Текст книги "Искатель. Второй пояс"

Я взвесил на руке свою первую добычу ватажника в этом Поясе и отправил в кисет. На верхнюю полку. Ядер Зверей этапа Мастера я ещё не добывал.

Кирт спросил:

– Господин, нам добить Зверей? Заняться добычей?

Я поднял на него взгляд:

– Нет. Мне они не нужны, да и Цинь Сна действует недолго. Туши влезут в мешки?

– Да, господин. Даже вожак.

– Значит, заберите с собой тех, которых вы убили и его. Спешим, пока не осмелели оставшиеся или не появилась ещё стая, – уже собираясь отвернуться, вспомнил побежавшего в страхе. – Что с тем трусом?

Ответил Гавал, даже указал на тело:

– Мёртв.

Я не стал подходить, оглядел месиво из человека и Раух издалека, и так различая детали. Ни следа моих Указов. Лицо погибшего, искажённое смертью, отлично видно: от столкновения с Раух с головы бывшего стражника сорвало шлем. Могу даже вспомнить имя, но оно мне теперь ни к чему. Он отлично сражался с копьём, я с удовольствием тренировался с ним, но вот дух его казался слаб. Да и сам он глупец. Думал, что один, без отряда из собратьев и двух Мастеров будет в большей безопасности? Раух бы разрубили его умениями, не дав добежать до леса. Неплохо показал себя в тренировках, а здесь не сумел увернуться даже от падающих туш заснувших птиц.

Оглядел бывших стражников, которые до сих пор глазели по сторонам. Спокойно сообщил им:

– Так будет с каждым, кто не верит в меня. Уходим.

До леса мы дошли спокойно и уже не торопясь, да и оставалось нам всего ничего. Там собрались в один отряд, окруживший теперь меня и двинулись дальше, повинуясь моему жесту. Некоторое время шли молча, пока бывшие стражники не сообразили, куда мы идём. Тут же по их рядам побежали шепотки, быстро, впрочем, стихшие.

Но я отлично разобрал слова. Да, всё верно. Мы идём к месту, где оставили Закалок как приманку. И да, там, конечно же, не может остаться не то что живых, но даже костей. И всё же я хотел ещё раз увидеть это место.

Почти ничего сейчас не выдавало той трагедии, что здесь произошла много дней назад. Флаги формации, что сковывали Закалок, видимо, истлели, оставив после себя лишь пепел. Только трава между ними ещё не поднялась, тут и там темнел вырванный с корнями дёрн. И ни следа крови. Впрочем, в лесах полно мелкой живности, что подберёт всё до крохи, а Муравьи переберут даже песчинки.

Отряду я коротко сообщил:

– Теперь идём к ручью.

На этот раз со мной заговорил Кирт. Похоже, что они с Гавалом сговорились поровну разделять между собой мой гнев и недовольство. Ничем другим я такое постоянство их очерёдности в разговоре со мной объяснить не могу.

– Господин, прошло очень и очень много времени. Даже если случилось чудо и кто-то из них сумел сбежать под защиту деревьев, то Закалке не протянуть столько в лесу. Здесь слишком много… Зверей.

Я спокойно ответил:

– Это ничего не значит. Обещание было дано, обещание нужно выполнить, – помедлив, добавил: – Даже если его давал не я. И странно слышать это от тебя. Разве ты не веришь в то, что Небо видит всё?

Несколько мгновений Кирт кривил губы, словно готовясь ответить и не сдерживаться в словах, но промолчал и отвернулся. Зато негромко заговорил идущий рядом Зотар:

– Я бы тоже туда пошёл, брат, потому что это правильно. Они шли вместе с нами через лес и купили всем безопасный проход. Не по своей воле, но…

Зотар вздохнул и замолчал, дальше мы шли молча. Путь я прокладывал легко, не так уж сложно вспомнить, какой дорогой мы шли сюда. Цинь скрылся в кисете, Раух нас не преследовали и лесные Звери теперь доставались бывшим стражникам. Или же мне теперь стоило называть их по-другому? Раз уж это мой отряд?

