Текст книги "Моя нежная фея"

Глава 7

Доминик и Мэриан мирно работали в саду среди шахматных фигур, пока солнце не поднялось высоко в небе. В середине дня Мэриан собрала садовые инструменты в парусиновую сумку с ручками и ушла, даже не оглянувшись на него. Роксана следовала за ней по пятам.

Доминик оставил мешки собранными ветками на траве – потом садовый работник их уберет – поднял брошенный сюртук и пошел догонять Мэриан. Поравнявшись с ней, он понял, что она почувствовала его близость, хотя все так же смотрела прямо перед собой. Какой у нее прелестный изящный профиль… Ее лицо выглядело задумчивым и немного печальным. Она казалась отстраненной от мира, но уж никак не сумасшедшей.

Он взял сумку с инструментами у нее из рук. Она отдала ее после недолгого сопротивления, длившегося всего одно мгновение. Он понял, что она не ждала помощи. Похоже, не привыкла, чтобы ей помогали.

Доминик попробовал начать беседу:

– Если вы еще споете, я могу аккомпанировать свистом. Я умею неплохо свистеть.

Никакого ответа. Тем не менее он начал свистеть. Выбрал старую балладу «Барбара Аллен». Ее минорная мелодия напоминала ту, что пела Мэриан. Она кинула на него быстрый взгляд, однако снова отвернулась, прежде чем он успел перехватить его. И все же это уже какая-то реакция. Конгрив был прав: музыка может успокоить даже самое дикое существо. Но Мэриан вовсе не дикая. Она просто… недостаточно цивилизованная.

Она выбрала дорогу у ущелья, по которой он еще не ходил. Затененная высокими деревьями тропинка вела по берегу ручья, среди поздних осенних цветов. Доминик перестал свистеть, слушая журчание воды, которая перекатывалась через булыжники и стекала в небольшие заводи. В жаркий день эта горная долина может служить прекрасным убежищем. Райское местечко.

– Чудесное место, – заметил он. – Слишком совершенное для дикой природы. Как я понимаю, естественное ущелье немного подправили? Должен сказать, леди Мэриан, что вы хозяйка самых замечательных садов, которые я когда-либо видел в своей жизни. Это поместье следовало бы назвать «Елисейские поля» – загробный мир блаженства по греческой мифологии. Вам в детстве кто-нибудь читал греческие мифы? Греки много воевали, но они же оставили нам множество прелестных историй.

У него промелькнуло мимолетное воспоминание: они с Кайлом разыгрывают сцены из Троянской войны. Обоим лет по семь… или восемь. Его брат изображал благородного Аякса, а он, Доминик, предпочел роль Одиссея. В то время они еще не сознавали, насколько характерными оказались выбранные ими роли.

Он отогнал от себя воспоминания.

– Может, мне почитать вам сегодня, вечером, Мэриан? Я сделаю это с удовольствием.

Он уже предвкушал, как откроет перед ней великие произведения классической литературы. Возможно, поток слов пробудит какие-то связи в ее мозгу, и она вернется в мир реальных людей.

Он снова взглянул на ее неподвижный, идеально очерченный профиль. Вполне вероятно, что ей уже ничто не поможет. Расстройства, возникшие в раннем детстве, ухе ничто не исправит. Это так чертовски несправедливо!

Он потерял желание вести беседу с упорно молчащей девушкой и тоже замолчал. Так, в полной тишине, они дошли до садовых сараев. Мэриан сразу направилась к теплице, где Камаль занимался разведением ананасов. Во всех уважающих себя домах выращивали ананасы, чтобы произвести впечатление на гостей. В Дорнлее, к примеру, для этого отвели половину теплицы.

Камаль мельком взглянул в их сторону. При виде Доминика брови его удивленно поднялись. Наверняка он не ожидал, что напыщенный аристократ надолго задержится за работой в саду.

Почтительно склонив голову, он обратился к Мэриан:

– Вам надо что-нибудь поесть, прежде чем вы снова уйдете, миледи.

Она смотрела на него выжидательно. Индус пошел по проходу, выбирая ананас. Достал сверкающий кинжал из ножен, полускрытых широким кушаком, и срезал плод. Очистил колючую коричневую кожуру и положил ананас на чистую разделочную доску. Точными ударами кинжала разрезал плод на дольки. Наблюдая за его работой, Доминик решил, что Камаля лучше не выводить из себя.

