см. XIII) Этика объединена с Топиками, Эленками и двумя Аналитиками, а Cod. lat. 14 697 (см. XI) добавляет «De anima» и «De memoria» ко всей Логике. В Cod. lat. 3470 (p. XIII) Мазаринской библиотеки этика также объединена со всеми темами. Cod. lat. 3471 (см. XIII) из этой библиотеки содержит всю «Логику» с маргинальными примечаниями.


[Закрыть].

О том, насколько к концу XII века логика Аристотеля, особенно в тех ее частях, которые стали известны недавно, завоевала симпатии ученых, и о том, насколько возросло увлечение Аристотелем в научных кругах, наглядно свидетельствует похвала, которую Александр Нее обрушил на Стагирита в своем труде «De naturis rerum». Этот эклектичный английский писатель, непредвзято относившийся к научной жизни и начинаниям своего времени и особенно не любивший нездоровой гипердиалектики, особенно высоко оценил заслуги Аристотеля в технике силлогизма, имея в виду здесь аналитику, топику и эленхику. Восхвалять философский гений этого греческого мыслителя кажется ему чем-то лишним, таким же ненужным, как пытаться помочь солнечному свету факелами. На рубеже веков Платон отошел на второй план перед Аристотелем в суждениях научного мира. Открытие основных философских трудов Аристотеля (метафизики, физики, психологии, этики и т.д.)184184
  «Aristoteles primus syllogismos distinxit et rationibus adiutus geometricis artificiosam medii termini inventionem tradidit. Item Aristoteles theoremata deeimi libri Euclidis invenit? et primus artificiosissime colores rhetoricos distinxit……
  Apodicticam autem et dialecticam restricto vocabulo et sophisticam scripsit, ut petitioDi diseipuli sui Alexandri Macedonis satisfaceret» (Alex. Neckam, De naturis rerum, edited by Thomas Wright, London 1863, c. 173, p. 283 [Rerum Britannicarum Medii Aevi Scriptores XXXIV]). – Ingenium Aristotelis commendare superfluum esse censeo, quia supervaeuis laborat impendiis, qui solem niütur faeibus iuvare» (ibid. c. 174, p. 309).


[Закрыть] вместе с арабской комментаторской литературой окончательно раскрыло все значение стагиритского философа для схоластики.

Появление аристотелевской реальной и моральной философии на научном горизонте западной схоластики пришлось на период, которому посвящен второй том истории схоластического метода. В XII веке активно действовала толедская школа переводчиков. Пьер Дюэм185185
  Du temps oü la Scolastique latine a connu la Physique d’Aristote, в Revue de philosophie IX (1909) 163—178.


[Закрыть] пытается доказать знание аристотелевской физики в Шартрской школе.

Метафизика Аристотеля уже цитируется в глоссах Петра из Пуатье.186186
  Cod. lat. biblioth. nat. Paris. U423, fol. 65r. См. ниже в специальном разделе, посвященном трактату о Петре из Пуатье.


[Закрыть] Робер из Осера 187187
  «Librorum quoque Aristotelis, qui de naturali philosophia inscripti sunt et ante paucos annos (ante an. 1210) Parisiis coeperant lectitari» etc. (Roberti Autiss. Chron. [M. G. SS. XXVI 276]). Denifle, Chartularium Univ. Paris. I 70. ср. Lucquet, Aristote et l’Universite de Paris pendant le XIIIe siecle, Paris 1904, 19.


[Закрыть]сообщает в своей хронике, что за несколько лет до 1210 года в Париже стали известны аристотелевские книги под названием «De naturali philosophia» – под которыми следует понимать, в частности, физику. В 1210 году архиепископ Сен-Санса, Петр из Кербейля,188188
  Denifle op. cit. I, n. 11, p. 70. Ср. Lucquet op. cit. 20.


