Текст книги "Будни имперской стражи"

На такие разговоры я даже не обижаюсь. Во-первых, зачем обижаться на правду, во-вторых – орки все такие, против природы не попрешь. Он, конечно, помнит, что возился я не с двумя отчетами, а с несколькими десятками, просто поорать захотелось, вот и придирается. К тому же, кроме меня, никаких странностей не заметили еще с десяток служащих, которые проверяют и перепроверяют эти отчеты по мере того, как они приходят. А шефа еще можно назвать деликатным, по сравнению с остальными его соплеменниками. Но в остальном – замечательные парни, эти орки, надежные товарищи, да и собутыльники классные, тем более, что многие почему-то Бахуса почитают. Наверное, потому что чревоугодники жуткие и выпивохи – что поделаешь, расовая черта… Был у меня один приятель – орк, еще когда я наемным солдатом в королевстве людей был. Классно отрывались с ним, несмотря на то, что первое время я вынашивал планы по его убиению. В качестве мести за прилюдное оскорбление меня. В общем, я пропустил последнюю фразу Огрунхая мимо ушей и поинтересовался:

– Так чего теперь делать-то?

– Не тупи, стажер. Ехать туда надо, такие дела. Самому страшно влом, но ничего не поделаешь, все к тому с самого начала шло. Так что ты вали, собирайся, свободен до завтра, а завтра я за тобой зайду утром. И сделай так, чтобы утром ты был в состоянии хотя бы идти в указанном направлении.

Я с готовностью кивнул, а сам отправился домой. Почти целый свободный день – это проблема. Знакомых у меня здесь уже полно, а вот друзей пока нет. Вариант «посидеть дома, отоспаться, почитать книгу» отпадает, так как меня сразу начинают одолевать непрошеные воспоминания. Призраки прошлой жизни, угу.

Стоило остаться дома в одиночестве, как опять в голову полезли дурацкие мысли. Вот сейчас я начну вспоминать, как бежал из дому, как скрывался от убийц, подосланных заботливой матушкой, как потом оказался в наемной армии королевства людей – так называемом иностранном легионе, как мне потом пришлось бежать и оттуда… Бессмысленное времяпрепровождение, да и неприятное к тому же. В конце концов, все закончилось не так уж плохо. Можно сказать, я доволен своим нынешним положением – империя вообще, как оказалось, интересное место, а уж работа в страже – вовсе праздник. Временами. Так что жаловаться мне по большому счету не на что.

Утвердившись в этой мысли, я отправился на прогулку. А чего еще делать, собираться в дальнюю поездку мне особо и незачем. Служба наемником научила меня одной важной и полезной штуке – быть легким на подъем. В принципе, я мог бы отправиться куда угодно хоть прямо из управления. Пожалуй, это нетипично для сидов, к племени которых я принадлежу. Мои высокомерные собратья без трех арахнов-слуг с поклажей даже друг к другу в гости не ездят. Я – другое дело. В многочисленных потайных карманах моей куртки уютно устроились пара кинжалов, девять отравленных метательных звездочек, смазанных парализующим ядом (комплект – дюжина, но три я уже давно потерял), универсальная отмычка (смею заверить, взломщик я неплохой) и пара свертков с тем же ядом, что и на звездочках. Почему-то эта отрава действует одинаково на все расы, хотя физиология у нас в некоторых моментах здорово отличается.

