Текст книги "Лед и сахар"

Мальчик хочет в табло, ты знаешь чики чики чики та

Мальчик хочет в табло, ты знаешь чики чики чики та

Мальчик хочет в табло, ты знаешь чики чики чики та

Объясни-ка братве, чё те надо,

Может, мы принесём, чё ты хошь.

Ты с какого далёкого края?

На тамбовского ты не похож…

Как Саша узнает позже у этой чекистки довольно специфический музыкальный вкус. Ей нравились такие исполнители, как Лорд Пневмослон, Альбина Сексова, Альфа Крокс и прочие маргиналы до имперского времени.

– Итак Саша мы знаем, что ты работаешь на Цукермана, а еще знаем, что у тебя возник с ним конфликт. Давай поможем друг другу. Ну сам понимаешь ты мне, я тебе, – усатый быстро и уверенно от тарабанил, как будто бы заучил наизусть на досуге.

– Путислав, ну что ты та сразу, надо ведь сначала предложить человеку чаю или кофе, усадить его на диван, успокоить, – она говорила и одновременно делала, что говорила, Саша был поражен её заботой, – ну вот так ведь лучше да Саша? Ой извините мы ведь даже не представились. Я Сирень, а этот мужлан с красивыми усами Путислав, очень рады тебя видеть.

– Не могу сказать, что взаимно. Слишком неожиданно вы меня дернули.

– Да ну что ты, успокойся, все хорошо, мы с тобой просто поговорим, как старые друзья, – Сирень подсела к нему на диван, подала чашку растворимого кофе и слегка приобняла за плечи.

– А какой мой интерес, если я вам сдам Цукермана он меня просто расщепит на атомы в своей лаборатории и трупа не останется.

– Естественно мы тебя защитим, придумаем тебе личность новую. О! отрастишь усы, как у Путислава, от девиц отбоя не будет, хихихи! Ну отправим тебя в теплые края, а там делай, что хочешь. Как тебе расклад? – она улыбалась и смотрела ему прямо в глаза. Он не мог отвести от нее взляд. Сирень, подобно древним заклинателям змей ловко контролировала его внимание. Понятно было, что главная здесь она и методы манипуляции у нее были под стать её внешности.

– Хорошо я вам все расскажу! – он просто не мог ответить по-другому. Саша пытался у себя в голове, но он не мог даже подумать слово «нет», как будто кто-то вырвал это слово из его лексикона.

– Вот и прекрасно! – на мгновение она ослабила свою «магию» и Саша выдохнул. Только сейчас он понял, что даже его дыхание было под её контролем.

– Шестьдесят четыре! – громко и четко, не чего не произошло, – шестьдесят четыре! – и опять ничего не произошло.

– Что шестьдесят четыре? Ты о чем вообще? – с недоумением усатый спросил его.

– Шестьдесят четыре! Шукурия пожалуйста, прошу тебя! – заорал он все горло, да так что шея покрылась капельками пота.

– Ну что ты так кричишь мой сладкий, здесь я, здесь.

– Ну наконец-то. Спаси меня, умоляю. Это очень серьезные люди, я думаю, как только я все им выдам, а я выдам, уже почти выдал, так как вон та женщина обладает то ли магией, то ли НЛП, то ли еще чем по хуже и я не могу ей отказать, то они меня закатают в гроб, что уже готовят на первом этаже.

– Понятно, ну ладно приятно было пообщаться удачи тебе в гробу.

– И все! Вот так ты меня здесь кинешь?

– Ну а что, кто так с девушкой общается, ни цветов, ни конфет, сразу к телу, ой, то есть к делу. Мы существа тонкой душевной организации понимаешь ли, нас любить надо, а не использовать, как хочешь. Что скажешь в свое оправдание?

– А что я могу сказать. Прости пожалуйста, я обязательно исправлюсь, в следующий раз вот увидишь. И цветы куплю и конфеты, и е-фон последней модели и е-мобиль, если надо, конечно.

– Ой все вы такие.

– А кто все? У тебя еще кто-то есть? Гулящая получается?

– Это я то? Мальчик будь аккуратней в своих словах, хотя ревность меня заводит, хихи. Ну ладно спасу тебя, – она подошла по ближе и дала Саше легкий щелбан по носу.

