Текст книги "Знак отличия. История смешного мальчишки"

2
Школа

Мне довелось побыть пионером, я одним из первых давал клятву в десятке отличников класса. За нами тянулись ряды четвёрочников и троечников, которым ещё предстояло исправить свои оценки, чтобы догнать нас и получить гордое пионерское звание. Многие мои сверстники помнят, как волнительно было гладить галстук – страшно: не доглядишь и можно прожечь ткань утюгом или сделать складку. «Ма! – говорил я маме. – Нужно ещё два галстука на всякий случай». Гладить галстук – ответственное дело, которое нельзя доверить никому. А завязав его, нужно обязательно проверить: есть ли подушечка на узелке, одинаковы ли концы, ровно ли уложен? Я ведь в числе первых, я пионер, у меня галстук!

Небрежное отношение к школьной форме могло навлечь гнев старших товарищей. Комсомолец мог остановить на перемене и отчитать за неопрятный вид, сделать замечание из-за мятого галстука или чернильного пятна на рукаве рубашки, а учитель мог и попросту не пустить на урок за подобное нарушение требований к школьной форме. В нас воспитывали ответственность и самостоятельность, и вступали мы в пионерскую организацию с очень серьёзным настроем. А вот комсомол я не застал.

Советская эпоха накладывала свой отпечаток на музыку, которую мы слушали, на фильмы, которые мы смотрели, и на книги, которые читали. Песни воспитывали характер, стремление к дружбе, чувство товарищеского локтя, формировали моральные установки. Эти песни и фильмы и сейчас цепляют меня за душу как воспоминание о детских годах.

Я считаю, что в песнях советского периода действительно был какой-то сакраментальный, скрытый смысл. Простые и понятные слова откладывались в памяти: «Если с другом вышел в путь – веселей дорога», «Вместе весело шагать», «Дважды два – четыре». В доме у нас хранилось много пластинок, а чуть позже проигрыватель заменили на бобинный магнитофон. Папа всё время записывал «песни года», среди которых «Ягода малина», «Незабудка». Потом появился легендарный немецкий дуэт «Modern Talking». В те годы действительно была музыка с нотами, три куплета в одной песне, а сейчас – один куплет и 60 однотипных повторяющихся припевов. Песня была повествованием, историей, автор и исполнитель вкладывали в неё душу, и это вызывало отклик в сердце слушателя. Даже если звучало «Подорожник-трава – на душе тревога», в этом чувствовались искренность и глубина.

Так же обстояли дела и с фильмами, я смотрел то, на чём выросла вся страна: «Тимур и его команда», «Кортик», «Секретный фарватер», обожаемый мной фильм «Гостья из будущего» с главной героиней Алисой, в которую были влюблены все мальчишки. После просмотра «Трёх мушкетеров» ребята нашего двора выходили на улицу, срывали ветки, прокалывали пластмассовую крышку от трехлитрового баллона и делали шпагу, называя себя д’Артаньянами, мушкетёрами и гвардейцами кардинала. Если шёл фильм про ниндзя, то повязывали майки, брали трубки-плевалки и носились по улицам; если транслировали фильм про ковбоев, то снаряжались пистолетами и шляпами. А фильмы «Рембо»-1, 2, 3 знали наизусть. Как на кальку, мы снимали образы с киноэкрана и старались перенести их в жизнь.

А когда я увидел фильм «Маска» с Джимом Керри, то был сражён наповал и подумал, что хочу быть похожим на этого чувака! Я хочу быть таким весёлым, озорным, подвижным, и нужно делать что-то, чтобы развиваться в этом направлении.

В моей комнате стояло зеркало в полный рост, я считаю, оно большую роль сыграло в моей жизни. Когда ты с детства видишь себя полностью, это развивает харизму, приучает к ориентированию в пространстве, к отождествлению себя в природе, на Земле. Я видел свои движения, мог репетировать, я всё время примерял на себя маски и разные образы, максимально впитывая то интересное, что показывали по телеку и что замечал вокруг.