[Закрыть] епископ Парижа и другие епископы, собравшиеся в Париже, издали указ, запрещающий публичное и частное чтение книг Аристотеля «De naturali philosophia» и (арабских) комментариев к ним под страхом отлучения. Пять лет спустя, в августе 1215 года, кардинал Роберт Куршонский189189
  Denifle op. cit. I, n. 80, p. 78 и 79.


[Закрыть], отвечавший за организацию университета от имени папы в Париже, запретил читать «Метафизику» и «Физику» Аристотеля, а также комментарии к ним. Этот запрет на Аристотеля был смягчен, когда Григорий IX в письме от 13 апреля 1231 года оговорил, что Аристотель запрещен только до тех пор, пока не будет проведена серьезная экспертиза этих аристотелевских сочинений190190
  Ibid. I, n. 79, p. 138.


[Закрыть], и тут же, 23 апреля 1231 года, поручил экспертам провести эту экспертизу191191
  Ibid. I, n. 87, p. 143.


[Закрыть]. Даже если все эти этапы истории и судьбы «нового» Аристотеля в парижском университете укладываются во временные рамки данного тома, даже если мы уже столкнемся с влиянием этих аристотелевских сочинений у Вильгельма Осерского и Филиппа Греве, обобщающее изложение и оценка переводов метафизики, физики, психологии, этики и т. д. Аристотеля с арабского и греческого последуют только в конце третьего тома.

Причина этого в том, что только в собственно высокой схоластике можно говорить о действительно решающем влиянии этих компонентов аристотелевской литературы, которые изменили как содержание, так и метод.

XII век не только пополнил философскую библиотеку западной схоластики, но и открыл для нее ряд патристических источников. Эти труды, в основном греческих отцов, ставшие доступными для западной мысли, оказали длительное влияние на схоластическую доктрину и метод. Поэтому мы должны обратить более пристальное внимание на активных переводчиков, которые примерно в середине XII века сделали важные греческие труды Отцов доступными для схоластики на латыни, тем более что влияние греческой патристики на развитие схоластики с середины XII века до эпохи св. Фомы Аквинского недостаточно изучено и оценено192192
  Ср. Scheeben, Dogmatik I 423.


[Закрыть].

Однако прежде необходимо составить представление о том, как схоласты XII и начала XIII века использовали патристическую литературу. Именно использование текстов Отцов является основной функцией теологического подхода схоластики. Если влияние философской литературы шло в основном по линии ratio, то рост патристических материалов означал в основном укрепление и консолидацию второго движущего фактора схоластики, а именно auctoritas. Однако труды Отцов, особенно труды греческих патристиков, которые были каталогизированы в XII веке, также предлагали множество философско-спекулятивных элементов и стимулов, а также оказывали благотворное влияние на ratio.

Поскольку специальный раздел этого тома даст возможность осветить позицию отдельных схоластов по отношению к Отцам, здесь может быть представлена более общая картина, суммирующая рутины и методы использования Отцов, общие для всех или большинства схоластов, т.е. характерные для всей эпохи. Время от времени контекст и завершение хода мысли будут наводить на мысль о переходе к временам высокой схоластики.

Главный вопрос, который волнует нас при изложении использования Отцов в схоластике, заключается в том, черпали ли богословы этого периода свои патристические знания из оригиналов, из трудов самих Отцов, или же их патристические знания были заимствованы из флорилегий, сборников цитат, то есть из второго источника.

Часто считается, что богословие ранней и даже высшей схоластики в значительной степени, почти исключительно, черпало тексты и знания об Отцах не из свежих бурлящих источников трудов самих Отцов, а скорее из резервуаров таких катехизисов и флорилегий. «Если они (схоласты), – замечает Г. В. Гертлинг,193193
  Augustinuszitate bei Thomas von Aquin, in the Sitzungsber. der philos.-philol. und der histor, Klasse der kgl. bayr. Akademie der Wissensch. 1904, 540.


