Текст книги "Русская фантастика – 2018. Том 2 (сборник)"

Ася озабоченно поджала губы.

– У Владика режутся зубки. Надо купить обезболивающий сироп.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровалась парочка с кареглазкой, чинно шествуя мимо.

Катя оглянулась вслед: молодая семья излучала гармонию, медленно удаляясь.

Из подъезда выбежал встревоженный американец.

– Детка! Мне кажется, ты заболела!

Смит подтолкнул кареглазку к дому.

– Что с тобой, Билл? – снисходительно молвила Катя. – Беспокоишься о Своём бизнесе, которому Я приношу прибыль, не так ли?

– Я вновь не понимаю ни слова, – болезненно поморщился янки. – Это то, что называется загадочной русской душой, да?!.

– Билл, ты не напрягайся, – нежданно рассмеялась Катя. – Ты хороший, просто ты купец!

Она чмокнула Смита в щёку и потянула его за собой в подъезд.

– Странные русские, – проворчал Билл, подчиняясь движению кареглазки.

* * *

– Разрешите присесть рядом с вами? Все столики заняты, а я не хочу кушать стоя. Простите за назойливость… Я – Сергей.

– Я буду рада, если вы присядете рядом со мной, Серёжа.

– Правда? – сомневался парнишка, топчась на веранде летнего кафе.

– Правда, – убежденно подтвердила Катя. – Ведь я должна полюбить и стать любимой. И родить здоровых детей. Я верю!

Андрей Ангелов
Машина времени для географа
Самый первый рассказ автора

1. Урок географии

Тема школьного урока звучала так: «Народы мира». У классной доски топталась худющая Тупицына, она вяло тыкала указкой в карту мира и скучно гундела:

– Население Земли… сейчас… состоит из семи миллиардов человек… В Европе живут европейцы… В Китае – китайцы…

Ученицу внимательно слушал Никита Петрович Носов, учитель географии. Был он мужчиной лет пятидесяти с окладистой черной бородой, что мягкой волной падала ему на грудь.

Девятый «Б» класс, следуя многолетним школьным традициям, занимался своими делишками. Кто чем, каждый в меру умственного развития, способностей и желания.

Белобрысенькая конопатенькая умница Катька Грязнулькина тщательно жевала шоколадку.

Румянцев и Шульгин играли в «морской бой», правда, с оглядкой на учителя. Это были разлагатели дисциплины и клоуны.

Отличницы Люся и Лада ехидно улыбались, поглядывая на Тупицыну: на переменке будет кого обсудить.

Упитанный увалень, хорошист Саня Сидоркин, самозабвенно пыхтя и не в силах оторваться, уставлял личный атлас автографами.

Вика Авоськина имела округлые формы тела, крашеные губки бантиком и глаза с томной поволокой, в ушах ее красовались рандолевые серёжки. Она листала журнальчик с гламурной кисой на обложке.

Валя Валуева вполуха слушала Тупицыну, с наслаждением зевая. Ростом она была под два метра, имела мускулистые руки с острыми ухоженными ногтями, короткую стрижку и кривые ноги, растущие из плеч.

Один школьник точил чипсики, другой переписывал домашку по алгебре, третий шептал под нос невыученный стих, пятый слушал музыку, восьмой строчил СМС… Всё как обычно. Слышалось чирканье ручки и слабое чавканье.

– В Северной Америке живут северные американцы, – бубнила Тупицына. – В Мексике мексиканцы и текила…

– Никита Петрович, можно задать вопрос Тупицыной? – попросила с места Валуева.

Ученица у доски прервала монолог, с опаской посмотрела на Валю. Носов в раздумье огладил бороду.

– Можно.

Валуева кивнула учителю в знак благодарности и безапелляционно спросила:

– Тупицына, какой государственный язык в Австралии?

Ученица у доски расслабилась. Валуева известна зловредным поведением по отношению ко всем, на кого обращает внимание. Но сейчас, похоже, её интересует только ответ на вопрос. Интернета под рукой нет, а Вальке срочно вздумалось узнать, любопытство гложет… Да не проблема, самой любопытно выступить в роли Интернета.

