Текст книги "Приключения Харриона. Сборник коротких рассказов"

Приключения Харриона
Сборник коротких рассказов
Михаил Еганов

© Михаил Еганов, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Рассказ 1
История об изгнании

В таверну вошёл высокий, одетый по-походному воин. С первого взгляда на него можно было сказать, что это человек, привыкший носить доспехи. Он был широкоплеч, а его выправка явно свидетельствовала о военной профессии.

Таверна была почти пуста, лишь в углу сидела шумная и веселая компания дворфов-торговцев, игравшая в кости. Хозяин таверны, протиравший стойку, бросил взгляд на посетителя и почти сразу угадал в госте северянина.

– Здравствуй, путник! – весело поздоровался хозяин таверны, откладывая в сторону тряпку, – Чего пожелаешь?

– И тебе привет, хозяин, – вежливо кивнул северянин, – Мне бы кружку лучшего пива, чего-нибудь перекусить и комнатку.

– Сейчас-сейчас, – закивал владелец таверны, наполняя большую дубовую кружку ячменным пивом, – Тебя как звать, дружище?

– Я – Харрион, путник с Севера. А твоё имя как, хозяин? – осведомился Харрион.

– Зови меня Люком. И знаешь, в нашей таверне есть небольшая традиция: каждый новый постоялец или гость, пришедший издалека, рассказывает какую-нибудь занимательную историю. У тебя есть такая?

Харрион усмехнулся: – Ещё бы. Я, знаешь ли, был одним из воинов самого короля. Состоял в его личной гвардии, которая насчитывала всего полторы сотни человек. И был доволен всем: тут тебе и большое жалование, и лучшие доспехи, и целая личная комната, да даже обратная, так сказать, сторона медали меня радовала: и ранние подъемы, и утренние пробежки, бесконечные тренировки, ночные дежурства, в общем – всё.

– А чего же ты тогда здесь, Харрион, коли уж так тебе так нравилось служить своему королю? – с хитрой улыбкой спросил хозяин таверны.

Северянин грустно улыбнулся и, жестом попросив долить пива, сказал: – Да случилась одна неприятность со мной. Такая обидная, дружище, что аж сердце щемит от воспоминаний. А дело было так:

Дул холодный осенний ветер, немолодой воин кутался в меховой плащ, который совершенно не защищал его. Приближалась ночь и уставший мужчина уже клевал носом. Как вдруг в башню, где проходил дозор воина, вошёл высокий мускулистый бородач.

– Харрион! – прокричал вошедший капитан, который всегда говорил громче, чем нужно.

Воин подскочил на стуле, отсалютовал капитану и быстро проговорил: – Да, капитан Увар!

– Хорошие новости для тебя, Харрион, – улыбнулся капитан, – Ты попал в королевскую свиту на завтрашнюю охоту.

От удивления и радости Харрион открыл рот, ведь для каждого воина из Гвардии короля было честью и небывалым везением попасть на королевскую охоту. Харрион давно мечтал об этом и сейчас, обомлевший, не мог произнести ни слова.

– Завтра в шесть утра ты должен быть у королевской конюшни, скажешь Альфару, что тебе нужен конь для охоты. Он сам знает, какого дать. В полночь тебя на посту заменит Ульнар.

Пораженный воин всё ещё не мог вымолвить ни слова и лишь горячо кивал.

– Ну вот и хорошо, – кивнул Увар и быстро спустился по лестнице, оставив ошеломленного воина один на один с самим собой.

Полночь наступила быстро. Харрион не успел моргнуть и глазом, как его в ночном бдении сменил светловолосый Ульнар.

– Удачи завтра, Харр, – бросил ему он.

Харрион кивнул своему давнему приятелю и покинул так надоевший ему пост. Но сон не шел. Бывший в предвкушении грядущей охоты, Харрион спал лишь час. Но когда в пять часов он, словно ужаленный, подскочил на своей узкой койке, то был бодр и свеж как никогда до этого. Ветер к утру спал, и дождь, начавшийся было около полуночи, тоже перестал идти. Небо было чистым-чистым, лишь несколько туч еще пытались бороться с его голубизной. Одевший легкие кожаные доспехи Харрион не спеша, смакуя каждое мгновение, шёл к большой, воистину королевской, конюшне. На пенечке перед конюшней спал сидя Альфар.

