Текст книги "Красавица"

Все это было сказано достаточно сурово. Но бессвязные фразы и затравленный взгляд Стивена до странности не соответствовали резкому тону.

К сожалению, из всего этого Белль поняла только одно: и жизни Стивена была прежде другая женщина, имевшая неосторожность глубоко задеть его сердце, и это заставило ее окончательно потерять голову. Задохнувшись от ярости, она огляделась по сторонам в поисках подходящего метательного снаряда, заметила тяжелое блюдо и ловко швырнула им в Стивена. Он успел увернуться, однако недостаточно быстро, и грибы с горошком забрызгали рубашку и вдобавок попали на щеку.

– Оправдываться?! Мне оправдываться?! А я еще считала тебя джентльменом! Дура несчастная! Отдаться такому негодяю!

– Довольно! – прогремел Стивен.

Вытащив из кармана платок, он брезгливо стряхнул с себя ошметки грибов. За дверью послышались торопливые шаги, и через мгновение кто-то заколотил в дверь.

– Миссис Кертон? – окликнул испуганный голос.

– Убирайтесь! – крикнула Белль дрожащим голосом.

– Входите! – рявкнул Стивен.

Поскольку голос у него оказался намного громче, приказ был немедленно исполнен, и на пороге появилась перепуганная горничная.

– Уходите немедленно! Вы мне не нужны! – простонала Белль, пряча заплаканное лицо от жадного взгляда сгорающей от любопытства служанки.

– Мы с женой немедленно уезжаем, – непререкаемым гоном заявил Стивен. – Велите, чтобы наш багаж отнесли в коляску.

– Какая я тебе же… – взорвалась Белль, обернувшись к нему с видом разъяренной Немезиды.

В два прыжка Стивен оказался рядом с ней, и, прежде чем она успела договорить, широкая ладонь запечатала ей рот. Он был слишком зол, чтобы думать о том, что скажут об этом слуги.

– Очень скоро ты станешь ею, а пока, будь любезна, веди себя достойно, – прошипел он ей на ухо. – Еще одна такая сцена, еще одна брошенная тарелка или просто необдуманное слово, и я свяжу тебя по ругам и ногам, кину в экипаж, а сам сяду сверху!

Залитые слезами глаза Белль мгновенно просохли, и в них сверкнула молния.

– Не надо, Белль, – предупредил Стивен, чувствуя, как ее зубы вонзились ему в ладонь.

Выругавшись сквозь стиснутые зубы, Стивен скрутил ей руки и потащил к двери, разделявшей их комнаты. Впихнув в свою спальню, он схватил подвернувшийся под руку пояс от халата и крепко стянул ей запястья.

Белль отчаянно сопротивлялась, лягаясь и царапаясь изо всех сил, даже пыталась боднуть Стивена, но толку от этого было мало. На ногах у нее были мягкие домашние туфельки без задников, а толстая ткань сюртука надежно защищала Стивена от ее ногтей. Улучив момент, он распустил галстук и вдобавок связал ей щиколотки.

Не успел он покончить с этим, как в дверь снова осторожно постучали.

– Дья… – вырвалось у Белль., Но договорить она не успела.

Вытащив из кармана тот же, испачканный грибами платок, Стивен торопливо затолкал его в рот Белль. Нет, грубым он не был, но от его привычной мягкости не осталось и следа. Белль просто диву давалась – Стивен вдруг куда-то исчез, а сменивший его мужчина был ей совершенно не знаком.

– Входите, – скомандовал он, отвернувшись от нее и тщательно оправив манжеты. Потом, бросив быстрый взгляд в сторону Белль, торопливо одернул ей юбки, так чтобы скрыть путы у нее ногах.

Двое донельзя взбудораженных слуг просунули головы в дверь. При виде «жены» Стивена, связанной, точно овца на рынке, глаза у них чуть не выскочили из орбит.

Стивен, невозмутимо указав на пару стоявших поодаль сундуков, коротко бросил:

– Мои вещи. Да не забудьте сундук моей супруги – он у нее в комнате!

По лицам лакеев было ясно, что вряд ли они смогут забыть такую впечатляющую сцену этого утра. Переглянувшись, они торопливо повиновались.

– Ты готова, дорогая женушка? – с оттенком горькой иронии в голосе спросил Стивен. – Тогда в путь.

