Текст книги "В поисках дома"

Громкий звонок мобильного телефона разбудил его спустя несколько часов. Отец. Парень нехотя поднял трубку.

– Да?

– Как дела? – голос отца звучал сухо, как и всегда.

– Неплохо, вот только проснулся, – ответил Франц.

Недолгая тишина в трубке сменилась помехами, затем снова послышался голос с другой стороны.

– Как там, тебе нравится?

– Да, вполне.

Неловкое молчание снова напомнило Францу о его жизни дома, отчего он захотел положить трубку.

– Когда назад?

Пока не решил, я ведь здесь только второй день, – Франц явно давал понять, что не хочет об этом говорить.

– Хорошо, пока.

Отец не дождался прощания сына и положил трубку. Оставшись в тишине, Франц ещё некоторое время сидел на кровати и смотрел в стену. Решив развеять наступающую грусть, он направился в душ.

Ванная комната была выложена белоснежной плиткой, а рядом с раковиной стопкой лежали чистые полотенца. Настроив воду, Франц снял с себя одежду и встал перед зеркалом. Голубые глаза всматривались в грязное лицо, бегая от одной черты к другой. Растрёпанные пшеничные волосы спадали на плечи, а светлая щетина делала молодого человека похожим на бродягу. Сейчас было особенно забавно то, что обычно девушки находили Франца привлекательным, и он, разглядывая себя, решил, что ему всё время лукавили. Парню стало не по себе от мысли, что таким неряшливым его видели люди и Тейн. Решив побриться после, Франц забрался в ванну. Тёплая вода расслабляла тело. Погрузившись в неё полностью, он откинул голову назад и выдохнул.

Наступил только второй день, а он уже потерялся, спал под открытым небом, познакомился с маори, попробовал пищу Новой Зеландии. «Отличное начало!» – подумал Франц. Неудачи не сильно волновали, ведь ещё с детства мама всегда говорила ему, что «за плохим обязательно следует хорошее, нужно просто уметь ждать», и Франц повторял эти слова как мантру: «Я верю, всё будет хорошо». Так вся жизнь и проходит, сменяя хорошее плохим и наоборот. Закрыв глаза, он увидел перед собой чарующий пейзаж. Низко летящие облака покрывали вершины гор, а на раскинувшихся полях паслись лошади и овцы. Высокие деревья тянулись к солнцу, а густые кусты небольшими группами росли то тут, то там. Порывистый ветер колыхал одежду людей, занятых работой на ферме невдалеке, а шум волн доносился с океана. Франц увидел небольшой дом на холме и решил, что это было бы замечательным местом для жизни. Просыпаясь в таком месте и выходя с утра на веранду, открывался бы прекрасный вид на пленительную природу Аотеароа.

Помывшись и выйдя из воды, Франц побрился и переоделся в чистую одежду. Выглянув в окно, выходящее на соседнее здание, парень посмотрел на небо. По краскам небосвода он понял, что солнце прошло свой зенит и медленно спускается на покой. Времени на прогулки и запланированный поход в музей оставалось всё меньше. Франц собрал свой рюкзак и спустился к выходу из отеля. Уточнив у управляющего администратора местонахождение музея, он вышел на улицу.

Дорога до него заняла всего с десять минут. Быстро пробежав площадь перед музеем, Франц встал под сводами арки на входе. Его занимали мраморные скульптуры и резные столбы, украшающие здание. В Германии много таких мест, но что-то зацепило Франца намного больше, чем пики церквей и фасады театров. Любуясь архитектурой, Франц зашёл в деревянные двери и очутился в большом зале с лестницами на второй ярус. Невысокий старичок с козлиной бородкой оглянулся на вошедшего и, оценив взглядом, вернулся к своему делу. Франц решил спросить у него о той самой знакомой Тейна. Подойдя ближе, парень обратился к старику:

– Извините, не подскажете мне, где я могу найти Элизабет Колдуэл?

Мужчина повернулся и приспустил свои очки. Внимательно осмотрев Франца уже вблизи, он прокашлялся и указал рукой на выход.

