Текст книги "Пререкания с кэгэбэ"

Пререкание восьмое

5.12.2002 меня пригласили в полицейское отделение «Мория» в Иерусалиме по жалобе против меня. При входе в полицию сдал на хранение мой пистолет. Полицейские украли его. 9.2.2003 я обратился в суд против полиции государства, дело №1488/03. Суд состоялся 16.7.2003. Ни пистолета не вернули, ни денег за него не получил. «Жалоба», по которой вызывали в полицию, провалилась, но на мои обращения вернуть пистолет не реагировали. Прошли шесть лет. Начал забывать, что он когда-то был у меня. Но вот пришлось пойти в полицию – из-за пистолета. После посещения полиции написал письмо.

20.7.2009. Госконтролёру: Полицейские украли мой пистолет 5.12.2002, который я сдал на хранение при входе в полицейское отделение «Мория» в Иерусалиме. 16.7.2003 был суд «Михаэль Бабель против Государства Израиль (полиции Израиля)» с требованием вернуть украденный пистолет. Судья выслушала меня и адвоката государства и решила, что судебное постановление пришлёт по почте. И послала 31.8.2003. Полтора месяца сооружала «судебную законность» в государстве беззакония. Слова в судебном постановлении: «Было рекомендовано следственным отделом полиции аннулировать разрешение на оружие. По этой рекомендации было направлено соответствующее обращение министерству внутренних дел и 17.2.2003 аннулировано разрешение на оружие министерством внутренних дел».

Но было не так. 9.2.2003 я открыл суд «Михаэль Бабель против Государства Израиль (полиции Израиля)» с требованием вернуть украденный пистолет. Вот тогда спешно сварганили «законное основание». На конверте письма об аннулировании разрешения на оружие было написано «срочно». А само письмо заказное, но брошено в мой почтовый ящик в подъезде.

Украли 5.12.2002 и держали незаконно до 17.2.2003.

Я обратился в суд 9.2.2003, а моё разрешение на оружие аннулировали 17.2.2003

Сварганили «законность» уже после моего обращения в суд!

И теперь не возвращают «законно».

Пули и предметы к пистолету я положил на стол охранников при выходе из здания суда перед выходившим рядом адвокатом-прокурором, который представлял государство-полицию на суде, – пусть и это будет их долгом, ведь украли не только пистолет, но и всё это, ставшее ненужным.

Необыкновенно интересно: покушение на меня было 6.7.2003, за десять дней до суда по пистолету и за три дня до передачи книги «Прощай, Израиль… или Последняя утопия» в печать – чтобы не было ни книги, ни суда! А несостоявшимся судом и состоявшимся покушением можно навесить много лапши на уши гомососов, населяющих кэгэбэ, через теле-радио-оболваниватель.

Главная тема книги – массовый завоз неевреев, евреи – меньшинство в многонациональном государстве, поэтому неизбежен обвал государства в 2018 году. Почему обвал и почему в 2018 году? Ответ в книге.

Вот государство и спешило ликвидировать меня. Но нет самомнения на свой счёт – был бы в последних рядах в пантеоне многих тысяч уже уничтоженных способом израильского гулага.

Три группы убийц спешили вытащить меня на три разные расстрельные точки, и одной группе убийц удалось выполнить государственное поручение большой важности – а как же! – если столько убийц задействованы.

Не государственная структура не посягнёт на такие уважаемые расстрельные площадки государства.

Расстрельная площадка в районе Гило, которая простреливается из арабской Бейт-Джалы, известна всем. Один раз я был приглашён туда, но у убийц не сработало что-то в тот день, а от второго настойчивого приглашения туда отказывался. Расстрельная площадка в Биньяней Сапир в Иерусалиме известна мне после покушения на меня в 2003 году. И только расстрельная площадка в Гар Адар под Иерусалимом была не известна мне. Туда, за несколько дней до покушения, настойчивый женский голос срочно приглашал сделать неизвестно какой чертёж неизвестно кому.

Через шесть лет после покушения, привлекла моё внимание новость на «Седьмом канале»: «В Гар Адар, где проживают многие сотрудники армии и других служб безопасности, каждое утро приезжают до шестисот рабочих (арабов – М.Б.)». Вот так узнал про эту расстрельную площадку, где службы убийства, под видом арабов, и арабы, наводимые на цель службами убийства, – часть израильского гулага.

Я обратил внимание судьи, что меня оставили безоружным перед покушением. Молодой адвокат-прокурор государства, молодой убийца, розовощёкий и сдобный на хороших харчах, развалясь, как это только возможно на стуле, и нагло улыбаясь, сказал ехидно, что придуманным покушением я рекламирую свои книги.