– Альф, – негромко, но в самое ухо, позвал Харрион старика-конюшего.

– А? Чаво? – забормотал старик.

– Коня мне надо, Альфар, для охоты сегодняшней, – с полным гордости голосом заявил Харрион.

– А-а, вот оно что, – закивал Альфар, направляясь в конюшню.

Спустя минуту он вывел гнедого красавца с белой полосой вдоль морды.

– Вот, держи, Харрион. Это – Ветер, один из лучших моих коней, – проговорил Альфар, передавая коня в руки северянина. Пока Харрион надевал на коня седло, к конюшне подошёл молодой рыцарь Альрик, которого Харрион недолюбливал за чрезмерное высокомерие и чванливость.

– О, дружище Харрион, – весело проговорил Альрик и протянул свою узкую ладонь для рукопожатия, – Здравствуй.

– И тебе привет, Ал, – сквозь зубы пробормотал Харрион, вяло пожимая протянутую руку.

Пока Солнце медленно вставало из-за горизонта, всё новые и новые воины подходили к конюшне. «Что-то много для обычной охоты…» – подумал Харрион, разглядывая толпу солдат, ожидавших своих коней.

– Король идёт, – шепнул вдруг Харриону Альрик и тут же склонился в приветствии, не забыв при этом дёрнуть и Харриона.

– Ну-ну, будет вам, – махнул рукой король, – Поднимайтесь уже.

Все медленно поднялись, и дюжина глаз устремила на короля вопрошающий взор. Смотрел на него и Харрион: король был человеком высоким, с широкой грудью и мощной челюстью, нос его был прям и узок, но в тоже время крепок, а его длинные волосы отливали золотым. Рядом с ним стоял капитан Увар, бывший необычайно серьезным в это утро. Король, сопровождаемый своими верными спутниками – Эддардом и Ралофом – вскоре покинул отряд, направившись в лес. Остальная свита тоже было вскочила на коней и хотела отправиться в след за ними, как Увар высоко поднял руку ладонью вперед, приказывая остановиться.

– Король неспроста собрал столь большой отряд для очередной охоты. – начал Увар серьезно и как-то тихо, что было ему совершенно не свойственно, – В Королевском Лесу появились разбойники. Шайка Теомарда Красного. Думаю, многие наслышаны о них. Сейчас все разойдутся по разным направлениям и до полудня будут идти согласно указанному маршруту. Если вы заметите лагерь разбойников, то запомните это место так хорошо, как только сможете. Если же на вас нападут – дуйте в рог, кто-нибудь обязательно придёт на помощь. После полудня все мы собираемся возле заброшенной хаты лесника. Всем всё понятно?!

Отряд ответил одобрительным хором.

– Что ж, тогда подходите по одному, я каждому назначу маршрут, – сказал Увар, вновь повысив голос.

Харрион был одновременно и расстроен и рад. С одной стороны, он попал не совсем на охоту и не совсем в свиту короля, но с другой же стороны, он слишком устал сидеть в замке – уже полгода минуло с Торгонского побоища. Поэтому к Увару он подъезжал со смешанными чувствами.

– Та-ак, Харрион, – быстро взглянув на воина, сказал Увар, – Ты пойдешь по старому руслу Эйтвеги. Ты, можно сказать, вырос в этом лесу, поэтому тебе самый опасный участок. Ну, удачи, – кивнул Увар и дал Харриону карту леса, в который он, внук лесника, не нуждался.

И вот уже совсем скоро Харрион медленно, взяв коня под узды, брёл по заросшему высокой травой берегу Эйтвеги. Харрион чётко видел чьи-то следы, тянувшиеся по дну пересохшего русла, всё вдаль и вдаль. Опасения Харриона подтвердились: разбойники засели у Медвежьего Ока: большого оврага, где когда-то была огромная берлога.

