Текст книги "Minecraft: Утерянные дневники"

– Где ты его достал? – спросила она, пробежав пальцами по странице и приглядываясь к зачеркнутым местам.

– В хижине, – ответил он. – Помнишь, ты спрашивала, где я нашел обсидиан, чтобы починить загон твоим овцам? – Она кивнула, все еще поглощенная изучением неаккуратных строк. – А нашел я не только обсидиан.

Она аккуратно перевернула страницу.

– Здесь многое перечеркнуто. И многого не хватает.

– Я думаю, это книга экспериментов – кое-что не сработало.

Элисон вернулась к рецепту зелья, позволяющего дышать под водой.

– Смотри, вот этот для того, чтобы дышать под водой, но я никогда не видела такого рецепта. Не знаю, для чего используют ферментированные паучьи глаза, но точно не для действенных зелий или заклинаний.

Макс нахмурился и, так далеко, как только смог, пролез в окно.

– Я этого не знал.

Ее брови взлетели вверх.

– Макс, это было на уроках базовых зелий. Если ты и этого не знаешь, как можешь интересоваться заклинаниями и зельеварением?

– Уроки были давно – и они были ужасно скучными, – заспорил Макс. – Кроме того, в книге все равно очень много крутых вещей. Читай дальше.

– Ладно – итак, некоторые записанные тут зелья похожи на настоящие. Еще есть кое-какие детальные описания заклинаний. О, а это неплохо. – Макс заставил себя помолчать, пока она читает, и только нетерпеливо перекатывался с носка на пятку. Он надеялся, она сама доберется до лучшей части, и ему не придется ее показывать, но Элисон застряла на странице с описанием того, как зачаровать оружие и броню.

– Макс, ты понимаешь, что с помощью этой книги я могу выковать броню, а ты ее потом зачаруешь? Мы можем зачаровать оружие! – в ее голосе звучали любопытство и оживление, которые, как он знал, появлялись в нем прежде, чем она соглашалась с его планами.

– Знаю! – ответил он. – Но листай дальше. Там еще лучше.

– Что может быть лучше зачарованного меча? – спросила она, все же переворачивая страницы. – Зачарованный шлем, – пробормотала она, читая.

Макс подождал, пока она доберется ближе к концу книги и увидит зарисовку. Предыдущие страницы заполнялись неряшливо и бессистемно, но эта выглядела так, словно на ней писал совсем другой человек. Почерк был мелкий и убористый, с точными измерениями и детальной зарисовкой большого прямоугольника, окруженного кубами обсидиана. В центре прямоугольника стояла пылающая чаша. Его заполняли воронки: внутрь конструкции было не заглянуть, даже если она и выглядела так, словно в ней нет блоков.

Под зарисовкой темнели четыре слова.

Она подняла взгляд на Макса.

– Это правда?

– Есть только один способ проверить! – воскликнул он, широко улыбаясь.

Элисон вновь посмотрела в книгу и провела пальцами по словам.

ПОРТАЛ В НИЖНИЙ МИР

Глава 5
Палка, кирка и приключение

Вот что Макс и Элисон знали о Нижнем мире:

В школе говорили, что это запретное, таинственное место, и дети не очень понимали, почему оно такое запретное, ведь никто не говорил им, как туда попасть.

Родители Макса говорили, что это миф, который рассказывали безумные авантюристы, бродившие иногда по городу.

Когда они спросили бабушку Элисон Дию, та прочитала им длиннющую лекцию о распространении лживых слухов и том, как дорого обходится легкомыслие – и говорила она так долго, что Элисон лишь спустя долгое время спросила себя, зачем же так серьезно готовиться к посещению места, которое даже не существует.

И во всех справочниках, которые они находили, это была глава, которую часто вырывали, но иногда забывали удалить из оглавления.

А что касается привычного использования слов, Элисон однажды задумалась: если они живут в Верхнем мире, то над чем конкретно он вообще находится?

Так что выяснили они следующее: это абсолютно точно место. Там точно опасно. И туда сложно попасть – или, по крайней мере, сложно выяснить, как туда попасть.