– Доктор Колдуэл вышла прямо перед вашим приходом, молодой человек.

Франц изобразил на лице гримасу досады и поспешил догнать женщину, побежав к выходу.

– А как она выглядит? – окрикнул он старика.

– Жёлтые юбка и рубашка, в руках портфель с бумагами, – громко ответил тот и отвернулся.

Франц выскочил на улицу в поисках жёлтого цвета. Десятки людей, сотни автомобилей самых разных расцветок то и дело мешали парню найти женщину. Преодолев небольшую площадь перед музеем, Франц повернулся в сторону высотной застройки центра города. Доктора Колдуэл нигде не было. Парень расстроился, но решил, что зайдёт завтра и всё же сможет пообщаться с ней. Чтобы день не прошёл зря, он отправился прокатиться на яхте или катере.

Франц довольно быстро вышел к воде и высматривал пирс с яхтами. Тут его взгляд уловил что-то необычное. У одного из пирсов было пришвартовано каноэ с парусом. Он точно знал, что это такое. Это был прототип каноэ маори, на котором, по легендам, их народ и прибыл в Аотеароа. Он назывался «Вака». Сорвавшись с места, Франц поспешил скорее узреть это чудо перед собой. Пробежав пирс, он увидел собравшихся вокруг каноэ людей. «Туристы», – подумал он и решил, что сам не против послушать, что ему расскажут. На каноэ с названием «Хоура» стояло четверо смуглых людей из местных, и самый тучный, в очках, громко рассказывал об истории путешествий своего народа в эти места. Франц слушал с упоением, не замечая ничего вокруг.

– Так нравится? – послышался голос со стороны.

Франц повернулся и увидел стоящую рядом с собой женщину лет сорока, в жёлтой юбке и рубашке, с портфелем на руках. Франц только сейчас понял, что стоит с открытым от удивления ртом, и растерялся. Он не знал, поздороваться ему или для начала закрыть рот. Глядя на смущённого парня, женщина улыбнулась.

– Мне тоже нравится. Хоть я сама не раз слышала эту историю, она не перестаёт будоражить во мне чувства.

Элизабет Колдуэл осматривала каноэ.

– А я искал вас, – наконец выдавил из себя Франц.

– Да? – засмеялась она. – Мы знакомы?

Франц замотал головой.

– Я познакомился с человеком по имени Тейн, он посоветовал вас как специалиста, у которого я могу узнать больше о культуре местного народа.

– Вот как? Маори не смог бы рассказать о своей истории лучше меня?

Франц было открыл рот, как внезапно тучный мужчина с каноэ громко спросил: «Есть среди вас желающие прокатиться?»

Франц неожиданно для себя выкрикнул победоносное «да!» и жестом предложил составить ему компанию. Доктор кивнула и проследовала за ним на борт.

Два широких белоснежных паруса развевались на ветру, и казалось, как только уберут швартовы, каноэ ринется на морские просторы и будет рассекать волны с невероятной скоростью. Выполненное из дерева, каноэ оказалось довольно широким, когда Франц ступил на него. Небольшая каюта посередине между мачтами выглядела нелепо, ведь при её размерах в ней поместится максимум пару человек, а по рассказам маори на таких плотах путешествовало намного больше людей. Элизабет Колдуэл, в ответ на замечание Франца, уточнила, что это нужно для хранения продуктов от прямого попадания солнечного света, и всё встало на свои места. Резной руль с задней стороны имел широкий хвост и выглядел внушительно. По бокам предусмотрительно были установлены ограждения из канатных верёвок, чтобы туристы ненароком не выпали за борт.

Франц, Элизабет и ещё три человека забрались на борт, и тучный маори скомандовал отплытие. Отвязав это, больше похожее на плот, каноэ, сопровождающие занялись своими делами. Один встал у рулевой, девушка с парнем поправляли верёвки и держатели парусов, а главный на судне наконец назвал своё имя – Хеке.

– Ну вот, мы перед самыми настоящими представителями коренного народа, не хочешь у них спросить то, что собирался узнать у меня? – спросила парня доктор Колдуэл.

