Текст книги "Воскресшая любовь"

Мэдлин Хантер
Воскресшая любовь

Глава 1

– Что ты там крадешься, Фиппен?

– Извините, милорд… Я думал… Я думал, вы спите. Хотел тихонько войти и убрать поднос.

– Куда же ты, Фиппен?

– Ухожу, милорд. Не смею вас больше беспокоить.

– Так унеси поднос, раз уж все равно меня разбудил.

– Еще раз покорнейше прошу меня извинить, милорд. Я быстро – одна нога здесь, другая там. Вы даже сказать «Фиппен – болван» не успеете.

– Фиппен – болван. Я уже сказал, а ты все еще здесь, черт побери.

Кристиан, маркиз Истербрук, приоткрыв глаза, с недовольным видом взирал на нового камердинера, который прервал его медитацию. Фиппен складывал на поднос посуду, стараясь делать это как можно тише.

Господи, да уйдет же он наконец сегодня?

Кристиан со вздохом поднялся с кресла и подошел к окну, из которого виднелся сад. В саду не было ни души. Маркиз повернулся и направился к окну, выходившему на южную сторону. Там, под самым окном, у парадной двери, стоял какой-то экипаж. На улице моросил дождь, как это обычно бывает в Лондоне в это время года. Какая-то женщина в темно-зеленом платье бежала под дождем, направляясь к экипажу. Вскочив на подножку, она через мгновение исчезла в полумраке кареты.

Кристиан успел заметить, что у незнакомки красиво очерченные губы и округлый подбородок.

Маркиз печально вздохнул и задумался. На него повеяло дыханием прошлого. У Кристиана учащенно забилось сердце. Он не сводил глаз с экипажа.

Войдя внутрь, дама задернула шторки. В этот момент Кристиан увидел ее руку. Эту руку он узнал бы из тысячи. О нет, не может быть…

Лакей занял свое место позади кареты. Кристиан только в этот момент обратил внимание на восточный наряд лакея и на лицо с раскосыми глазами.

– Подай мне сюртук, Фиппен. И туфли.

– Слушаюсь, милорд.

– Сию же минуту!

Одевание заняло слишком много времени. Наконец Кристиан направился к лестнице. Разумеется, карета давно скрылась из виду.

Истербрук вернулся в дом.

В гостиной тетушка Хенриетта и кузина Кэролайн сидели на диване у окна, что-то оживленно обсуждая. Вероятно, женщины о чем-то сплетничали. Видимо, обсуждали, насколько успешно проходит второй лондонский сезон Кэролайн.

Хенриетта подняла на Истербрука глаза и удостоила его дежурной улыбкой. Кристиан видел, что она с трудом скрывает раздражение, поскольку он помешал ее задушевному разговору с дочерью. Хенриетта и Кэролайн жили здесь только потому, что в порыве великодушия, несвойственного Истербруку, год назад он предложил им поселиться на время у него в доме. И теперь Хенриетта вела себя здесь не как гостья, а как хозяйка. Кристиан не собирался терпеть ничего подобного в собственном доме.

– Ты рано сегодня поднялся, Истербрук, – сказала тетя Хенриетта, окинув племянника недовольным взглядом. Ей не нравилось, что Кристиан не носит галстука. Ее также раздражала его буйная грива непокорных волос. Заметив, что на Истербруке туфли, она облегченно вздохнула.

– Я причиняю тебе неудобство, тетушка Хенриетта?

– Не мое дело – предъявлять тебе претензии. Ты у себя дома, в конце концов.

– Я думал, у тебя гости. Увидел в окно, что у дверей стоит незнакомый экипаж. Я не спускался, потому что не хотел вам мешать.

– И напрасно. Тебе нужно было к нам присоединиться, – заметила Кэролайн. – Нам нанесла визит одна очень необычная дама. Тебе наверняка понравилось бы ее общество. Ты бы с ней не соскучился. Что касается мамы, ей такие люди не по душе.

– Я этого не отрицаю. Никогда не знаешь, чего ждать от подобных женщин. Прошлое этой дамы весьма сомнительно, так же как и ее материальное положение. Зато она интересный собеседник. Эта особа весьма занятна. Я не могла отказаться ее принять, тем более что она решила попытаться завязать с нами дружбу. Не поймешь этих белых ворон. Впрочем, нельзя сказать, что эта женщина – с причудами. Как Федра, например. Она скорее необычная, чем чудаковатая. Нужно всегда быть настороже и остерегаться.