Не знаю, кому судья сказала: «Я не могу решить все проблемы этого государства». Но она решила и эту проблему этого государства, а не мою.

Прошло шесть лет от кражи пистолета и от суда по пистолету. Готовясь к последнему песаху, нашёл в заначке ещё сто пять пуль, о которых забыл, но вспомнил бы, когда надо было идти в тир на обязательную раз в году пристрелку. Продать их некому – никто не купит. 23.2.2009 пошёл с этими пулями в ближайший полицейский участок «Цион», чтобы приложили к моему пистолету, что увеличивает долг полиции-государства передо мной.

В проходной полицейский потребовал оставить пули у него и предложил мне сказать в приёмной, что пули находятся в проходной. В 11:00 я был в приёмной, которая рядом с проходной. В приёмной был дежурный полицейский, а я стал единственным в очереди на приём. Спросил дежурный, что мне надо. Сказал ему, что в 2002 году в полицейском отделении «Мория» полицейские украли мой пистолет, а я вот нашёл ещё пули к пистолету и хочу их сдать. Дежурный смотрел на меня и молчал. Из ближайшей клетушки приёмной вышел полицейский, вопросительно посмотрел на меня. Повторил ему слово в слово. Сказал он, что занят с людьми, и ушёл в свою клетушку. Потом из дальней клетушки вышла полицейская, спросила, что мне надо. Повторил и ей. Не ответила, ушла в свою клетушку. Навести справки по сказанному мной – не проблема. Дежурный делал своё дело, а я в одиночестве слонялся по приёмной. В 11:30 все три полицейских стояли передо мной. Дежурный махнул рукой: «Уходи!» «А как пули?» – спросил я. Снова махнул рукой: уходи.

Это надо же! – без документа о сдаче пуль, без фамилии сдающего, без количества пуль, без причины сдачи, без дела, с которым это связано – уа!

Убийцы, одним словом.

И я пошёл».

6.8.2009. Ответ госконтролёра: Вот мы объявляем вам, что мы обратились к полиции Израиля получить данные по делу вашей жалобы о пулях, которые вы оставили в отделении полиции «Мория».

8.9.2009. Ответ госконтролёра (Письмо оказалось в моём почтовом ящике почтового отделения Рамот 8.10.2009. Заказное письмо! С запозданием в месяц! – М.Б.): В продолжение к нашему письму от 6.8.2009 объявляем вам, что руководитель отдела расследований в отделении полиции «Мория» ответил на наше обращение по делу вашей жалобы, передал, что по проведённому расследованию не найдено, что полиция задержала или получила от вас пули к оружию, как вы утверждаете. Если есть у вас дополнительные данные – как-то имя полицейского, пожалуйста, передать это нам быстрее, чтобы можно было снова обратиться в полицию и затребовать их ответ.

Госконтролёру: Я обратился с жалобой к госконтролёру 20.7.2009 против отделения полиции «Цион», дело №406921.

Из первого ответа госконтролёра мне от 6.8.2009 следует, что госконтролёр обратился за разъяснением в отделение полиции «Мория».

Почему госконтролёр обратился в отделение полиции «Мория», ведь пули я принёс в отделение полиции «Цион» и жалуюсь против этого отделения?

Чтобы запутать дело и чтобы дать время отделению полиции «Цион» ликвидировать всякие следы в деле.

Почему второе письмо госконтролёра мне от 8.9.2009 (на конверте дата 10.9.2009) оказалось в моём почтовом ящике почтового отделения Рамот 8.10.2009 (заказное письмо!) с запозданием в месяц?

Чтобы дать ещё месяц отделению полиции «Цион» ликвидировать всякие следы в деле и чтобы задержать мой ответ госконтролёру на месяц, что облегчает закрыть дело.

Почему госконтролёр требует от меня имена полицейских? Разве нельзя выяснить, кто те двое полицейских в проходной будке, которые забрали пули, и кто те трое полицейских, которые ровно в 11:00 23.2.2009 буквально выгнали меня из отделения полиции?

Потому что уже успели уничтожить списки дежуривших.

Даже если будут фамилии полицейских, ничто не помешает госконтролёру закрыть дело за «недостаточностью фактов».

Ответ госконтролёра: Вслед за вашим разъяснением мы вернулись и обратились к командиру отделения полиции «Цион» для проверки вашей жалобы о неполучении квитанции о передаче пуль к пистолету в их отделении. После получения ответа и его проверки вернёмся к вам и сообщим.