Белль, успевшая немного прийти в себя, даже не пыталась сопротивляться, когда Стивен легко поднял ее на руки. Л тот был несказанно удивлен, когда Белль, вместо того чтобы возмущаться, только молча прильнула к его груди, спрягав голову у него на плече. Только ее кожа по сравнению с его собственной казалась совсем ледяной.

К величайшему облегчению обоих, судьба была благосклонна к ним – ни хозяйки дома, ни грозной домоправительницы нигде не было видно. Впрочем, по негодующему лицу дворецкого было ясно, что о них думают. Стивен вдруг почувствовал, что до смерти устал уезжать из дома, где его считают негодяем.

Без особых церемоний запихнув Белль в экипаж, Стивен вскочил в коляску и, велев груму отойти, хлестнул лошадей и поторопился отъехать, прежде чем случится еще какое-нибудь несчастье. Дождавшись, когда дом скроется из виду, он вытащил изо рта у Белль скомканный платок. Стивен был по-прежнему зол на нее, однако мучить девушку и дальше не входило в его планы.

– Спасибо, – просипела Белль, жадно хватая воздух. – Но боюсь, нам придется остановиться.

– Никаких остановок, пока не выедем из деревни, – буркнул Стивен. – Мы и так уже потеряли чертову пропасть времени.

– Знаю, но остановиться придется в любом случае, – перебила Белль, снова жалобно глотнув. – Боюсь, мне сейчас станет дурно…

Обернувшись, Стивен бросил взгляд на ее мучнисто-белое лицо и понял, что она говорит правду. Белль не лукавила – она и вправду была на грани обморока. Он едва успел остановить лошадей и вынести Белль на дорогу, как ее вывернуло наизнанку.

Дождавшись, пока желудок Белль избавится от своего содержимого, Стивен усадил ее поудобнее и вытер ей вспотевшее лицо. Потом достал фляжку, поднес ее к губам Белль и повелительно буркнул:

– Прополощи рот!

Сказать по правде, полоскать рот бренди было для Белль внове, но она послушно сделала, как он велел, брезгливо выплюнув обжигающую жидкость в траву.

И вновь его охватили угрызения совести.

– Если я развяжу тебя, – коротко спросил Стивен, – ты дашь мне слово, что не попытаешься выскочить из экипажа?

– Непременно, – пообещала Белль. – Если ты помнишь, мы уехали в такой спешке, что я не успела… э-э-э… ни умыться, ни причесаться. Держу пари, что голова у меня похожа на веник!

Взвесив ее слова, Стивен не мог не признать, что она совершенно права. Он, как и Белль, давно уже чувствовал настоятельную потребность уединиться.

– Дай мне слово, что не станешь пытаться сбежать, тогда я обещаю, что мы остановимся ненадолго на постоялом дворе на окраине деревни. Я даже прикажу подать кофе, пока ты… будешь причесываться. – Стивен краем платка вытер Белль щеку.

– Спасибо, – прошептала Белль, отодвинувшись.

Рука Стивена на мгновение повисла в воздухе. Потом он решительно поднял ей подбородок и заставил взглянуть ему в глаза.

– Но сначала поклянись, что не сбежишь.

– Обещаю, что не сбегу, пока мы будем на постоялом дворе. – Глаза ее по-прежнему сверкали злостью, но Стивен не сомневался, что она сдержит слово.

Чертыхнувшись, что судьба опять сыграла с ними злую шутку, прервав их путешествие, Стивен мог только сожалеть, что им так и не довелось сыграть в карты. Ничего бы не случилось, если бы Белль поклялась ему в доверии.

– Стивен? – слабым и трепещущим от смущения голосом спросила она, пока его пальцы развязывали узел.

– Да?

– Думаю, будет лучше, если мы попытаемся отыскать какое-нибудь уединенное местечко…

– Тебя снова тошнит? – спросил он, бросив встревоженный взгляд на лицо Белль.

– Нет… просто… э-э-э… кое-что еще…

– Ну? – нетерпеливо буркнул Стивен, озадаченно разглядывая свой измятый галстук и гадая, что же с ним делать.

– Просто я вспомнила, что до сих пор все еще в пеньюаре и домашних туфлях. Не можем же мы явиться на постоялый двор, когда я в таком виде?!

