Книга: Ануш. Обрученные судьбой - Мартина Мэдден

...24 апреля — день национального траура в Армении:

... До Первой мировой войны около 2,5 млн. армян жили компактно на территории Турецкой Армении, около 1,5 млн. человек — в Восточной Армении на территории Российской империи. Во время геноцида в годы Первой мировой войны турками было убиты свыше 1 млн. западных армян и почти столько же насильственно выселены, главным образом в бесплодные районы Месопотамии, где большинство из них погибло. Свыше 300 тысяч из уцелевших армян нашли убежище в России, в том числе в Восточной Армении.

Читаю, и, уже с первых строк:

С наступлением турецких войск в деревню пришли перемены. Солдаты маршировали по улицам, будто пытаясь сравнять их с землей. Женщины крепче прижимали к себе детей. Старики отворачивались, вслушиваясь, как звуки чеканного солдатского шага эхом отражаются от каменных стен...

Читаю дальше и не могу сдержать крик — я вижу всё, о чём идёт речь: марширующих солдат, детей у церкви, одиноких матерей. Но сдерживаюсь и только слёзы выдают меня, только они текут по щекам... Была весна, и я её вижу, — солнечную и красивую. И цветущие деревья на берегу Чёрного моря...

...И всё тем страшнее, что написано так легко и просто, — вот, оно есть, есть этот ужас и смерть,

... списки смерти и погромы армян...

Было, скажет кто-то. Но нет! Нет. Когда читаешь, не думаешь о том, что всё это — было когда-то. Оно, это уродливое, жуткое прошлое, живо... Вот в чём страх, — в его реалистичности описания... В скупых словах передана такая боль...

— ... История имеет привычку повторятся! Война — это именно то, чего ждали турки! Прекрасная возможность стереть с лица земли целый народ!..

При слове "геноцид" мы вспоминаем о судьбах евреев в годы Второй мировой войны, вспоминаем книги, фильмы. И думаем о том, что о таком нельзя забывать, нельзя не говорить.

А я не могу не говорить о геноциде армянского народа. Не могу молчать. У меня не получается — я люблю Армению, уважаю её культуру и историю, восхищаюсь мужеством её людей. И думаю о том, как сквозь века народ пронёс свою культуру и язык. Понять, что пережили армяне тогда, в страшный 1915-ый год, — невозможно: слишком страшно и не представить себе, что это вообще могло произойти... Между событиями далёкого, давно ушедшего, 1915-го года и нами, живущими сейчас, пролегла дорога, длинною в век. Дорога из войн, сражений и побед. Но не только это разделяет нас: разделяет и менталитет, культура, вера. Но объединяет и роднит нас одно — мы все люди, люди Земли.

Может, мой и текст и сумбурен, скомкан. И мысли прыгают, одна на другую. Но я иначе не могу. Не могу... Я пишу то, что приходит мне на сердце. Я пытаюсь осмыслить прочитанное и понять, чему же я стала свидетелем, о чём прочитала. Думаю о том, что геноцид целого народа автор нам показывает не глобально, во всей стране, а в отдельной её части, в Турецкой Армении, в маленькой деревне Мушар рядом с городом Трапезундом на побережье Чёрного моря. И, по-моему, именно такое смещение истории в маленькую деревню и делает книгу "Ануш. Обручённые судьбой" драматичнее: мы видим обычную жизнь самых обычных людей, их будни в военное время, когда мужчин забрали на войну, а в домах остались женщины и дети, и те, кто работает на благо страны. Видим будни, полные забот и тревог, волнений и мыслей о том, что же у семей будет на столе... В стране засуха, а если добавить к ней ещё и войну и картина и вовсе получится печальной. И это всё на фоне моря, его красот.

Какой-то причудливый каприз судьбы, или росчерк неких рук, сведших в одно место противников — турецких солдат, и простое армянское население. Хозяева и рабы. Хотя нет, армяне не рабы! Они свободны. И свободны в своей красоте, в своих обычаях. Вот мы наблюдаем свадьбу и я улыбаюсь и думаю о том, как же красивы обычаи этого дорогого мне народа. И думаю, что и военное тяжелое, мрачное время, люди радовались. Пели, танцевали и смеялись. И жизнь не казалась такой уж мрачной и беспросветной. Она была наполнена светом и любовью, теплом домашнего очага...

И на фоне войны, разрухи, временами откровенного голода, страданий, переживаний и бед Матина Мэдден показывает нежную, хрупкую историю любви — любви турецкого капитана Джахана Орфалеа и армянской девушки Ануш Шаркодян. Он — из богатой, обеспеченной, многодетной семьи, и она — из бедной, где приходится зарабатывать себе на кусок хлеба и браться за любую работу, и семья её — это мама, вечно недовольной жизнью в целом и дочерью в частности, и бабушка. Такие разные и такие похожие в чём-то... Их любовь... Это что-то необъяснимое и невероятное, родившееся в пламене войны, геноцида, голода, ужасов, переживаемых жителями деревни, когда солдаты совершают бесчинства.

... Влюблённые стали пределами существования друг друга, гражданами собственной страны. Они были влюблены, и, так как любовь эта была запретна и бесконечно ценна, ради неё они пожертвовали всем...

Я эти строчки перечитывала не один раз, вновь и вновь возвращаясь и думая, а ведь и правда, пожертвовали: он — рискует карьерой, отношениями с семьёй, она — мнением и отношением не только матери и бабушки, но и жителей деревни.

Они — граждане своей собственной страны. где царит и правит Любовь и Мир; где нет войны и страданий... Они живут от встречи к встрече, от свидания к свиданию. И встречи эти наполнены слезами, нежностью, любовью и печалью. И мы понимаем, знаем это с самого первого мига встречи влюблённых, что счастье их — как бабочка, как дуновение ветра. Налетит шквал и сметёт всё, и не останется ничего. Только боль. Даже, если бы не было войны, не представить себе счастливый конец истории Джахана и Ануш: он — мусульманин, она — христианка. Различные культуры и религии... Но объединяет этих двоих чудо Любви. Чудо, перед которым мы склоняемся и говорим:

... Так не бывает, ты скажешь мне. Но даже если это сказка, даже если это — сон, Пусть долго-долго мне снится он...

Так не бывает. А может быть, и бывает?

Нередко вас клонили бури, Как вихри — нежный цвет весны, — При Чингис-хане, Ленгтимуре, При мрачном торжестве Луны. Но, — воин стойкий, под ударом Ваш дух не уступал Судьбе, — Два мира вкруг него недаром Кипели, смешаны в борьбе. Валерий Брюсов. "К армянам"