А потому Макс, разумеется, был уверен, что им туда очень надо.

* * *

Элисон настояла на том, чтобы выждать еще неделю – чтобы мама Макса официально разрешила им вместе выходить из дома, – и уже потом снова сбежать. Она была непреклонна, а без нее Макс идти не мог: он был не столь хорош в крафтинге и знал, что в хижине нужно будет кое-что починить. Он и не подозревал, насколько Элисон может раздражать его своим отказом наплевать на правила.

Он справлялся со своими чувствами тем, что избегал ее все последние дни их наказания. Это было несложно: мама все еще занимала их разными делами.

Элисон вежливо ждала, пока он остынет. Она знала, что он скоро вернется – он просто хотел, чтобы приключение началось немедленно. В глубине души Элисон не винила его, но не могла позволить себе и дальше раздражать маму Макса. Изнуряющее задание – зазывать (а иногда еще поднимать и носить) из пещеры овец мистера Хатча – доставило ей достаточно дискомфорта, чтобы вести себя осторожнее в том, что касалось следующей их вылазки.

Проблема заключалась в том, что они поднаторели в помощи маме Макса. Теперь она поручала им дела уже не столько, чтобы наказать, сколько из практических соображений. А когда мама Макса не пылала от злости на них, с ней рядом было вполне приятно находиться. Элисон все еще хотела пойти вместе с Максом в хижину, в которой тот нашел дневник, но тяжелая работа, которой их нагружали, ее выматывала.

– Вы оба хорошо поработали, – сказала как-то вечером мама Макса за ужином. – Я снимаю запрет на прогулки. Но больше в неприятности не влипайте.

Элисон благодарно кивнула. Но она помнила об обещании и, когда они с Максом вернулись в свои комнаты, выглянула в окно между стенами и сказала:

– Она не позволит нам сидеть без дела днем. Сегодня выходим.

Макс чувствовал себя на удивление уставшим. Он все еще был грязным после работы в саду и, уже почти заснув, лежал на спине.

– Уже? Я думал, ты хочешь выждать пару деньков, – застонал он.

– Ты шутишь? – спросила она. – Это ты раньше так рвался вперед…

Он со смехом сел, вновь вернувшись к привычному для себя радостному расположению духа.

– Конечно, шучу, – ответил он. – Идем.

Макс сказал, что нашел дневник в покинутой лесной хижине очень далеко от дома. Нужно было вернуться – ведь он не выяснил и половины тайн, которые там скрывались. К счастью, мама Макса днем посылала Элисон в сарай за инструментами, и та воспользовалась стоявшим внутри верстаком, чтобы второпях смастерить обычную кирку.

Она тихо сломала разделявшую их стену спальни, и они оба смогли выйти через дверь Макса.

Держа в руках факелы, они отправились в лес. Из оружия у них были только палка и деревянная кирка, и Элисон спросила, не смогут ли они раздобыть какое-то настоящее оружие или броню.

– Мы справимся и с одними факелами. Я хорошо знаю эти места, до несчастного случая я в свободное время отмечал их на карте. На тропинке вполне безопасно, и в хижине тоже.

Элисон все еще оглядывалась и широко распахивала глаза, пытаясь углядеть скрывавшихся за тенями мобов. Но тропа к хижине была чиста, а факелы отпугивали любопытных животных.

В самой хижине царила разруха. У Элисон перехватило дыхание, когда она поняла, что здесь случилось: на дом напали криперы. Она не любила криперов. Она отступила на шаг, подумала, что услышала в лесу шипение, и резко обернулась…

Никого. Она сбивчиво дышала, в голове звенела пустота. Макс исчез. Он что, бросил ее, как все остальные? Она осталась одна? Она сделала глубокий вдох и попыталась подавить панику.

Ее схватили за локоть, и Элисон грубо отдернула руку. Это был Макс – он выглядел взволнованным и обеспокоенным.

– Я расставил повсюду факелы, чтобы нас никто не потревожил, – сказал он, указав на дом. Теперь его со всех сторон заливал свет факелов. – Ты в порядке?

Она вытаращила глаза и молча кивнула. Он повернулся и пошел к хижине.