Меня вдохновлял Винни-Пух из советской версии мультфильма, мне нравился этот харизматичный, нагловатый, слегка хамоватый герой, у которого есть друг с ружьём и который идёт рано утром пообедать к наивному и хорошо воспитанному Кролику. Я черпал вдохновение в образах Карлсона и хозяйственного кота Матроскина, а впоследствии все артисты – Евгений Леонов, Игорь Ливанов и Олег Табаков, – подарившие голоса героям мультипликации, стали моими любимыми актёрами. Особенно Евгений Леонов – артист с грустинкой в глазах. Конечно, в числе уважаемых мной актёров и народный артист Юрий Никулин, создавший незабываемый образ Балбеса из комедийной тройки советских антигероев «Трус, Балбес, Бывалый». У меня нет кумиров, но я большой почитатель юмористов Геннадия Хазанова и Евгения Петросяна, которые были пионерами своего времени и остались очень крутыми комиками для своей аудитории на сегодняшний день.

Когда папа ставил катушку и включал бобинный магнитофон, я завороженно слушал шутки Петросяна, и помню, что не просто смеялся над ними, а пытался разобраться – как они сделаны, из чего складывается игра слов, как обыгрываются и составляются предложения.

Ещё будучи ребёнком, я прочитал очень много юмористической литературы. Рассказы, шутки, анекдоты – про Чапаева, Рабиновича, Ельцина, про СССР, про политику и быт, про глупых начальников и вернувшихся из командировок мужей, про всё-всё-всё. В квартире у нас висел отрывной календарь, папа приходил с работы, отрывал листок и каждый день читал вслух новую шутку или афоризм. С его подачи формировалось моё чувство юмора.

Свою первую медицинскую практику я проходил на работе у мамы, когда учился в средней школе. В травмпункте, где работала мама, никто не требовал надевать бахилы (их тогда вообще не было!), я мог в любой момент зайти в процедурный кабинет без предупреждения, посмотреть, как мама измеряет давление, делает укол или накладывает повязки. Я стал своим человеком среди медработников, втёрся в доверие, завёл себе медкарту, писал в неё назначения и рецепты, сам на себе тренировался, как на пациенте, накладывая гипс. А потом оттачивал актёрское мастерство, прогуливаясь возле травмпункта с грустным выражением лица. Однажды я наложил гипс на обе руки, ходил с понурой головой, шаркал ногами, и прохожие, первые зрители Галустяна-актёра, останавливались и с сочувствием говорили: «Бедный мальчик! Не повезло! Как же так умудрился сломать обе руки – и правую, и левую…» В другой раз я сделал гипс, чтобы отлынивать от уроков, и пока мои одноклассники занимались писаниной, я сидел без дела, вполуха слушал материал и посматривал в окно. Дня через три я устал от гипса, снял его и пришёл на урок со здоровой, подвижной рукой. Вот тут учителя меня раскусили, и больше подобный творческий номер без справки от врача не прокатывал.

Если заглянуть в мой школьный табель, то он разнообразен по своим оценкам.

Математику я понимал хорошо, но относился к этому предмету не слишком внимательно, мог потерять минус или плюс в уравнении, что сразу влияло на оценку. Учитель много раз говорил мне: «Вот видишь? Нужную формулу использовал, правильно уравнение решаешь, материал понимаешь, но потерял знак, и из-за этой рассеянности у тебя неверный ответ в конце».

Предмет черчение – просто оторви и выкинь. Это сейчас школьники снабжены современными циркулями, а раньше всё, чем мы пользовались, было старого образца, даже карандаши подтачивали лезвием.

Почерк у меня был настолько ужасным, что зачастую я сам не мог прочитать, что написал. Я начинал красиво, наклоняя буквы в правую сторону, а к середине строки уставал, наклон пропадал, буквы выстраивались в ровный ряд, во второй части строки заваливались в обратную сторону, налево. Одним словом, у меня с детства формировался профессиональный «медицинский» почерк.

