Текст книги "Книга путешественника, или Дзэн-туризм"

В горах необходимо обращать пристальное внимание на тропы – оставленные человеком и животными. Чаще всего эти тропы имеют довольно очевидное направление – вдоль ручья на перевал в долину другого ручья, вдоль скального клифа, по гребню хребта. В любом случае они будут пролегать по наиболее проходимым участкам рельефа.

Медвежья тропа на побережье Охотского моря.

Одна из проблем звериных троп, в частности медвежьих и кабаньих, заключается в низком росте их строителей. Поэтому медвежьи тропы в кустарнике обычно представляют собой нечто вроде туннелей высотой чуть больше метра, по которым человек передвигается согнувшись в три погибели.

Наиболее подходящими человеку по росту являются оленьи и лосиные тропы. В высокогорье же самыми лучшими тропами, указывающими направление движения, являются тропы снежных баранов.

Вместе с тем звериные тропы наряду с резко выраженными достоинствами имеют и серьёзные же недостатки. Один из главнейших недостатков – это то, что звериные тропы на ключевых участках пути могут теряться и больше не находиться. В частности, на перевалах торные оленьи и медвежьи тропы порой разбиваются на пять-шесть малозаметных стёжек – да и пропадают.

Если вы поднимаетесь на гору для того, чтобы получше обозреть окрестности, то совсем не обязательно подниматься на самый верх. Вполне достаточно достигнуть последней трети склона – на этой высоте, как правило, кроме дальних планов, можно разглядеть и нижнюю часть горы, а также подножие, то есть те участки, которые вы не разглядите с вершины.

Во время движения в гористой местности вам часто приходится использовать элементы ландшафта, которые называются перевалами.

Перевалом называется самое низкое место между вершинами хребта, которое используется для перехода из бассейна одной речки в бассейн другой.

Спускаясь с перевала, надо очень хорошо проанализировать маршрут – может статься так, что идти придётся не долиной ручья, начинающегося прямо под перевалом, а отрогом хребта и уже с него искать лучший путь в долину. Долины ручьёв и ключей на Дальнем Востоке зачастую бывают захламлены, перекрыты упавшими деревьями и заросли ивняком или ольшаником. Если вы двинетесь по гребню отрога, то это значит, что вы пойдёте по наименее заросшей части горы.

На Дальнем Востоке относительно немного мест, где гребни хребтов являются труднопроходимыми и опасными. Но такие места здесь есть, и с ними приходится считаться. Подобные участки есть на Джугджуре. Сунтар-Хаята, Охотском побережье. Корякском нагорье и на Камчатке. Их преодоление связано со специальными навыками в альпинизме, которые в настоящей книге не рассматриваются.

В Восточной Сибири, на Полярном Урале, в Хибинах цепи каменистых россыпей простираются на сотни километров и являются единственно возможной дорогой к различным пунктам вашего маршрута.

Каменистые осыпи – весьма характерный элемент горного ландшафта. Это могут быть как крупнообломочные курумы, так и щебнистые склоны или пологие языки морен. В любом случае, вступая на осыпь, человек начинает чувствовать себя несколько неуверенно.

И у него есть для этого весомые основания.

В первую очередь надо обратить внимание на наличие растительности. Если на каменных плитах растут лишайники, между обломками кое-где высовываются кусты – можно немного успокоиться. Это «мёртвая» осыпь, и камни на ней не сдвинутся внезапно вниз, погребая под собой незадачливого путника.

Каменные осыпи – курумы.

Тем не менее и на таком каменистом развале путешественника могут подстерегать неприятные сюрпризы. Прежде всего это «качающиеся» камни. Их практически нельзя угадать по внешнему виду, они могут выглядеть абсолютно неподвижно, но, едва ступив на них, человек ощущает, как этот камень, качнувшись на одной точке, пытается уйти из-под ног. Здесь главное – не запаниковать и не делать резких движений – в большинстве случаев амплитуда качания у таких камней очень невелика, поэтому если вы сразу удержались на нём, то удержитесь и дальше. Ну а потом – перебирайтесь на соседние камни, предварительно попробовав их на устойчивость. Если же камень качнулся так, как будто пытается сбросить вас со своей спины, – падайте на него плашмя. Правда, постарайтесь проделать этот трюк таким образом, чтобы тяжёлый рюкзак не сломал вам спину.

