Текст книги "Всегда рядом"

Строфа (2)

Жоржина посмотрела на себя в зеркало. Ее мутило. Она чувствовала, что скоро ей придется броситься к унитазу. В очередной раз спиртное не согрело ее, а лишь захлестнуло пеленой душу.

Оторвав бумажное полотенце, девушка вытерла мокрые руки и выбросила его в глубокую проволочную корзину. Ей вспомнилось, что когда-то давно отец купил ей одну велосипедную корзину из проволоки, очень похожую на эту, которую они потом прикрепили спереди руля. Поначалу Жоржине казалось, что велосипед с таким аксессуаром – это круто. Она продолжала так считать до тех пор, пока ей не дали понять, что это приспособление необходимо, чтобы выполнять разные мамины поручения – в основном помогать ей с транспортировкой мелких покупок.

Перед глазами у девушки все расплывалось. Она больше не ощущала себя так, будто ей ничего не стоило весь мир за пояс заткнуть. Однако Жоржина была уверена, что поступает правильно. Перед ней простиралась целая жизнь, в которой больше не было места Флориану.

Они познакомились и стали встречаться пять лет назад, когда ему было восемнадцать, а ей – пятнадцать. Это был день рождения их общего далекого знакомого, на который они оба попали абсолютно случайно и после этого крайне редко видели того человека.

Она сразу влюбилась в него по уши. Ее покорили хорошие манеры юноши и, будем честны, дорогие подарки – для неискушенной жизнью девочки это было сродни сказке. И она наслаждалась: обеды в дорогих ресторанах, уикенды в романтических городах… Для них не существовало никаких ограничений.

Серджиус – отец Жоржины – был врачом по профессии, и садоводом по призванию. Он мог без памяти часами копаться в земле. Это занятие, по-видимому, отвлекало его от более важных дел, поэтому долгое время он жил в бедности, а вместе с ним из цепких лап нищеты не могли вырваться и его жена с дочерью. Другое дело – его шеф, директор частной клиники, который свои пристрастия к садоводству ограничивал выращиванием цветов, причем исключительно в горшках на подоконнике. И потому, быть может, ничто не помешало ему сделаться богатым.

Симпатия Жоржины к Флориану прошла ровно полтора года назад – после того как ее отец наконец-то смог устроиться на прибыльную работу и быстро скопить денег, часть которых они потратили на первый взнос, взяв кредит на дом в благообразном пригороде. Но работенка эта подвернулась ему не просто так. В трудоустройстве Серджиуса непосредственное участие принимал снисходительный отец Флориана.

…Дверь женского туалета распахнулась, и Жоржина медленно вышла в зал. У нее гудела голова, все расплывалось перед глазами, и она старалась смотреть прямо перед собой, вдаль, ни с кем не встречаясь взглядом. Но вот зато на нее обращали внимание многие. Кому-то хотелось подсесть к ней и утешить, если она надумает здесь остаться. А кто-то просто с интересом наблюдал, как она, петляя, бредет между столиками.

Подойдя к своему столику, девушка не обнаружила Флориана. Зато увидела сдачу, которую принесла официантка с двух сотен – двадцатку. Жоржина украдкой схватила деньги и сунула их в сумочку.

Раньше, когда у нее случались сомнения насчет отношений с Флорианом, родители убеждали ее, что этот парень – хорошая партия, и она в жизни не найдет лучшего. И причиной был отнюдь не его добрый характер и культурные манеры, а связи и деньги, которыми обладала семья юноши. А в случае женитьбы могла поделиться с семьей девушки.

Но теперь, когда отец Жоржины оказался весьма прибыльно трудоустроен, у нее, похоже, появилась возможность самой решать, тянуть ли дальше эти отношения.

