Текст книги "Заклинательницы ветров"

– Вандиен!.. – закричала она во все горло, но ветер отшвырнул ее голос обратно на сушу. Ки напрягла зрение и увидела в темноте непроглядную громаду храма Заклинательниц. И вновь закричала: – Вандиен!..

Делать нечего. Она шагнула вперед. Холодная лапа моря тут же схватила ее за ногу, облила холодом икру. Песок потек прочь из-под сапога. Хренова холодина. Хренова сырость.

– Хренов упрямец!.. – заорала Ки на Вандиена, пребывавшего неведомо где. И, окончательно рассвирепев, двинулась вперед, к храму, сражаясь с волнами, вздымавшимися все выше. Вот знакомый холод добрался до колен… до бедер… охватил все тело до пояса… Ки пробивалась вперед. Смутный силуэт храма понемногу обретал четкие очертания: на фоне звездного неба уже можно было рассмотреть иззубренные каменные стены. Вода была Ки уже почти по грудь, и налетавшие волны грозили вот-вот сбить ее с ног. Ветер срывал пенистые гребни и швырял ей в лицо. Из-под вымокшего капюшона по щекам и по шее бежали стылые ручейки.

– Вандиен!.. – снова заорала она, не особенно надеясь услышать ответ.

– Вандиен!..

Что такое? Эхо?.. Или кто-то передразнивал ее изнутри храма?.. Ки не взялась бы сказать ничего определенного. Очень могло быть, что это ветер, свистевший в руинах, шутил странные шутки. Ки устремилась дальше, наполовину вброд, наполовину вплавь. Вот обрушенная стена оказалась прямо перед ней, и вдруг изнутри проник слабенький лучик света!.. Всего лишь слабенький лучик, но этого хватило: Ки разглядела портал. Вот только глубина вблизи него оказалась для нее великовата. Ки стиснула зубы: нет уж, просто так ее не остановишь. Отяжелевшая одежда тянула ее на дно, а сапоги точно следовало бы оставить на берегу… Еще усилие, и она оказалась внутри. Она попробовала достать ногой дно, и нога сейчас же уперлась во что-то твердое. Слава луне! Пол храма оказался несколько приподнят. Ки уверенно встала, хотя вода, то и дело с силой устремлявшаяся туда, назад сквозь портал, по-прежнему грозила сшибить ее с ног. Другое дело, что свет, который она успела разглядеть снаружи, исчез.

И вновь послышался голос, отчаянно звавший:

– Вандиен!..

Опять мелькнул огонек: его скрывали от Ки два стоячих каменных столба.

– Вандиен!.. – тоже закричала Ки, со всей возможной скоростью пробиваясь к столбам.

Там, скорчившись на самодельном плотике, дрожала от холода и страха вымокшая до нитки девочка-подросток. Подле нее на плоту горел фонарь. Бесцветные мокрые пряди плотно облепили голову. Ки окликнула ее, и девочка обернулась. На лице ее отразился испуг, тотчас сменившийся чем-то похожим на ярость… а может быть, ревность. Она повернулась к Ки всем телом. Мокрая одежда обрисовывала остренькую юную грудь. Ки подивилась про себя, что здесь делает этот ребенок. Но задаваться пустыми вопросами не было времени.

– Где он?.. – спросила она, одолевая последние шаги сквозь клубящуюся воду.

– А ты еще кто? – ощетинилась в ответ девушка.

– Я Ки. Где Вандиен?

Джени зло уставилась на нее и мрачно прокричала в ответ:

– Он там… внизу!

Ки проследила взглядом, куда та указывала, и увидела черную колышущуюся воду. От внезапного ужаса ей стало куда холодней, чем от морской воды. И эта девка!.. С такой небрежностью указывать пальчиком в бездну, где скрылся, а может, и погиб Вандиен!.. Ки очень захотелось для начала хорошенько придушить мерзавку, чтобы та как следует повизжала, а потом живенько рассказала, за каким шутом Вандиена понесло «туда вниз». Но не было времени. Она кинулась туда, куда, по словам девчонки, канул Вандиен. Вода зло насмехалась над ней, мешая движению. Когда, сделав очередной шаг, Ки ощутила под ногой вместо камня одну только воду и шарахнулась назад, Джени не выдержала ее взгляда.