Госконтролёру: Когда пришёл этот ответ от госконтролёра (28.10.2009), позвонил кто-то из отделения полиции «Цион». Спросил, что мне надо. Ответил ему, что ничего не надо. Я его ни о чём не пытал, а он помолчал немного, думал об этом фрукте, до которого, как они полагают, ещё не добрались только по случайности, но обязательно доберутся, и лишь потом сказал, что у них порядок – всё сдают на склад. Теперь была моя очередь: не только всё думать «убийцы!», а для приличия, хоть что-то сказать, но мне нет дела до их склада, я не из контроля, но что-то надо было сказать, и сказал, что могли бы и квитанцию дать. Это не моё предложение, а госконтролёра – удовлетвориться квитанцией. А по мне можно и без квитанции – по такому пустяковому делу. Ведь по другим делам со мной, более громким, ни ответа, ни привета от них. А он спросил: это всё, что вы хотите? Буду я ему говорить всё, что я хочу? На этом распрощались.

Квитанцию не прислали.

Ответ госконтролёра: Из отделения полиции «Цион» довели до нашего сведения, что вслед за телефонной беседой, которая состоялась с Вами из отделения, проверили записи передачи на хранение в полицию и не найдена никакая передача на ваше имя, и полицейские, которые работали в день происшествия, тоже не помнят подобного происшествия, о котором вы жалуетесь. В проверке, которую провели также с ответственным за оружейный склад в отделении «Цион», не видно, что сдано вами какое-то снаряжение в этот день. По этим причинам и при наличии возражения полиции, что из-за продолжительного времени, которое прошло со времени происшествия, о котором вы жалуетесь, трудно проверить детали обсуждаемого происшествия, решили мы о прекращении проверки вашей жалобы на этой стадии.

Госконтролёру: Где сто пять пуль? Убийцы!

Я протестую, что госконтролёр – госзащитник государства кэгэбэ.

Ответ госконтролёра: Как передали мы вам в нашем письме от 6.1.2010, полицейские, которые были на посту при входе, о чём ваша жалоба, не помнят похожего происшествия, о котором жалуетесь, и также проверка, проведённая у ответственного за склад оружия, не выявила, что сданы вами пули к пистолету, как вы жалуетесь.

По этим причинам и из-за большого перерыва во времени, которое прошло от обсуждаемого происшествия, очень трудно сегодня проверить происшествие. Вместе с этим, если есть у вас существенная опознавательная подробность, как имя полицейского (даже только имя), который сидел на посту, где, по вашей жалобе, вы оставили пули, вернёмся и обратимся к заместителю командира отделения, чтобы вернулись и попытались выяснить и проверить, что случилось с пулями, которые вы оставили там.

Госконтролёру: Министр полиции обязан знать, кто эти двое, которые забрали у меня пули, и кто эти трое, которые выгнали меня, и работали в отделении полиции «Цион» 23.2.2009 в 11:00 – 11:30. Вот его и спросите.

А что, все пятеро врут? И женщина?

Убийцы на службе государства-убийцы.

4.2.2010. Ответ министра внутренней безопасности (полиция): Темой вашего обращения занимается госконтролёр, поэтому нет места министру заниматься этим.

Министру внутренней безопасности (полиция): Обсуждаемое: Уклонение министра от министерской ответственности. Письмо министра от 4.2.2010. Письмо министра от 4.2.2010 – полное удовольствие, что пулями и полицейскими занимается госконтролёр. Но госконтролёр закрыл тик этот ещё 6.1.2010! Министр знает об этом. Министр знает, что госконтролёр не сыщик Шерлок Холмс, не комиссар Мегрэ, не статский советник Фандорин. Госконтролёр путает полицейское отделение «Цион» с «Мория»! Министр знает об этом. Госконтролёр запрашивает на складе «Цион», есть ли запись о пулях, которые сдал Михаэль Бабель. А эти пули просто отняли у него, а его выгнали! Министр знает об этом. Господин министр, займитесь этим делом или я вот натравлю на вас госконтролёра, у которого меньше прав, чем у автобусного контролёра. Которого придумали большевики, захватившие власть, чтобы возле государственной кормушки были только подобные вам. Чтобы власть всегда была «наша»! Покрывающие убийц – главные убийцы. Вот и решайте между собой, кто из вас главнее в покрывании убийц.

Госконтролёру: Уклонение министра от министерской ответственности. Покрывающие убийц – главные убийцы. Вот и решайте между собой, кто из вас главнее в покрывании убийц.

Ответ госконтролёра: Нет у нас ещё что-то добавить вам в том, что передали вам в наших письмах от 6.1.2010 и от 11.3.2010.