Франц задумался над вопросом и потянулся за своим дневником. Женщина с улыбкой наблюдала, как парень ищет в нём вопросы. Наконец, найдя вечно теряющийся листок, Франц обратился к Хеке. Сразу заваливать маори вопросами было бы неучтиво, и парень решил начать издалека.

– Скажите, а вы устраиваете подобные экскурсии только для туристов?

Хеке снял очки и прокашлялся.

– Нет, не только для туристов, – он сложил руки на груди, – мы занимаемся этим, чтобы укрепить культуру нашего народа. Мы учим молодых людей особенностям управления и мореплавания на исторических каноэ.

– Но большинство ведь знают о знаменитом плавании от одного континента до другого и обратно, как о мифе, – не унимался Франц.

Маори улыбнулся и развёл руками.

– Мы построили копию того самого каноэ и плаваем в открытые воды, тем самым показав всем этим скептикам, что история моего народа не миф, а реальность. На нём возможно переплыть океан, и я приглашаю всех сомневающихся на борт.

Франц жадно записывал всё, что говорил Хеке. Расписав пару страниц, Франц осознал, что вокруг всё стало немного другим. Подняв взгляд, он понял, что они вышли в открытый океан. Парень нервно посмотрел на доктора Колдуэл:

– Мы ведь не собираемся сейчас повторить плавание первых маори?

Женщина рассмеялась и чуть не выронила свой портфель в воду. Облокотившись о канатный борт, она успокоилась и покачала головой.

– Нет, не со мной на борту, – ответила Элизабет.

Доктор Колдуэл мило улыбнулась, и парень отметил её слегка впалые щёки и нежный изгиб улыбки. Женщина казалась ему знакомой: она так была похожа на одну из моделей, что были популярны в Америке, годах этак в шестидесятых. Пышные светлые волосы, яркая губная помада и стройное тело. Несмотря на её возраст, Элизабет дала бы фору большинству молодых девушек. Франц хотел узнать всё о маори, но неожиданно для себя принялся расспрашивать доктора Колдуэл о её жизни. Элизабет поразилась такому интересу молодого человека, но с упоением отвечала.

Родители отдали Элли в музыкальную школу по классу фортепиано, когда девочка училась в средней школе Нортгемптона, недалеко от Лондона. Ей не нравились занятия, и, занимаясь нелюбимым делом, она в тайне от родителей много читала и сдружилась со своей одноклассницей, чьи родители были историками. Слушая рассказы подруги, Элизабет всё больше и больше увлекалась историей. Когда настало время выпуска её из школы, выбор был сделан. Против воли родителей, Элли решила для себя, что станет историком. Университетские годы она вспоминает с улыбкой, ведь там она начала заниматься любимым делом. Прекрасный преподаватель, Уильям Эбигейл, привил ей любовь к малым народам и их истории. Постепенно узнавая новое и открыв для себя направление антропологии, Элизабет с головой ушла в изучение науки. Недовольство родителей выражалось в постоянных ссорах. Не выдержав давления со стороны отца и матери, Элизабет в один из дней сообщила, что собирается отправиться в далёкие страны, дабы изучить малые народы и ареал их обитания, культуру и историю. Попрощавшись со всеми, Элизабет отправилась сначала в Индию, а после в Австралию. Устроившись работать молодым специалистом в один из университетов, она устраивала множество лекций и экскурсий для интересующихся культурой коренного населения.

– Знаешь, определяющим фактором, из-за чего я решила посетить Новую Зеландию, стало отношение белых людей к местному народу, – Элизабет повернулась и посмотрела на Хеке. – Маори воинственный и гордый народ, но они смогли ужиться с ещё более воинственными пришельцами. Их страдания не были такими катастрофическими, как у коренного населения Австралии.

Франц понимал, о чём говорит доктор Колдуэл. Изучая историю в университете, он сам не раз поражался потерям в конфликтах с коренным населением того или иного континента.