С почтительным поклоном индус указал на доску с сочными дольками ананаса:

– Миледи. Милорд.

Мэриан взяла кусок, впилась великолепными белыми зубами в сочную мякоть. Аккуратно откусила. Доминик тоже взял дольку. Остановился на мгновение, прежде чем начать есть.

– А вы не присоединитесь к нам, Камаль? Индус колебался в нерешительности.

– В нашей Библии сказано, – добавил Доминик, – что быкам, на которых работают в поле, не следует отказывать в продуктах их труда. Я думаю, для искусного садовника, вырастившего такие чудесные фрукты, это еще более верно.

– Вы очень добры, милорд.

Камаль взял кусок ананаса. Хотя слова его и прозвучали как обычная вежливость, в тоне его Доминик почувствовал едва уловимый намек на иронию. Да, этот индус непростой человек, и мысли у него непростые.

Доминик принялся за свой кусок ананаса. Лучшего он в жизни не пробовал. Терпкий, сладкий, сочный. Будь ему десять лет, он бы застонал от удовольствия. Да и сейчас едва сдержался.

– Чудесно, Камаль.

Если не считать этого краткого замечания, они ели в полном молчании. Доминик вспомнил своих лондонских друзей. Они бы умерли от смеха, увидев его сейчас, – ест в теплице в компании слуги-индуса и помешанной девушки. Однако Доминик наслаждался необычным ленчем.

Покончив со своей порцией, Мэриан повернулась и, не говоря ни слова, прошла в дальний конец теплицы.

– Вы не знаете, что еще она собирается делать сегодня, – спросил Доминик.

Камаль проглотил последний кусочек ананаса.

– Нет, милорд, но обычно днем она предпочитает делать что-нибудь отличное от того, чем занималась утром.

Значит, сегодня обрезки деревьев больше не будет. Доминик пошел вслед за Мэриан и увидел, что она остановилась у насоса в дальнем конце теплицы. Заметив, что ей трудно держать рукоятку и мыться одновременно, он взялся за рукоятку, накрыв ее маленькие руки своими ладонями. Мэриан молча приняла его помощь. Вымыла руки, вытерла их стареньким, но чистым полотенцем, висевшим на стене на гвозде. Она уже повернулась было, чтобы уйти, когда какая-то мысль пришла ей в голову. Она взяла рукоятку насоса и начала накачивать воду. Доминик понял, что она хочет ответить ему той же услугой, чтобы он тоже помыл руки. Почему-то его это очень тронуло. Он подставил руки под струю воды, смыл пятна травы и смолы, ананасовый сок.

– Спасибо, Мэриан.

Как только он закончил, она, не произнося ни звука, повернулась и пошла прочь, в своей обычной манере, без всяких церемоний. Ни разу не оглянулась, Как кошка.

Первую остановку она сделала в сарае, где жил белый ежик. Опустилась на колени у кипы мешков. Снежок проснулся. Сразу перевернулся на спину, подставив ей свое нежное брюшко, ожидая, что она его погладит. Доминик с интересом наблюдал за этой сценой от двери. Он и не знал, что ежи умеют улыбаться. Наверное, он бы и сам заулыбался, если бы эти изящные и вместе с тем сильные руки погладили его по животу. От этой мысли что-то в нем всколыхнулось. Он заметил, что длинная прядь ее блестящих светлых волос упала на туловище ежика. Прядь почти того же цвета, что и колючки Снежка. Интересно, понравилось бы Кайлу наблюдать, как она играет со своим любимцем? Вряд ли. Брат слишком нетерпелив, слишком раздражителен для того, чтобы получать удовольствие от таких мелочей.

Мэриан в последний раз погладила ежика, грациозно поднялась с колен, прошла мимо Доминика так, как будто он действительно был невидимкой, и направилась к дому.

Поравнявшись с ней, он снова попытался заговорить:

– У вас особый дар общаться с животными. Как у святого Франциска Ассизского. Вам. наверное, никто о нем не рассказывал? Он был католическим святым, но мне кажется, что он, кроме того, был еще и очень интересным человеком. Говорили, что дикие животные подходили к нему так же смиренно, как Роксана. Он называл их своими братьями и сестрами.