– М-да, думаю, ты права – действительно не можем, – кивнул Стивен, окидывая растерянным взглядом свою собственную растерзанную одежду. «Да уж, – крякнул он про себя, – ехать по дороге в открытом экипаже в сюртуке и без галстука – это уж слишком!»

– И потом, ты забыл Короля.

– Король! – Отшвырнув галстук, Стивен изумленно вытаращил глаза. – Я забыл про Короля!

– Может, вернешься за ним? – Белль смущенно оглянулась через плечо, с содроганием вспомнив неодобрительные взгляды прислуги миссис Клермон.

– Нет уж, благодарю покорно, – проворчал Стивен. – Ему и там неплохо. А позже я пошлю за ним. Белль с облегчением кивнула.

– Насколько я помню, там, впереди, есть маленькая роща, где нам никто не помешает. Может…

– Ладно, остановимся там ненадолго, чтобы привести себя в приличный вид. Там ведь, кажется, и ручеек есть, верно? Конечно, вода в нем ледяная, но ты по крайней мере сможешь умыться и… м-м-м… все остальное.

– Стивен…

– Да, Белль? – Заглянув в ее синие глаза, Стивен почувствовал некоторое облегчение.

Правда, в них не было больше той нежности и желания, что накануне вечером, но теперь она не смотрела на него, как кухарка на несчастного каплуна, которому собирается перерезать глотку.

Он попытался найти в этой мысли некоторое утешение, но не смог. Казалось, драгоценное и хрупкое чувство, накануне соединившее их, вдруг дало трещину.

– Прости, что швырялась в тебя тарелками, – тихо прошептала Белль. – В первый раз в жизни со мной такое… Наверное, я сошла с ума. А может… это все та штука виновата?

– Может быть, – задумчиво протянул Стивен, взяв в руки вожжи. – Впрочем, я тоже виноват перед тобой. Зря я устроил весь этот скандал…

Многое осталось недосказанным, и оба это понимали. И Белль, и Стивену сейчас страшно было вспоминать о том, что они наговорили друг другу.

– Все в порядке, Стивен, – пробормотала наконец Белль, выжав из себя жалкое подобие улыбки. – Думаю, мы оба виноваты. А что касается скандала у лорда Дункана, так тут больше всех виноват этот подлец Куинси… ну и, может быть, твоя Констанс. А мы с тобой оказались жертвами его вероломства и ее жестокости.

Оглянувшись на нее, Стивен покачал головой:

– Так-то оно так. Однако скажу тебе по опыту – расплачиваться за это придется не Куинси. И не Констанс.

Белль горько вздохнула. Дальше они ехали в угрюмом молчании.

Глава 12

Приобретя благодаря посещению рощицы более респектабельный вид и немного вернувшись к жизни (благодаря поданному им плотному завтрак), Белль и Стивен отправились в путь в менее мрачном расположении духа.

Но несмотря на это, они почти не разговаривали. Мир и согласие, воцарившиеся между ними, были слишком хрупки, и оба это знали, а пока Белль предпочла наслаждаться теплым солнечным днем и тишиной. Воспользовавшись удобным случаем, она по привычке принялась сочинять письмо матери.

…как видишь, мамочка, я совершила ужасную вещь и теперь не знаю, как быть. Видишь ли, я не уверена, что смогу восхищаться им по-прежнему, ведь как ни поверни, но какое-то время мне пришлось побыть его пленницей, и я даже потихоньку привыкла видеть в нем врага.

Сказать по правде, все это очень и очень странно и, уж конечно, ни капельки не похоже на то, что я читала о любви. Да что там – ни в одном из этих толстенных романов, где описывается, что происходит между мужчиной и девушкой, нет и намека на то, как это бывает в жизни. Вот как сейчас с нами, например. Иной раз кажется, что все эти древние поэты и знать не знали, как это иной раз бывает на самом деле.

Но день был слишком хорош, чтобы долго грустить. Со вздохом Белль мысленно поставила точку и, сразу повеселев, принялась любоваться окрестностями.