– Ну что ты кричишь шестьдесят четыре, шестьдесят четыре, – усатый все продолжал.

– А нет, нет ни чего, паническая атака. Видите ли у вас помещение замкнутое, без окон, мне и поплохело, у меня эта, ну как её, калиострофобия.

– Клаустрофобия Саша, это называется клаустрофобия, боязнь замкнутого пространства, – поправила его Сирень, – вот выпей воды.

Раздался звонок. Путислав взял огромную черную трубку со станции, трубка была со скрученным проводом, а сама станция странная, видимо еще до имперская с круглой прозрачной накладкой с дырками, видимо для пальцев, – да слушаю товарищ майор-лама, что вы говорите, доставить товарища Айсберга лично к вам, а кому его сопроводить, понял, понял, да конечно успеем на вечерний поезд, шалом намасте майор-лама, – у усатого на лбу выступили крупные капли пота, Сирень сидела с открытым ртом.

– Да что тут у вас происходит?

– Откровенно говоря Саша, – Сирень очнулась, как от гипноза, – сам товарищ майор-лама снизошел, чтобы сделать этот звонок.

– И что ту такого?

– Двадцать лет назад он дал обет молчания и ни разу его не нарушал, если ты заметил, ты не мог сказать мне нет и это не просто так, я проходила специальную практику у капитана-ринпоче, ученика мойра-ламы. Видимо ты не простой человек Саша, очень непростой, – Сирень не осознанно отсела от него.

– Это что у вас за такой буддийский отдел КГБ? Тибетские чекисты? Просветленные компетентные органы?

– Мы не можем об этом говорить, это все строго секретно. Скоро все сам узнаешь.

– Я взял билеты, Сирень ты едешь с ним, тебя лично выбрал майор-лама.

– Видимо Шукурия, что-то нашептала майору, пока тот медитировал, – подумал юноша, но ощутив на себе тяжелый взгляд Сирени, он решил, что лучше пока вообще не думать, отдаться потоку так сказать и будь, что будет.

Еду принесли прямо в штаб Сирени и Путислава. Скромный набор союзного чекиста включал в себя суп куриный с овощами, макароны по-флотски, салат витаминный и конечно же компот из красного винограда, как ни как Франция.

– Простая, но в тоже время очень качественная еда, не то, что в забегаловке у Рословой, – уплетая за обе щеки думал Саша.

После еды Сирень позвонила по е-фону, чтобы ко входу подогнали волгу. Она переоделась в гражданское. Платье цвета листьев цветка жасмина, поверх него кожаная косуха, высокие черные ботинки. Волосы собрала в хвост. Дополнила свой образ парой капель духов известного на весь союз парфюмера Артема Газова аромат «Тамбовская кожанка».

– Кучеряво живут у нас нынче чекисты, – отреагировал Саша.

– Это подарок от коллеги, – парировала Сирень.

– Это от этого усатого что ли, ухлестывает за тобой?

– Ты что себе позволяешь щенок! – не выдержал Путислав.

– Мальчики спокойно, сядьте и расслабитесь, я понимаю все на нервах, – Сирень так посмотрела на них, что у них не было вариантов не подчинится, – Путислав все дела на тебе, если что звони не стесняйся. Саша все я готова, пошли нас ждет машина.

Уже через полчаса они оказались на вокзале Сен-Лазар. Не давно он прошел реконструкцию и стал соответствовать всем нормам союзного подземного транспорта.

– Куда мы едем?

– В Улан-Удэ для начала, там нас встретят и отвезут в местный дацан.

– А там у вас штаб просветленных?

– Нет конечно, глупый, там дацан, очевидно же, это святое место для верующих буддистов, как ты представляешь там офис КГБ.

– Не подумал получается. Извини, если задел твои чувства.

– В общем не отвлекай меня, тут везде могут быть люди Цукермана, я все должна держать под контролем, понимаешь?

Не успела она договорить, как Саша почувствовал легкий укол около левого уха.

– Привет! Это Лев, ничего не говори, я выстрелил в тебя нейро-имплантной пулей, просто моргай, два раза это нет, один это да. Извини, что так вышло у Цукермана, но ты сам понимаешь, я не могу ему отказать, это моя работа, ни чего личного. Тебя спасать? Только моргни, и эта дамочка отправится на чаепитие к Аиду, – юноша быстро моргнул два раза, – хорошо, тогда удачи тебе, если нужна будет помощь ты знаешь, как меня найти.