Вообще-то, я должен быть в курсе – у меня очень разностороннее образование, матушка постаралась, но с этим небольшие проблемы – те знания, которые я не применяю на практике, давно и благополучно выветрились из моей головы. Ну и, наконец, в крохотном карманчике на рукаве, в наиболее доступном месте – высушенное зелье нечувствительности – вполне драгоценная штука. На полчаса делает меня невосприимчивым практически ко всему – от тех же ядов до боевых заклинаний. Более того, пока действует этот порошок, я буду жить и полноценно функционировать, несмотря ни на какие физические повреждения. Не знаю, как это работает, но вещь поистине полезная и дорогая. Другое дело, что если повреждения смертельные, то после того, как действие закончится, я все равно умру, а если некритические, то просто буду кататься по земле в корчах – эта дрянь, разлагаясь, жутко разъедает слизистые, так что мало не покажется. Да и сама куртка, в которой так уютно разместились все эти вещи, очень качественная и практичная одежда. Материал, из которого она сделана, горазда легче и прочнее, чем кожа, и может соперничать по прочности с легкими кожаными доспехами. К тому же он не промокает, не пачкается, и не перекрывает доступ воздуха к коже. В нем не бывает холодно, да и жару в одежде из этого материала терпеть гораздо проще, чем в чем-то еще. В общем, полезная вещь.

В кобуре под мышкой у меня штатный арбалет и шесть запасных болтов для него. Из оружия, собственно, больше ничего нет. Крупномасштабных боевых действий в ближайшем будущем не предвидится, так что стандартный набор сида для выхода на прогулку вполне подходит. С тех пор, как мои бывшие соплеменники спрятались от мира в своих дольменах, вооружение наше успело адаптироваться под изменившиеся условия.

Исчезли привычные прошлым поколениям двуручные мечи и тяжелые топоры, которыми так неудобно пользоваться в тесных коридорах, про тугие луки тоже пришлось забыть. А им на смену пришли тонкие кинжалы, отравленные иглы и другие миниатюрные, но опасные орудия убийства. На шее висит опять-таки штатный амулет стражи, который является одновременно и удостоверением личности, и оберегом. Конечно, это не самый сильный оберег, но достаточно качественный. В инструкции говорится, что он блокирует или ослабляет любые чары, направленные на нанесение вреда владельцу. В случае ранения оказывает обезболивающее действие, ну и несет в себе еще несколько дополнительных функций, как, например, запись причины смерти владельца для последующего анализа и защита от кражи – посторонний просто не сможет увидеть медальон, если я сам не захочу его показать. Есть и какие-то еще мелочи, которые я даже не стал запоминать. Между прочим, разработка новая – до недавнего времени эти медальоны могли только указать причину смерти владельца, ну и защита от кражи тоже работала, конечно. А вот все остальные приятные мелочи мастера смогли добавить только недавно. В общем, я не раз слышал о гораздо более многофункциональных амулетах, но это всегда была штучная работа. Для стандартной, сделанной конвейерным способом вещи, медальон стражи очень неплох.

А заканчивается список моего снаряжения содержимым пояса – в нем лежит неприкосновенный запас – три золотых. Что-то не помню, чтобы мне пришлось хоть один из них разменять – в самом деле, проще кого-нибудь ограбить, чем разменять золотой, уж больно дорого он стоит. Но тем больше они греют мою душу. Если мне когда-нибудь удастся стать незаметным и никому не нужным, на парочку из них я куплю помещение, а на оставшийся переделаю его в бар на свой вкус, найму музыкантов и буду жить на прибыль.