– Он полез вниз по веревке!.. Его упряжка туда удрала! – неожиданно и безо всяких понуканий заявила она. Это не я, не я, я не виновата, говорили ее глаза.

– Его упряжка?.. – тупо повторила Ки. Боги, какая чушь. Впрочем, уже не имело смысла, чушь или не чушь. Имело смысл только то, что Вандиен находился под водой и наверняка пробыл там уже слишком долго. Ки принялась шарить в поисках веревки и нащупала ее возле поваленного камня. Канатик был туго натянут. Вандиен, наверное, еще оставался там, на другом его конце. Содрогаясь от ужаса, Ки торопливо вдохнула и сунулась вперед, в подводную тьму.

Холодная вода потекла ей в уши, полезла в нос. Ки открыла глаза, но вокруг была лишь непроглядная темнота. Ки сделала еще шаг вниз. Все то же самое. Ки вцепилась в веревку двумя руками и шагнула в третий раз.

И тут что-то вскользь ударило ее по виску. Ударило довольно сильно, – от неожиданности Ки чуть не выпустила воздух из легких, но веревку не потеряла. О том, что за твари могли находиться здесь, под водой, подле нее, лучше было не думать. Рыбы-людоеды?.. Сколько угодно. Ничего поделать все равно было нельзя. Ки что было сил подергала веревку, надеясь на ответный рывок, но его не последовало. Может, запуталась где-нибудь дальше внизу. Не Вандиен же ее, в самом деле, так туго натягивает. Особенно после такого долгого пребывания под водой… Ки не могла ни рассмотреть его там, ни даже окликнуть. Если Вандиен действительно ушел туда, вниз, это скорее всего был его последний выбор и последний путь. Соленая вода жгла Ки глаза. Она попятилась…

…и снова ощутила возмущение воды и прикосновение к плечу. Только теперь шевеление было гораздо слабее, чем в первый раз. Тем не менее, что-то двигалось в воде мимо нее. Когда щеки молодой женщины коснулась ткань одежды, она инстинктивно схватила нечто, оказавшееся человеческой ногой. Нога слабо дернулась и обмякла. Ки крепко держалась за веревку: нет уж, она ее не отпустит ни под каким видом. На ее капюшон опустилась рука и осталась там, запутавшись в ткани. Ки зажала пойманную ногу под мышкой и ухватилась за канатик обеими руками. Нога больше не дергалась, но рука на ее капюшоне сжала пальцы и не отпускала. Держись, отчаянно призывала Ки, подтягиваясь наверх по веревке. Держись, не покидай меня!.. Воздух норовил вырваться из груди. Держись!..

Вырвавшись, наконец, на поверхность, Ки сразу ощутила на своих плечах его вес, а потом Джени неуклюже попыталась поддержать его за плечо. Ки обхватила Вандиена за бедра и, поднатужившись, взвалила беспомощное тело на плотик, едва не перевернув при этом фонарь и окатив весь плотик водой. С Вандиена текло ручьями. Он попытался дышать: наружу хлынула вода. У него не было сил даже выплюнуть ее изо рта. Он слабо закашлялся, давясь. Джени стояла столбом, парализованная страхом. Ки метнула на нее испепеляющий взгляд, но та и не заметила. Она таращилась на Вандиена, словно на рыбу неизвестной породы. Ки дотянулась, взяла его за плечо и перевернула к себе лицом. Она хотела говорить, но никак не могла отдышаться, да и слов не было. Вандиен снова закашлялся, на сей раз было видно, что человек оживает. Одно веко затрепетало и приподнялось. Вандиен смотрел на Ки, и вид у него был очень несчастный.

– Чуть не потонул там… – выговорил он. Ки с трудом расслышала его, но поразилась почти спокойному тону. Примерно так же он мог бы пожаловаться на не в меру изрытую дорогу.

– Это я вообще-то заметила, – ответила она, тоже как ни в чем не бывало.

Уголки губ Вандиена поползли вверх, и ей показалось, что сейчас на него снова нападет кашель, но нет – он вздохнул еще несколько раз, а потом… начал смеяться. Он попытался приподняться, но не смог. И в самом деле закашлялся. Ки обхватила его за плечи и поймала себя на том, что улыбается. Джени недоуменно взирала на них обоих, явно не понимая, до какой степени это смешно – остаться в живых.