– Государственный язык в Австралии – австралийский, – сказала Тупицына.

– Дура ты дурацкая! – визгливо крикнула Валуева на весь класс. – Ты не Тупицына, а ты-ы… мега-Тупицына!..

Девятый «Б» сжался, холодеющий страх заполнил школярские головы. Валя разозлилась не на шутку, внезапно и сразу. Она всегда так злится, и важно не попадать под её взгляд, тогда пронесет. Тупицына мгновенно вспотела всем своим юным телом. Носов мужественно оттянул взгляд Валуевой на себя.

– Что такое, Валя? – строго молвил учитель, мня бороду. – Если есть претензия, то предъяви её мне.

– Я веду себя тихо, как мышка, – зевнула Валуева.

– Мышки не разговаривают подобным тоном, – заметил Носов. – Напомню, они вообще не разговаривают. И мышки не перечат учителям, потому что не ходят в школу. А ещё мышки не сидят по три года в одном классе…

– Вот не надо, Никита Петрович, попрекать меня учёбой! – невежливо перебила Валуева. – То, что я три года подряд учусь в девятом классе, не доказывает мою тупость… У нас свободная страна, и я буду здесь учиться столько, сколько считаю нужным. Я так хочу сама! И если вы, Никита Петрович, хотите меня оскорбить…

Валя встала, уперев мощные кулаки в крышку. Парта затрещала.

Страх отпустил, класс с любопытством наблюдал за дискуссией.

– Стоп, Валуева! – прикрикнул учитель, по-хозяйски хлопнув ладонью по столу. – Мы на уроке географии, где занимаемся только предметом. – Он нервно потеребил бороду. – Сядь, Валя. Всё, что ты обо мне думаешь, скажешь после занятия. Хорошо?

Валуева разжала кулаки и нехотя опустилась на стул. Класс с легким разочарованием вздохнул.

– Ступай на место, Тупицына.

Носов прошелся у доски и отечески улыбнулся.

– Запишем тему нынешнего урока, ребята.

Сейчас же открылась и закрылась дверь кабинета. На пороге возник опоздавший Клюев, который обладал спортивной фигурой и способностью влюблять в себя девочек.

– Простите, Никита Петрович! – выпалил красавчик. – Я зайду?..

– Ты уже зашел, – поправил Носов. – И коли уж зашел – проходи. Авоськина, убери свой журнальчик.

– Спасиб… – поблагодарил Клюев и пошагал к своей парте.

Для того чтобы туда попасть, «опоздуну» требовалось пройти мимо Валуевой: парта Клюева располагалась как раз перед партой Вали. Валуева, по привычке, подставила ножку. Клюев, по привычке, через ножку перепрыгнул и опустился на свое место, рядом с Сидоркиным.

– Привет-привет, Димчик! – немедленно вполз в клюевские уши ехидный полутон. Острый ноготь ткнул между лопаток.

– Валуева, пристань к Румянцеву! – на автомате бурк-нул Клюев и крикнул тихим шепотом: – Саня!

Уж что-что, а чьё-то там бурчание Валуеву остановить точно не может. Валя решила пристать к Клюеву, и никто не способен помешать, будь хоть целый мир против. Однако пикнула СМС. Кто посмел отвлечь?.. Ага, это мама, надо ответить… Клюев никуда не денется за пару минут. Валя застрочила ответное сообщение. Вообще, набирать смс ногтями, а не пальцами – мука, но гораздо большая мука не иметь вообще красивых ногтей…

– Саня! Отзовись уже! – в отчаянии шепнул Клюев.

Сидоркин черкнул очередной автограф, с оценкой глянул на испещрённый росписями атлас и флегматично отозвался:

– Ну?

– Ты даже не догадываешься, почему я опоздал!

– Не догадываюсь… – буркнул Сидоркин, перевернул страницу и нацелил туда ручку.

– Хватит заниматься глупостями! Лучше послушай!

Клюев дёрнул друга за рукав.