…Через год посетил полицейское отделение «Цион» по поводу многочисленных за год, как и каждый год, приставаний и преследований.

При входе в отдел приёма жалоб столкнулся с дежурным в тот день, когда полицейские украли у меня пули. Это он тогда выгнал меня отсюда. Он мгновенно узнал меня не без страха в глазах.

Уверен, мои пули нашлись, но не для меня – дать мне такой козырь! В мафиях сурово – рядовой ничего не утаит от главаря.

Он ожидал от меня какого-то хода, но я прошёл внутрь отдела приёма жалоб и оказался вторым в очереди на приём.

Подошёл офицер, спросил первого в очереди, что у него, потом спросил, что у меня. Сказал ему, что меня преследуют. А он со смехом сказал мне идти отсюда и пригласил первого в очереди следовать за ним и пошёл по коридору в свою комнатку. По дороге возле ксерокса работала полицейская, сказал ей, смеясь, что вон того преследуют. И показал через плечо на меня.

Нет, я должен увековечить его имя. Пошёл за ним, он уже сидел за своим столом. Спросил его имя. Он охотно нацарапал на бумажке. Его каракули я не понял. Сказал ему, что сам хочу записать. Он охотно выпятил свою грудь, где на табличке его имя: Дагар Маджад.

Его каракули храню.

Пререкание девятое

Предвыборная молитва Михаэля Бабеля.

Г-споди, дай дождь, ливень, грозу, град, снег, гололёд, холод, ветер, ураган, цунами.

Чтобы гомосдомики попрятались по тёплым углам.

А гомососики не оторвались от телевизоров.

Чтобы пьянь упилась.

А любители шашлыков зажрались.

Чтобы партийцы испугались.

А студентики заеблись по кампусам.

А я пойду.

Пустое.

Некуда.

Кругом только стукачи.

И убийцы.

Пререкание десятое

1.11.2008 шаббат вышел в 17:26. А в 19:00 ко мне постучали. Не громко, так делают сын и его семья, живущие недалеко, или соседи по дому, по району.

Да ещё в такое время, когда дверь открывается сразу, как в шаббат.

Но я не открыл, а посмотрел в глазок: вижу человека в мотоциклетном шлеме – значит посыльный. Без долгого звонка в дверь? Тихонечко. Не бывает.

Чуть приоткрыл дверь на короткой цепочке. В узкой щели вижу: человек держит высоко бутылку кока-колы, которую дарят к пице, доставляемой на дом. Человек спрашивает: «Заказывали пицу?» – «Нет», – отвечаю. Называет мой адрес. Повторяю, что не заказывал. Человек разворачивается и быстро уходит.

Ни слова возмущения обманщиком, который прячется за дверью, ни оскорбительного слова за убытки с пицей, ни тихих проклятий демонстративно во весь голос за убытки с поездкой.

Произошло то, что ни разу не случилось в этом кэгэбэ, – клиент всегда прав.

Позвонил сыну, чтобы проверил в пицериях нашего района. Он обзвонил всех – ни у кого не было вообще заказов с нашей улицы.

Я обсудил с ним, что вряд ли из центра Иерусалима повезут пицу в наш отдалённый район по принятой здесь цене. А кому охота заказывать откуда-то дорогое, когда здесь хороший кашрут?

Сын посожалел, что я не поинтересовался у человека, из какой пицерии пица.

Я понимал, что не бывает лучше, чем Всевышний ведёт меня. Но не знал, что ответить сыну, и сказал, что всё было правильно. Через некоторое время я уже знал. Позвонил ему и объяснил: если бы человек назвал пицерию неправильно, тогда не о чем тут говорить, а если бы назвал какую-то пицерию, то, зная меня, что скоро устрою проверку, у кэгэбэшников быстро будет готов ответ, и из названной пицерии ответят, что да, был заказ – вот тогда действительно не о чем тут говорить.

Так все ведут себя в кэгэбэ – от профессора с рентгеном пули в грудной клетке Рабина до простого колхозника-кибуцника. Все хотят жить.

А быстрый и тихий уход человека от моей двери – он не мог самодельничать, ему было сказано, что всегда благодарный Михаэль откроет дверь.

Но случилось непредвиденное: впервые за десятки лет, что живу здесь, я только чуть приоткрыл дверь на короткой цепочке.

Даже не знал, как она защёлкивает, но она сработала, с помощью Всевышнего.

Через три дня митинг памяти Ицхака Рабина – ещё одна попытка убить к сходняку убийц убиенного.

Крови они хотят.

Ритуальной.

На празднике идолопоклонников.

И так из года в год требуют крови.