– Пошли давай уже поезд подошел, – она взяла его за руку и резко остановилась, подставив правую руку ко рту она сказала, – снайпер на двенадцать часов, – и тут же дернула Сашу с такой силой, что он от неожиданности, чуть не упал, – бегом я сказала!

– Не бойся за меня Саш, всего тебе хорошего, – связь прервалась.

Потянув руку к месту укола, Саша ничего не обнаружил, видать имплант уже растворился без следа. Спустя пару минут юноша и Сирень уже заняли свои места в поезде

– Представляешь, Цукерман послал снайпера тебя убрать, хорошо, что я его почувствовала, – наконец отпустив его руку, сказала Сирень

– А ты и такое можешь? – Саша напрягся

– Не всегда. Это бывает, как озарение, просто чувствую и все, я это не контролирую.

– Вы взяли стрелка?

– Увы нет, видимо профи, сразу все понял, как только я тебя за руку дернула.

– Жаль, – с облегчением сказал Саша.

– Давай сменим тему. Нам ехать полтора часа. За это время я тебе объясню, как вести себя в присутствии достопочтимого майора-ламы.

– Может все-таки скажешь, что делает буддийский монах на службе у КГБ.

– Ахахах на службе у КГБ, ну ты шутник, конечно.

– А что тут смешного?

– Это КГБ на службе у буддийских монахов, ты же знаешь, как правильно расшифровать этот триграмматон?

– Комитет Государственной Безопасности естественно, что за глупый вопрос.

– Для не посвященных в дела, да это так, но на самом деле Компания Глубокого Бурения.

– Бурения чего?

– Твоей башки, разумеется, ну или любой другой, а если говорить честно, то всех сразу!

– И твоей получается тоже?

– Моей в первую очередь, так как я дала на это свое личное согласие.

– А для чего все это?

– А как у тебя с историей Саша?

– Да вроде бы не плохо?

– Вспомни двадцатый век, две мировые войны, миллионы погибших, еще больше раненых и покалеченных. Вспомни первую половину двадцать первого века. Знаменитое восстание грациозных темнокожих ягуаров против диктатуры людей, которые не едят свинину в Америке, которое в общем-то и привело к её развалу. А еще теракты, провокации, операции, эскалации, цветные революции и прочие ации и юции.

– А дак вот, что имела ввиду Оксана Константиновна под «втиранием дичи» в сороковые в Америке. Ну дак это всегда было, на протяжении всей истории люди убивали друг друга.

– Если честно это была наша операция, но я тебе ничего не говорила. А теперь посмотри, как мы живем сейчас? Мир и спокойствие, лишь редкие случаи на границах Союза.

– Ну дак это заслуга верховного. Он все предвидел еще в начале своей карьеры.

– От части да. Кроме явных и всем понятных вещей, которые были по новостям, Верховный в тайне собирал людей, выдающихся в различных сферах. В первом отряде был майор-лама, комбат-батюшка Никодим, братья Пиларотовы и некий Маэстро.

– В части майора и отца понятно, а кто такие эти братья и этот некий.

– Братья Пиларотовы ученые универсалы. Старший Миша, физик теоретик, а младший Коленька математик. Что насчет Маэстро, не подскажу. Фигура очень загадочная, он всегда ходил в золотой маске и модных костюмах, сшитых на заказ у лучших кутюрье, которых он заставлял нашивать три белых лампаса на брюки и пиджак по бокам, зачем он был нужен команде знал только верховный.

– Ну вот создали этот отряд, а дальше то что?

– Вместе они разработали технологию бурения сознания с целью внедрения одной простой мысли в голову каждого жителя планеты.

– Какай если не секрет?

– Не секрет. Мысль простая, но очень глубокая и достаточная «Кто провоцирует конфликты, тот петушара»

– И что сработало?

– В целом да. «Петушарой» не хотел быть никто. Были конечно нюансы, так как в некоторых странах «Петушара» это вроде даже комплимент, поэтому в последствии разработали различные фразы для каждой отдельно взятой страны.

– Очень интересно.