Мне надоело идти в центре, ничего толком не видя по сторонам. Предупредив Зотара, Рывком переместился к раскидистому дереву, обернулся, оглядывая следующих за мной. Шлемы, броня с выдавленными на них символами меча и щита. Уж точно не ватажники. Хотя с Мириотом мы расстались плохо, но ватажников я уважал. Неважно что среди них нашлись Мады, решившие ограбить вышедших из города Древних. Поэтому и называть ватажниками тех, кто сейчас идёт за мной, не хочу.

Наёмники? Это уже ближе. Как там говорил Гунир? Все ватажники наёмники, но не все наёмники ватажники? Будем считать, что минуя Дом Найма я заполучил целый отряд. Наёмники, которые будут верны мне. Настолько, насколько позволит древний символ – Верность. А у меня пока не было причины быть недовольным этим символом. Напротив…

На идущего крайним левым наёмника выскочил из кустов Леопард, попытался вцепиться ему в ногу. Наглый. Не знаю на что он рассчитывал, но крайними шли наёмники с мечами на доспехах. Те, что получше как лесовики, почти половинка от ватажника.

Сам рывок Зверя наёмник прозевал, зато не замедлил с ответным ударом меча. Короткая стычка, соседи даже не успели прийти на помощь и Дымчатый Леопард оказался мёртв, а Воин отделался разодранным бедром. Вроде и враг слабей, чем те из Раух, что остались неподвластны моему Указу, но там наёмники видели врага, готовились его встретить плечом к плечу, а здесь вышло один на один.

Весь отряд замер, вглядываясь в кусты и деревья. Туша Зверя отправилась в мешок Путника, я же Рывком вернулся к отряду и жестом остановил наёмника, который хотел сделать глоток заживлялки. Ни к чему. Не вижу нужды идти с полным до краёв средоточием. В раненого отправилась техника Прикосновения Весны. Самое то, чтобы прекратить слабое кровотечение и помочь с заживлением раны. Воинское тело и само должно справляться с такой мелочью.

Наёмник, хмурясь, коротко поклонился мне. Капнул на себя зельем от запаха, затем уронил каплю на землю. Я же оглядел кусты из которых выскочил Леопард. Всё же, пусть даже отряд и стал меньше, в нём не было больше Закалок, но до скорости, с которой я привык перемещаться по лесу, ему далеко. Впрочем, я несправедлив. Никто в здравом уме не будет бежать не разбирая дороги по незнакомым местам, рискуя потревожить всех Зверей в округе. Только безголовый искатель.

Я кивнул своим мыслям и за два вдоха снова оказался на острие отряда, задавая направление и не обращая внимания на очередной жалобный окрик Гавала:

– Господин!

Негромко сообщил двум старшим среди моих наёмников:

– Тренируйте перемещение отряда с Зотаром в центре. Выдели шесть человек, пусть постоянно носят друг друга на закорках. И догоняйте меня.

Сам Шагами скользнул среди деревьев. Лучше разведать дорогу и хоть немного размять ноги. Хотелось ещё найти границу территории Медведе-обезьян и свои несерьёзные навыки следопыта лучше восстанавливать без чужих глаз. Пусть для наёмников я по-прежнему буду оставаться загадочным идущим, который на их глазах превратился из слуги-лекаря в Мастера с кучей артефактов Древних. А затем буквально за пару дней тренировок из чуть более сильного, чем они бойца, в того, кого они не могли взять даже вдесятером. Теперь очередь показать, насколько я хорош в лесу. По-мальчишески, но как часто я позволял себе подобное?

И как бы я ни был недоволен скоростью своего отряда, но путь, который с Аймаром мы прошли почти за день – путь от ручья к проплешине – теперь мы преодолели всего за двенадцать тысяч вдохов или время горения двух средних палочек. Почти втрое быстрей.

Наёмники растянулись вдоль ручья, а Гавал, не дожидаясь результатов обыска, сообщил:

– Никого. Ни следа.

Кирт, заставив вздрогнуть остальных наёмников, громко, приставив руки ко рту, выкрикнул:

– Собрат Закалка, мы вернулись, как и обещали! Выходи, господин держит слово.