Окончательно обессилев от смеха, Вандиен вновь растянулся на плоту, попеременно улыбаясь и кашляя. Ки посмотрела на девушку, по-прежнему стоявшую с постным выражением лица.

– Давайте-ка выбираться отсюда, – предложила она. И налегла на плотик, подталкивая его в сторону портала.

– Мы не можем!.. – голос Джени едва не сорвался на визг.

Ки оглянулась на портал: просвет был еще вполне достаточным для того, чтобы протолкнуть плотик. Ну, может, Джени придется пригнуться, да плотик проскребет по стенкам сходящейся арки. Однако пройдет.

– Мы еще дело не кончили!.. – возмущенно выкрикнула Джени. – Нельзя!.. Нельзя уходить! Мы еще не нашли сундук Заклинательниц…

На Ки ее слова не произвели особого впечатления. Она продолжала налегать на плотик, толкая его к порталу. Джени повернулась к Вандиену:

– Если мы уйдем сейчас, возчик, это будет значить, что ты проиграл! Ты не заработал платы, да еще и упряжку потерял!.. Подумай об этом, Вандиен!.. Ни упряжки, ни денег! И шрам у тебя на роже так и останется навсегда!.. Навсегда!..

– В любом случае остался бы, – Ки говорила негромко, но почему-то ее было слышно даже сквозь гул ветра. – Если задание нереальное, так почему бы не предложить невозможное вознаграждение? Чего доброго, в следующий Храмовый Отлив гору из чистого золота пообещаете…

– Очень даже возможно!.. Возможно!.. – Джени вцепилась в Вандиена и принялась трясти его. Он был не в силах сопротивляться и мотался, словно мокрая тряпичная кукла. – Зролан невыполнимого не пообещает! И сундук, он здесь, он точно здесь!.. Мой дедушка его видел! Он его в руках держал!..

– А ну, отвяжись от него! – рявкнула Ки. И ударила Джени по рукам наотмашь, отталкивая от Вандиена. – Мало тебе, что ты его едва не до смерти утопила? Еще хочешь несбыточными обещаниями помучить? Дела не кончили?.. Хрен тебя возьми, да ты мужика чуть не прикончила!..

Даже в неверном свете фонаря было видно, как прихлынула кровь к лицу Джени. Девчонка вытаращила глаза, пальцы скрючились, точно когти. Ки не отшатнулась, только напряглась всем телом, готовясь к схватке, казавшейся неизбежной. Но на нее посыпались не удары – только брань, выкрикиваемая голосом пронзительней ветра:

– Вот видишь, Вандиен? Видишь?! Она не хочет, чтобы ты избавился от рубца! Она думает, пока ты со шрамом, значит, ты – только ее!.. Собственный!.. Решила, небось, – пока есть рубец, можно не опасаться соперниц, потому что ни одна женщина, кроме нее, на тебя не позарится! Вот она сюда и приперлась – остановить тебя! Чтобы ты так и остался…

Ки ощутила внезапную дурноту. Но в это время Вандиен зашевелился и сел, оказавшись между ними. Мокрые волосы свисали ему на лоб, кожа в свете фонаря казалась болезненно-бледной. Шрам выделялся на лице, как клеймо, губы распухли. Он укоризненно посмотрел на Ки, и был миг ужаса, когда она решила, что он поверил обвинениям Джени.

– Не могу упряжку бросить!.. – прохрипел он. И тряхнул головой, так что с мокрых кудрей полетели брызги. – Надо вытащить скилий, Ки! Их там четыре! Мне по гроб жизни не расплатиться…

– Скильи?.. – Ки не сразу поверила своим ушам. – Так ты что, полез с упряжными скильями в соленую воду?..

– А почему бы и нет? – Вандиен оживал на глазах. И все это время он намеренно держался между Джени и Ки, видимо, для того, чтобы предотвратить взрыв. – Пресная вода им была определенно по нраву…

Ки захохотала – оглушительно, неудержимо. Потом снова подтолкнула плотик в сторону портала. Вандиен, кашляя, вопросительно смотрел на нее. Джени молчала, мрачно надув губы. Вандиен расплылся в смущенной и озадаченной улыбке и потребовал:

– Давай рассказывай! Что тут такого смешного?..