Внезапно ему припомнилась картина, увиденная когда-то давно. На ней был изображен Франциск Ассизский, сидящий на поляне. Вокруг него собрались самые различные звери. На плече сидели птицы. На лице святого застыло то же неземное выражение, что и у Мэриан. Может быть, святые и умалишенные имеют что-то общее?

Он продолжать болтать. Рассказывал своей спутнице все, что знал о Франциске Ассизском. Хотя Мэриан ни разу не повернула голову, у него возникло ощущение, что она слушает. Возможно, слушает лишь звуки, ритм речи, не понимая слов.

Они подошли к конюшням. Доминику пришло в голову, что надо бы дать лошади Кайла поработать.

– Не хотите ли познакомиться с Пегасом, Мэриан? Он дотронулся до ее локтя. Она резко остановилась, чуть подалась назад. Наверное, боится лошадей, догадался Доминик.

– Он прекрасное животное. Его назвали в честь крылатого коня из греческой легенды.

Нехотя она последовала за ним к плохо освещенному стойлу. Он не сводил с нее глаз.

– Вы ездите верхом? – Доминик оглядел невзрачных уорфилдских лошадей. – Нет, вряд ли. Здесь нет ни одной верховой лошади. А теперь внимательнее смотрите под ноги. Конюшни не лучшее место для прогулок босиком.

Пегас высунул голову из стойла и громко заржал, требуя внимания. Мэриан остановилась подальше от него. Доминик погладил коня по шелковому носу. Искоса взглянул на свою спутницу:

– Не бойтесь, он вас не тронет.

В тусклом свете он не мог разглядеть выражение ее лица, однако чувствовал, что она готова повернуться и убежать.

– Вы ведь любите животных, и они вас любят, – мягко произнес Доминик. – Пегас – хороший парень. Он будет рад с вами познакомиться.

Она осторожно подошла поближе. Лицо ее выражало не то чтобы страх, скорее сильное нежелание приближаться. Доминик остановился, чуть подавшись назад. Пусть подойдет сама, как захочет. К счастью. Пегас сегодня, кажется, в хорошем настроении.

Конь с любопытством вытянул шею, глядя на Мэриан. В первый момент она застыла, потом подняла левую руку и коснулась белой звездочки на темном лбу лошади. Рядом с массивным Пегасом она выглядела невероятно хрупкой и бледной.

Лошадь радостно ткнулась носом ей в плечо. Едва не сшибла с ног. Однако Доминик почувствовал, как ее напряжение ушло. Мэриан подняла другую руку, погладила, атласную шею Пегаса. Доминик с облегчением выдохнул. Кажется, они станут друзьями. Пегасу ее ласка так же приятна, как Снежку и Роксане.

– Хотите прокатиться?

Рука ее застыла.

– Со мной, не самостоятельно. Обещаю вам, что ничего плохого не случится.

Несколько секунд она стояла не двигаясь. Потом закрыла глаза и прижалась лбом к шее коня. Его черная грива смешалась с ее светлыми волосами.

Доминик принял это за выражение согласия.

– Очень хорошо. Давайте выведем его на улицу. Она отошла в сторону. Доминик вывел коня из стойла, Оседлал. Пегас едва не заплясал от радости, оказавшись на свежем воздухе. Доминик бросил взгляд на Мэриан:

– Отойдите подальше, когда я буду садиться на него. Он застоялся и может повести себя непредсказуемо.

Это оказалось слишком мягко сказано. Как только он вскочил в седло. Пегас взвился в воздухе. Доминик едва успел обхватить его ногами, чтобы не перелететь через весь двор на землю. Может быть, Мэриан это и насмешило бы, но его мужская гордость возмутилась при одной мысли о таком конфузе в присутствии хорошенькой девушки.

