Текст книги "Новая Галатея"

3

Том остановил скутер у цветочного магазинчика как раз в тот момент, когда Кэтти запирала дверь.

– Привет, малыш! – радостно поприветствовал ее Том.

– Привет! Помоги мне, пожалуйста.

Том проворно соскочил со скутера и подбежал к ней.

– Возьми цветок.

Том удивленно посмотрел в ту сторону, куда указывала рука Кэтти. Справа от ступенек стоял стеклянный горшочек с необычным растением. Изогнутые стебли и причудливой формы цветы сразу привлекали к себе внимание, завораживая утонченной гармонией цвета и формы.

– Решила купить цветок? – спросил Том, осторожно подняв орхидею с земли. Он внимательно осмотрел ее со всех сторон и одобрительно покачал головой. – Красивый.

– Это подарок, – со смущенной улыбкой ответила Кэтти.

Том вопросительно изогнул бровь. Он впервые видел Кэтти такой довольной и кокетливой.

– Давай я расскажу обо всем дома, – предложила она. – Ужасно устала.

Том погрузил цветок в специальную корзину позади скутера, в которой обычно перевозил корреспонденцию или коробки с пиццами. Затем они с Кэтти сели на скутер и медленно покатили в сторону дома, благо снимаемая ими квартира находилась неподалеку.

Дома, разогрев в микроволновке лазанью и сев за стол, Том и Кэтти начали по обыкновению делиться новостями прошедшего дня. Впрочем, у Тома не произошло ничего необычного. Весь день он мотался из одного конца города в другой, думая лишь о том, что вечером снова увидит Кэтти. Зато Кэтти искрилась от радости. Ведь сегодня был самый удивительный день в ее жизни! Она встретилась с мужчиной своей мечты.

– Представляешь, в магазин зашел мужчина, как две капли воды похожий на Ричарда Гира! Нет, на Джоржа Клуни… Нет, не то. – Кэтти замахала руками. – В общем, он был лучше их всех.

– И он подарил тебе цветок? – спросил Том, пытаясь скрыть недовольство и огорчение.

– Да.

– За какие такие услуги? – Том буквально сверлил Кэтти глазами, но она была так счастлива, что пропустила его оскорбительное замечание мимо ушей.

– Он пришел за цветами для своей жены. У них сегодня как раз двадцатая годовщина свадьбы. А когда он понял, что я в восторге от орхидеи, то купил сразу две. Одну – жене, а вторую мне. Вот и все. – Беглый рассказ Кэтти оставил много неясностей для Тома. Однако он понял главное: мужчина, вызвавший у Кэтти такую бурю восторга, женат.

– Надеюсь, ты не влюбилась в женатого человека? – спросил Том таким тоном, словно Кэтти была его младшей сестрой, которая провинилась.

– Нет… что ты… – растерянно похлопав ресницами, ответила Кэтти. – Мне до него, как до Эйфелевой башни. Он такой воспитанный, умный, красивый…

Она мечтательно закатила глаза, и Том готов был взорваться от негодования. Ну почему она никогда не говорила таких слов о нем, о друге детства?! А стоило какому-то пижону подарить ей чахлый цветок, как она тут же растаяла!

– Если бы ты только знал, сколько стоит тигровая орхидея, ты бы просто умер! – продолжала взахлеб Кэтти.

– Сомневаюсь, что подобная новость смогла бы меня убить или хотя бы покалечить, – со злостью ответил Том.

– Билл настоящий джентльмен. Наши сверстники не способны на такие поступки! – не унималась Кэтти, не замечая, что сидящий по ее правую руку Том становится все мрачнее и мрачнее.

– Ты даже знаешь его имя?

– Да. Он, как воспитанный человек, представился. Даже визитку свою оставил, но я ее куда-то запихнула… – Кэтти махнула рукой, дав понять, что карточка Билла не имеет для нее значения.

Однако Тома было не так-то просто провести.

– Он приставал к тебе?

– Нет, что ты. Он вел себя очень достойно, – заверила Кэтти с таким жаром, словно Том пытался осквернить ее святыню.

– Но он женат!

– Да. Уже много лет, но до сих пор дарит жене цветы, – снова вступилась за Билла Кэтти.

– Много лет? Так он уже старик?

– Вовсе нет, Биллу Радферну на вид не больше сорока.

– Значит, как минимум полтинник, – заключил Том.