[Закрыть] – цитируют какое-либо высказывание, это еще не доказывает, что они имели перед собой сочинение автора, из которого оно взято, и что они знают контекст, в котором оно там находится. Во многих, а может быть, и в большинстве случаев, они будут обязаны ему сборником предложений, и они могут процитировать его так, как оно отложилось в их памяти, не чувствуя необходимости и не признавая обязанности проводить сравнение с оригиналом». Ж. де Геллинк 194194
  Le traite de Pierre Lombard sur les sept ordres eccle*9iastiques: ses sources, ses copistes, в Revue d’histöire ecclösiastique X (1909) 290 f. Помимо рукописей таких табул из Оксфордской и Кембриджской библиотек, приведенных Ж. де Геллинком, здесь приводятся следующие из других библиотек: Codd. lat. 14604, 15 668 и 17 411 (см. XIV) из Парижской национальной библиотеки. Codd. lat. 13442, 13443 и 14432 из той же библиотеки содержат патристические флорилегии из s. XII. Codd. 1180 (s. XII) и 1916 (s. XIII) в библиотеке Труа содержат интересные патристические флорилегии. Код 1916 года носит название «Resina scripturarum». Cod. 247 из библиотеки Тура содержит отрывки из Августина, Иоанна Дамаскина, Боэция, Исидора, Ансельма, Бернарда, Хью и Ричарда Сен-Викторского. Код 139 из библиотеки капитула Тортосы в Испании (стр. XIII) предлагает в первую очередь «Excerptiones ex libris XX actorum». Ср. Denifle Chatelain, Inventarium Codicura manuscriptorum Capituli Dertusensis, Paris. 1896, 28. Базельская библиотека содержит ряд сборников цитат с названием «Auctoritates» (Codd. B XI 3, B XI 8, B X 22, D IX 23, F I 28 и т. д.).


[Закрыть]также приводит доводы в пользу того, что в схоластике XII и XIII веков отрывки из Отцов обычно брались из Сборников. В доказательство этого он указывает на «Tabulae alphabeticae», «Tabulae originalium», «Tabulae de concor dantiis quorumdam originalium», «Tabulae in Augustinum», «Tabulae in Anselmum», «Tabulae in Damascenum» и т. д., которые встречаются в многочисленных рукописях, как источники цитат из Отцов.

По мнению де Геллинека, этот обычай брать изречения Отцов из таких сборников цитат проявляется в постоянстве и единообразии цитат, в их порядке, в повторении одних и тех же текстуальных искажений и неправильных атрибуций. Подобное отцовское использование также связано с безличным характером академической жизни и мысли того времени, с тем, как велась вся «Schulbetrieb», в которой цитаты, как и тетради и вопросы, передавались по наследству, и, наконец, с тогдашним представлением о литературной собственности.195195
  Ж. де Геллинек приводит высказывание Гуго Метелла (ок. 1150 г.), ученика Ансельма Лаонского, в качестве доказательства взглядов на литературную собственность в то время. Он писал в одном из писем: «Nihil tibi de meo misi; cum cornicula alienis pennis me ornavi» (Ep. 36). Ch. Hugo, Sacrae Antiquitatis Monumenta, Stivagii 1725, 380.


[Закрыть]

Что же нам делать с этими взглядами Гр. в. Гертлинга и Ж. де Геллинка на схоластическое отцовское знание и отцовскую утилизацию? Несомненно, эта точка зрения правильно отражает среднее использование Отцов, поскольку оно уже стало естественным в богословских школах и в соответствующей литературе афоризмов, сумм и вопросов до середины XII века и продолжало оставаться таковым в последующий период. Однако здесь мы должны вместе с Г. Денифле провести границу между школой и отдельными теологами. Богословы ранней и высокой схоластики – Денифле имеет в виду Фому Аквинского и Бонавентуру – проводили обширные исследования патристических источников.

По словам Денифле, «систематика и диалектический метод все больше и больше отодвигали на задний план изучение Отцов, как это практиковалось в XI и отчасти в XII веке, особенно в монастырских школах».