В течение нескольких минут Пегас извивался, брыкался, вскидывал ноги, вставал на дыбы. Он не испытывал терпение всадника, просто снимал напряжение. Оба они получали от этого неимоверное удовольствие. В конце концов Доминик решил, что пора привести коня в чувство. С усмешкой остановил его напротив Мэриан. Да, кажется, нелегко будет расстаться с Пегасом, когда придется возвращать его брату. Может быть, Кайл согласится продать его? Нет, вряд ли, да и цена, наверное, превысит ту сумму, которую он, Доминик, получает на свое содержание за целый год.

Во время этой дикой скачки леди Мэриан стояла, вжавшись в каменную стену конюшни, Роксана – рядом с ней, настороже. Может быть, она ждала, что Доминик разобьет голову о булыжники двора… Интересно, это ее хоть немного тронуло бы?

Он взял себя в руки, точно так же как только что обуздал коня.

– Ну вот, – произнес спокойно Доминик, – теперь он готов принять в седло даму. Прошу.

Он бы и полпенни не поставил на то, что она согласится. Однако девушка медленно двинулась вперед, не спуская настороженных глаз с подкованных копыт Пегаса. Остановилась на расстоянии вытянутой руки, с трудом сглотнула. Потом, словно не давая себе времени на раздумья, взяла его протянутую руку и поставила босую ступню на его сапог, чуть впереди стременного ремня. Он поднял ее, и она вмиг оказалась позади него, легкая, как пушинка. Уселась в седле верхом, крепко сжала ногами бока коня, так же крепко обхватила руками талию Доминика.

Он опустил глаза и увидел, что ноги ее обнажились до колен. Почувствовал теплое тело, прижавшееся к нему. Ощутил, как по его собственному телу пробежала дрожь. Слишком близко они оказались друг к другу…

Проклиная себя за эти мысли, он попытался говорить спокойно:

– Вы увидите, что с такой высоты Уорфилд смотрится совсем по-другому.

Для начала он пустил Пегаса медленным шагом. Мэриан сидела, тесно прижавшись к нему. Настолько тесно, что он ощутил, как мало на ней надето под блузой и юбкой. И еще ощутил, что она зрелая женщина, не девочка.

Глядя прямо перед собой, он направил Пегаса вокруг дома. Роксана следовала за ними. Пегас шел ровной, спокойной поступью, так что постепенно Мэриан расслабилась. Доминик решил, что она совершенно успокоилась.

– Теперь мы пойдем рысцой. Приготовьтесь к смене темпа. Поняла ли она? Ухватилась снова покрепче, или ему это показалось? Как бы то ни было, она довольно уверенно держалась в седле. Доминик знал, что шаг рысцой не очень удобен, если ноги седока не в стременах. Через несколько минут он снова решил сменить аллюр.

– А теперь попробуем легкий галоп.

Он натянул поводья, переместил вес тела вперед и дал коню знак о смене темпа. Пегас с радостью пустился легким ровным галопом. Они помчались по дороге. Деревья по сторонам так и мелькали, проносясь мимо, ветер раздувал Доминику волосы.

Он услышал, как Мэриан за его спиной засмеялась от радости. Как будто колокольчики зазвенели. Господи… он ведь еще ни разу не видел, чтобы она улыбалась. Сердце его рванулось к ней навстречу. Ему захотелось схватить ее в Объятия, разделить с ней эту радость быстрой езды.

Это хорошо, что они верхом на коне, где ничего такого нельзя себе позволить. Она ему не принадлежит. Ему не следует обнимать ее. Она даже Кайлу еще не принадлежит. Возможно, и не будет принадлежать никогда. И тем не менее ее восторгу трудно противостоять.

Они приближались к железным воротам поместья. Доминик попридержал коня.

– День сегодня такой хороший. Свожу вас, пожалуй, в деревню, – проговорил он, обращаясь к ней через плечо.

Она издала крик ужаса, отпустила его талию и спрыгнула с коня… на скаку.

Доминик в панике натянул поводья, обернулся. Она уже были ни земле. Катилась по траве, так что юбка приподнялась и мелькали обнаженные лодыжки. Он соскочил с коня. Господи, она ведь могла сломать себе ноги…

или получить более серьезную травму. Однако прежде чем он добрался до нее, она вскочила на ноги и пустилась бежать по дороге, окаймленной деревьями. Доминик перебросил поводья через ветку дерева и помчался за ней.

– Подождите, Мэриан!