– Ну ладно мы отвлеклись. Когда предстанешь перед майором-ламой сделай руки лодочкой, вот так, – Сирень показала, как именно, – и поклонись достопочтимому. После того как он заговорит можешь тоже с ним поговорить, но не раньше. И помни перед тобой великий человек, который поддерживает мир во всем мире.

– Понял!

– Ну вроде все тебе сказала, что должна была, отдохни не много, я буду на стороже.

Саша откинул сиденье и закрыл глаза, – Что же Шукурия затеяла? Зачем ей этот товарищ майор? Слишком много вопросов. Связываться с ней пока нельзя, нужно подготовить подарки, правда, как взять их с собой, не понятно? Что же делать? Ладно, придется отдаться течению, других вариантов нет. А что же Цукерман, так просто он меня не отпустит, он единственный знает про Шукурию и видать она ему сильно нужна? Так стоп! Хватит уже себя накручивать! Вот если бы я тогда сразу отказался, быть может и не вляпался бы во всю эту историю? Сучка герцогиня заманила меня в свои лапы! Зачем им нужен был этот Маэстро? А если попробовать подумать начать войну, мне забурятся в голову прямо сейчас? А что такое вообще Шукурия или кто, может это четырехмерный извращенец, который четырехмерно одевается девочкой, а сам меня жестко тролит, ууу сука! Об этом лучше не думать, она может услышать и обидеться. Так все парень возьми себя уже в руки, а то, что ты как «петушара». Опа, а темка, то действительно работает. Даже как-то жутко!

– Почти приехали. При выходе из вагона будь аккуратнее, у Цукермана везде глаза, уши и руки.

– Я все-таки одного не понял, а зачем вы то теперь нужны, полевые агенты, так сказать?

– Не все поддаются «бурению», есть отдельные маргиналы, которых даже майор-лама лично, пробурить не может.

Поезд остановился. Они вышли из вагона. На пироне их никто не встречал. Выйдя на улицу Сирень увидела пожилого лысого мужчину в очках в бордовом пиджаке с крупными звездами на плечах и неком подобии платья того же цвета. Он имел кротовьи черты лица, маленькие узкие карие глаза, слегка вытянутый нос и постоянно улыбался. Не спеша, в ровном темпе они подошли к нему. Не проронив ни слова, майор-лама кивнул в сторону машины и молодые люди подчинились.

– Как странно! – подумал Саша, – и ведь даже, если бы захотел не смог бы дернуться, ох уж эта чекистская магия.

– Ооо какие люди! Так рад видеть вас обоих в добром здравии, – начал майор-лама, – Такие молодые, такие красивые. А ты Сиренечка совсем уже взрослая стала, прям невеста, ахахах.

– Ну что вы Буда Борисович, не вгоняйте меня в краску, – девушка покраснела и кокетливо засмущалась.

– А ты Саша тоже сильно вырос, я помню тебя еще вот совсем таким, – он показал рукой на уровне коленной чашечки.

– Но я вижу вас в первый раз, откуда же вы меня помнить можете?

– Буда Борисович может помнить обо всех людях, особенность у него такая, – сказав Сирень ущипнула юношу за руку, давая понять, что вопрос его был не очень корректен, по отношению к такому уважаемому человеку.

– А нрав все такой же, горячий! Ахахаха!

– Дак ведь ну как же Буда Борисович, он ведь посмел к достопочтимому вам и такое, глупец!

– Это для тебя я достопочтимый, уважаемый и так далее и тому подобное человек, а Саша человек не сведущий, поэтому будь любезна прояви терпение, которому мы с капитаном-ринпоче тебя учили! Ахахах!

– А почему вы все время смеетесь достопочтимый? – уже более почтительно спросил Саша.

– Ну а что мне плакать что ли, я двадцать лет хранил обет молчания, а тут такое дело, ахахах!

– Ваша правда Буда Борисович, – договорив Саша, ушел в сторону от беседы, оставив их на едине, если можно так сказать, ну а по факту просто перестал вникать в их разговор. Достал е-фон, открыл французкую е-газету и начал читать е-посты. На передовице красовался заголовок «Мразян е-банат!?»