– Здесь всё по-другому – люди открытые и добрые. Мне посчастливилось найти достойного мужчину, что работает в колледже, и дальше путешествовать уже не пришлось, я нашла свой дом. А ещё тут самая волшебная природа! – Элизабет подмигнула Францу и указала в сторону горизонта.

Зрелище было неописуемо красиво. Солнце подходило к кромке воды, оставляя на ней длинный оранжевый след, освещая тёплым летним светом морскую гладь. Хеке включил тумблер на коробочке, оказавшейся радио, и заиграла лёгкая тропическая музыка. Оглянувшись, Франц увидел медленно приближающийся к ним город. Каноэ повернуло назад. Закат придавал высоким зданиям загадочности. Манящий ветерок развивал волосы доктора Колдуэл, и Франц отметил, что она очень похожа на его мать, если не чертами, то теплом, которое он чувствовал, находясь рядом с ней. Наслаждаясь моментом, он совсем позабыл про свои расспросы и старался запечатлеть всё происходящее в голове. «Это самое атмосферное и прекрасное путешествие в моей жизни, которое, я верю, никогда не закончится», – думал Франц.

Каноэ медленно подплыло к марине, и всех пассажиров высадили. Франц помог спуститься доктору Колдуэл, и они направились к берегу. Он описывал спутнице свои эмоции и чувства от пребывания в Новой Зеландии, а Элизабет только улыбалась, боясь своими словами прервать поток восхищения молодого человека. Франц согласился прийти на её лекцию в музее в четверг. Выйдя к берегу, доктор Колдуэл посмотрела на часы и, попрощавшись, направилась по своим делам. Парень, недолго думая, подошёл к кафе на берегу. Ему очень нравилась идея сидеть в баре или прибрежном кафе с открытой верандой, чтобы он мог чувствовать дуновение ветра с воды и наблюдать за пляжем.

Заказав себе ужин, он расплатился и сел за свободный столик. Солнце зашло, и включился искусственный свет ламп. Парень достал дневник и перечитал всё записанное за сегодня. «Сколько ошибок!» – пронеслось у него в голове. Исправив их, Франц ещё раз оглядел страницы. Написанный на всякий случай номер отца внизу напомнил Францу, что он здесь не навсегда, и это слегка расстроило парня. Заев дурные мысли неплохим ужином, Франц потянулся и вышел из кафе.

Набережная делилась на две части. Нижняя – песчаный пляж и верхняя, выложенная фигурными камнями, пешеходная улочка, тянущаяся далеко, до самой автострады за холмом. Установленные лавочки и круглые клумбы по всей улице выглядели ухоженно и отлично вписывались в картину улицы для прогулок и отдыха. Франц не торопился в отель, он медленно перебирал ногами и глубоко дышал, стараясь чувствовать этот день как можно дольше. Людей было много. Кто-то катался на роликах, многие ходили друг с другом за руку, а пожилые сидели на лавочках, но все они начинали расходиться, когда время медленно подходило к полуночи. Улица пустела, а кафе наполнялось людьми. Франц уже решил повернуть назад, но тут он уловил музыку, исходящую от небольшой группы невдалеке. Играла гитара, и был слышен уже знакомый язык маори. Загоревшись интересом, Франц поспешил к ним.

Несколько молодых ребят и девушек сидели вокруг клумбы и в своё удовольствие пели песни. По внешнему виду Франц решил, что эти люди играют традиционные мелодии. Длинные волосы как у парней, так и у девушек, элементы полинезийской культуры в виде амулетов и татуировки на лице и руках говорили сами за себя. Франц остановился в десятке метров от них и наблюдал, наслаждаясь песнями. Жадно осматривая всех маори, парень остановил свой взгляд на одной девушке, которая не пела со всеми, а сидела слегка поодаль, как будто стараясь отгородиться от остальных. По её виду Франц разглядел смешанные чувства скуки, печали и досады. Тусклый свет не давал полной картины, но он старался рассмотреть её внимательнее.