– Как ее зовут? – спросил Кристиан.

Хенриетта изумленно захлопала ресницами: ее племянник раньше никогда не интересовался людьми, которые приходят к ней в гости.

– Ее зовут мисс Монтгомери, – ответила вместо матери Кэролайн. – Мы с мамой познакомились с ней на вечеринке на прошлой неделе. Ее отец был коммерсантом на Дальнем Востоке, а по матери, как утверждает мисс Монтгомери, она находится в родстве с португальскими аристократами. Мисс Монтгомери впервые в жизни приехала в Лондон. Приехала издалека. Она долго плыла на корабле, чтобы добраться до Англии. Эта женщина приехала из Юго-Восточной Азии.

– Зачем?

Тетушка с любопытством взглянула на Кристиана.

– Обычный визит вежливости, Истербрук. Девушка надеется завязать с нами дружеские отношения, которые помогут ей во время этого сезона завоевать доверие в деловых кругах Лондона.

– По-моему, мисс Монтгомери – дама в высшей степени интересная, – добавила Кэролайн.

– Слишком интересная, чтобы с ней прилично было дружить молодой девушке, – заметила Хенриетта. – Подозреваю, что эта особа – авантюристка. А может быть, и аферистка. Вполне вероятно, что ее рассказ о родстве с высшей португальской знатью по линии матери – вымысел чистейшей воды.

– А мне так не показалось, – заявила Кэролайн.

Пока Хенриетта и Кэролайн спорили, Кристиан вышел из гостиной и послал за дворецким. Ему нужно было узнать, где остановилась в Лондоне мисс Монтгомери. Ее адрес должен быть указан на ее визитной карточке.

Завязывая шляпку, Леона Монтгомери задумчиво разглядывала свое отражение в зеркале.

Да, она молода, но юной ее уже не назовешь. Недурна собой, однако не красавица. Она англичанка, но на самом деле не совсем англичанка.

Леона чувствовала, что здесь, в Лондоне, люди, встречаясь с ней, про себя отмечают эти черты в ее внешности и особенности ее поведения. В Макао все было не так.

– Я должен сопровождать вас, – сказал Тун Вэй. Леона знала, что телохранитель искренне беспокоится о ее безопасности в этом шумном, переполненном, незнакомом городе. – Будь здесь ваш брат, он сказал бы вам то же самое.

– Нет, Тун Вэй. Не хочу привлекать к себе внимание. – Леона взглянула на свое серое платье для прогулок – типично английское. Его только вчера доставили от портнихи. – Раз ты отказываешься одеваться, как обычный английский лакей, ты не можешь со мной пойти.

Оба понимали, что европейская одежда не сделает Тун Вэя похожим на англичанина. Желтоватый цвет кожи, скуластое лицо с узкими раскосыми глазами и длинная косичка привлекали взгляды окружающих гораздо больше, чем экзотический наряд цвета граната с причудливой вышивкой.

– Тогда пусть с вами поедет Изабелла.

Изабелла, которая в это время рисовала карандашом, подняла глаза от листа бумаги.

– Я не имею ничего против английской одежды. Пусть Тун Вэю она кажется варварской. Я не столь щепетильна в подобных вещах, как он.

Будучи наполовину китаянкой, наполовину – португалкой, Изабелла представляла собой смесь Востока и Запада. Сейчас на ней был надет свободный, похожий на балахон китайский наряд, потому что Изабелле в нем было удобно и потому что ей нравилось так одеваться.

– Я недолго пробуду на Королевской бирже. Мне просто хочется посмотреть, как она устроена. Чтобы, когда я попаду туда в следующий раз, чувствовать себя более уверенно. Если Королевская биржа похожа на биржу в Гуанчжоу и там так же оживленно, то меня никто не заметит. – Леона намеренно выбрала себе наряд в приглушенных тонах – ей действительно хотелось быть незаметной.

– А что, если вы встретите там Эдмунда? – неожиданно спросила Изабелла.

Слова Изабеллы застали Леону врасплох и немного поколебали ее уверенность в себе. Она почувствовала легкое волнение. Всякий раз, когда во время их путешествия кто-то произносил имя Эдмунда, Леону охватывали двойственные чувства.