– Так ведь скильи!.. – Ки снова задохнулась от смеха. – В общем, в пресной воде они попросту отмокают. Пополняют телесную влагу. От этого они делаются бойкими, юркими и очень выносливыми… Но в соленой воде… – Ки беспомощно согнулась, смех душил ее. Вандиен нагнулся к ней с плота, так, что их лица оказались на одном уровне. Он очень старался согнать с лица улыбку, но уголки губ непослушно ползли вверх. – В соленой воде, – наконец выдавала из себя Ки, – в соленой воде на них… на них нападает желание! Безумная страсть!.. Они лезут в самое глубокое место, которое могут найти, сплетаются в узел, ну и… И остаются в таком положении несколько часов! А иногда – несколько суток! И ничем их не проймешь, пока взаимно не оплодотворят друг дружку. Так уж они устроены. А потом они всплывают и во всю прыть плывут в открытое море… – Смех снова прорвался, но она заставила себя кончить: – Не волнуйся ты за них, Вандиен. Мы вернемся за ними в ближайший отлив, а до тех пор с ними и без нас ничего не случится. То есть они еще и получат массу ни с чем не сравнимого удовольствия. Упряжным скильям так редко удается заняться любовью…

Вандиен слабо улыбнулся и спустил ноги с плота.

– Мне не надо помощи, – запротестовала Ки, но он лишь мотнул головой в сторону портала. Очередная волна оторвала ноги Ки ото дна и одновременно лизнула самый верх арки. Когда вода устремилась наружу, течение потянуло плот за собой. Вандиену и Ки пришлось приложить все усилия, чтобы остаться на месте.

– Слезай, Джени! – позвал Вандиен. – Через портал придется пробираться вброд!

Но Джени не двинулась с места. Она только вскинула голову, глаза ее сузились:

– Я останусь здесь. И вы не получите ни моего плота, ни фонаря. У вас, я вижу, кишка тонка идти до конца, ну так у меня – нет! Без сундука Заклинательниц я отсюда – ни шагу…

– Утонешь, – сказал Вандиен.

– Утону. – Джени выговорила это безо всякого выражения. Ветер на миг притих, и ее голос прозвучал очень отчетливо.

– А ну ее, пускай остается, – сказала Ки. Упрямство Джени представлялось ей капризом избалованного дитяти, и потакать ему Ки не собиралась.

– Подожди, – вмешался Вандиен, но Ки указала ему на портал. Волны уже уверенно омывали макушку входной арки, и лишь когда они отступали, на миг появлялся просвет.

– Прилив никого не будет ждать, Вандиен, – сказала она. – До берега слишком далеко, а вода холодная. Я весьма сомневаюсь, что у тебя хватит сил доплыть. Наша единственная надежда – это выбраться отсюда, пока вода еще не слишком глубокая.

Вандиен кивнул Ки, но сделал незаметный жест, прося ее помолчать, а сам повернулся к Джени.

– Надо возвращаться, Джени, – сказал он ей. – Искать сундук никакой возможности уже нет. Вода поднялась, да и темно слишком. Если ты останешься и погибнешь, твоя легенда умрет вместе с тобой. Деревня будет по-прежнему считать твою семью семьей лгунов и пьянчужек, а тебя саму – дурой. Что до твоей младшей сестренки, то она, конечно, не пропадет. Будет выгребать золу у Хелти из камина и как-нибудь перебьется. Многие дети еще и в худшей нищете выживают. Зато Храмовые Отливы будут значить для людей все меньше и меньше. Звание «возчик» действительно превратится в бессмысленный титул. А сам Отлив станет праздником с клоунами, жонглерами и показательным выступлением Заклинательницы на радость деревни. Что ж, вероятно, это и к лучшему. Возможно, пора уже вымереть никому не нужному обычаю. Деревне пора забыть прошлое и обратиться к насущным нуждам. Твоя смерть может пойти им только на пользу…

Где-то на середине его речи лицо Джени жалобно сморщилось, но Вандиен не разжалобился. Личина женщины на глазах исчезала; детские глаза налились злыми слезами, которые мешались с солеными брызгами, захлестывавшими лицо. Не произнеся ни звука, Джени свалилась с плотика в воду и схватилась вместе с ними за край. Ки набрала воздуху в грудь, намереваясь сделать ядовитое замечание, но взгляд Вандиена остановил ее.