– Парням вроде тебя неплохо было бы поучиться у него манерам и обхождению с девушками, – уколола его Кэтти.

– Я смотрю, ты намерена весь вечер говорить о своем новом друге.

– Он мне вовсе не друг. Сомневаюсь, что он еще когда-нибудь зайдет в мой магазин.

– А я думаю, что он, напротив, скоро появится. Должен же он как-то вернуть аванс.

– Какой еще аванс?! – вспыхнула Кэтти. – По-твоему, подарить девушке цветы может только тот, кто рассчитывает затащить ее в постель?!

Опасаясь обидеть Кэтти, Том промолчал. Он ни капли не сомневался в ее целомудрии и честности, но гораздо лучше, чем Кэтти, разбирался в людях. Она была слишком наивна и мечтательна, а потому поступок некоего Билла покорил ее сердце.

Для Тома же происшедшее представлялось в менее радужном свете. Видимо, Кэтти попалась на крючок человеку, уставшему от жены и семейных обязательств. Судя по всему, он располагал деньгами и мог без стеснения сорить ими направо и налево, раздаривая незнакомым молоденьким девушкам цветы и прелестные безделушки. А Том знал, как подобные подарки кружат неопытные головки.

– И вообще, – неожиданно снова заговорила Кэтти, – ты мог бы и сам когда-нибудь подарить мне цветы. Или тебе это не приходило в голову?

– Кэтти, ты ведь сама запрещала мне тратить деньги на всякие пустяки, – напомнил Том.

– Потому что твоей зарплаты едва хватает на оплату квартиры. Но ты не вправе требовать, чтобы я не принимала цветы от других.

– Я ничего и не требую, – окончательно сконфузился Том.

Кэтти победила. И теперь она снова улыбалась и радовалась стоявшему на подоконнике цветку.

А Том молча жевал лазанью, стараясь проглотить заодно обиду и ревность. Ему было больно слышать, как Кэтти поет дифирамбы другому мужчине. Том не знал Билла, а потому воображение рисовало его идеалом, до которого ему, Тому, никогда не дотянуться. Кэтти описывала нового знакомого в превосходных степенях, а сердце Тома тупыми зубами грызла ревность.

Будь у него хоть капля уверенности, что Кэтти примет его ухаживания, он бы признался ей в своих чувствах, но сегодня от него ускользнула последняя надежда на взаимность. Нет, Кэтти никогда не заметит в нем мужчину. Для нее он останется только верным другом, которому можно рассказывать о других мужчинах.

Они были знакомы так давно, что не помнили себя вне этой дружбы. Даже самые ранние, смутные и обрывочные воспоминания Кэтти так или иначе были связаны с Томом. То же самое относилось и к нему. Они всегда были неразлейвода. И даже самые строгие воспитатели не могли запретить им сидеть за одной партой и обмениваться записочками. И всегда Том был влюблен в Кэтти, а она продолжала порхать по жизни словно бабочка.

4

В обеденный перерыв Кэтти отправилась покупать Тому подарок. У него был день рождения. И хоть они вчера договорились не отмечать его, а сходить вечером в кино, Кэтти все равно решила, что должна купить Тому подарок. За два месяца она скопила небольшую сумму (чего ей стоило сэкономить!), и теперь Кэтти торопилась в магазин, где присмотрела недорогой плеер.

Купив его, Кэтти поспешила обратно, чтобы упаковать подарок. Лишних денег у нее не было, и она решила, что сама сможет обернуть картонную коробку в цветную фольгу и прикрепить к ней собственноручно сделанный бант.

Кэтти так торопилась к выходу, что едва не сбила с ног представительного высокого господина, судя по всему, зазевавшегося на входе.

– Извините, – быстро сказала Кэтти и уже собиралась двинуться дальше, как мужчина воскликнул:

– Подождите, красавица!

Кэтти подняла глаза и посмотрела едва не сбитому ею человеку в лицо. И она тут же его узнала. Это был тот самый мужчина, который пару месяцев назад подарил ей орхидею.

– Билл?! – с радостным удивлением спросила она.

Он взял ее за руку и отвел в сторонку.

– Мне лестно, что вы помните мое имя, – заметил он с грустной улыбкой.

Кэтти потупилась. Ей показалось неприличным то, что она так явно выказала свою радость от встречи.

– Вам нечего стесняться, Кэтти. – Он сделал паузу. – Видите, я тоже помню, как вас зовут. Вы все еще работаете в цветочном магазине?