– Там я его не встречу. Он джентльмен, а настоящие джентльмены не занимаются торговлей. – Приехав в Лондон, Леона поняла, что Эдмунд был джентльменом в истинно английском значении этого слова. Сейчас она полностью отдавала себе отчет в том, что это значит в том мире, в котором вращался ее отец.

Разумеется, человек может быть джентльменом, и при этом он может быть тем, кем считал себя Эдмунд, – естествоиспытателем и искателем приключений. Да чего уж там – джентльмен может быть даже вором.

– В таком случае однажды вы можете случайно встретиться с ним в одной из гостиных – в каком-нибудь доме, куда придете с визитом, – сказала Изабелла.

Если бы они с Эдмундом случайно встретились снова, это было бы Леоне только на руку. Это облегчило бы ей миссию, которую она должна выполнить в Лондоне. «Кстати, Эдмунд, раз уж вы негодяй, насколько низко вы можете пасть?»

Леона снова взглянула на свое отражение в зеркале. Не важно, что юной ее уже не назовешь. И что она не красавица. Не имеет значения, что она англичанка, но на самом деле не совсем англичанка.

Главное – с первого взгляда она легко сойдет за англичанку, и это прекрасно впишется в ее планы на сегодня. А неброская внешность поможет не привлекать к себе излишнего внимания.

– Я ухожу часа на два – не больше, – объявила дна. – А пока меня нет, Изабелла, попробуй, пожалуйста, убедить кухарку приготовить более сытный обед, чем был в прошлый раз.

Бери-стрит не такая шумная, как прилегавшая к ней Сент-Джеймс-сквер. Снять здесь дом можно не очень дорого. Леоне пришлось скрепя сердце довольствоваться тем, что ей по карману.

Выйдя из дома, Леона с удивлением огляделась по сторонам. Куда подевался ее экипаж? Всего несколько минут назад он стоял возле дома. Теперь его нигде не было видно: обзор загородила богатая, внушительных размеров карета. Леона поднялась на цыпочки и вытянула шею. Ее экипаж стоял дальше, у ближайшего перекрестка. Леона заметила мистера Хабсона – кучера, которого транспортное агентство выделило для Леоны на время ее пребывания в Лондоне.

Леона еще не разобралась в тонкостях принятых в Англии норм поведения и правил этикета. Может быть, здесь считалось нормальным, что при появлении более богатого экипажа ее собственный вынужден уступить ему место?

Леона помахала мистеру Хабсону и направилась к нему. Когда она поравнялась с большим экипажем, ей перегородил дорогу незнакомый мужчина.

– Мисс Монтгомери?

Леона вздрогнула от неожиданности. На лице у белокурого молодого человека было написано почтение. Наверное, это лакей, подумала она, однако на незнакомце не было ливреи.

– Да, я мисс Монтгомери. А вы кто такой и что вам от меня нужно?

Молодой человек жестом показал на экипаж, на дверце которого красовалась эмблема с гербом. Вероятно, этот самонадеянный юноша служит у какого-нибудь английского лорда.

– Милорд просит вас нанести ему визит, – сказал он. – Мы отвезем вас к нему домой, а затем доставим обратно.

– А разве письменное приглашение не было бы более прилично при сложившихся обстоятельствах? Почему вы подошли ко мне прямо на улице?

– Привычки у лорда Истербрука весьма своеобразны. Порой он совершает поступки под вилянием импульса.

Так вот кому принадлежит этот экипаж – лорду Истербруку! Два дня назад Леона побывала в его доме, когда навещала его вдовствующую тетушку, леди Уоллингфорд. Скорее всего маркиз намеревался поставить Леону на место и напомнить дочери торговца, что она им не ровня и ей не подобает водить компанию с тетушкой знатного лорда. Однако об этом можно было сообщить ей в письме, а не устраивать здесь весь этот спектакль, целью которого наверняка была демонстрация власти.

Леоне не хотелось впасть в немилость лорда Истербрука, так и не успев воспользоваться связями его тетушки, которые были необходимы Леоне для достижения задуманного. Перспектива лишиться поддержки леди Уоллингфорд, как и тот факт, что ее схватили посреди улицы и увозят, как какую-то рабыню, не прибавили Леоне симпатии к лорду Истербруку.

– Мне известно, где проживает лорд Истербрук. Благодарю вас, но я предпочитаю отправиться к нему в своем экипаже. А вы возвращайтесь к вашему хозяину и передайте ему, что я приеду, когда мне будет удобно.