С тяжелым сердцем Харрион медленно продвигался по берегу пересохшей реки. Но в том месте, где русло сворачивало на восток, в сторону Медвежьего Ока, вдруг появились новые следы, явно принадлежавшие трём всадникам, скакавшим налегке. Поначалу Харрион проигнорировал их, побоявшись в одиночку идти на трёх врагов, но чуть позже, когда следы на дне реки внезапно оборвались, Харрион передумал. Вновь убедив себя в том, что банда Теомарда засела в овраге, немолодой воин направился по следам трёх всадников. Следы их вскоре вышли на проторенную тропу, которая вела к Оленьему озеру, у чьих берегов всегда можно найти парочку оленей. И вот, вскоре, Харрион услышал неспешный цокот копыт. Аккуратно пробираясь сквозь заросли, Харр вскоре увидел кусок спины одного из всадников. «Сейчас или никогда» – пронеслось в голове у северянина, и он, с диким воплем, выбросился из зарослей. Сбив центрального всадника с коня и повалив его на землю, Харрион замахнулся было для первого удара, как вдруг осознал, на кого он в действительности упал. Под ним, в пыли и грязи, с разбитой губой, лежал король Ривении. Харрион отскочил от своего короля точно ошпаренный, но тут же был усажен на колени сильным ударом Эддарда. Пока король вставал и отряхивался, к стоящему на коленях Харриону подошёл молчаливый и хладнокровный Ралоф, подбрасывавший в своей руке топор.

– Мне казнить предателя, Ваше Величество? – спросил Ралоф.

– Нет, – улыбнулся король, вытирая кровь с лица, – Это не предатель. Просто тупица, принявший нас за разбойников. Не стоит лишать его жизни. Но наказание всё же последует. С этого дня, ты, Харрион, изгоняешься из рядов Королевской Гвардии и Шкодрана, нашей Великой Столицы. Сегодня тебе выдадут расчёт и снабдят продовольствием. После чего ты теряешь право когда-либо появляться в городе Шкодран. Тебе ясно?

Раздосадованный собственной глупостью, воин лишь кивнул.

Путник грустно улыбнулся и, допив пиво, произнес:

– Вот, такая, вот, история, Люк.

– Даа, бывает же, – хмыкнул хозяин таверны, наполняя кружки для дворфов.

– Эх, дружище, наливай – горестно махнув рукой, сказал Харрион, – До утра ещё далеко.

Трактирщик кивнул и до краев наполнил кружку.

Рассказ 2
История о неудачной ночевке

За окном дул холодный порывистый ветер. Его вой то и дело заставлял всех посетителей таверны нервно поеживаться. Но внутри зато было тепло и уютно, и Харрион медленно потягивал пиво.

– Сударь, – раздался вдруг сзади чей-то голос, – Я, конечно, понимаю, что отвлекать вас не особливо-то хорошо, но вы уж послушайте. Я все понимаю, но вот только Сказитель уже ушёл на боковую, а послушать историй всяких хочется. Так может вы байку какую затравите, а?

Харрион, проигнорировав говорившего, повернулся к трактирщику.

– Это кто такой, Люк? – спросил Харрион, кивнув через плечо.

– Это Роган. Он деревенский. Всю свою жизнь служил лучником в городе. А вот три года назад его списали. Теперь постоянно тут у меня ошивается, – ответил Люк.

Кивнув, Харрион повернулся к Рогану, который, чуть привстав, ожидал ответа северянина.

– Ну, если уж ты историю захотел, то садись и слушай, – с полуулыбкой сказал Харрион, – История берет начало в почти такой же таверне, как эта.

Дождь лил не переставая уже неделю. Каждый, кому приходилось выйти за порог или глянуть в окно, становился угрюмее из-за царившего там уныния. Лишь в небольшой, но приметной придорожной таверне веселья не убавлялось. Веселье и шум были слышны даже с улицы, и мужчина, только что подъехавший на своём коне к таверне, улыбнулся про себя услышанному. Когда же он вошёл, то увидел десятка два пляшущих под аккомпанемент какого-то местного барда. На ходу сбрасывая промокший плащ, путник двинулся к стойке, за которой, весело ухмыляясь и наблюдая за бардом, стоял толстый и бородатый трактирщик.