Курум.

По-настоящему опасная осыпь, способная к обвалу, выглядит следующим образом: как правило, она состоит из камней среднего и мелкого размера, обломки скал на ней имеют острые кромки, камни на ней значительно светлее, потому что их грани не окисляются – не лежат эти камни подолгу на одном месте! А значит, осыпь «дышит», «живёт» и может сойти вниз камнепадом.

Двигаться по ней нежелательно, но можно – очень медленно и поперёк, стараясь не страгивать с места большие обломки скал.

Переход сквозь кустарники.

Существует ещё одна опасность, связанная с осыпанием грунта в горах, – на тропах, идущих по кромкам обрывов. Двигаясь по таким стёжкам, надо быть очень внимательным и преодолевать эти участки быстрым шагом.

На юге Дальнего Востока надо опасаться каменистых крутых склонов, заросших дубняками, где осыпи прикрыты толстым слоем опавшей сухой дубовой листвы. Это же касается каменных осыпей, прикрытых первым снегом. Двигаться по ним нужно осторожно и используя посох.

Кроме того, после обильного дождя или во время таяния снега осыпи гораздо менее устойчивы. и человек, двигающийся по ним в этот период, подвергается большей опасности.

Обрывы и участки скальных обнажений выглядят чрезвычайно внушительно, но тем не менее серьёзной опасности для опытного ходока не представляют. Прежде всего потому, что он в такие места не лезет. Однако на край обрыва случайно может попасть даже и очень опытный человек. Это может произойти, когда вы спускаетесь по незнакомому склону, который состоит из нескольких скальных уступов: надо пытаться искать обходы этих уступов и спускаться по ним, только если вы можете проследить весь путь с начала и до конца.

У меня в рюкзаке всегда лежит пятнадцатиметровый шнур – он даёт возможность подстраховать около семи метров опасного спуска. За мою продолжительную полевую практику мне приходилось пользоваться им всего дважды – но оба раза были такими, что я нисколько не жалею об этих лишних трёхстах граммах в моём рюкзаке.

Во всех остальных случаях я отсылаю желающих поупражняться в скалолазании к специальным источникам. Но тем не менее повторюсь – настоящий ходок по скалам не лазает!

Резюмируя вышесказанное, должен подвести черту: в горах никогда и ничего не следует делать «через силу», без согласия с природой и собой. На перенапряжение человеческих сил природа ответит лишь «универсальным движением брови», но этого малейшего движения может оказаться достаточно для того, чтобы вы просто исчезли с её лица.

Заросли кустарника являются одним из самых значительных препятствий, с которыми приходится сталкиваться человеку, передвигающемуся в горах сибирского Севера или по холмам Приморского края.

Существует три вида кустарников, способных свести с ума любого, даже очень терпеливого путешественника. Это – ольшаник, кедровый стланик и карликовая берёзка. Все эти виды образуют сплошные, почти непроходимые заросли в верхних частях склонов, вдоль русел ручьёв, текущих по крутым увалам, на обращённых к морю горных склонах. Скорость человека в таких зарослях исчисляется сотнями метров в час. Выл случай, когда один из моих знакомых преодолевал пятикилометровую полосу кедрового стланика на Охотском побережье более десяти часов.

Преодоление зарослей кедрового стланика – одно из самых серьёзных испытаний на востоке России.

Поэтому для себя я сформулировал несколько соображений по поводу взаимоотношений с зарослями кустарника на горных склонах.

Лучше сделать крюк в десять километров по каменной осыпи, чем ломиться один километр сквозь заросли кедрового или ольхового стланика.

Спускаться вниз по склону, заросшему кустарником, намного легче, нежели по нему подниматься, – кусты растут по склону вниз, поэтому вы поднимаетесь как бы «против шерсти», а спускаетесь «по шерсти».