Девушка поняла, что ей нет никакого смысла оставаться в кафе. Преодолевая дрожь во всем теле и крепко обхватив себя руками, она побрела к машине. С ее волос ручьями лил дождь. Пока Жоржина дошла до машины и забралась внутрь, ее одежду можно было выжимать. Она завела мотор и подала автомобиль назад, даже не проверив, не мчится ли кто в ее сторону с намерением протаранить. Впрочем, на этот раз все обошлось…

Включенные на максимальную скорость «дворники» изо всех сил боролись с дождем. Но вода ручьями бежала по лобовому стеклу, затуманивая обзор. Вдруг раздался треск, и Жоржина резко остановилась. Осмотревшись, девушка обнаружила, что при повороте в узкий проулок въехала несчастным левым крылом в железобетонный столб. Ей повезло, что она двигалась на маленькой скорости, и никто не пострадал – кроме автомобиля, конечно.

Ей не хотелось выходить, чтобы взглянуть на вмятину на боку. Доехав до следующего поворота, Жоржина вовремя сообразила выглянуть в боковое окно. Сквозь потоки воды, стекавшие по стеклу, она заметила красный свет на светофоре и двух бабушек под одним зонтиком, идущих по пешеходному переходу. Старушки благополучно перешли дорогу и скрылись за углом.

По сторонам калейдоскопом сменялись здания. Кондиционер в салоне работал на полную мощность. Жоржина вся сжалась от потока холодного воздуха, смутно осознавая, что продрогла в мокрой одежде. Наконец обратив на это внимание, она перевела маленький тумблер из синей отметки на красную, и вскоре ей стало гораздо теплее.

Девушка настороженно взглянула в зеркало заднего вида, словно хотела увидеть там нечто важное. Может, какой-нибудь знак судьбы. Но заведение, где они встретились, осталось далеко позади, а Флориан еще дальше, и что-то менять было уже поздно. Да ей и не хотелось…

Вдруг она заметила дорожно-патрульную службу. Белая машина с проблесковым маячком на крыше следовала за ней. Посмотрев на спидометр, Жоржина поняла, что ее машина движется со скоростью почти восемьдесят километров в час при ограничении в пятьдесят. Чувствуя тупые удары пульса в висках, она сбавила скорость и свернула по направлению к закрытой постройке обок дороги, вход в которую был забит досками. Автомобиль резко затормозил, колеса пропахали неглубокие колеи, разбрасывая грязь и камешки по сторонам.

Белая машина промчалась мимо. Оказалось, это обычный гражданский автомобиль с крытым пластиковым багажником, водитель которого тоже мчался без оглядки.

Дрожа от испуга, девушка съежилась за рулем в ожидании, пока сердцебиение успокоится. Она решила, что было глупо вести машину пьяной в непогоду. Стоило переждать. Дождь не будет вечно идти – он уже порядком ослабел. Затем ей пришло в голову, что Флориан, скорее всего, позвонит ей домой, чтобы узнать, все ли с ней в порядке. И будет здорово, когда папа или мама заставят его волноваться, сообщив: «Нет, Флориан, она еще не вернулась. Что у вас случилось?»

«Ой, ведь родителей нет дома, они уехали…» – вспомнилось ей.

Флориан, наверное, сперва все-таки позвонит ей. Жоржина вытащила из сумочки мобильный и, не колеблясь, отключила питание. Парень будет ей звонить – она в этом не сомневалась. И отсутствие связи станет хорошим поводом для беспокойства. Вдруг она попала в аварию, и телефон разбился, вместе с ней. Или что-то другое случилось… Эти идеи забавляли ее.

«Он не должен был вот так уходить, не посоветовав мне, что лучше взять такси! – решила девушка. – Но пускай… Теперь мне нужно многое обдумать. И не дрожать».

Она заглушила мотор и откинула назад водительское сиденье. В салоне было темно, но на перетяжке потолка отчетливо виднелась точка с ноготь. Кто-то из подруг курил в машине и прожег сигаретой дырку в обивке.

Было слышно, как сила дождя идет на спад, капли по крыше стучали все тише. Жоржина закрыла глаза и мирно проспала до десяти вечера, пока между деревьями не стала пробиваться луна. Она не знала, что Флориан даже и не думал ей звонить. Позже девушка включила телефон и увидела, что ей пробовала дозвониться только ее подруга Виолетта.