Одноклассник с сожалением отвлёкся, мазнул настороженным взглядом по Носову, который вводил класс в курс новой темы. Посмотрел на Клюева изучающе.

– Я слушаю.

– Саня, я… ты не поверишь… со мной произошло нечто нереальное!

– И что же?

Сидоркин напоминал невозмутимого оленя.

– Саня… я нашёл машину времени!

– Поздравляю!

– Ты не иронизируй. Я серьёзно!

– Я тоже серьёзно и со всей искренностью тебя поздравляю.

– Погоди, – обречённо выдохнул Клюев. – Ты не понял. Я на-шёл ма-ши-ну вре-ме-ни!

– То есть… ты… шёл-шёл по улице и вдруг увидел, что на дороге лежит машина времени? Ну и… ты, конечно, её подобрал и двинулся дальше? – подмигнул друг.

– Да! Так всё и было! – торжественно кивнул Клюев.

– И где она у тебя стоит? Дома, верно?..

Клюев полез за пазуху, достал чёрную коробочку, протянул на распахнутой ладони.

– Вот она!

На ладони лежал обычный с виду калькулятор. На крышке скотчем была укреплена бумажка, на которой зеленели буквы, выведенные фломастером: «МАШИНА ВРЕМЕНИ».

– К машине времени и инструкция есть. Рядом лежала… Я целый час её изучал, почему и опоздал. Покажу на перемене.

Сидоркин наконец засмеялся, насколько возможно смеяться шепотом.

– Я похож на толстого дурака! Правда?..

– Правда, – согласился Клюев, поводя спортивными плечами. – По внешнему виду сходство поразительное! Но… ты мой друг, и мне не важно, на кого ты похож. И ещё: я точно знаю, что ты хоть и толстый, только не дурак.

– Не называй меня толстым, – обиженно нахмурился Сидоркин. – Я знаю, что я не мускулистый покоритель женщин. Но я и не толстый.

– А какой же? – удивился Клюев.

Немедленно в плечо вонзился длинный ноготь, и голос Валуевой нежно шепнул в ушко:

– Димчик, ты ведь не забыл про меня?

Клюеву нравилось быть объектом пристального женского внимания на самом-то деле. Валя Валуева – это сначала девушка, а потом уже эпитеты. О вкусах не спорят, если что, тем паче в пятнадцать лет, в период полового созревания. Однако… сейчас не до «любовной игры», слишком важный разговор, который не терпит отлагательств. Надо сделать так, чтобы Валя отстала, и это довольно просто для знатока женской природы… Клюев резко обернулся и выпалил горячим шепотом:

– Валуева! У тебя свинячьи глазки, коровьи титьки и куриные мозги! Поэтому найди себе козла для пары, а меня не трогай! Ясно?

Валя несказанно изумилась. На ресницах ее заблистали слёзы обиды. Пожалуй, Клюев переборщил, не стоило… Ой не стоило, Димчик! Валуева основательно взяла Клюева за горло и нацелила добрый кулак ему в челюсть.

Сидоркин принялся неловко высвобождать друга, но хватка у Вали была железной.

– Ой-ёй-ёй… – просипел Клюев, пытаясь отстраниться.

Он вытянул назад руку, хватаясь за свою парту как за опору, рука сначала нащупала… атлас Сидоркина, а после… машину времени. В мозгу тотчас созрел выход! Клюев схватил найденный аппарат и практически на ощупь защелкал кнопками.

– Два… ноль… один… два… Теперь месяц и… день… Ещё и час с минутами…

– Что ты делаешь? – успел поразиться Сидоркин, безуспешно пытаясь оторвать руку Вали от горла друга.

– Перемотаем время на пять минут назад! – захрипел Клюев. – Я спасу себя от увечий, а Валуеву от колонии для малолеток!

На троицу никто не обращал внимания. Виной тому был диалог учителя с ученицей, которому класс радостно внимал.

– Авоськина, положи свой журнальчик на учительский стол! – требовал Носов, трогая бороду.

– Зачем вам мой журнал, Никита Петрович? – дула губки и делала вид, что не понимает, Вика.