В общем, сборы мои заключались в том, что я бросил в рюкзак пару сменных сорочек и носков, да перекус на время поездки. А после отправился погулять по городу. За те три месяца, что я живу в столице империи, я неоднократно совершал прогулки разной длительности, да и по делам службы пришлось побегать прилично, но я так и не почувствовал, что знаю город действительно хорошо. Каждый раз я нахожу какую-нибудь новую достопримечательность, которую коренные жители таковой могут и не считать, хожу вокруг нее до тех пор, пока не изучу в подробностях, а в следующую прогулку нахожу что-то новое. На все города Темной империи свой отпечаток наложил тот факт, что все расы живут рядом друг с другом, причудливо перемешавшись. Нигде, кроме как в Темной империи люди не потерпят рядом с собой гоблинов, эльфы и сиды – гномов и орков, а гномы – хоббитов. Да и наоборот тоже, если честно. И вообще, здесь все друг с другом, ну, не сказать, чтобы дружат, но уживаются. И успешно уживаются. В остальном мире про Темную империю говорят совершенно ужасные вещи. От одних только описаний кровавых жертвоприношений и оргий, в которых участвуют представители всех рас одновременно, может вывернуть наизнанку. Сейчас я понимаю, что это пропаганда, а когда у меня не оставалось другого пути, кроме как податься сюда, мне было очень страшно. Впрочем, нравы здесь действительно свободные – взять хотя бы Свенсона, с его невестой – личем. Это же некрофилия в чистом виде, и, хотя здесь это тоже вроде как не поощряется, в остальном мире его бы просто сожгли. Вместе с невестой. Так вот, вернемся к городу. Для непривычного меня довольно странно наблюдать, как рядом, на одной улице стоит утопающая в зелени усадьба эльфов, деревянная человеческая изба и шатер орков. Вот только для дворцов моих соплеменников места не нашлось, слишком мало нас в империи. Я пока вообще ни одного не встретил, чему несказанно рад – очень уж не сложились мои отношения с сородичами. Чистейшие предрассудки, конечно, все мои разногласия остались на родине, но все равно было бы неуютно. Вообще, соседство таких разных архитектурных стилей неизбежно должно было привести к тому, что город превратится в несчастного безумного уродца, и жители сойдут с ума вместе с ним – разумным свойственно не только подстраивать места обитания под себя, но и самим подстраиваться под них. Тем не менее, этого не произошло – город красив. Красив очень странною красотою, я даже для себя не могу объяснить, почему извилистые улочки, пересекающиеся с широкими проспектами, и замки, соседствующие с землянками, вызывают не отвращение, а желание любоваться, и даже, наверное, нежность.

А вот в «дома богов» я не захожу. Так уж сложилось, что я теперь атеист – с тех пор, как от меня отказалось семейство, на покровительство Дану я могу больше не рассчитывать. Хотя, я не совсем уверен, что сиды вообще могут рассчитывать на ее покровительство, с тех пор, как спрятались в своих дольменах. Не любит эта богиня пещер, и их жителей тоже. А мы теперь как раз таковыми и являемся. Мне кажется, с сидами теперь играют другие боги, подземные. Только мои бывшие сородичи никак не хотят этого признать. Тем не менее, после официального расторжения родства я действительно не могу больше считаться «ребенком Дану», а никакому другому богу я так до сих пор не присягнул. Как-то не представлялось случая. Давно пора заключить официальный «контракт», например, с Локи, очень уж моя биография смахивает на дурную шутку – как раз в его вкусе, по-моему, но я откровенно побаиваюсь. Все-таки он темный бог. Ну, официально темный, вообще-то я лично не был бы так категоричен. Думается, у богов там тоже не все так просто, как об этом принято говорить. По крайней мере, я ни разу не слышал, чтобы он сотворил что-то по-настоящему поганое – так, мелкие шалости. Так или иначе, но хотя поклонение темным богам, в отличие от использования их силы, в империи не запрещено, относятся к их поклонникам даже здесь насторожено. Да и я пока всерьез не чувствую, что так уж нуждаюсь в его защите. Не такие у нас отношения, как мне кажется. Поэтому, я считаюсь безбожником.

Быть атеистом в Темной Империи – это еще ничего, тут удивительно мягкие законы, а вот во всем остальном мире это очень трудно. Приходится скрывать, прятаться, изворачиваться… Собственно, это одна из трех причин, по которым я так и не устроился в человеческих государствах, и сбежал сюда. Нет, здесь к таким, как я, тоже относятся настороженно, но все-таки не бегут за дровами в благородном стремлении сжечь «поганого попирателя законов, возгордившегося настолько, что не желает принимать покровительства высших».

