Текст книги "Дневники приемной матери ребенка из детского дома"

Автоматическое незнание

Задумайтесь, как часто ваш ребенок употребляет фразу «Не знаю». Произносит не просто в задумчивости или для того, чтобы осознать собственное непонимание. И уж конечно не для того, чтобы узнать или вообще знать! Нет, не в таких случаях. А автоматически. Ребенок даже не ставит местоимение «Я» перед этой фразой. Потому что если бы он сказал: «Я не знаю», то был бы ответственным за свое незнание, за то, с чем не разобрался, на что не обратил внимание, хотя должен был обратить, за свое неумение получать знания о себе, своих поступках, своих чувствах.

Моя дочь почти на каждый вопрос о ней торопилась «не знать». Именно торопилась, как будто если она срочно не выпалит волшебное «не знаю», приоткроется дверь внутрь. Как будто она не может позволить случиться этому ни при каких обстоятельствах! Ее «не знаю» давно стало крепкой и надежной стеной между ней и миром других людей. Автоматическое незнание, как нежелание задуматься, ее очень устраивало. Но оно совершенно не устраивало меня: было в этой программе что-то от робота-манипулятора, неприятное. Поскольку ее внутреннее «Я» маленькой девочки постепенно росло и крепло, мне хотелось, чтобы внешнее проявление этого процесса взросления имело продуктивное продолжение в виде ответственности и самостоятельности. Но какая может быть самостоятельность с такой непрошибаемой стеной из автоматических «не знаю»? Ведь к ответственности за свои действия вообще невозможно приблизиться, пока ребенок не будет готов открыто ответить на поставленный вопрос.

Игра в вопросы и ответы

Поскольку за четыре года жизни моей доченьки в детском доме защитная часть сооружения оборонного назначения типа «стенка» образовалась каменная, крепенькая, я решила, что лбом ее проламывать будет достаточно болезненно. Эта «стена» дочерью никак не осознавалась и была для нее как кожа, естественная и привычная. А я хотела, чтобы моя дочь хоть как-то сама увидела свою «стенку», и уж затем мы бы вместе решили, что с ней делать. Выстроив намерение показать дочке ее «стену», я придумала игру в вопросы и ответы. Скажу сразу, игра потребовала от меня определенных усилий.

* * *

Утро. Я варю манную кашу. Усердно мешаю ее ложкой, чтобы получилась без комочков. Моя дочурка сидит на диване и задает вопрос:

– А что у нас на завтрак?

– Не знаю, – копируя автоматизм своей дочери, выпаливаю я.

– Мамочка, как это ты не знаешь? – искренне удивляется дочка.

– Я не знаю точно так же, как не знаешь ты. Разве ты не видишь, что я делаю?

– Вижу. Ты манную кашу варишь.

– Правильно. Значит, ты знаешь ответ на свой вопрос так же хорошо, как знаешь ответы на многие мои вопросы!

Тишина. Только радио «Джаз» тихонько наигрывает легендарную «Осень в Нью-Йорке». Дочь погрузилась в себя. Думает. Я молчу и радуюсь.

* * *

Субботнее утро. Дочь подбегает ко мне и спрашивает:

– Мама, а мы пойдем гулять в детский городок?

– Не знаю, – быстренько отвечаю я.

Дочь отскакивает, ничего не говоря. Через два часа опять подбегает ко мне и спрашивает:

– Мама, а мы пойдем гулять в детский городок?

– Не знаю, – выпаливаю я.

Дочь надувает губы.

– Мама, почему ты не знаешь, пойдем мы гулять в детский городок или нет?

– Потому что это зависит от тебя.

– Как это от меня? – не понимает дочь.

– Если ты сделала свои уроки и написала то, что я тебе задала, ты можешь меня пригласить на прогулку. Ты также можешь сказать мне, что сделаешь мое задание на свежую голову после прогулки. Потому что погода замечательная и солнышко нас с тобой зовет! Ты можешь рассказать мне о своих делах, и мы с тобой вместе определим, в какое время нам хотелось бы пойти погулять! Ты все это можешь!

– Мамочка, я сделала все уроки, мне осталось только дописать русский. Пойдем гулять в городок, после того как я допишу русский?

– Конечно, солнышко. Видишь, как все просто, когда ты знаешь!

