Текст книги "Рожденный для войны"

Виктор ни на секунду не заблуждался относительно намерений Катрин. Войдя в заговор с Рианом Штайнером с целью убийства их матери, она тем самым ликвидировала последний барьер, стоящий между нею и троном архонтессы Федеративного Содружества. У нее была сильная позиция как у владетельницы лиранской половины Федеративного Содружества, но перед угрозой вторжения кланов Катрин зависела от второй половины, полагаясь на ее огневую мощь и обороноспособность.

За оставшиеся десять лет перемирия у Виктора было достаточно времени, чтобы собрать неоспоримые доказательства причастности Катрин к ужасной гибели матери или восстановить доверие к себе обитателей Содружества Лиры. Последнее, конечно, представлялось сложной задачей, но Виктор считал, что справиться можно, а вот попытку сестры скрыть свою причастность к заговору Риана он расценивал решающей ошибкой.

Вежливый стук в дверь возвестил о прибыти Галена и заставил Виктора отвлечься от экрана. Отложив пульт дистанционного управления, он улыбнулся Джерарду.

– Итак, мистер Крэнстон, что у вас есть для меня? Бородач улыбнулся в ответ.

– Скандальные репортажи о Джошуа и его двойнике оказались очень популярными. Эту девушку, Мисси Купер, одели модно, в ткани, которые, похоже, специально созданы для нее, но на самом деле гораздо более дешевые. А тот факт, что ее кузен также страдает от лейкемии, придал всей истории еще большую пикантность. Ну а поскольку кузена сейчас отправили в ИННА – и путешествие и уход за ним оплачены из ваших личных средств, – опросы свидетельствуют о значительном росте вашего рейтинга. Анализы показывают, что люди воспринимают Виктора Дэвиона более сострадательным, нежели шесть месяцев назад. Это значительное улучшение после того, как два года назад вы не явились на похороны матери и прослыли бессердечным.

Виктор кивнул.

– Иногда я думаю, что Катрин потому так поторопилась с похоронами Мелиссы, что метод, с помощью которого мать убили, не давал ей спокойно спать. Интересно, как скоро теперь Катрин управится, чтобы вновь поставить меня в неловкое положение.

– Не знаю, но меня не удивит ни один злобный выпад вашей сестры.

– Итак, мы начали распространение этих скандальных материалов по лиранским округам?

– Да, ваше высочество. Мы будем распространять их еще две недели, с необходимыми приложениями, дабы местные средства массовой информации могли смонтировать собственную редакцию материала. Исключение составляет Остров Скаи. Там получат более компактный и точный материал, и точно такой же будет представлен Лиге Свободных Миров, Конфедерации Капеллана и Синдикату Драконов.

– Хорошо. – Виктор открыл ящик и вытащил диск головидео. – Я записал это соболезнующее послание для Томаса Марика. Прошу проследить, чтобы его передали через Ком-Стар вне всякой очереди.

Гален кивнул.

– Считайте, уже сделано. Виктор на минуту задумался.

– Как ты думаешь, каковы шансы Томаса Марика открыть наш небольшой обман? Теперь, когда его жена умерла, он может потребовать возвращения Джошуа на Атреус, и весь наш замысел откроется.

– Софина умерла неделю назад, а таких требований к нам еще не поступало. Похороны пройдут через две недели, а за это время все равно не успеть доставить туда Джошуа. Так что я не думаю, что у нас есть предмет для беспокойства. – Гален покачал головой. – Также я не думаю, что Лига Свободных Миров проводит здесь какую-либо секретную операцию. Разумеется, у них на Новом Авалоне есть законспирированные агенты, но наверняка сил у них не так много, чтобы похитить Джошуа и выяснить, что он не настоящий. Служба безопасности в ИННА налажена хорошо, к тому же у нас наготове команда быстрого реагирования на случай внезапной опасности. Такая же команда заготовлена на случай, если Сун-Цу вдруг решит, что Изиде пора унаследовать трон отца.

Виктор поднял брови.

– Разве вам не удалось обмануть его секретную службу?

– Ее-то удалось, – сказал Гален, – но обмануть кое-кого из разведывательного секретариата довольно сложно. Томас поверил, что кланы использовали ядерное оружие, когда Клан Дымчатых Ягуаров в три тысячи пятидесятом году уничтожил город Эдо на Тарл-Бэй. Он даже поверил, что теперь эта планета представляет собой лишь безжизненную территорию. И если уж он находится в таком заблуждении относительно достаточно общеизвестных событий, то не думаю, что нам стоит серьезно беспокоиться.