Я очень любил биологию и с удовольствием посещал занятия по этому предмету. Вызывала интерес анатомия. Видимо, сказывалась внутренняя черта – докопаться до сути: открыть, открутить, посмотреть, что внутри, изучить всё досконально, будь то строение человека, прибора или этимология слова.

Физкультура – один из моих самых любимых предметов. Я всегда удивлялся, почему ребята не хотят ходить на физкультуру? «Да ну, физ-ру прогуляем», – говорили они. А вот мне не приходило в голову отлынивать, я недоумевал: «Да вы что?! Побегать, поиграть в футбол, баскетбол, поноситься, подтянуться, это же классно, физкультура!»

Труды мне очень нравились, особенно столярное и слесарное дело. Не знаю, как сейчас обстоят дела, но тогда на уроке давали все необходимые инструменты, и ученики самостоятельно изготавливали черенок для лопаты, канделябры, занимались выжиганием, потом добавилось слесарное дело. Это совпало с периодом, когда мы насмотрелись фильмов про ниндзя и нас массово захватила ниндзямания. Мы вытачивали на уроке железные звёздочки, чтобы потом втыкать или метать их в деревья, оставляя боевые метки и отмечая свой путь воина. Трудовик учил нас работать с электрическими сетями, делать так, чтобы лампочка загорелась. Полезную информацию я схватывал на лету!

Химию я ненавидел. Хотя она мне нравилась. Молекула – интересно! Формула – круто! А потом я понял: «Так это всё нужно тупо выучить». К сожалению, некоторые учителя вели свой предмет достаточно монотонно, объясняя тему заунывным голосом: «Формальдегид, тринитро-нуклеотид… Натрий хлор два». И под унылое объяснение я засыпал. Когда понимаешь, что в заданиях, которые тебе дают, нет творческой нотки, когда в школе не учат мыслить креативно, не предлагают: «А вот попробуйте-ка совместить эту формулу с другой, что будет?», становится неинтересно. Я, конечно, и не был слишком-то усидчивым, но мне было важно исследовать вопрос творчески и искать необычный подход, а не заниматься зубрёжкой – такой уж у меня знак отличия.

На тех уроках, где я скучал, мне ставили «неуд» за поведение. А я и в этом находил свои плюсы! Отработанная методика заключалась в том, чтобы обратить на себя внимание учителя. Что я делал? Я брал тетрадку и заранее прятал за кафедру, понимая, что если буду шуметь, крутиться, провоцировать, то меня туда и посадят. И на уроке начинал смешить всех в классе: хи-хи-хи да ха-ха-ха! Учитель реагировал: «Так, Галустян, ко мне за кафедру!» А мне только это и требовалось! Я садился, вытаскивал тетрадь и списывал всё, что нужно. «Голь на выдумку хитра».

На физике нравилось изучать механику, измерять силу трения и высчитывать ускорение свободного падения, проводить эксперименты. У меня всегда была твёрдая пятерка за исключением последних классов, когда уже стало не до учёбы и у всех старшеклассников появились другие интересы.

Иностранным языком был немецкий. В нашем классе на этом уроке все себя плохо вели, и большинство учащихся, попросту говоря, забивали на предмет. Хотя, нужно отметить, что немецкий – очень конкретный язык. Там нет плавных звуков, как в английском: «вэ», «воу». Как написано – так и читается. А все эти «дэр гроссэ» – улучшают артикуляцию, как скороговорки. Изучение немецкого очень пригодилось для постановки сценической речи, у меня и сейчас хорошая дикция, я чётко проговариваю слова.