Длинные тёмные волосы не были уложены и просто спадали на плечи и ниже, открывая чистый лоб и печальное лицо. Аккуратный нос совсем не выделялся, и только наличие изогнутой линии тени под глазами делало на нём акцент. Плотно сжатые, слегка пухлые губы напомнили Францу губы обиженного ребёнка, которому не купили игрушку. Глаза не были отчётливо видны в темноте, и, всматриваясь пристальнее, Франц понял, что они смотрят на него. Растерявшись, он не знал, что ему делать, и попытался отвернуться, но как будто потерял над собой контроль и не мог отвести взгляд. Задорная музыка плавно ушла на задний план, и Франц был полностью поглощён взглядом девушки. Неизвестные доселе чувства сменялись внутри с невероятной скоростью. Внезапно она привстала и направилась в сторону Франца. Парень не двинулся с места. Спустя мгновение девушка оказалась перед ним. Из-за невысокого роста ей пришлось смотреть снизу вверх, и в свете фонаря Франц разглядел её лицо. Грязью под глазами и на носу оказались веснушки, а раскосые карие глаза слегка прищурились.

– Привет! – нежный голосок прозвучал тихо, но всё равно смог вывести парня из ступора.

– Здравствуй!

Девушка так же рассматривала лицо Франца, бегая глазами, и слегка улыбнулась.

– Чего ты так пристально смотришь на меня?

Францу показалось, что в её глазах заиграл огонёк.

– Я… я услышал музыку и вот… – в голове парня всё смешалось, и он чувствовал себя совсем неловко.

Она заметила его неуверенность и широко улыбнулась.

– А чего смотришь не на них, а на меня?

Франц не мог подобрать слова. Девушка сложила руки за спиной и игриво покачивалась из стороны в сторону.

– Ты показалась печальной, и мне стало интересно, почему в такой чудесный вечер молодая девушка грустит в компании друзей.

– Они не друзья, просто тот, что играет, – она повернулась и показала рукой на парня с гитарой, – сосед, обещал подвезти меня до дома.

Франц не знал, как отреагировать и продолжить разговор. Его общение с девушками в основном сводилось к совместным проектам по университету, и в обыкновенных разговорах с противоположным полом он не был искушён. Ему вдруг стало стыдно, и незнакомка взяла инициативу на себя.

– Меня Кири зовут, – после небольшой паузы она представилась, – а тебя как?

– Меня? Франц, – парень мысленно обругал себя за неуверенность. – Да, Франц.

Ему показалось, что Кири хихикнула. Снова наступило неловкое молчание. Музыка стихла, и был слышен лишь шум прибоя. Музыканты начали собираться, и гитарист окликнул Кири. Девушка в последний раз посмотрела Францу в глаза и пошла к ребятам. Он всё так же не двинулся с места. Ему хотелось сказать хоть что-нибудь, чтобы она ещё немного с ним поговорила, но позвать Кири Франц не решался. Да и что он скажет? Между ними только снова повиснет неловкое молчание. Разочаровавшись в себе, не спросив ничего дельного, Франц сокрушался и наблюдал вслед уходящей девушке. Внезапно остановившись, Кири повернулась:

– Франц! В следующее воскресенье ребята будут играть в баре «He pai te kainga», приходи к вечеру, если снова хочешь послушать музыку, – Кири подмигнула и пошла дальше.

Парень всё ещё стоял неподвижно. «Невероятно!» – то и дело мелькало в его голове.

Тёмная ночь окончательно вошла в свои права, и людей на улице почти не осталось. Маори давно скрылись за поворотом. Франц пытался справиться с нахлынувшими на него чувствами и медленно развернулся в сторону отеля. Он не мог думать ни о чём, кроме девушки. Портрет Кири стоял перед глазами всю дорогу. Пройдя несколько улиц, он вышел к отелю. Отперев дверь в свой номер, Франц нерешительно присел на кровать и выдохнул. «Какой же я дурак!» Он прокручивал весь диалог с девушкой, раз за разом пытаясь ухватиться за голос Кири, за её образ. Тёплая дрожь пробежала по телу. Франц снял одежду и лёг под одеяло. Этот день казался самым сложным в его жизни. Ни проблемы с отцом, ни экзамены в университете не ставили его в тупик, как эта девушка из маори. Засыпая с мыслями о своей нерешительности, Франц крепко сжал кулаки и решил для себя, что станет увереннее, и в следующий раз всё будет по-другому. Следующая встреча будет особенной, и к ней он точно будет готов.