– Хочется верить, что так оно и есть, но сказанное не означает, что мы должны пустить дело на самотек. Удостоверьтесь еще раз, заменили ли персонал госпиталя, и не позволяйте людям из разведывательного секретариата проникаться самодовольством.

– Да, сэр. – Гален покачал головой. – Я думаю, часть проблемы заключается в том, что Томас, будучи идеалистом, считает шпионаж делом, недостойным себя. И насколько мне известно, бюджет САФЕ – службы разведки Дома Марика – сильно не увеличивается, особенно после того, как появились Рыцари Внутренней Сферы. Мы уже перевели наших людей из контрразведки на работу в Конфедерацию Капеллана, чтобы они могли присмотреть за тем, что происходит там.

Виктор тяжело вздохнул.

– Что ж, посмотрим, удастся ли нам расшевелить ситуацию. Двойник мне нужен для выигрыша времени. Как и большинство планов моего отца, этот вполне надежен. И мы все должны сделать, чтобы получить преимущество от его реализации.

– Все будет сделано.

– Хорошо. – Виктор взялся за пульт дистанционного управления. – Спасибо за работу, Га… Джерри. Трудное дело – овладевать наукой лидерства. А без вашей помощи я оказался бы и вообще беспомощным.

– Просто у вас ушло бы на это чуть больше времени, сэр.

Виктор Дэвион внезапно помрачнел.

– «Чуть больше» – это как раз столько, сколько у меня может и не быть.

IX

За союзником надо приглядывать,

как за врагом.

Лев Троцкий

Таркад-Сити, Таркад, Округ Донегал

Лиранское Содружество

26 июня 3057 г.

Двери медленно открылись, и Катрин Штайнер-Дэвион устремила внимательный взгляд в дальний конец огромного тронного зала. Появившиеся посетители – мужчина и женщина – казались крошечными на фоне высоких сводов зала и прямых массивных колонн из камня. Когда вошедшие двинулись к ней, Катрин отметила, как сначала он, а затем и она при ходьбе стали придерживаться направления красной полосы на ковре. Такая странность в поведении могла бы вызвать улыбку, но Катрин настроилась объяснить послам всю серьезность ситуации.

Шаги посетителей замедлились, и Катрин поняла, что вошедшие анализируют ее вид, стремясь отыскать ключ к настроению и намерениям. Она оделась в консервативной длины черный костюм с белой шелковой блузкой с воротником под горло. Юбка ниспадала до середины икр, высокие сапоги до колен полностью скрывали ноги. Из украшений она надела простенькую нитку жемчуга и соответствующие серьги, а макияжем воспользовалась весьма умеренно.

На возвышении со ступеньками располагались три трона, к ним и направились послы. Катрин сидела на правом троне, если смотреть от входа. Сверху свисало знамя старого Содружества Лиры с изображением кулака в стальной перчатке. В качестве регента лиранских округов Федеративного Содружества Катрин сочла такой выбор флага уместным, но понимала, что два ее визитера, наверное, быстро сообразили, что в добавление к имени она присоединила к себе и престол своей бабушки.

Еще большее впечатление, по ее замыслу, должны были произвести два конверта, лежащие на подушечке центрального трона. Этот престол принадлежал ее брату – Верховному Правителю всего Федеративного Содружества, визитерам же надлежало увидеть, что она использует этот трон как свой рабочий стол. Катрин понимала, что они удивятся, но именно на это она и рассчитывала.

За тронами, стояли два боевых робота, подобно часовым: «Крестоносец», выкрашенный в черный и красный цвета Гончих Келла, но с черными гирляндами вокруг запястий. Визитеры должны были знать, что «Крестоносец» принадлежал Галену Коксу, и тем самым объяснялся скорбный наряд Катрин.

Другой боевой робот – птиценогий «Мародер» – имел светло-голубые цвета, давно принадлежащие Дому Штайнера. До интеграции Лиранского Содружества с Солнечной Федерацией голубые цвета носили лиранские вооруженные силы. Катрин не сомневалась, что на Атреусе прекрасно осведомлены о значении этих цветов.

Послы остановились у подножия возвышения, и каждый поклонился Катрин. Оставаясь сидеть, она в ответ склонила голову, а затем приоткрыла рот, словно намереваясь говорить. Послы подались вперед, готовясь слушать, но Катрин закрыла рот и на секунду отвела глаза, всем своим видом давая понять, что ее душат слезы.