В вопросы и ответы мы играли каждый день. Каждый день я выманивала свою дочь из-за ее «стенки». Как в русской сказке: «Выгляни в окошко, дам тебе горошка». Только лиса хотела украсть петушка, а я хотела, чтобы у моей дочери появился опыт понимания того, что ее «стенка» – это преграда между ней и ее интересом. Мне нужно было, чтобы у дочки появился опыт выхода в мир сквозь построенную собственными руками «стену», а также опыт получения знаний о другом мире. Также было важно, чтобы она научилась осознавать свои дела и рассказывать о них, потому что без этого воспитать самостоятельность и ответственность в человеке невозможно.

Зеркало

Таким образом, почти на все вопросы своей дочери я копировала ее собственную реакцию. Дочь по-разному реагировала на поставленное перед ней зеркало. Надо сказать, что смотреться в настоящее зеркало дочка всячески избегала. Она могла ходить нечесаной, и все мои уговоры посмотреть на себя хотя бы издали не имели успеха.

Конечно, как психолог, я понимала, что избегание зеркального отражения и явное нежелание смотреть на себя как бы со стороны может быть связано с серьезной проблемой неприятия себя в целом. Тем более что дочурка была уже в подростковом возрасте. Такие профессиональные рассуждения томились в моем сознании, и я думала, что зеркало является частью проблемы отказа узнавать себя. Если ребенок видит себя в зеркале, то он узнает что-то о себе. Хотя бы частично – ребенок может увидеть и цвет своих глаз, и то, как лежат у него волосы, и то, как он одет.

Многие «не знаю» были связаны не только с отказом глубоко осознавать свои цели и свои поступки. Многие «не знаю» банально были связаны с внешним видом дочери, с отказом принимать решение о том, как выглядеть в школе, что надевать дома. В каком порядке содержать свои тетрадки, книжки, как убирать свою кровать – эти и еще многие вопросы могли натолкнуться на ее пресловутое «не знаю».

Зубы

Вот уж не знаю, как бы решилась проблема с зеркалом, если бы мы не занялись зубами. Понятно, что любому человеку поход к стоматологу не приносит радостных ощущений; он почти всегда связан с болью. О зубной боли, сносящей полголовы и не дающей возможности ни уснуть, ни работать, написано много. К стоматологу не ходят без надобности. У моей дочери была насущная необходимость. Росли новые зубы, а частички старых зубов нужно было удалить. Причем моя дочь все знала, так как врач ей все рассказала, и мотив вроде бы был сформирован. Я пыталась показать своей дочери эти ряды старых и ненужных огрызков зубов в небольшом зеркальце, но она грубо вырывала его из моих рук, не желая смотреть на свои зубы. Я понимала серьезность положения, так как считается, что именно зубы тесно связаны с родными, с кровной родней. Поэтому удаление осколков старых зубов для того, чтобы новые росли без проблем, лично для меня имело огромное значение.

У стоматолога ребенок с ревом упирался до последнего, два осколка от разных зубов с одной стороны были удалены с боем. А другую сторону оставили на следующий раз, когда успокоится освобожденная сторона. Дочь рыдала всю дорогу, ничего сказать не могла, только выла. Мы еле доехали. Для нее это был сильнейший шок. Я видела, что дочка не притворяется, ей действительно очень больно!

Как только мы зашли домой, дочурка тут же помчалась к зеркалу! Она села напротив зеркала, открыла рот и стала всматриваться. И сидела так очень долго. Настало время удивляться мне. Дочка вертела головой, пытаясь рассмотреть все закоулки своей полости рта. Потом она буквально легла у зеркала (в моей комнате большое зеркало стояло на полу) и уснула.

Как потом выяснилось, ей в первый раз в жизни делали анестезию у стоматолога! Моя девочка не могла пошевелить ни языком, ни губами – и ей казалось, что такое состояние останется навсегда, что все взрослые врут, и вязкость и одеревенелость никогда не пройдут. Кроме того, она страшно испугалась, что ей вырвали вообще все зубы. Поскольку она не могла их почувствовать, и даже языком потрогать не получалось, всю дорогу домой она рыдала, потому что была уверена – зубов у нее во рту нет вовсе. От страха за себя и свои зубы она не могла сказать ни слова. Страх был настолько велик, что перекрыл нежелание смотреть на себя в зеркало. Моей дочери, возможно, впервые в жизни сильно захотелось знать про себя, про свои зубы не от кого-то другого, а от самой себя. Как говорится, воочию убедиться, что и рот, и зубы на месте. Именно это привело ее к зеркалу. Ведь зеркало дает возможность человеку узнать себя и увидеть изменения, происходящие с ним!