Его голос пронёсся вдоль ручья и канул в густых кустах. Ответом была тишина. Мне и не нужны все эти крики, потому что я не видел в окрестных зарослях ни одного контракта. Гавал, да и Кирт теперь молча глядели на меня. Я же глянул на темнеющее небо и приказал им:

– Привал.

Двигаться дальше не имело смысла. Такого хорошего места, где можно пополнить, изрядно опустевшие за время сидения в пещерах, запасы воды, не будет ещё целых два дня. Или день, если будем двигаться так же быстро, как сегодня.

Присев на покрытый мхом камень на берегу я слушал журчание ручья и наблюдал за суетой наёмников. Первый лагерь после пещеры. Меньше людей и нет подчинённых Аймара. А вот их флаги для ограждения лагеря – есть. Только теперь они в руках других людей. Разбирая то, что стало моим в пещере, я понимал, что можно хоть обвешаться кисетами, забрав все вещи себе. Можно было бы оставить всех наёмников только с мечами, а всё нужное выдавать из своих рук. Но к чему подобное?

Для того ли я соглашался с Зотаром оставить стражников в живых и превратить их в наёмников? Для того ли вешал на них свои печати Указов? Теперь это мои люди, хотя я этого и не задумывал. Поэтому себе я оставил лишь кисеты Аймара, Симара и других погибших на пути к Сердцу. Всё остальное – добыча со Зверей, еда, запасы алхимии, личные вещи и прочее, осталось в руках Кирта, Гавала и их людей.

И они справлялись с привычной им работой. А вот я, глядя на суету лагеря, не мог сосредоточиться и заняться хоть чем-то. Что-то мешало мне, не давало погрузиться в медитацию или циркуляции Форм. Несбывшаяся надежда?

В дальней от меня части лагеря, почти у самой формации, что отгоняла от нас несильных Зверей, собрались трое наёмников. Один из них сбросил на землю мешок Путника, вытащил из него небольшую тушу первого Зверя. Второй наёмник тут же капнул зелье от запаха, не позволяя вони разойтись по лагерю. Трудятся, заняты делом.

А я поднялся на ноги. Сделанного мало. Кто сказал, что Закалки прибегут именно сюда? Кто сказал, что Закалке хватило сил на весь путь? Может они оставили его в тысяче вдохов отсюда? Нужно бы проверить окрестности.

Успокаивающе махнув рукой Зотару, вышел за пределы формации лагеря, двинулся вверх по течению ручья. Так будет надёжнее, чем поручать это дело другим. Они наёмники, я искатель. Хотя и я не видел ни малейшего следа. Время… Больше двух недель прошло. Даже если кто-то из Закалок и пробежал здесь, то трава давно скрыла его следы. Это от техник передвижения Воинов следы остаются надолго. Разве что можно поискать потревоженный на камнях мох.

Но пройдя триста шагов, до самого истока, бьющего из россыпи камней, я ничего не обнаружил, кроме совсем свежих следов моих наёмников. Подумав, шагнул ближе к воде, опустил в неё руку и прислушался к своим ощущениям. Ничего необычного, да и вряд ли вода могла мне сообщить о каких-то следах в себе. Ну появилась новая ямка на дне ручья? Что воде до этого?

Отряхнув руку, двинулся обратно, обошёл лагерь стороной, оглядев его из-за кустов, словно Зверь. Похоже, придётся немного покружить по зарослям, всё дальше и дальше отходя от ручья.

Но едва я прошёл двести шагов вниз по ручью, как замер.

Не потому, что нашёл старые следы, а потому что увидел в основании Белой Ивы тлеющие контракты. Рявкнул, не сдерживая голоса, наплевав на Зверей, закричал так, чтобы в лагере меня услышали:

– Кирт! Сюда с людьми!

Звери? Плевать. Пусть только попробуют высунуть свои морды из кустов. Через несколько вдохов рядом со мной оказался Кирт, Зотар и четверо наёмников. Все с обнажёнными мечами.

Я раздражённо отмахнулся от вопросов, ткнул пальцем в дерево:

– Под ним Закалка. Там нора. Ищите!

Трое из наёмников тут же метнулись к самому берегу. Один и вовсе скользнул в ручей, проверяя берег с воды, и тут же сообщил:

– Нашёл.

Второй спрыгнул к нему, отстранил:

– Дай я.