Убедившись, что полностью завладела их вниманием, Катрин вновь обратила взор на посетителей.

– Прошу прощения. Эта смерть произвела на меня такое впечатление.

Кларк Цзю-Чан, коренастый лысый посол Конфедерации Капеллана, медленно кивнул. Поменьше ростом, с льняными волосами, представитель Атреуса Луиза Вашкевич поправила черную повязку на левой руке.

– Ваше высочество, мы теперь в Лиге Свободных Миров еще глубже поняли все значение гибели вашей матери. Но не надо забывать и сказанное давно Джеромом Блейком: «Смерть над любовью не властна».

– Ваши слова утешают меня, посол Вашкевич. Пусть это даже и плагиат из поэмы Дилана Томаса, Но вот интересно, сколько еще перлов мудрости приписали бедняге Джерому Блейку в попытках обожествить его? Катрин опустила глаза, не давая возможности этим двоим угадать ее истинные мысли. Пусть она и умеет себя контролировать, но предосторожность не помешает.

Вновь подняв глаза, Катрин позволила одинокой слезинке скатиться по щеке.

– Потеря матери сильно сказалась на мне, как и смерть моего друга Галена Кокса и кузена Риана Штайнера. На меня теперь легла большая ответственность. Если бы не обязанность заботиться о моем народе, я просто была бы парализована скорбью.

Негромко заговорил представитель Конфедерации Капеллана:

– Скорбь исцеляет, хотя и требует некоторого времени.

– Да, если только другие заботы не накладываются поверх скорби. – Катрин подняла голову и расправила плечи. – Но давайте тем не менее займемся текущими делами. Возможно, вы удивились моему желанию встретиться с вами. Во избежание недоразумений позвольте высказаться прямо.

– Слушаем, ваше высочество.

– Ваш главнокомандующий, посол, прислал мне соболезнования и по случаю смерти матери и по случаю гибели комманданта Галена Кокса. Я рада за вас, имеющих такого сострадательного и мудрого правителя.

– Вы так любезны, ваше высочество.

И будет лучше, если вы так будете думать всегда. Катрин позволила себе слабую улыбку.

– Несомненно, агенты вашей разведывательной службы уже начали докладывать о несколько страной ситуации, сложившейся вокруг Джошуа Марика, находящегося Новом Авалоне. В общем-то ничего особенного, но за Джошуа, оказывается, принимали некую молодую женщину. Надеюсь, что Джошуа пребывает в целости и невредимости под опекой ИННА, а беспочвенные слухи не будут вторгаться в минуты скорби вашего главнокомандующего.

Лицо Вашкевич во время этого монолога слегка побледнело, но к концу этого короткого спича краска вновь вернулась на ее щеки.

– Я передам это сообщение на Атреус.

– Я кое-что добавлю еще. – Катрин медленно встала и взяла два конверта, что лежали на троне Федеративного Содружества. – Здесь находятся голодиски с материалами, касающимися этого инцидента, а также куски, что использовались для монтажа. Мой брат выслал лишь окончательные варианты программы, и вам, чтобы получить подготовительную информацию, пришлось бы потратить немало сил и средств. Хотя я понимаю, что бросаю тень на некоторых моих подданных, передавших вам ту информацию, но надеюсь, что вы заключите с ними соответствующий договор, чтобы удостовериться в истинности переданных мною материалов.

Цзю-Чан моргнул, принимая один из конвертов.

– Мне еще не доводилось слышать, чтобы взяточничество оговаривалось в столь аккуратных терминах.

– И не услышите, посол, поскольку у нашего народа есть секреты, которые мы бережно храним. Однако Джошуа не является и не должен являться предметом разногласий между нашими двумя государствами. Он всего лишь ребенок и не может быть ставкой в игре наций. – Катрин застыла рядом с троном, положив руку на высокую спинку. – Мне ненавистна сама мысль, что кто-то захочет использовать его как заложника.

Посол Лиги Свободных Миров покачала головой.

– В моем отечестве никогда не заблуждались относительно статуса Джошуа в Федеративном Содружестве.

С точки зрения дипломатии, такое замечание можно понять двояко. Подобие улыбки появилось на губах Катрин.

– Значит, ваши люди более великодушны, нежели мои, или, по крайней мере, более великодушны, чем некоторые члены моей семьи.

Этот комментарий поразил обоих послов. Вот и хорошо, значит, моя задача выполнена.

– Прошу вас, ваши превосходительства, возвращайтесь в ваши посольства и без промедлений отправляйте полученные материалы. Если мы сможем ликвидировать подозрения до того, как они укрепятся, то нам нечего страшиться возможного недоверия в будущем.