Не было проблем и с русским языком, когда я сохранял внимательность, не отвлекался, не вертелся, не болтал с соседями по парте. Русский язык я хорошо чувствую интуитивно, не потому, что я выучил много правил, а просто потому, что очевидно, где тут «ая» в конце, а где – «ое». Мне и сейчас интересен языковой раздел, в котором изучается происхождение слов, – этимология. Допустим, слово «богатство». Почему именно богатство? От какого слова происходит? Оказывается, всё уходит корнями в слово «Бог». «Так, – думал я, – Бог меня любит, значит, я богатый человек!» Я любил разбирать слова, и это, кстати, и давало мне возможность придумывать впоследствии интересные шутки, в которых важно языковое чутьё. Такой юмор, как правило, построен на взламывании привычного понимания контекста слов, например, «Стой! Стрелять буду!» – «Стою!» – «Стреляю!» Используя знания русского языка, можно играть со значениями слов, как с детскими кубиками, и, вычленив дополнительный смысл из контекста, придумать отличную шутку или каламбур.

Литература тоже не была в числе моих фаворитов. Стыдно признавать, но нормально, вдумчиво, с интересом я не прочитал полностью ни одной художественной книжки. Я не устану повторять, что все образы, созданные мной на сцене, немного и про меня. Что-то есть во мне и от кавээновского охранника из библиотеки, который на вопрос о прочитанной литературе отвечает, что читал много и конкретизирует: «Букварь, вторую и синюю». Список литературы, заданной для прочтения на каникулах, валялся бесхозным, ведь летом были дела поважнее чтения! Море, солнце, отдых, а я сяду перечитывать толстенные тома Толстого Льва Николаевича про «Войну и мир»?! Я буду плавать в море и отдыхать!

Это сейчас можно включить аудиокнигу «на любой вкус и цвет», раньше такого не было. «Горе от ума» – скучно, глаза закрываются, сплю. Наверное, не приживалась в моей голове информация, которая была неприменима в моей жизни и не несла никакой практической пользы. Сочинения по произведениям школьной литературы тоже были не слишком успешны. «Что имела в виду Татьяна, когда писала письмо Онегину? Как он отреагировал?» Я бы рассказал, если бы читал, а ещё лучше, если бы пережил это сам, если бы пушкинская Татьяна лично мне присылала свои послания. Но она писала Онегину, при чём тут я? Я получал письма от поклонниц, когда проявил себя в КВН, вот об этом я могу рассказать, это моя история. Я не вникал в тематику писем Лариной, я гулял с ребятами во дворе.

Тут уместно пошутить и вспомнить известный «вопрос армянскому радио»:

– Могут ли считаться культурными людьми те, кто не читал Толстого и Достоевского?

Ответ:

– Да, могут. Если это те люди, которых читали Достоевский и Толстой.

Хорошо получались изложения, когда удавалось услышать от одноклассников содержание произведения. Я письменно пересказывал всё своими словами, заново воссоздавая рассказ и пользуясь односложными предложениями без запятых, где невозможно допустить ошибку. «Возмущён!» – восклицательный знак. «Интересуешься?» – вопросительный знак.

А вот стихи читал неплохо! Но часто мы с одноклассниками становились суфлёрами и подсказывали друг другу не всегда верные строки, чтобы рассмешить, сбить с толку: «А он пришёл и… не зашёл!»

Миша в школу пошёл уже совершенно подготовленным: читал, писал, считал. Когда он поступал в первый класс, ему ещё не было семи лет, и на тестовой проверке учительница спросила:

– К тебе должны были прийти в гости двенадцать человек, а пришли семь. Сколько тарелок ты разложишь на стол и сколько окажутся лишними?

Задача была с уловкой, ведь педагог не спросила напрямую, сколько будет двенадцать минус семь, и многих детей путаница сбила с толку. А Миша сразу ответил правильно.

– Надо же, младше всех ребёнок, а сразу сообразил! – удивилась учительница.

Миша учился на четвёрки и пятёрки, был первым в школе по скорости чтения среди мальчиков.

Сусанна Галустян, мама

ОБЖ я просто обожал. И без ложной скромности могу сказать, что в строю всегда маршировал первым. Мне очень нравилось всё, что связано с оружием, с безопасностью жизнедеятельности. Я как будто не учил предмет, а обновлял в памяти информацию, которая всегда была заложена во мне на уровне подсознания.