За всеми этими размышлении о божественном я не заметил, что уже стемнело. Так что, вспомнив, что завтра в дорогу, я сделал вывод, что пора поужинать и домой – перед дорогой хорошо бы выспаться. По дороге как раз есть прелестный кабак, с хорошим пивом и чудесными гренками. Да и остальные блюда там хоть и не слишком изысканны, но вполне съедобны. Самое приятное, что в этом кабаке уже вполне привыкли к моему виду и никто, скорее всего не будет пялиться и сочувственно вздыхать. Что не так с моим видом? До недавнего времени все было нормально. Я высокий, походная жизнь избавила меня от лишних (да, пожалуй, и от нелишних) жировых запасов, физиономия тоже меня вполне устраивает. Без претензий на красоту, но, повторяю, меня вполне устраивает. У людей вон сиды наряду с эльфами вообще идеалом считаются. Большие, мудрые глаза, видите ли, волшебный голос… Не знаю, у меня глаза вполне нормального размера, гораздо меньше, чем на тех картинах, изображающих наш народ, что я видел, и мудрости в них тоже пока не заметно, как и во всех остальных частях тела, к сожалению. А послушал бы кто-нибудь, как эти «прекрасноголосые» могут друг на друга орать, в случае чего. Не хуже самой нищей человеческой торговки рыбой на рынке. Но в последнем сражении, в котором мне довелось участвовать на стороне королевства людей, со мной случилось несчастье. Мне отрубили косу. Всю мою роскошную длинную косу до пояса.

Особи мужского пола каждой расы всегда чем-то меряются. Люди понятно чем меряются, гномы бородами, гоблины носами, а сиды… ну правильно, волосами. Так что, думаю, очевидно, какая для меня была трагедия, когда мне в той заварухе отсекли прическу. Приличный такой, метровой длины кусок косы. А коротковолосый сид – это, вообще-то, нонсенс. Сородичи мои, между прочим, такого позора, как правило, вытерпеть не могут. Некоторые особо впечатлительные рассуждают радикально: «Если я навлек на себя такой позор, то зачем мне жить?» И кончают жизнь самоубийством. Нет, это, конечно, редкость, на самом деле среди сидов идиотов ничуть не больше, чем среди остальных рас, но все равно, такое событие, как потеря волос, приводит как минимум к затяжной депрессии. Меня эта участь миновала.

Я лишился косы, но не лишился жизни – а ведь тот наемник собирался укоротить мне вовсе не прическу, а рост. Примерно на голову. Так что радость от того, что я выжил, далеко перекрыла печаль от потери достоинства. Проблема только в том, что все окружающие, видя такое непотребство, очень бурно реагируют. Ну сиды понятно, молча презирают, а окружающие начинают активно сочувствовать или стыдливо отводить взгляд. Как дети малые. И ведь откуда знают об обычаях сидов, вот, что интересно! Ни одного из бывших сородичей не встречал еще в империи, и при этом многие встречные не путают меня с эльфом, на которых сиды здорово похожи, и, более того, активно сопереживают моему горю. В общем, я не достиг еще таких вершин безразличия, чтобы мне было наплевать на все эти ужимки, поэтому без шляпы я стараюсь появляться только там, где ко мне привыкли. Но у этого есть свои минусы. Если ты завсегдатай какого-то кабака – твое начальство всегда знает, где тебя найти.

Так, собственно и произошло. Я встретил наставника. Честно говоря, я бы предпочел поужинать в одиночестве, но было поздно – шеф хоть и сидит спиной к входу, но уже наверняка унюхал мое появление – у орков очень острое обоняние. Так что я обреченно пожал плечами и молча уселся за его столик. Заказав долгожданного пива с гренками, я все-таки подал голос:

– Шеф, ты меня искал, или просто так, пожрать зашел?

– Одно другому не мешает. Я зашел к тебе на хату, но тебя там не было – где шлялся, кстати? Тогда забурился вот сюда, уж больно тут конину хорошо готовят, да и тебя не пропустишь, я ж тебя знаю, тебе эта рыгаловка всяко милее домашней кухни собственного приготовления.