– Я не предупредил, что здесь такой беспорядок, извини, – он подвел ее к восточной стене – которой теперь и не было. – Я приношу сюда кучу вещей, прячу, чтобы мама не отобрала, – пояснил он, указывая на деревянные и каменные блоки. – Внутри безопасно.

Внутри горело еще больше факелов, согревавших их своим теплом. Макс прибрался, и теперь вместо стены из булыжников зияла дыра. Они забрались внутрь и увидели кое-какую мебель, кровать, печь и другие нехитрые вещи, нужные для жилья.

– Это ты еще подвал не видела, – сказал Макс, заметив ее выражение лица. Она выглядела расстроенной?

Она не знала, что и думать: она все еще вспоминала о семье.

– Чья эта хижина? – спросила она наконец, стараясь не выказать страх.

– Не волнуйся, ее бросили, – ответил Макс. – Давай я покажу тебе, что внизу.

Он зажег несколько факелов и расставил их по держателям, начиная с лестницы. Подвал медленно озарился светом. Элисон сдавленно вдохнула, разглядев книжные шкафы, столы зачаровывания, верстаки, станки, печи и сундуки. На стенах висели разнообразные картины, от хороших до ужасных (цветочные натюрморты и изображения холмов и бухточек были хороши; худшая была похожа на Странника края вблизи – а кто вообще станет его рисовать?). У дальней стены подвала, тянувшегося далеко за пределы хижины, в маленькое тайное окошко, которое Макс нашел в траве и расчистил, бил лунный свет.

– У этих вещей должен быть хозяин, – прошептала Элисон. – Никто просто так не оставит все это так лежать.

– Ну, кто-то же оставил, – откликнулся Макс. – А я… – Он умолк, когда Элисон ринулась мимо него к сундукам и открыла один из них.

– Здесь полно металла! – крикнула она. – Металла, золота и даже немного алмазов!

В другом сундуке оказались инструменты: кирки, лопаты и топоры из качественных материалов, которых, и Макс был в этом уверен, Элисон никогда прежде не видела. Большинство из них были в плохом состоянии и требовали починки, но все равно были лучше многих.

Она, наконец, нашла то, что искала – в третьем сундуке. Открыв его, она шумно вздохнула.

– Кто бы здесь ни жил, он был мастером. – Элисон достала меч и показала его Максу. Он был сделан из золота – и весьма искусно.

– Погоди, прекрати бегать и хвататься за что попало… – начал он, но она продолжила поиски. – И да, разумеется, здесь жил мастер, – добавил он, указав на станки и верстаки. – Я подумал, нам нужно спокойное местечко: тебе – чтобы крафтить, а мне… – он понизил голос даже несмотря на то, что они были под землей и далеко от остальных людей – чтобы проводить эксперименты.

Надежды Элисон сменились скепсисом.

– Спасибо, но я все еще не понимаю, как кто-то мог все это бросить. Даже если хижину сломали, и им пришлось переехать.

Макс сделал глубокий вдох. Он почему-то выглядел очень обеспокоенным, но не удержался от еще одной фразы.

– Я знаю, почему Чародея здесь нет. Давай я тебе покажу.

* * *

Элисон как язык проглотила.

Стоявший рядом Макс легко качался с пятки на носок, с нетерпением ожидая реакции, но ей на ум не шли никакие слова.

Далеко от хижины была поляна, освещенная по периметру факелами Макса. Хотя в хижине царил хаос, поляна осталась нетронутой: деревья были подрезаны, на траву падал мягкий свет от факелов, и все внимание притягивал к себе стоявший посреди поляны предмет. Огромный черный прямоугольник, поблескивающий под светом факелов обсидиановыми гранями. Элисон на мгновение застыла, и Макс гадал, не накричит ли она на него, но вот она пошла вперед и начала осматриваться. На краю поляны лежала аккуратная горка обсидиана, просто на случай, если Чародею захочется еще больше расширить врата.

А это были врата. Проход. И Макс хотел пройти сквозь него.

На горке обсидиана Элисон нащупала кремень, сталь и блестящую кирку.