Еще не так давно избранный первый председатель горкома партии товарищ Мразян, который сейчас уже отбывает срок в е-крестах. А что же такое? А мы вас предупреждали, что товарищ Мразян личность вполне себе не здоровая и даже опасная! Нашего главреда товарища Айсберга, который начал под него капать, не могут найти уже третий день, а все произошло после их личной встречи. Не на что не намекаю, но мне кажется все очевидно!

Новый старый главред Пьепин

– Вот жук этот Пьепин уже занял мое место! Ну да ладно, все равно дорога в Париж мне теперь заказана. Хотя мне там даже нравилось, особенно вид из окон редакции прямо на красную Эйфелеву башню, сказка, конечно, эх. Да и работа была по душе, жаль, что все так сложилось. – юноша продолжал рефлексировать.

– Саша да не переживай ты! Мы на твоей стороне! Я даже знаю твой маленький секрет, вот. И расскажу, как тебе преподнести ей подарки, ахахаха.

– Если честно, то вы меня не успокоили, а стало еще более жутко, вы Буда Борисович, мысли читать умеете?

– Конечно умею, работа у меня такая, ахахах. Но в твоем случае все проще, у тебя на лице все написано, ахахаха.

– И то ведь верно, совсем себя беречь перестал. Вы ведь мне действительно поможете Буда Борисович, – Саша стал совсем откровенным. Клиент потек, как сказали бы люди профессии его собеседников.

– Конечно поможем, твоя подруга попросила меня об этом. А таким, как она даже я отказать не могу, ахахаха.

– Даже вы майор-лама? – услышанное потрясло Сирень до глубины души.

– Да моя хорошая, но ты не вникай, это не твой уровень допуска. Твоя задача охранять данного молодого человека. Он важен для нас и для всего человечества, ахахаха.

– Так точно товарищ майор-лама. Будет сделано!

– А мне вы про нее расскажете? Очень ведь интересно.

– А что ты сам у нее не спросишь, ахахаха.

– Дак вы ведь знаете почему Буда Борисович, – уже совсем скромно и с большим почтением произнес юноша.

– Конечно знаю, но ведь я тебе уже сказал, что с этим проблем нет, приедем в дацан и в свое время я тебе все расскажу, ахахаха.

Этот постоянный смех майора-ламы действовал на Сашу и Сирень гипнотически, уходили все тревоги, на душе становилось так легко и спокойно, словно ты приехал на рыбалку и на улице тепло, светит солнышко, поют птички, в речке плещется щука, а в рюмке плещется чай. Так постепенно в машине воцарялась атмосфера любви и взаимопонимания.

– Великий человек этот майор-лама, – подумал Саша и тут же смутился, увидев его улыбку.

В это время в штабе Цукермана царила совершенно противоположная обстановка.

– Суки я вас всех закопаю! Ну ладно эти два долбаеба Биб и Рок, но ты то Лева, ты же мой лучший человек, как ты его упустил?

– Виноват Лазарь, можешь меня наказать.

– Вот уж будь уверен накажу. Биб ударь его в пах!

– Получай! – Биб с размаху со всей своей дури ударил Льва по причинному месту и заржал, как дурак.

– А ты че ржешь? Рок сделай с ним тоже самое!

– Да шеф!

Уже двое мужчин валялись на земле и плакали, как дети от невыносимой боли. Цукерман лично уложил на землю третьего тем же приемом.

– Вот видите до чего вы меня довели! А я так-то ученый! Сил на вас нет.

– Лева, ничего не хочу слышать, даю вам две недели, чтобы Айсберг был здесь.

– Сделаем все в лучшем виде, – прокряхтел Лев.

Волга подъехала к дацану. Молодые и не молодые люди вышли. Гостей и мойра-ламу встречали юные подаваны, укутаные в красные и бордовые тряпки.

– Ты была такой же, когда училась? – Саша вполголоса спросил девушку.

– Ага! И волосы тоже стригла в ноль. Можешь представить меня лысой?

– Это печально у тебя очень красивые волосы, ты отлично выглядишь с ними.

– Ну спасибо! Только давай потише, а то глядишь Буда Борисович еще посватает нас, поверь мне он может.

– А что это вы тут шепчетесь, ууу? Может вас одну комнату поселить, настряпаете мне юных учеников. Ахаха!