Сон моей дочери у зеркала как будто снял заклятие. Дочь подружилась со своим отражением. С тех пор она легко подходила к зеркалу, чтобы завязать себе хвостики, чтобы поиграть на флейте, чтобы оценить свой наряд. И многие «не знаю» исчезли вместе с нежеланием видеть себя со стороны.

 
Спит кошка.
С миром в душе и теле.
Свернулась.
Лишь глаз зеленый приоткрыт.
А я сомкнуть их оба не могу!
 

Тигра виновата

Тигра – это наша кошка. Необычайно умное, волшебное существо. Не ручное, дикое, но грациозное, изящное. Так вот, не было ни дня, когда бы я не мазала зеленкой свою дочурку. Моя дочь очень любит Тигру. Но поначалу это была любовь зажимающая. А наша Тигра не любит, когда ее лишают свободы передвижения, да еще и пытаются прижать или загнать в угол. Она начинала защищаться, как только рука моей дочери оказывалась рядом с ее шкурой. Еще Тигра наказывала мою дочь за любое повышение голоса. Она просто подходила к орущей дочери и кусала ее. Кусала молча, с пониманием дела. Тигра не любила нарушения тишины. В чем-то я с ней была согласна. Поскольку тишину я тоже уважаю.

– Доча, что это у тебя на руке? – спрашиваю я, приходя вечером с работы домой.

– Не знаю, – сердито бурчит дочь.

«Ага, это „не знаю“ уже не автоматическое, а скрывающее, – думаю я. – Наконец-то появилось эмоциональное „не знаю“!».

– Если ты не знаешь, то мне придется догадываться, что произошло. Ну-ка, покажи руку, я взгляну на нее внимательно.

– Там ничего такого… – Но руку протягивает.

– Эти две отметины мне знакомы. Тебя покусала Тигра?

– Да, она на меня опять напала, а я только хотела ее погладить! – И моя дочь начинает рассказывать, как Тигра виновата, что ее укусила.

Я иду за зеленкой, мажу укусы и веду беседы с Тигрой. Тигра сидит рядом и смотрит на меня честными глазами.

– Дочка, посмотри на Тигру. Она сидит спокойно и никакой вины за собой не чует. Видишь?

– Подумаешь!

– Руки твои, вот ты сама и думай!

Надо сказать, что защитная стена моей дочери складывалась из трех слоев реакций. Первая реакция – автоматическое «не знаю». Вторая: «Ничего такого». И третья: «Подумаешь!». Вместе они были непрошибаемы. Каждая из них сама по себе была средоточием равнодушия и пофигизма, а уж когда все три реакции следовали именно в таком порядке друг за другом, общение с моей дочерью можно было только прекратить. Конечно, можно было сказать что-то обидное для нее, оскорбительное или просто фыркнуть. Но это все мне не годилось, потому что никак не улучшало контакт и не проясняло саму ситуацию. Тем более я не была заинтересована в прекращении общения со своей дочкой. Какое-то время мне приходилось надувать губы и всем своим видом показывать, что я обиделась, что меня ее реакция разозлила. Но дочь хорошо себя чувствовала за плотной стеной защиты и даже не собиралась ничего видеть и понимать ни про себя, ни про меня!

 
Есть у меня башня,
Заточена в которой
Взбалмошная дочь!
Приблизиться смогу ли?
Зима мне помогала.
 

Святая вода

Как же мне одолеть эту «стенку»? Методы Тигры мне не подходили: у меня не было возможности укусить свою дочь, хотя желания было хоть отбавляй! Я не могла причинить ей физическую боль, поцарапав до крови. Но копить свои обиды и душевную боль тоже было пагубно и для моего здоровья, и для моего настроения. Ведь больно было по-настоящему. Показывай не показывай, а живые, реальные чувства отменить никак нельзя. Иначе я сама превращусь в такого же робота, как моя дочь. Хороши же мы будем – два робота, защищающиеся друг от друга стенкой из «не знаю», «ничего такого» и «подумаешь»!