– Мне гламурный журнал незачем, как и тебе самой, – усмехался Носов. – На уроке – точно…

– Держись за меня крепче! – выкрикнул Клюев, нажимая Синюю кнопку. Мгновение и… Время проглотило мальчишек! Друзья исчезли! Растаяли в воздухе! Испарились!

Автор не отследил реакцию класса и учителя на исчезновение героев. Автор наблюдал за парочкой друзей, что улетели в прошлое, а в двух местах одновременно быть нельзя.

2. Бородатый рыбак

– Дим… где мы? – громким шепотом спросил Сидоркин, не открывая глаз.

Клюев уставился на панель машины времени – всё, что он пока видел.

– Тысяча девятьсот семьдесят девятый год!

– А?! – пискнул Сидоркин и тотчас открыл глаза. – Что?..

– Мы вернулись в прошлое на… тридцать шесть с половиной лет назад.

До Клюева только сейчас дошел смысл сказанного.

Ребята изумленно осмотрелись. Светило яркое солнце. Друзья стояли на уютной зелёной лужайке. Справа лежали руины дома, слева поднимался высокий холм. Прямо – река с рыбаком, сзади шелестел листвой редкий лесок.

Сидоркин обвел взглядом окрестности, машинально перехватил атлас, что переместился вместе с ним, и заорал:

– Ты обещал вернуться на пять минут!

Клюев тоже мельком оглядел округу, спрятал машину времени в карман и покровительственно улыбнулся.

– Теперь-то веришь, что это полноценная машина времени?

– Мне плевать! Я не хочу жить в тысяча девятьсот семьдесят девятом году!

– Вообще-то я тыкал кнопки в сложных обстоятельствах! – логично возразил Клюев. – Посмотреть, что бы ты натыкал на моем месте…

– Я бы не оказался на твоем месте, – кипятился Сидоркин. – Просто потому, что не оказался!

– Да ладно, Саня, – примирительно сказал Клюев. – Случилось и случилось. И ничего уже не изменишь…

– Не изменишь! – поразился Сидоркин и ошалело посмотрел на атлас. – Значит, для тебя это ерунда? Только… знай, что для меня это не ерунда! Между прочим, родители обещали мне на день рождения велосипед, а праздник через три дня!

– Саня, чего ты суетишься? – урезонил Клюев. – От тебя истерики я точно не ожидал.

– А чего ты ожидал?! – возмутился Сидоркин. – Думал, что я толстокожий и бесчувственный баран и меня ничего не проймёт?

По лицу Клюева стало видно, что он мыслил именно так, но Димчик благоразумно промолчал.

– Представь себе, я тоже имею нервы и могу переживать! – скуксился Сидоркин. Он с отвращением отбросил атлас: – Да, я знаю, что чересчур упитанный, не очень умный и не блещу красотой. Но я не баран, и ничто человеческое…

– Саня, успокойся, – примирительно сказал Клюев, хлопнув друга по плечу и ободряюще улыбаясь. – Изменить ситуацию я не в силах, но мы можем вернуться назад в любой момент! Если захотим.

– Правда? – с надеждой спросил Сидоркин.

– Положись на мою машину времени, – снисходительно ответил Клюев. – И раз мы оказались в таком прошлом, то неплохо бы здесь немного побыть и осмотреться. Вон сидит местный житель, удит рыбку, пойдём расспросим.

– Тогда вперёд! – заметно ободрился Сидоркин.

– Погоди, – попросил Клюев, поднял атлас и подал его другу. – Советую не разбрасывать свои вещи и ступать как можно осторожней. И ничего тут не трогать!

– Почему? – удивился Сидоркин, послушно беря атлас.

– Ты не читаешь фантастику?

– Читаю. Иногда. Только при чём?..

– При том! Писатели-фантасты… заметь, не один… а, наоборот, все как один… Другими словами, в один голос утверждают…

– Ты можешь короче?

– Я просто хочу, чтобы ты прочувствовал важность информации! Поэтому так длинно…

– Имей в виду, я ничего не понял из твоей длинной речи, – предупредил Саня. – И если ты и дальше будешь говорить так же длинно, не пойму ещё больше!