Что же касается взаимоотношений внутри класса, то в школе я не был массовиком-затейником, но всё же чувствовал в себе способность вдохновлять товарищей и следовал ей. Я не лидер, не капитан и не вожак, я знаменосец, способный поднять флаг, увлечь людей за собой, поддержать боевой дух команды в трудную минуту и вдохновить на новые свершения.

Понимание своего места в команде с раннего детства развивало во мне способность видеть роль и место других людей в «отряде», выявлять среди них капитана, потому что всегда должен быть лидер, человек-стратег, который скажет: «Миша, ты прав! Мы сейчас так и сделаем». Роль знаменосца сложно переоценить, даже если мы употребляем это слово в символическом значении, ведь в руках знаменосца огромная ответственность, честь команды – флаг.

Ярко выраженными лидерскими качествами я не обладаю, при этом могу вдохновлять людей, и этот талант проявился уже в школе. У меня всегда находились нужные слова, чтобы повысить мотивацию друзей или членов команды: «Ребята, нужно участвовать в этих соревнованиях. Будет круто! Если сейчас хорошо подготовимся, обязательно выиграем!» или «Так, почему это все сникли? Даже проигрыш – это опыт. Давайте разберём наши ошибки и возьмём реванш!» Я могу взбодрить всех и разбудить даже спящую муху. Или, наоборот, предостеречь, рассказать о том, какие последствия ждут нас, остановить, пролить свет на ситуацию. Но в команде обязательно должно быть главенствующее звено – лидер, который будет держать ситуацию на контроле.

ПРАВИЛО № 1

Учитесь находить своё место в команде или проекте. И даже если вам не досталась роль лидера или «насяльника», старайтесь выполнять задачи по максимуму, становитесь лидером в сфере своих задач. Быть частью команды всегда почётно.

Лидер отличается от вдохновителя, а вдохновитель – от лидера. Бывает, что всё это совпадает в одном человеке. Я не боюсь встать и на мостик капитана, мне не раз приходилось это делать, не боюсь брать на себя ответственность, но у меня может быстро закончиться запал, а это сразу скажется на команде. Лидер – стайер, бегун на длительную дистанцию, для вдохновения нужен другой человек, и когда силы команды заканчиваются, появляется человек со знаком отличия – знаменосец!

3
Улица

Я и мои друзья взрослели, интересы наши менялись. Родители вложили в меня всё, что могли: любовь, заботу и внимание, но часть воспитательной работы, как в жизни каждого мальчишки, неизбежно взяла на себя улица. Появились авторитеты среди старших товарищей, которые учили нас суровой мужской правде жизни, возникла потребность занять своё место в новой иерархии, начались этапы становления.

Общение во дворе утвердило меня во мнении, что сказанное слово имеет особый вес и может действовать сильнее кулаков. Старшие товарищи давали понять, как лучше не поступать и что если ошибся, то всегда будешь отвечать за свои поступки, с одной только разницей: хватит мужества признать ошибку – будешь отвечать как понимающий человек; не признаешь ошибку – будешь отвечать как непонимающий человек. Ответственность никуда не денется, изменится лишь, так сказать, правовой статус нарушителя.

До распада СССР, до 1991 года, я помню своё детство радужным, беззаботным и весёлым, а потом резко всё поменялось и «мир-труд-май» превратился в «раздор-безработицу-серость». Союз разваливался на куски, менялись формы собственности на предприятиях, работникам госучреждений задерживали зарплату месяцами, люди жили в состоянии полной неопределённости, и мои родители сконцентрировались на том, что нужно просто хоть как-то удержаться на плаву и прокормить семью. Даже в Сочи было сложное время, несмотря на то что это курортный город.

До пятого класса я был круглым отличником, а потом, когда в стране произошло непонятно что, на моей учёбе это тоже отразилось. Я сконцентрировался на том, чтобы заработать авторитет в уличной компании, и принял для себя решение не просить деньги у родителей, тем более на их плечах лежала забота о подрастающем Давиде, моём младшем брате. «Сам позабочусь о своих финансах!» – решил я.