– Да. У меня сейчас перерыв, и я выбежала в магазин, чтобы купить подарок другу. У него сегодня день рождения.

– Поздравьте его от меня.

– Непременно, – ответила Кэтти, уже представляя, какое лицо будет у Тома, если она и в самом деле передаст ему поздравления от Билла.

За два месяца после ее знакомства с мистером Радферном не проходило и дня, чтобы Том не отпускал по этому поводу какое-нибудь едкое замечание. То он интересовался у Кэтти, не приглянулся ли ей прошедший мимо старик. То предлагал организовать бизнес по продаже подаренных ей цветов. Шпильки Тома попадали в цель. Кэтти раздражалась и переставала с ним разговаривать. Правда, ненадолго. Уже через час они с Томом вместе смотрели телевизор, играли в шашки или отправлялись гулять по городу. Со временем замечания Тома стали не такими злыми, и Кэтти даже улыбалась, когда он спрашивал, не подарил ли ей кто-нибудь сегодня орхидею.

– Вы не возражаете, если я вас провожу? – спросил Билл таким тоном, что Кэтти почувствовала бы себя ведьмой, если бы отказала.

Интуиция подсказывала ей, что с Биллом за эти два месяца что-то произошло. В его глазах появилось новое выражение, но Кэтти слишком плохо знала Билла Радферна, чтобы определить, какое именно.

Они вышли на улицу.

– Позвольте ваш пакет.

– Зачем? – настороженно спросила Кэтти, непроизвольно покрепче сжав пальцы, державшие пакет с подарком Тома.

Билл усмехнулся. Непосредственность Кэтти импонировала ему. Она была так молода, красива и полна жизнью, что он невольно залюбовался ею. Его дочь, выросшая в роскоши и лицемерии, была совсем другой. Она быстро научилась одеваться, говорить и вести себя, как ее мать. Джейн была сдержанной и в то же время способной на сумасшедшие поступки. Но при условии, что они не станут достоянием общественности, мнением которой Джейн дорожила, поскольку от репутации напрямую зависело ее благосостояние и будущее.

Кэтти была совсем иной. Билл и прежде встречал таких девушек. Они были эмоциональны, и их порывы шли от самого сердца. Такие умели безудержно любить и так же безудержно, люто ненавидеть. Для них не существовало непреодолимых препятствий, если речь шла о любви и долге. И самое главное – они были бескорыстны. Редкое качество по нынешним временам.

– Негоже мужчине идти с пустыми руками, когда рядом женщина с сумкой. Позвольте, я вам помогу.

– Ах, ну конечно. – Кэтти вручила ему пакет. – Вы очень любезны.

– А вы прелестны.

Кэтти боялась поднять глаза и встретиться с ним взглядом. Она была уверена, что Билл смотрит на нее, и ее щеки начали пылать.

– Вы мне так и не позвонили.

– Я и не обещала.

Они уже почти дошли до ее магазинчика. Билл, увидевший знакомую вывеску, намеренно сбавил шаг.

– Впрочем, вряд ли я смог бы найти время для встречи, – пожаловался Билл.

– Разумеется, вы деловой человек и… – Кэтти недоговорила, потому что Билл продолжил:

– Оказывается, у моей жены жуткая аллергия на орхидеи.

– Надо же! – огорченно вздохнула Кэтти. – А вы не знали?

– Как и многое о своей жене.

Голос Билла зазвучал приглушеннее. Он словно боялся, что их разговор кто-нибудь подслушает.

Тем временем они подошли к дверям цветочного магазина, и Кэтти опустила руку в карман, чтобы достать ключ.

– Лора сбежала в Испанию с каким-то гитаристом. Кажется, он значительно моложе ее.

Кэтти видела, с каким трудом даются Биллу слова. Видимо, он давно хотел выговориться, но не мог найти подходящие уши. То, что он выбрал в качестве исповедника ее, было честью для Кэтти. Она всегда старалась помочь людям, даже когда они сами не спешили просить о помощи. А сейчас Билл почти умолял о сочувствии. И она не могла ему отказать в этой милости. Разве ей сложно выслушать человека?

– Если вы никуда не спешите, то можете посидеть со мной в магазине, – предложила она, открыв перед ним дверь.

– А я вам не помешаю?