– Сбил мысль, – посетовал Клюев и наморщил лоб. – Итак… писатели-фантасты предупреждают, что любое материальное вмешательство в прошлое может привести к парадоксу в настоящем. В доказательство авторы оперируют малопонятными научными терминами, делают сложные логические выкладки… Тем не менее, суть теории парадокса я уловил. А парадокс, как тебе известно… надеюсь, что известно… это нарушение закономерного порядка вещей! – закончил он и немного подумал. – Например, если мы ненароком сломаем здесь веточку или раздавим жучка, то, вернувшись назад, можем обнаружить, что…

– Что, чёрт возьми? – не выдержал Сидоркин двухсекундной паузы.

– Мы можем перестать быть друзьями! – рубанул Клюев. – Или вернёмся и превратимся в девчонок. Ты хочешь стать девчонкой?

– Не хочу!

– Тогда идём к рыбаку и внимательно смотрим под ноги, – заключил Клюев и потихоньку двинулся к реке.

– Дим! – догнал его возглас Сани.

– Что ещё?

– Теорию парадокса ты взял из рассказов, которые являются фан-тас-ти-кой! – подытожил Сидоркин. – Теория – это всего лишь предположение, а в случае с писателями – ваще байка. Писатели не были в прошлом и выдумали свои истории. Никто не знает точно, как всё происходит на самом деле.

– Вот именно, – согласно кивнул Клюев. – Никто и никогда в прошлом не был. Кроме нас, ведь мы-то в прошлом. И лишняя страховка не повредит.

Димчик пошел к реке.

– Стоило находить машину времени, чтобы вести себя в прошлом, как в музее! – буркнул Сидоркин, двигаясь следом. – Только рассматривать и ничего не трогать.

Друзья, передвигаясь чуть ли не на цыпочках, приблизились к рыбаку. Тот сидел спиной к парочке и не слышал их мягких шагов по травке.

– Эй, чувак! – заорал Клюев рыбаку в ухо. – Ты местный?

Рыбак оторвался от созерцания поплавка, повернулся к парочке фасом. На дружбанов смотрело лицо мальчишки лет пятнадцати, обрамленное окладистой черной бородой, мягкой волной спадающей на его грудь. Знакомая борода на знакомом лице!

На самом-то деле люди с возрастом не меняются. Как внутренне, так и внешне. И вы легко узнаете своего знакомого спустя много лет. Каким он был в пятнадцать, таким остался и в пятьдесят, и наоборот. Борода – это повод, но не критерий!

Рыбак добродушно улыбнулся.

– Привет, ребята. Вы кто и откеда?

Дети двадцать первого века немного удивились. Выпученные глаза, судорожные сглатывания, пониженная реакция, запинки речи… – реакция как всегда и у всех.

– М-меня зовут Дим-мка, а его – Сан-ня, – по слогам произнес Клюев и как робот показал рукой на друга.

– Мен-ня зовут С-саня, а его – Димк-а, – заикаясь, уточнил Сидоркин и скопировал движение «попутчика».

– А меня Никита Носов. Меня тута все знают, – представился рыбак и оглядел визитёров с головы до ног, завистливо поцокав языком. – Одёжа у вас классная. Сразу видно – городские…

– Никита Петрович! – икнул Сидоркин.

– До «Петровича» я не дорос пока, – возразил рыбак, улыбка его трансформировалась в недоумение. – Неужто мы знакомы?

– Мы знакомы… – начал было Клюев, но увалень Сидоркин круто развернулся и побежал прочь, резко и прытко, несмотря на вес.

– Саня!.. Простите, Никита Петрович, – крикнул Клюев и бросился следом. – Саня-я-я!..

– Куда вы? – удивился рыбак и простёр сожалеющую руку. – Хм. Что толстяка так напугало? Моя борода?..

Он глянул с прищуром и отложил удочку. Встал и сделал шаг, второй, третий… нагнулся… Лицо рыбака отразило гамму чувств: любопытство, удивление, восторг! Оп-па!