Чарльзтоун, Вудсток. Пограничная область Сарна

Федеративное Содружество

Ларри Акафф выставил перед собой ладонь, обращаясь к Фебе Дерден:

– То есть в этой дискуссии мне не оказаться победителем, так?

Сцепив руки за головой, светловолосый командир Вудстокской милиции откинулась назад и рассмеялась.

– Ты же не будешь отрицать, что слегка раздражен всеми этими новостями о Джошуа, заслонившими твое пребывание на Вудстоке? Правда, я этим местным программам не верю, как и тебе.

Ларри сузил карие глаза.

– Почему же не веришь? Феба покачала головой.

– А кто у нас видеозвезда, Ларри? На прошлой неделе, когда ты, Джордж и я отправились в клуб «Неон», ты использовал собственную популярность, чтобы провести нас внутрь.

– Но ты сказала, что не хочешь стоять в очереди. Ведь так?

– Виновата, но все же не я разговаривала со швейцаром и не я махала рукой, призывая друзей пройти впереди всех. – Феба выпрямилась и картинно изобразила зверскую ухмылку. – Хотя, собственно, не это меня волнует. А то, что, когда мы прошли в зал, ты задержался в дверях, давая возможность присутствующим насладиться твоим величественным появлением.

– Да нет, просто я давал глазам привыкнуть к полумраку.

– Ну еще бы, тем более что в коридоре, ведущем к бару, и так было темно.

Ларри опустил голову.

– Ну хорошо, твоя взяла. Дело было не в глазах. – Но как только смех Фебы эхом разнесся по офису, он вскинул руку и указал на девушку. – Но и не в желании продемонстрировать свое появление. Дело в другом.

– В чем же?

– Я не уверен, что ты поймешь. Феба нахмурилась.

– Конечно, изображение моей физиономии и боевого робота не носят на всех майках в Федеративном Содружестве, но то, что я стала командиром, еще не значит, что совсем отупела. Попробуй объяснить.

Ларри наклонился вперед, опираясь локтями на колени, и понимая, каким хвастуном он выглядит.

– Просто я хотел убедиться, что мне не грозит засада. На Солярисе для водителей боевых роботов – профессиональных бойцов, подобных мне, – есть места, куда можно пойти и при этом не оказаться на глазах у публики.

Феба подняла брови.

– Уж не хочешь ли ты произнести речь на тему «Как тяжело быть знаменитостью»?

– Тебе, Феба, смешно, но на самом деле это не так легко. Разумеется, есть и свои преимущества. Например, можешь провести друзей в ночной клуб, не дожидаясь в очереди час или два. Но вдобавок к этому на тебя наваливается и куча проблем.

– Уж не о тех ли двойняшках ты говоришь, которые чуть не затеяли войну за право потянуть тебя за мочку уха?

Ларри вспыхнул.

– Да нет, просто они хотели тебя передразнить. Но бывает и похуже. – Он задумался. – Когда ты становишься общественной личностью, то каждый, кто когда-либо ставил на тебя, или покупал билет на твой бой, или производил продукт, который ты рекламируешь, считает, что хотя бы частично ты принадлежишь ему. Люди негодуют по поводу того, как много мы имеем и как мало для этого работаем. Они считают такое положение вещей неправильным. Ведь учителя или медсестры получают так мало, хотя их вклад в общественное развитие гораздо больше по сравнению с нашим.

Он поднял голову и заметил невысказанную усмешку в глазах Фебы.

– А ты знаешь, какой срок составляет средняя карьера бойца на Солярисе?

Она покачала головой.

– Три месяцса! Не года, а месяца! И не из-за того, что водители роботов погибают на дуэли. Просто тренировочные нагрузки и стрессы быстрее выводят из строя, нежели сломанные кости. Это оказалось страшнее, чем настоящие битвы, в которых я участвовал в составе Десятой Лиранской гвардии.

Феба опустила глаза на журнал регистрации.

– И страшнее, чем лагерь на Элайне?

Ларри покачал головой, не в силах какое-то время говорить.

– Когда я находился на Элайне, у меня было будущее, поэтому я смог выдержать так долго. Элайне же воспитала у меня выдержку. Да и Кай не дает своим бойцам попасть под пресс общественного внимания. Вот почему я до сих пор в строю. Мои схватки широко освещаются, и за мной наблюдают миллиарды зрителей. Они видят мои действия, слушают комментарий и полагают, что знают меня. И действительно, немного знают, но знают лишь то, что я им демонстрирую.