С 13 лет я начал работать, чтобы обеспечить собственные хотелки, а не клянчить карманные деньги у папы с мамой.

Мои первые шаги на пути к успеху начались с одной маленькой монетки и большого желания заработать собственные средства. Я подошёл к маме и, как предприимчивый Буратино, попросил: «Пожалуйста, дай мне один золотой!» И мама дала мне рубль. Далее я оправился на сочинский молочный комбинат, где купил мороженое и перепродал его на пляже. Оборотные средства увеличивались, и я регулярно продавал ящик мороженого, возвращался на молочный комбинат, покупал новый. Так и создавал свой первый бизнес с нуля.

Спасало и то, что тогда никто не наказывал за детский труд, да и понятия «детский труд» не было в принципе. Мы были молодыми предпринимателями!

Чем мы только не занимались с компанией друзей! Брались за любую подручную работу: разгружали фуры, таская какие-то ящики и коробки, копали ямы и огороды в частном секторе, рыли траншеи. Я работал прокатчиком гидровелосипедов: выдавал в прокат, контролировал время использования.

Выручка становилась карманными расходами, мы тратили деньги на развлечения, вкусняшки, а порой и на всякую ерунду. И всё-таки важно, что это были личные деньги, заработанные своим трудом, а не выпрошенные из родительского бюджета. Общность с друзьями поддерживала, мы понимали, что когда нас десять человек, то мы вместе и подработку найдём, и фуру легко разгрузим, и каждый получит свою долю.

В 90-е годы в стране начался беспредел, это сразу отразилось на жизни молодёжи. Всё стало дозволенным, взрослые кинулись зарабатывать деньги, и дети тоже. Многие думают, что Мишин трудовой опыт – реклама, созданная с целью приукрасить его биографию, а сын на самом деле с тринадцати лет работал каждые каникулы: рыл траншеи, канавы, продавал мороженое, диски, кассеты, соки. Сейчас детей приучают к потребительской модели поведения, даже знаю примеры, когда отпрыски говорят родителям:

– Вы меня родили? Обязаны меня содержать!

А во времена Мишиного детства трудиться было не стыдно, да и мы не всё могли дать в материальном плане. Когда сыновья учились в старших классах, я выстраивала финансовую политику так, чтобы одалживать им деньги. И многие знакомые были шокированы:

– Как это: ты своему родному ребёнку одалживаешь деньги?!

– Да, я приучаю детей к тому, чтобы они научились возвращать долги. Кто научит, если не мама?

Возможно, я поступала неправильно, но рассуждала так: сыновья должны знать, что долг нужно возвращать, даже родителям. Естественно, когда сын приносил деньги, я сама распоряжалась: взять ли обратно и сколько взять или на сына же их и потратить. Но когда даёшь финансы просто так, то к хорошему быстро привыкают, перестают ценить. В других странах дети в семье зарабатывают, получают оплату за домашнюю работу, и богатые родители таким образом воспитывают в своих чадах самостоятельность и трудолюбие. В нашей стране, если папа имеет фирму, то сразу покупает ребёнку дорогую машину, не задумываясь о последствиях подобного выбора.

Конечно, всё необходимое со своей стороны мы с мужем тоже старались дать, и сейчас, когда Миша делает нам подарки, он всегда вспоминает:

– Мама, ты мне тоже не отказывала в моих просьбах. И когда денег не было, всё равно покупала.

Сусанна Галустян, мама

Само собой, родители продолжали поддерживать меня, как могли, старались покупать то, что я сам не мог себе позволить. К подростковому возрасту я осознал пользу правильной одежды: если ты хорошо одет, то и девчонки на тебя смотрят, и пацаны уважают.

Общение с друзьями на улице привило мне качество, которое можно назвать уважением к чужим вещам. Отношение к чужой вещи определялось принципом «взял – верни», и верни именно тому, из чьих рук получил. Если взял зажигалку у Славы, а потом передал её Диме, то вариант ответить Славе: «Иди, поищи сам, зажигалка пошла по кругу», – попросту не прокатывал. Взял у Славы – отдай Славе, взял у Димы – отдай Диме. На таких простых примерах старшие ребята во дворе учили нас строить взаимоотношения.