– Напротив. Мне скучно сидеть одной. Тем более сегодня торговля идет вяло. С утра лил дождь, и, судя по тучам, он вот-вот начнется снова.

– Уговорили. У меня в запасе есть час. Потом попрошу водителя подогнать сюда машину.

Они зашли в магазин, наполненный цветочными ароматами. Кэтти сняла жакет и повесила его на спинку стула. Билл остался в пиджаке.

– Хотите? – спросила Кэтти, взяв в руки банку с растворимым кофе.

– Нет, спасибо.

Билл всегда поражался, как можно называть словом «кофе» те чернила, которые образовались в кружке с водой после того, как туда насыпали коричневые гранулы из жестяной банки. По его мнению, настоящий кофе мог быть приготовлен только из только что перемолотых зерен и желательно не в кофеварке.

Кэтти включила электрический чайник, дождалась, пока вода закипела, и плеснула в кружку с растворимым кофе воды.

– Я не успела сегодня позавтракать, – словно извиняясь, сказала она.

– И судя по всему, не обедали, – покачал головой Билл. – Неудивительно, что у вас можно пересчитать все косточки.

– Это не так. Я просто от природы худая. Но если меня раздеть, то, уверяю, вы не сможете найти ни одного выступающего ребра.

Билл усмехнулся.

– Что ж, поверю вам на слово.

Кэтти отпила из своей кружки, а затем поставила ее перед собой на прилавок. Билл понял, что она готова его выслушать.

– Не буду тебя обманывать, Кэтти. Я никогда не был хорошим мужем, – начал Билл. – Для меня карьера всегда значила чуточку больше, чем Лора и дети. Однако я никогда не обманывал и не предавал жену. Да, в моей жизни появлялись другие женщины, но они ничего не значили для меня. Они просто приходили и уходили.

Кэтти молча пила кофе. Она не понимала, почему малознакомый человек открывает перед ней душу. Они с Биллом Радферном принадлежали к разным мирам. Он значительно старше и опытнее ее. Что она могла ему дать? Совет? Но разве люди вроде Билла нуждаются в советах продавщиц? Сочувствие? Но тогда зачем он говорит о собственных ошибках? Билл мог бы очернить свою жену, и тогда сочувствие Кэтти было бы ему обеспечено. А так он выставлял напоказ свое несовершенство, будто пытаясь убедить Кэтти, что он не так хорош, как ей показалось при первой встрече. Однако Кэтти не желала в это верить. Ей казалось, что Билл наговаривает на себя.

– Вы слишком самокритичны.

– Напротив. Я эгоист. И всегда им был. Мне нравится быть центром Вселенной, осью, вокруг которой вертятся мои любовницы, дети, подчиненные и деловые партнеры. Мы с Лорой не смогли ужиться, потому что ее воспитали так же. Она мечтала быть для меня первой и единственной, но я не мог терпеть ее превосходство. Она всегда подавляла меня. Нет, не словами или поступками. Лора умна и никогда ни в чем меня не упрекала. До поры до времени, разумеется. Но само ее прошлое давило на меня гранитной плитой. Я не мог забыть, что всем, что я имею, я обязан ей. Да, я женился по расчету. Она была богата, а ее отец был крупным промышленником.

– Но разве вы нисколько не любили свою жену?

Билл немного помедлил, прежде чем ответить.

– Нет. Сначала я боялся ее, хотя она мне нравилась. Лора всегда была очень красива. Даже сейчас она способна кружить головы и разбивать сердца.

– Боялись?

– Забавно, правда? Да, я побаивался Лоры. Она была такая красивая, такая уверенная в себе. Немудрено. Она ведь с детства ни в чем не знала отказу. Она влюбилась в меня, когда я был смазливым и везучим выпускником Гарварда. Полагаю, она приняла как должное то, что в конце концов я сделал ей предложение. К тому моменту я уже стал правой рукой ее отца, а потому старик не стал вставлять нам палки в колеса. Думаю, он догадывался, что я женюсь на бизнесе, а не на его единственной дочери. Однако он прекрасно понимал меня, потому что и для него заводы и сделки значили больше, чем семья. Хотя он, безусловно, обожал Лору. А после смерти жены его любовь стала почти сумасшедшей. Думаю, что, если бы Лора пожелала получить на очередной день рождения звезду с неба, мистер Юджин исполнил бы ее желание. В общем, мы были хорошей парой, с какой стороны ни посмотри. Я был надежным продолжателем дела. И Лора любила меня. Видимо, ее отец побаивался, как бы его любимица не втрескалась в какого-нибудь неудачника или бездельника. А так все были счастливы.