* * *

Флориан шел под дождем, но зонтик не открывал. Капли стекали по его щекам, будто обильные слезы. Волосы стали мокрыми, пропиталась водой и одежда. В туфлях хлюпало. Но юноше было приятно. Естественный душ охладил его и помог немного прийти в себя.

Внутри его раздирали противоречия. Он ненавидел Жоржину, но в то же время ему хотелось вернуться и проследить, чтобы она больше не пила и села в такси, потому что так безопасней. В его мыслях девушка застыла под дождем возле кафе, стояла и чего-то ждала…

Не так юноша представлял себе этот день.

Улицы опустели – ливень и холод разогнали людей по домам. В переулке, за бакалейным магазином, стоял нищий и грел руки возле горящего мусорного бака. Над ним высился жестяной навес, так что вода не могла потушить огонь. И он оставался сухим.

Это был тот самый мужчина без пальца, которого Флориан уже видел сегодня. Нищий все стоял там, бормотал себе под нос и что-то подбрасывал в костер. Затем вытащил из свой грязной торбы бутылку и сделал щедрый глоток.

Флориан подошел ближе и тоже протянул руки к огню. Мгновенно стало теплее, мир вокруг закачался, он почувствовал сладковатое удушье, словно сжимающие горло руки. Они и раньше ругались с Жоржиной, даже расставались, но он чувствовал, что сегодня разрыв был окончательным.

И не удивительно. Все шло к финалу. Романтика давно увяла. Ласковые слова заменили обыденные фразы. Отношения становились сухими и напряженными. Лишь в воображении Флориана все еще царила любовь. Но теперь, когда наступил конец, ему нужен был план. Он должен был решить, что делать дальше…

Но было почти невозможно размышлять над этим, искать варианты, и одновременно смотреть на огонь. Пляшущие в экстазе языки пламени зачаровывали его. Он восторженно наблюдал за кружащимися искрами, за оранжевыми кувыркающимися и ломающимися угольками.

– Эй, приятель, хочешь? – хрипло обратился к нему нищий, протягивая початую бутылку вина.

– Нет, спасибо, – отказался парень.

На сегодня и впредь ему было достаточно выпивки. Алкоголь действовал как своеобразный «очиститель» – прогонял из головы ненужные мысли, соскабливая их, как старую краску с деревянной лавки. Но вместе с тем сознание покидали важные идеи и размышления.

А вот Жоржина, пожалуй, не отказалась бы. Она всегда была не прочь пропустить стаканчик-второй. Когда-то у них состоялся разговор: Флориан попросил, чтобы девушка дала ему обещание не курить. Сигареты или коноплю – не имеет значения. И выпивать.

Она ответила «обещаю» и держала свое слово почти месяц. Или около того. После еще нескольких попыток повлиять на ее вредные привычки, Флориан понял, что это не в его силах…

– Тебе что, дома не сидится? – пробормотал нищий, вытирая подбородок ладонью.

– Не этим вечером, – ответил парень. – А вам?

Мужчина громко рассмеялся.

– А я постоянно дома. Улица давно стала мне домом. А вот тот проулок, – он указал рукой вперед, – можно считать дачей. Так что ты у меня в гостях.

Дождь наконец прекратился. Нищий еще раз приложился к бутылке как следует. После чего аккуратно уложил опустошенную тару в холщовую сумку и куда-то направился. Как и многие люди в этом мире, он рассчитывал исключительно на себя и надеялся, что этого будет достаточно.

Между тем, уже почти стемнело. Флориан пошел дальше по улице. Свет фонарей отблескивал в лужах под ногами. Парень отвлекся от мыслей, что его бросила девушка. Ему вспомнилось, как недавно он бродил с родителями по рядам ярко освещенного супермаркета, доверху заполняя тележку продуктами. Он в который раз задумался: почему одни люди имеют столько всего, что даже не представляют, что с этим делать, тем временем когда у некоторых даже нет того необходимого, что просто позволяет оставаться в живых.

Флориан решил, что его задетые чувства – это мелочь на фоне всеобщей несправедливости, которую приходится терпеть другим.