Стивен, в отличие от Белль, не был настроен предаваться буколическим восторгам, хотя, если честно, вид пушицы, при каждом дуновении ветра переливавшейся серебром, точно озеро при луне, был способен привести в восхищение кого угодно. Однако Стивену сейчас было не до красот природы. Нахмурившись, он вдруг резко повернулся к Белль:

– Что ты имела в виду, когда говорила, что пыталась спасти меня?

Белль смущенно закашлялась.

– Тебе непременно нужно знать?

– Думаю, будет лучше, если ты все объяснишь. Между нами и так уже достаточно недомолвок.

– М-м-м… все так сложно, понимаешь? Дело в том, что я хотела избавить тебя от нового скандала. Думала, что будет лучше, если я исчезну – тогда тебе не нужно будет на мне жениться.

Отвернувшись, Белль принялась рассеянно разглядывать кустики цветущего вереска вдоль дороги. Сплошной ковер цветов покрывал гребень ближайшего холма. Правда, с другой стороны холм резко обрывался, но Белль все равно залюбовалась им.

– Что-то ничего не понимаю… Ты хотела избавить меня от нового скандала и для этого усыпила меня, чтобы удрать? – опешив, переспросил Стивен.

– Бекки и словечка бы никому не сказала, – защищалась Белль. – Даже если бы у кого-то из слуг развязался язык, все равно скандал был бы куда меньше, чем если бы ты разорвал помолвку с Констанс и женился бы на мне. Кто я – дочь торговца, да еще с подмоченной репутацией! А в глазах света еще и брошенная любовница – вспомни, как поступил со мной Куинси! И то, что мой отчим набоб Лидгейт, ничего не значит. С таким же успехом ты мог бы жениться на вавилонской блуднице.

Стивен уставился на нее тяжелым взглядом. Потом он снова заговорил, лицо его было суровым, однако в голосе не было даже намека на гнев.

– Белль, я ведь уже говорил тебе: Констанс сама разорвала помолвку. А ты по-прежнему волнуешься из-за каких-то глупых сплетен. И совершенно зря, потому что мне лично нет до этого никакого дела. В любом случае это дело решенное – тем более сейчас, когда ты, возможно, уже носишь моего ребенка.

– Да. Я понимаю. – Вид у нее при этом был какой угодно, только не счастливый, но Стивен со вздохом подумал, что вряд ли может винить ее в этом.

– Но ведь никто не знает, что Констанс сама разорвала помолвку, – снова заговорила Белль, – поэтому в глазах света ты будешь человеком, бросившим невесту ради богатой наследницы. А я – наглой бесстыдницей, не постеснявшейся увести жениха у другой женщины.

Стивен мысленно взвесил ее слова – они были словно целительный бальзам для его уязвленного мужского самолюбия. Сердце его радостно затрепетало. Итак, не какой-то вздорный каприз заставил Белль сбежать – с присущей ей самоотверженностью она пыталась защитить его репутацию! Стало быть, он ей небезразличен!

– Примерно это и я подозревал с самого начала.

– Правда? – встрепенулась Белль. И тут ей на память пришли страшные, жалящие слова, которые он бросал ей в лицо утром. Руки ее сжались в кулаки. – Вот уж никогда бы не подумала! Особенно когда ты обвинял меня во всех смертных грехах… чуть ли не в попытке отравить тебя!

– Меня ослепил гнев, – признался Стивен. И разочарованно пожал плечами. – К тому же ты могла иметь в виду совсем другое. К примеру, что ты хочешь избавить меня от брака, в котором нет и намека на любовь, да еще с женщиной, которая не питает ко мне ни малейшего уважения, – глядя в сторону, добавил он.

Глаза у Белль стали как блюдца.

– Такое мне и в голову не приходило! Я всегда уважала тебя, Стивен! Такое впечатление, что ты путаешь меня с кем-то. С какой-то другой женщиной, забыть которую ты не в силах до сих пор. – Вызывающе вскинув голову, Белль отвернулась.

– Скорее всего я просто не понимал, что заставило тебя решиться на такой шаг, – нехотя признался он. – Но пусть я ошибался в тебе, Белль… поверь, мое сердце свободно. Нет никакой другой женщины…

Несмотря на это заявление, Белль продолжала молча смотреть куда-то вперед невидящим взглядом.