Срочно надо было что-то придумать. Как-то раз после очередного столкновения со «стеной» я со злости пошла и попила водички святой. А потом подумала: «Чего это я одна буду ее пить и спасать себя от своей же злости? Надо и мою доченьку „приголубить“ святой водицей». Я набрала ковшик воды и совершенно спокойно пошла да и вылила его на ухмыляющуюся дочь. Прямо на лицо. Молча, без единого слова. Что тут началось! Моя дочь превратилась в злобное существо, настоящую фурию. Она начала буквально биться об пол (хорошо, что там лежал ворсистый ковер). Она так орала, что я тут же вспомнила все обряды изгнания бесов, которые видела в кино. Мысли о бесах посетили меня мгновенно. Я стояла, широко раскрыв рот от удивления, и наблюдала за своей дочкой! Злобное существо мычало и билось об пол. Я побежала и набрала воды еще. Вторая порция святой воды мою дочь успокоила. Она свернулась калачиком. Я не стала ее тревожить и оставила наедине с собой.

Реакция моей дочери на святую воду заставила меня крепко задуматься. Я обсудила на следующий день с дочкой влияние воды на ее тело, и мы договорились, что я каждый раз буду выливать на нее святую воду, когда она будет не в себе. И действительно, в следующий раз святая вода сняла агрессивное состояние и оживила мою дочь. Дочь откашливалась и приходила в чувство: видела меня, Тигру, себя. Злобность и ухмылки с ужимками слетали с ее лица мгновенно. Тело расслаблялось.

Еще мы стали обливаться холодной водой. После горячей ванны я обливала свою дочь: сначала ноги с коленей до щиколоток. Затем руки с локтей до кистей. Затем руки с плеч до кистей. Затем грудь, спину и только потом голову.

Юмор

Очень помогает юмор. Куда же без него? Там, где можно разозлиться, лучше рассмешить того, кто злит тебя! Этот девиз моей жизни я постаралась передать и своей дочери. Должно же что-то хорошее перениматься ребенком от родителей. Почему не юмор? Ведь если родители шутят, то это делает домашнюю атмосферу веселой и радостной. А дети, которые воспитываются в веселой атмосфере, не могут вырасти без чувства юмора. Так что все зависит от самих родителей.

Много плохих слов было сказано нашими критиками об американских мультфильмах. Но в них есть одно неоспоримое преимущество: игротехника юмора. И учились этому создатели мультиков достаточно долго. Потрясающее количество нарисованных персонажей – от кролика Багза Банни, дятла Вуди, собаки Гуффи, мышонка Микки до всемирно известных семейств Флинстоунов, Симпсонов, Гриффинов и т. п. – все это школа юмора, сотрудничества и поддержки друг друга. В этом их неодолимая притягательность и сила. А уж об отдельно стоящих сериалах типа «Футурамы» и «Южного парка» со специфическим юмором для понимающих людей можно писать целые интеллектуально-социально-политические трактаты. Тот, кто знает наизусть «Ежика в тумане» Норштейна, не скажет ничего плохого о диснеевских мультфильмах, да и сравнивать их между собой – все равно что сравнивать луну и солнце. Но смотреть мультики вместе с детьми родителям просто необходимо. Как и понимать, над чем смеются их дети, когда смотрят «Симпсонов» или «Царя горы». Многие родители скажут, что они ездят в кинотеатры и там смотрят мультфильмы вместе со своими детьми: «Валли», «Вольт», «Вверх», «Облачно, возможно осадки в виде фрикаделек», «Планета 51», «Рождественская история» и многие другие шедевры современной мультипликации. Это замечательно! Но сколько родителей смотрят с детьми «Гриффинов»? А сколько потом обсуждают то, что увидели? Мало. Очень мало. Дела взрослых людей оказываются более насущными, чем ежедневный юмор и понимание жизни. Отсюда и пропасть между поколениями. Отсюда и отсутствие улыбок на лицах взрослых людей.