Она оглядела конструкцию. Она была как минимум в восемь блоков высотой и в четыре – шириной.

– На это ушло столько обсидиана, – прошептала она. – Откуда он взялся?

Макс осмотрелся. Он не видел в округе ни лавы, ни воды, так что для того, чтобы достать обсидиан, кому-то пришлось копать довольно глубоко – или он сам сделал его и после оставил здесь.

– Это же… это же не то, о чем я подумала, да? – спросила Элисон.

– Это настоящий портал в Нижний мир! Он существует! И я думаю, что автор дневника там! – воскликнул Макс, не в силах больше сдерживать ликование.

– Ты взял обсидиан для починки загона из запасов Чародея, – она не спрашивала. Она словно была сбита с толку и хотела произнести слова вслух, чтобы удостовериться в реальности происходящего.

Он пожал плечами, досадуя, что она не подхватила его мысль и не озвучила ее логичное продолжение.

– Я подумал, что получится. И заинтересует тебя. Но, Эли, ты же понимаешь, что это значит.

Она покосилась на него.

– Нет, – сказала она, будто знала, к чему он ведет, но отказывалась это озвучивать.

– Все ты понимаешь, – отозвался Макс. – У нас есть дневник и припасы – все что нужно. Мы можем пройти сквозь портал!

– Ты с ума сошел? – закричала Элисон. – Мы дети! Мы даже взбесившихся овец остановить не можем! С чего ты решил, что мы, во-первых, сможем найти Чародея и, во-вторых, пережить то, что ждет нас на той стороне?

Макс указал за спину, на хижину.

– Потому что ты смастеришь нам оружие и броню, а я их зачарую. А затем мы спустимся в Нижний мир и спасем Чародея.

Глава 6
Разница между молнией и вспышкой света

Элисон нужно было время, чтобы все обдумать. Они вернулись в дом Макса, пробрались внутрь и восстановили стену в спальне, чтобы мама Макса ни о чем не догадалась. Элисон провела день, невнимательно выполняя странную работу по дому и саду, а ночь – лежа без сна, смотря, как плывет по небу луна, размышляя и слушая медленное дыхание Макса через окно в стене.

Она хотела лишь улучшить навыки крафта и смастерить маме Макса какую-то броню для защиты. А потом и для его папы, пусть он и жил пока в деревне. И да, она не знала, как собирается дарить им эту броню, не признавая при этом, что они с Максом крафтили гораздо чаще, чем знали его родители, но эту проблему она собиралась обдумать другой бессонной ночью. Сейчас она не спала потому, что обдумывала, как сделать броню для Макса – ведь Элисон хотела защитить и его.

Но я хочу сделать ему броню, чтобы защитить, а не чтобы он наделал глупостей и прошел сквозь портал в Нижний мир, думала она. Как я защищу его, если он наденет броню и отправится за Чародеем?

Она нахмурилась, почувствовав, что загнала себя в тупик, а после ее настигло озарение: Макс отправится туда в любом случае. Она узнала целеустремленность в его взгляде, когда он говорил о том, чтобы спуститься в Нижний мир – она означала, что он решил отбросить осторожность.

Элисон осторожничала всю жизнь. Что может быть осторожнее, чем разводить овец и делать одежду из их яркой шерсти? До того, как переехать к Максу, она никогда в жизни не майнила, не сражалась со скелетами, не забредала в брошенные лесные хижины.

Она бы могла продолжать осторожничать. Оставаться в безопасности. Могла отказаться от предложения Макса отправиться в Нижний мир и продолжить помогать его маме. Может быть, та обучит Элисон архитектуре. Может, спустя какое-то время ей даже разрешат смастерить верстак, при условии, что они с Максом не кинутся использовать инструменты для сумасшедших и захватывающих экспериментов.

Они могли бы, например, рубить деревья. Нет ничего более захватывающего, чем рубить деревья…

Она перевернулась, перечисляя в уме знакомые рецепты оружия и брони. И заснула, мечтая об алмазном снаряжении и переливающихся порталах.