– Я же тебе говорила! Вот сам видишь! – расчувствовалась Сирень, а её лицо уже почти слилось с цветом пиджака майора-ламы.

– Так ну все хватит, пойдем покажу вам ваши комнаты или может быть комнату, ахахаха.

– Ну Буда Борисович, хватит уже пожалуйста!

– Рядом с этим майором Сирень уже не казалась матерой чекисткой, какой казалась при первой встрече, милая, симпатичная девушка, очень даже приятная мне, – думал Саша, – а майор все улыбался и улыбался, – эх надо бы поаккуратнее конечно думать, а хотя что толку он все-равно все видит насквозь.

Буда Борисович взял молодых людей под руки и проводил их в отдельно-стоящий домик, небольшой, но функциональный. Общая кухня-столовая и уборная с душем, две раздельных спальни, вот, пожалуй, и все. По-буддийски скромное убранство, никакой роскоши и излишеств, даже техники никакой не было. На кроватях лежали новые наряды, наподобие тех в которых были юные подаваны, только размером побольше.

– Все отдыхайте мои хорошие, с дороги, устали, наверное. Примете душ и переоденьтесь, чтобы не привлекать лишнего внимания.

Саша пропустил вперед девушку, все-таки союзное воспитание предполагало соблюдение определенного этикета. А сам прилег на диван в столовой в ожидании. Когда Сирень закончила, юноша уже был в отключке. Тихонько подойдя к нему, девушка села рядом на табуретку и стала изучать его лицо.

– Хм, а он принципе и ни чего. Волевой подбородок, да и вообще лицо достойное союзного мужчины. Интересно, а откуда этот шрам над бровью, поди подрался из-за какой-нибудь девочки, а может быть просто упал, так скорей всего он наврал своим родителям, а они и не подали виду, хотя понимали, что он врет, любят, наверное, его очень сильно, а может любили, странно вроде наводила справки, а про родителей ни чего не нашла, эх, вот что мне с ним делать?

– Понять и простить, разумеется, – открывая глаза сказал юноша.

– Ой я вслух что ли все это говорила? А за что простить то? – слегка испугавшись от неожиданности, что получилось довольно мило, сказала девушка.

– Вот за это! – Саша взял её за руку и потянул к себе, не обнаружив какого-либо сопротивления, он нежно обнял Сирень и поднес свои губы к её, почти до точки не минуемого контакта, но опять же из-за своего воспитания, оставил последний шаг за ней.

Прошла всего лишь доля секунды, а ему казалось, что девушка колеблется уже целую вечность.

– Ну что же ты тянешь, давай, давай! Вот я весь твой, просто возьми, я абсолютно открыт. Не томи прошу! – уже жалея, что сразу не дошел до конца, тревожился юноша, а её сладкое и теплое дыхание лишь еще больше распаляло его.

Как оказалось не зря он ждал. Томление лишь добавило вкуса. Её губы завершили начатый им маневр, и они слились в одно существо. Цельное, гармоничное, самодостаточное. С герцогиней все было иначе, там сила, как мячик для пинг-понга скакала от нее к нему и обратно, здесь же было полное единение, словно две капельки воды, схлопнулись в одну большую. Сирень ловко скинула с него остатки одежды, взяла за руку и потащила в душ, – вот ведь снова придется мыться, тратить воду, могли бы и сразу вместе помыться, это так не экологично, но ведь я не могу с грязным, это не гигиенично, эх, ах, – ощутив поцелуи на своей шее, водоворот её мыслей остановился и вновь она полностью отдалась мистерии чувств. Омывая его тело, словно древнеегипетская рабыня, она разглядывала его ноги и руки, бедра и живот, плечи и спину, не пропуская ни один сантиметр. Он чувствовал ее покорность, но покорность эта была скорей проявлением силы, нежели слабости. Резко развернув девушку спиной к себе, он прижал ее к стенке ванной комнаты и начал грубо совершать толчки, покусывая мочку её уха. Постепенно то ускоряясь, то замедляясь их тела доводили своих хозяев до точки невозврата, избежать которой уже было невозможно.

– Я тебя прощаю! – в момент кульминации, нежно и тихо сказала девушка.

Саша ничего не сказал, просто обнял девушку, что было сил.

Спустя несколько минут, приведя себя в порядок юноша уже расспрашивал девушку, как все-таки правильно одевать местный наряд.