Щелбаны

Зеркало избавило нас от многих «не знаю». Игра в вопросы и ответы помогла моей дочери начать думать и знать о себе. Остальным «не знаю», всем без исключения, был объявлен самый настоящий бой! Мы с дочерью договорились, что за каждое «не знаю» она получает от меня щелбан. Летом моя доченька щелбаны раздавала, как говорится, направо и налево, поэтому я решила, что щелбанами надо и наказывать. Ибо не делай с другими того, чего сам себе не желаешь. Как ни странно, моя дочь согласилась на щелбаны сразу же. И никаких споров на эту тему не заводила. Мне до сих пор кажется, что если бы она представляла себе масштаб своих «не знаю», она бы крепко подумала и ни за что не согласилась на щелбаны. Свое тело она любит и очень бережно к нему относится.

Этот договор о щелбанах стал кульминацией нашей битвы за осознанность. Мне было очень неловко давать щелбаны своей дочери. Это было даже не наказание. Это была претензия на безупречное понимание того, за что мы бьемся. Лично я вела беспощадную битву за осознавание. И действовала я твердо. Каждый раз, когда моя дочь произносила «не знаю», чем бы я ни занималась, в каком бы месте нашей квартиры я ни находилась, я все останавливала и шла к дочери, чтобы дать щелбан. Приблизительно через три недели, когда появилась некая осмысленность в реакциях моей дочери, я стала накапливать щелбаны. Я громко объявляла, что моя дочь заслужила один щелбан, который она обязательно получит позднее. Когда накапливалось пять-шесть щелбанов, я выдавала ей их все разом.

Я буду…

Завтракаем. Погода за окном нашего первого этажа солнечная, ясная. Небо, естественно, голубое. Мороз до 25 градусов. Дочь говорит:

– Мороз и солнце…

Я подхватываю:

– День чудесный!

Дочь тараторит:

– Еще ты дрем. друг прелест… пора красав… прос…

– Доча, ты из пулемета строчишь или стих читаешь?

– Не знаю! – автоматом выпаливает дочь и дальше в той же манере, то есть не выговаривая последние слоги, тараторит что-то про Аврору.

– Дочка! Как ты можешь не знать, кто ты и что ты сейчас делаешь? Ты сейчас стих читаешь? Так читай хорошо, с чувством! Или ты хочешь показать, что ты плохой чтец? Помолчи и подготовься. И дыши ровно, как учили на флейте!

– Я буду хорошим чтецом и начну сначала! – Дочь по памяти читает любимое свое стихотворение про красавицу, которой пора. Читает хорошо, и дыхание не сбивается!

Я хвалю, радуюсь. Наконец-то дочь решила кем-то стать. Хотя бы чтецом за завтраком! Тем более приятно, что мы обе любим поэзию. Теперь мой черед, и я читаю Гумилева:

 
Я не смотрю на мир бегущих линий,
Мои мечты лишь вечному покорны.
Пускай сирокко бесится в пустыне,
Сады моей души всегда узорны.
 

Приблизительно через месяц я уже смогла разделить дочерины «не знаю» на подлежащие традиционному наказанию и правильные и честные «я не знаю». Честные «я не знаю» требовали некоторых размышлений о себе, и мы с дочкой обсуждали ситуации, в которых они появлялись. Так мы вместе стали находить ответы. А наказуемые «не знаю» еще через несколько месяцев стали весьма редкими гостями в нашей жизни.

– Я заботами тебя охвачу!

– Ничего я не хочу!

Песня из мультфильма «Бременские музыканты»

Недоверие

Забота о ребенке – одно из основных родительских умений. Ребенок может с благодарностью принимать родительскую заботу или воспринимать ее как нечто само собой разумеющееся. А может строить козни, сопротивляться или даже на каком-то этапе своей жизни отвергать ее. Но то, что забота является следствием теплых, нежных чувств со стороны родителей, – это факт. Даже если родитель не проявляет внешне никакой нежности, это еще не значит, что он ее не испытывает. Конечно, женщины больше способны проявлять нежные чувства, чем мужчины. Они любят ласкать и баловать своих любимых детишек. А как может вырасти ребенок без материнской теплоты, вообще непонятно.

Из опыта общения со своей дочерью я поняла, что детский дом – не место для нежности. «Целовалки и обнималки» в нашей с дочерью жизни смогли стать естественным проявлением нежности друг к другу только спустя год и два месяца. И все это время я не знала, как создать теплоту в отношениях. Вот дочь собирается в школу. Я протягиваю руку, чтобы поправить хвостик, а она от меня отворачивается. Отворачивается не потому, что не хочет, чтобы я прикасалась к ней, хвостики поправляла. Отворачивается, потому что думает, что я ее сейчас ударю или сделаю ей больно.