– Мы ведь, кажется, оба согласились, что только остатки этого проклятого зелья могли заставить нас обоих до такой степени потерять голову, что мы вели себя как сумасшедшие, разве нет? – спросил Стивен, украдкой бросив быстрый взгляд в сторону очаровательного девичьего личика.

Несмотря на досаду, он не мог не признать, что благодаря теплому воздуху и плотному завтраку Белль снова свежа как роза.

Подумав немного, Белль смилостивилась и царственно кивнула.

– Ничем другим это безумие объяснить просто невозможно, – признала она. – В жизни своей никогда так себя не вела! Вспомнить страшно! Словно сцена из какой-то дурной пьесы!

– Да уж, просто театр «Друри-Лейн»! Где еще героиня может обвинить любовника в том, что он подсыпал ей снотворное зелье ради того, чтобы надругаться над ней? – хмыкнул Стивен. И вдруг предложил: – Послушай, может, забудем об этом, а? Клянусь, это больше не повторится.

– Я постараюсь, – откликнулась Белль и нервным движением разгладила перчатки, завидев приближающийся экипаж.

Теперь, когда они отъехали от города, проезжающих стало заметно меньше. Правда, Стивену приходилось внимательно следить за дорогой, особенно когда они, как сейчас, съезжали на обочину, чтобы пропустить приближающуюся карету.

– Знаю, что вел себя, мягко говоря, не так, как положено джентльмену, – начал Стивен, уже готовый к тому, чтобы должным образом загладить свою ошибку и извиниться.

Но Белль не дала ему закончить. С очаровательным румянцем на щеках она перебила его прежде, чем Стивен успел приступить к покаянию:

– Перестань обвинять себя. Если честно, то мне тоже было далеко до леди! А уж если вспомнить, как я швыряла тебе в голову тарелки, то вообще непонятно, кому из нас следует извиняться.

– Оскорбленная женщина – страшное дело! – с понимающим видом кивнул Стивен.

– Мне так стыдно, – упавшим голосом призналась она. – Я чувствую себя совершенно больной!

– Понимаю. – Стивен даже отважился улыбнуться. – Знаешь, Белль, то, что я наговорил… это все как дурной сон, ей-богу! Как будто это не ты, а другая женщина… она бросила мне в лицо, что не станет моей женой, и тут я потерял голову. Словно валяться со мной на поляне – это одно, а нот выйти за меня… за какого-то незаконнорожденного ублюдка – совсем другое.

– Ублюдка?! – осевшим голосом пролепетала Белль, отводя глаза в сторону. – Неужели я так сказала? Не может быть!

– Именно так, Белль. Конечно, может, ты и не это имела в виду, но понял-то я так. Ладно, давай забудем все это как страшный сон. Помни только одно, Белль, – сколько бы мне ни суждено было прожить на этом свете, я всегда буду помнить о том, как ты принесла мне в дар свое бесценное сокровище, свою девственность. Первый раз в жизни мне довелось испытать такое счастье, как в тот день, когда ты отдала мне себя. – Он немного помолчал, словно ожидая ответа, потом продолжал: – Может быть, потом, со временем, ты тоже сможешь простить мне мои неразумные слова… Клянусь, что никогда больше, даже в самом страшном гневе…

Внутри у нее все перевернулось. «Да, поистине это утро великих открытий», – подумала смущенная и тронутая Белль. Теперь она могла не сомневаться, что в гневе Стивен может быть поистине безжалостным. Но она знала, что в этом нет его вины. Позор его рождения и мучительный стыд человека, отвергнутого обществом, – вот те страшные призраки, которые преследуют его всю жизнь! Вот отчего он порой и думает, и поступает не так, как другие люди на его месте.

Близился вечер. Недалеко от постоялого двора, где Стивен рассчитывал переночевать, они вдруг неожиданно стали свидетелями небольшой битвы, разыгравшейся прямо тут, на дороге. Им поначалу было невдомек, что тут происходит: огромное стадо, придя в неистовство, кружило на одном месте, а кругом раздавались нестройные вопли, сыпались приказы, которые никто и не думал исполнять, и воздух то и дело сотрясали ужасные проклятия, притом произнесенные с таким жутким акцентом, что Белль со Стивеном поначалу не могли разобрать ни слова.