Моей.

Чтобы праздник был праздником!

Это только один способ из тысячи способов убить по методу израильского гулага.

Пререкание одиннадцатое

21.3.2010 утром отправил письмо министру полиции и госконтролёру: «Покрывающие убийц – главные убийцы. Вот и решайте между собой, кто главнее в покрывании убийц».

А уже 22.3.2010 в девять вечера был звонок, и когда я после девяти вернулся с урока «ежедневная страница», дочь дала мне номер телефона 02—6765288 позвонить какому-то Ронену.

Звоню. Ронен у телефона. Голос немолодого человека, спокойный, внушает доверие, располагает к беседе в позднее время, без дневной спешки и скорых решений.

Оказывается, что я ещё кому-то нужен – что-то начертить. Но незнакомец не сказал, что именно надо начертить. Всегда говорят, о чём идёт речь, ведь всегда хотят знать, специалист ли этот неизвестный.

А он не сказал, чтобы я не отказался сразу, мол, это не черчу. Завлечь меня надо умеючи.

Известно, что после покушения я не принял по телефону ни одного предложения по работе от незнакомых и без рекомендации.

И чтобы я не задал профессиональный вопрос, который окажется каверзным.

Поэтому выбрано время, когда я не дома, чтобы оставить номер не переносного телефона, который выглядит солидно, то есть имеется адрес, а не какой-то переносной подозрительный, как у всех тех, которые завлекали меня на покушения.

И чтобы я звонил, хоть с маленьким, но интересом.

А дальше – ловкость голоса и никакого мошенничества.

Вот только не помню за долгие годы, чтобы какой-то незнакомец так поздно звонил по работе. С таким мягким голосом и без совести – ещё одна ошибка.

«Как вышли на меня?» – спрашиваю его.

«В интернете нашёл», – говорит.

За все годы интернета впервые слышу, что меня там нашли. Меня находили в телефонной книге «золотые страницы» в разделе «чертёж». Но это было очень редко, и все они были шустрые, куда-то спешили. А у Ронена обстоятельный и обходительный голос, без всякой спешки.

Но я уже не только не плачу несколько лет за рекламу в «золотых страницах», но и попросил снять меня, потому что это только в их интересах давать одну бесплатную строчку любому специалисту, чтобы он потом добавлял платные строчки. А в моих интересах спросить позвонившего, кто ему рекомендовал меня.

Все, искавшие мою душу, ссылались на «золотые страницы».

Теперь знают, что меня там нет, остаётся одно сказать: в интернете нашёл. На этой мусорной свалке есть всё.

Но у солидного человека, каким старался выглядеть Ронен, всегда есть, к кому обратиться по любому вопросу, особенно по такому деликатному, как чертёж – не засор же это в канализации, чтобы прочистить который, ещё много думают, кого вызвать.

И не из интернета.

Ответил «Ронену», что я давно уже не работаю. А он говорит, что надо совсем немного начертить.

Нет, твёрдо говорю, что уже не молод, и повторяю, что давно не работаю. А он своё гнёт, что вот покажет мне, как это немного и просто.

Так и не сказал, что именно чертить.

С его голосом, который говорит о его хорошем положении на социальной лестнице, да и с его возрастом, при котором уже есть полезные связи, – приставать к какому-то чертёжнику из мусора интернета? Да ещё «русский»! Да ещё старик! Да ещё артачится! Случалось, меня уговаривали, только если уж несчастный какой – бывали такие, которые чувствовали, что помогу. Но тут голос не заискивающий, а обстоятельный.

И проникновенный.

У нерядовых кэгэбэшников в том кэгэбэ был такой проникновенный голос и генеральский чин.

А после моего опыта с «Морисом» из Бейт-Джала, с «Гидоном» из Биньяней Сапир, с женщиной с настойчивым голосом из Гар Адар, с Арье-курди из Гила и ещё с другими – требовался с их стороны только генерал.

Такой генеральский интерес к объекту только при задании государственной важности.

И тщательность, с которой проводится израильский гулаг – высочайшая!

Поголовное незнание о нём.

Отключил телефон.

А звонили из одного из центров по убийствам, а не из какой-то там мафии, у которой центр заказывает убийства. Что подтверждается не только похожестью голоса, а похожестью на израильский гулаг.

Из которого я временно вернулся.

Но из израильского гулага не возвращаются, что я уже доказал не на своём примере.

Это из того гулага некоторые возвращались.

Теперь остаётся доказать это на своём примере.

Докажу.

Но кэгэбэ очень высококвалифицированный.

Никто не пикнет.

Но обвал приблизится.