Любое мое желание прикоснуться к дочери обрывалось ее рефлекторным втягиванием головы в плечи, избеганием ожидаемого удара. Это меня сильно расстраивало. Мне самой было больно смотреть, как моя дочь съеживается, как ее глаза становятся испуганными, лицо уродуется маской страха, а тело разворачивается в противоположную от меня сторону.

Мне еще очень повезло, что дочь стала сразу называть меня мамой, а не тетей. Только это нас и спасало. Мне приходилось бороться с ее недоверием. Самым обидным было ожидание удара или затрещины от меня, и никакие попытки убедить ее в том, что в мои планы не входит делать больно своей доченьке, не могли помочь ее телу и душе не сжиматься автоматически под протянутой рукой.

 
Ивушка лохматая
Дотянулась ветвями.
Воды зеленые
Вернули отражение.
Ладонь легла на сердце…
 

Спасительная фраза

Я старалась себя успокоить или насмешить в таких ситуациях, когда самой хотелось выть на луну от того, что не могу нормально погладить по голове свою дочь, прижать ее к себе, обнять и пожелать удачи в школе. Я говорила себе: «Не протягивай руки, а то протянешь ноги». Эта фраза меня очень смешила, потому что контекст был совсем противоположный всей ситуации в целом. Но именно эта фраза мне позволяла справиться с обидой на недоверие моей дочери. Въевшийся в тело и сознание моей дочери страх побоев продержался долго. Колючесть и язвительность в сочетании с пугливостью и затравленностью подпитывали друг друга и выступали общей моделью поведения. И иногда я не могла с ними справиться. Хорошо помню свой первый эмоциональный срыв.

Мы на кухне. Я купила своих любимых линей. Это такая рыба без чешуи. Во-первых, чистить не надо. Во-вторых, шкурка жареная очень вкусная. Я готовила рыбу и рассказывала дочери, как она разделывается. Дочь все это видела своими глазами. Потом я пожарила рыбу, накрыла на стол, салатик сделала. Короче, садимся ужинать. И через минут пять дочь заводит такой разговор:

– Мама, а что это за рыба?

– Линь.

– А я думала, что ты меня красной рыбой кормить будешь. А тут какой-то линь!

Я чуть не подавилась. И дальше есть уже не могла! Единственное, что я смогла сделать, – это встать и уйти, потому что внутри меня все вскипело. Через несколько минут я успокоилась, но прерванный ужин продолжить не смогла. Зато моя дочь как ни в чем не бывало продолжала ужинать. Она даже не поняла, что я обиделась. Я понимаю, что глупо было на нее обижаться, но мои чувства были и так на пределе. Такой язвительности они вынести не смогли.

Самое смешное, что через несколько дней после этого мы напекли с дочкой блинов. Я собиралась есть их с семгой. Так дочь к семге даже не притронулась. Она предпочла блины со сметаной и сгущенкой. И когда я напомнила дочери, что семга – это красная рыба, которую она так хотела, дочь сказала, что она такого ни разу не ела и пробовать пока не собирается. Вообще у моей дочери, как, наверное, и у каждого ребенка, был своеобразный принцип. Она ела только то, что хорошо знала. Причем ела все только по очереди. Сначала съедала самое невкусное, например рис. Потом ела салат. И только потом – курицу.

Нежность к Тигре

Опять пригодился девиз советского периода: «Тренируйся на кошках». Как я уже отмечала, моя дочь очень любила животных. Она их явно не боялась. Смело протягивала руку к любой собаке на улице – хоть ротвейлеру, хоть бездомной дворняге. У нее было неуемное желание их гладить, тискать, всячески ими повелевать и дарить им свою нежность и любовь. Я тоже не испытывала страха перед незнакомыми собаками, и меня не пугал тот факт, что моя дочь протягивает руку, чтобы погладить пса, идущего на поводке со своим хозяином. Меня смущало то, что после того как украдкой трогала собаку (так как хозяин пса вряд ли бы одобрил такое поведение), она победно ухмылялась и говорила довольным голосом, что она погладила этого пса! Проявлением нежности такое выражение превосходства и самовосхваления вряд ли можно назвать, ибо для моей дочери главным была ее личная победа над чужим, ничего не подозревающим зверем. И пока моя дочь набирала свои очки на чужих собаках, руки ее все больше украшались следами сопротивления нашей родной Тигренки!