Улица научила меня, что важно уметь постоять за себя и защищать слабых, но вопрос не всегда нужно решать с помощью кулаков. Если ты можешь решить вопрос словом – это намного круче! Понятно, что если дело неизбежно движется к драке, то, как говорится, нужно бить первым. Но если есть хоть какая-то возможность, всегда нужно попытаться уладить конфликт мирным путём, и я понял, что могу решить шуткой много проблем. Я могу остро ответить, и друзья предпочитали не ввязываться со мной в словесную перепалку. А бывало и наоборот, встретив достойного конкурента, я пожимал ему руку, признавая равенство, и, соглашаясь на перемирие, говорил: «Молодец, круто! Я начал больше тебя уважать».

Никогда не стыдно извиниться, если ты не прав, и улица научила меня не путать упорность в достижении цели с ослиной упёртостью. Извинения за неправоту – это не слабость, а сила и умение нести ответственность за свои слова и поступки.

В те времена я стал ребёнком с ключом на шее и приходил домой только поесть и поспать. Часов в одиннадцать вечера я бесшумно, словно вор-домушник, открывал дверь. На эту тему – как проникнуть домой незаметно – я мог бы создать отдельный мастер-класс для мальчишек-подростков. Я входил в квартиру, проверял все ли спят и сразу направлялся к холодильнику. Несмотря на высокую занятость, мама была прекрасной хозяйкой, проявляла свою заботу о нас, и это выражалось, в частности, в приготовлении отменной пищи. В холодильнике всегда было что-то вкусное: или котлетки, или селёдка с лучком, которую мама готовила в баночке по собственному рецепту. И начиналась обжираловка на ночь солёной рыбой, которой я мог «заточить» полбанки сразу вприкуску с картошечкой.

Моя самая любимая еда – курица. И если судить о человеке по гастрономическим предпочтениям, то я, видимо, курица. Я люблю курицу во всех видах и формах: жареную, варёную, запечённую, сациви. Папин талант кулинара мне с генами, увы, не передался, но с приготовлением курочки справится любой желающий, это блюдо не испортишь, в отличие от говядины и баранины.

Сам себе я готовил иногда днём, когда забегал домой. Вот теперь делюсь эксклюзивным рецептом от Галустяна: открываешь холодильник и ищешь всё, что лежит бесхозное, будь то колбаса, сыр, чеснок, лучок, грибочки, бастурма, петрушка. Режешь, выкладываешь слоями и делаешь яичницу по аналогии с итальянской пиццей, которая в основе своей тоже готовилась из остатков продуктов, как пища бедняков. Рецепт этой яичницы освоен мной многократно в различных вариациях. Мне часто приходилось слышать удивлённые возгласы: «Как же так, Миша, отец – повар, а ты совсем не умеешь готовить!» А я действительно не умею и сделал наблюдение, что когда готовлю еду, то чаще всего она получается у меня безвкусной. Мы с младшим братом Давидом даже проводили эксперимент, заваривали чай одновременно и обменивались чашками. Попробовав свой чай, я понимал – невкусно! Пробовал чай, приготовленный братом, и восхищался: «Боже, Давид, какой вкусный у тебя чай!»

Так что каждому своё: у кого-то есть способность к приготовлению пищи, у кого-то способность к музицированию или танцам, и это нужно почувствовать в себе, развивать и раскрывать. Если вы не любите готовить, то вряд ли из вас получится хороший повар, так что не нужно мучить ни себя, ни других. То, что приносит нам удовольствие, как правило, напрямую связано с нашим призванием.

ПРАВИЛО № 2

Путь к раскрытию внутреннего потенциала и призвания – это найти своё увлечение и развивать его. Спросите себя, что вы любите делать? какой вид деятельности приносит радость? наши интересы чаще всего проявлены в детстве особенно ярко.