Систематический подход, стремление кратко изложить основные положения христианской доктрины в виде пособия – вот что породило афоризмы XII века. Здесь существует двоякая возможность, поскольку систематика заключается либо во внутреннем развитии отдельных частей и направлений мысли из метафизико-диалектических и догматических основных законов и принципов, либо в более внешней классификации и схематизации материала знания. В первом случае, когда речь идет скорее о системе развития, спекулятивное богословие обязано представить в единой и действенной картине внутренние связи тайн христианства, органику и прагматику доктрины откровения, основные архитектурные законы, управляющие сверхъестественным зданием истины. Схоласты, чьи умы стремились к таким целям, должны были погрузиться в мысли Отцов, особенно в мысли Августина. Им не помогали вырванные из контекста цитаты из Августина; движущей силой их работы была августиновская мысль, августиновский образ мышления. Изучение источников было необходимым условием для этого. С Ансельмом Кентерберийским как систематизатором такого рода мы столкнулись на пороге ранней схоластики, а в этом томе – прежде всего с Хью Сен-Викторским.

Во втором случае, когда речь идет скорее о системе расположения,196196
  О различии между системой развития и системой расположения см. Trendelenburg, Logische Untersuchungen II, Berlin 1840, 335 f; Otto Ritschi, System und systematische Methode in der Geschichte des wissenschaftlichen Sprachgebrauchs und der philosophischen Methodologie, Bonn 1910, 91.


[Закрыть] более позитивное богословие ставит перед собой задачу представить изречения Отцов об отдельных истинах веры в хорошей подборке и в четком расположении. Такая работа, особенно если она делается не впервые, а основывается на образцах, вполне может быть выполнена и без последовательного изучения патристических источников, с помощью одних лишь сборников цитат, катен, флорилегий и более ранних работ с афоризмами.

Цель такой системы заключалась в том, чтобы предложить студентам и читателям замену трудоемкому и кропотливому изучению полных патристических трудов с помощью патристического чтива, сгруппированного по определенной тематике. В прологе к «Сентенциям Петра Ломбардского» выражен замысел собрать изречения Отцов «brevi volumine», в удобном томе, чтобы избавить читателя от необходимости трудиться над обширной литературой Отцов (librorum numerositas)197197
  Prologus Magistri Sententiarum.


[Закрыть]. Эта идея не является единичной, но повторяется в самых разных вариациях, как покажет нам специальный раздел.

Преобладание диалектики в области богословия принесло гораздо больше пользы патристическому источниковедению, чем систематике. Неудивительно, что те, кто выступал против диалектики и гипердиалектики, также жаловались на упадок патристических исследований198198
  Cf. Denifle, Die Universitäten des Mittelalters 759 A. 1.


[Закрыть]. В диалектическом методе есть тенденция, когда он выходит за пределы своей задачи, зацикливаться на отдельных словах, понятиях и предложениях и игнорировать содержательные точки зрения и внутренние связи. Диалектик подходит к текстам Отцов средствами словесной логики и рутинами силлогистического искусства. Для него связное изучение патристических писаний, демонстрация связей и ходов мысли не представляет собой полезного поля деятельности; с другой стороны, отдельные предложения из писаний Отцов, особенно если они кажутся противоречащими самим себе или какому-то вероучительному пункту, предоставляют широкие возможности для испытаний и ухищрений диалектических методов толкования, различения и согласования.