– Проклятие! Идиоты несчастные! – прорычал Стивен, едва успев натянуть поводья на крутом повороте дороги, когда прямо под носом у лошадей внезапно прогрохотал выстрел, заставив несчастных животных пронзительно заржать от ужаса.

– Стивен!

– Держись, Белль! – Стивен буквально повис на поводьях, стараясь удержать взбесившихся от ужаса лошадей.

Но те, дробя копытами воздух, взвились на дыбы, угрожая в любую минуту опрокинуть коляску. Кое-как Стивену все-таки удалось утихомирить их, однако правое колесо угрожающе накренилось и вдруг оглушительно треснуло, угодив в какую-то яму. И прежде чем Белль успела вскрикнуть, легкий экипаж перевернулся. Мощным толчком Белль выбросило на обочину дороги. К счастью, она угодила не на камни, а прямехонько, в заросли пушицы и приземлилась, словно на мягкую перину. Слегка оглушенная, но нисколько не пострадавшая, она кое-как встала на колени, машинально поправила съехавшую на кончик носа шляпку и окликнула Стивена. Ответа не последовало, и Белль принялась шарить по земле. Поиски оказались напрасными – Стивен будто сквозь землю провалился, к тому же темнота вдруг наполнилась топотом сотен ног.

Столб пыли поднялся в воздух, в лицо Белль полетели ошметки грязи, и вдобавок чьи-то острые копыта пригвоздили к земле грязный подол ее юбки. Ошеломленная и испуганная, она, однако, хорошо понимала грозившую ей опасность, когда копыта лошадей и коров сотрясали землю буквально в нескольких сантиметрах от ее головы. Времени терять было нельзя, поэтому Белль, собравшись с духом, ужом отползла туда, где посреди дороги валялась опрокинутая коляска, и притаилась там, стараясь не привлекать к себе внимания.

Где-то рядом прогрохотали копыта и вновь послышались выстрелы. Крик боли разорвал воздух. У Белль перехватило дыхание, когда тело какого-то старика в темном костюме тяжело осело на землю возле опрокинувшейся коляски. Даже несмотря на сумерки и темную ткань одежды, можно было легко заметить, что куртка у него на груди пропиталась кровью.

– Стивен! – прошептала Белль, схватившись за сердце.

– Какого дьявола?! – оглушительно прогремел у нее над головой чей-то грубый голос, заглушить который не мог даже топот бесчисленных копыт и испуганный рев обезумевших животных. – Что там с этим щеголем?

– Оставь, пусть его валяется вместе с остальными. Коли не сломал себе шею, значит, скоро очухается. Не похоже, чтобы сломал. Не бесись, лошадка! Эх, перережу-ка я им постромки, пока несчастные животинки не обезумели со страху.

– А куда ж запропастилась его девчонка? Во дела! Должно быть, валяется где-то на дороге. А и хорошенькая же штучка, лопнуть мне на этом месте! Может, прихватим ее с собой да малость позабавимся?

– Отыщи ее, слышишь? А найдешь, тащи сюда! Да поторапливайся! Нам давным-давно пора уносить ноги вместе со всем скотом! Надо перейти границу под покровом ночи, пока коров не хватились! А замешкаемся – мигом пошлют погоню, и нам конец! Не хотел бы я, чтобы их собаки вцепились мне в пятки, когда я буду удирать!

Сообразив, что речь идет о ней, Белль мгновенно распласталась на земле и неслышно поползла вдоль канавы, стремясь убраться подальше от этого опасного места. Сердце ее колотилось так, что едва не разорвало ребра. Ей потребовалась вся ее сила воли, чтобы не кинуться бежать. «Нельзя поддаваться страху!» – твердила она про себя. У нее нет ни оружия, ни какой-либо возможности отыскать его среди разбросанных вещей – ее тут же заметят.

– Держись, Стивен, – неслышно прошептала она. – Я скоро вернусь, вот увидишь. И все будет хорошо.

«С ним все будет в порядке! – повторяла она, стараясь не дать страху заполнить ее сердце. – Стивен не мог сломать себе шею! Даже тот ужасный человек с грубым голосом сказал, что не мог!»