– Налей мне горячего вина, – грубо прервал трактирщика гость.

Привыкший к грубости посетителей, трактирщик стал быстро набирать вино.

– А это у вас кто? – спросил гость.

– Как? Вы не знаете? – удивленно протянул хозяин таверны, – Это же сам Манкан Золотой. Грех его не знать.

– Манкан Золотой? – также удивленно произнес путник, вспомнив, как тот однажды играл в королевском дворе.

– Он самый, – с важным видом кивнул трактирщик, подавая гостю вино, – А тебя как величать-то, путник?

– Зови меня Харрионом, – ответил посетитель, – А ты сам кем будешь?

– Я? Я всего лишь Торгилл, хозяин этой таверны. Но все зовут меня Торгом или Тором.

– Тогда, Торг, я бы хотел снять у тебя комнату. Дня на два, не больше. Пока дождь не пройдет. Мне нужна самая дешевая, но чтоб без клопов и блох, – проговорил Харрион, допивая вино.

– Обижаешь, – ухмыляясь, сказал Торгилл, – У меня в таверне они не водятся.

– Найду блоху или клопа – отрежу уши. Ты меня понял? – с точной такой же ухмылкой спросил Харрион.

Торг насупился, но ничего не ответил.

Комнатка была и вправду хорошей и чистой, пусть и довольно маленькой. В правом углу покоилась самая обычная, но удобная кровать, рядом с которой стояла старая, обшарпанная тумбочка. Чуть левее был низкий, но необычайно широкий сервант. В левом же углу стоял столик, вокруг которого были расставлены три бочки, заменявшие, видимо, стулья.

Поначалу, Харрион прилёг было отдохнуть с дороги. Но из легкой дремоты его вывел тихий, но настойчивый стук. Едва слышно ругнувшись, Харр встал с кровати и подошёл к двери.

– Что такое?! – недовольно проговорил он.

– Извините, коль разбудила, – донёсся из-за двери виноватый женский голос, – Просто господин бард собирается петь по заявкам, вот хозяин и велел всех предупредить, вдруг кто захочет.

– Да, спасибо. – сквозь зубы пробормотал Харрион, после чего вернулся на кровать. Но сон уже не шёл. Вновь выругавшись, северянин встал и оделся, затем быстро спустился в общую залу, где, сидя на табуретке на столе, весело пел бард. Недовольный и усталый Харрион присел за одиночный столик и стал разглядывать так хорошо ему знакомого певца. «Странно», – подумал вдруг он, – «Как-то не похож Манкан сам на себя. Как я помню, у него черты лица были такие девичьи-девичьи, а у этого они какие-то грубые, словно разбойничьи».

– Будете что-нибудь? – пропищал вдруг чуть слева мальчишка-слуга.

– Да, принеси ветчины и пива, – ответил Харрион, не сводя глаз с менестреля.

«Да что такое? И музыку он играет совершенно не так. Это даже не пародия на Манкана. Это словно жалкая тень его творчества» – подумал Харрион.

Он и не заметил, как наступила ночь. В таверне все ещё царило веселье, но сон брал своё, и Харрион, медленно встав, поплелся в свою комнату. Когда же он наконец добрался до кровати, то по прежнему думал о фальшивости барда. И с этими мыслями он и уснул.

Утром Харриона всё еще не отпускали мысли о барде.

– Что с тобой? – спросил трактирщик у Харриона, когда тот появился в главной зале.

– С этим вашим бардом что-то не так, – сразу начал Харрион, – Я его знаю. Он однажды выступал при дворе короля, когда я ему ещё служил. И точно помню, что он и пел по-другому и выглядел по-другому.

– Да брось, – махнул рукой трактирщик, – Быть того не может, чтобы это был не Манкан. Содрал он с меня прилично, знаешь ли.

Харрион хмыкнул но ничего не ответил. В этот момент в главную залу, потягивясь, вошёл сам бард: – О, Тоор, приятель, налей-ка мне водочки – горло прополоскать, – с широкой улыбкой заявил бард, присаживаясь рядом с Харрионом, – Выпьешь со мною, путник?