Попав в заросли кустарника, главное не пороть горячку, пытаясь как можно быстрее оттуда выбраться. Бредя напролом, вы теряете собственные силы и, что самое главное, душевное равновесие. Напротив, в кустарнике стоит рассчитывать буквально каждый шаг, делая его в единственно необходимом для вас направлении.

В зарослях кустарника выше вашего роста нужно постоянно ориентироваться на местности. Прежде всего – по солнцу, по направлению склона, по вершинам сопок – если вы их в состоянии разглядеть. Дело в том, что, оказавшись в высоких зарослях кедрача или ольшаника, вы попадаете в какой-то аквариум из переплетённых ветвей, стволов и листвы (хвои), куда даже солнечные лучи в ясный день пробиваются со значительным трудом.

Кедровый стланик – удивительное растение, впервые описанное академиком П. Палласом в 1784 году как подвид кедра европейского. Почтенный академик, видимо, считал, что это какая-то кустарниковая форма кедровой сосны, угнетённая суровыми морозами и сибирскими метелями. Лишь в 1857 году ботаник Регель признает его за самостоятельное растение.

Ботаник Б. Ивашкевич рисует это растение как «полукуст-полудерево высотою до четырёх метров». Но такие гиганты встречаются только в долинах и распадках. А в верхних частях сопок, в лесотундре и на плоскогорьях преобладает убогий стелющийся кустарник. Его кусты имеют очень характерные чашеобразные очертания, то есть все стволы расходятся из одной точки. Там, где стланик не угнетают ни морозы, ни свирепые ветры, заросли достигают совершенно феноменальной густоты. Продираясь сквозь переплетение смолистых, толщиной в человеческую руку стволов, вы можете несколько часов не касаться ногой земли, балансируя на сетке нависших над почвой ветвей. Только медвежьи тропы прорезают этот зелёный покров сопок, словно тоннели муравьёв в брошенной наземь овчине.

Заросли кедрового стланика покрывают собой около семидесяти процентов гигантской территории востока России, начиная от правобережья Лены и кончая тихоокеанским побережьем Камчатки. Они могут встречаться в виде элемента подлеска – эдакие тёмнозелёные шары в беломошном[3]3
  Лес с выстилкой из белого ломкого лишайника – ягеля.


[Закрыть] лиственничном бору: их тугие стволы переплетаются с ольхой и шиповником в непроходимых зарослях речных долин. Наконец, кедровый стланик образует свои собственные, ни с чем не сравнимые, практически непроходимые кустарниковые леса, которыми занято почти всё побережье Охотского моря. Леса сродни африканскому «бушу» или австралийскому «скрэбу».

Плоды кедрового стланика – шишечки, очень похожие с виду на кедровые, только по размеру раз в десять меньше, что не мешает им, право, содержать семена, по своим питательным качествам вполне сопоставимые со знаменитыми кедровыми орехами.

Горная тайга – основной ландшафт Восточной Сибири.

Если вас всё-таки чёрт занёс в заросли этого кустарника и, не дай бог, вам предстоит пройти по нему значительное расстояние, то прежде всего надо определить направление, в котором растут основные стволы кедрача. Дело в том, что любой куст в своём росте зависит от природных условий – ориентации склона, направления ветра и т. д. Абсолютно равномерные, шарообразные кусты встречаются только на сухой равнине среди лиственничного редколесья: разреженная тайга ослабляет влияние ветра. И куст в своём росте предоставлен только сам себе и солнцу.

Когда мне задают вопрос о том, что хуже для продвижения ходока – сплошные заросли кустарниковой ольхи или кедрового стланика. я не колеблясь отвечаю: «Оба хуже». Но ольшаник, в отличие от стланика, всё-таки не образует сплошных зарослей площадью в десятки километров. Поэтому, если вы попали в ольховые заросли, у вас есть довольно много шансов их быстро покинуть. Кроме того, поскольку ольха, в отличие от кедрового стланика, растение с опадающими листьями, то весной и осенью видимость в её кустах значительно лучше, чем в кедраче, что тоже облегчает движение в этих зарослях.

Заросли карликовой берёзки.