Ларри коротко рассмеялся.

– В клубе «Неон» один малый узнал меня и потащился со мной аж до туалета и ждал меня там. Он хотел, чтобы я вернулся за его столик, бросил вас как «никчемных» и поболтал с его приятелями. Он сказал, что у него одного в Чарльзтоуне есть оверкар «Красис-Р» и что он позволит мне пользоваться, если я выступлю на голосъемках вместо него.

Феба помрачнела.

– А его зовут не Бадди Коррен?

– Вроде того. Ты его знаешь?

– Он состоит в правлении Чарльзтоунской муниципальной милиции. Парень хотел устроить шоу, на котором наши боевые роботы разделались бы с оверкарами, сделанными его конкурентами. Когда я объяснила ему, что мы не можем пойти на такое, он предложил мне взятку.

– Вот, теперь ты понимаешь, с каким дерьмом мне приходится иметь дело? Я хочу сказать, что есть много прекрасных людей, которые просто хотят пожать мне руку или попросить автограф, и это здорово, особенно когда это подростки. Но должен признать, что у меня внутри всегда немного холодеет, когда я слышу чей-нибудь голос, говорящий: «Эй, приятель, а ты не Ларри Акафф?» Я сразу же пытаюсь понять, что таким типам нужно, и высматриваю путь к бегству. Но, возвращаясь к началу разговора, хочу сказать, что терпеть не могу находиться в центре внимания публики. До того как грянула эта новость о Джошуа, головидеографы просто оккупировали лужайку перед домом моего отца. Сейчас уже светает, и я боюсь, они вновь все там собрались. Мать уже вне себя от бешенства. Ведь у нее вытоптали все цветочные грядки.

Феба вновь засияла в улыбке, и Ларри испугался, что сейчас она все сведет к шутке.

– А может быть, я смогу тебе помочь?

– Как?

Феба указала на панель компьютера.

– Казармы офицеров-холостяков стоят открытыми. Я могу поместить тебя туда.

– Спасибо, но как ты можешь поместить туда гражданское лицо, не наживая себе хлопот? Ведь ты же всегда чтила букву параграфа, Феба. И вряд ли Джордж смог тебя резко изменить.

– Он и не изменил. – Женщина похлопала по экрану. – Согласно букве параграфа, вы, гауптман в отставке Акафф, ни разу за три года не сообщили о своих должностных назначениях. Поэтому я привлекаю вас на службу в местную милицию и предписываю нести определенные общественные обязанности. Таким образом, все формальности соблюдены, и ты получаешь местечко, где эти видеопиявки до тебя не доберутся.

Ларри на секунду задумался, затем кивнул головой.

– Спасибо. Здорово придумано!

– Вот и хорошо.

– Я оценил твою заботу. Не только по этому факту, но и потому, что ты представила меня своим друзьям. Знаешь, я вовсе не был уверен, что смогу вписаться в эту жизнь, где есть немало кочек, но ты помогла мне их сгладить.

– Я же в долгу у тебя, Ларри. Он нахмурился.

– Да ведь ты же без меня познакомилась с моим кузеном. Насколько помню, я даже не представил вас друг другу.

– Не представил, но я говорю о другом долге. – Феба прикусила нижнюю губу. – Ведь ты же тогда остался на Элайне, и я всегда думала, что это моя вина.

– Эй, Феба, да ты что! Мой «Боевой Молот» потерял ногу и руку. Тебя и других отозвали на перегруппировку, чтобы прикрыть посадочную площадку, куда садился шаттл, чтобы забрать принца Виктора. Я знал, чем вы заняты, и мысленно находился с вами. Ведь ты вернулась бы за мной, если бы могла.

– Я-то вернулась бы, но все равно ты не заслужил того, чтобы оказаться в лагере и пройти через все унижения.

– Никто не заслужил плена, но я же не умер из-за этого.

– Ты хочешь сказать, все случившееся только закалило твой характер?

Ларри на секунду задумался, затем кивнул.

– Закалило и сделало мудрее. Я понял, что жизнь есть нечто гораздо более существенное, чем многие полагают, и это открытие многое для меня значило.

– И ты стал терпимее относиться к таким малым, как Бадди?

– Да нет, дело не в этом. – Он улыбнулся и с радостью увидел ответную улыбку на ее лице. – Я понял, что нет ничего важнее друзей. И спасибо, что ты лишний раз доказала правоту пройденного урока.