– И вы?

– Да. Я был счастлив, потому что имел власть и деньги. Я добился того, о чем мои бывшие однокурсники и не мечтали. А ведь я всегда был для них чужаком. У меня не было их денег и связей. Мне приходилось добиваться всего собственным умом и силами.

– Вы можете гордиться собой.

– Да, но мои дети не очень высокого мнения обо мне. А это добавляет ложку дегтя в ту бочку меда, которую я собирал по каплям всю жизнь.

– Наверняка вы ошибаетесь. Все дети гордятся своими родителями. И они счастливы уже оттого, что они у них есть. – Голос Кэтти зазвенел от слез, когда она вспомнила о своих погибших родителях. Но сейчас не ее очередь рассказывать свою историю. Возможно, когда-нибудь и Билл выслушает ее.

– Нет. Мои принимают все как должное. В сущности они неплохие ребята, но такие же эгоисты, как и мы с Лорой. Надеюсь, плохая наследственность не сделает их жизнь несчастной.

– Билл, прекратите говорить о себе как об исчадии ада. Многие бы позавидовали такой наследственности!

– Скорее наследству, которое ждет Ричарда и Джейн. – Билл шутил, но в его шутках было больше грусти, чем веселья. И смех за слезами лишь угадывался.

– А как же ваша жена? Она тоже считает вас эгоистом? – спросила Кэтти, уверенная, что ни одна женщина не осталась бы равнодушной к такому мужчине, как Билл. Наверняка Лора восхищается им. Однако и тут Кэтти ждало разочарование.

Билл покачал головой.

– Как никто другой. Именно поэтому она и решила развестись со мной. Ей надоело покрывать меня.

– Так, значит, вы развелись?

– Да. Неделю назад было покончено с последними формальностями. Фактически Лора уже два месяца находится где-то в Европе вместе со своим Энрике.

– Представляю, каково это – узнать о предательстве жены, – пробормотала потрясенная Кэтти.

Однако ее замечание вызвало у Билла улыбку.

– Уверяю, в этом не было ничего драматического. Правда, я был удивлен. Мне всегда казалось, что Лора слишком высокомерна, чтобы связаться с музыкантом. Судя по всему, она шла от противного.

– В каком смысле?

– Она искала мужчину, который был бы моей полной противоположностью. Ее нынешний любовник – молод, красив, сексуален и свободен от каких-либо обязательств. Он не гонится за карьерой и деньгами, а ездит по миру с гитарой и бередит сердца скучающих в браке женщин.

– Во-первых, вы тоже красивы и сексуальны.

– Вы забыли сказать – молод, – грустно улыбнулся Билл.

– Нет, я действительно считаю вас привлекательным мужчиной! – горячо заверила Кэтти. – Многим моим сверстникам стоило бы поучиться у вас, как обращаться с женщинами.

– Это комплимент? – спросил Билл, заглядывая ей в глаза.

Кэтти покраснела. Она страшно стеснялась Билла. Ей казалось, что такой мужчина, как Билл Радферн, никогда не обратит внимания на такую девушку, как она. Однако ей чрезвычайно льстило его внимание. А его откровенность она принимала за кредит доверия. Кэтти была не просто очарована Биллом, она была без пяти минут влюблена. И кому какая разница, что Билл вдвое ее старше? Любви все возрасты покорны.

– Давненько молоденькие девушки не делали мне комплиментов, – с кошачьей мягкостью произнес Билл.

Кэтти уже мечтала провалиться сквозь землю. Ее спас звонок дверного колокольчика. Она резко подняла голову, чтобы взглянуть на новых посетителей. Это была молодая пара. Высокая женщина примерно одних с нею лет и мужчина года на два-три старше.

– Добрый день, – вежливо приветствовала их Кэтти.

Билл тем временем сделал вид, будто чрезвычайно увлечен изучением рекламного плаката нового удобрения.

– Добрый день, – откликнулась женщина. – Нам нужен свадебный букет.

– Как насчет бело-розового сочетания? – Кэтти указала на белый лилейник и розовые бутоны.

– Ник, тебе нравится? – с сомнением осмотрев предложенные цветы, спросила женщина. Ее спутник пожал плечами, как делают все мужчины, когда им задают вопросы из областей, в которых они мало что смыслят.