Внезапно небеса прорезала яркая вспышка молнии. Подул ветер, и снова посыпались капли дождя. Но ненадолго…

Стемнело основательно.

Флориан заметил, что порядком удалился от центральной части города и зашел в мало освещенный район, где по одну сторону улицы высился бетонный забор, а по другую – теснились обветшалые постройки, в которых жили мигранты. Из ближайшей хижины доносились фразы на иностранном языке, громкие и резкие – едва ли пожелание доброй ночи.

Он остановился и принялся разглядывать переулок впереди. Его глаза еще не успели привыкнуть к темноте, но то, что он уже смог увидеть, оказалось не особо приятным и даже пугающим. Впереди изгибалась похожая на лабиринт тропинка, по обе стороны которой зияли ничем не прикрытые дверные проемы, похожие на дырки от выбитых зубов. Все вокруг полнилось угрожающими звуками: торопливыми шагами, свистящими шепотами и шорохами. Юноша буквально чувствовал на себе чьи-то взгляды, и едва ли доброжелательные. Он вдруг представил, как резким движением раскрываются выкидные ножи…

Надо было убираться отсюда, не теряя ни минуты.

«Как же ужасно я устал, и голова просто раскалывается – невыносимо!» – с раздражением подумал он.

Буквально добежав до ближайшей освещенной остановки, Флориан поймал такси и быстро вернулся домой. Зайдя в квартиру, он обнаружил, что, кроме него, здесь никого нет. Но так было даже лучше. Он не хотел бы сейчас рассказывать родителям и брату, как провел вечер.

Едва стянув с себя мокрую одежду, юноша бросился в теплую постель и накрылся с головой. Какое-то время он о чем-то бесцельно размышлял, а после провалился в глубокий изнеможенный сон.

* * *

Жоржина добралась домой около одиннадцати вечера. Она уже успела протрезветь и теперь привела себя в порядок – приняла душ и переоделась. Ведь часом раньше, когда девушка только проснулась в машине, ее одежда была мятой и мокрой, словно она, не раздеваясь, спала в ней несколько дней кряду.

На ее лице играла улыбка. Охрипшим голосом она напевала мелодию какой-то популярной песни. Жоржина чувствовала, будто от чего-то освободилась, сбросила с себя некий неподъемный груз, и сейчас ощущала облегчение. Но так ли это было на самом деле? Часто люди, избегая своих проблем, вовсе не избавляются от них. Они просто не знают прописной истины: трудности не выбросишь в мусорное ведро и не выставишь за дверь. Единственный способ справиться с ними – это решить их.

Девушка прошла на кухню, чтобы что-то перекусить и выпить кофе. Она достала из холодильника два приготовленных бутерброда на тарелке, поставила на огонь чайник, насыпала сахар и кофе в чашку и принялась за еду.

Покончив с бутербродами и заварив себе крепкий коричневый напиток, вызывающий тахикардию и поднимающий давление, она достала из сумки телефон и наконец включила его.

Знакомая мелодия возвестила Жоржине, что ей пришло sms-сообщение. Отправителем была компания, услугами связи которой она пользовалась. Текст sms-сообщения гласил, что ей дважды пыталась дозвониться подруга Виолетта, пока телефон был выключен. В конце навязчивая надпись жирным шрифтом сообщала: «Пожалуйста, оставайтесь всегда на связи, и за это вы получите дополнительные бонусы».

– Ага… – протянула она. – Вот так он меня любит, этот Флориан! Даже не позвонил узнать, дома ли я уже. А ведь всякое могло случиться…

Впрочем, с чего ему ей звонить и интересоваться, как его бывшая девушка добралась домой? Ему нет до этого дела. Он тоже теперь свободный человек.

«И это не первый раз, – вдруг вспомнилось ей. – Был еще один похожий случай…»

Произошел этот случай в прошлом году. Тогда Жоржина возвращалась со дня рождения одной из своих подруг, и они с Флорианом договорились, что после праздника он встретит ее, они прогуляются, после чего он проводит ее домой. Но юноша задерживался у отца в офисе.