– Выпить? Насколько я помню, Манкан не пьет, – хитро улыбаясь, сказал Харрион.

Бард на секунду смутился, но вскоре взял себя в руки и ответил: – А мы разве знакомы? Иль вы, дорогой сударь, верите слухам? – смеясь спросил бард.

– Знакомы, как же, – продолжая улыбаться, ответил Харрион, – Если вы и вправду Манкан, то наверняка должны знать Гранса, Королевского Управляющего из Шкодрана. Вы ведь там выступали, верно?

– А то, – с довольной улыбкой заявил Манкан, выпивая рюмку водки, – И Ганса твоего прекрасно помню, мы с ним на брудершафт пили.

– Во-первых, не Ганс, а Гранс, а во-вторых, Королевского Управляющего зовут Ихельм, а Гранс – мой погибший товарищ!

– Ну спутал я, – чуть запнувшись, произнес бард, – Это было очень давно.

Харрион громко рассмеялся.

– Давно? Давно?! – хохоча во всю, сказал Харрион, – Полгода назад был у нас Манкан.

– Так?! Что происходит?! – прокричал бард, вскакивая с табуретки, – Я такого не потерплю! Это вы меня в чем обвиняете, а?!

– В том, господин бард, что вы – лжец и обманщик, лишь притворяющийся Манканом, – тоже встав, проговорил Харр.

Этих слов бард уже не вытерпел. Лихо оскорбив обидчика, он бросился на него с кулаками. Харрион, бывший обученным бойцов, легко ушёл от удара и сам ответил барду мощной оплеухой.

– А ну успокоились! – прорычал трактирщик, выбегая из-за стойки. Толстяк бросился к барду, оттащил его и тут же набросился на постояльца-северянина.

– Пшёл прочь! – злобно прошипел трактирщик, – И чтобы ноги твоей здесь больше не было.

– Вы ещё вспомните меня, – хмыкнул Харрион, направляясь к лестнице.

Толстяк проигнорировал его, склонившись над бардом, чье ухо раскраснелось и опухло.

Харрион быстро поднялся наверх, где начал собирать свои вещи, гневно скидывая их в котомку. Когда он, все ещё ослеплённый яростью, спускался вниз, то врезался в хозяина таверны: – А, наш бунтарь, – злобно процедил трактирщик, – Сегодня дождь ещё стоит, поэтому можешь переночевать в конюшне на сеновале.

Харрион лишь фыркнул в ответ. Но когда он вышел на улицу, то прочувствовал всю щедрость предложения трактирщика, и, опустив гордость, поплёлся в конюшню.

Конюшня эта была самой что ни на есть обыкновенной: крохотная, невероятно вонючая, с прогнившими балками. Немного повозмущавшись про себя, Харр устроился рядом со своей лошадью. Сумерки наступили мягко и быстро, окутав непроглядной пеленой всё вокруг. Харрион улёгся на колючее сено и вскоре предался сну. Но в полночь северянина разбудил странный шум, будто кто-то разбил окно. Тихонько привстав, Харрион двинулся к таверне. Возле главного входа крутилось несколько человек, одетых в кожаные доспехи. Чётко Харрион мог разглядеть лишь трёх: высокого и крайне худого рыжеволосого юношу, дворфа, через левый глаз которого проходил неглубокий шрам, и плечистого мужика с кривым носом.

– Даг, патрулируй конюшню. И проверь, нет там ли кого, если есть – свяжи и ограбь, убивать не стоит, – раздался властный голос из темноты.

Рыжеволосый парнишка медленно кивнул и неуверенным шагом двинулся в сторону Харриона, притаившегося за углом. План родился в голове за секунду. Он был прост и надёжен, тем более противником был желторотый юнец. Когда медленные шаги приблизились к укрытию Харра, он приготовился. И вот, когда юнец быстро, словно рывком, вышел из-за угла, Харрион обрушил на его голову короткую, но действенную атаку. Малец лишь вскрикнул и повалился на землю. Убрав меч в ножны, Харрион приблизился к трупу Дага и забрал у него арбалет.

– Спасибо, – с улыбкой сказал Харрион трупу.