Несмотря на вольный график, возможность заниматься своими делами и появляться дома поздно, у меня были и обязанности. Одна из них – крайне ужасная – выкидывать мусор. Тогда это были не одноразовые чистенькие полиэтиленовые пакеты – бросил и забыл, а огромное, грязное и вонючее ведро, которое нужно принести обратно домой. И причём тяжёлое! Вот вам фрагмент диалога из моего детства:

– Ма, я собираюсь на улицу. У меня с ребятами встреча!

– Да, конечно, иди, сынок.

Всё, уже надел кроссовочки, чистую рубашечку, и тут раздается, как гром среди ясного неба:

– Миша, и мусор по пути захвати!

Уф! Выкидывать мусор в такой ситуации – гарантированно опоздать на встречу, нарушить договорённость, и это заставляло меня нервничать. Ведь точность – моя визитная карточка, мой особый знак отличия. Я начал носить часы с первого класса и имел во дворе репутацию самого пунктуального парня. Если встреча назначена в полдень, то я заранее подстрою свои планы под это время, до секунды всё рассчитаю, как диспетчер авиалиний, и приду не раньше и не позже, а ровно в 12:00. Ребята смеялись и отсчитывали секунды, ожидая моего прихода, как отсчитывают бой кремлёвских курантов в последние минуты года: «Три, два, один – Миша!»

На любую встречу Михаил приедет раньше на пятнадцать, на десять минут либо вовремя, но не опоздает. Если ему нужно войти в кадр в два часа дня, то он в два часа дня подготовленный зайдёт в кадр. За годы работы я ни разу не видел его в ситуации «Я задерживаюсь ещё, в пробке стою…» или чтобы он куда-то опоздал. У нас все совещания начинаются по вторникам в три часа дня, и Миша сидит в кресле ровно в 15:00.

Вячеслав Тимербулатов, друг, продюсер, вице-президент ФВТИ, генеральный директор компании «Эйс Гейминг»

Просьба о выносе мусора приравнивалась для меня к выносу мозга, я злился и не раз возникало желание выбросить этот мусор за ближайшим углом, но воспитание не позволило бы мне так поступить – я брал ведро и выполнял задачу, как бы я ни ненавидел это дело. Впоследствии моя обязанность стала причиной конфликта с родителями (а мы редко конфликтовали), когда я в одностороннем порядке объявил: «Я. Мусор. Выкидывать. Больше. Не буду. Всё!» Родители услышали меня, и на этом моя карьера мусорщика была завершена.

Мне не приходилось, как другим детям, платить за свет, за газ или осуществлять какие-то ещё платежи в государственных инстанциях, из меня не делали няньку младшему брату, в мои обязанности входило хорошо учиться, не бедокурить и просто приходить домой в целости и сохранности, ещё иногда сбегать за покупками, за хлебом или за продуктами, часть из которых, в связи с кризисом, давали не за деньги, а по специальным талонам. Весёлое было время, незнакомое современному поколению, когда у людей не было денег, их заменили бумажками с названием продуктов.

Прошли годы, и я благодарен своим родителям за их способность уважать своих детей и за то, что они не перегружали меня излишними бытовыми обязанностями, а относились ко всему с пониманием. Они баловали меня и брата, поощряя за заслуги правильным способом, как это и требуется в воспитании мальчиков. Получил пятёрку? Твоя награда – велосипед. Хочешь автомат игрушечный? Закончи четверть без четвёрок, и мы купим тебе автомат. Неприкосновенным оставалось и право выбора, я всегда мог сказать: «Нет, я не хочу автомат, потому что я не хочу пятёрку».

И хотя можно много спорить о правильности данного подхода к воспитанию, должен ли ребёнок хорошо учиться априори, без применения управленческих навыков со стороны старших, или нужна мотивация, мои родители поступали так, как они считали нужным, и в итоге оказались правы, ведь их методы принесли положительные плоды. В принципе, так устроена и система всей нашей жизни: кто действует решительно – тот получает свой приз и свой знак отличия.