– Поищи, – сказал он, и его низкий голос уверенно перекрыл тонкий свист ветра. Они разом уперлись, превозмогая нахлынувшую волну. А потом, когда волна отступила, налегли. Легкий плотик заплясал на воде, как пробка. Ноги всех троих оторвались от храмового пола. Плотик сам нашел портал и… застрял в нем. Вершина арки была для него слишком узка.

– Надо нагрузить его! – завопил Вандиен, решив подтопить плотик и протолкнуть его где-нибудь пониже. Слишком поздно! Налетела новая волна, подхватила плавучее сооружение, вытолкнула его из портала и отнесла прочь. Их завертело, ноги уже не доставали до дна. Ветер надрывался злым хохотом.

– Поздно, – голос Джени звучал безнадежно и тихо. Портала больше не было видно. Вода совсем залила его. Волны вздымались и опадали, плеща на стены храма, но входное отверстие скрылось. А тут еще и фонарь, словно в память об угасших надеждах, вспыхнул в последний раз – и тоже потух.

Ки вновь почувствовала дурноту.

– Не доплывем. Слишком холодно, – прошептала она. Спутники не услышали ее, но слышать было ни к чему: они и сами все поняли.

Вандиен кое-как взобрался обратно на плотик. Ки не могла осуждать его за это. Это ведь не она торчала тут одна луна знает сколько времени, и не ее вытащили из воды полузадохшуюся. Она чувствовала только, что теряет силы. Что до Вандиена, то он, верно, и вовсе был на пределе.

Черное небо, усеянное блестками звезд, казалось, насмехалось над ними. Внутри храма смутно белели буруны, но, кроме них, ничего не было видно. Ки цеплялась за мокрые, скользкие бревна плота. Она скорее чувствовала, чем видела рядом с собой Джени. Ни та, ни другая не пыталась грести ногами. Лучше поберечь силы, пока не найдется с чем бороться.

– Что ты там делаешь? – спросила Ки Вандиена, возившегося на плоту. Он не успел ответить: по бревнам прошла дрожь, и плотик неожиданно развалился.

– Хватайте бревно! – выкрикнул Вандиен, и Ки с головой провалилась в воду. Она скоро всплыла, отплевываясь впотьмах. Ей повезло: в плечо толкнулось бревно, и Ки, побуждаемая страхом, ухватилась за него мертвой хваткой.

– Вандиен!.. Джени!.. – завопила она. Мрак физически наваливался на нее, топил.

– Я здесь! – прозвучал голос с другого конца бревна. Бревно дернулось: рядом с Ки возникла Джени. Брошенная веревка шлепнула Ки по лицу. Каким-то образом ей удалось схватить ее, не дав исчезнуть в воде.

– Одно бревно мы уж как-нибудь утопим и пропихнем в портал! – крикнул Вандиен. – Если будем держаться вместе, до берега дотянем!..

– Если еще портал сумеем найти! – прокричала Джени в ответ. Ки промолчала, полностью с ней соглашаясь. Ее то и дело окунало с головой, бревно вертелось, – она успела потерять всякое понятие о направлении. Она не смогла бы даже с уверенностью указать, в которой стене была злополучная дверь.

– Просто следуйте за мной! – велел Вандиен. Больше он ничего не сказал, зато начал толкать бревно. Ки заработала ногами, стараясь помочь. Джени какое-то время просто держалась за бревно, потом Ки почувствовала, что и она впряглась в работу.

Вода кругом них бурлила и клокотала. Ки вообще перестала видеть, куда они движутся. Ветер отталкивал их на зад, завывая и хохоча. Вычленить в песне ветра голос Заклинательницы Ки уже не могла. То и другое было одинаково полно холодной насмешки. И мощи.

Бревно стукнулось в стену.

– Дверь тут, у меня под ногой! – крикнул Вандиен. Ки чувствовала, что он что-то делает, но что именно, не понимала. – Я привязал веревку к бревну, – снова закричал он. – Я нырну вниз через портал и протащу с собой конец. Когда бревно пройдет наружу, ныряйте следом! Только не выпускайте веревку…

Ки кивнула, потом только поняв, что никто все равно не увидит.