Винсент управлял девелоперской компанией. Он попросил сына, чтобы тот оформил документы для продажи одного крупного объекта. Флориан, конечно же, согласился. После очередного звонка девушки он извинился перед покупателями, попросил у отца разрешения отлучиться на пару минут и вышел из кабинета, чтобы отложить встречу с Жоржиной.

– Нет! – пьяным голосом прокричала она в трубку. – Нет и нет! Мы договорились с тобой. Ты должен быть возле дома Виолетты ровно через тридцать минут!

На заднем плане послышались несвязные одобрительные возгласы ее подвыпивших подруг. Юноше захотелось бросить трубку, но он сдержался и ответил:

– Я приеду через два часа.

– Я понимаю, что ты у нас очень важный и теперь не только подаешь скрепки для бумаги, но и ведешь их учет. Мои поздравления. Но я ничего не хочу знать. Я жду!

– Ты предлагаешь мне все бросить? – спросил он.

– Да, – пробормотала она. – Мы здесь жутко напились, и ты должен проводить меня.

– Давай так – или я приду позже, когда закончу все дела, или ты возьмешь такси.

– Нет, я лучше пойду пешком, со мной что-то случится, и это будет на твоей совести, так и знай!

– Ты возьмешь такси, – спокойно повторил он и отключился.

Жоржина тут же перезвонила, но юноша нажал кнопку отбоя и выключил телефон. А когда включил на следующий день и позвонил ей, то оказалось, что она ничего не помнит из их последнего разговора.

Жоржина подумала об еще одном человеке, звонка от которого она ждала – даже больше, чем от Флориана. Его звали Теодор. Это был тот самый парень, о котором она говорила своему бывшему молодому человеку, что виделась с ним. Раз или два. Встретилась после занятий в университете. И это все. А, и еще она с ним иногда говорила – по большей части об учебе.

Куда сложнее все обстояло на самом деле…

Четыре раза она изменяла Флориану. Один раз перед его отъездом в другой город. Еще один – пока он добирался до места назначения. И дважды во время его пребывания в другом городе. Такая вот статистика.

Теодор был ее одногодком. Он учился в аграрном училище и звезд с неба не хватал. Маленького роста, руки большие с пожелтевшими от сигарет ногтями. Характер не очень, но маме помогал.

Под Рождество парень возил в город елки на продажу. Летом подрабатывал на автомойке. На огороде управлялся без подсказок и уже давно не выдирал сорняки вместе с морковью. Вот только с умственной деятельностью возникали сложности. Мысли причиняли дискомфорт, будто голову изнутри распирало домкратом.

Его постоянным местом жительства оставалось небольшое село в пригороде. Во время учебы он жил в общежитии от своего учебного заведения с тремя такими же приятелями. Кто его биологический отец – не знала толком даже его мать. После недавней смерти отчима и пропажи плода их любви, дочери, женщина махнула на все рукой и уехала, чтобы подзаработать денег на санитарный ремонт в доме.

Девочка была хорошей сводной сестрой. Но ее «сделали» на пьяную голову, и с рассудком ребенка было не все в порядке. Она частенько сбегала из дому. Ей почему-то хотелось жить в лесу.

Жоржину в Теодоре привлекали его простота и сельская напористость. Это все, что потребовалось, чтобы завоевать ее сердце.

Они познакомились в ночном клубе. Жоржина постоянно бывала в заведениях подобного рода, и частенько заводила совсем не нужные ей знакомства. Но этот случай перерос в нечто большее. Они потанцевали, выпили, поговорили о том о сем, а после получаса общения отлучились в туалет, где она ему отдалась.

И это послужило одним из поводов разорвать наскучившие отношения с Флорианом.

– А что, в жизни всякое надо попробовать, – сказала она пустой кухне. – Может, мы когда-нибудь снова будем вместе, но не сейчас.

Жоржина повертела в руках мобильный телефон. На индикаторе сети недоставало одной черточки. Через миг она появилась и снова пропала. Девушка помедлила и стала набирать номер парня. Гудок, второй…

– Что? – прохрипел голос в трубке.