* * *

– Если мы решимся на это, то должны быть уверены, что знаем, во что ввязываемся, – сказала Элисон, когда в ушах перестало звенеть от восторженных криков Макса. Его мама оставила их ненадолго одних, а сама пошла к мистеру Хатчу, проверить, как поживают его овцы – когда они спрашивали в последний раз, Колокольчик еще хромала, – и Элисон почти не сомневалась, что это проверка на послушание. Макс вытащил древний дневник, и они начали его изучать.

На первых нескольких страницах содержались рецепты еды. Некоторые были обычными, вроде рецептов жаркого из свинины и баранины, но в других использовались грибы и цветы – или мясо летучей мыши, обожженное в лаве.

– Ты уже это пробовал? – спросила Элисон, ткнув пальцем в рецепт засахаренных грибов.

– Нет, я не умею готовить.

– И хочешь быть чародеем, – Элисон потерла лоб. – Хорошо, а твоя мама пробовала их приготовить?

– Нет, нельзя, чтобы она видела этот дневник. Она его отберет! – воскликнул Макс.

– Многое, о чем говорится в дневнике, нам в школе не показывали, – пояснила она, перелистнув страницу. – Не знаю, стоит ли верить этому «Чародею», как ты его называешь.

– Но портал настоящий! – возразил Макс. – Мы точно это знаем.

– И из-за этого ты готов рискнуть нашими жизнями? – спросила она, кинув на него сердитый взгляд. Она перевернула страницу. Несколько остались пустыми – наверное, чтобы в будущем вписать новые рецепты, – а следующая часть была, очевидно, посвящена механизмам.

Рисунки в ней были прорисованы детально и с большой любовью, художник положил тени и добавил инструкции, как воспроизвести механизмы блок за блоком.

Почему Макс не назвал автора «Строителем»? Кто бы ни написал это, он явно был умелым архитектором. На первой странице части были планы по постройке сложной системы добычи горных пород, с ленточными конвейерами, стремянками и лестницами. На другой – детально изображенная система туннелей для глубинных раскопок, с укрепленными стенами. Этот способ копать был гораздо безопаснее того, что использовали Элисон и Макс. Потом рисунки стали фантастичнее: плавучий, горящий пламенем маяк, возвышающийся высоко над деревьями. Подводное поместье (с пометкой архитектору перед началом постройки посмотреть планы и рецепты того, как дышать водой) вместе с загонами для кальмаров. Автор упустил, что кальмар мог бы проплыть над или под загоном, но рисунок был сделан хорошо, и покорные кальмары на нем спокойно сидели в загонах. Огромное сооружение, похожее на железную дорогу, взлетало и падало, точно линия холмов, а по рельсам ползли сцепленные друг с другом вагонетки. Постройка, кажется, служила лишь одной цели – веселью.

Стоило ей перейти к следующей главе, как почерк снова стал неразборчивым: иногда автор расстраивался и от злости перечеркивал целые главы. Элисон заметила на полях пометки Макса, который то пытался разгадать, что было написано на страницах ранее, то подбадривал автора, словно его слова могли вернуться назад во времени и поддержать расстроенного Чародея.

Она задумалась, насколько книга увлекла Макса. В нем то и дело вспыхивал и угасал интерес к чарам: он считал, что чары – это круто, но не настолько круто, чтобы изучать их в школе.

К тому же, было трудно испытывать восторг, когда преподаватель на каждом шагу требовал от учеников осторожности и учил их лишь легким чарам – и то, только после нескольких часов лекции об истории чар, то есть после ланча, когда все становились сонными. Теперь у них были загадочный рукописный дневник, покинутая хижина и нужные инструменты для всего, о чем они мечтали. Кто бы вообще отказался изучить чары?

Например, Элисон. Ее гораздо больше интересовало, как создать добротный шлем из сияющего золота, а не то, как заколдовать его, чтобы дышать в нем под водой. Она думала о всем том золоте, что лежало в сундуках под хижиной, и сжимала и разжимала пальцы, сгорая от желания приступить к работе.

Она сделала глубокий вдох и терпеливо начала перечитывать дневник. Ближе к концу шли все более неряшливые рецепты и техники, поверх многих из них было написано «ПРОВАЛ». Некоторые автор вырвал. Немного поразмыслив, Элисон решила, что у нее есть кое-какая работенка.