Воды там оказалось всего лишь выше колена, но через мгновение наёмник присел, извернулся и исчез. Я видел, как его Указ двинулся от берега к дереву. Похоже там под землёй и впрямь глубокая и длинная нора. Не ожидал лишь, что она начинается в ручье, иначе первым делом сам бы коснулся воды и указал наёмникам цель.

Указ тем временем достиг контрактов, через несколько мгновений они вместе немного сместились обратно к берегу, выползая из-под корней, а затем земля вспухла.

Наёмник, которого обычно Кирт ставил передо мной для защиты, использовал технику, схожую с моим Ледяным Куполом и пробил ею новый выход. Шаги перенесли меня вплотную к границе этой техники. Через несколько вдохов она исчезла. У ног мокрого наёмника на дне глубокой ямы лежал мужчина. Весь покрытый кровью, он сжимал в руке пузырёк. Наёмник наклонился, подхватывая найденного на руки, и из фиала пролилось немного зелья, окутав их обоих зелёным сиянием. Зелье от запаха. Неужели он так пролежал две недели? Едва наёмник выбрался из ямы, я приказал:

– Опускай его.

Нечего было тянуть время и нести найденного в лагерь. Судя по тому, как едва заметно тлели его контракты, раны слишком серьёзны. И в этом давно засохшем месиве грязи и крови даже не понять, куда Закалка ранен. Поэтому первым делом я использовал Длань Возрождения. Сейчас не время сомневаться и осторожничать.

Только когда раненого осветило голубое обращение земной техники я вспомнил, что нужно было приложить ладонь к его коже, чтобы сразу проникнуть в тело духовным зрением и оценить состояние. Да и это не так уж просто, как звучит.

Быстро глянул на Кирта:

– Приказываю охранять меня, не мешать и не окликать.

Следующую технику, более слабое Прикосновение Весны, я использовал так, как и должен был для лучшего результата – положив ладонь на лоб раненого. Там слой грязи оказался меньше всего. К счастью, его не хватило, чтобы преградить путь духовному зрению. Скорее всего я зря осторожничал с приказом Кирту, ведь не раз думал об этом и вспоминал услышанное от учителя Фимрама в перерывах между тренировками. Не может у лекаря быть такой отдачи от срыва духовного зрения, какую получил я.

Я погружался в свою стихию, занимался Возвышением. Точно так же, как и любой Мастер, желающий подняться выше. И как и с любым Мастером, это занятие не терпит суеты и потери внимания. Использование духовного зрения в чужом теле не должно иметь таких ограничений. Иначе и лекари бы перевелись, мало ли буйных больных или суетливых родственников? Но лучше перестраховаться до тех пор, пока я не узнаю верного ответа от учителя Фимрама.

Первое, что меня поразило в чужом теле – мутное, полупрозрачное средоточие. Совершенно пустое, не содержащее в себе даже крохи духовной энергии, но это всё равно было то, чего у Закалки быть не могло. Если только… если только он не притворялся…

Нет. Эту мысль я тут же откинул. Не раз говорилось, что они все Закалки, я сам глядел на них в тот день, когда их оставили наживкой. Пусть я тогда находился под ограничениями цепочки Домара, но уж спутать Закалку и Воина никак не мог, всё же достаточно опытен. А средоточие передо мной значит, что тот, чьё тело я сейчас оглядываю изнутри – просто когда-то был Воином. Как Орикол. Теперь я знаю, как выглядит выжженное средоточие – полностью пустое, без какого-либо окраса, больше похожее на высушенный мочевой пузырь джейра.

Как выглядит обычная рана в духовном зрении я уже знал, поэтому оставив в покое средоточие, принялся внимательно оглядываться. Тускло светящиеся меридианы. Всё выглядит вполне обычно. Для того, кто был когда-то Воином. Потому что я видел не только крохотные искорки, которым ещё предстоит у Закалки стать узлами, но и то, что явно было когда-то полноценными узлами. И их здесь… около семидесяти. Бывший Воин четвёртой звезды.