Поэтому вполне понятно, что во времена ранней и высокой схоластики односторонние диалектические течения всегда были связаны с атомизирующим отношением к текстам Отцов, и что в конечном итоге преобладание такого направления привело не только к упадку изучения Отцов, но и к упадку схоластики.199199
  Денифле (Chartularium Univ. Paris. III ix) резюмирует по этому поводу: «Theologiae Studium iam in priore aetate fastigium reliquisse in tomo altero (p. vi ff) annotavimus. Iamdiu theologi, paucis exceptis, fontem egregium theologiae neglexerunt, Patrum ecclesiae Studium. Revera catalogi manuscriptorum illius tempestatis non continent apographa operum sanetorum Patrum, nisi brevium traetatuum, generatim de vita spirituali agentium, si quid adhuc de Patribus noverant, id ex anterioribus theologicis operibus hauserant vel ex Collectaneis per alphabetum digestis, ubi sententiae Patrum collectae erant. Una ex antiquis institutis superfuit ratio scholastica. Sie theologia sterilis evasit ac sterilior quam unquam, Nominalismo in philosophia dominante».


[Закрыть]

Схоластика XII и XIII веков постоянно черпала силы и энергию из вновь поступающих философских и патристических источников, которые оживляли и оплодотворяли почву схоластики, местами пересохшую от чрезмерной диалектики.

Помимо систематики и диалектики, влияние канонических сборников200200
  О дограцианских сборниках законов см. Sägmüller, Lehrbuch des katholischen Kirchenrechts2, Freiburg i. Br. 1909, 145 ff. Панормия Иво Шартрского была очень широко распространена в рукописном виде. К числу до сих пор не напечатанных собраний канонов относятся Codd. lat. 13 658, 13659 и 18586 (все s. XII) из Национальной библиотеки Парижа. Cod. 227 из Библиотеки коммуны (бывшей Библиотеки монастыря Св. Франческо) в Ассизи содержит обширное, не напечатанное собрание дограцианского права. Ср. Ehrle в Archiv für Literaturund Kirchengeschichte des Mittelalters I 477 ff; Leto Alessandri, Inventario dell antica biblioteca del s. convento di S. Francesco in Assisi compilato nel 1381, Assisi 1906, 192 ff.


[Закрыть] также должно рассматриваться и приводиться в качестве причины того, что знания об Отцах приобретались из отрывков и флорилегий, а не из самих патристических произведений. Действительно, довольно большое количество текстов из Отцов было взято из этих юридических сборников и включено в богословские афоризмы. В частности, сакраментальная доктрина Сентенций и Суммаций, как будет показано в специальной части, питается патристическими материалами Декрета и Панормии Иво Шартрского, а затем и «Pecretum Gratiani*». Как уже было показано в первом томе нашей истории схоластического метода, метод sic-et-non, техника согласования противоречащих друг другу патристических текстов и канонов из канонической литературы (Бернольд Констанцский), также был воспринят богословием. Как будет показано в специальном разделе, посвященном «Sie et non» Абеляра, именно благодаря Абеляру этот метод согласования приобрел диалектическую тенденцию, менее благоприятную для последовательного изучения патристики.

Конечно, не следует упускать из виду, что канонические сборники оказали благоприятное и поддерживающее влияние на патристические исследования и в других отношениях, поскольку, представляя новый, часто вполне связный материал, они пробуждали жажду материала, желание получить больше от отца или богослова, о котором идет речь, и помогали богословию сохранить консервативную положительную черту по отношению к диалектике.

Если систематика, диалектика и, в некоторой степени, канонические коллекции были причинами упадка патристического источниковедения, мы можем увидеть симптом, эффект этого изменения в научном предприятии, в заметном уменьшении рукописей Отцов в библиотеках с конца XII века201201
  Denifle, Die mittelalterlichen Universitäten 759 A. 22.


[Закрыть]. Действительно, среди многочисленных августинских рукописей в Ватиканской библиотеке, Королевской библиотеке Брюсселя, Национальной библиотеке Парижа и т. д. сравнительно мало кодексов XIII века202202
  Ср. codd. Vat. lat. 414—515, которые все заполнены рукописями Августина. Большинство из них были написаны до XIII века. Королевская библиотека Бельгии в Брюсселе содержит с Cod. lat. 1141 по 1169 все августинские манускрипты, большинство из которых были написаны до XIII века.