* * *

Мама Макса с большой неохотой разрешала им оставаться вдвоем, но она сняла запрет на совместное времяпрепровождение – и всегда проявляла сочувствие к Элисон, когда та хотела сходить домой, чтобы что-то взять или присмотреть за овцами. А пока, раз уж Элисон сидела наказанная, за ее овцами, по просьбе мамы Макса, следил мистер Хатч.

Элисон чувствовала, что тот везде вышел проигравшим: они с Максом прокопали в его ферме дыру, его овцы рухнули в эту дыру, ему пришлось тяжело трудиться, чтобы вытащить их наружу – и в награду за свои беды мистеру Хатчу, вдобавок к его собственному порядочному черно-белому стаду, всучили разноцветных пестрых овец Элисон. Но он согласился, потому что жалел Элисон из-за случившегося.

Однако Элисон все равно хотела проверить, как они поживают – пусть теперь и на полях мистера Хатча. Овцы довольно бродили вместе со своими черно-белыми собратьями, но Элисон была уверена: Яблочку и Маленькому принцу не терпелось сбежать и пробраться к воде, а может и найти себе друга-кальмара.

Она почесала Яблочко по переносице.

– Когда-нибудь тебя отсюда выпустят. Но сегодня я тебя забрать не могу.

Овца смотрела с недоверием, но Элисон нечем было ее убедить, и она лишь пожала плечами.

Она с тяжелым сердцем подошла к тому, что осталось от ее дома. Никто так и не закопал огромную яму, а дерево так и стояло сломанное. Она почувствовала себя еще хуже, осознав, что раз она была последней выжившей из семьи, то прибираться здесь – ее работа. Кому еще, по ее мнению, было этим заниматься?

Она лишь соорудила лестницу, по которой могла подниматься в оставшиеся целыми комнаты. Забравшись по ней, она вошла в мамин кабинет.

Здесь еще висела картина с маками, стояли стол и сундук. Элисон не осматривалась здесь со времени переезда, знала, что и сейчас времени на это нет, но решила забрать все, что сможет унести, вдобавок к вещи, за которой пришла.

Она обыскала мамин стол и быстро обнаружила то, что искала – почти пустую книгу. Ее мама использовала ее практически так же, как Чародей: здесь были записи различных вариантов цветовых сочетаний и стилей флагов, за ними следовала страница с перечислением домашнего скота и кличек овец, которых скрещивали для выведения потомства с более чистой и яркой шерстью и уменьшения случаев родственных связей. Но если не считать первые десять страниц, книга была пуста.

Она забрала еще несколько маминых книг, пару семейных фотографий и столько шерсти из маминых запасов, сколько могла унести. Спустившись по лестнице, она увидела мистера Хатча и овец. Она помахала, но постыдилась поприветствовать его или завязать беседу. Но в этот раз она хотя бы была на нужной стороне его фермы.

* * *

Макс не скрывал своего возмущения, когда узнал, что она хочет переписать дневник в пустую книгу.

– Я уже разгадал большинство записей. Мои записки верны, – сказал он, скрестив руки.

– Я и не говорю, что они неверны, – отозвалась Элисон. – Просто в переписанном виде будет чище. Я готова переписать и твои заметки – но дневник изорван, покрыт пятнами воды, подпален, многое зачеркнуто.

– Знаю! Это-то и здорово!

– Слушай, я просто хочу добавить и свои замечания. Если так хочешь, продолжай работать с неряшливым дневником.

– Я много чего выяснил, – сказал он, сжав дневник в руках, словно она хотела его отобрать. – Почему бы не продолжить?

– Нужно будет проверить кое-что, прежде чем приниматься за работу. Если я перепишу записи, это никак не повредит дневнику, Макс.

Позднее тем же вечером Макс ходил кругами по подвалу хижины и недовольно косился на то, как Элисон переписывает в пустую книгу еще один «неудачный эксперимент».

– Можешь перестать на меня зыркать, – спокойно заметила она. – Не моя вина, что эксперимент провалился.