Леона попыталась обойти незнакомца, однако он снова преградил ей путь.

– Милорд распорядился, чтобы я отвез вас к нему немедленно, мисс Монтгомери. Я не рискну ослушаться его. Пожалуйста…

Леона оглянулась и с надеждой посмотрела на окна своего дома. Она пыталась оценить ситуацию и сообразить, услышит ли Тун Вэй, если она позовет на помощь.

Девушка начала испытывать беспокойство.

– Прошу вас передать маркизу мои искренние сожаления, но на сегодня у меня другие планы. Я зайду к нему завтра. А теперь дайте мне, пожалуйста, пройти.

Незнакомец нахмурился и перевел взгляд в сторону – туда, где стояли одетые в ливреи лакеи, сопровождавшие роскошный экипаж. Выражение его лица не предвещало ничего хорошего. По спине у Леоны пробежал холодок. Молодой человек схватил ее за талию, и Леона не на шутку испугалась. Она хотела закричать, но комок подступил к горлу. У нее перехватило дыхание и потемнело в глазах.

Превозмогая страх, она вошла в экипаж вместе с настойчивым молодым человеком. Лошади рванули и понеслись вдоль по улице.

Сидя в экипаже рядом с незнакомцем, Леона буквально кипела от гнева:

– Что вы себе позволяете! Я требую, чтобы вы немедленно остановили экипаж и позволили мне выйти. Если вы этого не сделаете, я обращусь в полицию.

Белокурый молодой человек приложил палец к губам, призывая Леону не поднимать шума. Его решительный вид и суровый взгляд свидетельствовали о том, что разумнее будет подчиниться ему.

Рапиры со свистом рассекали воздух. Полностью сконцентрировавшись на поединке, Кристиан ловко парировал удары Анджело, учителя фехтования.

В последнее время Истербрук уделял много времени тренировкам. Весь прошлый год он занимался перестройкой дома, надстраивая верхний этаж над гостиной. В результате у него появилось это помещение для занятий спортом и физическими упражнениями.

После пары финтов Анджело сделал выпад, и кончик его тренировочной рапиры уперся Кристиану в грудь, в то место, где находится сердце. Удовлетворенный результатом поединка, учитель фехтования отступил на несколько шагов, а затем в знак уважения к противнику поднял рапиру вверх и поклонился.

– За последние несколько месяцев ваше мастерство значительно возросло, лорд Истербрук. Никогда не видел, чтобы кто-либо достиг таких больших успехов за столь короткий период.

– Все это время я неустанно тренировался.

Анджело взял полотенце и вытер пот со лба.

– Мне кажется, дело тут не только в усиленной практике. Я имею в виду не только совершенствование техники владения рапирой. Тут речь совсем о другом. Что-то изменилось. Что-то неуловимое, что не поддается определению. Не знаю, как это выразить словами. Я заметил, что у вас в движениях появилась какая-то особенная живость. Энергия, которой я у вас не замечал.

Кристиан не стал давать никаких объяснений, которых ожидал от него услышать Анджело. Да и что он мог ответить? Если бы он попытался все объяснить, Анджело мог бы подумать, что у него и вправду не все в порядке с головой. Все и так шепчутся у Кристиана за спиной и говорят, что он не от мира сего. Многие и вовсе считают его чокнутым. Разве Анджело поймет, какая внутренняя метаморфоза произошла с ним за эти три месяца?

Концентрация мысли, которую Кристиан выработал в себе, и душевное равновесие, которого добился посредством занятий медитацией, в конечном итоге нашли воплощение в изменениях на физическом плане. Ему больше не требовалось несколько часов подряд заниматься духовными практиками для того, чтобы достичь гармонии и обрести мир с самим собой. Сражаясь на рапирах с Анджело, занимаясь бегом или греблей, практикуя особый способ дыхания и целиком концентрируясь на физических упражнениях, он научился возводить невидимую стену, которая ограждала его от невеселой суеты внешнего мира.

Эта способность управлять собой означала для Кристиана достижение духовной свободы, о которой он мечтал на протяжении многих лет…

– Почему бы вам не пойти в школу фехтования, лорд Истербрук? – Анджело взял со стола бокал с пуншем. – На следующей неделе там состоятся соревнования. У вас есть шанс занять на них первое место. В искусстве владения рапирой вы сравнялись со мной – вашим учителем. Мало кто может этим похвастаться. Разве вы не хотите утереть всем нос и продемонстрировать свое мастерство? Чтобы все об этом узнали. А пока это известно только мне.