– Да нет же, руку вот сюда, а это оберни вот здесь, ну да и вот тут поправь, ну как ребенок ей Богу! Иди сюда все сама сделаю. Просто стой!

Как Сирень взяла все в свои руки дело пошло куда быстрее. В этот момент, постучавшись, зашел Буда Борисович.

– О! Тебе к лицу бордовый Саша, ахахах.

– Спасибо!

– Ну давайте одевайтесь, пойдем кушать в общий зал, ахахах.

В общей столовой уже сидели молодые ламы и подаваны, все ждали пока придет майор-лама и не смели начинать трапезу в его отсутствии.

– Меня ждете молодежь? Ахахах! – не дожидаясь ответа он продолжил, – ну давайте кушать, всем приятного, ахахах!

Обед включал в себя овощную похлебку с фасолью, ячневую кашу с сухофруктами и какой-то не понятный горько, кисло, соленый кисломолочный напиток, который Саша из уважения, конечно, попробовал, но выпить не смог.

– Надо бы тебе придумать новую личность Саша, а то ведь Цукерман будет тебя искать и найдет, руки у него длинные.

– Было бы не плохо!

– Я уже поговорила с Путиславом, в Париже организуют твои похороны, благо инфраструктура там у нас имеется. Новую личность тебе подберем на местном кладбище, найдем кого-нить помоложе и присвоим тебе его историю, самый верный способ!

– И тебе приятного аппетита Сирень.

– Какие мы нежные!

– Дело не в нежности, а ваших, блин, методах!

– Давай договорим дома.

– Хорошо!

Вечером они уже ругались, как семейная пара. Милые бранятся, только тешатся. В итоге Саша, конечно, уступил, воспитание понимаете ли. Да и методы были действительно эффективными, более ста лет на службе страны, как ни как. После накала страстей, гормоны взяли вверх над молодыми людьми и отправили их на второй круг забега под названием маленькая жизнь.

Утром их разбудил стук в дверь. За ней стоял капитан-ринпоче. Сирень была не сказана рада его видеть. Капитан излучал уверенность, но не такую как майор, если от второго веяло великодушием, теплотой и обезоруживающей добротой, то от первого исходили лучи осознанности, высочайшего интеллекта и холодного расчета.

– Ну что же вы, заходите Булат Брониславович, хотите чаю? Есть хороший, вот смотрите со слоном, как вы любите!

– Очень приятно Саша, – юноша протянул капитану руку.

– Ой дурак, – подумала Сирень, учила ведь, что руки лодочкой надо и легкий поклон.

– Взаимно Булат! – не обращая внимания на соблюдения ритуалов, абсолютно спокойным ровным тоном сказал капитан, – обидишь эту девочку, пеняй на себя, она мне как дочь, – эти слова как лавина обрушились прямо в голову юноше, причиняя практически физическую боль, в слух их капитан не говорил, это была знаменитая ментальная мощь капитана.

– Товарищ капитан, вы с ним полегче, прошу вас, – попыталась смягчить его девушка, ощущая, что сейчас происходит между мужчинами.

– Ох, ну раз ты просишь, то конечно, – расплылся в улыбке капитан-ринпоче, – Саша сейчас ты пойдешь со мной, Буда Борисович, просил провести с тобой «Цетар», обряд дарования жизни, у тебя уж очень карма темная, надо хоть не много добавить светлых красок.

– А что это такое?

– По пути расскажу. Сирень, был рад тебя снова увидеть, заходи вечером, посидим поболтаем, как раньше.

– Обязательно товарищ капитан-ринпоче!

Саша и Булат вышли из дома оставив девушку на едине с самой собой. У мужчин сразу завязался диалог.

– Булат, скажите пожалуйста, как вы так ко мне в голову залезли, это было довольно-таки пугающе.

– Годы практики Саша и давай сразу перейдем на ты.

– Хорошо. Дак в чем же твой секрет.

– Дак ведь нет секрета, я тебе все уже рассказал. Годы практики и ты сможешь так же.

– Ну не хочешь говорить и не надо. Расскажи лучше про ритуал.

– Все просто, сейчас мы идем на рынок, купим там по живой рыбине или по птице, а потом отпустим их.