– Привет, Тео, – улыбнулась она. – Это Жоржина.

– Чего тебе? – раздраженно бросил он.

– У меня хорошая новость – я свободна. Теперь нам ничто не будет мешать. Я порвала с Флорианом.

– Ну и что? – ответил он. – А у меня мамка из окна упала, с четвертого этажа вывалилась. Она в больнице, и мне срочно надо ехать к ней.

– Ой, соболезную тебе… – тихо прошептала девушка. – Надеюсь, с ней все хорошо?

– Да, живая, – ответил Теодор. – Я в автобусе сейчас. Вернусь через две недели…

В телефоне воцарилась оглушающая тишина. Парень отключился, ничего хорошего не сказав на прощанье и никак не прокомментировав то, что ради него Жоржина разорвала отношения с человеком, с которым встречалась так долго.

– Да пошел ты! – возмущенно произнесла она и отшвырнула телефон прочь.

* * *

Недолго думая, Жоржина удалила номер Теодора из книги телефонных контактов. На душе, конечно, было немного обидно. Она целый день ждала от него звонка и уже твердо намерилась провести эту ночь вместе с ним. Пригласить к себе домой, распить бутылку вина из маминого бара. А потом под музыку заниматься с парнем тем, что больше уже не надо скрывать от Флориана.

Планы обломались. Но в целом ее настроение не испортилось.

«Все это мелочи, – решила Жоржина. – Вот только эта сыпь пускай пройдет. Хорошо, что хоть не чешется, но выглядит ужасно».

После соития со студентом аграрного училища на половых органах девушки появилась какая-то подозрительная красная сыпь, которой прежде там не наблюдалось.

«На раздражение не похоже. Может, это венерическая болезнь? Этот сукин сын мог чем угодно меня наградить!»

В школе в старших классах их не редко предупреждали, что лучшее средство для защиты от инфекций, передающихся половым путем, – это презервативы. Об этом говорили на каждом уроке основ безопасности жизнедеятельности. Но девушка, очевидно, пренебрегала советами учителя. Воспитание культуры безопасности было для нее не более чем скучной темой в тетради.

Жоржина вздохнула и принялась искать номер Виолетты. Но не успела она нажать на кнопку вызова, как телефон завибрировал в ее руке, раздалась мелодия, а сенсорный экран возвестил о входящем звонке от той самой подруги.

– Алло! – послышалось в трубке. – Жоржина, это ты?

– Я, кто же еще? – засмеялась девушка. – Ты что, пьяная?

– Нет, но чувствую, что буду сегодня пить, – был ее ответ. – Почему у тебя трубка была выключена? Я типа беспокоилась и все такое…

– Выключила, потому что Флориан весь день наяривал. Я его бросила.

Воцарилось напряженное молчание. Жоржина ожидала, что после ее слов последует какая-то реакция. Но Виола молчала, будто кирпич проглотила.

– А еще я Теодора послала на три буквы. Он настоящее отребье. Даже «Привет» никогда не говорил, а только свое хамское: «Что?» – вот теперь пускай горюет и локти себе кусает, что потерял меня.

– Ну, ты молодец! – наконец ответила Виолетта. – Сразу двоих поставила на место. Молодец.

– Спасибо тебе! Ты меня всегда поддерживаешь.

– Ну, а зачем еще нужны друзья? Мы с тобой не разлей вода.

Так и было. Они уже давно дружили, всегда помогали друг другу, чем могли, и всячески поддерживали. Правда, не всегда искренне и часто в том, чем вряд ли можно было бы гордиться. Например, разрывом отношений с Флорианом и случайной связью с Теодором.

– А знаешь, я к тебе сейчас приеду, и ты мне все подробно расскажешь. Меня аж распирает от любопытства!

– Хорошо, приезжай.

– Тогда я скоро буду. Пока!

Жоржина поняла, что сегодня сделала первый шаг навстречу себе новой – той, которой она всегда мечтала стать. Свободной. Не хватало только добиться независимости от родителей. Для начала достаточно было бы просто финансовой самостоятельности.