На варочной стойке напротив еще вился в воздухе дымок над останками неудачного зелья – хоть Макс и вылил на него ведро воды. Элисон попробовала приготовить по рецепту зелье проворства, и провал был столь грандиозным, что бутыль с зельем расплавилась, оставив после себя на станке изогнутое подобие стекла.

– Может, ты где-то напутала, – заявил Макс.

– Может, в настоящие зелья не надо добавлять ферментированные глаза паука, – откликнулась Элисон.

Она усердно составляла список рецептов – удачных (куда вошли, слава Богу, заживляющее зелье и зелье регенерации) и неудачных: зелье засахаренных грибов, которое должно было на час окрасить все, к чему ни притронься, в зеленый цвет, и зелье, от которого у человека должны были вырасти перья. По счастью, последнее взорвалось раньше, чем Макс успел его выпить. У Элисон было предчувствие, что добром это бы не кончилось.

Она проверила печь: золото уже почти расплавилось.

– Я начинаю волноваться, – сказала она. – Если Чародей не смог приготовить настолько простые зелья, то почему ты считаешь, что его портал в Нижний мир работает? Почему ты вообще считаешь, что он через него прошел?

– Потому что мы его видели! – Макс ткнул пальцем в стену, за которой ждал их портал. – Кто бы стал строить портал, чтобы потом сквозь него не пройти?

– Мы видели кучку обсидиана, построенную в форме портала. Мы не можем знать, работает он и есть ли там вообще кого спасать.

– Я все равно буду готовить по этим рецептам, поможешь ты мне или нет, – упрямо сказал Макс. – Что насчет этого? Сделай пару ботинок, а я попробую на них взлететь.

Она заглянула через его плечо. Он указывал на рецепт с несколькими примечаниями и зачеркнутыми словами – но чары эти, попросту говоря, должны были сделать сотворившего их легким как перышко и помочь ему прыгать на дальние расстояния.

– Это пробовать довольно опасно, – с сомнением протянула Элисон.

– Нет-нет, все будет хорошо. А что насчет тех ботинок? – спросил он, указав на стену, у которой Элисон аккуратно выставила принадлежности, на которых Макс мог опробовать чары. В конце ряда стояла пара обычных кожаных ботинок.

Она вздохнула. Нравится ей или нет, а пришли они сюда именно за этим.

– Конечно, попробуй.

Он подскочил, схватил сапоги и подбежал к столу зачаровывания и стоявшему рядом с ним книжному шкафу. Он вытащил с полки случайно выбранную книгу и, нахмурившись, пробежался по страницам.

– Она скучнее, чем дневник! – пожаловался он.

– Но, наверное, и точнее.

Макс порылся в одном из сундуков с магическими припасами и приступил к работе, предпочтя лежавшим здесь же книгам о чарах дневник. Он прищурился и прочел одно из зачеркнутых слов.

– Ты не думал, что автор зачеркнул их не просто так? – спросила Элисон, но он на нее шикнул.

Она пожала плечами и достала золотой шлем, который сиял такой красотой, что она могла им лишь любоваться. Впервые за все время она была уверена, что, если они попадут в Нижний мир, она сможет там выжить.

Другую часть комнаты озарила яркая вспышка света.

– Готово! – крикнул Макс. Он помахал над головой ботинками.

Ничего не взорвалось. Элисон нахмурилась. Пока они добились небольших успехов, но этот, если честно, выглядел многообещающе.

– Хорошо, – протянула она.

– Давай их опробуем! – Макс поскакал вверх по лестнице с такой легкостью, будто уже надел сапоги.

Когда она поднялась наверх и снова увидела Макса, тот уже наполовину вскарабкался на ближайший к хижине холм.

– Может, тебе лучше опробовать их внизу? – спросила она, смотря на залитый лунным светом холм.

– Не-е, – отозвался Макс, уже успевший стянуть ботинки. Он скинул их с холма и натянул сапоги. – Вперед!

– Хорошо, сначала попробуй прыгнуть, как обычно… – начала Элисон, но Макс уже исчез.