Канава, по которой она пробиралась, стала постепенно сужаться, угрожая в любую минуту выдать ее присутствие. Белль то и дело косилась через плечо, проверяя, не гонятся ли за ней. Слишком испуганная, чтобы смотреть вперед, она так и ползла, глядя куда-то себе за спину. Кончилось это тем, что девушка с. размаху уткнулась головой в еще одну пару ног, обтянутых грубой шерстяной тканью, и растерянно захлопала глазами. Белль испуганно пискнула, когда чья-то громадная лапища легко извлекла ее из канавы и поставила на ноги.

– Здорово, крошка. Не пугайся. Ну-ну, успокойся. Чего трясешься, словно перепуганная зверушка? – пророкотал чей-то низкий бас.

Белль, подняв глаза, уткнулась взглядом в спутанную бороду, такую густую и огромную, что ничуть бы не удивилась, заметав в ней мышиное гнездо. В лучах заходящего солнца борода великана пылала огнем, кое-где в ней серебрилась седина, а чуть выше угрожающе горели красным огнем крохотные глазки. Дыхание этого страшилища обжигало, словно воздух из печи, а чудовищно огромные мускулы так распирали заплатанную одежду, что она грозила в любую минуту треснуть по швам. Великан нетвердо держался на ногах и вдобавок разглядывал Белль с таким уморительно-напыщенным видом, что можно было не сомневаться – без кружки-другой горячительного тут явно не обошлось.

От страха Белль окончательно утратила способность рассуждать здраво. Теперь она уже нисколько не сомневалась, что угодила в лапы самому Князю тьмы. «Тут уж не до хороших манер!» – решила она. Оказавшись в объятиях Стивена, она сопротивлялась больше для виду… однако теперь другое дело. «К черту церемонии!» – решила Белль и, сжав кулаки, как это делают боксеры-профессионалы, ринулась в бой. Примерившись, она отвела назад правую руку и со всей силы врезала великану в живот.

Но вместо того чтобы без памяти рухнуть на землю, как ему положено, чудище только озадаченно крякнуло, слегка повернулось боком, чтобы подставить под удар плечо, а потом без лишних церемоний сгребло Белль в охапку и взвалило ее на спину.

– Хватит трепыхаться, девчонка! – прорычал великан. – Пора убираться отсюда.

– Немедленно отпустите меня! – велела Белль, жадно хватая ртом воздух и отчаянно пытаясь высвободиться из железных клещей, охвативших ее ноги – Как вы смеете?! Это похищение! Да вас вздернут за это!

Ее обидчик презрительно фыркнул:

– Как же, держи карман шире!

– Отпустите меня… немедленно! Не то меня стошнит!

– Это за-ради Бога, крошка. Да только мешкать нельзя, а далеко ли ты убежишь в этих дурацких туфельках? – прорычал бегемот. – А уж какой лакомый кусочек для молодого лэрда! Он велел притащить к нему курочку, что поедет этой дорогой, так что как же я тебя отпущу, верно?

Белль с трудом проглотила вставший в горле комок – тяжелая задача, когда висишь вниз головой.

– Стало быть, вы – угонщики скота? Так вот из-за чего весь этот шум? Вы воруете коров, да? – завопила она, изо всех сил барабаня по спине своего обидчика кулаками и с горечью понимая, что вряд ли он замечает это.

– Угу, в самую точку попала, – с некоторой гордостью в голосе пророкотал он, припустив вперед и волоча за собой одну из верховых лошадей, принадлежащих лорду Дункану. – Да только какие ж мы воры, коли берем назад то, что у нас когда-то награбили проклятые англичанишки?!

– А что со Стивеном? – пролепетала она задыхаясь. Ее качало в разные стороны, и очень скоро Белль почувствовала, что ее и впрямь вот-вот стошнит.

– Твой приятель? С ним все в порядке. Хлопнулся головой, всего и делов. Коли скотина его не потоптала, скоро будет как новенький. И коняшки славные. Вот, гляди, скоро поскачем.

– Я хочу его видеть, – с трудом пробормотала она, стукаясь головой о спину великана.

Перед глазами у нее все плыло. Вырываться Белль давно уже перестала, она старалась только не прижиматься лицом к его омерзительно грязной рубахе.

– Времени нет! – прорычал великан, перепрыгивая через тела, устилавшие дорогу.

Дико озиравшаяся вокруг Белль вдруг заметила среди них Стивена и с радостью убедилась, что на нем нет крови. «Стало быть, он не ранен», – облегченно вздохнула она.