После этого он сам быстро направился в сторону входа в таверну. У другого угла, переступая с ноги на ногу и глядя в противоположную сторону, стоял широкоплечий мужик. Харрион быстро вскинул арбалет, присел на одно калено, и пустил болт прямиком в шею врага. Здоровяк, словно ужаленный, подскочил на месте, дернулся чуть вперед, и, захрипев, упал. Харрион как мог быстро перезарядил арбалет, опасаясь, что на крик выйдет кто-нибудь ещё. И опасения его вскоре оправдались. С ужасным лязгом на дворик перед таверной выбежал долговязый разбойник, вооруженный двумя кривыми кинжалами.

– Кто здесь?! – с неподдельным страхом крикнул бандит.

Харрион улыбнулся, спустив вторую стрелу. Эта попала противнику в ухо, не оставив тому даже шанса на крик. Отбросив арбалет, в котором не осталось болтов, Харрион вооружился мечом и двинулся ко входу. Прямо под вывеской стоял тот самый дворф, медленно куривший трубку. Харрион бросился на огонёк и резким движением отрубил кисть дворфа вместе с трубкой. Раненый дворф заголосил что есть мочи, и на его зов ринулись остальные разбойники. Коих, не считая главаря и лже-барда, было всего двое. Первый – низкорослый юноша со светлыми жидкими волосиками и аристократичным носом – явно побаивался и держался чуть позади второго. Второй же – высокий, ухмыляющийся разбойник с чёрными как смоль волосами – явно не впервые сражался за свою жизнь.

– На твоём месте я бы лу… – начал было высокий, как Харрион, решивший не слушать его, ринулся вперед и сильным ударом воздел на свой меч. Изо рта убитого грабителя полилась кровь, и он так и не смог договорить своей фразы.

– А ты чего вылупился?! – гаркнул Харрион, обращаясь к юнцу, – А ну пшёл отсюда, щенок!

Парнишка испуганно кивнул и, бросив свой кистень, ринулся прочь.

– Чёртовы слабаки, – ухмыляясь, сказал главарь, – Но посмотрим, совладаешь ли ты со мной, – после этих слов, он, яростно завопив, бросился вперед. Харрион легко ушёл от удара, отбив удар ятагана. Сразу за первой атакой последовала вторая, от которой Харр ушёл влево, слегка зацепив бедро противника. Пока, пораженный ловкостью Харриона, главарь приходил в себя, Харр, отклонившись вправо, со всей силы рубанул по руками бандита в районе локтей. Когда Харрион открыл забрызганные кровью глаза, ему предстала одна из самых ярких картин в жизни: в центре таверны, извиваясь, крутился главарь, обе руки которого были отрублены по локоть. Но после легкого пинка северянином в голову, он притих и отключился. Остался только Манкан. Лже-бард забился под один из столов и, обняв руками колени, рыдал, моля богов о милости. Но когда его укрытие было рассекречено, и над ним завис двуручный меч, сознание решило оставить его. Харрион довольно хмыкнул и громко позвал: – Эй, трактирщик, ты там живой? А ну выходи. Всё кончилось.

Из-под стойки, всхлипывая, вылез толстяк.

– Ох, мастер Харрион, спасибо тебе огромное! – заголосил хозяин таверны, обняв ногу северянина, – Можешь у меня хоть месяц жить бесплатно. Ты уж прости меня, прости.

– Будет тебе, – тряхнув ногой, сказал спаситель таверны, – Будет. Останусь только на ночь. Заночую там же – на сеновале. И впредь, Торгилл, будь добр, не верь таким выродкам.

Обессиленный трактирщик закивал. Харрион, кивнув напоследок, вышел из таверны.

На следующее утро дождь прекратился. Харрион двинулся в путь.

– Вот такая история, приятель, – с многозначительным видом сказал Харрион.

– Эт вы дали, мастер Харрион. Экой замечательный рассказ, – улыбаясь, ответил Роган, – Кружку пива от меня этому господину, Люк.

Харрион довольно, словно сытый кот, улыбнулся и отхлебнул из своей кружки пива. «Да» – подумал он, – «Здесь точно стоит задержаться.»