Кэтти улыбнулась – на сей раз ее улыбка предназначалась исключительно Нику. Он смущенно кашлянул и снова пожал плечами. Словно почувствовав его скованность и заинтересованность другой женщиной, спутница дернула его за рукав пиджака.

– Я думаю, что твоей сестре понравятся каллы, – неуверенно произнес Ник, лишь потому, что обстоятельства требовали от него хоть какого-то ответа.

– Ты с ума сошел! – воскликнула его подруга. – Мэри терпеть не может каллы. Я не могу прийти на свадьбу единственной сестры с ненавистными ей цветами.

Кэтти улыбнулась и подмигнула озадаченному Нику. Она сразу угадала характер женщины, для которой требовалось подобрать свадебный букет.

– Возможно, вашей сестре понравятся шикарные розы? – спросила Кэтти. – Букет из семи роз. – Не дожидаясь ответа покупательницы, Кэтти отобрала семь темно-розовых роз. – Я могу оформить их с помощью шелковых лент, золотой сетки и сверкающей пудры.

Быстро упаковав розы, Кэтти продемонстрировала получившийся букет.

– Восхитительно! – выдохнула покупательница, снова дернув спутника за рукав. – Правда, это настоящее искусство?

Ник кивнул в ответ, но не столько для того, чтобы выразить собственный восторг, сколько чтобы его оставили в покое. Пара расплатилась и покинула магазин. Колокольчик снова звякнул, когда дверь захлопнулась.

– У тебя талант продавать цветы, – заметил Билл.

Кэтти так увлеклась беседой с покупателями (и угадыванием их характеров), что абсолютно забыла о присутствии Билла. Да и он вел себя так, словно желал остаться незамеченным.

– Вообще-то у меня есть и другие таланты, – ответила Кэтти, не боясь показаться нескромной. – Я неплохо рисую и играю на фортепиано. Меня этому научили в приюте, где я жила. Надеюсь, что мне удастся продолжить образование. Правда, для этого нужно накопить немного денег.

По ее лицу мелькнула тень. Скорее всего, ей не удастся выучиться на художника или дизайнера, как она мечтала с детства. Что ж, продавать цветы – не самое плохое занятие. По крайней мере, она может общаться с людьми и наслаждаться красотой растений. А ее творческая натура находила применение в составлении букетов.

Билл посмотрел на часы и огорченно вздохнул.

– Мне пора. Я уже опаздываю на встречу.

Кэтти развела руками.

– Жаль, что мы не закончили разговор.

– Во сколько ты заканчиваешь?

– Сегодня в семь. – Накануне Кэтти отпросилась у хозяйки из-за дня рождения Тома. Но сейчас она забыла о планах на вечер. К тому же Том освободится только к восьми. У нее в запасе час.

– Может, я угощу тебя чашечкой кофе? – предложил Билл.

Кэтти колебалась.

– Если не хочешь сидеть в кафе со стариком, так и скажи. Я не обижусь. Я ведь все прекрасно понимаю. Куда приятнее гулять с ровесником.

– Хорошо, – неожиданно легко согласилась Кэтти. – Только не опаздывайте. И ровно через час я должна быть у магазина.

– Странное желание, – заметил Билл. – Надеюсь, у тебя есть где жить. Ты ведь не ночуешь здесь?

Кэтти рассмеялась.

– Нет, что вы. После работы меня обычно встречает Том. Мы вместе живем, и он подвозит меня.

– Том?

– Да. Это мой друг. Тот самый, у которого сегодня день рождения.

– А твой друг не рассердится, когда узнает, что ты полдня болтала со мной?

– Нет.

Кэтти покривила душой. Она не сомневалась, что Тому придется не по душе ее симпатия к разведенному мужчине, годившемуся ей в отцы. Но на то он и друг, чтобы переживать за нее.

– Что ж, тогда до вечера.

На прощание Билл поцеловал Кэтти. Правда, поцелуй пришелся скорее на уголок рта, нежели на щеку. Сердце Кэтти ускорило бег. Она нервно сглотнула подступивший к горлу комок и пожелала Биллу удачи на переговорах. И до семи вечера она только и делала, что прокручивала в голове весь разговор с Биллом Радферном.

К закрытию магазина Кэтти была абсолютно убеждена в том, что чувство, которое она испытывает к нему, и есть настоящая любовь.