Пересчитывая узлы я, наконец, заметил не только следы ран тела, но и кое-что очень странное. От некоторых узлов тянулись в темноту тела практически незаметные нити. В десятки раз тоньше самого тонкого из меридианов, они связывали границу темноты и узлы. Выходит, что тянулись к коже и становились видны только вблизи, когда я приближался духовным зрением к узлам. Может быть, будь в меридианах хоть немного энергии, то эти нити выделялись бы во тьме тела сиянием. Но откуда у Закалки запасы энергии?

Зато нашлись запасы тьмы. В некоторых местах темнота тела настолько сгустилась, что скрыла за собой часть меридианов. Затянула, словно туманом или дымом, спрятав от меня почти десяток узлов за тёмной дымкой. Это именно то, что я искал. Раны.

Небольшое усилие и темнота чужого тела сменяется темнотой, что опускается на лес. Сейчас вокруг меня уже собралось вдвое больше людей, чем было, окружили кольцом, направив мечи в сторону леса. На миг сердце колет, в голове проносится воспоминание об Аймаре, убитом во время схожей сосредоточенности, точно так же окружённого врагами. Я смотрю на Кирта, Зотара, а затем отвожу взгляд. Глупости. Я не Аймар, я вижу свои нетронутые, сияющие вложенным духом Указы или… достаточно верю брату по клятве Зотару.

Поэтому через миг я отвернулся от наёмников и леса и перевёл взгляд на раненого. Самое большое скопление чёрного тумана у него с правого бока. Потянул заскорузлый халат, открыв ещё одну тряпку, которой был обмотан торс. Срезал ножом, обнажая месиво раны, покрытой коркой из грязи, крови и какой-то травы. Щедро опрокинул флакон Сильфания сверху, а затем осторожно коснулся пальцами центра раны.

Шесть Лепестков Лотоса.

Я не увидел даже сияния обращения, духовное зрение перенесло меня в чужое тело за миг до того, как я там, в настоящем мире, завершил технику. Повиснув позади чёрного тумана, я увидел, как он и темнота тела озаряется сиянием и запретил ему двигаться дальше, сжал Лепестки Лотоса в одном месте, собирая лечебный эффект в ране. Поглядим, чего ты стоишь, тьма умирающей плоти, против моих лечебных техник.

Глава 2

Зотар присел рядом со мной и спросил:

– Знаешь, кого мы нашли?

Я промолчал, хотя знал даже имя этого Закалки. Джуртул, принявший долговой контракт из рук Домара. Срок два года, клятва выполнять все приказы семьи Саул.

Зотар же, не дождавшись от меня ответа, не стал молчать:

– Это тот Закалка, что сказал Аймару перестать оправдываться.

Я хмыкнул. Удивительно. Впрочем, бывший Воин, вероятно опытный, знающий лес человек. Кто, как не он, сумел бы вырвать у Неба шанс выжить в подобном испытании?

Поймав себя на подобной мысли, я сморщился. Это очень напоминало отношение к Небу Виликор, которая считала, что все испытания в жизни идущего исходят от него. Неужели и я начал думать так же? И зачем Джуртулу такое испытание? Оно сделало его, калеку, сильней? Приблизило к Небу?

Заставил себя оборвать эти мысли, глянул в ту сторону, где устраивали на шкуре отмытого и переодетого Джуртула. Сжимаемая моей волей в одном месте техника лечения, всего человеческого качества, на двадцать пять узлов, оказала в разы более сильное действие, чем воинское лечебное зелье или Длань. Плоть в ранах Джуртула зарастала на моих глазах, выталкивая из себя грязь и омертвевшее мясо. Я явно сделал шаг вперёд, в пещерах я так не умел.

Жаль, Длань Возрождения потратил считай впустую, разлив силу техники по всему телу Джуртула. Хотя хуже точно не стало. Мне пришлось ещё применять и Небесную Реку, потому что туман ран хотя и рассеялся, но оставил после себя голубоватую дымку, следы стихии ветра.

Я спросил:

– Он не пришёл в себя, пока его мыли? Мне интересно, как он сумел противостоять стихийному яду Раух.

Зотар ответил:

– Нет, без сознания. Но Кирт и так подсказал, – оценив, что я повернулся к нему, Зотар улыбнулся и продолжил: – У Джуртула на теле татуировка Звериной Сущности. Я о таком только слышал от деда. Такие вещи наносят только Воинам. С подобной татуировкой не достичь высот Возвышения, но она делает человека очень и очень крепким на рану.