– Осторожнее! – предостерегла она.

– Он уже нырнул, – сказала ей Джени.

Две женщины держались за бревно, плясавшее на волнах. Ки вся обратилась в осязание, силясь распознать рывок, который скажет ей, что у Вандиена получилось. Мгновения растягивались в бесконечность, но ничего не происходило.

– Наверное, он уже снаружи! – позвала она Джени. И почти тут же ощутила рывок, который невозможно было спутать с движениями волн. Так дергает рыба, попавшаяся на крючок. Конец бревна погрузился в воду. Джени и Ки вдвоем навалились на бревно, проталкивая его в глубину, и, наконец, оно вырвалось у них из рук и ускользнуло в портал.

…Вандиен сражался с ознобом, сотрясавшим его тело. Плыть, лихорадочно дрожа, не представлялось возможным. Еще он всячески напрягал волю, стараясь отделаться от боли, которая расползалась от шрама по всему лицу, стягивая нос и вжигаясь между глазами. Упершись ногами в стену храма с наружной ее стороны, он тянул на себя веревку. Бревно сперва ходило, как рыба на леске, потом заскребло об арку. Вандиен в очередной раз окунулся с головой, когда бревно проскочило наружу и всплыло, едва не наподдав его снизу. Вандиен подплыл к бревну, схватился за него и стал ждать, пока выплывут женщины.

Вскоре из воды вынырнула Джени, за ней Ки. Все трое, отдуваясь, повисли на бревне. Здесь, вне храмовых стен, уже ничто не прикрывало от небывалой ярости ветра. Спасибо и на том, что волны им теперь помогали. Прибой мчался по отмелям, заливая сушу, а заодно гнал к берегу и бревно, и пловцов. Вандиен высунул голову из воды и заставил себя хоть как-то работать ногами. Ни у кого уже не было сил говорить, но он почувствовал, что его спутницы принялись ему помогать. Далеко, далеко впереди сияли, точно желтые созвездия, деревенские огоньки. Думал ли там хоть кто-нибудь о них с Джени, затеявших неравную схватку с ветром и волнами?.. Чего желали им рыбаки? Чтобы оба потонули, в особенности несносная возмутительница спокойствия? Надеялся ли хоть кто-нибудь, кроме Зролан, что они вернутся с сундуком?.. Пожалуй, лучше бы и не надеялись. Меньше разочарования будет…

Ки издала придушенный вскрик, и почти сразу Вандиен и сам почувствовал ногами дно. Еще несколько гребков, и стало можно идти вброд.

Одна Джени не выказывала никакой радости по этому поводу. Вандиен попробовал подбодрить ее:

– Сестренка твоя, верно, обрадуется…

Девушка ответила безжизненным голосом:

– Хелти ее давным-давно спать отослал.

Наконец все трое, пошатываясь, выбрались на сушу. Вандиен осел наземь: чтобы идти дальше, ему требовалась хоть какая-то передышка. А ветер продолжал выть с неослабной, мстительной яростью: никак не мог простить им, что остались в живых. Он пронизывал вымокшую одежду, и лютый холод добирался до костей. Вандиен еле поднялся: набрякшая шерстяная одежда сделалась неподъемно тяжелой. Ки немедленно оказалась рядом и подперла его, перекинув его руку через свое плечо. У него вырвался смешок: ну до чего приятно было вновь ощущать совсем рядом ее живое, крепкое тело. Итак, они с ней снова прорвались. Выжили. Выдюжили. И сделали это вместе. Свободной рукой Вандиен хотел обнять еще и Джени, но та отпихнула его прочь. Темный кокон снова сомкнулся вокруг нее. Она всем своим видом показывала, что ей от них ничего не надо. Даже простого человеческого тепла. Джени кое-как поднялась на ноги и, прихрамывая, поплелась прочь. Ки с Вандиеном провожали ее глазами, пока она не скрылась за дверью неосвещенного домика, едва ли не самого маленького в деревне. Деревянная дверь гулко хлопнула, закрываясь за ней.

– Вандиен… – негромко начала Ки.

– В один вечер всего все равно не объяснишь, – отозвался он, и Ки не стала продолжать.