Глава 3

В будильнике не было нужды, ведь во время отдыха в новом мире время не так важно. Франц проснулся и повернулся на бок, чтобы посмотреть на экран телефона. Ещё утро. Он поднялся и протёр глаза. Новый день наступил, а с ним вернулись вчерашние события. Образ Кири как будто ждал его пробуждения, чтобы новой волной нахлынуть на парня. Неужели возможно так глубоко запасть в душу всего после нескольких минут общения? Франц поймал себя на мысли, что он улыбается при мыслях о девушке, даже несмотря на разочарование в себе. Сегодня сил оказалось намного больше, чем вчера, и Франц чувствовал себя увереннее. Достав дневник, он скорее, как будто боясь забыть лицо Кири, принялся рисовать её. На бумаге получался эскиз: девушка сидела на скамье, одетая в традиционные одежды маори, и смотрела вдаль. Проведя последнюю линию, Франц, довольный своим творчеством, положил дневник на стоящую рядом с кроватью тумбу. Умывшись и одевшись, он поспешил на улицу в ближайшее кафе.

На улице светило солнце, и Францу показалось, что здесь всегда хорошая погода. Яркие лучи отражались от окон домов, то и дело слепя парня. Прищур, обычно выглядящий как проявление недовольства на его лице, сейчас соседствовал с улыбкой. Люди и машины спешили по своим делам, и Франц двигался в этом стремительном потоке, как рыба.

Позавтракав яичницей с беконом, парень попытался вспомнить свои планы, но в голову ничего не пришло – день свободен.

– А значит, самое время искупаться!

Франц не заметил, как сказал это вслух, и сидящий рядом мужчина слегка улыбнулся.

– Хорошее настроение – это здорово! Советую сходить к заливу Кэмпбеллс, там чудесные виды и вода хорошая, – проговорил незнакомец и сделал пару глотков из стакана.

– А это далеко отсюда?

– Не местный? – мужчина поставил стакан на стол и повернулся корпусом к Францу.

Парень замотал головой и присел рядом, восприняв обращение мужчины как приглашение разделить с ним стаканчик горячего напитка. Франц попросил у официанта два кофе и уставился на собеседника. Мужчина не ожидал такого, но быстро осушил свой стаканчик и широко улыбнулся.

– Я когда-то тоже приехал сюда и вот уже не меньше тридцати лет живу в Окленде. Ты, наверное, хочешь услышать какие-нибудь истории и советы?

– Да, конечно!

Мужчина заёрзал, выбирая удобное положение. Франц оглядел незнакомца и решил, что тот уже точно вышел на пенсию. Невзрачная, почти домашняя одежда, седина и усталый вид с утра явно давали понять, что человек своё уже отработал.

– Меня зовут Уилл, – мужчина протянул руку.

– Я Франц. Франц Голон.

Они пожали руки, и официант как раз принёс горячий кофе.

– Ну что, парень, скажи, как тебе тут?

– Я в восторге, тут всё такое интересное, красочное, мне очень нравится природа Новой Зеландии! – Франц отпил из стакана и прикусил губу.

– Ого, ты погоди, не говори о природе, пока не побывал на озере Элсмир или на горе Руапеху! – воскликнул старик.

Парень полез в сумку в поисках дневника, но понял, что оставил его в номере.

– Ты чего? – Уилл удивлённо посмотрел на Франца.

– Я забуду названия, мне бы записать, да я оставил свой дневник в отеле, – сокрушался парень.

Уилл засмеялся и чуть не пролил на себя кофе. Франц напомнил ему сына.

– Успокойся, тут для туристов работает хорошая экскурсионная группа, они уж точно покатают тебя по всем красотам Зеландии.

Франц слегка расслабился. Голос Уилла звучал очень убедительно. Мужчина казался ему спокойным и внушал доверие. Он был как будто отражением его дедушки, которого Франц знал совсем недолго, но о котором остались теплые воспоминания.