К другим положительным качествам ольшаника можно отнести то обстоятельство, что почва под его зарослями обычно относительно ровная и сухая – он не растёт на кочках. Впрочем. при движении как через кедрач или карликовую берёзку, так и по ольховому стланику надо стараться улавливать основное направление роста его ветвей – и двигаться «по шерсти».

Болотный ивняк – основной кустарник, покрывающий обширные озёрные низменности, корявый и хлёсткий. Он растёт гораздо гуще и прихотливее, нежели ольха. Высота его зарослей колеблется от метра до двух и даже двух с половиной, и местами он образует практически древовидные заросли. Видимость в зарослях болотного ивняка определяется даже не его листвой, а частотой переплетения ветвей. Другая неприятная его черта заключается в том, что он имеет склонность расти поверх классической кочкарной тундры. Поэтому, если вам надо перемещаться по равнине, покрытой большим количеством озёр, промежутки между которыми заполнены ивняковыми зарослями, лучше воспользоваться каким-нибудь плавсредством – моторной или гребной лодкой.

Гибкая, будто сплетённая из стальной закалённой проволоки поросль никак не напоминает по своему внешнему виду белоствольную русскую красавицу. Карликовая берёзка бывает высотой как в тридцать-сорок сантиметров. так и в полтора-два метра. Кроме того. стволы этого кустарника имеют замечательное свойство сплетаться между собой, образуя что-то вроде поставленного вертикально проволочного матраса. Помимо того что берёзка затрудняет движение путешественника. она ещё и совершенно гибельна для его обуви. Кирзовые и кожаные сапоги в местности. где необходимо пересекать обширные пространства, заросшие этим растением. «живут» около месяца.

Леспедеца – невысокое, максимум в рост человека, будто сплетённое из проволоки кустарниковое растение, распространённое на юге Дальнего Востока. Характер его зарослей лучше всего отражает народное название – держи-корень.

Растёт леспедеца обычно зарослями на опушках леса, по каменистым южным склонам сопок, в подлеске смешанных и лиственных лесов, чаще всего в дубняках.

Уссурийская горная тайга.

Летом во время движения через заросли леспедецы ваше основное внимание поглощает наблюдение за клещами, которые так и норовят осыпать вас с головы до ног.

На первый взгляд северное тундролесье – едва ли не идеальное пространство для путешествий. Тундролесье, в том виде, в котором оно покрывает семьдесят процентов северо-востока Сибири, представляет собой ровную или мелкокочкарную возвышенность, с пологими увалами, переходящими в сопки. Внизу оно зарастает белым ломким оленьим лишайником – ягелем. Главная древесная порода здесь – лиственница, невысокая и угнетённая.

Северное тундролесье – помесь тундры и тайги на изломанных колымских сопках.

Одно дерево от другого отстоит на десять-тридцать метров, между этими невысокими лиственницами то тут, то там беспорядочно растут одиночные кусты кедрового стланика, которые, однако, не образуют сплошных зарослей. Одной фразой можно сказать так: тундролесье – это сухая тундра, на которой зачем-то выросли деревья.

Замшелая тайга – коренной ландшафт большей части Сибири.

Таким образом, этот ландшафт удовлетворяет основным требованиям путника – он легкопроходим, ветра на нём никогда не достигают такой силы, как в настоящей тундре, и, кроме того, там много дров.

Правда, в этой бочке мёда нельзя не заметить двух ложек дёгтя. Во-первых, этот ландшафт очень пожароопасен. И кроме того, горная северная тайга – почти безжизненное пространство.

Ельники традиционно считаются одними из самых неблагоприятных для продвижения видов леса. И в этом есть своя правда.

Еловые леса довольно нетребовательны к субстрату, поэтому сплошь и рядом произрастают на сырых болотистых почвах. Они обычно захламлены, их нижний ярус занят развитыми зарослями папоротника и различных мелких кустарников. Ветви елей часто склоняются низко над землёй, они жёстки и остры. При прокладке маршрутов я рекомендую избегать больших еловых массивов – они на редкость однообразны и безжизненны.

Еловые леса – темнолесье Сибири.

Когда я задал вопрос об отсутствии бурых медведей в долине реки Маккензи такому известному канадскому исследователю Севера, как Брюс Маклеллан, он ответил:

«Я не знаю другой более бедной в биологическом отношении страны, нежели тёмные еловые леса Северо-Западной Канады. Собственно говоря, поэтому туда никто никогда и не рвался».