– Спортивные соревнования меня не интересуют. Мне все равно, знает кто-то о моих успехах или нет.

– Как странно. Обычно людям свойственно гордиться своими достижениями и стремиться к славе.

Разумеется, Анджело хотел сказать, что это не странно, а подозрительно. По меньшей мере эксцентрично. Кристиан отдавал себе отчет в том, что именно эти слова приходили окружающим на ум всякий раз, когда кто-то произносил вслух его имя. Поэтому Анджело, как и большинство людей, общаясь с Истербруком, проявлял осторожность и был начеку.

Анджело взял сюртук и стал торопливо одеваться, собираясь уходить. Однако по каким-то слышным только ему неуловимым вибрациям Кристиан догадался, что у Анджело на уме. И эти мысли его не слишком обрадовали.

Как только Анджело удалился, дверь распахнулась и в комнату вошел другой человек. Вернее, не вошел, а ворвался.

– Мы привезли ее. Мы долго ждали, но в конце концов она все-таки вышла из дома без этого своего китайца-охранника.

Кристиан налил себе пунша.

– Надеюсь, вам удалось провернуть все без лишнего шума? Вы не привлекли внимания прохожих?

– Это было нелегко. Хорошо, что со мной было еще двое наших людей. Мы поступили правильно, взяв их с собой. Девушка начала что-то подозревать, поэтому пришлось действовать быстро. Мы опасались, что она вздумает сбежать или станет звать на помощь.

– Полагаю, вы не причинили ей вреда. Если бы хоть один волосок упал с головы этой женщины, я стер бы вас в порошок, – то ли в шутку, то ли всерьез сказал Истербрук.

Миллер решил, что маркиз шутит, однако слова Истербрука несколько поколебали его уверенность.

– Уверяю вас, пострадало только ее самолюбие.

Миллера нельзя было винить за то, что ему «пришлось действовать быстро». Маркиз приказал ему привезти мисс Монтгомери, и Миллер выполнил приказ.

Миллер молод, честолюбив и не слишком щепетилен в соблюдении всех тонкостей закона. Он верой и правдой служит своему хозяину – точно так же, как до этого, когда Миллер был в армии, служил старшим по званию офицерам, не обсуждая их приказы и не задавая лишних вопросов.

– Девушка обвиняет нас в похищении, – сказал Миллер.

– Я ее не похищал. Это сделали вы.

– Она говорила, что подаст в суд.

– Где она?

– В зеленой спальне. Мы провели ее в дом через черный ход. Леди Уоллингфорд не знает о том, что девушка здесь.

Так это на самом деле или нет, Кристиан сможет узнать, лишь когда выйдет из комнаты. Если его тетя что-то заподозрит, поднимет шум на весь дом.

Отпустив Миллера, Кристиан окинул себя придирчивым взглядом – рубашку, брюки и ботинки. Прежде чем он выйдет к мисс Монтгомери, было бы неплохо привести себя в надлежащий вид. Но, подумав еще минуту-другую, Кристиан вышел в коридор и решительным, шагом направился прямиком в зеленую спальню.

Кипя от злости, Леона мерила шагами комнату, которая стала ее тюрьмой.

Кому может понравиться, когда тебя хватают посреди улицы и грузят в экипаж, словно чемодан?

Все время, пока экипаж катился по Гросвенор-сквер, Леона демонстративно игнорировала своего похитителя и обращалась с ним как с лакеем, кем, собственно, он и являлся на самом деле. Леона едва не вышла из себя, когда увидела, как этот наглый юнец ухмыляется – вероятно, его забавлял ее надменный вид.

Леоной постепенно начала овладевать тревога. Какова подоплека этой возмутительной выходки? Наверняка маркиз Истербрук позволяет себе так с ней обращаться, потому что считает, что по причине своего низкого социального положения Леона не заслуживает другого отношения.

А когда окружающим станет известно о столь бесцеремонном поведении маркиза, они станут брать с него пример. И тогда Леоне не удастся достигнуть цели, которая привела ее в Лондон. Ей ничто не поможет: ни высокое происхождение ее матери, ни рекомендательные письма, которые она с собой привезла. После того, что с ней сегодня приключилось, Леоне будет намного труднее осуществить свои планы. А может быть, некоторые из них вообще будет невозможно претворить в жизнь.