В деревне, среди домов, сумасшедший ветер чувствовался меньше. Но оставалась плотная, вещественно тяжелая тьма и жгучий холод, вытягивавший из тел остатки тепла. Что же касалось Вандиена, то его донимал еще и душевный холод, разраставшийся глубоко внутри. Джени с ними больше не было; они с Ки остались вдвоем. Так же, как и много раз прежде. Так – и не так. Потому что некуда было деваться от жестоких слов, которые Джени бросила им обоим в лицо там, в разрушенном храме. Ки теперь знала, почему он вот так очертя голову ввязался в совершенно сумасбродное предприятие. Вандиен сам еще не успел решить для себя, правильно ли он поступил. Зато мог не сходя с места придумать не менее дюжины разных отповедей, которые могла бы дать ему Ки. Все они были бы вполне справедливы. И все – исключительно нелестны.

– Как твое лицо?.. – вдруг спросила она. Тихий вопрос прозвучал вдвойне неожиданно.

– Безобразно, – ответил Вандиен, умудрившись объять единственным словом все то, о чем он ей никогда раньше не говорил. Они заковыляли вперед к гостинице и остаток пути шли молча, но рука Ки обхватила Вандиена за пояс и крепко обняла его поперек тела.

Ки с трудом, одолевая напор ветра, отворила дверь гостиницы. Они вошли, и ветер с грохотом затворил дверь. Их встретило благословенное тепло – и тишина. Рыбаки, в большинстве своем напившиеся уже в стельку, были не в состоянии подняться со скамеек и табуретов. На столах перед ними стояли наполовину опорожненные кружки. На подносах и блюдах неопрятными кучами громоздились объедки, корки, огрызки. Хелти грел широкую спину у очага.

– З-значит, ж-живые выб-б-рались… – дружелюбно приветствовал он их заплетающимся языком.

– Ага. И Джени тоже, – сказал Вандиен, обращаясь больше не к нему, а к Колли, еще державшему давно умолкшую арфу. Ему показалось, молодой рыбак чуть заметно кивнул в ответ. Возможно, правда, что он просто осоловел, как и остальные, и пытался бороться с дремотой.

– Д-Джени… она да, она такая… Ее ни штормом, ни Заклинательницей не проймешь, на нее надо что покруче. Во ж-женщина была бы, если бы еще в-вела себя, а не только языком…

Вандиен прикусил губы, с трудом воздержавшись от ответа. Все равно ни к чему. Гул полусонных хмельных разговоров тем временем мало-помалу возобновился. Большинство рыбаков успело слишком напиться, чтобы возвращение Вандиена могло их заинтересовать. Только Верни сразу провозгласила тост:

– За нашего возчика! И за его подружку!..

– Расскажи нам, как все было!.. – потребовал кто-то, сидевший за дальним столиком. Молодой рыбак, устроившийся у огня, поддержал говорившего. Рыбаки немедленно освободили скамью. Вандиен благодарно опустился на нее и, поймав запястье Ки, усадил молодую женщину рядом с собой. Она чувствовала себя не в своей тарелке, и он прекрасно это понимал. Дай ей волю, она без промедления скрылась бы либо в своем фургоне, либо в его комнате наверху. Гостиницы, толпы незнакомых людей – все это было не для нее. И уж сегодня – в особенности.

Когда они уселись, с их мокрой одежды по скамье и по полу разбежались ручейки. Рыбаки не обращали на это никакого внимания. Ки, дрожа, придвинулась поближе к Вандиену, ища не только тепла, но и его близости. Он же откинул со лба волосы и вынудил себя улыбнуться. От улыбки по лицу прошла волна боли, но Вандиен решил не поддаваться и улыбаться не перестал. Хелти поставил перед ними две кружки горячего напитка.

– Вы оказали мне славное гостеприимство и порадовали своими песнями, – проговорил Вандиен. – Я не смог принести вам сундук Заклинательниц. Значит, самое меньшее, что я могу для вас сделать, – это поведать о своем поражении. Верно, Ки? – и он толкнул подругу под локоть.