Он с радостным воплем оторвался от вершины холма и завис в воздухе. На восхитительный краткий миг Элисон решила, что он и правда смог удачно что-то зачаровать. Но потом Макс перевернулся вверх тормашками, затрясся в воздухе и шлепнулся на землю. Его победный крик превратился в стоны боли – он покатился с холма с задранными вверх ногами, и ботинки удерживали его ступни высоко, мешая ему подняться.

– А теперь ты прекратишь испытывать всякое на вершине холма? – крикнула ему Элисон. Он не ответил, и она побежала за ним.

Им повезло, что они запомнили, как смешать простые исцеляющие зелья, и успели наварить их, прежде чем что-то испытывать – как раз на такой случай. Когда Элисон влила в рот Максу зелье, он закашлялся и открыл глаза.

– Ну что, сработало?

– Это ты вырубился, ты мне скажи, – ответила она, заставляя его выпить больше. Он отпихнул ее руки и сам взял бутыль, с гримасой боли вливая в себя остатки зелья.

– Может, надо перестать тебя слушать, – пробормотал он.

– Так это я виновата? – недоверчиво уточнила она. – Может, надо перестать зачаровывать вещи и варить зелья с ферментированными паучьими глазами! Что за страсть у твоего Чародея к паучьим глазам? Я молилась, чтобы они у тебя закончились, и ты перестал их везде пихать, но я проверила – а у тебя там целый годовой запас!

– Они полезные, – ответил Макс, потирая затылок.

– Для чего? Назови хоть один сработавший рецепт с паучьими глазами! – крикнула Элисон. – Выглядит так, будто твой Чародей нашел их по скидке и решил закупиться впрок, чтобы добавлять их в каждое зелье подряд!

Он скривился от ее громкого голоса.

– Не кричи, пожалуйста, – простонал он, чувствуя на лбу шишку, которую не вылечило зелье.

– Мы и близко не подошли к тому, чтобы пройти через портал в Нижний мир, Макс. Нас убьют!

– Элисон, я не могу пойти туда без тебя. Просто позволь мне кое-что испытать.

– Макс, я не хочу умереть. И не хочу, чтобы умер ты. Нельзя быть уверенными, что мы не попадем прямо в толпу мобов, если пройдем через эту штуку. Бабушка всегда говорила мне не прыгать, если не знаешь, где приземлишься. Кроме того, твой Чародей, скорее всего, при активации использовал паучьи глаза.

– Нет, не использовал. Но он был уверен, что они усилят чары на двери.

Элисон помедлила.

– Погоди. Откуда ты знаешь, что это мужчина? Я думала, ты ничего о нем не знаешь.

Макс осушил еще одну бутыль с зельем, может быть, медленнее, чем следовало.

– Кажется, я видел где-то в дневнике, как он упоминает, что он чей-то дед, племянник или что-то вроде, – сказал он, прочистив горло.

Элисон прочитал дневник от корки до корки.

– Я такого не видела.

– Это было в одной из зачеркнутых частей, – сказал он, не глядя ей в глаза. И вздохнул. – Слушай, если я докажу, что чары Чародея работают, ты подумаешь об этом?

– Это очень большое «если», Макс, – ответила Элисон. – Это «если» блоков в семнадцать высотой.

– Такое я построить смогу, – задумчиво отозвался Макс.

– Неважно. Уже поздно. Нужно возвращаться домой, – сказала Элисон, и он кивнул. Он поднялся и тут же упал лицом вниз, а его ноги взмыли в воздух. Он забыл о неумело зачарованных летучих сапогах.

– Выкини их, – нетерпеливо посоветовала Элисон.

Он согнулся пополам и высвободил ногу из сапога. Тот выпрямился и с важным видом завис в воздухе, словно поджидал другого человека, которого сможет обдурить. Теперь лишь одна нога Макса болталась в воздухе – он дергал ей и пытался снять второй ботинок.

Элисон смотрела за его попытками, сдерживая смех.

– Ты правда думаешь, что мы можем сделать портал в Нижний мир, спасти Чародея и вернуться домой живыми? Да мы и жука из ванны спасти не можем, вот как у нас дела!