Я сообщил очевидное:

– Он не Воин.

– Да, – Зотар кивнул. – Это верно, он уже не Воин. Удивительно, но у него татуировка всё равно продолжает действовать. Может не в полную силу, но…

Зотар развёл руками, заставив меня задуматься.

Татуировки или рунные печати. Пятый пункт «Порядка Возвышения» Нулевого круга. Один из запрещённых там способов увеличения силы. Но раз в Нулевом только Закалки, а татуировки всё равно запрещены, значит, они и впрямь могут работать даже у тех, у кого нет средоточия.

Перейдя в Первый пояс, я стал использовать зелья Возвышения, затем Формы, которые тоже запрещены в Нулевом. Помнится, предлагали мне и татуировки. Но могут ли мне помочь эти рунные печати? Сомневаюсь. Про Формы я знаю, что их очень и очень много, но большая часть их попросту вредны для Идущих, усложняя им путь к Небу.

Наверняка то же можно сказать и об этих татуировках. Были ли они у Аймара, Симара, Рейна? У лучших из тех, кого я встретил в этом Поясе? У Лира Гароя?

Кто знает? Но я теперь хотя бы понимаю, что за нити видел в темноте тела Джуртула. Нити соединяли узлы и татуировку. Другого объяснения у меня нет. И пока я знаю только, что с такой татуировкой не достичь высот Возвышения. Так что обойдусь без татуировок, другого метода Закалки и жертвоприношений…

На этой мысли я даже вскинулся, сел и долго вслушивался в тишину давно спящего лагеря. А всё потому, что впервые связал между собой этот пункт «Порядка Возвышения» и Жемчужину сектанта, помощью которой воспользовался у озера, получив свой первый толчок в Возвышении.

Есть ли шанс, что это повредило моим будущим успехам? В пещере у Сердца Стихии, наблюдая за медитациями Зотара, я и сам не терял времени. Сумел впервые повторить трюк из малого испытания Стражей – удержать над ладонью шар воды. Вот только мой шар оказался размером с зёрнышко. Капля. Но впервые увидев её, наёмники не удержались от криков и возгласов.

И что?

За следующую неделю тренировок я не сумел увеличить в размерах эту каплю… Радовался и тому, что сумел добавить ещё восемь узлов в Единении, преодолел отметку в десять узлов, стал полноценным Мастером второй звезды. Правда не дотянул до третьей. И это медитируя перед Сердцем Стихии!

Что с того, что остальные, кто сидел вокруг Сердца не сумели не то что стать Мастерами, а даже коснуться понимания стихии? У них свой путь, у них свой талант, они уже стары, как бы жалко ни звучало это моё оправдание.

На что мне рассчитывать без Сердца? Я здесь уже больше четырёх месяцев, за это время сумел сам, без помощи открыть всего лишь один узел. Один из первых, которые должны идти легче всего. Сколько же лет у меня уйдёт на достижение пика этапа? На путь к десятой звезде Мастера?

Кажется я уже задавался такими вопросами. Совсем недавно, и вокруг тоже был лес. Только лес Гряды и над облаками парили белые вершины Братьев. Правда после этого я всё же сумел за считанные месяцы пройти весь путь Воина и стать Мастером. Споткнулся только здесь. И кажется серьёзно.

Может причина неудач в той энергии, что я получил из Жемчужины?

Утробное, раскатистое рычание Леопарда из темноты не ответило мне на этот вопрос.

Я ещё долго вглядывался в зеленоватую полутьму леса. Очнулся от размышлений только когда один из ночных сторожей убил какую-то наглую тварь на той стороне лагеря.

Нет. Глупости. Я проходил испытание Стражей. Да, оно малое, а значит не проверяет все возможности идущего. Но меня после этого ещё и Каори не раз осматривала и проверяла, лечила даже. Дух семьи Древних, которые были лучшими или одними из лучших целителей павшей Империи. Мои сегодняшние жалкие потуги в лекарском деле наверняка вызвали бы у неё только смех.