– И все? Так просто?

– И все. Так просто.

– У этого действа ведь наверняка, есть сакральный смысл?

– Смысл есть, но он не сакральный. Прекрати везде искать подтекст или что-то тайное. Мир проще чем ты думаешь. Все на поверхности, вот главный секрет.

– Расскажи тогда просто смысл.

– Дак ведь уже рассказал, будем тебе карму чистить. Отпуская животное, ты даруешь ему свободу, делаешь чужую жизнь лучше, тем самым очищаешься сам, все просто. Со временем ты сам все поймешь.

– Надеюсь.

Хороший солнечный день. Самое время сделать хоть что-нибудь хорошее, – думал юноша, идя следом за капитаном, – интересно, кого мы выберем это будет рыба или птица, а хотя какая разница? А может разница есть и жизнь птицы дороже жизни рыбы или наоборот, а как вообще определить ценность жизни, может у них есть специальная табличка с очками? Вот, например за рыбину весом один килограмм ты получаешь один е-балл, за каждую птичку по е-баллу за штучку и так далее, за человека дают, наверное, сразу сто! В общем очень интересно, надо будет майора-ламу расспросить, а то с этим капитаном каши не сваришь, все просто, видите ли, у него, сам поймешь.

Через час пешей прогулки, мужчины оказались на рынке. Он был совсем маленьким, не то, что столичные, но тем не менее все основные продукты там были. А самое главное был торговец, у которого в маленьких деревянных клетках чирикали воробьи.

– Здравствуйте, а почем у вас птички?

– Рубль штучка, за две два рубля, за пять шесть рублей! Вот!

– Дайте нам три, Саша заплати, – мужчина поднес валидатор, Саша уже было хотел подмигнуть, но был остановлен Булатом, – ну ты совсем что ли, ты же мертв у тебя похороны сегодня, а тут глазом платить собрался, только наличка и ни как иначе, пока новый глаз тебе не сделаем.

– Налички у меня нет товарищ капитан-ринпоче.

Капитан расплатился. Неприятный мужчина выдал им три клетки и улыбнулся.

– Пойдем отсюда поскорее Саша, что-то у меня не очень хорошее предчувствие.

– А когда будем отпускать птиц?

– Надо отойти подальше, а то ведь я знаю этого торговца, он из тех, кто свинину не ест. Птицы, наверняка натренированы назад возвращаться.

– О как!

– Представь себе. Соседство с дацаном дает о себе знать, люди так денежку зарабатывают.

– А вот интересно, если бы мы взяли по рыбине, она тоже у них тренированная?

– Ты шутник, однако! – капитан не повел даже бровью, но внутренне улыбнулся.

Мужчины в ровном и уверенном темпе шли обратно. Когда до точки конечного назначения осталось всего не чего, их тормознул большой черный УАЗик, из которого вышли трое.

– Твои друзья? – спокойно спросил капитан-ринпоче

– Если можно так сказать. Это люди Цукермана.

– Саша привет, не валяй дурака пошли с нами, Лазарь ждет тебя – сказал Лев вытирая платочком лоб.

– Я с вами никуда не пойду и точка, и вообще я мертв, могилу можешь найти на кладбище Пер-Лашез!

– А ну тогда ладно, это меняет дело, извини что потревожили.

– Да ни чего, бывает, всего хорошего.

– Биб, Рок взять его!

Два здоровенных мужика направились в сторону Саши. Капитан-ринпоче все так же спокойно стоял, не подавая вида. Собственно, и внимания на него никто не обращал, подумаешь монах, здесь таких много. Оказавшись в полуметре от Булата, Биб и Рок замерли как вкопанные, – Чекистская магия в деле, – подумал юноша, – Что за хрень? – подумали люди Цукермана.

– Ну вы чего там совсем дебилы что ли? – не выдержал томительного ожидания крикнул Лев.

– Шеф мы не можем идти, ноги не слушаются.

– Вечно все приходится делать самому. Ей Богу я не хотел, – Лев достал ствол и навел его на капитана-ринпоче. Когда спусковой крючок уже практически перешел рубикон, палец Льва замер, и он почувствовал силу Булата, – теперь все стало на свои места, – резко отпрыгнув в сторону Лев сделал два выстрела, Биб и Рок упали на землю.