3. Убить комара

Тяжело дыша, Сидоркин подбежал к массивной берёзе. Сопя и отдуваясь, присел он на траву и прислонился к стволу. Через секунду из зарослей кустарника показался и Клюев. Подошел, держась за правый бок, бухнулся рядом на попу.

С минуту слышалось лишь затруднённое дыхание двух мальчишек.

– Димка, это слишком! – вымолвил наконец Сидоркин, поднимая на друга растерянные глаза. – Пять минут назад мы разговаривали с чуваком, который как две капли воды похож на нашего учителя географии! Более того, этот чувак и наш учитель – один и тот же человек! А его борода…

Клюев поднялся, отряхнул задницу и перебил:

– Километр бежал за тобой!.. Уф… Встретили маленького учителя, и что? Мы в прошлом, парень! А его борода – это по ходу редкая болезнь, которая…

– Типа пойдём к нему и поболтаем?!

– Почему бы и нет…

Сидоркин медленно встал и зловеще сказал, глядя другу в глаза, чтобы наверняка дошло:

– Такие временные парадоксы не для меня! Верни меня домой, а сам можешь пойти поболтать с маленьким Никитой Петровичем!

Он с яростью хлопнул себя по шее.

– Что ты сделал? – немедленно отреагировал Клюев.

– Что значит, «что»? Высказал своё мнение. Хочу в наше настоящее!

– Не-ет, что ты сделал прямо сейчас!

Клюев глядел очень тревожно. Он провёл пальцами по шее друга и расширенными от испуга глазами уставился на свою ладонь.

– Ты убил комара? – прошептал Димка, с ужасом рассматривая раздавленное насекомое.

– Убил, – подтвердил Сидоркин, почесывая шею. – Он меня, гад, укусил.

– Забыл, о чём я предупреждал?! – прошипел Клюев. – Теперь может случиться страшный парадокс!

– Так, – строго вымолвил Сидоркин. – Хочешь оплакать комара – не вопрос. Только сделать это надо в наше время.

– Придурок! – заорал Клюев. – Ты не понимаешь ни черта! Сейчас может случиться всё, что угодно! Вплоть до начала атомной войны!..

– Ага, значит, виноват я? – кротко спросил Сидоркин. – Это я нашёл машину времени? Мне пришла дурацкая идея её испытать прямо на уроке? И я настроил машину так, что мы улетели на тридцать с лишним лет назад! Я ничего не путаю?.. – зловеще спросил он и взял друга «за грудки». – А если комары здесь заразные?! Я вернусь в настоящее и обнаружу, что болею неизлечимой болезнью или вовсе умер?

– Комар всё равно тебя укусил, – проявил логику Клюев. – И необязательно было его убивать. Я бы тебя понял, если бы, убивая комара, ты пытался предотвратить укус.

– Выходит, ты бы в данной ситуации поступил иначе? – поддразнил Сидоркин. – Махнул бы легонько рукой: «Мол, летите с моей шеи, господин комар, питайтесь кем-нибудь другим»? Или позволил бы набить комару брюхо своей кровью и дождался бы, когда он упорхнёт сам?

– Да! – торжественно кивнул Димка. – Я бы сделал именно так. Во имя нашего настоящего!

Если бы у бабушки были колеса… Сидоркин громко захохотал и резко смолк. Потом поднес сжатые кулаки к клюевскому носу.

– Комара уже не вернёшь. И на этом всё! Активируй машину времени. Я просто жажду сделать ещё десятку серых длинноносых трупов. Пока я держу себя в руках, но только потому, что берегу твои нервы!

Кажется, теперь дошло.

– Легко, – согласился Клюев и вытянул машину времени из кармана. Он чуть задумался и стал сосредоточенно нажимать кнопки.

– Что подумали в классе, когда мы исчезли? Как считаешь? – спросил Сидоркин, чтобы нарушить тягостную паузу.

– Вопрос, который мало меня волнует. Нашего отсутствия не заметили.

– Ты уверен?!