Обширные выгоревшие пространства (причём заболоченные) – вот один из наиболее характерных видов ландшафта Сибири да, впрочем, и Европейского Севера.

На самом деле они представляют собой нечто среднее между верховыми болотами и тундролесьем. Идти по ним довольно тяжело, но всё же несравнимо с передвижением по кочкарной тундре. В любом случае, прежде чем соваться на марь, я рекомендую просмотреть её в бинокль с какой-нибудь возвышенности. Такая рекогносцировка поможет вам заметить длинные старичные озёра и протоки, а также места, захламлённые буреломом, и откровенные болотины.

В глухих таёжных распадках бурелом – обычное явление.

При движении по мари я предлагаю выбирать цепь ориентиров, проходя которые вы будете точно знать, какое расстояние вы прошли и сколько вам ещё осталось преодолеть.

Обширные буреломы являются одним из самых неприятных препятствий по дороге через тайгу. Чаще всего они возникают там. где лес уже был перед этим ослаблен пожаром или нападением непарного шелкопряда. Особенно неприятными являются буреломы в болотистой местности – упавшие вниз стволы гниют и не дают твёрдой опоры для ступни. Буреломы сухих и горных местностей хотя бы оставляют возможность движения по лежащим горизонтально стволам деревьев, хотя карабкаться по ним обезьяной, особенно имея на плечах тяжёлый рюкзак. – задача отнюдь не лёгкая. Поэтому полосы бурелома лучше всего обходить стороной – только для этого желательно знать, где они начинаются и кончаются. А карты на этот вопрос, как правило, ответа не дают…

Гигантские упавшие деревья – серьёзное препятствие на пути странника.

«Миновал полдень, когда мы снова впряглись в нарты, но не прошли и полкилометра, как попали в бурелом. Пришлось делать обходы, лавируя между деревьями, валявшимися всюду с вывернутыми корнями. Иногда мы попадали в такую чащу, где каждый метр пути приходилось расчищать топором. А тут, как на грех, нарты стали ещё больше грузнуть в размякшем снегу, цепляться за сучья упавших деревьев и ломаться. Вытаскивая нарты, мы рвали лямки, падали сами и скоро выбились из сил. А конца бурелому не видно! Самым разумным было – остановиться на ночёвку и произвести разведку, но поблизости не было подходящего места. Вокруг нас лежал сплошным завалом мёртвый лес, поросший пихтовой чащей. Мы продолжали медленно идти, надеясь, что вот-вот бурелом кончится, но только вечером вырвались из его плена».

Г. Федосеев. Мы идём по Восточному Саяну

Кедровые и сосновые леса – одни из самых благоприятных мест для автономного существования экспедиционных групп и путешествий для собственного удовольствия. Дело в том, что кедр и сосна – светолюбивые породы. и поэтому в зрелом или перестойном кедровом лесу или сосняке деревья располагаются на значительном расстоянии друг от друга. Кроме того, они предпочитают расти на сухих и тёплых грунтах, поэтому почва в этих лесах может быть каменистой или песчаной. но уж никак не заболоченной.

Из неприятностей, которые могут случиться с путниками в кедровом лесу и сосняках, я упомяну лишь их высокую пожароопасность. В старых кедрачах слой опавшей хвои достигает десятков сантиметров и воспламеняется, как трут. Поэтому стоянки в этих лесах разумнее всего располагать на чистых песчаных и каменистых местах и возле водоёмов.

Пойма реки Олой.

Кедровая тайга вдобавок является одним из самых привлекательных мест обитания для самых различных животных и птиц – там обычно живут кабан, медведь, рябчики, глухари. В кедрачах путешественнику всегда есть что добыть «на котёл» и пополнить запасы. Таким образом, если неподалёку от пути вашего следования располагается массив кедрача – не упускайте случая, исправьте маршрут таким образом, чтобы он проходил по участку кедровой тайги – вы, несомненно, сэкономите время в пути и поднимете настроение себе и вашим путникам!