И она не сказала мне ни слова о том жертвоприношении, о каких-нибудь последствиях в моём теле и будущем Возвышении. Зато говорила, что недостатки в таланте можно возместить алхимическими зельями Древних. Что у меня ещё не раз будет возможность найти их. Самым важным она считала родство со стихией. И помогла в нём. Капля воды над моей ладонью – свидетель. Но значит ли это, что теперь звёзды Мастера должны сами сыпаться мне в руки с ночного неба?

Глупость. Просто кто-то слишком много времени потерял с этим служением на благо Саул. Да, в моих руках куча техник, которые я получил от своих наёмников, но что толку от их количества, если я использую их как Воин, дожидаясь остывания меридианов? Умножение Техник не более чем уловка, которая позволяет подражать Мастерам.

Я встал, решительно двинулся в сторону журчания. Хватит лениться, хватит зря терять время. Есть у меня одна идея, связанная с меридианами, моим телом и стихией. Если так подумать, то я в Школе, будучи учеником в Ордене, делал больше для своего развития, как Мастера, чем став вольным идущим. Там я медитировал у воды, использовал её, чтобы ускорить восполнение энергии в средоточии, успокоить мысли.

Последнее – самое то, что мне нужно сейчас.

Отмахнувшись от приглядывавшего за берегом ручья наёмника, я скользнул в воду, забрёл на середину ручья и уселся там, сразу погрузившись по горло. Отлично, самое то, что нужно. Зотар говорил, что Мастера тратят годы на медитации созерцания. Пора начинать. Ведь Сердца Воды в округе что-то не видно. Зато я отлично помню, как небольшое озарение о движении потоков воздуха помогло мне в самый нужный момент одним махом присоединить к Единению ещё два узла. Что же может подарить мне вода?

Я закрыл глаза, несколько сотен вдохов вслушивался в журчание ручья, впитывая в себя спокойствие и неторопливость этих звуков. Наслаждался их чистотой.

Затем я потянулся к самой воде, разом почувствовав биение струй вокруг себя, их недовольство неожиданной преградой, вставшей на пути. Их стремление перевернуть меня, опрокинуть, уволочь с собой, чтобы выбросить на берег.

И погрузился в них, стараясь доказать, что я свой, уловить их суть, их тайны. Потерял счёт времени, лишь однажды вырванный из этого состояния одной наглой тварью.

Но всему приходит конец. В этот раз меня заставил открыть глаза настойчивый шёпот Зотара:

– Леград…

Ночь сменилась поздним утром: солнце уже высоко, все на ногах. Стоявший рядом с Зотаром Кирт стремительно согнулся в поклоне, едва встретился со мной взглядом.

Только попытавшись встать, я ощутил, как сильно окоченел за ночь. Ноги слушались с трудом, цепляясь за камни на дне, камни, которые я несколько мгновений назад буквально видел во время своей медитации.

Нетерпеливо толкнул стихию в узлы Единения. Пять, десять, шестнадцать, семнадцать узлов…

Но не успел даже довольно улыбнуться, как техника сорвалась, вызывая жжение чуть выше и левее средоточия.

Хорошо.

Я отпихнул похожую на бревно тушу Змеи, которая пыталась сожрать меня ночью, сжал зубы и шагнул из воды на берег.

Хорошо.

Не в первый же день получить прорыв? Достаточно и того, что теперь я уверен – в узлах-ущельях правой руки не осталось и следа огня. Я не просто омыл их стихией в очередной раз, я залил их стихией доверху, наполнил даже саму тьму тела вокруг нитями воды. Проверил каждую пядь меридианов, выискивая следы шрамов и исцеляя их.

Так глубоко в своё тело я ещё ни разу не проникал. Шесть раз использовал Длань Возрождения, сжимая всю силу техники в крошечные кольца. Настолько сжатая лечебная техника действовала даже на меридианы. И одновременно пугала сторожей вспышкой обращения и приманивала светом глупых Зверей.

Я даже начал повторять свою прошлую задумку – оплётку на меридианах. Только создавал её не из духовной силы, а из тончайших нитей стихии. Если сила Мастера определяется тем, насколько близко его дух, а не тело к стихии, то пора ограничить тело в его поглощении стихии.