Однажды я набралась сил и стала обсуждать отношение дочери к нашей Тигре. Сначала я хотела заснять на видео, как моя дочь налетает на кошку, отчего та вся сжимается, как она нависает над Тигрой, давит ее своей массой. Показать дочери, как Тигра прижимает уши – именно тогда, когда она начинает ее гладить. Для Тигры наступает кульминационный момент: придавленная к полу, она нападает на дочку, чтобы избавиться от ее давления. Все эти этапы повторялись из раза в раз. И каждый раз моя дочь обижалась на Тигру, не понимая, что сама является источником агрессии, но никак не нежности. Пока я не могла растопить лед недоверия по отношению к себе и моим чувствам теплоты и нежности и поэтому взялась за налаживание адекватного проявления нежных чувств моей дочери к Тигре в надежде на то, что благодаря этому что-то изменится и в наших отношениях.

 
У моей Тигрушки
Ушки на макушке.
Все, кто Тигру знают, —
Очень уважают.
Рядом с ней садятся,
Руки убирают.
Потому что Тигра
Глаз с них не спускает…
 

Тактичность контакта

Бог создал кошку, чтобы человек мог погладить тигра…

Древнее изречение

Я «подлавливала» каждый этап вхождения моей дочери в контакт с кошкой и спрашивала дочь, что она видит, как она чувствует настроение Тигры в данный момент. Сначала дочка не принимала идею, что нужно изменить тактику контакта и сделать его менее импульсивным и наскакивающим. Я показывала на примере своих отношений с Тигрой, что кошка – на самом деле очень ласковое и нежное существо, если уметь с ней общаться. Дочь видела много раз, как Тигра сама приходила к нам, чтобы мы ее погладили. И тот факт, что для начала нужно сделать так, чтобы Тигра доверила дочери себя погладить, наконец-таки был принят. Мы репетировали подход к Тигре. Задачей дочери было подойти таким образом, чтобы Тигра продолжала расслабленно лежать. Дочка училась тому, что нужно смотреть и наблюдать за поведением кошки, чтобы лучше понять ее жизнь. Наши наблюдения за Тигрой сыграли решающую роль в воспитании тактичности. Оказалось, что тактичность является очень важным условием того, чтобы нежность была принята. Проще говоря, нужно хорошо понимать, в какое время можно давать волю своей нежности, а в какое время следует сдерживать свои эмоции.

Отношения с Тигрой наладились, как только моя дочь смогла изменить тактику подхода к ней. У нее появился опыт наблюдения за поведением кошки, а также за своим собственным. Кроме того, появился позитивный опыт изменения личных установок, поскольку она в очередной раз на своем опыте убедилась в моей правоте. Это открыло для нас возможность изменить и другие модели поведения. Чем меньше моя дочь наскакивала на Тигру, получая в ответ удары, тем реже она отворачивалась и съеживалась сама, когда я протягивала к ней руку. Между нами установились более теплые отношения, даже несмотря на то что мне по-прежнему приходилось порой нависать над ней, когда она выполняла мои письменные задания. Я отдавала себе отчет в том, что сама нависаю над дочкой так же, как она нависает над Тигрой, и старалась занять более удобную позицию для проверки выполненной работы, предлагая дочери перейти на диван, где мы могли бы сесть рядом и проверить ее работу, найти ошибки.

Видеть настроение

С развитием системы зрительного восприятия моя дочь стала многое замечать в нашей квартире. Почти через год нашей общей жизни она очень удивилась, увидев рядом со своей вешалкой в коридоре счетчик электричества. Она всерьез думала, что я его вчера там повесила и ей ничего не сказала. Но счетчик был такой старый, что дочь не смогла не поверить мне, что он там висел еще до того, как мы въехали в эту старую квартиру. Моя дочь стала замечать мое выражение лица, мою улыбку. Я думаю, что она перестала дергаться в ожидании удара потому, что стала реально видеть настроение, с которым я протягивала к ней руку. Дочка приняла мою нежность только через год и два месяца.