Текст книги "Они хочуть свою образованность показать..."

Михаил Афанасьевич Булгаков
ОНИ ХОЧУТЬ
СВОЮ ОБРАЗОВАННОСТЬ
ПОКАЗАТЬ...

...и всегда говорят о непонятном![1]1
  ...и всегда говорят о непонятном! – Если соединить название фельетона и эпиграф к нему, то получится реплика Дашеньки из пьесы А. П. Чехова «Свадьба»: «Д а ш е н ь к а. Они хочут свою образованность показать и всегда говорят о непонятном».


[Закрыть]

А. Л. Чехов

Какие-то чудаки наши докладчики! Выра-

жается во время речи иностранными словами, а

когда рабочие попросили объяснить – он, ока-

зывается, сам не понимает!!

Рабкор Н. Чуфыркин

В зале над тысячью человек на три сажени стоял пар. И пар поднимался от докладчика. Он подъезжал на курьерских к концу международного положения.

– Итак, дорогие товарищи, я резюмирую! Интернациональный капитализм в конце концов и в общем и целом довел свои страны до полной прострации. У акул мирового капитализма одно соображение, как бы изолировать советскую страну и обрушиться на нее с интервенцией! Они использовывают все возможности вплоть до того, что прибегают к диффамации, то есть сочиняют письма, якобы написанные тов. Зиновьевым[2]2
  ...сочиняют письма, якобы написанные тов. Зиновьевым! – Так называемое письмо Зиновьева было в течение нескольких месяцев предметом обсуждения и споров в мировой печати. Из-за этого письма были расторгнуты подписанные 8 августа 1924 г. договоры между Англией и СССР. Вот что говорил об этом письме сам Г. Е. Зиновьев, видный большевистский деятель, на губернской конференции военных комиссаров 25 ноября 1924 г. (передаем его речь тезисно): «Консерваторы пришли к власти путем явного подлога. Во время хода избирательной кампании значительную роль сыграло так называемое „Письмо Зиновьева", отличающееся от всех других моих писем тем, что оно не было никогда мною написано.
  Ровно за пять дней до подачи голосов внезапно появляется во всех газетах Англии копия письма, приписываемого мне. В нем подробно рассказывается о том, какими способами английским коммунистам захватить власть... Так называемое „Письмо Зиновьева" дало консерваторам по крайней мере один миллион голосов... Оно решило судьбу выборов. Английские консерваторы пришли к власти при помощи фальшивого паспорта и откровенного подлога. Газеты решили исход выборов...» (Известия. 1924. 12 декабря).
  А вот мнение Булгакова по этому вопросу, которое он записал в дневнике в ночь с 20-го на 21 декабря 1924 г.: «Знаменитое письмо Зиновьева, содержащее в себе недвусмысленные призывы к возмущению рабочих и войск в Англии, – не только министерством иностранных дел, но и всей Англией, по-видимому, безоговорочно признано подлинным. С Англией покончено».
  В свете этого булгаковского высказывания и сам фельетон представляется не таким уж безобидным.


[Закрыть]! Это, товарищи, с точки зрения пролетариата – моральное разложение буржуазии и ее паразитов и камер-лакеев из Второго Интернационала!

Оратор выпил полстакана воды и загремел, как труба:

– Удается ли это им, товарищи? Совершенно наоборот! Это им не удается! Капиталистическая вандея, окруженная со всех сторон волнами пока еще аморфного пролетариата, задыхается в собственном соку, и перед капиталистами нет другого исхода, как признать Советский Союз, аккредитовав при нем своих полномочных послов!!

И моментально оратор нырнул вниз, словно провалился. Затем выскочила из кресла его голова и предложила:

– Если кто имеет вопросы, прошу задавать.

В зале наступила тишина. Затем в отдалении зашевелилась в самой гуще и вышла голова Чуфыркина.

– Вы имеете, товарищ? – ласково обратился с эстрады совершенно осипший оратор.

– Имею, – ответил Чуфыркин и облокотился на спинку переднего стула. Вид у Чуфыркина был отчаянный. – Ты из меня всю кровь выпил!

Зал охнул, и все головы устремились на смельчака Чуфыркииа.

– Сижу – и не понимаю: жив я или уже помер, – объяснил Чуфыркин.

В зале настала могильная тишина.

– Виноват. Я вас не понимаю, товарищ, – оратор обидчиво скривил рот и побледнел.

– В голове пузыри буль-буль, как под водой сидишь, – объяснил Чуфыркин.

– Я не понимаю, – заволновался оратор.

Председатель стал подниматься с кресла.

– Вы, товарищ, вопрос имеете? Ну?

– Имею, – подтвердил Чуфыркин, – объясни – «резюмирую».

– То есть как это, товарищ? Я не понимаю, что объяснить?..

– Что означает – объясни!

– Виноват, ах да. Вам не совсем понятно, что означает «резюмирую»?

– Совершенно непонятно, – вдруг крикнул чей-то измученный голос из задних рядов. – Вандея какая-то. Кто она такая?

Оратор стал покрываться клюквенной краской.

– Сию минуту. М-м-м... Так, вы про «резюмирую». Это, видите ли, товарищ, слово иностранное.

– Оно и видно, – ответил чей-то женский голос сбоку.

– Что обозначает? – повторил Чуфыркин.

– Видите ли, резю-зю-ми-ми... – забормотал оратор. – Понимаете ли, ну вот, например, я, скажем, излагаю речь. И вот выводы, так сказать. Одним словом, понимаете?..

– Черти серые, – сказал Чуфыркин злобно.

Зал опять стих.

– Кто серые? – растерянно спросил оратор.

– Мы, – ответил Чуфыркин, – не понимаем, что вы говорите.

– У него образование высшее, он высшую начальную школу окончил, – сказал чей-то ядовитый голос, и председатель позвонил. Где-то засмеялись.

– «Интервенцию» – объясните, – продолжал Чуфыркин настойчиво.

– И «диффамацию», – добавил чей-то острый, пронзительный голос сверху и сбоку.

– И кто такой камер-лакей? В какой камере?!

– Про Вандею расскажите!!

Председатель взвился, начал звонить.

– Не сразу, товарищи, прошу по очереди!

– «Аккредитовать» – не понимаю?!

– Ну, что значит «аккредитовать»? – растерялся оратор. – Ну, значит, послать к нам послов.

– Так и говори!! – раздраженно забасил кто-то на галерее.

– «Интервенцию» даешь!! – отозвались задние! ряды.

Какая-то лохматая учительская голова поднялась и, покрывая нарастающий гул, заявила:

– И, кроме того, имейте в виду, товарищ оратор, что такого слова «использовывать» в русском языке нет! Можно сказать – использовать.

– Здорово! – отозвался зал. – Вот так припаял! Шкраб, он умеет[3]3
  Шкраб, он умеет! – Шкраб – учитель, преподаватель.


[Закрыть]!

В зале начался бунт.

– Говори, говори! Пока у меня мозги винтом не завинтило! – страдальчески кричал Чуфыркин. – Ведь это же немыслимое дело!!

Оратор, как затравленный волк, озираясь на председателя, вдруг куда-то провалился. Багровый председатель оглушительно позвонил и выкрикнул:

– Тише! Предлагается перерыв на десять минут. Кто за?

Зал ответил бурным хохотом, и целый лес рук поднялся кверху.

Комментарии. В. И. Лосев
Они хочуть свою образованность показать...

Впервые – Гудок. 1925. 15 февраля. С подписью: «М. Булгаков».

Печатается по тексту газеты «Гудок».