– Пожалуйста, пустите меня к нему, – взмолилась она.

– Нет уж забудь о нем. Я отнесу тебя к нашему лэрду. А он позаботится о тебе, девушка.

В который раз Белль горько пожалела, что у нее нет пистолета – уж она бы не задумываясь пустила пулю в это чудовище. Единственным оружием был нож, торчавший у великана за поясом, но дотянуться до него нечего было и пытаться. Правда, она попробовала, но нож был слишком далеко.

Сознание возвращалось к Стивену медленно. В первую минуту он даже решил, что спит, лежа на спине. Перед глазами у него безмятежно сияли звезды, встававшая из-за горизонта луна украдкой выглядывала из-за облаков, собравшихся у самой земли.

– Ад и кровь! – прохрипел он, рывком заставив себя подняться.

Земля вдруг закачалась у него под ногами, резко поехала куда-то вбок, потом вновь встала прямо.

– Эй! Этот, кажись, еще живой, – проговорил из темноты чей-то голос, и две неясные тени нерешительно двинулись к нему.

– Где Белль? – рявкнул Стивен, стараясь удержаться. Тени отпрянули в сторону.

– Белль? – переспросил один из незнакомцев.

– Моя жена! Где она?

– Мы тут не видели ни одной леди, сэр. Должно быть, ее уволокли с собой эти ворюги. Скотты то есть.

Голос мужчины звучал шепеляво, вероятно, из-за уродливого шрама, пересекавшего его лицо.

– Ворюги? Скотты? – непонимающе переспросил Стивен, озираясь по сторонам. Взгляд его упал на перевернутый экипаж. Бросившись к нему, он стал шарить по земле среди вещей. Но Белль не было – только клочья вуали да обрывок пера, некогда украшавший ее шляпку, сиротливо валялись на земле.

– Да, сэр, те, что воруют наших коров. Похоже, они и ваших лошадей увели, только вот багаж бросили, – робко предположил один из мужчин.

Стивену бросилось в глаза, что он старательно прячет лицо.

– Вашей хозяйки тут нет, – присоединился к нему второй. – Мы здесь все обшарили.

– Дьявол! – проворчал Стивен.

Он только сейчас заметил, что все их сундуки аккуратно выстроены в ряд вдоль обочины. Смяв в руке остатки шляпки, Стивен сел прямо на землю, прислонившись к колесу, и бездумно уставился в небо. Сама судьба против их союза, подумал он с горечью. Похоже, их преследует злой рок и поэтому на каждом шагу подстерегают несчастья.

Все это постепенно стало напоминать какой-то трагический фарс. Он отбросил в сторону то, что осталось от шляпки, и встал.

– Я все равно найду ее. И ничто меня не остановит.

И это была чистая правда. Стивен знал, что отыщет Белль, и она станет его женой, даже если все силы преисподней вырвутся из ада, чтобы помешать ему. И уж конечно, не кучке жалких угонщиков скота остановить его. Он чертовски устал корчить из себя джентльмена. Следующий, кто осмелится стать у него на дороге, может считать себя трупом – и в первую очередь те негодяи, что забрали Белль.

Однако сейчас они уже далеко. Если он хочет отомстить, нужно заняться более неотложными делами. Вполголоса выругавшись, Стивен обратился к одному из незнакомцев:

– Мне нужна лошадь. Могу я взять на время одну из ваших? Или купить?

Вдруг он заметил, что промок до нитки.

– Что, снова шел дождь? – спросил он, едва сдерживая клокотавшую в груди ярость.

Видимо, заметив в его лице нечто пугающее, мужчины попятились.

– Да, малость покапало, – промямлил один из них.

– Еще бы! – Стивен со злостью скрипнул зубами. – Конечно, шел. Еще бы ему не пойти! Закон подлости – ведь мы же так и не успели добраться до постоялого двора, – пробормотал он. Потом уже громче добавил: – Я был бы весьма обязан, если бы кто-нибудь из вас позаботился доставить наш багаж – в особенности сундук с платьями моей супруги – на постоялый двор. А заодно и сообщил трактирщику о том, что у нас увели лошадей. Вне всякого сомнения, он сам уведомит местные власти о том, что с нами случилось. Вы могли бы взять это на себя?