– Ясен перец! Положись на мою машину времени.

– Раз уже положился… Чуть крыша не поехала!

– Хорошо, я не уверен! – занервничал Клюев. – Возможно, наше отсутствие заметили. Не о том переживаешь! Что нас ждёт дома, известно одному Богу, который, впрочем, неизвестно, существует ли.

– Ты правда думаешь о возможности атомной войны?! – изумился Сидоркин.

– Я не утверждаю, но это может быть… Готово, держись за меня!

Друг обхватил друга. Клюев ткнул Синюю кнопку. Прошла секунда, вторая, третья, четвёр… И… Время проглотило мальчишек! Друзья исчезли! Растаяли в воздухе! Испарились!

4. Парадокс

В щелкающей тьме сыпались искры и змеились маленькие молнии. Послышался испуганный голос Сидоркина:

– Что?

– Глюк с машиной времени! – с волнением ответил голос Клюева.

– Ч-что это?

– Не знаю…

– Исправляй долбаный глюк, я не чувствую свое тело!

– Не могу… Машина времени выскользнула у меня из пальцев.

– Где-е-е выскользнула?!

– В коридоре времени… Вряд ли… можно её найти. Наверное, я опять… перенервничал и спутал параметры…

– А?! Ты хочешь сказать, что мы останемся в этом туннеле… навсегда?!

В глаза друзьям ударил электрический свет. От неожиданности они зажмурились, а через мгновение услышали голос географа:

– Авоськина, положи свой журнальчик на учительский стол! – потребовал Носов, трогая бороду.

– Зачем вам мой журнал, Никита Петрович? – дула губки и делала вид, что не понимает, Вика.

– Мне гламурный журнал незачем, как и тебе самой, – усмехнулся Носов. – На уроке – точно…

Ребята открыли глазки. Сидоркин сразу же бросился лихорадочно себя ощупывать. Клюев же, не обращая внимания на личную целостность, принялся кидать вокруг настороженные взгляды. Класс с радостным вниманием слушал диалог учителя с ученицей. Носов мазнул по Вике укоризненным взглядом и… вдруг спросил у девятого «Б»:

– Знаете, о чем я думаю?..

– Не-а, – вразнобой ответил класс с равнодушным любопытством.

Преподаватель прошелся вдоль доски, сминая бороду. Сел за свой стол, мечтательно улыбнулся.

– Я бы очень хотел, чтобы с каждым из вас произошло нечто… как со мной. Чудо, случайность, странность – как угодно!.. – заговорил Носов и заговорщицки подмигнул классу.

– Вроде всё без изменений, – шепнул Димка соседу. – Кабинет географии в том же состоянии, что и перед нашим полётом в прошлое…

– Погоди! – перебил Сидоркин, который неожиданно чутко ловил каждое слово учителя.

– Что?

Клюев по инерции прекратил вертеться и расслышал следующее:

– Я жил в советской деревне. Существовали бедно, трудно и… скучно. Ни Интернета, ни нормального телевидения, ни хороших книг… Ничего не было! Однажды я пошёл порыбалить и встретил двух городских мальчишек, – рассказывал учитель, ностальгически запустив пальцы в окладистую бороду. – Мы немного поболтали, а потом мальчишки убежали. В непонятной спешке, откровенно говоря… Они обронили чудную вещицу… – Носов порылся в портфеле, достал географический атлас и показал его классу. – Эта вещица так поразила меня, что я стал буквально бредить географией! И поступил после школы на геофак… Я не призываю следовать моему примеру, а я о том, что… мою жизнь поменял Случай. Таких случаев ой как не хватает! В вашей юной жизни, господа.

Девятый «Б» вдумчиво слушал, поймав лиричную волну. Иногда такое случается даже с детьми нашей, насквозь порочной, эпохи…

– Кстати, примечательная деталь, – добродушно усмехнулся Носов. – Страницы атласа испещрены автографами. Вероятно, городской мальчишка самозабвенно занимался их проставлением на своих уроках географии.

Класс сдавленно прыснул. Вика Авоськина убрала гламурный журнал в сумку.