[Закрыть]. Если библиотечные каталоги X, XI и XII веков имеют ярко выраженный патристический характер, то начиная с XIII века не наблюдается роста патристических фондов, зато значительно увеличивается количество богословских вопросов, quodlibeta, opuscula и т. п. Люди теперь предпочитали писать «Tabulae originalium», в основном алфавитные сборники auctoritates patrum, и все больше отходили от копирования великих трудов Отцов. В некоторых случаях небольшие, связанные между собой трактаты отцов и богословов объединялись в рукописные сборники.203203
  Cod. 98 в Ассизи (см. XIII) представляет собой примечательный тип таких э, онволюционных манускриптов. Сначала он содержит богословские труды Боэция, затем ряд сочинений Гуго Сен-Викторского и Ансельма Кентерберийского, за ними следует сочинение «De fide orthodoxa» Иоанна Дамасского и завершается «De trinitate» Ричарда Сен-Викторского (см. Leto Alessandri a. a. 0. 226 f).


[Закрыть]

Даже если использование Отцов в диалектически ориентированных школах и трудах рассматриваемого нами периода основывалось в основном на сборниках цитат, сборниках права, патристических флорилегиях и катенах, богословских трудах афоризмов, а позднее также на алфавитно упорядоченных «Tabulae originalium», отдельные богословы поднимались над уровнем школы и проявляли чувство и склонность к последовательным патристическим источниковедческим исследованиям.

В специальной части мы встретимся с подобными августинианскими исследованиями первых десятилетий XII века, затем у Гуго Сен-Викторского и некоторых его учеников, услышим похвалу знакомству Жильбера де ла Порри с Илариусом, в третьем томе подробного рассмотрения потребуют патристические исследования святого Фомы Аквинского и святого Бонавентуры. Здесь же упомянем лишь несколько более общих моментов и несколько голосов, которые уже не слышны в специальной части. Прежде всего, энтузиазм в отношении святого Августина, который также доносится до нас из сочинений XII века, является знаком и свидетельством погружения в труды величайшего из Отцов. Например, для Иоанна Солсберийского204204
  Policraticus 1. 7, c. 9 (M., P. L. CXCIX 657. Ioannis Saresberiensis Episcopi Carnotensis Policratici libri octo, ed. Webb II 128).


[Закрыть] Августин – это «доктор экклесии, который не может быть сатис мемори эссе». Петр Коместор205205
  Clm 2627, fol. 55.


[Закрыть] говорит в своих «Проповедях»: «Hec omnia in patre Augustino, qui libros eius inspexerit diligenter, indubitanter cognoscit.» Это высказывание высокочтимого и влиятельного богослова предполагает как его собственное знание трудов Августина, так и доверие к августиновским источникам со стороны некоторых читателей.

Готфрид фон Санкт-Виктор 206206
  Cod. lat. 1002 Мазаринской библиотеки, f. 221v-231 v. Стихи этого «Praeconium», по общему признанию, весьма сомнительного качества.


[Закрыть]поэтически выразил свой восторг по поводу Августина в «Praeconium Augustini». Роберт Мелунский 207207
  Cod. lat. 297 из библиотеки Инсбрукского университета, лист 132.


[Закрыть]восхвалял Августина как «lumen Ecclesie de tenebris gentium ad fidem vocatum».

Авторы патристических сборников или даже сочинений афоризмов часто сами проводили глубокое изучение патристических источников. Например, в рукописи из Гренобля, рассмотренной П. Фурнье,208208
  Etudes sur Joachim de Flore et ses doctrines, Paris 1909, 75.


[Закрыть] сообщается о некоем магистре А., что он посетил бесчисленное количество монастырей и церквей во Франции, Испании, Италии и Греции из-за вопроса о доктрине Троицы, что он перебрал «бесчисленное множество», проработал огромное количество патристических сочинений о доктрине Бога и Троицы и, наконец, изложил плоды своих исследований в «Собрании» аукторитатов.