Внезапно у него на пути возникла Роксана. Зубы оскалены, из раскрытой пасти вырывается грозное рычание. Он замер. Собака полюбила его, он это видел. Но сейчас она готова горло ему перегрызть за хозяйку. Почуяла какую-то опасность.

Он глубоко вздохнул. Если бы Мэриан серьезно покалечилась, она не смогла бы двигаться так быстро. Она уже исчезла в тени парка, ее испачканная травой одежда слилась с деревьями и кустами.

Этот ужас при мысли о том, чтобы выехать за пределы Уорфилда, является ли он признаком безумия? Скорее всего нет. Ведь это поместье – ее единственное убежище с самого детства.

Но только какого черта никто его об этом не предупредил!

Глава 8

На следующее утро Доминик проснулся на рассвете. Ему приснилось, будто он летит по небу на крылатом коне с сереброволосой девушкой. Она прижимается к нему и смеется, смеется, словно звенят серебряные колокольчики.

В реальной жизни все сложилось по-иному. После злосчастной верховой прогулки Мэриан скрылась. До конца дня ее больше никто не видел. Вот тебе и чтение вслух греческих мифов… Он-то нарисовал себе этакую идиллическую картину: они с Мэриан сидят у камина, она прикрыла глаза, слушая, как он делится с ней своими любимыми историями. А может быть, и поэмы бы почитали, размечтался он.

Все равно что читать коту. Может быть, коту даже лучше. Рыжик с удовольствием спрятался в доме от дождя и улегся спать у теплого камина. Одному Богу известно, где провела эту ночь Мэриан. Оставалось только надеяться, что не в каком-нибудь из этих своих сырых холодных укрытий.

Представив себе ее, одинокую, дрожащую от холода, он окончательно потерял сон. Подошел к умывальнику, ополоснул лицо холодной водой. Вытерся. Выглянул в окно. Все вокруг скрыто густым жемчужно-серым туманом. Солнце, должно быть, уже взошло, однако он с трудом различил очертания цветника под окнами своей спальни.

Прищурился… Через цветник от дома кто-то шел. Мэриан! Слава Богу, ночь она провела в сухом и теплом доме. Но куда же она направляется сейчас, в такую рань? Он натянул одежду с поспешностью, которая наверняка ужаснула бы Моррисона, и помчался вниз по лестнице, в туманное утро.

Она уже скрылась из виду, поэтому он побежал в том направлении, куда она шла, когда он заметил ее из окна спальни. Через несколько минут он приметил хрупкую фигурку. Замедлил шаг, приноравливаясь к ее темпу. Впервые за это время задал себе вопрос: чего он надеется достичь этой погоней? Прощения за то, что напугал ее днем? Возможно, она уже забыла о том случае. Или, наоборот, может быть, так испугалась, что теперь и близко к нему не подойдет, и тогда прости-прощай их договор с Кайлом и все надежды, с ним связанные. Он попытался представить себя в роли владельца поместья Брэдшоу. Не получилось… Очень может быть, он все испортил так, что уже не поправить.

Странно… мысль о такой возможности вызвала в нем противоречивые чувства. Как ни желал он заполучить Брэдшоу, это не могло оправдать его участие в гнусном обмане. Мэриан не заслуживает такого… бездарного розыгрыша. Она достойна человека, который ценил бы ее, заботился о ней. Не такого, как Кайл, которого этот брак так мало интересует, что он даже не потрудился приехать к своей будущей невесте. Нет, конечно. Кайл никогда не обидит невинное существо. Он просто не будет обращать на нес никакого внимания. Он так и не узнает, какое она необычное, редкое создание.

Несколько минут Доминик вспоминал все, что ему было ненавистно в брате. Потом решил, что лучше поразмышлять о чем-нибудь более приятном. Вот например… вчера Мэриан, по всей видимости, наслаждалась прогулкой верхом. Сможет ли она научиться управлять лошадью самостоятельно? Хотя мозг ее работает не совсем так, как у нормальных людей, она по-своему умна и восприимчива. Может быть, этого окажется достаточно, чтобы научиться ездить верхом. Если, конечно, она захочет.