Я поморщился. На мой взгляд, поедание конины чем-то смахивает на каннибализм. Все-таки лошадь – это верный товарищ, и даже друг. Сейчас я, к сожалению, не являюсь счастливым обладателем лошади – просто некогда будет за ней ухаживать, а на конюха я пока не заработал. Да и не так уж я нуждаюсь сейчас в скакуне. Но животных этих очень люблю и уважаю. А орки, хоть и относятся к лошадям с известным пиететом, как и любые степняки, но отнюдь не гнушаются их при случае есть. Странная любовь, убейте меня боги. Впрочем, орки еще ладно, гоблины, вон, вообще пиявок жрут, и ничего. То есть пиявок-то не жалко, жалко разумных, вынужденных поедать этакую мерзость. Просто трудно порой понять предпочтения некоторых народов.

Я понял, что задумался слишком глубоко, и решил вернуться к разговору:

– Так чего надо-то, шеф?

Шефом я его зову, чтобы не называть по имени. Может быть, для кого-то имя Огрунхай звучит грозно и рокочуще, но только для тех, кто не знает оркского языка. Я – знаю, поэтому мне каждый раз приходится сдерживаться, чтобы не засмеяться, когда я называю шефа по имени. Имена у орков дают не при рождении, а тогда, когда юный орк совершит свое первое значительное деяние. Когда орки только появились в этом мире – а это было очень давно, и неизвестно, пришли ли они из какого-то другого, или были сотворены уже здесь, – им пришлось отвоевывать свое место под солнцем. И тогда получение имени было одним из стимулов, поводом для совершения чего-нибудь значительного. Множество орков подолгу были безымянными, пока не совершали какое-нибудь деяние. Скажем, отличившись в битве, орк получал имя. Или изобретя какое-то новое заклинание или механизм. Нареченный пользовался огромным уважением, и у него даже, кажется, были какие-то привилегии перед остальными орками – что-то вроде права первой ночи, кажется… Решение о наречении принималось советом племени, и это было очень торжественное событие. Но со временем их раса перестала так много воевать, заняла определенные территории, которые с тех пор слабо меняются, и жизнь их стала более-менее спокойной. К тому же их численность сильно увеличилась, и, как следствие, потребность в наличии имени тоже, а вот возможности его получения как раз уменьшились. Орки менять хорошую, в общем-то, традицию не стали, но выход из положения нашли смешной. Они просто снизили планку для деяния, ведущего к получению имени. И имена детям стали давать чаще всего еще в несознательном возрасте. Так вот – имя шефа переводится просто – Тот, Кто Укусил Огра За Нос. Простенько и со вкусом. Огров почти не осталось – последние живут среди орков, как ближайшие родственники. Выглядят они довольно страшно, но при этом давно утратили свою бешеную ярость. Я не расспрашивал шефа об обстоятельствах получения имени, но подозреваю, что, скорее всего, когда его показывали какому-нибудь огру – приятелю, маленький шеф от испуга цапнул его за нос. Вот тебе и деяние, достойное наречения. Нет, конечно, среди орков все еще встречаются родители, которые ждут от своих чад чего-то по-настоящему великого, но таких мало, и окружающие смотрят на них с легким недоумением – времена не те. Да что там говорить, Огрунхай – это еще ничего. Другой мой знакомый орк, с которым мы частенько вместе напивались, когда были наемниками в человеческом государстве, именовался не иначе как Дромехай, что в переводе с оркского означает Тот, Кто Сожрал Казан Плова. А что, вполне великий подвиг, особенно если учесть размеры этого казана. Впрочем, он его даже во время нашего знакомства один раз повторил. Эх и воплей было из расположения кашеваров, когда пропажа обнаружилась…

Шеф наконец-то соизволил ответить:

– Да ничо. Хотел проверить, как ты собрался, но вспомнил, что ты у нас вроде как солдат, собраться и без меня сообразишь как. Так что мне просто выпить не с кем. А с тобой – всяко лучше, чем ни с кем, гыгыггы.