Еще одна причина, по которой чувство и понимание патристического источниковедения неоднократно стимулировалось, – это стремление к новым сочинениям Отцов, патристический голод на материал, который в XII веке удовлетворялся латинскими переводами греческих сочинений Отцов и который по-прежнему требовал широкого знания греческой патристики в эпоху высокой схоластики.209209
  Ср. Denifle, Die mittelalterlichen Universitäten 759 A. 22.


[Закрыть] Из этих объяснений, которые будут дополнены в специальном разделе, должно быть ясно, что знание Отцов в схоластике XII и XIII веков не следует сводить исключительно и без исключения к заимствованиям из сборников цитат, но что приятное погружение в сами патристические оригиналы можно наблюдать и у отдельных богословов. Особенно это касается тех схоластов, которые чувствовали тягу к мистическому созерцанию и чье стремление к более глубокому познанию Бога и проникновению в жизнь человеческой души привело их к августиновскому миру мысли и образу мышления.

В связи с вопросом о том, откуда схоласты черпали свои тексты Отцов, можно сказать и о зависимости средневековых мыслителей этого периода от auctoritas Отцов. В целом в этом отношении можно выделить три основные формы – отдельные аспекты будут обсуждаться при рассмотрении отдельных схоластов.

Те мыслители, которые, следуя по пути Ансельма Кентерберийского, не цеплялись за слова Отцов, но погружались в мыслительные процессы Отцов, прежде всего Августина, ощущали авторитет Отцов как живительную силу и позволяли мыслительному миру патристики воздействовать на их правдивые души в размышлениях и спекуляциях. Для теологов идеалистического склада характера Гуго Сен-Викторского Августин был не комплексом предложений и афоризмов, освященных великим именем, а миром великих, животворящих идей и идеалов. Духовная жизнь таких людей находилась не только под влиянием доктрины, но и была мощно захвачена всепоглощающей личностью Августина210210
  Ср. прекрасные замечания по этому поводу в Cl. Bäumker, Die europäische Philosophie des Mittelalters, in der Kultur der Gegenwart I 315.


[Закрыть].

Другие, более позитивные духи, старательно нанизывавшие предложения и афоризмы Отцов, получавшие больше удовольствия от механического накопления формул и изречений патристики, чем от органичной проработки патристических мыслительных процессов и контекстов, видели в auctoritates patrum канон, непреодолимый предел для богословской работы.

Поэтому они стремились представить теологию как мозаику из текстов Отцов. Во многих случаях их собственная работа заключалась лишь в установлении внешних связей между этими патристическими предложениями. Из этой более механической зависимости от авторитета Отцов можно понять, что анонимный автор в Clm 12667 (s. XIII), fol. 30v, хочет разобраться и решить вопрос о том, как молитвы и жертвы Церкви могут быть соединены с божественным предвидением «nihil nostrum dicendo, sed patrum dicta sequendo».

Третий нюанс позиции в отношении отцовского авторитета прослеживается у тех богословов, которые в первую очередь использовали диалектическое искусство. Здесь отдельные предложения Отцов часто используются для диалектических умозаключений и различений, как правило, без учета контекста и цели патристического писания, из которого эти вырванные из контекста дикты взяты. При этом изречения Отцов, которые выдерживают это диалектическое испытание, квалифицируются как auctoritas. Предложения Августина также подвергаются многочисленным переинтерпретациям и искажениям. Например, в «Вопросах» Одо из Оурскампа211211
  Quaestiones Magistri Odonis Suessionensis c. 43. Pitra, Analecta novissima Spicilegii Solesmensis, t. II: Tusculana, Paris. 1888, 46.


[Закрыть] предложение святого Августина однажды разрешается словами: «Ad quod dicimus multa dixisse Augustinum, non quia sie sentiret, sed retraetando aliorum sententias, vel ut videret, ad qufem finem disputatio procederet.»