– Верно! – отозвалась она и улыбнулась ему весьма многообещающе. Вандиен понял, что историю своего поражения ему лучше особо не затягивать. У Ки явно было что сказать ему наедине. И чем дольше она будет оттачивать заготовленные слова, тем язвительней они в итоге окажутся. Ки потянулась к своей кружке и сделала жадный глоток, а Вандиен пошарил пальцами у шеи. Привычка взяла свое: он взял в руки говорящий шнурок, который носил вокруг шеи, и растянул его на пальцах. Слушатели наверняка не поймут символов, которые сейчас начнет выплетать в его руках послушный шнурок, но это не имело никакого значения. Рассказывать, не пользуясь шнурком, Вандиен просто не мог. Точно так же, как Ки, бросив взгляд на какую-нибудь лошадь, не могла не прикинуть в уме ее стоимость… Вандиен посмотрел на свои руки, успевшие помимо его воли создать какой-то узор, и нахмурился. Символы, возникшие между его пальцев, означали «шрам», «увечье», «уродство» и «поражение». Быстрое движение – и шнурок снова стал гладкой петлей. Вандиен взял горячую кружку и отпил. В носу защипало, тепло прокатилось вниз, достигнув живота.

– Давай, возчик, не томи! – выкрикнул кто-то, и Вандиен обвел глазами комнату, лучезарно улыбаясь всем сразу. Значит, они думали, будто он молчал только затем, чтобы распалить их любопытство. Пусть их.

– С чего же мне начать? – задал он ритуальный вопрос. И покосился на Ки: та протягивала кому-то свою кружку, прося добавки. – Разрешите, друзья, спросить вас вот о чем. Известно ли вам, любезные слушатели, сколь любвеобилен некий зверь, называемый «скилья»? А знаете ли вы о тайной лестнице, уводящей в подвалы храма Заклинательниц Ветров? А замечали ли вы, как смотрит на вас каменная Заклинательница, преклонившая колена над опрокинутым алтарем? Видели ли вы слезу, дрожащую в уголке ее глаза? И как ее руки словно бы взлетают и опускаются с каждым прикосновением волн, целующих камень?..

Слушатели были завоеваны. Всего несколько умелых вопросов – и Вандиен завладел их вниманием безраздельно. Они слушали его разинув рты, так, словно храм, о котором он им повествовал, находился не у самого их порога, а в неведомой стране на другом конце света. Ки тоже слушала его и следила за его летучими пальцами, ткавшими для них волшебную сказку, полную душераздирающих несчастий и таинственных предзнаменований и тут и там приправленную шуточками, неизменно вызывавшими сущие лавины смеха. Вандиен отвел себе роль непроходимого дурня, тупицы-возчика, который в полном смысле слова влез в воду, не зная броду. Джени превратилась в отважную деревенскую красавицу, подоспевшую спасти возчика в самый последний момент. Ки молча следила за тем, как он пересказывал все события этой ночи, вроде бы не особенно отклоняясь от истины, но поворачивая каждое происшествие так, чтобы наилучшим образом пощекотать их самолюбие. Ах, как он расписывал этих неустрашимых богатырей, без тени страха бороздивших обманчивое и грозное море, едва не погубившее его самого, недотепу. Ки и та поймала себя на том, что вовсю улыбается, слушая, как ценнейшая упряжка возчика едва не уволокла его прямиком на тот свет. Не говоря уж о том, что вся заслуга по спасению его жизни была приписана одной только Джени. Ки было нисколько не жалко. Она понимала, что пытался совершить Вандиен, и чувствовала, что он опять замахнулся на невозможное. Какие бы кружева он тут им ни плел, в глазах деревни Джени отважной красавицей так и не станет. Может, он и заставит их временно смягчиться к девчонке. Но совсем переменить свое мнение – навряд ли.

– …И вот я тут перед вами, мокрый, как мышь, но зато живехонький! – подвел итог Вандиен. – Мешок золота я, может, и не завоевал, зато какой опыт приобрел! И если теперь кто-нибудь скажет мне, будто у рыбаков жизнь легкая, веселая и разудалая, я плюну ему в глаз и спрошу, ходил ли он сам когда-нибудь в море. Право же, я сегодня узнал столько, что это кучи золота стоит!

И Вандиен, широко ухмыляясь, свернул в кольцо свой шнурок. Потом вновь надел его на шею и опустошил изрядно остывшую кружку.

– Выпей еще с нами! – пригласила Берни, но Вандиен отказался:

– Нам пора на боковую… – и тяжело поднялся из-за стола.