– А они водят по местам, где живут маори?

Уилл недовольно буркнул и отпил кофе.

– К чёрту маори!

Франц слегка опешил. Его удивило, с какой неприязнью собеседник отреагировал на вопрос.

– Почему? – с детской наивностью спросил парень.

– Ты вот приехал и не знаешь, что половина всех правонарушений приходится на этот малочисленный народ. Ни на какие мысли не наталкивает?

Франц не знал, что ответить, и молча продолжил пить. Вскоре на дне почти ничего не осталось, и он пил скорее для вида, чтобы не продолжать эту тему. Уилл был настроен решительно и агрессивно.

– Я сам их сторонился, да и в Окленде их немного, в основном в пригороде живут…

– Мне за пару дней встретилось несколько маори, и все они были очень дружелюбны, – возразил Франц.

Уильям тяжело выдохнул и с силой ударил стаканом о стол.

– Животные они! Из-за них мой Томми сейчас лежит в больнице, а врачи борются за то, чтобы он не стал инвалидом! Почему нельзя просто быть цивилизованными людьми?

Эмоциональность Уилла поразила парня, и Франц с сочувствием посмотрел на старика.

– Мне жаль… а как такое вышло?

– И мне интересно, как такое вышло?! Ты пойми, мы, мы с тобой, наши народы столетиями шли к цивилизованной жизни, подарили все плоды трудов аборигенам, которые не способны понять и принять это. Сколько лет прошло?

– Со знакомства с европейцами? Больше трёхсот… – вспоминая записи из дневника матери, сказал Франц.

– Это много? Мало? Я тебе скажу – этого достаточно, чтобы из грязных животных стать нормальными людьми.

Францу не нравилось, что Уилл оскорбляет коренной народ, и он сжал кулаки, чтобы контролировать себя.

– Но европейцы также принесли уничтожение лесов, смену уклада жизни и замену ценностей. Маори сейчас всеми силами стараются сохранить то немногое, что осталось от их культуры.

– Чего там сохранять? Палки и лодки? Я вижу, ты не на моей стороне в этом вопросе, но послушай меня внимательно – ты их не знаешь, а когда узнаешь, будешь кусать локти.

Уилл совсем изменился. Из располагающего к себе мужчины он превратился в злобного и недовольного старика. Франц понимал, что ненависть для Уилла оправдана, ведь не бывает дыма без огня.

– Я не хочу ссориться, просто цель моего приезда – как раз история и культура местного народа. Мне неприятно слышать такое!

– Да, правда глаза режет, парень, но я не могу молчать. Показания мы уже дали, скоро полиция их найдёт и посадит, как десятки… сотни других этих… ладно, – Уилл встал и махнул рукой, – мне пора в больницу, спасибо за кофе!

Франц остался сидеть на месте. Ему не понравилось, что их разговор закончился на такой негативной ноте, но было ясно, что Уилл для себя давно всё решил, и они ни к чему бы не пришли в споре. Настроение парня сменилось, и он, расстроенный, вышел из кафе и направился куда глаза глядят, погулять и развеяться. В его голове никак не помещались мысли о том, что народ, которым восхищалась его мама и он сам, так плох, как говорил Уильям. Везде есть плохие люди, странные ситуации, ужасное поведение, но нельзя же говорить, что весь народ виноват и несёт бремя ответственности за каждого человека. Франц допускал, что маори совершают много преступлений, но это не потому, что в самом народе это заложено, а потому что нет достаточного образования, в крупных городах живут в основном европейцы, а коренной народ оставляют на задворках. В его голове появился образ Кири. Представив, что девушка ведёт себя неподобающе, идёт против закона, ему стало ещё тяжелее. Он хотел бы для неё лучшего.