Леона остановилась. Она окинула взглядом шелковую – цвета зеленого яблока – драпировку кровати, такого же цвета шторы на окнах, элегантную, с тонкой изящной резьбой мебель из красного дерева. Как ни была она рассержена и расстроена, Леона не могла не отдать должное вкусу, с которым была обставлена эта роскошная спальня. Девушка с любопытством разглядывала красивые акварельные пейзажи в рамках, отмечая про себя, что красочные рисунки служили дополнительными цветовыми пятнами на стенах неброского кремового цвета. Но уже через несколько минут Леона перестала замечать богатую пышную обстановку спальни. Она вспоминала, как ее брат Гаспар посадил ее на корабль в Вампао и улыбнулся ей на прощание. А затем поплыл на лодке к берегу.

Перед глазами у Леоны снова стояло лицо Гаспара. Он был таким юным. В тот день брат казался ей моложе своих двадцати двух лет. Может быть, из-за того, что во всем полагался на нее и доверял ей, своей старшей сестре. Отправляя Леону в это далекое путешествие, Гаспар поставил все на карту – свою собственность и свое будущее. Их общая судьба и судьба их общего дела теперь зависела от Леоны.

Наконец образ брата растаял в дымке воспоминаний, и Леона снова обратила внимание на окружающую ее роскошь. Сердце у нее все еще учащенно билось.

Леона вспомнила, чему учил ее отец: столкнувшись с неприятностями, нужно попытаться взглянуть на ситуацию под другим углом зрения.

Больше всего в данный момент Леоне хотелось дать лорду Истербруку звонкую пощечину, но гораздо разумнее с ее стороны заручиться поддержкой маркиза.

Леона подошла к туалетному столику, посмотрела в зеркало.

Сняла шляпку, положила на стол. Ущипнула себя за щеки, чтобы оживить цвет лица.

– Прихорашиваетесь, чтобы предстать передо мной во всей красе, мисс Монтгомери?

Леона вздрогнула и оглянулась. В полумраке разглядела мужчину в черных ботинках, облегающих брюках и белой рубашке. Он насмешливо смотрел на нее.

Манера держаться выдавала в нем знатного дворянина. Всем своим видом мужчина показывал, что именно он здесь полноправный хозяин. И не только здесь. Он держался так, словно он хозяин всего мира, простиравшегося за пределами стен этого дома.

Леона гордо расправила плечи, пытаясь сообразить, как ей себя вести, чтобы произвести впечатление на маркиза.

Она обратилась к нему спокойно и любезно:

– Вы – лорд Истербрук?

– Да.

– Лорд Истербрук, признаюсь, ваше приглашение застало меня врасплох, но, несмотря на это, я рада с вами познакомиться. – Леона присела в реверансе.

У лорда Истербрука был такой вид, словно он ожидал чего-то большего. Леона не могла взять в толк, чего именно. Ее улыбка из вежливой превратилось в натянутую.

«Боже милостивый, да он как две капли воды похож на пирата», – подумала Леона, окинув мужчину взглядом с головы до ног. Его обувь изготовлена из кожи высочайшего качества, однако фасон нельзя назвать модным. Волнистые волосы ниспадали на плечи. Лорд Истербрук оказался моложе, чем предполагала Леона, и был необычайно привлекателен.

Наконец лорд Истербрук поклонился.

– Прошу простить меня за то, каким грубым способом пришлось привезти вас сюда. Только мое огромное желание как можно скорее вас увидеть может служить мне оправданием.

Маркиз пересек комнату, направляясь к Леоне. Теперь, когда на него падал свет из окон, Леона смогла его лучше рассмотреть. Лорд Истербрук не сводил с нее горящих глаз, в его взгляде было что-то хищное.

Леону охватило странное чувство. Душа замерла от тревожного, но захватывающего предвкушения. Ее завораживал вкрадчивый голос маркиза и величавая походка.

Леона снова пристально посмотрела на него и неожиданно представила себе этого мужчину с короткими волосами, в другой одежде, моложе, с другим выражением лица.

– Это вы?.. Эдмунд? – Леона отшатнулась от него словно громом пораженная.