У него вообще начало складываться впечатление, что она способна на многое, о чем ее опекунши и не подозревают. В своем стремлении оградить девушку от малейшей опасности они постарались убрать из ее жизни все, что могло бы способствовать ее развитию и взрослению.

Мэриан тем временем почти исчезла из виду… Он прибавил шагу. Она как будто совсем не торопилась и тем не. менее передвигалась невероятно быстро для столь маленько-то хрупкого создания. Так он рискует потерять ее в тумане..

Туманы всегда напоминали ему о поездках в Шотландию, в охотничий домик отца. Они с Кайлом еще в детстве научились выслеживать оленей в вересковых пустошах вместе с егерем отца, древним молчаливым шотландцем. Доминику это удавалось лучше, чем Кайлу. Он заранее чувствовал движения оленя. Эта его способность производила впечатление даже на Олда Доналда. Однако стрелять в оленя у него не хватало духу. Он просто не мог убивать таких прекрасных животных.

Кайл тоже не находил в этом удовольствия, но в отличие от брата никогда не отступал. Первоклассный охотник, он не моргнув глазом укладывал добычу на месте без тени сожаления. Граф Рексэм по праву гордился своим наследником.

Теперь Доминику пригодилась выучка Олда Доналда. Мэриан еще более неуловима, чем пугливые шотландские олени. С этими светлыми волосами и развевающимися одеждами ее легко можно принять За привидение.

Они уже давно вышли за пределы садов. Туман еще больше сгустился. По-видимому, они приближаются к реке. Тропинка пошла вверх, все круче и круче. Теперь Доминику приходилось внимательно смотреть под ноги. Тем не менее он старался не упускать из виду свою беглянку.

Скоро он почувствовал, что начинает задыхаться. Как может такая крошка взбираться по этой крутизне с такой скоростью? Случайно взглянув наверх, он остолбенел. Над ними возвышались полуразрушенные каменные стены зловещего средневекового замка, как в каком-нибудь готическом романе. Мороз пробежал у него по коже. На карте поместья значилось «норманнские развалины», однако Доминик никак не предполагал, что замок так хорошо сохранился. Таинственное, загадочное место…

Мэриан прошла во внутренний дворик. Когда-то путь туда преграждали массивные деревянные створки ворот. Сейчас между каменными столбами клубился туман. Доминик остановился на мгновение, не решаясь следовать за ней: здесь, на огороженном пространстве, она легко сможет его заметить.

Однако не для того же он забрался так далеко, чтобы теперь остановиться на полпути. Бесшумно, как туман, он прошел на территорию древнего замка.

Она сразу поняла, кто ее преследует. Его энергия похожа на свечу в тумане, яркая, живая и мощная. Губы ее сжались. Зря она не взяла с собой Роксану. Собака преградила бы ему путь. Но она уже старая, сырость и туман плохо действуют на ее кости. Поэтому Мэриан не стала ее будить.

Она любила туман, его чудесное воздействие на природу. Он преображал все вокруг, делал хорошо знакомые пейзажи новыми, неузнаваемыми. Она любила бывать одна в такое время. Но теперь здесь этот назойливый человек. От него не так просто отделаться. Внезапно ей пришла в голову прекрасная мысль. Она вспомнила его вчерашний испуг, когда она спрыгнула с лошади. Сегодня она заставит его поволноваться еще больше!

Взбираясь вверх по знакомой тропинке к замку, она представляла себе ров, заполненный водой, в котором плавали лебеди, коней, бьющих копытами, дам в бархатных одеждах, лордов, зарубленных в жестоких битвах. Образы казались настолько яркими, словно она сама жила в замке в те времена. Хайрэл, ее нянька-индуска, говорила, будто люди рождаются много раз, снова и снова, извлекая уроки из прошлого, становясь более зрелыми духом на протяжении многих веков. Мэриан верила в это. Она чувствовала: ее неразрывная связь с Уорфилдом не могла возникнуть за одну жизнь. Безмолвно она вознесла молитву за Хайрэл, погибшую во время резни в Алвари. Ее добрая нянька заслуживает того, чтобы возродиться к новой жизни, полной радости, покоя и доброты.