И всё же… Глупо скрывать от самого себя – окрылённый успехом с водой, с нитями стихии, я надеялся на прорыв.

Натянул сапоги, на ходу резко бросил Кирту:

– Выдвигаемся.

Все наёмники словно чувствовали моё настроение и убирались с моего пути. Кроме одного, шагнувшего навстречу. Впрочем, нет. Свою ошибку я понял тут же. Это не мой наёмник с указом Верность. Это вчерашний Закалка – Джуртул, над головой которого сейчас лишь одно основное условие в Указе: не причинять вред Леграду и время – два месяца. В остальном я сделал его вчера свободным.

Джуртул согнулся, вбивая кулак в ладонь:

– Господин, этот слуга благодарит вас за своё спасение.

Я отметил, как легко он согнулся, невзирая на вчерашнюю рану. Ответил:

– Ты больше не слуга. Домар отдал контракты всех Закалок Аймару. Я заполучил их в свои руки и вчера, когда нашёл тебя, разорвал твой контракт. Ты теперь свободный идущий. Уверен, что свой долг семье Саул ты выплатил сполна.

– Благодарю, го… – Джуртул выпрямился, не опуская рук. Я успел увидеть тень улыбки на его лице, а затем он исправился: – Благодарю, старший. Значит, вы знали, что я жив, поэтому пришли к ручью?

Я пожал плечами, ответил расплывчато, потому что никаких контрактов Закалок в вещах Аймара на самом деле не нашёл:

– Я пришёл бы, даже если бы мне не достались контракты. То, что заставил вас сделать Аймар… – помолчав, я повторил то, что говорил не раз: – Подобное обещание должно быть выполнено. Мы доведём тебя до Ясеня, там наши пути разойдутся. Меч, запасы еды, одежды и немного яшмы, э-э-э, духовных камней тебе даст Кирт.

Джуртул, не отводя кулака от ладони, ещё сильнее вытянул руки в мою сторону:

– Благодарю старшего за своё спасение и за щедрость.

На этот раз я тоже выполнил приветствие идущих и оглянулся, ища Кирта. Ну или Гавала. Мне совсем не хотелось терять скорость передвижения. И так большую часть утра потратили впустую, пока Зотар не решился прервать мою медитацию. Он ведь знал, что я тороплюсь. Теперь же, когда среди нас снова Закалка, мне нужно, чтобы его тащили на себе пара Воинов. Не зря же я вчера начал ту тренировку? Пусть наёмники готовились тащить моих родных, теперь появилась возможность проверить всё всерьёз.

Наконец заметил Кирта. Он сам шагнул вперёд, встретив мой взгляд. Приблизившись, согнулся в приветствии идущих и спросил, не разгибаясь:

– Господин, этот слуга услышал часть вашего разговора и хочет спросить. Не достались ли вам контракты тех, кто остался у места сражения с Лосем?

Здесь мне лгать не было нужды. Эти контракты и впрямь лежали в кисете Аймара. Я сказал правду:

– Живых там нет. Все контракты выгорели, – Кирт согнулся ещё сильней, не давая увидеть своё лицо, я же приказал ему: – Строй людей.

Теперь в центре отряда охраняли Джуртула, а я кружил вокруг, то и дело уходя в сторону на двести-триста шагов и проверяя окрестности. То и дело я возвращался и сбрасывал наёмникам добычу. Не все Звери понимали меня верно, когда я выплёскивал на них давление Духовной Защиты. Вместо того чтобы спасаться бегством, они решались напасть.

Мне же лучше. Это позволяло мне использовать их в сражении. К чему биться с тенями, повторяя тренировки Виликор, когда есть настоящие противники? И выползающие с вечерней тренировки наёмники уже верно и не рады были такому господину. Но и выбора у них не было.

Я не только полностью восстановил свои навыки сражения с людьми, полученные у Волков, но и шагнул дальше. С каждым днём количество моих противников увеличивалось. И то, что они не были способны меня убить под Указом, не мешало им с усердием выполнять приказ о нападении. Мне ли не знать, как можно себя убедить, что удар сталью в глаз не причинит вреда, а лишь поможет успокоиться?