– В спешке, удирая от юного Носова, я обронил атлас, – в шоке прошептал Сидоркин. – И вот случился…

– Парадокс! – закончил Клюев. – И я искренне рад, что он безобиден. Но… как же быть с убитым тобою комаром? Здесь надо ожидать другого парадокса. Только я его пока не вижу. А ты?

– Опять?!. – зарычал Сидоркин.

Что-то острое чувствительно ткнуло Клюева между лопаток. Димка озадаченно нахмурился, а потом иронично заулыбался и повернулся назад.

– Валу… ева! Как я мог забыть… Привет, влюблённая Валя…

Клюев осекся. Улыбка ретировалась. Взгляду «путешественника» предстал здоровый, наголо бритый парень со сросшимися бровями, сильно похожий на орангутана. В руке он держал шариковую ручку, коей (по всей видимости) и ткнул Димку. Парень хмуро улыбнулся, обнажив кривые зубы.

– Привет-привет, Димчик!

– Ты к-кто?.. – беспомощно заморгали друзья.

– Эй, ты чего? – обеспокоился здоровяк и глянул на Сидоркина, похожего на статую. – А ты чего?

С боевым треском распахнулась дверь кабинета, впустив нескладную женщину лет пятидесяти. Рост под два метра. Мускулистые руки с острыми ухоженными ногтями. Короткая стрижка. Кривые ноги растут из плеч.

Носов прервал воспоминания и воскликнул, поспешно поднимаясь:

– Ребятки, поприветствуем нашего дорогого и многоуважаемого директора!

Девятый «Б» подбросила в воздух невидимая пружина. До конца не понимая ситуацию, поднялись и дружбаны. Директор встала у классной доски и рявкнула:

– Сидеть!

Класс поспешно опустился на места. Носов переминался в смиренной позе.

– Так, детишки! – визгливо сказала директор. – Я пришла сообщить, что полчаса назад произошел мерзкий, возмутительный случай. Из моего кабинета пропал калькулятор, подарок начальства за идеальную службу. И я знаю, кто это сделал!

Женщина вперила зловещий взгляд в Клюева и практически прыгнула к нему.

– Попался, Димчик! – прошипела директор и привычно схватила парня за горло.

– Валуева Валя?! – в ужасе прохрипел Клюев.

– Валентина Ильинична, Димчик! Сейчас пойдём ко мне в кабинет, и я выслушаю твои оправдания! Я тебя отучу воровать у любимой всеми директрисы!

Валуева перехватила Клюева за воротник и протащила к выходу. На пороге задержалась и произнесла воспитательным тоном:

– Клюев – бесчестный юноша, не имеющий совести! Ни одна девушка не должна с ним дружить!

Директор вышвырнула парня в коридор. Шагнула за ним, хлопнув дверью. Сидоркин с сожалением посмотрел им вслед.

– Прости за то, что я убил комара, друг… – прошептал он.

Класс облегченно заёрзал. Носов вытер испарину со лба. Бугай с задней парты тронул Сидоркина за плечо.

– Санчик, не боись. Я попрошу мамку простить Димчика. Сегодня она особо не в настроении… – задумчиво проговорил одноклассник.

– Валуева – это твоя мамка?! – вскричал Сидоркин.

– Сегодня что, день насмешек?! – проявил наконец агрессию бритый здоровяк. – Как же я проглядел в календаре!.. Девять лет на соседних партах, и ты меня… спрашиваешь о моей матери, которая всё это время руководит нашей школой! Кстати, если б не Коля Валуев, то Димчику давно бы пришел каюк!..

Сидоркин глядел-глядел на бугая и… вдруг искренне улыбнулся:

– Ну, здравствуй, Коля Валуев! По всему видно, что ты лучше третьегодницы Вальки, которая превратилась в ходячий ужас из дурного сна. Будем дружить!

Негодование улетучилось из глаз одноклассника. Коля спросил с неподдельным любопытством:

– Кто такая третьегодница Валька?

– Спроси у парадокса, – усмехнулся Сидоркин. – Он точно знает…