Обычно Мэриан вначале шла к пустым голым стенам замка. Однако сегодня она прошла прямо через двор, заросший изъеденной овцами травой, к каменным ступеням, которые вели к зубчатым стенам. Поднимаясь, она громко запела похоронную песню без слов, которую слышала в Индии, таинственную и загадочную. Голос ее отражался от каменных стен, как крик одинокой души, затерянной в ночи.

Она поднялась на парапет стены, кинула взгляд через реку. В ясный день отсюда можно ясно разглядеть холмы Уэльса, но в это утро она едва видела воду, журчавшую далеко внизу. Потоки воды омывали скалы, окружавшие замок с трех сторон. Ее предок Адриан Уорфилд не ошибся, выбрав именно это место для крепости. Замок Уорфилд атаковали несколько раз, но так ни разу и не захватили.

Не переставая петь, она двигалась по парапету, обходя попадавшиеся на дороге камни, пока не достигла цели. Голос ее поднялся до мощного крещендо. Она пролезла в бойницу. Легкий ветерок развевал ее волосы. Вскоре ветер вместе с солнцем развеют и этот туман.

Она смотрела вниз. Тело ее раскачивалось в такт песне, просторные одежды развевались на ветру. Камень холодил босые ступни.

Услышав позади себя громкий крик ужаса, она шагнула в пустоту.

– Мэриан! Мэриан!

Доминик мчался вверх, перескакивая через три ступеньки, крича так, словно его голос мог остановить ее. Сердце его бешено колотилось. Он добежал до того места, откуда она спрыгнула, посмотрел вниз сквозь зубцы стены. Река катилась далеко-далеко внизу. После такого прыжка никто не мог бы выжить, и тем не менее он вглядывался в воду, пытаясь обнаружить признаки жизни. Нет, ничего…

Он покачнулся, чувствуя, что его тошнит. На мгновение появилась мысль прыгнуть вслед за ней. Не для того, чтобы спасти – слишком поздно, – но в наказание за то, что довел ни в чем не повинное существо до такого ужасного конца. Мэриан много лет мирно жила здесь, пока не явился он и не разрушил хрупкие преграды, ограждавшие ее мозг от внешних воздействий. Он ведь уже начал думать о ней как о нормальной девушке, у которой просто свои странности. И вот теперь из-за его глупости, из-за нежелания понять ее разбитое тело уносится в потоке ледяной воды там, внизу.

Внезапно он заметил какое-то движение справа, в дальнем конце стены. Повернулся… и остолбенел. Быть не может. Это просто игра воображения. Он пролез в бойницу, взглянул вниз.

Он думал, что замок стоит прямо на краю скалы, однако в этом месте, оказывается, была небольшая площадка между стеной и обрывом. В результате многовековых процессов земля и зелень образовали узкий выступ, достигавший примерно восьми – десяти футов в высоту от нижнего края бойницы. Если спрыгнуть на этот выступ, легко можно добраться до безопасного места, держась за стену.

Он напряг зрение и увидел отпечатки маленьких босых ступней на влажной земле. Она жива. Цела и невредима. Он почувствовал такое облегчение, что внезапно ослабел. Сполз по стене на землю не в состоянии двинуться с места.

Вскоре облегчение сменилось яростью. Маленькая чертовка умышленно напугала его до потери сознания! Теперь он в этом не сомневался. Может быть, таким образом она наказывает его за необдуманную попытку увезти ее из Уорфилда.

Потеряв всякую осторожность от гнева, он сделал шаг и упал на уступ. Под тяжестью его тела земля начала осыпаться. Он соскользнул вниз. На одно ужасающее мгновение ему показалось, что он обречен. В последний момент случайно ухватился рукой за куст. Это его и спасло. Весь дрожа, он прижался к кусту-спасителю. Мэриан, конечно, приземлилась гораздо легче, а кроме того, она знает эти места как свои пять пальцев. И все же для нее такие трюки чертовски опасны. Может, она до конца не осознает, какой это страшный риск. Нет, ему не понять, как работает ее маленькая хитрая головка.

Когда нерпы немного успокоились, он начал осторожно пробираться вперед, прижимаясь к стене. Вслед за Мэриан. Она над ним неплохо посмеялась, но, видит Бог, она очень ошибается, если считает, что избавилась от него.