Этого-то я и боялся больше всего. Я уже говорил, что орки – хорошие собутыльники. Но здесь, сейчас и в такой компании мне пить ну вот совсем не хочется. Во-первых, потому, что завтра предстоит дорога, во-вторых, потому, что мой товарищ очень любопытен. И это – очередная попытка споить меня и выяснить, как я дошел до жизни такой. И не важно, что споить ему меня не удастся, пить в обстановке постоянного напряжения все равно как-то неприятно. Впрочем, желание начальства есть желание начальства. Через полтора часа, и пять кружек пива, заботливо разбавленного настырным шефом чем-то гномским и очень крепким, когда мы оба уже не вязали лыка, а я в который раз послушал историю жизни моего собутыльника, он перешел в наступление.

– Слушай, Сарх (это он мне, так меня зовут). Ну ты же мой напарник. Мы же должны друг другу доверять, – слегка заплетающимся языком сказал он. – А я о тебе ни хрена не знаю. Вот как это можно объяснить? Это не свинство с твоей стороны, а? – он подлил мне еще ерша.

– Шеф, ты чего, забыл? Я к вам из королевства людей перебрался, дезертир я. Меня там осудили за то, что я приказу не подчинился и, вместо того чтобы стоять насмерть, увел свой отряд из мэрии, заманил туда этих, с которыми мы воевали-то, ну, тоже человеки, но кому-то там темному поклоняются. Вот, они на радостях, что эту самую мэрию обратно отбили, ринулись туда, а тут мы двери закрыли, а мэрию спалили к хренам. Я ж не знал, что там вся казна городская. Да и мне на эти все драгоценности дурацкие паучьи яйца тогда положить было, которые там похоронились. А нанимателю – нет. Вот на мне и отыгрались, к смертной казни приговорили. Через повешение. Вот я и сбежал к вам, потому что больше податься некуда было.

– Да это я знаю, сам твои показания читал, ты меня с мысли не сбивай. Ты мне скажи, чего ты в наемники-то подался, изначально-то? Знаю я вас, сидов, вас из своих холмов дурацких хрен выковыряешь, тем более, поодиночке. И наемник – сид – это вообще бред. Эльфы – те да, бывают, хоть и редко. Гномы, опять же… – Чего опять же гномы, он не договорил – приложился к кружке. Я сидел весь напряженный, хмель из башки выветрился – как бы так не соврать, не нагрубить (мне с ним еще работать), но и правду не сказать?

– Шеф, ну случайно оказался, что ты пристал. Ну ушел из клана, ну деваться некуда больше было, вот и подался в наемники. Ничего криминального я там не сотворил, просто с родичами поспорил…

– Вот ты мне лапшу на уши не вешай, у вас из клана так просто не уходят… – он строго на меня посмотрел.

Вот демон, что же такое сделать? Я уперся взглядом в почти пустой кувшин из-под пива. Как было бы здорово разбить емкость об этого хряка! А утром бы он и не вспомнил ничего, вон глаза-то какие соловые… Хотя нет, бессмысленно. Он этот кувшин и не заметит. Да и нисколько у него глаза не соловые, вон как присматривается внимательно. О! А почему бы мне самому не уснуть прямо за столом? Я прокашлялся, вылил к себе в кружку остатки пива и залпом допил. После чего уронил кружку на стол, пробормотал: «Ну не, не просто так, я эта…» – уронил голову на стол, и засопел.

Шеф потормошил меня (надо сказать довольно ощутимо), после чего, проворчав что-то типа: «Эк тебя, вроде же особо и не переборщили», взвалил мое псевдобесчувственное тело на закорки и понес. В сторону моего дома, по-видимому. Вот и пускай тащит, ему не тяжело. Он таких, как я, может три штуки одновременно перетаскивать, танцуя оркские танцы.