Они с Виолеттой дружили давно – с детства, едва ли не с пеленок. Не могли не дружить, потому что жили на одной улице, в одном доме, на одном этаже, буквально в соседних квартирах. Ходили вместе в садик. С первого класса – в одну и ту же школу. Сидели за одной партой. Девушки продолжали дружить и сейчас – после того как отец Жоржины взял дом в кредит, и она переехала.

У Жоржины всегда все было лучше и красивее: игрушки, одежда, школьные принадлежности, парень – и наконец, родители богаче. Виолетта жутко завидовала своей подруге – она не имела и десятой доли того, чем обладала та. А теперь это и вовсе сотая часть. Но тем не менее и саму Жоржину съедала зависть – ведь ее подруга всегда была свободна и делала то, что хотела.

Жоржина не желала мириться с тем, что постоянно находилась под контролем родителей. Но контролем это было тяжело назвать. Они придирались к мелочам, а самое важное не замечали. Подавали пример на словах и менее всего – на деле. Не убегать из садика, стараться хорошо учиться в школе, потому что в жизни ей никто не поможет – только багаж знаний. Так что обязательно надо учиться! Причем на «отлично», чтобы выбиться в люди и стать человеком. Они говорили: «Тебе надо стать человеком», – делая упор на последнем слове, будто она родилась курицей.

Девушка выслушивала постоянные уговоры отца и матери о том, что надо держаться за этого богатого юношу. Очень крепко держаться! Ибо только он может дать ей шанс на лучшую жизнь. Они родили ее, дали имя, воспитали и вручили билет в жизнь. А теперь ей надо просто держаться его, и он выведет ее в люди… и их, конечно, тоже.

Родители хотели как лучше – чтобы их дочь любила Флориана и не думала о проблемах, оставаясь благополучной и живя в достатке. Но они забыли (или не знали), что человек обычно испытывает острое желание сделать то, что ему запрещают. А если пребывать под постоянным давлением и годами выслушивать однообразные поучения, обязательно сделает все наоборот. Главное – только получить некий толчок в нужное время. И несложно догадаться, кто помог Жоржине переключиться – ее лучшая подруга Виола.

– Я так завидую ей… – прошептала Жоржина. – Она всегда была свободной ото всех и делала все, что взбредет в голову. Но теперь и я такой стану!

Раздался дверной звонок. Несомненно, это приехала Виолетта – легка на помине…

* * *

Виолетта нашла очень удачной идею отправиться к подруге. Прокричав Жоржине в трубку: «Скоро буду. Пока!», – она бросила мобильный телефон в громадную лакированную сумку и вышла на улицу ловить такси. В столь позднее время автобусы уже не ходили.

Действительно, эта девушка всегда имела свободу выбора и занималась тем, чем хотела. Но как раз из-за таких вольностей она вела крайне беспорядочный образ жизни и порой сталкивалась с ее не самыми приятными сторонами.

Она могла высадить три пачки сигарет в день, если ей позволяли деньги. Пить сколько влезет в праздники или просто так, без особого повода. Спать с кем попало и где придется, если ей хотелось и находился желающий. Но Виолетта была несчастлива. Она сама себя такой сделала, а теперь всей душой желала, чтобы ее лучшая подруга Жоржина разделила с ней это горе, познав его сполна!

Как же часто за ее улыбкой и ласковыми словами скрывались невообразимые подлость и фальшь…

За ее жизнью никто не следил, некому было удержать ее от пьяных загулов. Родителям всегда было на нее плевать. Заурядная пара средних лет. Муж и жена, которые за всю совместную жизнь ничего толком не добились. Самым большим их достижением оказался ремонт в ванной и туалете, а также покупка телевизора в кредит.

Конечно, существовал когда-то один человек, которому удавалось обуздать ее буйный нрав и остановить ее саморазрушение. Разумеется, если он сам находился в том состоянии, когда мог логически рассуждать, исходя из каких-то умозаключений, и принимать правильные решения, основываясь на адекватной оценке ситуации. Мужчина, которого она могла послушаться и которого любила, но…

У Виолетты не было кавалера уже больше года. За чередой беспорядочных связей ей никак не удавалось завести долговременные отношения.