Пройдя в размышлениях пару улиц, Франц остановился и осмотрелся. Он стоял точно на том месте, где ночью разговаривал с Кири. «Вот совпадение!» – Франц улыбнулся и откинул все дурные мысли. Решив не горевать попусту, он перешел на соседнюю улицу и подошел к банкомату. Проверив баланс, Франц выдохнул – «больше чем достаточно». Можно устроить себе праздник, пускай и без причины. Пройдя пару улиц, он зашел в супермаркет, расположенный на Куин стрит, и направился в свой любимый отдел. Быстро выбрав бутылку крепкого алкоголя, он набрал немного закуски и на кассе взял пару пачек сигарет. Расплатившись, Франц удивился такой высокой стоимости продуктов. «Похоже, это мой первый и последний праздник». Сложив всё в рюкзак, он вышел на улицу. Вдохнув полной грудью, Франц задался целью найти себе новое развлечение на вечер. В голове крутились идеи сходить в кино, поиграть в боулинг или искупаться на пляже. Взгляд парня снова был полон радости и счастья, а бутылка отличного скотча за спиной грела душу лучше всего на свете.

Осматриваясь по сторонам в поисках кинотеатра или игрового клуба, Франц решил немного пофантазировать. Выбрав дом, с виду похожий на офисный центр, он мысленно поселил себя в нём и придумывал, как будет ходить на работу по утрам, а работать он будет в музее или университете. Вот его уже отправляют вместе с кафедрой археологов на раскопки или на встречу с коренным населением в дальние уголки острова. У него есть семья, дорогие люди, и он счастлив. Сам того не замечая, Франц шел всё дальше и дальше, и только яркие переливающиеся огни на здании через дорогу заставили его выйти из транса. Огромная вывеска с различными названиями клубов и баров манила к себе, но больше всего выделялась надпись «Бильярд». Припомнив, что ни разу в жизни ему так и не удалось поиграть в бильярд, Франц решительно перешел дорогу, не глядя по сторонам, и зашел в приоткрытую дверь.

Внутри всё выглядело совсем не так ярко и вызывающе, наоборот, томный запах табака и полироли, которую бармен старательно растирал по стойке, вместе с приглушенным светом и негромкими звуками ударов по шарам создавали уютную атмосферу. Народу было немного, всё-таки днём мало кто играет. Бильярд – игра для серьёзных людей, которые после тяжелого рабочего дня расслабляются со стаканчиком крепкого алкоголя. Хотя бы по одному параметру Франц подходил. Парень неторопливо подходил всё ближе к играющим и рассматривал окружение. Бармен иногда бросал свой взгляд на новоприбывшего гостя, но молчал и ничего не предлагал. Обогнув первый пустой стол, Франц подошел почти вплотную к играющим и неожиданно для себя заговорил.

– Здравствуйте, простите, что прерываю, но… могу я сыграть с вами следующую партию?

Высокий лысый мужчина с зубочисткой во рту улыбнулся и жестом пригласил парня к игре. Стоящий чуть справа игрок был, похоже, достаточно пьян, чтобы выразить своё согласие простым морганием. Франц снял рюкзак с плеч и стал рассматривать бильярдный стол. Правила казались парню непонятными, но цель была ясна – нужно просто забить шары в лунки.

Дождавшись завершения предыдущей партии, Франц взял первый попавшийся под руку кий и просто повторял все действия за лысым игроком.

– Как тебя зовут? – потягивая стаканчик с напитком, спросил лысый мужчина.

– Меня Франц, а вас?

– Ингвар.

Франц от услышанного скандинавского имени приподнял брови, но ничего не сказал. Удар по шару, и он отправился в лунку. Первый удар и первая удача. Франц решил не тянуть до дома бутылку и предложил своим новым знакомым разделить с ним выпивку. Сказать, что они обрадовались – ничего не сказать. Стаканы были на столе в долю секунды. Угостив скотчем игроков, Франц деловито расхаживал вокруг стола, делая вид, что понимает, что происходит в игре на самом деле. Ингвар сделал точный удар, и два шара закатились в лунку. Он явно давно играет в бильярд и здесь только расслабляется.

Бутылка пустела, и Франц уже почувствовал себя слегка пьяным. Самое время для разговоров.

– А я вот приехал сюда как турист, а вы? – Франц старался скрыть свою замедленную речь, но у него плохо получалось.