«Витя…» – вспомнила вдруг она, и глаза налились слезами.

– Бедненький мой, – прошептала Виола. – Не повезло тебе.

– Что-что? – осведомился таксист. – Что ты сказала?

– Вам послышалось, – надменно бросила она.

Виктору действительно не повезло. Он был мертв. Это случилось в обыкновенный весенний день, не предвещавший ничего плохого…

Витя и Виола возвращались с экскурсии. Они выехали с автостанции одного города пронизанным дождем утром, и девушка все еще отчетливо помнила, как рассмеялась и сказала: «Поцелуй меня», – когда автобус пробился сквозь непогоду, и салон залило солнечным светом. И он поцеловал ее, а парочка таких же молодых людей позади них восторженно зааплодировала.

Это было лучшее. Худшее произошло спустя полчаса, когда она повернулась к нему и на мгновение вообразила, что он мертв. А все потому, что он так спал, со склоненной на плечо головой, открытым ртом и упавшими на лоб взлохмаченными волосами.

И тут он открыл глаза. Виолетта откинулась на спинку кресла, испустив долгий дрожащий выдох. Он озадаченно посмотрел на нее.

– Что случилось?

– Ничего. Просто то, как ты спал…

Он вытер ладонью подбородок.

– Ой, у меня что, текли слюни?

– Нет, – рассмеялась она. – Но одно время ты казался… неживым.

Виктор тоже рассмеялся. Но в следующую секунду его смех перешел в надрывный кашель, и веселье тут же оборвалось, будто обрезанное ножом. Через пару секунд водитель остановил автобус, чтобы парень смог подышать свежим воздухом. Его тошнило, он боялся, что его вырвет прямо в салоне, и он испортит обстановку и впечатления после занимательной экскурсии.

Автобус припарковался на обочине дороги, по обе стороны которой тянулось нескончаемое поле. Виктор ступил на землю, но тут же его ноги подкосились, и он упал в обморок.

Виола с водителем выбежали к распростертому на обочине парню. Он мелко сучил ногами, словно копая себе могилу, но уже через мгновение застыл на месте и обмяк…

Несмотря на то что до Пасхи оставалось не меньше двух недель, люди вовсю готовились к торжеству. Однако для родственников и знакомых Виолы грядущий праздник был омрачен внезапной смертью Виктора.

Горожане постоянно обсуждали произошедший инцидент. Об этом говорили на его работе – в автосервисе, а также в баре, где они часто бывали, в ее учебном заведении – в общем, повсюду. Все ссылались на молодость Виктора и шептались о превратностях судьбы, которая не позволяет человеку решать собственную участь. Приходит последний час, и никто не в силах отодвинуть его хоть на минуту.

Но все эти слова были сказаны по той причине, по которой распространяют пустые сплетни – потому что они есть. Всего лишь очередная тема для досужих разговоров, без особого сочувствия к молодому человеку, его семье и близким.

И лишь Виола не могла смириться, что его больше нет. С каждым днем ей становилось все хуже. Родители пытались по-своему утешить дочь и объясняли ей, что хоть земной путь Вити закончен, теперь он счастливо пребывает в небесном царстве.

Она не верила ни единому их слову. Разве существует где-то лучшее место, чем рядом с ней на земле?

– Конечно, – с уверенностью сказала мама, когда они сидели на кухне. – Это небеса. Именно туда отправился твой парень. Уж поверь.

– Это сказки! Самообман! – крикнула она, стукнув ладонью по столу.

Женщина вздрогнула и посмотрела на свою дочь так, словно получила от нее пощечину.

Между тем Виолетта ждала ответа, который позволил бы ей смириться с произошедшим и разложить происходящее по полочкам. Слова близких людей не трогали ее, потому что основой для них служила вера. Ей же было необходимо знание. И адекватная поддержка.